Ирина Ковальчук
Север в добрые руки
Север в добрые руки
Глава 1. Скрип съезжающей крыши
Всем нужен отпуск. Особенно тем, кто в круглосуточном режиме спасает мир. Ну, или хотя бы следит за порядком в нём и заботится о продолжении жизни. Как правило, такие личности или сущности – кто их разберет – об отпуске могут только мечтать. Потому как некому доверить все эти ответственные дела. Отпуск возможен – если отыщешь достойную замену.
Кутх мечтал о теплых странах: солнечные тропики, субтропики с их лианами и уж точно не ледяное море. Чтобы пальмы и песочек, а не снег и тундра. Ответственного человека среди оленеводов он пока не нашел и решил поискать в большом городе, присмотреться.
Обернулся вороном, полетел поближе к людскому жилью, уселся на дерево, огляделся.
Бежит девчонка-школьница. Бантики-косички, рюкзачок нарядный. Сразу видно, что все уроки сделала, с легким сердцем в школу торопится. Ответственный человек, но опыта маловато.
Вот мамочка с коляской в парке гуляет спозаранку. Забот у нее – полна головушка, а рук не хватает. Ей можно и мир доверить, обо всех сумеет позаботиться, да только мысли у нее всё равно к малышу своему устремятся. Так, в хлопотах, о важном забыть можно. Да и усталая она. Ей бы отоспаться.
Дедушка с палочкой по делам спешит. Глазами добрыми сквозь очки на мир смотрит. Такому мир уже в тягость будет. Мудрости с лихвой, а сил нет.
Встряхнулся Кутх. Ежели так выбирать, не найдешь достойных. Вынул он тогда перо из хвоста, взлетел в небо повыше и перо уронил, а сам загадал: кого перо коснется, тот и заменит меня на время.
На белоснежную фуражку Синичкина Юрия Петровича, капитана первого ранга, легко улеглось черное воронье перо. Он этого даже не заметил и продолжил чеканить шаг в сторону штаба. Кутх обрадовался: отлично судьба распорядилась, нужному человеку жребий подсунула. Подлетел он поближе к статному, высокому мужчине в морской форме и, чтобы не пугать сильно, решил беззвучно, мысленно, с ним побеседовать.
– Приветствую тебя, Избранник. Ты назначен судьбой в заместители северного божества Кутха, – прозвучало в почти седой голове бравого военного. Он остановился на раз-два, зажмурился, проморгался.
– Что за неуставные голоса чудятся, ежки-матрешки? – проскочила тревожная мысль. – Отставить слышать всякое. Шагом марш на службу, – скомандовал сам себе Юрий Петрович.
– Не чудится тебе. Сейчас мы отправимся ко мне на Север. Я тебе передам на хранение мир и отправлюсь в отпуск. А ты меня будешь заменять: следить за порядком, заботиться о продолжении жизни, – не отставал голос.
Синичкин не растерялся. Вытянулся по стойке смирно, побледнел и хлопнулся в обморок. Единственная мысль успела брякнуть в черепушке: «Вот и конец карьере. Крыша съехала. Не быть мне адмиралом флота. На чистый асфальт упаду. Форму не запач…»
– Что значит «съехала крыша»? – ворон огляделся. Нигде ни одна крыша не сдвинулась с места. Дунул Кутх на избранника, тот обернулся птенчиком. Положил Кутх его к себе на спину и понес домой в северную сторону.
Глава 2. Новые должностные обязанности
Добрался Кутх до своего жилища, снял со спины крохотного птенчика, дунул на него, и обратился птенчик обратно в капитана первого ранга Синичкина Юрия Петровича. Да и Кутх вернул себе привычный облик. Сам себе он казался обычным, а если взглянуть попристальней – было чему удивиться. К весьма внушительному, вполне человеческому телу, крупному и кряжистому, приставлена была голова ворона с крепким блестящим клювом и вместо рук – крылья. Вот такая прелесть. Особенно трогательно смотрелся черный пушистый хохолок на макушке. Кухлянка для божества была сшита из четырех-пяти оленьих шкур и украшена перьями и ракушками. А на ногах, а может и лапах – мягкие пимы, расшитые растительным орнаментом.
В юрте Кутха витали очень своеобразные запахи: смесь горькой полыни и морошки и еще каких-то неведомых трав, ну и немного – вяленой рыбы. Шкурами вообще не пахло, хотя стены юрты полностью сделаны были из них, причем мехом внутрь. Каркас состоял из не очень-то ровных палок. Прямо в центре теплилась сложенная из глиняных кирпичиков печка. На каждом кирпиче угадывались очень интересные символы, похожие на рисунки малышей из ясельной группы, но они явно были не так уж и просты. Так же как и странные, на первый взгляд нелепые и кривобокие конструкции, сплетенные из веточек, прицепленные к стенам юрты на тонких веревочках. Если не приглядываться и смотреть в косо падающем свете – чем-то напоминали ловцы снов.
Капраз, как по-дружески кличут на флоте капитанов первого ранга, очнулся, огляделся. Взгляд его стал более осмысленным, хотя он совсем не понял, как тут очутился. Согласно уставу оправил форму, поправил фуражку и, приложив руку к козырьку в воинском приветствии, гаркнул: «Здравия желаю, тащщ…» И тут его маленько заклинило.
– Кутх. Просто Кутх. Можно на «ты», не стесняйся. Я тебя зачем сюда притащил-то. Мне нужен заместитель.
Юрий Петрович за годы службы привык действовать в условиях частичной неопределенности. Но это было чересчур. Он хлопал глазами, не знал, куда деть руки, как обращаться. Тут тебе не начальник штаба, а целое божество. Это самое высшее руководство, понимаешь…
– А-а-а… как же без приказа? – проснулся в офицере бюрократ.
– Так тебе всего лишь приказ нужен? – обрадовался Кутх. – Сам его и состряпай. Я подпишу. А к приказу краткая инструкция. Ты должен будешь управлять миром, следить за балансом, чтоб его ни в какую сторону не перекосило.
– Разрешите поинтересоваться размером вверенной территории.
– Смотри сюда, – Кутх свел над головой крылья и плавно развел их в стороны. Меж его крыльев, уменьшенная в десятки раз, развернулась тундра. Холмы, перелески с низкорослыми деревцами. Отчетливо было видно, как мирно пасутся табуны оленей. Юрты, дымки костров. Человеческие фигурки что-то там суетятся. И вот под взглядом картинка сдвигается, становится видно седое побережье. Холмы перерастают в горы. Но кое-где тундра покрыта густыми непрозрачными облаками.
– Это и есть весь мир? Что-то маленький какой-то и плоский. А под облаками что?
– Под облаками скрыты места, где в меня не верят. У них свои божества. Я существую лишь для тех, кто во мне нуждается, – просто ответил Кутх. – Мир, говоришь, маловат? Так посмотрим еще, как ты с ним справишься.
Капитан первого ранга мигом подобрался. Снова вытянулся в струнку.
– На какой срок я буду назначен заместителем? – сочиняя в глубине головы приказ, осведомился Синичкин.
– Думаю, пару веков, ну, может, еще с полсотни лет захвачу. Ты пока тут осмотрись, а мне кое-куда отлучиться надо.
Кутх исчез, а капраз призадумался.
Посидел, посчитал, и тут его осенило: «Не подходит на зама моя кандидатура. Я от силы еще лет тридцать протяну. А дальше что: вот так и помру, неизвестно где, посреди тундры, без связи. Никто не узнает, где могилка моя. Превращусь в ягель, сожрут меня олени, и буду целую вечность оленьим навозом валяться в тундре». На этом месте офицеру стало невыносимо грустно. Он, конечно, не какой-то хлюпик, просто каждый раз, когда задумывался о конечности собственного бытия, слезы наворачивались на глаза. Учитывая стальной характер и спартанскую закалку Юрия Петровича, иных вариантов показаться на свет у них не было.
– Надо бы у товарища Кутха разузнать, положены ли тут какие-то льготы. Может, специальный паёк с двойной порцией сгущенки или квартирка служебная. Или санаторно-курортное лечение, – продолжил размышлять Синичкин. – Как-никак самого высшего замещаю. Ух, развернусь! У меня тут пылинки строем ходить будут. А то ишь… разболтались.
На усатое лицо Юрия Петровича на смену слезам выползла мечтательная улыбка. Он уже представил, как проведет инвентаризацию, проверит наличие и работоспособность, так сказать… всего в этом мире.
– Так что ты спрашивал? – голос Кутха прервал мечтания Синичкина. – Не волнуйся, на время, пока ты будешь меня заменять, ты станешь бессмертным. А потом, если сумеешь разгадать тайны вселенной, мне придется тебя убить. Секретность, сам понимаешь.
– Это обязательное условие? – голос у будущего зама дрогнул. – Я могу договор или соглашение о неразглашении написать.
– Слушай, ну в кого ты такой бюрократ? Шучу я так. Когда вернусь, захочешь – назад тебя отправлю. Пойдешь обратно Родину защищать. А захочешь – останешься. Может, здесь от тебя больше пользы будет.
– Бессмертие – это хорошо, – потер руки Синичкин. – Когда приступать?
Глава 3. Фатальные случайности
Целую ночь Кутх рассказывал Синичкину Юрию Петровичу, своему новоиспеченному заместителю, о мире, его устройстве и порядках. О людях, населяющих этот мир, их традициях и ритуалах, в которых надо будет обязательно участвовать как главное божество.
Юрий Петрович серьезно подошел к передаче дел и должности: выудил из нагрудного кармана карандаш, оторвал от стены юрты добрый кусок оленьей кожи и принялся конспектировать.
– Вот, к примеру, рыбалка: тут слушай внимательно. Люди будут молиться, просить послать в их сети больше рыбы и морского зверя. Уважь, как водится. Тебе сверху хорошо видно будет, где косяки рыбы проплывают, бери да черпай ближе к берегу.
– Как черпать? Руками? В море? – растерялся Синичкин и зачерпнул воздух для наглядности.
– Ну как-то так, да. Разберешься. Потом, как рыбалка закончится, женихаться начнут. Тут опять молитвы: пошли самых лучших женихов-невест. Здесь можешь особо не вмешиваться, наблюдай, чтоб только сильно не увлекались игрищами. Забавные у них эти обряды, хех…
– Ну хоть свахой работать не надо – и то радость, – бухтел в усы Синичкин, помечая что-то карандашом.
– Еще из забавного: ритуалы у них своеобразные. Как начнут чего вытворять, так диву даешься. Тут действуй по ситуации, военный ты или где? Следи только, чтоб сильно не переусердствовали, – поучал Кутх, а Юрий Петрович старательно за ним записывал. – Твоя задача – сохранить в равновесии доверенный мир, не растерять территории, не разогнать народ, что в меня верит, и по возможности – приумножить. Пусть люди знают, что они под защитой и в отчаянный момент им помогут.
– Я тут вместо МЧС, получается, приставлен? – ехидно поинтересовался Синичкин.
– Не знаю такого бога, – на полном серьезе ответил Кутх.
– Ладно, разберемся, кого защищать и приумножать. Еще будут поручения, задачи, инструкции?
– Будут. Пиши, – Кутх хлебнул чайку и продолжил рассказ про особенности и уклад жизни северных народов. Юрий Петрович усердно записывал, аж испарина на лбу выступила.
Кутх заинтересованно поглядывал на суету Синичкина с конспектом, но не препятствовал. Кожа покрывалась значками и символами, глаза к утру у штабного офицера начали слипаться.
– Ну, вкратце обрисовал. Если что, подсказки тут, – Кутх кинул на колени Юрию потрепанную книжку «Сказки народов Севера».
У товарища капитана первого ранга от удивления брови чуть с прической не слились.
– Тут что, всё правда? – тыча в книжку пальцем, прохрипел он.
– В целом – да. Ну, приукрасили немножко, – у Кутха на голове образовалось сомбреро, под левым крылом – чемоданчик с яркими наклейками, а в правом – бокал с зеленым коктейлем и зонтиком. – Адьёс, дружище! Разбирайся, а я в отпуск.
И исчез.
Не успел Юрий Петрович толком выдохнуть, слышит – кто-то поет, и вроде как к нему обращаются.
Вышел Синичкин из юрты. Глядит: вдалеке народ в оленьих кухлянках собрался, костры развели. А глаз у капитана вдруг зорче обычного сделался. Прищурился он, пригляделся. Навострил уши, прислушался.
– Приди к нам на праздник кита, великий Кутх, посмотри, как мы мирим охотников с убитыми животными. Гляди, великий Кутх: вот эти охотники превратились в камни, чтобы дух кита поверил нам.
Взрослые с виду люди, а глупостями маются. Трое здоровых мужиков завернулись в моржовьи кишки и камушками прикинулись. Замерли, не шевелятся. А остальные вокруг них с бубнами подскакивают, курлычут чего-то. Махнул на них рукой Юрий Петрович. Пусть забавляются. Небось без него разберутся. А народ в кухлянках заволновался что-то, закричал. Скачут, руками размахивают.
Те охотники, что в моржовьи кишки завернулись и камни изображали, и впрямь камнями сделались, мертвым куском скалы. От удивления глаза у Юрия Петровича так и полезли на лоб.
– Ох ты ж, ёжки-матрешки! Что ж я натворил! Живых людей угробил, – побледнел Юрий Петрович. Он и сам не понял, что сделал: может, не той рукой махнул, может, не тем глазом моргнул. Но людей оживить надо, а то его самого потом Кутх во что-нибудь непотребное обратит.
Вернулся в юрту капраз, схватил книжку со сказками северных народов, пролистал пару страниц. Ничегошеньки там нет про оживление. В конспект свой сунулся – и там на эту тему пустота.
Давай он кружить по Кутховой юрте. Нашел в сундучке склянку. На ней наклейка «ЖВ».
«Ага, это живая вода. Пойду обрызгаю потерпевших, вдруг поможет», – подумал Синичкин и выскочил наружу, на ходу выдергивая из склянки пробку. Из горлышка как хлынет дождь. На весь мир разлетелись капли. Те люди, что на праздник пришли, раскинули шатер, от дождя укрылись. А каменные охотники в моржовьих кишках стоят – не шелохнутся.
– Отставить поливать потерпевших, – скомандовал сам себе капраз и заткнул склянку. Дождик прекратился.
– Видимо, не «живая вода», а «живительная влага» или «животворящий водопад». Неправильно расшифровал. Не моя специализация.
Смотрит Синичкин, а люди-то не унывают. Ритуал продолжают. Повалили своих охотничков и давай катать их с холма. Припевают: «Вот, звери и рыбы, глядите: это не мы вас убили. Это скатились камни с горы и зашибли вас до смерти».
Накатали их с горы, да и в круг пылающего костровища поставили. Сами пляшут. В бубны стучат.
– Что за чудная стратегия? Что за небывалая тактика? Ловко они виноватых нашли. Дескать, сами белые и пушистые, а коварные камни так и норовят зашибить до смерти птицу и зверя. Ну и личный состав мне достался. Никакой дисциплины, – возмутился себе под нос Юрий Петрович, а сам снова по юрте рыщет: вдруг найдется какое-нибудь средство для оживления охотников.
Ничего, как назло, не попадалось. Выскочил снова на улицу. Празднующие там уже сети сплели из оленьих жил. Деревянные фигурки зверей в сети расставили, в бубны стучат и поют: «Попалось в наши сети много зверя и рыбы. Спасибо, великий Кутх».
– Пожалуйста, ёжки-матрешки! Сказали б лучше, как вы своих покойников оживляете, – пробубнил Синичкин и за сердце схватился. Скоро конец ритуалу, на него народ надеется, что он вернет жизнь охотникам. Только вот как это сделать?
Никогда в жизни капитан первого ранга не испытывал панику. На любой вопрос по службе в уставе ответ найдется. А тут нет ответов. Думай сам, товарищ зам великого божества.
А народ знай себе поет: «Мы сейчас бросим в море кости кита, чтобы они превратились в новых китов и приплыли в наши сети».
– Тьфу на вас, бестолковые, – Синичкин снова махнул рукой на празднующих. – Вам бы только веселиться.
В этот самый момент ожили каменные охотники. Повылазили из моржовых кишок, да и давай плясать вместе со всеми. Радуются, смеются.
В полном изумлении Юрий Петрович стал свои руки разглядывать: вон в них какая сила образовалась. Раз взмахнул – убил людей на фиг, второй раз махнул – оживил. Во избежание нежелательных ситуаций сунул он поглубже руки в карманы и вернулся в юрту матчасть изучать. Чтобы не натворить ничего ненароком.
Глава 4. Чудо в перьях
Чтобы миром управлять, стоило бы его сначала хорошенечко разглядеть. Надо какой-то транспорт достать и объехать вверенную территорию. Составить план управления и развития в перспективе. Кутх там что-то про пару веков говорил. Юрий Петрович выглянул из юрты.
Служебного вертолета, или хотя бы автомобиля, или, на крайний случай, оленя с упряжкой – поблизости не наблюдалось. Не заметил Синичкин и адъютанта, которому можно приказать раздобыть транспорт. Надо как-то самому справляться. Вот бы с высоты птичьего полета осмотреть окрестности…
Кутх, когда полномочия передавал, видимо забыл упомянуть несколько важных вещей. К примеру, как в ворона перекинуться?
– И почему именно в ворона, в эту сухопутную чайку? Может, я в душе орел или ястреб? – бухтел себе под нос Синичкин. Если рассуждать логично, то получается, одежду лучше снять, чтобы не порвалась. Уменьшиться размером, в птицу обернуться, перьями обрасти. В общем-то, всё просто, но без магии не обойтись.
Сначала, как положено, Юрий Петрович схватился за инструкцию – книжку со сказками. Там нашел одно упоминание: «обратился Кутх птицей…», но сам механизм «обращения» не был описан.
Припомнил Синичкин с детства знакомые заклинания: «абра-швабра-кадабра», «сим-салабим-сяськи-масяськи», на всякий случай «сим-сим, откройся» попробовал. И руками такие финты закрутил, как фокусники в цирке делают. Не вышло.
Кутху-то хорошо, он уже почти что птица. А человеку как в нее перекинуться?
Это гражданский бы уже отчаялся, а военный, тем более капитан первого ранга Синичкин, применив военную хитрость и смекалку, таки догадался, как справиться с поставленной задачей. И неважно, что он сам себе ее и поставил.
Подумал: что, если залезть повыше, изобразить птицу, насколько это получится с его комплекцией, и как бы «полететь»? Осталось воплотить задумку в жизнь. Вариант не хуже других. Главное – в процессе не покалечиться.
Залез Синичкин на табуретку, присел, глаза зажмурил, да как спрыгнет, и руками себя по бокам – хлоп, хлоп.
Чувствует – что-то происходит. Туловище легче стало. В руках защекотало, а ноги втянулись, высохли и поджались под живот. Тело будто закололо маленькими иголочками, и стало оно перьями обрастать. Так себе ощущение, честно сказать. Завел Синичкин руки за спину, так как-то естественней всего они легли, и решился открыть глаза. А зрение-то – батюшки! Он и раньше не жаловался, а тут на двести процентов лучше стало. Будто телескопическое: стоит только приглядеться, а оно само – раз – и приблизило.
Оглядел себя Юрий Петрович: вместо рук – крылья, вместо ног – лапы птичьи. Весь оброс черными перьями. Ну, ворон так ворон. Может, у кутхов такая традиция? Стало быть, магия простая: надо только захотеть. Похвалил себя вояка за находчивость и только собрался из юрты выйти, как – тюк носом в пол. Ноги-то теперь – лапы. Осторожно попытался шагнуть – снова неудача. Давненько не приходилось подпрыгивать товарищу офицеру, а тут пришлось. Вот так, с припрыжками, выбрался Синичкин из юрты, руки-крылья расправил, оттолкнулся посильнее и…
Бах! Ткнулся грудью в землю. Непростое это дело оказалось – взлететь. Не слушается незнакомое тело, непонятно, как поймать ветер. Вприпрыжку добрался до ближайшей кочки, повернулся к ветру спиной, вздохнул поглубже, и вдруг… его подхватил ветер.
Выше, выше. Между перышками ощущается поток ветра, как ручеек прохладный между пальцев. Каждый взмах крыльев как рывок вперед. Ближе облака, ярче небо. Синь небесная до самых звезд прозрачна. Чем ближе звезды, тем холоднее воздушные струи. Сердце в груди под перьями колотится непривычно быстро, но не тревожно, а спокойно, как будто так и надо. Только во сне настигало капраза похожее чувство. Необычайный восторг и ликование переполняли человечью душу в невесомом птичьем теле. Хотелось закричать на весь мир: «Смотрите, я лечу! Лечу я! Эй, вы видите?» А вышло: «Кар-р! Кар, кар, кар!» – противным вороньим криком. Да и ладно.
Чуть пониже спустился Синичкин. Стали хорошо видны горы, реки и весь остальной ландшафт. Тундра, камни, от гор до моря. Стал перелетать ворон Синичкин от селения к селению, глядеть, чем люди занимаются. Знакомиться, так сказать, с личным составом. Только они на него никакого внимания не обратили. Не привык капитан первого ранга к такому отношению. Он им: «Здравствуйте, товарищи». Правда, звучало это по-вороньи. А они и не обернутся. Неприятно.
Тогда он – хлоп о землю, зажмурился и стал опять человеком. Тут-то местные жители на него и взглянули. Все разом. А он как проводил тренировки по превращению в птицу в одном исподнем, так и остался. Стоит перед ними в трусах с возмущенным видом. Мало сказать – удивились местные жители. Охренели. Где такое видано, чтоб посреди тундры вместо ворона – усатый мужик в трусах появился. Не спортсмен. Так осень опять же. Холодно.
От неловкости ситуации капитан первого ранга немедленно скомандовал: «Равняйсь! Смирно!» В этот момент даже те, кто никогда не делал «смирно», мигом сообразили, что надо вытянуться и замереть.
– Кру-гом! – снова гаркнул Синичкин. Не выполнить такой командирский приказ было совершенно невозможно. Все, кто участвовал в этой сцене, в секунду развернулись спиной к Синичкину. Тот, оценив конфуз ситуации, снова перекинулся в ворона и за пару взмахов крыльев рванул повыше и подальше от этого места.
Слухи о превращении ворона в мужика в трусах и обратно быстро расползлись по всем ближним и дальним селениям, а то и еще подальше. Потом приезжали разные эксперты, чего-то изучали. Замеряли радиационный фон и уровень спирта в крови очевидцев. Известный телеканал посвятил серию передач загадочному явлению, которое видели жители одного из северных сел.
Синичкин наблюдал за этой суетой. Он знал правду. Мог и рассказать. Да кто поверит?