Ирен Уолтер
Облачная канцелярия
Я тогда была пятилетней малышенькой, и мне приснился кошмар. Я прибежала к Арсу. Он начал меня успокаивать, уложил к себе в кровать, а сам сидел возле меня на полу и держал за руку, даже когда я уснула. Я этого не помнила, но сейчас, наблюдая от третьего лица, я увидела искры, скачущие по нашим сплетённым пальцам. И я вспомнила свой сон. Крики, огонь, ножи… Стрелы и арбалеты, пистолеты и два снайпера на крыше перед дворцом Уайтов. Среди комнат мечется пара – красивый темноволосый парень и девушка с вралуаном. Второй рукой она прикрывает еле заметный животик. «Мама и папа!» – мелькает в моём сознании, и я смотрю дальше. Шальная пуля, пущенная одним солдатом стражи, попадает папе с голень, но он продолжает бежать, подталкивая маму вперёд и закрывая её собой от пуль сзади. Он машет по сторонам свободной рукой, обрушая за собой потолок, роняя мебель. Он пытается заблокировать проходы, чтобы выиграть время. Перекинув вралуан в свободную руку, мама открывает какой-то портал, проваливаясь туда вместе с папой. Вслед за ними в портал влетает стрела, проход закрывается, и на пол падает отрезанный кончик стрелы. Слышится женский крик «Кирро!», и упавший шкаф взрывается. Когда пыль рассеивается, становится видно женскую фигуру. Девушка с изящным круглым вралуаном с крылышками. Она тяжело дышит, коричнево-бирюзовые волосы, выбившиеся из некогда аккуратного пучка, свисают на лицо и взлетают от её дыхания. Но самое страшное – почерневшие изумрудные глаза, с ненавистью смотрящие на пёрышки, вылетевшие из отрезанного порталом наконечника стрелы. Это Далина. Далина упустила Кирро.
Воспоминание меркнет, но тут же следует второе. Тьма, деревья. Это знакомый мне с детства лес, там упали мама и папа. Обернувшись, мама вскрикивает: у папы из спины торчит стрела. Он не может встать на ноги и сильно хрипит. Мама достаёт стрелу и выдирает камень из своего скипетра. Вжав его в рану, она зажмуривается. Камень начинает чернеть, и уже через несколько секунд становится из светло-бежевого тёмно-коричневым, а затем и чёрным. Папа падает без сознания, а мама сидит рядом с ним на коленях. По её лицу катятся слёзы, но видно, что она вздыхает с облегчением. Они смогли убежать.
Видение рассыпается, и я чувствую прилив необычайной ярости. Боль из сердца разрастается по всему телу, прокатываясь волнами, и я, чувствуя, что меня сейчас просто разорвёт, начинаю кричать. Я чувствую сильный запах крови, слёзы сами собой ручьями идут из глаз, и я кричу, кричу. Боль не утихает, и я продолжаю кричать, но тут в мозгу как-будто что-то наконец-то щёлкает, и я мгновенно отключаюсь.
***
– Вроде всё… Но признаюсь, если бы мы её не вырубили, она бы разнесла офис! – голос Центавры.
– Теперь нужно отправить её домой, как и обещали, – тихий, грустный голос Лайта.
– Но!.. – дрожащий, принадлежит Рейни.
– Мы ей обещали, Рейни, она – человек, – безэмоционально говорит Энджел.
– Но откуда же в ней такая силища? – Центавра.
– Это нам уже знать необязательно, главное – что мы всё подчистили, и Орден больше не под угрозой. Нужно незаметно от неё избавиться, – Селеннес. Я открываю глаза.
– Лиля! – ко мне бросается Рейни. Чёрная пелена перед глазами рассеивается, и я вижу её. Радужные глаза поблекли, припухли. Похоже, она долго плакала. – Лиля, нам пора прощаться…
– Ты не против, если мы отправим тебя на Землю прямо сейчас? – спросила Селеннес.
– Да, давай… – я, покачиваясь, встаю. Красивый портал цвета луны открытый Селеннес Лунн. Портал домой. Я обвожу взглядом всех присутствующих. На этот раз и Лайт и Энджел уткнулись в пол и буркнули «пока». Селеннес и Центавра попрощались так, будто я ничего не изменила в их жизни. Ну, по сути, так и есть. Они избавились от проблемы в лице моих сил. И только Рейни, обливаясь ливнем слёз, повисла на мне:
– Я буду писать каждые два часа! Час! Каждую минуту! Я буду скучать…
Чувствуя покалывание в глазах и носу, я быстро обнимаю её и ухожу в портал. Он смыкается за моей спиной. Та самая парковая аллея, где всего несколько дней назад я гуляла с Хиромантом. Я иду домой, но…
Что-то не так. Я ждала этого возвращения, ждала свою жизнь. Обычную жизнь. Ту, где я – Лилия Грановская, а не дочь беглой принцессы из королевства, где производят погоду. Но… Я уже не та Лилия Грановская. Я – дочь беглой принцессы. Нет. Я уже не смогу жить обычной жизнью, зная прошлое моих родителей, зная, что мы с братом открывали в детстве порталы. Зная, какие красивые бивни у слосорогов.
Я захожу в такой родной, но такой чужой дом. Чувствую такой родной, но уже чужой запах. Вижу такого родного, тёплого и радостного Хироманта, вьющегося у моих ног. Он меня узнал. А я его – не очень. Выходит мама. Она почти не изменилась с моего видения. Тут я поняла, что она подрисовывает себе морщинки, ведь канцелярцы не стареют. За ней выходит папа. Он в домашней кофте, но я знаю, что у него на спине есть шрам от стрелы. За папой выходит Арс. Его разноцветные глаза поблёскивают в сумерках коридора. Он отдаёт маме в руки вралуан.
– Кирро. Антоний. Канцелярцы, – тихо произношу я. Мама улыбается и мягко разворачивает меня к зеркалу. Из него на меня смотрит девушка, очень похожая на меня, но у неё волосы не чисто каштановые, которые я так люблю, но немножко покрасневшие, что тот час же пропадает, словно видение. А глаза… Серо-зелёные, больше похожие на цвет болотной тины, они вдруг сияют насыщенным зелёным цветом, словно майская листва или изумруды на маминых серёжках.
– Мы должны вернуться и отомстить, – произносит мама с угрозой в голосе, но тут же спохватывается:
– Ты не голодна?
– Очень хочу есть. Мам… А… Они же забрали мою силу…
– Нет, – мама качает головой, – ты с ней родилась, значит, она бесконечна. Даже после слития она продолжит существовать, но вне твоей оболочки.
Я сажусь за стол. Мой любимый плов… Но… что-то всё равно не так.
И я понимаю. Я понимаю, что чувствую эту силу. Она переполняет меня, давит на внутренние органы. Я чувствую сильный мандраж, и тут всё пространство кухни заполняется чёрно-алыми лентами с запахом догорающих угольков, глаза опять застилает чернотой, но я чувствую прикосновение к плечу. Арс сжимает моё плечо и улыбается.
– Успокойся. Не волнуйся. Тебе надо принять это. Просто принять, и это ощущение пропадёт так же, как сейчас пропало.
И я понимаю, что этой нарастающей тревоги нет.
– Как?.. – я смотрю на Арса, на маму, на папу. И Арс говорит:
– Моя способность – успокоение. Если поднапрячься, я любого могу ввести в транс или усыпить. Ты же обращаешь всё в пепел. Не сжигаешь, а именно сразу в пепел, без огня. Папа способен разрушить всё, что угодно. А мама… – он посмотрел на неё.
– Я не могу пользоваться своей способностью. Мой вралуан испорчен. Наверное, ты видела, как он почернел, когда я спасла папу. Та стрела была отравлена одним ядом… Этот яд… Он сливает канцелярцев с вечностью. Чтобы спасти Антона, я решила вобрать этот яд в свой вралуан. Теперь моя способность излечения ран и болезней переменилась на обратную – если я, например, пущу даже искру своей магии в папу, его ранения от пули и стрелы, а так же все царапины и порезы за всю жизнь вновь откроются. А если моя магия попадёт на человека, выбравшегося, к примеру, из лап рака, то из-за моей силы у него сразу же пойдут метастазы и он погибнет. Яд превратил мою магию в проклятие, поэтому мой вралуан хранится в подвале, в секретном отсеке. Я намерена вернуть его Далине.
– Интересный эффект, правда? – ухмыльнулся Арс. – Повезло, что на Земле вралуаны не нужны, но когда мы вернёмся в Канцелярию, придётся прикрывать маму.
***
На следующее же утро мы инкогнито прибыли в Облачную Канцелярию.
– Куда мы пойдём? – спросила я.
– В Тёмную общину, к принцессе Гиспер.
– В Тёмную общину?! – я прямо-таки остолбенела.
– Гиспер на самом деле моя давняя подруга. Только благодаря своей пронырливости она смогла избежать слития. Зоурин и Селеста этого не успели… – мама вздохнула и свернула в улочку, ведущую к кварталу отступников.
И вот он снова передо мной. Дворец Сатур Ньяс.
– Гиспе-е-ер! – мама кинула в окно небольшой камушек. Из этого окна вылезла светлая голова принцессы. Её лицо неимоверно вытянулось, но тут же пропало из проёма. Спустя секунд десять страшного грохота Шайн вывалилась из парадного входа и налетела на маму:
– Святые небеса, Кирро! Антоний! Вы живы! И… – тут она заметила нас с Арсом.
– Гиспер, это наши дети – Арсений и Лилия.
– Лиля… – в дверях замерла Сатур. Я чуть отступила за брата.
– Сатур! Прости, что без приглашения, но я посчитала, что похищение моей дочери орденцами – прекрасный сигнал действовать.
– Дочери?! Лиля, ты дочь принцессы Кирро?! – Сатур нервно хихикнула и пошатнулась.
– Я сама в шоке, если честно… – ну это конечно мягко сказано. Особенно я в шоке от того, что нам придётся жить в общине, потому что мама и Гиспер «лучшие подружки»! Так же я, которая наговорила гадостей Ньяс, вскрыла её комнату и спёрла вралуан. Похоже, у мамы будет приступ, если она узнает.
– Таки вы уже хорошо знакомы, верно? – просиял папа, обнимая Гиспер. Они ещё и втроём друзьяшки. Мне конец.
– Да, Антоний. Кстати, вралуан я вернула, – съязвила Сатур, исчезая в коридоре.
– Ах, что же это я, проходите! – Гиспер махнула рукой. Я поразилась. Мало того, что за считанные дни моя жизнь превратилась в хрен пойми что, так ещё и существа, которых я считала врагами, оказываются давними друзьями моих родителей… Ещё больше я выпала, когда увидела неподдельную радость и тёплое гостеприимство со стороны Шайн. Она сразу усадила нас за стол, налила чай…
– Я сейчас, – я вышла из-за стола. Это неправильно. Я обязана поговорить с Сатур.
Странно стучать в дверь, которую ты вскрывала позавчера.
– Сатур? Открой, пожалуйста… Надо поговорить…
Лязг замка.
– Входи.
– Сатур… Я… Ну, для начала извиниться, наверное, надо…
– И это что-то изменит? – обжигающе холодный взгляд. Я прямо-таки растерялась.
– Нет, наверное… Но… Сатур, мы были врагами. Я, правда, не знала, кем мои родители являются в Облачной Канцелярии и тем более о дружбе мамы и Гиспер. Как твой враг… Как твой враг, я не считаю себя виноватой, но как другу, мне хочется провалиться под землю, потому что это ужас… После такого блистательно провального поступка вдруг являться и… – я закусила губу. Только не расплакаться. Нос уже щипало. Я старалась опустить голову как можно ниже, чтобы королева отступников не увидела мои начинающие краснеть глаза.
– Всё в порядке. Я не могу злиться на тебя за то, что тебя настроили против Тёмной общины. Но раз мы теперь живём под общей крышей, ты не должна так поступать. Мы союзники.
– Правда? – после глубокого вдоха слёзы начали отступать. В порыве радости я даже обняла Сатур, но потом поняла, что это могло быть уже лишним. Хотя, почувствовав, как на спине смыкаются её руки, я успокоилась. Она не злится.
– Я тогда есть пойду… – с довольной душой я вприпрыжку поскакала в столовую, но когда на лестнице хрустнула ступенька, я поняла, что от активных движений лучше воздержаться.
***
Часто вдыхая воздух, Сатур осела на пол. Кровь прилила к щекам и запульсировала в голове. Сжав в кулак пальто на уровне сердца, девушка ждала, пока оно остановится.
От Лили пахло шоколадом и мандаринами…
«Не чувствовать. Не привязываться. Ненавидеть.»
***
На кухне, как оказалось, к компашке старых друзей присоединилась Грайзия.
– …Нет! Зи, неужели ты не понимаешь?! Она хотела убить меня из-за тупейшего закона! Раньше если он и имел смысл, то сейчас это пережиток прошлого.
– Кирро, я из Тёмной общины, конечно, я тебя понимаю. Я так же готова бороться против Далины, как и ты, но я боюсь за Мрака. Не знаю, как эта тварь влюбила в себя моего брата, но я не хочу воевать против него! Это то же самое, как выставить Арса и Лилю бороться против друг друга!
– Грайзия, мы с Лилей друзья, а, насколько мне известно, после свадьбы с Уайт Мрак не связывался с тобой.
– Арсений, ты много чего не знаешь. Мы были дружны, очень дружны, но Мрак, чтобы обезопасить меня, не переписывается. Только благодаря нему Тёмная община неприкосновенна!
– Что за вопли? – спросила я, тем самым разрядив довольно напряжённую обстановку в столовой.
– О, Лиля! Привет, – Грайзия переключилась на меня и успокоилась.
– Привет… Что обсуждаете-то?
– Ты лучше скажи, куда ходила, – спросила мама.
– С Сатур поговорить… Тут инцидент был…
– Мы хотели первые забрать силы Лили, поэтому Сатур её похитила… Лиля ночью взломала её комнату, украла её вралуан и смылась в Орден. Ваша дочь – искусная воришка! – хихикнула Гиспер. Я немного раскраснелась.
– Что ж… Думаю, ты далеко пойдёшь, – усмехнулся папа. Я приободрилась, поняв, что никто за кражу со взломом меня ругать не будет.
– Ты тут становишься местной легендой. А когда узнают, что ты дочь принцессы Кирро, твоё имя будет точно греметь, – усмехнулся Арс. Я ткнула его в бок и отхлебнула чай. На удивление, старая железная баночка с ручкой, выполняющая функцию кружки, была идеально чистой.
– Я в смятении, надо сказать… По прибытии сюда меня настраивали против Тёмной общины, в результате чего произошёл такой конфуз, а теперь выясняется – что мои потенциальные враги – орденцы. И Рейни…
– Госпожа Бум? Вы с ней сдружились? – с сожалением сказал Арс.
Я кивнула.
– Боже, Лиля… Мне жаль. По сути, врагами вас делает только то, что ты на стороне мамы, то есть принцессы Кирро, а они работают на Далину.
– Ты как всегда прав, Арс. Мне даже нельзя будет с ней увидеться?
– Нет, к сожалению. О, господин Блэк! – Арс приветственно кивнул вошедшему Холу.
– Принц Уайт. Принцесса Кирро. Господин Антоний и?.. Лилия?
– Хол, не пугайся. Это моя дочь.
– Принцесса Лилия, – он, всё ещё удивлённый, слегка поклонился.
– Хол, прекращай церемонии. Я устала тебе повторять, что не надо возвышать меня и мою семью. Уайты… Мерзкая фамилия. Грановские для канцелярцев звучит сложно и непривычно… Думаю, от фамилии вообще можно избавиться.
– И что ты собираешься делать? – спросила Гиспер.
– У меня в голове есть обрывки идей, но мне нужно собрать их в отдельный план. Обсудим его вечером. Я хочу осмотреться, столько лет здесь не была!
– Ты собралась на улицу?!
– Если только ночью, – вздохнула мама, выходя из-за стола. – Спасибо.
– О, Кресси! – Гиспер окликнула мелькающую среди шкафчиков с едой кошку. – Проводи Арса и Лилю в их комнаты, они по обе стороны от комнаты Сатур.
– Хорошо, – промурчала девушка, уводя нас.
– Полагаю, эта комната для господина Арсения. Лилия, – я заметила странноватый блеск в её глазах, но она поглядела на дверь.
– Замок с ключом, он в прикроватной тумбочке. Я пойду? – последнее звучало как-то не слишком вопросительно. Кресси просто хотела слинять. Я зашла в немного пыльную блёклую комнатушку. Серо-зелёные стены, выбеленное окно, дощатый пол, бордовый шкаф с облезшим зеркалом, деревянный стул, такая же тумбочка на золочёных ножках и, наконец, кровать, застеленная каким-то страшным покрывалом с цветочками… Не смотря на бедное убранство и пылищу, комнатка была довольно просторной. Достав ключ, я быстренько спрятала его себе в кед. Чем бы заняться?
Я отодрала кусочек краски с подоконника (надеюсь, Сатур не убьёт меня), и положила на ладонь. Крепко зажмурившись, я попыталась вспомнить ощущения, которые были при обряде в Ордене. Рука задрожала от напряжения и… Ничего… То есть я смогла частично испепелить комнатушку в Ордене, но кусочек краски нет? Никак?
Спустя где-то час пустых попыток превратить в пепел проклятую краску, кусочек с сиденья стула, трупик таракашки и нитку с простыни, я совсем отчаялась. На улице смеркалось, а значит, мама с папой пошли гулять. Может к Арсу зайти за советом?
Я спрыгнула с кровати, как вдруг в дверь постучали.
– Лиль?
– Входи, – я уселась обратно. Зашла Сатур.
– Как комната? Тараканов нет? Я устала проводить дезинсекцию, это ужас какой-то… Ты чего? – она замолчала, увидев моё грустное лицо.
– Да так. По Рейни скучаю, – почему я соврала? Не знаю… Я не очень доверяю Сатур, хоть она и добра ко мне. Меня даже это немножко напрягает…
– Ты что-то хотела? Просто я собиралась к Арсу…
– А… Да нет, я просто спросить, как комната… – королева отступников поникла. – Я пойду, тогда…
– Да, я тоже… – мы по очереди вышли.
– Арс?
– Заходи! Что случилось, мелочь? Ты что-то грустная.
– Я весь вечер, мать его, пыталась испепелить хоть что-нибудь, у меня ни черта не вышло!
– А ты что, хотела сразу сжечь полкомнаты?
– Я так и сделала в Ордене!
– Да, но это было неконтролируемо. Твоя энергия действительно очень мощная, я её чувствую, но ты не умеешь ею пользоваться. Это нормально. Для начала ты должна понять, хочешь ли ты обладать своим даром, или же он затихнет в тебе, пока сама его не захочешь достать. Понимаешь?
– Вроде как… А… Вот смотри, Лайт Стар из Ордена по своим способностям относится к хранителям Бурь. А я? А ты? А мама с папой?
– Ты всё превращаешь в пепел. Где у нас в природе пепел?
– В вулканах?
– Да. Если бы мы родились в Канцелярии, то ты стала бы одной из хранителей Литосферных плит. Они же ответственны за вулканы. Папа – разрушение. Он – хранитель Стихийных бедствий. Мама – лекарь, я – успокоитель. К природе это не относится, значит, мы относимся к Светлейшим – посредникам между ангелами и Канцелярией, хранителям Равновесия. То же самое с Энджел.
– Арс… Откуда ты всё это знаешь?
– Я нашёл дневник папы, когда мне было семь. Он лежал в макулатуре, а я туда случайно выкинул свои рисунки, полез рыться и откопал его. Там было подробно описано почти обо всех кастах хранителей. Меня поразило, насколько это сложная система.
– Расскажи, – протянула я. И совсем как в детстве Арс уложил меня на кровать, сел на пол, взял меня за руку и начал рассказывать. Несомненно, у меня лучший в мире старший брат.
***
Кирро, Антоний, Гиспер, Сатур, Хол и Грайзия сидели за обеденным столом при свете масляной лампы. Они обсуждали план принцессы.
– Значит так. Очевидно, что Далина правит хорошо. Но это «хорошо» проявляется только внешне, и реального Равновесия в Облачной Канцелярии нет. Люди думают, что это наказание, кара божья или ещё что-то – они винят в катаклизмах себя. Но это лишь проблемы в Канцелярии. Моя задача – прекратить это всё. Значит, мы должны вывалить всю тайную летопись правления Далины народу. У меня с королевой личные счёты, я сначала планирую рассказать, что творила с её вралуаном Энджел, обличить и уничтожить Орден света и Тёмную общину, как район. Так же я планирую уровнять всех жителей Канцелярии и, наконец, вернуть Далине лично её яд, – Кирро достала свой вралуан. Чёрный камень зловеще сверкнул в лучах лампы. – Но у меня нет конкретики действий, а лишь общие черты. За этим я вас и попросила собраться. Мы с Антонием в одиночку такие дела не провернём.
– А ваши дети? – спросила Грайзия.
– И думать не смей, Зи. Я ни за что не поставлю их на эту доску. Есть две королевы – чёрная и белая, есть остальные фигуры, но мои дети – не могут стоять на поле битвы. Никак. Если даже Далина может позвать на помощь Энджел, то я не позволю им участвовать. Я взяла их с собой только из-за того, что как бы они ни прятались на Земле, их найдут. Они не умеют прятаться так же, как мы с Антонием.
Все на секунду задумались. А в дверном проёме, в темноте старых пальто и шуб сверкнули недобрым огнём кошачьи глаза.
Глава VII
Я проснулась в своей комнате. Наверное, Арс отнёс вечером, когда я заснула.
За окном, на засыхающем дереве сидело что-то наподобие вороны: чёрное, с клювом, и сипло каркало. Я вылезла из-под одеяла и принялась прогонять существо. Оно, со злобным прищуром посмотрело на меня и упорхнуло.
– Лиля-я! – голос Кресси. – Вставай!
– Уже! Сейчас иду, – я зашнуровала кеды и одела кофту. Ту самую, которую мы с Рейни купили на ярмарке… От неё пахло дождём… Совсем как от Рейни… Я так по ней скучаю! Она по натуре похожа на мою земную подругу, Киру. Мы всегда вместе творим какую-нибудь дичь наподобие бега через фонтан, воровства вишни из сада одного злобного соседа, скакания по лужам в полпервого ночи. Тогда мы с ней были на ночёвке и сбежали через окно. Это было два месяца назад.
И Рейни… Только Арс и она хорошо меня понимают. Я поймала себя на том, что перед сном представляю, как ночью я бросаю камушки в её окно в Ордене. Как она в шоке от того, что я здесь, в Канцелярии, что я тоже евранн, как и она… Да что там, просто обнять её и закричать «Рейни! Я тут!»
Пожираемая этими мыслями, я пошла на кухню.
– Ай! – я поняла, что припечатала кого-то дверью.
– Сатур! Прости!
– Н-ничего… – она сидела на полу, скосив глаза и держась за нос. – Давно пора было перепланировать дверной проём. Ты на завтрак?
– Да.
Она предложила пойти вместе. В столовой пахло чайным пирогом и гурианто.
– Чайный пирог? Его умеют готовить и в Облачной Канцелярии?
– Так он у вас на земле называется? Просто мы его зовём «лиственный торт».
– А почему именно лиственный?
– Ну… Туда идут листья миньята, вашего чая, ванили, мяты, казароллы, что-то вроде вашей лаванды, и варенье из ягод сербанника.
– Ух… Я почему-то упустила момент ознакомления с флорой и кулинарией Канцелярии. Рейни лишь рассказала мне о гурианто и прекраснейших миньятовых булочках.
– Многие блюда нашей кухни похожи с земными, ведь где-то мы подсмотрим у людей, где-то беглые канцелярцы с ними поделятся.
– Беглые канцелярцы? Значит, сбежавших много?
– Среди людей вообще живёт много всяких тварей из нематериального мира. И демоны, и ангелы, и канцелярцы, и маги, нечисть, оракулы и даже инопланетные формы жизни. Просто люди настолько зациклены на себе, что лишь некоторые замечают это. Земля никогда не принадлежала людям.
– Ва…
– В основном сбегают те, кто не в силах подчиниться Далине, но и не хочет примыкать к Тёмной общине. Да, наши условия жизни на нуле, за то мы свободны.
– Так ли уж свободны, Сатур? Остальная часть канцелярцев презирает вас, свободно осуществлять покупки, лечиться, учиться, работать в Хранительствах вы не можете. И денег, насколько мне известно, вам не дают…
– Да. Но взгляни с другой стороны: мы не подвластны Далине. Если с Мраком Найтом что-то случится, начнётся война. Пусть канцелярцев больше. Сильнейшие зарегистрированные короной маги живут на моей территории. Они у меня в подчинении. И я – одна из них. Может, ты не помнишь, но в первую нашу встречу я сказала, что я – дочь Сатурна. Я принцесса. Планета Сатурн и все её жители – подданные моего отца. Гиспер – тоже принцесса. Она – дочь Звёздной Пыли из скопления Омега Центавра.
– Мы на астрономии изучали. Там кто-то живёт, получается?
– Да. Звёздные существа, такие же, как и Гиспер.
– А Грайзия и Мрак?
– Дети Грозы. Они земные, но немаловажные персоны, так как их род положил начало грозам на Земле.
– Хол Блэк?
– Сын Чёрной Дыры. Многие из канцелярцев – дети Космоса.
– Сатур? А что с Кресси?
– Она по сути своей никто. Дочь элурантропа и одного сбежавшего от кары Нургла демона.
– Элу-кого?
– Жещина-кошка, элурантроп, котолак, веркот. Их по-разному называют.
– Но… Демоны же очень могущественные! Я изучала демонологию года два назад.
– Да, но не её отец. И вообще… Можем перестать о ней говорить?
– А? Да, конечно. Прости, – я отрезала себе кусок трёхъярусного ароматного торта. Меня мучили вопросы, что же произошло между Сатур и Кресси, как они вообще оказались под одной крышей и почему королева отступников так ненавидит её. Моё внимание привлёк грохот входной двери.
– Винта, твою мать! – Сатур воткнула вилку в стол и подскочила. На полу валялась Винта Сноу, с которой я была знакома лишь понаслышке. Она была вся в гематомах и кровоподтёках, грязная и лохматая.
– Откуда она?! – с ужасом спросила я. Сатур, перекатывая полуживое тело Сноу ногами в сторону гостиной, бросила:
– Виделась с любимой мамой.
Вернувшись, Ньяс стала объяснять.
– Винта Сноу – дочь Убийственной Стужи. Её мать очень авторитарная и жестокая, и постоянно бьёт Винту. Она сбежала в Тёмную общину, но иногда она вынуждена возвращаться, потому что её вралуан сломан. Вернее сказать – расколот. Стужа разбила камень, чтобы привязать дочь к себе. В итоге один осколок у Винты, остальные у Хранителей Холода. Он периодически требует подзарядки от остальных осколков, иначе Сноу просто потеряет свою магию. Ну и каждый такой «семейный вечер» заканчивается избиением Винты. Сегодня что-то не так, потому что она обычно приходит бухущая и под чем-то, а в этот раз трезвая…
– Здесь есть алкоголь и наркотики?!
– Ну, конечно же! Это Тёмная община – реальное лицо Облачной Канцелярии, Лиля! Здесь вся земная грязь и вся земная сласть в двойном объёме! Далина только надела на «настоящую Канцелярию» личину утопии, идеального, чистого, не замаранного непристойностями места, но это ложь. Мы такие же, как люди. Все мы одинаковые, – Сатур взяла тазик с водой и пошла в гостиную.
– А нет, накидалась чем-то! Эй, деточка! – я видела, как Сатур грубо схватила за волосы совсем варёную Винту и окунула головой в тазик.
– Давай, просыпайся. Водные процедуры – залог здоровья!
– Зачем ты её окунаешь? – я подошла ближе.
