Ирина Алексеева
Не будите спящего дракона. Часть первая
Глава 1
Тейла
Под ногами оглушительно скрипнула половица, и я едва не потеряла контроль над “светлячком”. В огромном замке, кроме меня, никого не могло быть, и я вздрагивала от каждого постороннего звука. Уже дважды ветер распахивал старые деревянные ставни, и идея исследовать собственное наследство больше не казалась мне такой замечательной.
Несмотря на самый разгар дня, внутри замка царил полумрак. Вокруг пахло плесенью и мышами, а мебель, не накрытая чехлами, едва угадывалась под толстым слоем пыли и паутины. И это при том, что старый смотритель поклялся, что идеально ухаживал за доставшейся мне недвижимостью. По словам нотариуса, эта старая развалина с давних времен принадлежала моей семье, и после смерти бабушки я стала полноправной владелицей.
Отправляясь принимать наследство, я была полна надежд и предвкушения. Подумать только, целый замок. Но почему-то никто не предупредил меня, что строение пустует уже более ста лет и в нем, как шепотом поделился со мной нотариус, обитают призраки.
В потусторонние сущности я верила, но не боялась их. В Академии Высшей Магии, в которой я училась уже не первый год, тоже обитали привидения, и первое, что пришлось выучить – это отпугивающие заклятия.
Световой шар, что до этого исправно освещал мне путь сквозь извилистые коридоры, внезапно замерцал.
– Даже не думай, – процедила я, озираясь по сторонам. По стенам метались причудливые тени, и меньше всего мне хотелось остаться в полной темноте. Ни одного призрака я, к слову, так и не встретила, но сам замок издавал множество звуков, как это часто бывает со старыми зданиями.
Щедро плеснув магии в “светлячка” я продолжила свой путь. У меня не было плана помещений, поэтому от холла я сразу повернула налево, решив не подниматься пока наверх. Миновав кухню и кладовые, я собралась уже повернуть обратно, но мое внимание привлекла массивная деревянная дверь в конце коридора. И я бы приняла ее за вход в очередное подсобное помещение, если бы не слабо светящиеся руны, которые выглядели странно чужеродно в этой обстановке. Может быть, конечно, там хранилась коллекция дорогого вина, но мой внутренний авантюрист в первую очередь подумал о сокровищах. В конце концов, мой род некогда был богатым и зажиточным, а обедневшими аристократами мы стали лишь каких-то двести лет назад.
Я неторопливо приблизилась к двери, даже на расстоянии чувствуя сильную защитную магию. Этот барьер показался мне непреодолимым. Ничего удивительного, что вход все еще был запечатан. Но почему нотариус ни словом не обмолвился, что в замке есть подобное помещение? Да и в семейных легендах не было ни одного упоминания. Знали ли мои предки о том, что здесь хранится? Может, это какая-то семейная тайна?
Заинтригованная этой загадкой, я не торопилась покидать коридор. “Светлячок” снова начал мерцать, как будто ему не хватало подпитки, и несложно было догадаться, куда ушла моя магическая сила. Символы на двери засияли ярче.
Интересно, что будет, если я к ним прикоснусь?
Внутреннее чутье подсказывало, что ничего хорошего. Руны угрожающе пульсировали, будто предупреждая об опасности, но при этом какая-то мысль настойчиво крутилась в голове, не давая так просто сдаться.
И тут я вспомнила. Я уже видела эту дверь. Много лет назад, во сне. Тогда она выглядела немного иначе, более новой, а широкая медная ручка была тщательно отполирована. И все же это была она. И я готова была поклясться, что там, внутри, бесконечно длинная лестница, ведущая в подземный грот, потому что во сне мне удалось открыть эту дверь, соединив руны в определенной комбинации. Вот только в какой?
Я сосредоточилась, пытаясь вспомнить, и в этот миг мой “светлячок” погас окончательно, оставив меня во мраке. Теперь коридор освещало лишь слабое мерцание, исходящее от защитных символов. Здравый смысл подсказывал мне забыть об этом странном месте и вернуться в холл, чтобы исследовать другое крыло замка, но голос внутреннего авантюриста звучал гораздо громче. Ему просто жизненно необходимо было убедиться в своей правоте.
Шагнув к двери, я медленно протянула вперед одну руку. Наверху опять оглушительно хлопнули ставни, заставив меня вздрогнуть, но решимость от этого никуда не делась. Ну и пусть это опасно. Хотя что может угрожать мне в собственном замке? Это мое наследие, дар предков. Что бы там ни было, оно предназначено для представителя рода Свонн, а я теперь – единственная, кто остался в живых.
Чем ближе были символы, тем сильнее покалывало пальцы. И почему, спрашивается, я еще не бросила эту затею? Какая-то неведомая сила управляла моим телом, все внутри дрожало в предвкушении, и стоило мне коснуться светящегося дверного полотна, как по венам будто пустили раскаленную лаву. Я взвыла от боли, но отдернуть руку не смогла. Она словно приросла к гладкому дереву, и руны начали постепенно стягиваться вокруг нее, а затем перебрались мне на кожу. Символы двигались, как живые, украшая мое запястье замысловатым рисунком, и чем меньше их становилось на двери, тем сильнее была боль.
Я кричала и билась, готовая отрезать собственную конечность, лишь бы прекратить это. Слезы градом катились по щекам. Мои целительские способности не отзывались, хотя я одно за другим выкрикивала сильнейшие заклятия для обезболивания и даже для оглушения.
Все прекратилось, когда последний символ закрепился серебристым рисунком на моей коже. Сияние вокруг двери погасло, и я обессиленно стекла на пол. Ноги меня уже не держали. Прислонившись затылком к двери, я закрыла глаза. Боль отступила, но меня колотило крупной дрожью, а из груди продолжали рваться рыдания. Вот уж и даром не надо такое наследие. Чтобы там ни было за этой дверью, оно не может быть ничем хорошим.
Прошло, наверное, не менее получаса, прежде чем я поднялась на подрагивающие ноги и зажгла новый световой шар. От деревянной двери больше не фонило магией, она стала самой обычной. Я посмотрела на свое запястье, на котором теперь красовалась серебристая татуировка. И, готова поклясться, руны сложились в изображение дракона. И как это понимать?
Сделав глубокий вдох и ожидая очередной подвох, я повернула медную ручку. Дверь совершенно бесшумно распахнулась, явив мне каменные ступени, уходящие вниз. Все в точности как во сне. Придерживаясь одной рукой за стену, я начала спускаться. Воздух в подземелье был спертым и затхлым, и дышать было тяжело. Я несколько раз проклинала себя за глупость и намеревалась повернуть назад, и все же продолжала свой путь с каким-то необъяснимым упрямством. Больше не верилось, что там меня ждут сокровища или какая-то тайная библиотека с давно утерянными знаниями, потому что на глубине нескольких этажей на стенах появилась влага. Капли мерцали среди вкраплений драконьего камня, что гасил любую магию. То, что хранилось внутри, никогда не должно было быть найдено.
Мой путь окончился у очередной двери, на этот раз металлической. Отбросив прочь сомнения, я толкнула плечом эту громаду, внутри что-то щелкнуло, и она, будто хорошо смазанный механизм, откатилась сначала назад, а затем в сторону. Передо мной открылся проход в огромную пещеру, посреди которой мерцало синими водами озеро. Оно светилось, отбрасывая пляшущие блики на каменные своды. Над поверхностью поднимался пар и едва заметно пахло серой. Это и есть то, что было спрятано под столь мощной родовой защитой? Мне не обязательно было трогать воду, чтобы знать, что она горячая. Может, она обладает некими целебными свойствами? Омолаживает? Оживляет? Наделяет красотой? Но я чувствовала то, чего здесь просто не могло быть – источник магии. Мой резерв моментально заполнился. Сила бурлила во мне, ища выход, и будь я боевым магом, могла бы разнести здесь все случайным заклятием.
Но что-то подсказывало, что дело было вовсе не в озере. Мое внимание привлекла глубокая темная ниша, куда не достигал свет, исходивший от воды. Я пошла вокруг водоема, и чем ближе подходила к цели своего пути, тем отчетливее видела широкую каменную плиту, расположенную горизонтально. И на этой плите, как на алтаре, лежало тело.
Остановившись, я несколько мгновений медлила в нерешительности. Кто это? Что здесь делает? Но с такого расстояния сложно было что-то понять, поэтому, собрав остатки своей смелости, я приблизилась вплотную. Это действительно было что-то вроде алтаря. И на нем, прикованный цепями, лежал полностью обнаженный мужчина. Его руки и ноги были широко разведены в стороны, чтобы пленник никак не мог освободиться, но в этом уже не было необходимости, потому что он, кажется, был мертв. Мощная грудь не вздымалась при дыхании, глаза были плотно закрыты, и все же я никак не могла отвести от него взгляд.
Это был самый красивый мужчина из всех, что я видела. Сильное тело обладало идеальным рельефом и было покрыто гладкой золотистой кожей, бархатной на вид. Не удержавшись, я коснулась мощного бицепса и прерывисто выдохнула, потому что он был именно таким, как я и представляла. Мое сердце будто сошло с ума, пустившись в бешеную скачку. Я старалась не смотреть, насколько щедро его наделила природа ниже пояса, но мой взгляд невольно снова и снова возвращался туда. Рот начал наполняться вязкой слюной, и я судорожно сглотнула, безуспешно пытаясь отогнать от себя порочные мысли. Но незнакомец, прикованный в пещере под моим замком, был слишком прекрасен. Чувственные губы были капризно изогнуты, обещая самые сладкие и горячие поцелуи, к нему хотелось прикасаться, чувствовать сталь мускулов под своими пальцами, хотелось услышать его голос и, наконец, ощутить его глубоко в своем теле.
Между ног пульсировало, дыхание стало рваным и прерывистым, когда я, будто под гипнозом, влезла на платформу о оседлала этого спящего красавца. Ни одна мышца его тела подо мной не дрогнула, выдав хотя бы малейший признак жизни, но меня это не остановило. Наклонившись, я припала губами к губам незнакомца и подарила ему свой первый в жизни неуклюжий поцелуй. Хоть опыт с мужчинами у меня отсутствовал напрочь, в теории я была подкована на твердую пятерку, как и любой адепт факультета целителей.
Это было умопомрачительно сладко и горько одновременно, потому что под моими руками не билось живое сердце. Мужчина не откликнулся на мою ласку, не открыл глаза и не сделал глубокий вздох, как это бывает в сказках.
Полная разочарования и злости на собственную глупость, я отстранилась, собираясь слезть со спящего мужчины и едва не закричала, когда почувствовала под собой что-то большое и твердое. С ужасом взглянув в лицо незнакомца, я увидела его сонно прищуренные, но все же открытые глаза. Чувственные губы растянулись в самодовольной усмешке.
– Доброе утро, красавица, – хрипло произнес мужчина, после чего я все же спрыгнула с него и, запутавшись в собственной юбке, кажется, не слишком удачно приземлилась. Голова взорвалась болью, и свет вокруг померк.
Глава 2
Тейла
Мне снился странный и одновременно чудесный сон, как будто я на каникулах отправилась исследовать доставшийся мне по наследству старинный замок, много лет принадлежавший нашему роду, и встретила в подземелье самого настоящего спящего красавца. Он был великолепен в своем обнаженном совершенстве и, что самое удивительное, мой поцелуй пробудил его ото сна. После этого, по всем канонам, он должен был поклясться мне в вечной любви и предложить свои руку и сердце, и это было бы огромной удачей для меня, потому что наследница обедневшей аристократической семьи не могла рассчитывать на выгодную партию. Как жаль, что все это мне всего лишь приснилось.
Открыв глаза, я в первое мгновение не могла сообразить, где оказалась. Потолок над моей головой терялся во тьме, тело онемело от холода, и где-то совсем рядом слышалось чье-то недовольное сопение.
– Эй, – раздался надо мной незнакомый голос. – Может, уже хватит валяться?
Что?
Я с трудом приподнялась на локтях и покрутила головой. Справа от меня оказалось озеро, которое источало слабое свечение. Совсем как в моем сне. Или это все было наяву? Обернувшись, я увидела рядом с собой каменную плиту.
– Давай уже, займись делом и освободи меня.
Голос, определенно, доносился сверху. А значит, спящий красавец мне не привиделся. Я действительно его разбудила.
– Кто ты? – спросила я, чувствуя себя невероятно глупо. Сначала поцеловала, а потом удосужилась поинтересоваться, кого именно.
– Мое имя Рионар, – отозвался незнакомец. – И я действительно устал здесь лежать.
В это не сложно было поверить. Мне хватило некоторого времени, что я пробыла на каменном полу, чтобы начать чувствовать собственные почки. Морщась от боли в замерзшем в неудобной позе теле, я поднялась на ноги. Моя находка все еще была прикована к алтарю, и у меня не было ни единой мысли, как сбить цепи. Эту мысль я и озвучила, снова внимательно разглядывая мужчину.
– Надеюсь, ты невинна, – он, в свою очередь, изучал меня, повернув голову на бок.
От неожиданного вопроса я сделала шаг назад. Да как он смеет? Какое вообще его дело? Что за вопросы вообще?
Я задрала подбородок, демонстрируя свое искреннее возмущение.
– Какое это имеет отношение к…?
– Невинна или нет? – нетерпеливо рыкнул он. Глаза, что поначалу показались мне изумрудными, полыхнули золотом.
– Да, – едва слышно пролепетала я. Весь мой воинственный настрой вмиг испарился, столько власти было в интонации Рионара. Кожа покрылась мурашками, и я обхватила себя руками.
– Значит, ты сможешь меня освободить, – удовлетворенно заключил мужчина. – Я узнаю это плетение.
Эта реплика меня заинтересовала. Так он маг? Перейдя на магическое зрение, я присмотрелась к оковам, но ничего особенного в них не увидела, ни следа заклятия. Осмотр цепей тоже ничего не дал.
– Железо не зачаровано, – возмущение во мне снова начало нарастать. – Здесь достаточно обычного ключа.
– Ты бы не увидела эти чары, даже если бы их преподнесли тебе на блюде с золотой каймой, – высокомерно отозвался мужчина. – Для этого надо быть магом.
Ну и причем здесь тогда моя невинность?
Вздохнув, я постаралась справиться с собственным раздражением. В конце концов, это не я оказалась прикованной к алтарю под чужим замком. Очарование первого впечатления развеялось, и из прекрасного спящего незнакомца мужчина превратился в неприятного грубияна.
– Я и есть маг, – пальцы непроизвольно сжались в кулаки. В академии, где я училась, к целителям и артефакторам относились с некоторым пренебрежением, так как это не боевые специальности. И за несколько лет обучения мне порядком надоело, что даже вечно воняющие гнилью некроманты при виде меня задирали нос.
Рионар недоверчиво фыркнул.
– Ну так освободи меня, – кажется, он тоже начал терять терпение. – И тогда я поверю, что ты годишься хоть на что-то, кроме…
Ему не обязательно было заканчивать, чтобы я поняла. Вспыхнув от негодования, я резко развернулась и направилась прочь. Если я гожусь лишь на то, чтобы согревать чью-то постель, то пусть и дальше отмораживает свой зад на каменной плите, я и пальцем не пошевелю, чтобы его освободить.
– Эй, – послышалось мне вслед рычание. Голос Рионара эхом отразился от сводов грота. Вода в озере всколыхнулась, пустив по стенам аквамариновые блики. – Куда это ты собралась?
– Подальше отсюда, – не оборачиваясь, бросила я.
Мне почему-то казалось, что мужчина начнет уговаривать меня вернуться, возможно, попытается воззвать к моему милосердию, но за спиной была тишина. Может, он снова уснул?
Обернувшись, я поймала на себе совершенно ясный, полный ярости взгляд незнакомца.
– Вернись немедленно, – процедил он. – И освободи меня.
– Иначе что? – я отчаянно храбрилась, потому что от тона Рионара каждый волосок на моем теле встал дыбом. Этот мужчина, определенно, привык командовать, и мой отказ ему очень не понравился.
Меня едва не разрывало от внутреннего противоречия – с самого первого мгновения, как я его увидела, в моем сердце будто что-то щелкнуло, и пустота, что образовалась там после гибели родителей, стремительно наполнилась новыми, будоражащими чувствами. Это была смесь чистого восхищения, желания обладать и чего-то еще, чему я пока не могла дать определения. Но Рионар, однозначно, мне понравился. И понравился так сильно, что я, не задумываясь и не страшась последствий, взобралась на этот проклятый алтарь, чтобы иметь возможность прикоснуться к самому прекрасному, совершенному, самому удивительному из мужчин. И что я получила взамен? Однако даже это не оттолкнуло меня. Вся продемонстрированная мной бравада была лишь данью традициям, потому что именно так на моем месте поступила бы любая хорошо воспитанная девушка, это вписывалось в нормы, установленные обществом, в котором я жила. Но внутри мне хотелось вовсе не этого, и это внезапно вспыхнувшее желание пугало меня ничуть не меньше, чем сам Рионар.
– Раз уж я в полном сознании, – голос мужчины опустился до угрожающего шипения. – То рано или поздно, с твоей помощью или нет, я сниму с себя эти оковы и окажусь на свободе. И тогда, поверь, мне хватит одного простейшего заклятия, чтобы выследить тебя в любой точке Кастании и наказать в соответствии с совершенным проступком. А в наказаниях, поверь, я достиг вершины мастерства. Поэтому просто тащи свой зад сюда и делай то, что я говорю. Второй раз просить не стану.
Меня не испугала его угроза. Условия, в которых я росла после смерти родителей, приучили меня давать отпор, потому что мои кузены были самыми настоящими хищниками, и стоило им почувствовать хотя бы малейший признак слабости, они с удовольствием включались в охоту и не останавливались, не получив кровавой дани. Возможно, именно поэтому я выбрала для себя путь целителя – чтобы помогать тем, кто не в силах сделать этого сам, а не нести хаос и разрушение. Интонация, с которой Рионар ко мне обратился, заставила меня круто развернуться и упереть руки в бока.
– Послушай, кто бы ты ни был, – мой голос буквально звенел от ярости. – Прибереги свои угрозы для тех, кого они действительно в состоянии напугать.
– А это не угроза, – его тон смягчился, а чувственные губы растянулись в предвкушающей усмешке. – Это обещание. А я, знаешь ли, слов на ветер не бросаю.
Он отвернулся и уставился в потолок, как будто полностью утратил ко мне интерес. Мой взгляд невольно заскользил по его расслабленному, обнаженному телу. Даже в спокойном состоянии этот мужчина оставлял впечатление, что под его бархатистой кожей таились стальные мускулы, и что не будь эти цепи зачарованы, он легко разорвал бы их голыми руками. При этом, несмотря на собственную наготу, Рионар выглядел хозяином положения. Как будто для него не было ничего странного в том, чтобы проснуться от поцелуя незнакомки прикованным к алтарю. И меня это озадачивало. Кто он такой? Как оказался в этом гроте? При этом на самом краю сознания меня царапала мысль, что весь его облик казался мне знакомым. Но где и при каких обстоятельствах мы могли встречаться?
– Нравится? – снова раздался его глубокий, немного рычащий голос.
Очнувшись, я заметила, что он снова повернулся. В зеленых глазах была откровенная насмешка. Ох, Пресветлая, кажется, я слишком глубоко погрузилась в свои мысли и засмотрелась на великолепные холмы и долины, из которых состояло тело незнакомца. Мои щеки полыхнули румянцем, но было слишком глупо отрицать очевидное.
– Хорошо, – я вздохнула, с досадой понимая, что проиграла в этом противостоянии. – Ты меня подловил.
– И теперь ты меня освободишь?
Только при условии, что он поклянется не причинять мне вреда. Но произнести это вслух – расписаться в собственной слабости. Хотя ничего постыдного в этом не было, особенно для девушки. Такому, как он, огромному и сильному, не составит труда запросто лишить меня жизни просто за то, что я так долго медлила с решением. Наверное, сомнение отразилось на моем лице, потому что Рионар шумно выдохнул сквозь плотно стиснутые зубы и прикрыл глаза, как будто изо всех сил пытался справиться с собственным раздражением.
– Если ты меня освободишь, – немного хрипло произнес он. – Я клянусь, что и пальцем тебя не трону. У меня, знаешь ли, есть враги гораздо серьезнее, чем трусливая нерешительная девчонка.
Это я-то нерешительная?
Я в несколько шагов преодолела разделявшее нас расстояние и склонилась к самому лицу мужчины, пользуясь тем, что он все еще был скован.
– Будешь мне должен, – выдохнула я ему в губы, отчего те снова изогнулись в усмешке. – Говори, что надо сделать.
– Достаточно окропить цепи твоей кровью, все остальное я сделаю сам, – довольно протянул Рионар, заметно оживившись. Видимо, на свободу ему хотелось гораздо сильнее, чем он показывал.
Мой взгляд снова отметил некую странность, и мозг не сразу смог обработать эту информацию. Но когда до меня, наконец, дошло, я опять застыла. Каменная плита вокруг прикованного незнакомца была покрыта толстым слоем пыли. Где-то я его повредила, смахнув часть на пол, и мои ладони стали серыми. Но… Сколько же времени Рионар провел в неподвижности? Почему он не похудел от истощения, не побледнел от нехватки солнца и не умер от обезвоживания? Неужели заклятие сна законсервировало его, погрузив в стазис?
Я посмотрела на мужчину с точки зрения целителя. Никаких видимых повреждений на нем не было. Его тело, выставленное на всеобщее обозрение, показалось мне чистым: пыль на нем не оседала, в отличие от ложа, к которому он был прикован.
– Сколько времени ты здесь? – вырвалось у меня.
Рионар одарил меня мрачным взглядом, и я прикусила язык. Намек был понятен без слов – все вопросы после того, как он окажется на свободе. И мне надо всего лишь пустить себе кровь и позволить ей попасть на оковы. Вот только…
– У меня нет с собой ножа, – призналась я. – И никакого другого острого предмета. И много ли понадобится крови?
Несмотря на свою специализацию, мне с трудом удавалось переносить вид ран, особенно своих. Голова тут же начинала кружиться, в ушах шумело, а мир перед глазами сужался до размеров игольного ушка. Я почти научилась справляться с подобными приступами, но иногда они возвращались совершенно неожиданно в самых, казалось бы, безобидных ситуациях.
– Достаточно нескольких капель, – взгляд мужчины стал напряженным, глаза потемнели. – Положи свой палец ко мне в рот.
Что?
Я изумленно уставилась на него, затем на свои пальцы, подушечки которых были серыми от пыли.
– Что? – повторила вслух, уверенная, что что-то не так поняла.
– Положи. Свой. Палец. Ко мне. В рот, – едва ли не по слогам медленно повторил мужчина.
И я просто не смогла сопротивляться. Обтерев несчастную конечность о собственную юбку, я поднесла ее к губам незнакомца. Дыхание участилось, настолько я была взбудоражена и заинтригована. Рионар приоткрыл рот и, не сводя с меня пристального, немного пугающего своей тьмой взгляда, втянул внутрь мой палец. Я тихонько охнула от новых ощущений, когда его язык коснулся моей кожи, пробуя ее на вкус. Изумрудные глаза снова полыхнули чистым золотом, и я, кажется, вообще забыла, как дышать, слишком волнующим показалось мне происходящее. Сердце грохотало в груди, а по венам будто растекался жидкий огонь, воспламеняя каждую клеточку моего тела. О, Пресветлая, и такого отклика он добился, всего лишь облизав мой палец.
Мой взгляд затянуло пеленой, и я готова была поклясться, что воздух вокруг нас сгустился от концентрированной магии. Что-то происходило, неподвластное моему пониманию, но я ничего не могла сделать, чтобы прекратить это, из меня будто вынули все кости, оставив безвольную, податливую оболочку, наполненную расплавленной карамелью.
Наваждение прошло, как только палец пронзила вспышка боли. Дернувшись, я едва ли не с ужасом уставилась на небольшую ранку, из которой толчками выплескивалась кровь.
– Быстрее, – рыкнул мужчина. – Пока не свернулась.
Но я не сдвинулась с места, во все глаза глядя на него.
Этот гад меня укусил!
Подумать только, за чувственными, самыми привлекательными на свете губами, были спрятаны острые клыки. И меня, кажется, нарочно забыли о них предупредить.
– Ну! – снова поторопил меня он. – Иначе придется повторить.
Это меня отрезвило.
Не теряя времени, я сжала палец, и, стараясь не смотреть на кровь, поочередно приложила его к каждой из четырех оков, что удерживали мужчину на алтаре. Рионар протяжно выдохнул и прикрыл глаза.
– Наконец-то!
Его тело напряглось, скулы заострились, а губы беззвучно зашевелились, произнося какое-то заклятие. Почувствовав опасность от сильного магического возмущения, я поспешно скатилась с плиты. Оковы и цепи на несколько мгновений засветились, и на матовой поверхности проявились незнакомые мне символы, похожие на те, что использовались в защите входа. Я не только не могла их прочитать, они исчезли из моей памяти в тот же миг, как перестали светиться, и даже под угрозой казни я не смогла бы их воспроизвести.
Вода в озере за моей спиной забурлила, но я боялась отвести взгляд от Рионара, чтобы не пропустить хоть что-то. Его спина болезненно выгнулась, мышцы живота сократились, и хоть мужчина не издал ни звука, я была уверена, что ему больно. Изумрудные глаза закрылись, а челюсти сомкнулись с такой силой, что можно было услышать скрежет зубов.
Наконец, все прекратилось. Пленник обмяк, кажется, потеряв сознание, а оковы, что его удерживали, осыпались прахом. Я некоторое время стояла в нерешительности, не зная, что делать, пока не вспомнила, что несколько лет училась на целителя.
Мужчина на алтаре вновь выглядел спящим. Его грудь едва заметно вздымалась, ноздри раздувались, а диагностическое заклинание не выявило в этом мощном теле никаких повреждений. Я неуверенно приблизилась и коснулась плеча Рионара. Его кожа была горячей и все такой же восхитительно-бархатистой.
– Эй, – позвала я, малодушно надеясь, что он не отзовется. Все, что могла, я уже сделала – помогла ему освободиться. Выбраться из грота он сможет и без моей помощи и, возможно, будет гораздо лучше, если меня в этот момент не будет рядом.
Убедившись, что незнакомец в ближайшее время не проснется, я снова отправилась вокруг озера в поисках выхода из пещеры. Не могло же так случиться, что Рионар был пленником в этом замке, и кто-то из моих родственников об этом знал. Хотя, не заметить дверь в конце коридора было бы крайне затруднительно. Если не хозяева, то слуги точно должны были быть в курсе.
Я обошла озеро по кругу два раза, но единственный обнаруженный мной путь вел в замок. Значит, этот мужчина был каким-то образом связан с моей семьей. Не совершила ли я ошибку, освободив его? Что, если он враг, которого любым способом стоило держать скованным? В любом случае, сожалеть о чем-то было поздно. Я должна была проявить характер, настоять на своем и получить ответы до того, как помочь этому мужчине освободиться, но, похоже, когда Пресветлая наделяла свои создания храбростью, я оказалась где-то в самом конце очереди, и мне немного не хватило. Зато нехватка смелости компенсировалась решимостью и упрямством, поэтому мне часто доводилось переступать через собственный страх и просто идти вперед. Как любил повторять ректор Салливан – делай, что должно, и будь, что будет.
Собрав остатки своей решимости, я направилась обратно к алтарю. Стоило дождаться, когда Рионар проснется, и вывести его из замка. Наверняка у него остались близкие, которые за него беспокоились, и он торопился к ним вернуться. Если у этого мужчины и были какие-то счеты с моей семьей, лично я ему ничего плохого не сделала а, наоборот, помогла. Учитывая, что живых кровных родственников у меня не осталось, мстить за свой плен ему в любом случае некому.
Но моя решимость снова с громким треском рухнула, когда, подойдя к каменной плите, я обнаружила, что она пуста. Похоже, Рионар не стал дожидаться моего возвращения и самостоятельно нашел выход из грота.
– Ну и ладно, – пробормотала я. – Баба с возу…
Наверху что-то оглушительно громыхнуло.
Я опрометью бросилась к лестнице, надеясь, что незнакомец в отместку не запер меня в этом гроте. Но дверь не только оказалась не заперта, ее напрочь снесло с петель. Так вот что это был за шум. Рионар обнаружился в коридоре. Дрожащий свет нескольких факелов освещал его массивную фигуру, застывшую напротив выхода из подземелья. Мужчина стоял, оглядываясь по сторонам. Его руки были скрещены на груди, ноздри гневно раздувались, а глаза полыхали золотом. Одетый лишь в свои длинные волосы, в первое мгновение он показался мне воплощением бога войны Аргримма, по какой-то причине решившего посетить Кастанию.
Наткнувшись на яростный взгляд, я замерла на месте, боясь пошевелиться. Что он будет делать дальше? Исполнит ли свою клятву не причинять мне вред, или отомстит за мое промедление?
– Я думал, ты ушла, – кажется, нагота совсем не смущала этого мужчину. Он стоял, широко расставив ноги, и мне приходилось прилагать колоссальное усилие, чтобы не смотреть ниже его груди. Но и там зрелище заставляло сердце биться в ускоренном ритме. Мышцы бугрились, образовывая идеальный рельеф, который так хотелось повторить своими губами и языком. Просто сумасшествие какое-то.
– Я искала другой выход из грота, – язык с трудом ворочался во рту, наполненном вязкой слюной.
– Нашла?
– Нет, поэтому я понятия не имею, как ты оказался в подземелье моего замка.
– Твоего? – угольные брови удивленно изогнулись. В глазах появилась насмешка.
Я сложила руки на груди, копируя его позу, и упрямо выпятила подбородок. Но Рионар, вопреки ожиданиям, сменил тему.
– А теперь, – обманчиво мягко сказал он и неожиданно шагнул ко мне. – Верни то, что украла у меня.
Я? Украла?
Да он с ума сошел!
Меня снова накрыло волной праведного негодования на столь несправедливое обвинения. Я могла быть кем угодно, но точно не воровкой. В этом он точно ошибся. Но весь вид мужчины был воплощением решимости, когда он сделал еще шаг и прижал меня к стене своим мощным телом. Я запрокинула голову в приступе запоздалой храбрости и создала на ладони слабый боевой пульсар, который, кажется, позабавил Рионара. Обхватив мое лицо ладонями, он несколько мгновений смотрел мне в глаза, и мое сердце с такой силой колотилось о ребра, что этот звук, кажется, эхом разносился по коридору. А затем его губы коснулись моих в жадном, испепеляющем поцелуе, который окончательно лишил меня воли. Пульсар развеялся, так и не пущенный в ход, а из моей груди вырвался какой-то беспомощный, хриплый стон, напугавший меня сильнее, чем все, что случилось до этого.
Я с силой оттолкнула от себя мужчину, и он легко отпустил меня.
– Теперь мы в расчете, – удовлетворенно усмехнулся он и, окинув меня насмешливым, немного снисходительным взглядом, направился прочь по коридору. И что-то мне подсказывало, что собрался он к выходу из замка. Мой взгляд невольно прилип к его широкой спине и узким бедрам, рельеф которых был так же идеален, как и остальное тело.