Инна Матвеева
Отличница и плохиш
Глава 1. Даша
Конец второго семестра. Совсем скоро лето, свободные тёплые дни и повышенная стипендия в качестве очередного повода для гордости родителей. До этого остаётся всего ничего – последний экзамен, на консультации перед которым я сейчас сижу.
Основы журналистики – довольно общий предмет. Но в моей специальности чуть ли не определяющий. Он будет все четыре года бакалавриата, а потому вдвойне важно отличиться перед строгим преподавателем в самую лучшую сторону.
А препод этот довольно непредсказуемый. Вроде бы в один день и нахваливать может, и чуть ли не автомат обещать – а в следующий уже придирается по любому поводу.
И сегодня Игорь Андреевич, похоже, в авантюрном настроении. Он вдруг решает, что обычный экзамен по билетам – скучная хрень. Конечно, прямо такими словами почти пятидесятилетний мужчина не выражается, но явно даёт понять, что формат собирается менять. Причём практикуясь на нас. Мы у него будем первой экспериментальной группой, которая сдаст иначе. Да ещё и на первом курсе, пусть и в самом его конце.
Игорь Андреевич так увлечённо обрисовывает нам свою идею, что сразу понятно – от неё не откажется:
– Я распределю вас по парам в алфавитном порядке. Можно было, конечно, предоставить выбор вам, но профессионала отличает способность сработаться с кем угодно. В нашем деле без этого никак. И я, конечно, понимаю, что мы пока изучали только теорию, но хочу испытать вас в практике. Всё-таки основы журналистики – серьёзный предмет. В выборе тем вы не ограничены, но ваша работа должна быть правдивой. Если это интервью, я хочу слышать запись. Если какое-то расследование – мне нужно видеть, что вы изучили материал. Никаких сочинений и…
Он и дальше говорит в том же духе, но, судя по переглядываниям и шепоткам, суть всем уже ясна. Мне так уж точно. Получается, вместо зубрёжки билетов надо будет просто подготовить что-то типа репортажа или статьи на любую тему. Проще говоря, попробовать себя именно в роли журналистки. Звучит довольно интересно. Волнительно, конечно, но почему бы и нет?
Кто там со мной в паре получается? Денисова Юля?
Разворачиваюсь к ней, одобрительно улыбнувшись. Хорошая девчонка – мы точно сработаемся. Юля явно так же думает, поймав мой взгляд и подняв большой палец верх.
Как раз в этот момент Игорь Андреевич заканчивает обрисовывать суть задания и начинает распределять нас по парам. При этом сразу отпуская готовиться тех, кого уже назвал. Значит, мы с Юлей тоже скоро будем свободны. Я – Виноградова, она – Денисова. До нас максимум две пары будут, насколько я помню.
И действительно, совсем скоро Игорь Андреевич произносит моё имя:
– Виноградова Дарья и Волков Артём.
Эм… Что?!
Я, кажется, даже моргать перестаю, едва дыша и во все глаза сверля Игоря Андреевича взглядом. Я серьёзно это слышала? Ощущение, будто мне со всего размаху по голове долбанули сверху. С трудом соображаю и улавливаю реальность.
Преподаватель не обращает внимания на мой пристальный взгляд и продолжает озвучивать дальше, уже назвав Юлю.
– Подождите… – торопливо обрываю я. – Я вообще-то планирую идти на красный диплом. Поставьте меня с кем-то другим, пожалуйста. Вот с Юлей Денисовой, например, она как раз почти сразу после меня. Я буду рада работать с ней в паре.
На всякий случай оборачиваюсь назад – конечно, Волкова среди нас нет. Ну правильно, с чего ему вдруг на консультацию заявляться? Я вообще по пальцам могу перечислять все те немногочисленные разы, которые видела его в универе. И была уверена, что его уже давно отчислили.
Каким чудом этот Волков вообще умудрился сдать сессию при такой посещаемости? Я ведь и на зачётах с экзаменами его не видела. Хотя, может, он последним приходил, это я всегда в первой пятёрке шла.
Игорь Андреевич смеряет меня недовольным взглядом – терпеть не может, когда его перебивают. И без того знаю, но промолчать сейчас просто не могу.
– Виноградова, вы меня вообще слушали? Я сказал, что выбора я вам не предоставлю, – наконец чеканит он мне в ответ.
– Но этот Волков вообще не ходит в универ! – отчаянно взываю к Игорю Андреевичу. – Я даже не помню, как он выглядит.
Вру, конечно. На самом деле я прекрасно помню, как выглядит Волков. Его эффектное появление первого сентября запомнилось мне надолго. Как и рассечённый шрам на лице.
– Придётся вам вспомнить и найти его, – почти злорадно заключает Игорь Андреевич.
Кажется, я начинаю его бесить своим сопротивлением. И сама понимаю, что пора бы остановиться, но смириться с реальностью не могу.
– Его разве не отчислили? И разве допустили к экзамену?
– Не отчислили и допустили, как видите, – чеканит Игорь Андреевич, окидывая меня недовольным взглядом. – Что-то ещё? – в его голосе предупреждение.
Сглатываю комок в горле. Кажется, такими темпами максимум, чего я добьюсь – предвзятости преподавателя ко мне.
– Если я сделаю эту работу одна, зачтёте? – обречённо вздыхаю.
– Нет, – неумолимо обрывает мне единственную возможную ниточку Игорь Андреевич. – Это парная работа. Волков тоже должен её представить. Докажите, что вы хорошая журналистка и способны уболтать любого, найдите его и заставьте сделать проект с вами.
Кто-то сзади скептически посмеивается над словами препода. Видимо, слабо представляют себе Волкова, выполняющего какой-либо проект, да ещё по моей просьбе. Могу понять. Я бы и сама посмеялась, да только это теперь моя проблема.
С другой стороны… Если Волков каким-то чудом умудрялся сдавать сессии, может, не так уж сложно будет его убедить поучаствовать? Скорее всего, он так или иначе всё равно в курсе заданий и того, как что будет происходить. Возможно, даже сам со мной свяжется.
При этой мысли сердце взволнованно ускоряет биение… Я вспоминаю наше знакомство.
****
Первое сентября. Я всё-таки поступила на факультет журналистики на бюджетную основу – прошла во второй волне. Стою вся такая воодушевлённая на чём-то типа линейки, как мы называли её в школе. В универе формат немного другой – студенческий концерт и раздача студенческих. Всё это происходит на улице, потому что погода приятная и позволяет.
В какой-то момент я всё-таки смотрю в сторону ворот. Где-то там я столкнулась со странным парнем. Столкнулась в прямом смысле – я на каблуках, мама настояла, что так будет правильнее. Не привыкла ходить на них и, когда остановилась, чтобы осмотреть университетский двор и корпуса, неосторожно качнулась в сторону.
Да, знаю, идиотская привычка не смотреть, куда иду и даже где стою. Папа постоянно меня за это корит.
В общем упала бы, если бы не опёрлась машинально о кого-то крепкого. Встретилась с ним взглядами и отшатнулась – парень дьявольски усмехался, а на щеке у него красовался зловещий рассечённый шрам. Меня это неожиданно напугало. Даже не знаю, почему… Не то чтобы я неженка совсем и никогда ран не видела, но что-то в этом парне напрягло. Какая-то опасность в нём почувствовалась.
Что ж, его больше нет возле ворот. Отчего-то поёжившись, снова обращаю внимание на импровизированную сцену. Там уже планируют поднять университетский флаг. Традиция.
Причём нас, нескольких первокурсниц, она волнует особенно. Не столько из-за торжественности – мы и без того взбудоражены новизной ощущений, сколько из-за нашего небольшого вклада. Девчонкам рядом со мной вдруг пришло в голове на наконечнике флагштока сложить наши аксессуары. Типа на удачу. Всё равно флаг поднимут, а потом опустим сами, как все разойдутся. Девчонки знают, на какую кнопку для этого надо будет нажать – старшекурсники подсказали, они уже так делали.
Я, конечно, колебалась с тем, чтобы поучаствовать. Потому что на мне был только один аксессуар – кольцо моей сестры, которая погибла в автокатастрофе как раз перед самой своей свадьбой. Мне досталось это кольцо, потому что Жанна дорожила им и это был её предсмертный подарок мне. Сестра умерла не сразу – в больнице. С тех пор я постоянно ношу это кольцо, оно что-то типа талисмана на удачу.
А ещё я остерегаюсь машин и ни в коем случае не хочу замуж. Иррациональные страхи? Пускай. Но мне так спокойнее.
Поднимаю взгляд на флаг, который развивается высоко в небе. Где-то там теперь и кольцо… Жаль, что обратно я получу его нескоро – когда все разойдутся. Всё-таки мы туда не с разрешения администрации аксессуары и безделушки засунули. Сделали это втихую, и обратно забирать так же будем.
Надеюсь, девчонки действительно знают, на что надо будет нажать.
***
Увы, концерт, который с каждой минутой вызывает во мне меньше воодушевления и больше раздражения, затягивается. Всё это мероприятие заканчивается лишь когда уже темнеет. И то нам с девчонкам остаётся ждать, когда там все разойдутся и инструменты уберут.
Мы, конечно, не палимся, делаем вид, что просто гуляем по университетскому дворику, заодно разговариваем и узнаём друг друга лучше. Вот только я ощутимо теряю терпение, к тому же, начинаю замерзать. Я вообще довольно мерзлявая, а начало сентября хоть и близко к лету, но всё же намекает уже на осень.
Засовываю руки в карманы, поёжившись и многозначительно поглядывая в сторону флага. Не сразу, но там всё-таки посвободнее становится. По крайней мере, никого из администрации, руководства и организаторов уже нет.
А значит, можно действовать.
Девчонки тоже так думают, а потому мы уверенно подходим к флагштоку. Длинный такой… Но и правда, ошибиться с кнопкой невозможно. Она одна.
Юля ближе всех стоит к цели, а потому и нажимает, улыбнувшись нам. Отходим, ждём. Только если он начинает опускаться, то чертовски медленно. Поднимался куда быстрее.
Меня всё больше окутывает страхом. Пока не паника, но около того. Я не чувствую никаких движений этого долбанного флага. И не я одна:
– Вот чёрт… – растерянно хмурится Юля, ещё раз нажав на кнопку. – Не опускается.
– Ты ту кнопку нажимаешь? – спрашивает Полина, которая предпочитает, чтобы её называли Линой.
– Да, тут без вариантов, одна, – раздражённо откликается Юля, уже несколько раз подряд с силой нажимая на эту самую кнопку. – Заклинило.
Холодею, отказываясь верить услышанному. Серьёзно? Заклинило? С чего бы?..
Офигеть, конечно. Поддержали, чтоб её, традицию.
Вот теперь у меня уже почти панка. Тело пробирает дрожь – то ли от холода, то ли от отчаяния. О том, что кольцо у меня не на пальце, а там, высоко, лучше даже не думать. А что если оно упало в момент поднятия флага? Всё-таки сверху всего остального лежало…
Кажется, я близка к тому, чтобы всхлипнуть вслух. Но вместо этого каким-то чудом почти спокойно выдаю:
– Может, к администрации обратиться?
– Ага, станут они нам помогать по такой фигне, – говорит невысокая рыжая девчонка, имя которой я не запомнила. – Будем считать, на удачу оставили всё там.
Ага, легко ей такое говорить! Наверное, оставила какую-нибудь ничего не значащую подвеску или вроде того. А у меня там не просто память… Такое ощущение, что я сейчас сестру предаю.
Её, конечно, уже нет, но это кольцо – далеко не просто вещица.
В ушах шумит, я толком не различаю, о чём там ещё девчонки говорят. Словно затуманенным зрением вижу, как Юля снова и снова нажимает на кнопку, но уже более вяло. Кажется, она тоже готова сдаться. Именно об этом сейчас ходят разговоры у девчонок.
– Я так не могу! – поспешно и испуганно восклицаю. – Мне то кольцо дорого.
Мысль о том, что все и вправду забьют и уйдут, по-настоящему пугает. До ещё большей дрожи по телу. Что я могу сделать вообще? И вправду обратиться к администрации?
– Мы там тоже не безделушки навешали, а какие ещё варианты? – недовольно откликается Лина. – Попадаться администрации на глаза за проступок на первом же курсе меня не тянет. Поэтому никто из нас к ней не пойдёт. Ещё не хватало разбирательств, кто что навешал.
До боли прикусываю губу, подавляя всхлип. Ну вот, единственный возможный вариант отметён. Меня стукачкой посчитают. Хотя на самом деле очень сомневаюсь, что кто-то будет искать виновников или устраивать целое разбирательство по такой ерунде.
Но, судя по всему, я тут в меньшинстве с таким мнением. Остальные поддерживают Лину.
– Может, потрясём, – грустно предлагает Юля.
Видимо, из собравшихся ей больше всех хочется получить свой аксессуар обратно. Ну, не считая меня.
– Ага-да, сработает, конечно, – скептически хмыкает Лина.
Но не уходит, как и ещё две девчонки, помимо нас с Юлей. Она уже трясёт флаг, хотя он почти не шевелится – крепко стоит, да и флагшток у основания довольно объёмный. Но я присоединяюсь к попытке – хоть какой-то вариант.
Только мы с Юлей даже вдвоём мало чего добиваемся. Разве что, почти выдыхаемся и усиливаем панику. По крайней мере, мою.
Ничего не получается… Совсем.
Какого хрена я вообще влезла в эту идиотскую традицию? И кто её вообще придумал? Что за бред? Какой долбанный смысл в том, чтобы тупо навешать всякие драгоценности?
Бешусь уже на всех подряд, включая саму себя. И чередуется это со страхом и чувством вины перед сестрой. Меня колбасит куда сильнее, чем хренов флаг, который едва сдвигается с места.
А потом вдруг падает. И сама тряпка, и все наши драгоценности. Причём под чей-то испуганно-удивлённый возглас.
Растерянно пятясь назад, не сразу улавливаю, что произошло. Кто-то точным броском метнул нож наверх, причём лезвием вперёд – так, чтобы оно подрезало верхушку флагштока. Ту, которая была значительно тоньше основания. Тот самый нож лежит рядом с самим флагом и нашими разбросанными аксессуарами.
К нему уверенно подходит парень, поднимая. Я леденею. Со спины скажешь, тот или нет, но прям чувствую – именно с ним я столкнулась возле ворот универа.
Он разворачивается, и мои худшие догадки подтверждаются. Хотя оно совсем неудивительно – кто ещё мог выкинуть подобный трюк? Метнуть нож с расстояния… Там мы, девочки, были. А если бы промахнулся? Так уверен в себе?
Всё равно это дико, опасно и вообще… Откуда он здесь появился? Торчал где-то рядом?
Меня буквально парализует кучей вопросов, пока я неподвижно стою на месте и едва дышу.
А этот мутный тип уже подходит к нам, кивком указывая на валяющуюся тряпку с нашими аксессуарами:
– Разбирайте свои драгоценности.
В отличие от меня, девчонки приходят в себя:
– А разве можно ходить с ножом? – кажется, это Лина.
– Вот это меткость, – та, чьего имени не помню.
– Откуда нож? – осторожный голос Юли.
– Ношу с собой, – невозмутимо отвечает этот кажущийся мне всё более подозрительным тип. – По поводу администрации не парьтесь, они узнают только про поломку флага, обойдётся без вашего участия.
Хм, типа он возьмёт всё на себя? Как благородно. Было бы, если бы не почти преступные замашки этого парня. Я до сих пор оправиться не могу. Казалось бы, произошло всё за какие-то секунды, но как подумаю об этом – ужас берёт.
Поэтому продолжаю стоять на месте, словно парализованная. А девчонки в это время уже активно разбирают свои драгоценности.
Меня одну смущает, что этот тип взялся из ниоткуда и решил нашу проблему настолько жутким способом?..
Вздрагиваю, когда он неожиданно приближается. Останавливается прямо напротив меня, протягивает мне руку:
– Твоё? – не сразу замечаю, что он держит кольцо моей сестры.
С осторожностью забираю у него кольцо, которое дороже мне любых других вещей. Руку одёргиваю быстро – ощущение, будто чуть ли не обжигаюсь об этого парня.
Очень мне не по себе от него. Да и от дикой выходки с ножом оправиться никак не могу. А тут ещё шрам бросается в глаза…
И почему этот странный тип никак не уходит? Ну вернул кольцо, молодец. Зачем продолжать стоять напротив меня и пялиться почти неотрывно? Ждёт благодарностей?
Нервно сглатываю, вдруг уловив, что у него за взгляд. Этот парень явно не ждёт благодарностей или тому подобного. У него на уме откровенно другое. Он рассматривает меня. Не скрываясь и явно не беспокоясь о моей реакции. Да ещё и заинтересованно. Блуждает взглядом по лицу, по фигуре, по губам… Ухмыляется чему-то.
Меня чуть ли не пробирает дрожь. И воздух вокруг как-то гуще становится. Мы вроде бы на улице, но его как будто недостаточно. Дышу с трудом.
– Кто ты такой? – выпаливаю.
– Твой однокурсник, – спокойно отвечает опасный тип, носящий с собой нож. – Артём.
Эм, что? Серьёзно? Однокурсник?..
Сердце падает куда-то вниз. Это что же, получается, сегодня наша не последняя встреча?
– Ты уверен… – тихо начинаю я, трудом узнавая собственный голос, – что мой?
Артём как-то неоднозначно усмехается моим словам, и до меня не сразу доходит, что формулировку вопроса я выбрала сомнительную. И так понятно, что имею в виду однокурсника, но звучит будто… Ещё и спрашиваю по-дурацки взволнованно.
Интуитивно чувствую, что его забавляет ситуация. А возможно, не только забавляет… Что-то в его потемневших глазах вызывает во мне непонятное щекочущее чувство между рёбер. Я даже не решаюсь добавить что-то, что сможет разбавить мой дурацкий вопрос.
Да и не успеваю. Артём наклоняется ко мне – едва уловимо, но в то же время почему-то чертовски ощутимо. Чуть не давлюсь новым вдохом.
– Так же, как и в том, что ты моя, – вкрадчиво и дразняще проговаривает этот невыносимый тип.
И в отличие от меня, он явно специально не уточняет про однокурсницу. Издевается, гад.
– Однокурсница, – не выдержав, делаю это за него. Чуть отступаю, не заботясь о том, заметно это будет или нет. – Почему ты тут всё это время торчал? – чуть ли не враждебно интересуюсь.
Ведь все мои однокурсники, не считая участвующих в традиции девчонок, давно разошлись.
– На линейке недалеко от тебя стоял. Услышал про вашу идею, решил, что может понадобиться помощь. И не ошибся, – не теряется Артём, явно не считая, что должен оправдываться.
Может, и не должен. Вот только всё равно одно его присутствие напрягает. К тому же это «недалеко от тебя»… И кольцо, про которое он точно определил, что моё. Ладно, мог услышать, что я его кладу или заметить, как это делаю. Но всё равно. Нефиг ему меня выделять. С такими, как он, я даже дружбу не вожу. И благодарить за весь этот перфоманс не хочется, хотя, конечно, без кольца сестры я сильно бы переживала. Да и уйти не смогла бы.
– Сомнительная помощь. Ты своим ножом мог… – осекаюсь, потому что ловлю себя на том, что провожаю пальцем по своей щеке, как бы повторяя очертания его шрама, – зацепить кого-то, – всё же продолжаю.
Ну и пусть знает, что я обратила внимание на его ранение и что оно меня, мягко говоря, пугает.
Но Артём если и обратил, то не подаёт виду. Не теряя невозмутимости, уверенно отвечает:
– Я умею обращаться с ножом. Тут не ветрено, не было ничего, что помешало бы нормальному полёту. Бросок был рассчитан на то, чтобы нож полетел чуть дальше и, срезав флаг, приземлился впереди.
Чуть не вспыхиваю от такого спокойного ответа. Рассчитано у него было всё, ага. Даже не сомневаюсь, что Артём так и думает, но для любого нормального человека подобная выходка сомнительна. Никто бы не решился проделать подобный трюк.
– И откуда у тебя навыки обращения с ножом? – сама поражаюсь тому, как язвительно спрашиваю. Вроде бы не конфликтная совсем, а тут что-то находит проявлять недовольство. – На себе тренировался?
Артём качает головой, цокнув языком.
– Думаешь, я псих? – усмехается, будто мысли мои прочитал. – Это подарочек от мудака, который как раз ничего не умеет, – поясняет свой шрам.
Меня с одной стороны поражает, как легко и свободно Артём отвечает на все мои вопросы, без лишних оправданий и по фактам. С другой… Эти его ответы напрягают не меньше недавних действий.
Зря только спрашивала вообще.
– Держись от меня подальше, – решительно обозначаю, тут же развернувшись, чтобы уйти.
Даже прощаться с девчонками не буду. Хочу поскорее домой.
Глава 2. Даша
Найти Артёма Волкова… Конечно, первая же мысль, которая приходит на ум любому человеку в двадцать первом веке – воспользоваться интернетом. Но проблема в том, что я уже пробовала искать этого парня в соцсетях. Во второй же день после знакомства с ним. Просто из любопытства. Я бы сделала это и в первый, но тогда его фамилию не знала.
Оказалось, что этих Артёмов Волковых предостаточно. Не помогли сокращения ни по универу, ни по возрасту. И в друзьях у знакомых однокурсников я его не увидела. Сомневаюсь, что найду и сейчас – если этот парень почти не появляется на занятиях, то основной круг общения у него точно не здесь. А где-нибудь среди таких же опасных типов.
Вспоминаю немногие моменты, когда Артём появлялся… Второе сентября. Он поздоровался со мной, я отвернулась и ничего не ответила. Решила, что игнор – лучшая тактика с такими, как он. Обычно я, конечно, куда более вежлива, но этот парень слишком уж напрягал. Хотелось, чтобы поскорее оставил меня в покое.
Мне и сейчас этого хочется. Только вот увы, теперь без взаимодействия с ним никак.
Третий раз я увидела Артёма в универе на физре. Он занимался на тренажёрах и настолько технично, даже, можно сказать, профессионально, что я по-дурацки залипла. Стояла там, типа играя в волейбол, и взгляда отвести не могла. В итоге мне прилетело мячом по лицу, а моя команда проиграла.
А Волков потом подошёл, откуда-то добытый лёд предложил и сказал, что в следующий раз специально вне занятий для меня тренироваться будет, чтобы спокойно смотрела. Я послала его нафиг и ушла к девчонкам. Правда, лёд всё же пригодился, шишка благодаря ему не раздулась.
Кажется, я снова краснею, вспоминая этот момент. Жгучий стыд охватывает прямо как когда осознала, что меня застали за подглядыванием. Да что там подглядывание – я пялилась почти безотрывно. Боже… И что только на меня нашло?
Ну что ж, зато всё остальное время я довольно красноречиво давала Артёму понять, что ловить ему нечего.
Четвёртый раз он появился в универе где-то в конце октября. И даже не на занятиях – мы пересеклись возле деканата. Волков оттуда выходил, а я заходила. Мы потоптались возле двери, потому что Артём то ли случайно, то ли специально делал движения в ту же сторону, что и я. Потом всё-таки, ухмыльнувшись, пропустил, но когда уже был сзади, вдруг подался ко мне, наклонился, вдохнув запах то ли волос, то ли шеи. Я чуть не споткнулась то ли от неожиданности, то ли внезапной близости и чуть ли не интимности жеста.
Увы, на этом мои испытания не кончились – выйдя из деканата, заметила, что Волков меня ждал. Предложил проводить. Я наотрез отказалась и снова напомнила, чтобы больше не приближался. Артём сказал, что ему достаточно одного шанса, чтобы я передумала. А ещё дерзко заявил, что в глубине души я это понимала, а потому боялась этот шанс давать. Конечно, я не повелась на слабо. Пренебрежительно фыркнув, ушла, не реагируя на его взгляд вслед.
Ну а пятый раз, когда Волков появился в универе, был в декабре. Не прям перед Новым годом, но ближе к концу месяца. Он принёс мне букет из клубники в шоколаде, отдав прямо при всех. Сказал, что если не хочу даже такую мелочь принимать без повода, то пусть это будет как бы перед праздником, потому что на сам Новый год я Артёма не увижу. Я приняла, но потом отдала девчонкам. Они всё съели, мне даже одной штучки не перепало – отказалась зачем-то. Хотя девочки говорили, что это самое вкусное, что они пробовали.
Не знаю, видел ли Волков, как я решила обойтись с его жестом внимания, но в тот день ушёл пораньше и больше ко мне не подходил.
И в шестой раз появился уже в разгар первой сессии. Самое забавное, что тогда Артём спросил, помочь ли мне – я сидела над конспектами и пыталась разобраться в нестыковке между ним и учебником. Помню, я не выдержала и засмеялась, что помощь мне предлагал главный прогульщик универа, у которого наверняка будет куча хвостов. Но отсмеявшись, почувствовала неловкость. Снова показалась самой себе грубой, а потому как можно мягче ответила, что мне от него ничего не надо.
Всё. Больше я Артёма Волкова в универе не видела. Во втором семестре так вообще ни разу. А потому, конечно, была уверена, что такого студента на факультете журналистики больше нет.
Тем более что эта специальность ему совсем не подходит. Как вообще там оказался?
Меня вдруг осеняет. Точно! Медицинские карточки, которые мы заполняли для старосты перед обследованием и прикреплением в университетской поликлинике. Делали мы это второго сентября, всех заставили. Волков в тот день в универе был.
А в карточках тех мы указывали и номера, и адреса. Всё просто – надо только попросить старосту найти карточку Артёма.
****
Если бы Волков был бы настолько заинтересован во мне, как казалось поначалу, наверняка появлялся бы в универе чаще. Хотя бы чтобы видеться со мной, если не подкатывать. А раз ничего такого Артём не делал, да и вне занятий не искал со мной встречи, значит, можно расслабиться. Не так уж я его зацепила. Уж страницу мою найти легко – у меня почти вся группа в друзьях и универ указан.
Потому нет ничего такого волнительного в том, что я стою возле его дома, а точнее, даже подъезда. Можно было, конечно, позвонить, или написать в том же мессенджере… Но я решила, чтобы наверняка. Почему-то было важно сообщить ему в глаза, что у нас совместный проект. Да и всё равно нам придётся видеться – пускай уж сразу.
Набираю нужный номер квартиры по домофону, осматриваюсь. Неплохой у Волкова район, кстати. Благополучный. Заселённый. Хорошие дома, дворики, детские площадки, много вариантов магазинов… Неожиданно даже.
Усмехаюсь собственным мыслям – наверное, уже чересчур считать, что он живёт где-то типа гетто. Хотя это объясняло бы, почему Артём носит с собой нож, причём явно не самый обычный.
С другой стороны домофона тишина. Никакой реакции.
Повторяю звонок, машинально поёжившись. Вот я идиотка, сначала надо было выяснить, дома ли Волков. Всё-таки идея вот так внезапно заявляться к нему очень так себе.
Облизываю губы и уже разворачиваюсь, чтобы уйти. Как вдруг слышу, что дверь всё-таки открывается. И нет, не по случайности – никто не заходит и не выходит. Её открывают как раз с домофона, на который я звонила.
Вот так молча… Даже не спросив, кто там.
Хм, ладно. Наверное, Артём ждёт кого-то. Доставку, например. Или члена семьи. Но уж точно не меня – я даже не предупредила, что приду. От этого, кстати, всё более неловко становится. Особенно когда уже захожу в подъезд.
Вздохнув, кусаю губы, пока изучаю стенд с нумерацией квартир и этажей. Мне, получается, нужен седьмой. В голову просится дурацкая песенка про семь часов счастья на седьмом этаже, чему я морщусь и передёргиваю плечами.
Дурацкие нервы. И волнение не к месту. Ну да, не предупредила… Ничего страшного. Я просто обрисую Волкову суть и уйду.
Как назло, лифт приходит быстро. И поднимает меня тоже довольно стремительно, толком настроиться не успеваю. Хотя вряд ли я в любом случае бы настроилась, учитывая, что мой внезапный визит мне всё более нелепым кажется. Я ведь и номер Волкова теперь знаю – любой другой на моём месте воспользовался бы именно им.
Но даже понимая это, всё равно упорно иду до нужной двери. В глаза она бросается сразу. Причём ещё и тем, что приоткрыта. Такая же привычка есть у моей подруги, когда она ждёт меня – открыв домофон, сразу открывает и дверь, причём заметно.
Колеблюсь, зайти ли вот так сразу, но в итоге всё равно звоню.
– Открыто! – слышу знакомый голос, чуть повышенный, как будто Волков где-то далеко от двери.
Чем-то занят, наверное. Тяжело сглатываю. Неуместность моего появления тут просто зашкаливает, но ноги сами собой несут меня вперёд.
В коридоре у него темно. Не сразу ориентируюсь, что делать – раздеваться или выключатель нащупывать.
Сообразить и сориентироваться не успеваю – вдруг чувствую, как сильные руки уверенно и жадно прижимают меня к крепкому телу сзади. Давлюсь собственным вдохом, застигнутая врасплох внезапной жаркой волной, прокатившей по телу. Эти прикосновения… Нетерпеливые, страстные настолько, что тело слабеет вмиг. Еле стою, мало понимая, что вообще происходит. Больше чувствую, чем мыслю. Чувствую довольно приятный запах, похожий на смесь бергамота, чего-то древесного и мыла. Чувствую, как горячее мужское тело прижимается ко мне вплотную. Чувствую, как чуть влажные губы мажут мне по щеке, присасываются к шее, слегка оттягиваю кожу. Чувствую собственную дрожь и нескончаемые мурашки. Чувствую, как одна из его рук на мне уверенно расстёгивает молнию на моей куртке, тут же ныряя под неё.
– Я тебя уже заждался, – горячий шёпот на ухо опаляет не меньше действий, которые, кстати, не прекращаются.
Сглатываю, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Не понимаю, почему еле сдерживаюсь, чтобы не откинуться в его руках, давая больше доступа. Кусаю губы, напоминая себе, что это, чёрт возьми, Артём Волков. Которому я, получается, позволяю вовсю меня лапать.
И тут до меня наконец доходит, в чём дело. Волков, конечно, тот ещё наглый тип, но слишком уж собственнически меня сейчас тискает. Как будто имеет право… И по домофону молча пропустил, дверь приоткрытой оставил…
Я ведь сразу поняла, что Артём кого-то ждал. И теперь понятно, с какими целями.
Многозначительно покашливаю, но ему хоть бы что. Не реагирует ни на звуки, ни на мои попытки высвободиться, которые даже мне кажутся вялыми трепыханиями. Слишком уж крепко меня прижимает к себе Волков, позволяя прочувствовать, чего хочет. А другая его рука слишком уж свободно себя чувствует, блуждая мне по телу. Уже в вырез кофточки лезет, на что я тут же сильнее дёргаюсь.
Вообще-то за грудь меня ещё не трогал никто. И кожа пылает от одного только факта, что меня тут нагло облапывают с далеко идущими намерениями.
– Эй! – наконец, решаюсь возмущённо обратиться. – По-моему ты меня с кем-то перепутал.
Волков замирает. Руки не сразу убирает, но я ведь чувствую, что узнал теперь. Напрягается слегка, довольно шумно втягивает носом воздух где-то в области моих волос, а затем медленно и будто бы неохотно разжимает руки.
Тут же отшатываюсь и жмурюсь – Артём включает свет. От непривычки режет глаза. Ну или я просто не хочу вот так сразу на него смотреть… Я ведь его прикосновения до сих пор чувствую.
– Даша? – хрипловато спрашивает Волков, как будто это не очевидно. Я ведь вообще не изменилась. – Ты тут каким образом?
Вздохнув, открываю глаза и смотрю на него, настраиваясь на самое сложное. Хотя сложное тут всё – и прийти сюда, и вляпаться на такой приём, и теперь пояснять, что на меня вообще нашло вот так ввалиться…
А ещё задачу усложняет тот факт, что Артём, оказывается, одет только в штаны. Сверху на нём нет ничего, причём всё говорит о том, что Волков в ванной был, когда кричал мне, что открыто. Его волосы мокроваты, да и на ключицах и кое-где на торсе блестят капли воды. Но самое выбивающее из колеи – это то, что у Артёма просто офигительное тело. Прокачанные мышцы с впечатляющим разворотом плеч, крепкие руки, кубики на прессе… Косые мышцы плоского живота тоже цепляют внимание, и я глупо сглатываю.
