На белом фоне все тусклей Златится горняя лампада, И в доцветании аллей Дрожат зигзаги листопада.
Кружатся нежные листы И не хотят коснуться праха… О, неужели это ты, Все то же наше чувство страха?
Иль над обманом бытия Творца веленье не звучало, И нет конца и нет начала Тебе, тоскующее я?
8. В открытые окна
Бывает час в преддверье сна, Когда беседа умолкает, Нас тянет сердца глубина, А голос собственный пугает,
И в нарастающей тени Через отвОренные окна, Как жерла, светятся одни, Свиваясь, рыжие волокна.
Не Скуки ль там Циклоп залег, От золотого зноя хмелен, Что, розовея, уголек В закрытый глаз его нацелен?
9. Идеал
Тупые звуки вспышек газа Над мертвой яркостью голов, И скуки черная зараза От покидаемых столов,
И там, среди зеленолицых, Тоску привычки затая, Решать на выцветших страницах Постылый ребус бытия.
10. Май
Так нежно небо зацвело, А майский день уж тихо тает, И только тусклое стекло Пожаром запада блистает.
К нему прильнув из полутьмы, В минутном млеет позлащенье Тот мир, в котором были мы… Иль будем, в вечном превращенье?
И разлучит не можешь глаз Ты с пыльно-зыбкой позолотой, Но в гамму вечера влилась Она тоскующею нотой
Над миром, что, златим огнем, Сейчас умрет, не понимая, Что счастье искрилось не нем, А в золотом обмане мая,
Что безвозвратно синева, Ег златившая, поблекла… Что только зарево едва Коробит розовые стекла.
11. Июль
1. Сонет
Когда весь день свои костры Июль палит над рожью спелой, Не свежий лес с своей капеллой, Нас тешат: демонской игры
Над тучей разом потемнелой Раскатно-гулкие шары, И то оранжеваый, то белый Лишь миг живущие миры;
И цвета старого червонца Пары сгоняющее солнце С небес омыто-голубых.
И для ожившего дыханья Возможность пить благоуханья Из чаши ливней золотых.
2.
Палимая огнем недвижного светила, Проклятый свой урок отлязгала кирьга И спящих грабаров с землею сколотила, Как ливень черные, осенние стога.
Каких-то диких сил последнее решенье, Луча отвесного неслышный людям зов, И абрис ного худых меж чадного смешенья Всклокоченных бород и рваных картузов.
Не страшно ль иногда становится на свете? Не хочется ль бежать, укрыться поскорей? Подумай: на руках у матерей Все это были розовые дети.
1900
12. Август
1. Хризантема
Облака плывут так низко, Но в тумане все нежней Пламя пурпурного диска Без лучей и без теней.
Тихо траурные кони Подвигают яркий гнет, Что-то чуткое в короне То померкнет, то блеснет…
…Это было поздним летом Меж ракит и на песке, Перед бледно-желтым цветом В увядающем венке,
И казалось мне, что нежной Хризантема головой Припадает безнадежно К яркой крышке гробовой…
И что два ее свитые Лепестка на сходнях дрог – Это кольца золотые Ею сброшенных серег.
2. Электрический свет в аллее
О, не зови меня, не мучь! Скользя бесцельно, утомленно, Зачем у ночи вырвал луч, Засыпав блеском, ветку клена?
Ее пьянит зеленый чад, И дум ей жаль разоблаченных, И слезы осени дрожат В ее листах раззолоченных, –
А свод так сладостно дремуч, Так миротворно слиты звенья… И сна, и мрака, и забвенья… О, не зови меня, не мучь!
