Инна Есина
PROДокторов
Она снова ощутила, как будто проваливается в топь. Это чувство было Ей хорошо знакомо. Она жила с ним все время на протяжении Их отношений. Чувство, что тебя засасывает в трясину, в пространство, где ты не владеешь собой и твой разум отключается. Встряхнув головой, Она резко вынырнула из этого состояния. Посмотрела вокруг, начала вслушиваться в разговоры коллег рядом, открыла отчет на экране компьютера и приступила к работе – сделала все, чтобы не отвечать Ему.
Свой вечерний прием у психолога Она отменила: была уверена, что помощь Ей больше не нужна, что один визит помог сложить в Ее голове нужный пазл дальнейших действий. Ощущая невероятное чувство гордости за саму себя и свою непреклонность, Она отправилась домой – слушать Его вебинар.
Вебинар должен был начаться в 19:00. Она зашла в коридор, бросила пальто мимо гардероба. Телефон завибрировал – на почту пришла ссылка на подключение. Сидя прямо на полу, Она расстегивала заевшую молнию на сапоге, параллельно пытаясь подключиться по ссылке. Интернет-соединение как назло было неустойчивым, и ссылка не хотела открываться. А молния никак не хотела расстегиваться, резкое движение – и Она порвала ее.
– Черт, черт, черт! Да что же за вечер такой! – поднимаясь с пола, громко ругалась Она. В дверном проеме стоял муж и с ухмылкой наблюдал Ее терзания.
– Привет, – бросила Она ему.
– А у нас будет что-то типа ужина сегодня?
Волна раздражения накрыла Ее, потеряв контроль, Она выпалила:
– Знаешь, что?! Ты вернулся домой в два часа дня и уже успел поспать пару часов. А я только что зашла, поломала сапоги и опаздываю на важный вебинар. Поэтому есть будешь то, что приготовишь. И да, продукты в холодильнике не появляются сами, их надо купить в магазине. Можешь сходить.
– Истеричка, – прошипел супруг и закрыл дверь в спальню.
Тратить силы на то, чтобы что-то в очередной раз ему доказывать, Она не хотела. Забежала в ванную, набрала себе горячую воду с пеной, разделась и, вставив наушники в уши, приготовилась слушать Его первый вебинар.
Качество картинки и звука было ужасным: то ли Ее интернет был плохим, то ли в принципе страдали организационные моменты, понять Она не могла. Играя одной рукой с пеной в ванне, другой Она писала замечания в заметки телефона.
Как только Он попрощался со слушателями, сразу же написал Ей: «Ну как я? Совсем ужасно?»
«Не, ну что ты, ты молодец».
«Да ладно. Читать перед монитором, не видя глаз и лиц слушателей, – это какая-то пытка. Пока я читал, слышал, как за окном парковались машины, потом какие-то пьяные подростки выясняли отношения, потом начала моргать лампочка в кабинете».
«Ты вебинар читал или изучал окружающую обстановку?»
«Изучал обстановку, конечно», – прилетел ответ со смеющимся смайлом.
«Ну ладно, а если серьезно, я сейчас отправлю тебе то, над чем нужно поработать, дам рекомендации по приветствию и общению со слушателями. Это хромало, откровенно говоря. И скину тебе еще страничку блогера – она очень много пользы дает по организации обучений, подпишись».
«Спасибо, что бы я без тебя делал. Слушай, может, вернемся к вопросу организации моих вебинаров? Может быть, ты все-таки этим займешься?»
На это сообщение Она ответила Ему утром по дороге на работу: «Знаешь, звучит очень заманчиво, я понимаю, что с финансовой точки зрения это было бы привлекательно для меня. И в успехе я тоже уверена. Что-что, а работать вместе мы умеем. Только вот есть одно но: я не хочу предавать себя. Ты для меня – мужчина, которого я безумно любила, я хочу оставить в своих воспоминаниях этот твой образ и не путать его с деньгами».
Через минуту Она получила ответ: «Ты права. Мы закроем эту тему и больше не будем к ней возвращаться».
И следом еще одно сообщение: «Сегодня утром, проснувшись, я буквально ощущал тяжесть твоего локона в своих пальцах. Тоска становится невыносимой, мне нужно тебя увидеть».
По Ее телу пробежала неконтролируемая дрожь, пальцы разжались, и телефон полетел вниз, на асфальт. Проходящий мимо мужчина остановился и, подняв айфон, отдал Ей.
– Девушка, если вам не нужен телефон, могу забрать, не стоит бросать дорогие вещи на асфальт.
– Я не специально, спасибо, – поблагодарила Она прохожего. Осмотрев телефон и убедившись, что он цел, Она ответила: «Прекрати меня мучить, пожалуйста. Мне тяжело читать такие сообщения. Я не буду отрицать, что скучаю, но я работаю над собой и борюсь с этим. Мы пробовали с тобой уже несколько раз начинать все сначала и заходили на очередной круг. Я не хочу так больше жить. Знаешь, ты для меня, как самые красивые на свете туфли, которые я когда-либо видела».
В ответ прилетел смайлик с округленными глазами и знаком вопроса.
«Когда-то я влюбилась в туфли и очень их хотела. Они были идеальны, совершенство, лучше я не встречала в магазинах и, наверно, уже не встречу. Только вот размера моего не было. Когда влюбляюсь, я упорная – ты знаешь. Я заходила в магазин несколько раз, совершала попытки примерить их, даже откладывала деньги на покупку. Только как бы я ни поджимала пальцы, как бы ни старалась втиснуть ноги, я каждый раз растирала косточки в кровь. В последний раз я не смогла сделать больше двух шагов. Походы в магазин закончились, когда я наконец поняла: лучше буду иногда приходить и любоваться ими на витрине. Они прекрасны, но мне не подходят».
Он долго молчал, потом ответил: «Хорошо, я тебя понял. Мне слишком нравятся твои ноги, не хочу, чтобы ты растирала их в кровь. Я не буду тебя тревожить. Захочешь – напишешь сама».
Потянулись долгие и рутинные дни. Она наполняла их работой, шопингом, встречами с подругами. Особое внимание уделяла сыну. Ей хотелось компенсировать последние два года своего отсутствия в жизни ребенка. Секции, кружки, репетиторы, развлекательные центры, подарки и совместные прогулки – все это калейдоскопом сменяло друг друга практически каждый день. Она понимала, что гиперучастие в жизни ребенка – тоже не есть хорошо, но в ней копилось все больше нереализованной энергии, которую раньше Она отдавала Ему. Поэтому теперь, чтобы не допустить срыва и не написать Ему, Она расточала энергию на все вокруг.
Конечно, сразу Она не могла полностью стереть из своей жизни мужчину, которого так сильно любила. Как бы не запрещала себе, периодически заходила в Его соцсети. Судя по Его публикациям, все у Него было не просто хорошо, а великолепно. Так бывает, что усилия, прилагаемые долгое время, дают результат в один миг. С Ним так и произошло. Как будто в один момент все учебные центры решили, что хотят Его выступление, а половина стоматологов страны вдруг поняла, что срочно хотят попасть на Его живой курс или хотя бы на вебинар. Количество подписчиков росло в геометрической прогрессии.
Она искренне радовалась за Него и понимала, что приложила огромные усилия, чтобы у Него получилось. Она работала с Его страхами, придавала уверенности в себе, мотивировала на достижения, вдохновляла на действия, пиарила Его всем знакомым руководителям учебных центров по стране и СНГ. И Он пришел туда, куда очень стремился… но уже без Нее.
Ее повергло в ужас понимание: Она настолько привыкла делиться с Ним всем, что происходило в жизни за последние два года, что теперь, когда получала выговор от начальства на работе или начинала читать новую книгу, машинально тянулась к телефону, чтобы рассказать об этом Ему. Пару раз даже била себя по рукам.
Возможно, Ей удалось бы выстоять и не написать, если бы не один факт. У Него все еще был контракт с Ее Компанией. По нему Он должен был доработать пару важных брошюр и подписать годовые документы для бухгалтерии. Только вот на связь не выходил. Она попросила написать Ему практически весь персонал своего отдела – от смм-специалиста до главного маркетолога. Он проигнорировал все их письма и сообщения. Когда бухгалтер в очередной раз напомнила Ей о том, что документы за год пора подписывать и об Ее ответственности в случае не сдачи отчетности, Она сдалась.
Могла ли Она тогда соврать и сказать, что и с Ней он тоже не выходит на связь? Могла ли подписать документы за него? Он доверял Ей и раньше, Она часто подписывала Его договора и акты-сверок своей рукой. Или, может, Ей самой хотелось, чтобы был весомый повод нарушить молчание? Она не могла ответить честно на эти вопросы даже самой себе.
Пальцы печатали сообщение: «Привет. Нам срочно нужно сдать отчетность по тебе. А ты не отвечаешь на сообщения моих коллег. Подпиши, пожалуйста, документы».
Ответ прилетел через секунду: «Привет. Как ты?»
«У меня все хорошо. Ты подпишешь?»
«Конечно. Присылай, прямо сейчас все подпишу».
Через пару минут Она отнесла распечатанные сканы с Его подписью в бухгалтерию.
Он продолжал писать: «У меня скоро курс в Москве. Ты представляешь, меня пригласили читать в самый классный учебный центр столицы. Там лучшее оборудование, все на высоком уровне. Уже нет ни одного свободного места на лекцию, хотя впереди еще две недели. А помнишь, как мы с тобой еле десять человек могли собрать за два месяца? А теперь я независимый лектор. Да и гонорар у меня уже совсем не тот. Если сравнить, с чего мы начинали, то он вырос в пять раз. И это только начало».
Она читала сообщение, и от Его «мы» Ее бросило в жар. После Ей так захотелось цитировать правду, которую Они знали оба: «Независимых лекторов не бывает». Не поддаваясь эмоциям, Она ответила: «Ты все это заслужил».
«Может быть, ты приедешь?»
«Куда?»
«В Москву. На мое выступление. Мне так хочется, чтобы ты посмотрела. А еще я могу познакомить тебя с руководителем этого центра, уверен, Компании будет полезно посотрудничать. Ведь там только топовые лекторы».
Она молчала.
«Организуй себе командировку или лучше нет, не надо. Пришли мне данные паспорта, я куплю тебе билеты на эти числа».
Она собрала остатки воли в кулак и написала: «Спасибо за предложение, я не приеду».
Сообщений от Него больше не было, и Она искренне подумала, что на этом переписка завершена.
В тот вечер Она задержалась на работе дольше обычного – нужно было доделать маркетинговый бюджет на следующий год. Коллеги попрощались и оставили Ей ключи от офиса.
Телефон завибрировал. Длинное сообщение от Него: «Знала бы ты, что со мной происходит. Я как будто схожу с ума. За прошедшую неделю мне два раза хотелось забыть тебя навсегда, выкинуть из головы, из памяти, послать к черту все, что связано с тобой. После мне хотелось, никому ничего не объясняя, просто взять тебя за руку и улететь на выходные туда, где только море, песок и мы. Встречать закаты вдвоем. Каждый раз я садился, считал до десяти, наливал себе чай, говорил себе, что я полный идиот, и ничего не делал, просто продолжал жить. Я думал: а если бы тогда в Москве мы действительно улетели в Сочи, ведь я положил наши билеты в корзину, но не решился нажать всего одну кнопку – “Оплатить”, а если бы тогда в Воронеже я не ушел из твоего номера. Если бы не дал тебе наговорить всего того, что ты мне сказала. Если бы просто зажал тебя в объятия и не выпустил больше. Как бы мы сейчас жили?»
Она уже не могла читать дальше. Обнаружила себя рыдающей на полу в пустом офисе с телефоном в руках.
Встала, пошла умыться, села на свое рабочее место и продолжила читать.
«Я знаю, что много говорил тебе и не делал, знаю, как силен в эпистолярном жанре и слаб в поступках по отношению к тебе. А еще я знаю, что мои проблемы с психикой и двояко перевернутый мир травмирует и тебя тоже. Я так не хочу. Поэтому я решил. Дай мне две недели. Я все обдумаю до конца, все взвешу. Кажется, я готов уйти. Мы начнем все сначала. Если бы я мог просто взять тебя за руку и улететь, куда нам захочется, но это не так. Я понимаю, что могу потерять все. Понимаю, что этот поступок будет значить для моей карьеры и репутации. Но самое страшное – дети. Я так сильно их люблю. Я не знаю, как переживу их слезы и как мы будем общаться дальше. Но разрываться на части я больше не могу. Мне нужно до конца все обдумать и принять правильное решение. Дай мне две недели тишины, чтобы понять до конца, чего я хочу. Я напишу тебе».
Закончив читать, Она потерялась. Как воспринимать все написанное, Она не понимала. Эмоциональное опустошение было настолько сильным, что анализировать прочитанное Она не могла. Вызвала такси, зашла в квартиру, молча прошла в спальню и уснула. В голове звучали слова ее любимой героини: «Я подумаю об этом завтра».
На утро ощущение потерянности никуда не делось, а только продолжало усиливаться. Весь мир вокруг казался иллюзорным и иррациональным. Впервые в жизни Она как будто смотрела на себя со стороны, как наблюдатель. Вот Она проснулась и собрала ребенка в сад, вот муж, недовольно морщась, торопил их и резко высказывался о том, что они постоянно опаздывают. И вообще, вести сына в сад – не его обязанность, могла бы и сама это сделать. Вот Она вышла на остановку общественного транспорта, закуталась в шарф в ожидании автобуса. Проехала пару остановок и пошла дальше пешком. Руки сушило от холода, как же Она ненавидела этот климат: серое небо над головой, серые деревья, серый асфальт под ногами.
За несколько метров до входа в офис Она резко остановилось. Она наконец поняла, чего боится больше всего на свете. Эта мысль была настолько яркой и просто перевернула все ее мироощущение. Она представила, что прошло еще несколько лет – пять, десять, пятнадцать, Она все так же в этом городе, просыпается все с тем же мужчиной в постели, мерзнет от холода долгими зимами и чего-то ждет. Как будто вся жизнь – это черновик, вот сейчас случится что-то важное, можно будет ластиком стереть прошлое и нарисовать яркими красками то, что захочется.
Она стояла, смотрела на серое и грязное небо, то ли дождь, то ли снег срывался с него и падал на лицо. Перевела взгляд на завод и дверь в офис. Коллеги спешили на работу, здоровались, Она кивала в ответ. В голове всплыла еще одна яркая картинка: Ей сорок, сын вырос, поступил в вуз и уехал учиться в другой город. Она живет в доме, где Ей некомфортно, с совершенно чужим мужчиной, с которым Ей не о чем поговорить, а он почему-то имеет право до Нее дотрагиваться. Она вздрогнула, быстрым шагом направилась в офис и, не раздеваясь, подошла к столу подруги, схватила Марину за руку. Подруга, которая только пришла, устроилась поудобнее в рабочем кресле и включала компьютер, ойкнула от удивления.
– Ты чего такая резкая, – зашипела Марина.
– Пойдем в переговорку, я сделаю нам кофе и кое-что покажу.
Марина пила кофе и читала вчерашнее сообщение в Ее телефоне.
– М-да, поворот… я даже не знаю, что тебе сказать, – серьезным тоном без нотки сарказма произнесла подруга.
– А что тут говорить. Я Его знаю уже давно. Это все слова. Он испугается и передумает завтра, – со вздохом произнесла Она.
– Да. А почему же ты такая взвинченная?
– Потому что до сих пор люблю Его, – Она пожала плечами. – Но себя я люблю больше. Поэтому фантазировать на эту тему не буду. Чтобы не делать самой себе больно.
– Вот это характер, – улыбнулась Марина и продолжила, – хорошо, давай рассмотрим другой вариант, что если Он действительно решится. Если через две недели скажет, что готов, и предложит быть вместе по-настоящему, раз и навсегда.
Она, не думая ни минуты, коротко ответила:
– Я соглашусь.
Марина округлила глаза:
– Ого, вот так сразу. Ты думаешь, что после всего, что между вами было, у вас еще есть шансы на счастливое будущее?
Она грустно улыбнулась:
– Я об этом не думаю. Сегодня утром я поняла, что знаю, как правильно. Правильно, если наша история закончится так: мы сделаем то, чего так давно хотим, и перестанем обманывать людей, которые рядом с нами. Перестанем причинять боль друг другу и близким, находящимся в неведении. Даже если через пару дней-недель-месяцев мы начнем бить посуду, устраивать скандалы друг другу и окончательно расстанемся, это будет честно. Все остальное – неправильно.
Марина тяжело вздохнула, посмотрела на Нее непонимающим взглядом. Допила последний глоток кофе и сказала:
– Ну хорошо, через две недели узнаем. Остается ждать.
Первая неделя тянулась бесконечно долго. А дальше дни полетели, как минуты. Чем меньше оставалось времени до финальной даты, тем сильнее в Ней росло и крепло желание изменить свою жизнь. Она перестала врать самой себе и искренне призналась: да, Она хочет, чтобы Он принял решение, о котором написал.
Наступила назначенная Им дата. Весь день Она была как на иголках, от каждого звонка и сообщения вздрагивала и нервно вздыхала, когда видела на экране другого адресата. День закончился и наступил следующий. Тишина. Волна негодования накрывала Ее, как цунами. И дело было не в том, что Он не прислал Ей билеты в один конец, а в том, что Он просто исчез, не ответив ни да, ни нет на свой собственный вопрос.
Она не помнила, когда последний раз чувствовала себя так отвратительно – униженной, огорченной и злой на саму себя.
«Вот дура! Это сколько же тебе еще надо доказательств, чтобы ты наконец поняла, что Он не способен принимать решения. Только говорить и ничего не делать. Трус и тюфяк», – стоя перед зеркалом утром, говорила Она сама с собой.
Прошло еще четыре дня с той даты, когда Он должен был прислать сообщение. А потом Она просто перестала считать дни и в очередной раз за несколько лет отношений с Ним начала собирать себя по кусочкам. К тому же на выходных в местном университете проходила научная конференция. Главным гостем был Его отец. Она с головой ушла в подготовку мероприятия.
Иван Александрович прилетел утром, Она встретила его в аэропорту, и они сразу же направились в университет.
Огромный лекционный зал на триста посадочных мест был заполнен докторами и студентами со всей области. Она сидела в первом ряду и подбадривающе улыбалась Ивану Александровичу, который вышел к микрофону и приветствовал гостей.
На экране появились первые слайды презентации. Коротко рассказав о себе, своих регалиях и заслугах, он перелистнул слайд. Она замерла. Со слайда на Нее глядел Он. Много Его фотографий, начиная с самого университета и по сегодняшний день. Лектор с гордостью презентовал публике своего сына. Он рассказывал о Его пути в стоматологии, об их разных взглядах на одни и те же вопросы, о том, чего добился сын, и закончил тем, что в сегодняшнем выступлении он будет периодически использовать Его клинические случаи.
Слушать лекцию дальше Ей было сложно, но Она старалась не отвлекаться, потому что слишком уважала Ивана Александровича и знала, что за ужином после лекции он обязательно спросит Ее мнение.
Ужин проходил в узком кругу. Присутствовали только собственники Компании, директор, Иван Александрович и Она. Их столик был у огромного окна с панорамным видом на город. Она немного опоздала и с удивлением обнаружила, что к Ее приезду собравшиеся мужчины были уже изрядно пьяны. Иван Александрович помог Ей снять шубу и, пригласив на свободное место рядом с собой, стал давать рекомендации по меню. Дальше последовали долгие речи, тосты и шутки – все то, что обычно происходит на таких вечеринках «без галстуков». Она знала, что на подобных мероприятиях можно вообще не слушать собравшихся мужчин. Достаточно улыбаться, кивать головой, повторять последние слова из сказанных ими предложений и иногда поправлять платье или волосы. Это был беспроигрышный вариант, тебя всегда сочтут умной и приятной собеседницей. Вот и в тот вечер, делая пару глотков шампанского и лениво втыкая вилку в шоколадный фондан, Она следовала отработанной годами стратегии. Скучая и накручивая локон на палец, Она думала: «И почему все мужчины всегда заказывают мне эти десерты – то лебедей с позолоченными крыльями, то «Анну Павлову», а сегодня вот этот шедевр. Неужели я так похожа на любительницу сладкого или настолько тощая, что меня хочется накормить».
Легкий кашель Ивана Александровича, раздавшийся у Нее над ухом, оторвал Ее от мыслей о пирожных.
– Ты, наверное, устала от этой мужской болтовни, я видел, в ресторане есть выход на крышу, пойдем подышим свежим воздухом.
Она кивнула и, накинув шубу на плечи, последовала за ним.
– Иван Александрович, вы же замерзнете, я возьму ваше пальто, – заботливо предложила Она.
Однако он неуверенной походкой проследовал к администратору ресторана и попросил принести им на крышу пледы. Открыл Ей двери и помог сесть в кресло. Несмотря на зимний вечер, находиться на открытой площадке, укутавшись в шубу и плед, было вполне комфортно.
– Я закажу настойки, чтобы согреться, – предложил он.
– Спасибо, я, пожалуй, буду глинтвейн.
– Какой же красивый у вас город! – сказал он, окидывая взглядом ночные огни. – Мне очень нравится бывать у вас. Ты знаешь, я много с кем сотрудничал, много проектов вел. Но с твоей Компанией все как-то душевно и по-особенному. Ведь люди работают с людьми. Ты думаешь, у меня мало предложений? А я выбираю те, где мне нравятся люди. И это совсем не из-за денег. Я готов сделать и бесплатную работу для вашей Компании, просто потому что вы мне нравитесь. Скажи, какие сложности сейчас, что надо сделать?
«О, не-е-ет! – прозвучал насмешливый голос в Ее голове. – Где-то я историю про альтруизм уже слышала. Видимо, у них это семейное».
Но вежливо ответила:
– Я очень благодарна за ваше предложение, пока что никаких срочных проектов нет.
– Но ты имей в виду, что всегда можешь на меня рассчитывать.
Она кивнула.
Вдруг он резко сменил тему:
– А как у тебя работа с моим сыном?
Вопрос застал ее врасплох, Она почувствовала неимоверную усталость от вранья, что Ей приходилось исторгать из себя при каждом диалоге о Нем. Слова как будто физически застревали комом в горле. Ей так захотелось здесь и сейчас быть честной и сказать Его отцу всю правду. Однако решимости не хватило. Она поежилась и ответила:
– Мы не работаем сейчас и не общаемся.
Иван Александрович нахмурил брови и пристально посмотрел Ей в глаза:
– Случилось что-то? Что он натворил? Он обидел тебя?
Она кивнула:
– Да, Он повел себя не очень по-мужски, но мне не хотелось бы сейчас об этом говорить.
Иван Александрович тяжело вздохнул, и Она почувствовала, как будто внутри него прорвало плотину из чувств, которые вылились в слова. Услышать их на сегодняшнем вечере Она не рассчитывала.
– Я не знаю, что Он такое сделал. Но знай, я точно Его такому не учил. Я всегда… – он на секунду запнулся и достал телефон, надел очки и принялся что-то в нем искать. Пролистывая галерею в телефоне, он продолжал. – Я всегда хотел, чтобы из Него вырос достойный человек. Ведь Он не общается со мной и матерью уже полгода, к тому же Он запрещает нам видеть внуков. Вот посмотри, – перед Ее лицом были фотографии Его дочери и сына.
Так близко Она никогда не видела Его детей. Она собралась с духом, пролистала пару фотографий и вернула телефон владельцу. Иван Александрович продолжал:
– Да, понятное дело, у всех бывают разногласия, люди ссорятся и мирятся, мы же семья. Но у Него как будто совсем снесло голову от внезапно свалившейся популярности. Он как будто не взрослый мужчина, а подросток с нестабильной самооценкой.
«Как же точно подмечено», – подумала Она.
– Знаешь, что Он заявил нам с матерью при последней встрече?
Она вопросительно изогнула брови.
– Началось все с того, что Он поделился нововведением в клинике. Он прочитал в каких-то управленческих книгах про систему мотивации сотрудников, где раз в год увольняют худшего по показателям. Якобы вся команда тогда замотивирована на результат и прилагает максимум усилий. К тому же происходит регулярное обновление, отсеиваются слабые и через время остаются только лучшие.
Она вспомнила о том, что уже слышала об этой идее, и сказала:
– Но и лучших придется увольнять.
– В том-то и дело, – продолжил Иван Александрович. – Возможно, это подходит для каких-то отделов продаж. Вот в твоей Компании, может быть, и прижилось бы. Но это стоматологическая клиника, персонал которой в принципе на вес золота. А как же медицинская деонтология? В общем, когда мы с супругой стали возражать против Его инициативы и высказывать свои аргументы, диалог на повышенных тонах привел к тому, что это мы виноваты во всех Его душевных терзаниях, что мы Его не любили. Все за Него решали. Что лучше бы в двадцать лет мы выгнали Его из дома с одним чемоданом… Представляешь?! С каким таким чемоданом? Я же всегда хотел для него только лучшего. Он наш единственный ребенок. Ты понимаешь, есть совсем неблагополучные семьи. Есть дети, у кого родители алкоголики или наркоманы, но их дети от них не отворачиваются…
Повисла тяжелая и долгая пауза. Она понимала, что сейчас любые слова лишние, но все же нарушила тишину и спросила:
– Неужели вы совсем не общаетесь?
Иван Александрович рассмеялся.
– Был недавно прецедент. Он позвонил мне и предложил сделать мой вебинар для Его слушателей. У него же там в этой соцсети теперь много, как это правильно называется…
– Подписчиков, – подсказала Она.
– Да. Я согласился, подумал, что это будет повод наладить общение. Он дал анонс, люди записались. Он мне технически все настроил. В целом все прошло отлично, я считаю. А какой анонс он написал, залюбуешься: «Мой отец, заслуженный врач. Тот, кто меня научил» и далее. Ты бы видела. Про чемодан и вокзал в нем ни слова не было, – Иван Александрович снова истерически рассмеялся.
А Она подумала: «Как это я пропустила, надо прочитать завтра».
– Так вот, после вебинара Он перечислил мне мою часть. Он решил, что это будет 40 процентов.
– И? – спросила Она, – Что было дальше?
– Дальше? Не было ничего. Он снова перестал общаться.
Все услышанное повергло Ее в такой шок, что Она перестала контролировать свою речь и вопросы, которые хотела задать.
– А как же… – Она произнесла имя Его жены.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну как она ко всему этому относится, неужели не пыталась вас помирить, неужели не хотела, чтобы вы снова общались всей семьей? Ведь это женское дело – налаживать отношения и склеивать то, что разбилось.
– Да, наверное, настоящие женщины так делают. Ее, как мне кажется, все утраивает. Ты знаешь, когда они познакомились, она так хотела добиться Его расположения. Для Него всегда был значим авторитет матери. И она делала все, чтобы походить на нее, ходила на те же образовательные курсы, повторяла увлечения моей жены, даже прическу себе такую же сделала. А потом, когда они стали жить вместе и уехали в другой город, Он стал все сильнее отдаляться от нас. И в конце концов наши отношения оказались там, где сейчас. Ведь Он раньше мог делиться с нами всем, разговаривал с мамой два часа по телефону. А теперь, видимо, Он решил вычеркнуть нас из своей жизни.
«Судя по всему, как и меня», – промелькнуло в Ее голове.
– Иван Александрович, я уверена, что все наладится. Он поймет, обязательно поймет, – не найдя слов лучше, сказала Она.
– У меня осталось не так уж много времени, чтобы ждать… – грустно сказал Ее собеседник. – Я хотел бы видеть внуков и приезжать на семейные праздники, а не переделывать документы на собственность у юристов, опасаясь действий единственного сына.
«О нет, зачем мне вся эта информация?!» – эти слова ярко горели в Ее голове.
Желая положить конец этому тяжелому разговору, Она встала.
– Иван Александрович, я что-то замерзла, и к тому же нас, наверно, уже потеряли, давайте вернемся.
– Да, конечно. Извини, если наговорил лишнего. Мне просто нужно было с кем-то поделиться.
– Все хорошо, я понимаю.
Вернувшись домой, Она еще долго прокручивала вечерний диалог в своей голове. Это был микс из жалости к Ивану Александровичу, Ее собственной обиды на Него, злости на себя. И еще много других оттенков и полутонов чувств, которым Она даже не могла подобрать название.
Все попытки заснуть были тщетны. Забравшись на подоконник, Она открыла ленту соцсетей. Зашла в контакты с ограниченным доступом и нажала кнопку «Разблокировать» напротив Его имени. Дальше Она как будто нырнула в черную дыру. Читая тот самый пост – анонс, о котором говорил Иван Александрович, – Она впервые в жизни испытала отвращение к автору. Следующая удушливая волна накрыла Ее, когда Она читала комментарии подписчиков под новогодними семейными фотографиями. Люди искренне желали Ему и Его семье счастья, восхищались их парой. А ведь эти фотографии Он выложил практически в один день с тем самым сообщением, отправленным Ей сколько-то недель назад.
Дальше Ее внимание привлекла ссылка в сторис. Она перешла и попала на Его интервью какому-то знакомому дентал-блогеру. Взяв наушники, Она замерла и внимательно вслушивалась в каждое сказанное Им слово. Он был в приподнятом настроении, много шутил, рассказывал о своем небывалом взлете и о том, какая работа стояла за этим. А в конце интервью Ему задали вопрос о самом важном в жизни.
Мужчина, который покрывал поцелуями Ее тело от пяток до макушки, мужчина, который советовался с Ней, какой персонал подобрать в клинику, мужчина, который по утрам просил прислать Ее сонные фотографии, произносил слова благодарности своей жене. Он говорил что-то о том, как сложно женщине ждать мужчину из командировок, о том, как нелегко, когда твой муж все время в разъездах, о поддержке и опоре. Женщина, которая ждет Его дома, оказывается влияет на Его развитие, карьеру и путь к успеху.
Она встряхнула головой. Ей казалось, что это все дурной сон. Все, что происходит, Ей снится. Все, начиная с того самого сообщения и его молчания, заканчивая сегодняшним разговором с Его отцом и этим интервью, – все это какой-то сплошной сюр, параллельная реальность.
Не желая больше думать обо всем произошедшем, Она свернулась калачиком на диване в гостиной и сразу же заснула.
«Слова должны доходить до адресата, а не крутиться монологом в моей голове. Только лишь поэтому я пишу тебе. Мне нужно сказать все, что я думаю». Утром, едва проснувшись, Она отправила Ему сообщение.
Ответ пришел только в обед, когда Она была уже на работе и готовилась к очередному совещанию, посвященному разработке новых продуктов для рынка.
В переговорной комнате собрались собственники бизнеса, химики-разработчики, руководители отделов. Приглашенным экспертом, к чьему мнению прислушивались, был Иван Александрович.
Спрятав телефон на коленях, Она прочла: «Я готов тебя выслушать».
«Он готов меня выслушать», – ехидный голос в Ее голове несколько раз повторил написанную Им фразу. Незнакомое Ей раньше агрессивное возбуждение заполнило каждую клеточку тела.
«Вообще-то это я должна была тебя выслушать еще неделю назад. Это ты нарушил сроки, которые сам же назначил», – напечатала Она Ему.
Директор Компании вывел на экран расчеты по себестоимости и срокам окупаемости новой линейки, собравшиеся задавали ему вопросы. Она же смотрела на колени в телефон.