Илья Евгеньев
Театръ Теней
– Это речная гостиница – промолвил он и ошвартовался к причалу.
Из здания вышел лысый молчаливый мужик, забрав четыре бочки с ромом кинул старику мешочек с деньгами.
– А что он такой неразговорчивый – спросил Илья.
– А он немой, это работник гостиницы, а его хозяин бывший речной пират.
Продолжили путешествие дальше. Старик многозначительно замолчал, о чем – то задумался, и курил самокрутку, управлял плотом. Река стала заметно шире. Заросли стали отдаляться от берегов и стали не такие густые. Впереди за поворотом показался изогнутый каменный мост, похожий на те что висят над рвом с водой при входе в средневековый замок. Лес по обоим берегам стал редким. Перед мостом на левом берегу стоял огромный пень, какого – то гигантского дерева. Видно было, что лесорубы сильно помучались прежде чем дерево все – же свалилось. Проплыли под мостом. Берега реки стали облачены в камень. Камни были большие и маленькие, но все округлой формы, они обрамляли берег. Чем – то это напоминало канал. Русло было прямым и не петляло.
– Это Чертов мост – сказал Алонс, указывая рукой на только что проплывшее сооружение.
Далее плавание проходило через место где. На берегах лежали кучи металлолома, бетонных столбов, свай, резиновых и деревянных колес, круглых плит и другого хлама, и предметов. Кучи были огромные, как горы. Но все было так аккуратно сложены свая к свае, колесо к колесу. Металлические обломки, трубы и прочий хлам были так аккуратно уложены, что это все походило на архитектурный ансамбль. И все эти огромные горы всего, грозно нависали над проплывающими лодками и плотами по реке. С лева на самом берегу на мели стоял танкер типа «река – море» сине – ржавого цвета. Как он попал сюда, на эту не сильно широкую и не особо глубокую реку видимо останется загадкой. Он стоит тут очень давно, вросший в дно реки.
Обогнув очередной перекат открылся совсем другой вид. Солнце поднявшись над деревьями отражалось в голубой воде. Подплыли к месту, судя по вывеске на берегу, под названием «Бобриный брод», тут была марина, причалы с яхтами стояли на повороте реки. С некоторых яхт ловили рыбу, и маленькие разноцветные рыбки шныряли под бортами. Где – то же здесь звучала губная гармошка. Какая – то приятная мелодия напоминающая французские фильмы.
Река протекала через живописные места. Она была то широкая, то узкая, но во всех местах по ней можно было плавать. Далее проплыли речной порт Предгорья, который оказался набит различными судами необычной конструкции. Какая – то смесь речных и воздушных кораблей. Одни суда с крыльями как у самолета кукурузника, другие корабли с мачтами.
Обогнув речной порт, река уходила в лес.
– Сейчас мы прибудем к конечной точке нашего путешествия.
Вскоре плот ошвартовался к причалу, рядом с большим зданием, имевшим много окон, и печных труб на крыше, из которых поднимался дым и доносились приятные запахи еды. Рядом со зданием стояла большая водокачка. И дорога ведущая через лес. Вокруг стало сереть, как будто приближался вечер, хотя по реке плыли часа два от силы.
– Вон той дорогой выйдешь к городу – указал Алонс, рукой на дорогу между водокачкой и трактиром – а сейчас, пойдем поужинаем, трактирщик мой старинный приятель.
Спит и видит.
Мы приходим одни, в этот мир и уходим,
Но живем мы иллюзией с кем – то единства.
Ищем счастья в другом, иногда и находим,
А потом нам вдруг кажется, что все только снится.
Наталья Евдокимова.
Нина сидела под большой, лапистой елью, положив подбородок на согнутые колени и обхватив ноги руками за голени. Сидела, ожидала, когда рассветет и развеются клубы тумана. Такого густого тумана она еще видела в своей жизни. Ей было страшно, жутко, сыро, телефон как обычно разрядился. Илью она так и докричалась и какое – то время она плутала среди деревьев в тумане. И куда бы она не пошла везде ели, сосны, молодые березки и осинки, высокие кочки в воде и кусты, ну и все тот же папоротник. В конце концов она нашла кривую ель и уселась под нее, став ждать рассвета. Вокруг стояла тишина, плыли клубы тумана. Ни шума поезда на железной дороге, которая проходила через лес, ни лая деревенских собак. Ничего, только тишина и туман. В конце концов она даже не могла понять в какой части леса находится. Хоть он был и не большой, все же девушке удалось заблудиться и идти куда – то до рассвета не имело смысла. Вот она и сидела в тишине немного успокоившись. Обняла ноги руками, опустила голову на колени. Сон догонял ее. Глаза сами закрывались.
А легендарный мистический цветок она все – же увидела. На мгновенье, но увидела. Она спускалась к озеру впереди остальной группы единомышленников. Это был белый цветок, лунного цвета. Один такой среди бескрайнего поля. Ее приятели сильно смеялись и веселились, да, наверное, они никогда бы и не заметили его, ведь это не всем дано. На миг лунный цветок показался, но потом заорали петухи и цветок пропал. Но она его видела, а значит сказки не совсем уж и сказки. Теперь она дремала под елью в ожидании рассвета
Кто – то гладил ее по щеке нежно, ласково. Нина улыбалась, но глаза не открывала. Ей было хорошо, спокойно, тепло от прикосновений. Все – же она медленно приоткрыла глаза. Перед ней стоял кто –то в костюме с галстуком, в шляпе, в широких брюках, но без лица. Этот «Кто –то» гладил девушку по милому личику невидимой рукой, но она чувствовала твердость и тепло этой руки. Нина не испытала чувства страха, ей показался очень знакомым этот «Кто –то». Очень давним, близким. Девушка продолжала нежно улыбаться. «Кто –то» еще немного погладил ее по щеке, по волосам, потом взял ее за руку и ласково и нежно потянул на себя. Нина податливо встала. И они пошли, державшись за руки через лес и туман.
Все происходило как во сне. «Точно во сне!!!» – вспомнила Нина, ей уже снился этот неизвестный в костюме без лица. В том сюжете она стояла на краю скалы. Внизу били волны бушующего моря. Дул сильный штормовой ветер. Ей было холодно и страшно. Этот «Кто – то» подошел сзади, накинул ей на плечи свой пиджак и сказал – «Я скоро приду к тебе». И ей стало спокойно и тепло..
Вот и сейчас девушка чувствовала абсолютное спокойствие и безопасность, улыбаясь спокойно шла за проводником в шляпе среди клубов серебристого тумана. Впереди появилась тропа, которую освободил туман. Лес уже не казался туже таким темным и мрачным, а наоборот деревья, кусты тропинка подсвечивались желтым, голубым и зеленым цветом.
Они остановились на поляне. «Кто – то» улыбнулся ей невидимыми губами. Нина была уверена, что он именно улыбается, хоть и не видела.
– Тебе туда, дальше сама – прозвучали слова у девушки в голове.
«Кто – то» в костюме сделал шаг назад и исчез в тумане. Знакомец внезапно исчез также, как и чуть ранее появился. Девушка отправилась в указанном направлении, по одной из тропинок, которая уводила с поляны. Густой туман даже уступал ей дорогу, освобождал тропинку. Только не было уже желто – сине – зеленого свечения.
И вот теперь ей стало уже страшно. Туман стал гуще, деревья реже. Тропинка постепенно перешла в гравийную дорогу. Полная тишина. Не единого шороха. Ни шума листвы, ни крика ночной птицы. Пройдя еще немного по дорожке Нина остановилась перед каким – то камнем. Нет это оказался не камень, а памятник. Прямоугольный с лицом мужчины в анфас.
«Евгений Абрамович Баратынский 19.02.1800 – 29.06.1844» – прочитала девушка шепотом. Это же надгробие. Нина отскочила в испуге. Холодок пробежал по телу и чувство страха от неожиданности «закрутило» в груди.
Подул небольшой ветер и этого хватило, чтобы клубы тумана начали движение. Обернувшись девушка увидела еще надгробие в виде прямоугольного саркофага. На боковой части надгробия она прочла – «Василий Петрович Стасов. 24.07.1769 – 24.08.1848». Нина осмотрелась вокруг. Туман начал рассеиваться, поднявшийся ветер уносил клубы тумана. Она оказалась на кладбище. Вокруг везде были надгробия и памятники. Заколотило бешено сердце. В голове мелькали вопросы – «Где я?», «Как я здесь оказалась?», «Что – же теперь делать?». Ноги понесли сами дальше по дорожке и она уперлась в очередное надгробье. Прямоугольный саркофаг с выступающей верхней частью, в ограде из прямых прутьев, с четырехконечным бронзовым крестом. Она прочла вырубленную надпись-
«Граф Михаилъ Михайловичъ Сперанский, родился 7 января 1772г, скончался 11 февраля 1839 г». Повернув по дорожке влево, Нина ускорила шаг оглядываясь по сторонам. От тумана остались лишь небольшие островки среди надгробий. Светила полная, кроваво – красная луна. Девушка прошла мимо темного саркофага с настоящим корабельным якорем на крышке. Выскочила на круглую площадку, с клумбой с цветами в центре, от которой вели восемь дорожек в разные стороны. Все это место казалось очень знакомым Нине. У нее было стойкое чувство, что она здесь уже бывала.
Нужно было выбираться отсюда. Выбрав одну из дорожек, девушка взволновано пошла по ней, мимо надгробий и памятников, оглядываясь по сторонам. Вышла на два одинаковых саркофага белого цвета. На верхних гранях наложены бронзовые венки из дубовых листьев. А на торце вырублена надпись –«Николай Михайловичъ Карамзинъ. Родился 1 декабря 1766г/ скончался 22 мая 1826г.»
Нина металась от надгробья к надгробью, искала выход. «В каком месте я очутилась, как проснуться?» – крутились мысли в голове. Она наткнулась на саркофаг из полированного серого гранита с двускатной крышей, с головками херувимов на плите. На скатах крыши саркофага вырублена надпись – «Въ память въчную Василiя Андреевича Жуковского». Девушка взяла себя в руки, место ей было знакомо, но пока она еще не поняла, что к чему. Но где- то здесь есть выход. Спустя какое – то время она наткнулась на памятник с высоким цоколем, окруженный оградкой из кованных прутьев. Массивная стела увенчана восьмиконечным крестом, оплетенного терновым венком. Перед стелой на постаменте – бронзовый бюст, на подставке в виде двух книг. Под крестом надпись в славянском начертании – «Ф.М. Достоевский…»
Нина вспомнила это место. Данное открытие ее еще больше поразило. Спустя некоторое время она стояла у выхода и читала надпись над воротами – «Некрополь мастеров искусств». Девушка посмотрела на купола и разноцветные стены Александро – Невской лавры. Прошла через надвратную церковь и оказалась на Невском проспекте.
Да, это был Санкт – Петербург. Но он был какой – то не такой. Все также мост Александра Невского уводил дорогу на другой берег Невы, на площади памятник с копьем и щитом. В окнах домов Невского проспекта было темно. Только фонари вдоль дороги освещали желтым электрическим светом. Она шла по тротуару. С реки дул небольшой ветер и только сейчас она почувствовала, что немного продрогла.
Послышался топот копыт, скрип колес. Из – за, поворота, со стороны лавры, на проспект выехала черная карета с парой белых лошадей. Она медленно подъезжала к девушке. Транспортом управлял кучер в бежевом плаще и черной шляпе котелке. Когда карета поравнялась с девушкой, открылась дверца и из нее выскочил высокий офицер.
– Милочка, прошу, присаживайтесь – сказал офицер, придерживая дверцу белой перчаткой.
Нина остановилась в замешательстве.
–Ну же, милочка, смелее, не бойтесь – офицер грубовато подтолкнул девушку к дверце. Нина повиновалась и села в нее. Карета помчалась по ночному проспекту
За окном светились уличные фонари. Ночной спутник, не ответив не на один вопрос, молча смотрел в окно, выказывая полное безразличие к девушке. Нина рассматривала офицера: черная гимнастерка и брюки галифе, с белым кантом. Фуражка черно – красного цвета с кокардой в виде черепа. Такие же черно – красные капитанские погоны с буквой «К» и петлицами черепами. Кобура на правом бедре. Тоненькие усики и черная повязка на левом глазу. Капитан молчал со скучающим видом. Нина тоже отвернулась в окно, в котором мелькали ночные улицы.
Вскоре карета остановилась возле дома по адресу улица Гороховая 2 лит. А. на углу Адмиралтейского проспекта и Гороховой улицы.
***
Граф Александр Христофорович Бенкендорф, при жизни был шефом третьего отделения собственной Е.И.В канцелярии. И вот уже более 150 лет он является начальником отделения по охранению общественной безопасности и порядка (в просторечии «охранка») правопреемнице третьего отделения. Но все же граф часто проводит время по своему старому адресу на Фонтанке 16. За все время службы в политической полиции он чего и кого только не насмотрелся. Ничем уже не удивить. Сделав последний глоток чая, он поставил чашку и блюдце на подоконник, посмотрев в окно, на большую, полную, красную луну. Провел правой рукой по залысине и повернулся к седевшей за столом девушке в сером спортивном костюме.
В дверь постучался и сразу, без приглашения вошел плотный мужчина в костюме, белой рубашке с бабочкой и тростью.
– Александр Христофорович, мое почтение, позвольте присутствовать – протянув руку шефу.
– Да, Иван Федорович, прошу присаживайтесь – пожал шеф холенную руку и указал на стул напротив девушки. Сам же сел на свое место под портретом Александра Третьего.
– Здравствуйте милая – обратился Иван Федорович к Нине, и легонько пожал ее руку, немного дольше чем того требовалось – Я Иван Федорович Манасевич – Мануйлов, а вас простите, как зовут?
– Нина.
– Чудненько, Александр Христофорович, а можно нам тоже чаю – посмотрев в глаза девушке сказал Мануйлов.
Шеф взял трубку одного из двух стоящих на столе старинных телефонов.
– Крепс, зайдите пожалуйста.
– А как ваша фамилия? – спросил Иван Федорович девушку.
– Романова, Нина Романова.
Шеф и Мануйлов многозначительно поглядели друг на друга. В кабинет постучали и после разрешения шефа, вошел уже знакомый капитан с повязкой на левом глазу.
– Будьте любезны, нам три чашки чая с лимон, и каких ни будь бутербродов – по – хозяйски распорядился Иван Федорович, и отвернулся от дежурного офицера. Штабс – капитан с пренебрежением одним глазом посмотрел на Мануйлова и не пошевелился с места.
– Да, Крепс, будьте любезны – сказал Александр Христофорович. После этого Крепс, развернулся и чеканным шагом гвардейского офицера гордо удалился из кабинета.
– Так как же вы здесь оказались? – обратился Иван Федорович к девушке.
Спустя некоторое время на столе стояли пустые тарелки и чашки на подносе.
– Так зачем же вас привел сюда, этот «Кто-то»? – спросил шеф Нину.
– Но я не знаю, я ничего не понимаю, что происходит, как я тут оказалась и зачем – сказала девушка – я хочу обратно, как мне попасть обратно?
Нина поочередно с надеждой в глазах посмотрела на шефа и Мануйлова. Те ничего не ответили, отвели в сторону глаза.
Раздался звонок на второй аппарат, шеф взял трубку
– Я слушаю Вас, говорите.
Услышав голос на той стороне линии, лицо у шефа вытянулось
– Да, да я понял, сделаем – и положил трубку.
Иван Федорович вопросительно посмотрел на шефа. Тот встал из – за стола, прошелся по кабинету, провел рукой по залысине и сказал.
– Нашей сибирской путешественницей заинтересовалась Тайная канцелярия, ну может так даже лучше. Нам лучше – заулыбался Александр Христофорович, посмотрев многозначительно на девушку.
– Иван Федорович, вы бы не могли доставить девушку в Петропавловскую крепость?
***
И опять та же карета, тот же извозчик в бежевом плаще и котелке, только сопровождающий другой. Отъехали от штаб – квартиры политической полиции. Иван Федорович сидел напротив, и с улыбкой разглядывал округлые прелести девушки. Нина молча смотрела в окно, все происходящее никак не укладывалось у нее в голове.
Иван Федорович, урожденный под именем Исаак Тодресович Манасевич, при жизни кем только не был: журналистом, агентом охранного отделения, чиновником особых поручений департамента полиции, надворным советником. Журналист по профессии, авантюрист по призванию, пережил неправдоподобные приключения, совершал фантастические аферы, со сказочной быстротой разорялся и богател, и был снедаем только к одной страсти – к наживе. И все это продолжалось до тех пор, пока его не угомонила Петроградская ЧК пулей в затылок.
Карета свернула на Дворцовый проезд, мимо Дворцовой площади и Зимнего дворца.
– Так где же я все – же нахожусь – нарушила молчание Нина.
– Вы в Петербурге, точнее в его ночной части – ответил Иван Федорович.
– Как это понять?
– Ну понимаете, вот есть город, который вы привыкли видеть, с его дворцами, музеями, каналами и тому подобное. Так скажем дневная его часть, с обычной жизнью горожан и огромной массой гостей города. А о существовании ночной жизни знают единицы.
– А что это за ночная жизнь?
– Та жизнь, которая протекает с полуночи до трех часов ночи. В этих же дворцах и домах, которые теперь музеи. На этих же улицах, существуют все те же персонажи, плетутся все так же интриги, козни, проводят светские беседы и даются баллы. Но параллельно вашей дневной жизни. Ничего не изменилось. И на самом деле, все что происходит ночью, влияет на то что происходит днем.
– А кто эти немногие, которые знают о существовании ночной жизни?
– Некоторые маги, ведьмы и колдуны, но не все. А еще коммивояжеры, которые снуют из одного мира в другой, выполняя определенные поручения.
– А как выбраться отсюда, дождаться утра?
– Нет, утра тут не бывает. Обратите внимание на любые часы. Стрелка дальше трех ночи не идет. Да и выбраться вряд – ли получится если вами заинтересовалась Тайная канцелярия.
Карета проехала по Дворцовой набережной и свернула на Троицкий мост. И так за разговором заехали на Иоановский мост на территорию Петропавловской крепости. Тут Нине стало еще страшнее. Проехали через Петровские ворота, мимо Комендантского дома и повернув на лево, проехав еще немного карета остановилась у тюрьмы Трубецкого бастиона.
Будь как дома путник.
Был нелегким долгий путь.
Не пора ли отдохнуть?
(Таверна – КняZz)
Луна средь звезд на темном пастбище блуждала. Трактир был слева, справа лес стоял стеной. И с высоты луна безмолвно наблюдала за тем, что происходило внизу. Большой дом с водокачкой оказался трактиром в средневековом стиле. «Будь как дома путник» – так называлось это место. На крыльце трактира лежал человек.
– Видать конкретно его хмель сразил – усмехнулся Алонс.
Илья решил посмотреть жив ли человек, присев на корточки, удивился. Перед ним был столетний дед. Тот открыл глаза, посмотрел на Илью мутным взглядом произнес
– Я, как и ты! Мне еще только тридцать лет!
И тут же он умер.
– Кузьма, положи его в сарай! – распорядился появившийся в двери трактирщик.
Откуда – то появился здоровенный дедина, еле стоявший на ногах.
– Кузьма крестьянский сын, что за дела?! – рассерчал трактирщик – ты что на ногах не стоишь, опять в погреб ходил, опять брагу крал. Смотри, веревкой за ноги подвешу и выпорю. Унеси мертвяка в сарай.
Кузьма взвалил на плечи свежеиспеченного покойника и как – то буднично словно мешок с картошкой понес его в сарай. Из пересохшего рта вырвались слова, как бы оправдываясь перед самим собой.
– Чихать на барина он и так богат. Чтоб добру не пропадать, нужно брать его и тут же выпивать.
– Выпорю – прокричал трактирщик.
Хозяин трактира, обнявшись с Алонсо, с усмешкой посмотрел на обескураженное лицо Ильи, похлопав по плечу, произнес:
– У чертей полно идей. Они коварством и хитростью добывают свой опыт. Но хуже всего то, что среди людей у них бывают сообщники. Уезжай скорее отсюда, ты здесь лишь гибель найдешь.
Трактирщик скрылся за дверью.
– Алонс, а о чем это он? – спросил Илья.
– Понимаешь, силы зла на них проклятье наложили, прислав посланца с
рогами и хвостом. Жить здесь стало худа, исчезла вся молодежь. Черт в зловещем тумане находит жертву. Тихо крадется за спиной. Вцепляется в тебя и начинает вырывать волосы. И с каждым вырванным волосом теряется год жизни. Вот такое зло на воле. Кстати сам трактирщик гад, он служит сатане, он заодно с чертом. Ладно пошли поужинаем, я угощаю.
Внутри трактира стояла дымка от горящих факелов, каминов и свечей, расположенных на круглых деревянных люстрах в виде колес от телеги, висящих под потолком. В воздухе витали различные запахи от приготовленной еды, табака, алкоголя, разгоряченных тел. По всей видимости сегодня здесь был аншлаг. Посетителей было очень много. Сплошной гул от множества голосов, смеха, женских возгласов. Играла музыка. Кто пил, кто танцевал, кто играл в карты или веселил некрасивых женщин. Некоторые уставшие гости дремали на лавках за столами, а пол был завален пьяными телами. Под роялем спал пианист. Скрипач держался за голову, а рядом валялась его разбитая скрипка. Весь приличный люд превратился в сброд.
Старик Алонс усаживаясь за стол начал вводить Илью в курс дела. Объяснять кто здесь, есть кто:
– Раньше это был дом королевского конюха, как – то он собрал здесь большую компанию молодцов, любовников своей жен. Напоил их, и накормил жаренным мясом своей супруги. За измены так отомстил. А потом, позже тут и организовал трактир, где и хозяйничает по сей день. Кстати вон эти два менестреля на сцене, как раз об этом и поют.
Илья повернул голову на сцену. Там выступала весьма колоритная пара музыкантов. Один беззубый, с прической дестрой, с очень длинными иголками, в полосатой рубашке, с гитарой, пел. Второй тоже с панковским ирокезом, но намного меньше, в разрисованной различными сюжетами рубахе, играл на непонятном инструменте похожим на большую кофемолку.
«Я за ней не уследил,
Но в том моя вина,
Ну скажите правда вкусная она.»
Зал подхватил слова, и продолжил явно популярную здесь песню:
«Ели мясо мужики, пивом запивали
О чем конюх говорил, они не по – ни – ма – ли»
Проорал народ последние слова припева песни, подняв радостно кружки вверх.
– Хорошая была жена, только распутная. Давайте мужики помянем – невозмутимо прокомментировал бывший конюх, проходя между столами.
Народ загудел и продолжил веселье. За окном темнело, наступала ночь. Весь вечер беспрерывно бил по крыше дождь. Где – то у реки гремел ужасно гром. Внутри трактира шло веселье и гульба. А в это время на чердаке спал охотник Себастьян.
– Да, тут всякий сброд можно встретить – сказал Алонс, заметив тревогу в глазах Ильи – но и любую информацию тут можно узнать, что угодно купить тли продать, кого угодно найти, хорошее место.
Чиркая спичкой и попыхивая дымом от самокрутки, Алонс проговорил:
– Вон видишь компания сидит рядом с камином? Тот, что по центру, в шляпе, это наш новый Шериф.
Илья посмотрел на указанного персонажа. Он в самом деле был похож на шерифа. Ковбойская шляпа, натянутая на глаза. Белые, седые, длинные волосы свисали из-под шляпы. Глубокий, вертикальный шрам рассекал левую часть верхней и нижней губ, темный платок весел на шее. На первый взгляд ему было лет 65 – 70.
Затянув дым, старик Алонс продолжил:
– Так вот, этот шериф, Виктор Алько Чико, лютует. Ему все не по вкусу. И не то чтобы, он борется с преступниками, он стал главой всех преступников этого города. Рэкет, работорговля. Офис шерифа превратился в склад боеприпасов. Вчера выставили поезд груженый золотом. А недавно приехал его сменить другой шериф на должности, но его пристрелили на въезде в город. Он сейчас лежит себе тихо в овраге кормит ворон. В другой раз приехал уже целый вооруженный отряд с другим новым шерифом. Весь день они вели перестрелку. А шериф, а ему что, прет как локомотив. В общем как видишь очень даже жив и целехонек. И подручные у него два вора Друг и Невежда, да скелет по имени Монета. Шериф их прихватил на кладбище, когда они делили награбленное золото на одной заброшенной могиле.
К столу старика Алонсо и Ильи подошел трактирщик и наклонившись произнес:
– Спасибо Алонсо, что доставил ром, я уже не знал, что гостям совать. Мне казалось, что на меня весь мир озлоблен. Даже уже мысленно простился со своим маленьким трактиром.
Илья обвел взглядом помещение и понял, что хозяин видимо страдает излишней скромностью, и явно занижает размеры своего строения.
– Алонс только давай не как в прошлый раз, ты же пьешь как бык. Спятишь и опять будешь вилами колоть кого видишь – попросил бывший конюх.
Старик никак не отреагировал на просьбу, а взял и вытащил косой своей левый глаз и положил в стакан. Илью передернуло от увиденного. Трактирщик засмеялся.
– Чудак Алонс за деньги повторяет этот свой фокус, он из стакана этим глазом за всеми наблюдает. А еще этот дед крутой гипнотизер, у сельских мужиков соблазняет жен – объяснил трактирщик.
Как раз мимо проходила невеста с повисшим на ней женихом.
– Никак в канаве был – засмеялся над ними старик Алонс – всех мужиков на свадьбе видно перепил.
– Ну, перебрал, ну с кем такого не бывает? – старику невеста отвечала, не отводя взгляда от жениха – я помню и тебя, твоя старуха волокла.
Алонс отмахнулся от нее рукой. Все засмеялись.
Трактирщик, оборвав разговор, подошел к рядом стоящему столу где сидел, сердито нахмурив лоб, палач. Положив ему руку на плечо спросил:
– Не привык таким я здесь тебя, приятель видеть! Что стряслось, скажи мне! Клянусь, лишь дьявол мог тебя обидеть?
– Правосудию я верил, но теперь мне нет в нем места – отвечал палач, нахмурив лоб, стараясь скрыть свою печаль – умерла моя подруга детства. На костре она сгорела. А толпа вокруг кричала, ей хотелось развлеченья.
– Жизнь игра со смертью, где святость – там и грех – ответил трактирщик и вернулся, сел за стол к Алонсо и Илье.
– Они все очень странные – сказал Илья.
– Кто именно? – спросил Алонс.
– Да все – Илья, показывая, обвел рукой зал.
– Конечно, вон, например, смельчак – поддержал разговор хозяин трактира – когда дует сильный ветер, рвущий крыши, этот сумасшедший хватает метлу и удаляется в глубь полей и воюет с ветром. И прям неплохо воюет, заканчивается это всегда одинаково. Под утро его пастухи находят в стогу. А вон тот в новых сапогах, почти не ношенных – Дровосек. Разменявший жизнь своей сестры на сапоги с мертвой холодной ноги.
Илья то и дело крутил головой, смотрел по сторонам, наблюдая и рассматривая происходящее вокруг. Внимая рассказам трактирщика и Алонса.
За рядом стоящим столом спал полярник Матвей, обняв рацию.
– Прием! Я – гром. – шепчет он сквозь сон – ребята я в черном дворце.
За другим столом, что был напротив сидел другой пьяный посетитель и непонятно кому изливал душу.
– Я был медведем, проблем не знал, зачем людских кровей я стал. Колдун был пьяный, весьма упрямый. Его бы во век мне не видеть.
В центре зала танцевал, а если точнее, то вертелся как волчок, прыгал как мячик, поганый на внешность горбун Иоганн. Он как баран бодался со всеми, кто проходил мимо, и от радости хрюкал как кабан.
В этот момент в трактир зашел аббат Сафроний и странный факт, с ним был шут.
– О, опять будут шутовские затеи и богословские темы – сказал Алонс попыхивая дымом от самокрутки.
– Опять этот мерзкий шут – озлоблено произнес хозяин заведениям – могут кабак закрыть если узнают, что про короля несет этот пес.
– А в чем дело? – спросил Илья.
– Я чую проблемы, хоть гости много едят и пьют. Но за бредни и темы, что здесь толкает этот шут, мне надают по шее. Народ над шуткой посмеется, а мне то попадет!
– К черту вышвырни его и дело с концом – произнес Алонс отворачиваясь от вошедших.
– Да, гости будут против, что с них взять. Он же идиот, всех веселит. Сюда кто не заходит, сам пьет и за шута платит.
А шут как будто услышав слова Трактирщика, выпивая очередную кружку пива громко прокричал на весь зал.
– Позволю вам заметить, что король, на самом деле без лишних слов всем животноводам носы утрет. Все потому, что сколько б те скотины не имели король, бесспорный лидер, в разведении озлоб!
Пьяный народ кричит, смеется, а шут подливает масло в огонь.
– В этом царстве глупость обрела невиданный масштаб, все потому, что нет хуже царя, чем бывший раб. Когда он извлекает мысли, то хочется вставить кляп ему в рот.
Народ продолжил смеяться, не задумываясь о последствиях. Только трактирщик сильно напрягся.
– Почему он так о короле отзывается – спросил Илья старика Алонса.
– Король был никто, и звать его никак, прислуживал где мог, завидовал достойным втихаря. Но лишь бездельник и дурак не совершит рывок, когда есть шанс залезть на трон – начал рассказ Алонс – всю жизнь подсиживал других, а добившись своего, к себе подобным жалости не питает. Он берет себе слуг на ум тугих, чтоб слуги ни на что не зарились, чем вождь их обладает. Корону то от мерить горазд, но как правитель слаб. Он изгнал всех неугодных, с кем ему нелегко ладить. Борзеет не по дням, а по часам. Один лишь человек признал его величие, и это он сам.
Трактирщик, не выдержав таких слов, выскочил из – за стола. А народ веселится, не унять.
А в дальнем углу за столом сидела пара персонажей и тихо наблюдала за всем происходящим. Это были гоблин – писатель, в свое время получивший камнем по голове и начавший писать рассказы и Рассказчик – кукловод играющий персонажами как шахматами. В этих персонажах в данный момент находились Зодиак и Цефей.
– Какой интересный мир, кто его создал? – спросил Цефей.
– Да пара талантливых ребят, архитекторов – ответил Зодиак – пойдем отсюда, скоро тут будет не до веселья.
Гоблин – писатель и рассказчик встали и молча направились к выходу.
Тем временем гроза закончилась и дождь прошел. На небе опять появилась полная луна. Спавший на чердаке охотник вдруг почернел лицом, стал дряхлый как старик. Вдруг из темноты раздался рев и с петель слетела дверь что вела на чердак. Подвыпивший народ повалил во двор. За шумною толпой бежал огромный страшный зверь. Охотник был оборотнем. Следуя за обезумевшей толпой во двор выбежал и Илья. В суматохе он потерял из вида старика Алонсо. Часть народа убежала в хвойный лес, часть к реке и в поле. Илья сам не заметил, как оказался на грунтовой дороге, ведущей в город. Возвращаться в трактир не хотелось, а дорога явно вела в город, чему свидетельствовала стрелочные указатели. Что ж Илья решил возвращаться обратно к озеру. Как – то незаметно пролетело время. «Нужно было выбираться отсюда, и скорее всего так, как и попал, тем же путем, через озеро и туман» – так решил «попаданец». Других вариантов все равно не было. И он побрел по грунтовой дороге.
Впереди виднелись крыши города, позади из – за леса торчала высокая башня водокачки, что стояла у трактира. Пройдя немного. Через, некоторое время послышался скрип колес и топот копыт. Не оборачиваясь Илья уступил дорогу, отойдя ближе к обочине.
Первым на черной лошади ехал шериф из трактира. Илья его сразу узнал. Тот даже не посмотрел на «попаданца». Но скелет Монета, ехавший следом на белом коне, чуть не вывернул свою черепушку заглядывая Илье в лицо. Можно было даже рассмотреть ехидную улыбку скелета, несмотря на то что пол черепа скрывал платок от нижней челюсти до того места где должен был быть нос. С Ильей поравнялась скрипучая телега, на ней сидел один из воров по кличке –Друг. Бородач прищурил правый глаз от дыма сигареты в зубах и произнес: