полная версия

Иоланта Ариковна Сержантова
Меж бредом и явью

Полная версия

Когда ломаем хлеб на части ровно,

Да раздаём: и чёрный, серый, сдобный.

А птица – повод. Коль тепло, синице,

То и тебе спокойно, сладко спится.

Предновогоднее

Тесто пасмурного неба

и метель с хвоста вагона.

Нет платформы и перрона.

Набок сбита дня корона

Ровным слоем корки, кромкой

Наст кромсает птичьи пятки.

Мир холодный, бледный, ломкий,

Сам с собой играя в прятки,

Обнаружит: несть подарков,

Заработанное честно,

Нежно, трепетно и марко.

А иное – дерзко, лестно,

Часто противоречиво…

Люди, кто вы, с чем вы, чьи вы?

Воробей – тот часто подле.

А покормит птицу подлый?

Не ищи вокруг подвоха

Сам найдётся. Это – плохо.

Неба пасмурного тесто

Из границ выходит снегом.

Жизнь, как юная невеста,

И спасается побегом

От немилых обязательств,

От иных нечистых смыслов,

От случайных обстоятельств,

А звезда уже нависла

Над землёй. Снегов алмазы

Меркнут тоже, но не сразу.

Это – жизнь…

Раз за разом,

взрывается радуги мыльный пузырь

Так, без мыла.

Зевая, в печи

обнажается то, что не сгнило,

То, что было,

О чём мы молчим.

Вероятность прозрения, ясность

В ней таится угроза. Опасность

Быть непонятым, понятым верно, -

То и это не в пользу, что скверно.

Вера в то, что сомнение вязко,

Нам навязано. Краткое связно,

И доступно поэтому многим.

Так удобнее – жить полорогим.

Если ходишь по суше в раскачку,

Ты – матрос. Именуют чудачкой,

Ты чудить непременно должна.

Ты, сама, никому не нужна.

Раз за разом, ажурным воланом волна

Через край океана роняет себя на поднос

А яичным желтком растекается солнце. До дна

Не доходят лучи. И облупленный нос

Зарывается туго в прибрежный песок.

А вода за кормой – это слёзы, не сок.

Не берёзы весенний кровавый потёк

Это жизнь, что бежит ото всех наутёк.

Ёлка

Вуалью метели – замаранный белым висок,

И в муфту сугроба упрятавши руки худые,

Задумался лес. А снежинки плаксивы, хмельные

Бледны и влажны, и старательно тянут носок

У станка. Да, зима – то наставник суровый.

Спинку – ровно, а хочешь свернуться клубком.

И приветствует нас отстранённо кивком

Лунный свет, что казаться способен лиловым

В полутьме, что сдирает рассвет. И напрасно.

Зиму ночь одевает. А жёлтое с красным -

то у лета и рутовых горки под ёлкой.

Год заштопан сосновой и ржавой иголкой,

Всю в коричневых пятнах, похожих на йод.

Хороводят вокруг, а она не поёт.

Всё, что мило, осталось в лесу, в тишине.

И не слушал никто тихих возгласов "Нет…"