Ирина Калитина
Городской пейзаж, смешанная техника
– В твоей питерской начитанности, холодной строгости к себе и к другим было то, чего мне не доставало, как человеку и художнику.
«А мне – твоей жажды жизни и необузданности», – подумала она.
Понадеялась на новую любовь, которая поможет выбросить из головы наваждение. Сходила с другим мужчиной в ЗАГС, венчалась в церкви. Не помогло.
Получив диплом, Алексей вернулся на родину, женился, работал, как сумасшедший: писал картины, собрал вокруг себя мастеров художественных промыслов, организовывал выставки, добился открытия галереи и художественной школы для детей, получил звание «Заслуженный», и, наконец, в смысле искусства, стал лицом своего края.
Пил, чтобы расслабиться после работы, на презентациях, на охоте и на рыбалке.
«Сибирское здоровье, – удивлялась Валерия, когда слушала истории о его «подвигах», – а местные мальчики, Толя и Стасик, сломались».
Жена Алексея исчезла, оставив маленьких детей: дочь и сына. Мачехе он не позволил войти в дом, вырастил один. Начиная с мастер-классов, заметно было, как тянутся к нему ребята.
В «Facebook» или «В контакте» Валерия, иногда, рассматривает фотографии известного художника и понятного ей, как никому, человека. Вот снимок: они с дочерью стоят на деревянном мостике, на заднем плане кованый забор и церковь, у Алексея глуповато довольная физиономия нетрезвого человека, у девушки на голове кружевной светлый платочек для храма, усталые глаза, морщины на лбу, беспомощное лицо.
«Нашёл любящее сердце, готовое пожертвовать собой ради его образа жизни», – сказала себе Валерия.
– Прости, я забыла, где ты работал раньше? – вернулась мыслями к собеседнику.
– В детской художественной школе. Напрасно с ними поссорился.
«Да, к детям его допускать нельзя», – подумала она.
– В институт свой схожу, может быть, работу предложат, они ко мне прекрасно относились.
– Вход туда по пропускам,
– Меня пустят, – по-детски, уверенно произнёс Толя, – понимаешь, опасаюсь узбека, позвони, я тебе номер домашнего телефона дам, проверишь, живой ли.
Среди их встреч в последние годы, он раза три узнавал её, просил не забывать и называл семь неизменных цифр квартирного телефона, только последовательность их была каждый раз другой.
Женщина взяла его мобильник, набрала свой номер, нажала звонок, проверила и сохранила в контактах.
– Найдёшь в папке «Контакты» имя Валерия, запомнил?
Нет, поняла, что забудет. Около имени дописала: «Знакомая Алексея».
– Ты не пьёшь сейчас? – спросила, наконец.
– Что ты! Папа умер, денег нет. Вышел в Ленинград, тут всё по-другому, как будто, приехал издалека. Машины иностранные, люди в наушниках громко разговаривают, колер флагов поменялся…
