Ирина Мухаметова
Кутлуг и Шемике
– Он им не поверит.
– Почему?
– А ты бы им поверила? И потом они и так много уже сделали, нашли то место, где он живет, и теперь ему известно об озере, где сейчас живу я.
– И?
– Что и? Ничего. От твоего «Леса» до здешнего озера очень далеко и идти надо долго.
–-Да, наш город большой!
– Поэтому сходи ты к нему! Пожалуйста! Скажи ему, что это точно я его ищу! И жду!
– Шемике, но почему ты уверена, что он мне поверит?
– Поверит!
– Но почему? Пришла какая-то тетка и рассказывает ему какие-то непонятные истории. Вот лично я в такой ситуации никому бы не поверила.
– Но ты же как-то о нем узнала. И потом ты же его по имени назовешь!
– Шемике! Мне же о тебе тоже стало известно, поэтому я и тебя назвала по имени, и пришла искать именно на озеро Кабан. Хотя что это изменит?
– Что?
– То, что я приду и скажу ему, что узнала о тебе и Шемике.
– Кстати, а откуда тебе, действительно, стало о нас известно?
– Тетрадку нашла старую, и там было написано про вашу любовь, и как вы убежали от родителей.
– Убежали…
– И ты сейчас жалеешь об этом?
– Нет. Я любила Кутлуга, а он меня. И я не хотела быть женой другого человека.
– Но вас же превратили в этих, скажем так, субъектов, что вы сейчас есть.
– Что это значит?
– Субъектов? Ну, в существ!
– И что? Я все равно люблю его! Кутлуга!
– Ладно, считай, что ты меня убедила. Но я еще раз спрашиваю, как он поймет, что я пришла от тебя?
– А я тебе дам одну вещь.
И тут она положила на согнутый ствол дерева блестящее колечко с тремя камушками – синим, красным и зеленым.
– Что это?
– Его кольцо. Кутлуг дал его мне в последнюю нашу встречу.
– Шемике! Может, я его просто сфотографирую и покажу ему фотографию?
– Нет, отдай ему кольцо.
– А почему ты не дала его птицам, чтобы он им поверил?
– Они могли его потерять.
– Ладно, я возьму кольцо, но если сегодня я Кутлуга не найду, то привезу его вечером сюда обратно. Дома я его держать не буду!
– Боишься, что он к тебе придет ночью?
– О, Шемике, похоже, ты знаешь местный фольклор!
– Что?
– Сказки местные.
– Знаю. Не раз слышала их, когда на прежнем месте жила.
– Ладно, я пойду. Ну, Шемике, Шемике, и как только ты смогла меня уговорить на такое!
Когда же я приехала в наш парк, начался дождь. Пока еще несильный, но на аллеях и дорожках уже никого из людей не было, потому что все скрылись в разных кафе, так как других укрытий от непогоды в парке не построили, и, как я понимаю, сделано это было специально.
Зонтик же я практически никогда с собой не ношу, поэтому пришлось натянуть на голову капюшон от куртки и идти дальше. Ну, и, хотя мне было очень жаль мои белые кроссовки, пути отступления у меня не было. И, наверное, я выглядела странно для людей, сидевших за столиками в кафе и смотревших в окна, но пусть думают, что хотят, выбора-то все равно у меня никакого нет.
Словом, я дошла до дощатой дорожки, которая пересекала широкую аллею из плитки и вела в лес, и на нее свернула.
Сказать, что мне было страшно, это ничего не сказать. Я в одиночестве прошла несколько метров и поняла, что дальше уже просто физически не могу двигаться, поэтому ступила с досок в сторону, то есть на землю, сделала пару маленьких шагов и остановилась. Жуть какая-то! Вокруг меня были высоченные кусты и деревья, но посмотреть вверх сил у меня не было. Поэтому я нащупала кольцо и вытащила его из кармана куртки.
– Кутлуг! Кутлуг!
Нет ответа. Только по листьям вокруг меня безостановочно стучали дождевые капли.
– Кутлуг!
И зачем я только на это согласилась? Идиотка! Интересно, а камеры в этой части парка имеются?
– Тут я.
Я вздрогнула.
– Кто ты?
– Тот, кого ты звала. Я Кутлуг.
– Ты Кутлуг?
– Да.
– Но я тебя не вижу.
– А ты обернись!
Обернуться? Ну, уж нет! Да и как? Потому в этот момент я тупо поняла, что от охватившего меня ужаса просто физически не могу шевельнуться. И потом вдруг я повернусь, а меня сзади по голове стукнут? Но не стоять же, в конце концов, здесь столбом, потому что и то плохо, и это. Я начала медленно разворачиваться, смотря себе под ноги, так как везде были какие-то ветки. Уф! Наконец, я подняла глаза. Но передо мной никого не было!
– Где ты?
– Вот же.
У ближайшего ко мне дерева поднялась и опустилась ветка.
– Я тебя не вижу.
И тут какая-то часть этого дерева от него отделилась и сделала шаг ко мне.
– Вот он я! Почему ты меня ищешь?
О, нет! Только не это! Кутлуг был, скажем так, вертикально стоящим большим бревном, высотой метра два, с корой, как у дуба, с ветками вместо рук и с рогом на лбу. Да уж…
Но тут я вдруг увидела, как из трещин в коре на меня смотрят глаза, и они были не черные, как у Шемике, а сине-зеленые, то есть обычные человеческие глаза, практически такие же, как у меня. И я почему-то сразу успокоилась.
– Кутлуг! Я тебя все-таки нашла!
– Так зачем я тебе нужен?
Я протянула ему ладонь, на которой лежало кольцо.
– Вот! Это просила тебе передать Шемике.
– Шемике! Я так давно ее не видел.
– Она сейчас живет на озере Харовом.
– Значит, это правда? Вороны не соврали?
– Нет. Но ты знаешь, где оно находится?
– Найду.
Неожиданно он как-то ловко пальцем-веточкой взял у меня с ладони кольцо, и через мгновение оно уже оказалось у него.
– Кутлуг, я теперь, наверное, пойду?
– Иди. Ты уже насквозь мокрая.
– Только будь осторожен, Кутлуг! Помни, Шемике тебя очень ждет!
– Не волнуйся! Буду!
– Я приду на озеро Харовое недели через две, чтобы узнать, как у вас там дела.
