Ирина Шайлина
Лишняя женщина
Глава 8. Марат
На обратном пути, как Анна и прогнозировала, мы завязли, несмотря на мощность нового автомобиля. Пару часов шёл дождь, топил снег, колею развезло, а усугубило все то, что пока нас не было, здесь проехал кто-то на гусеничной технике, превращая просто грязную весеннюю дорогу в кашу.
– Накаркала, – беззлобно сказал я.
Дождь моросит, во все стороны степь покрытая осевшим и размякшим весенним снегом, и машина в грязи по самые уши.
– Толкайте, – фыркнула Анна.
– И буду, – согласился я.
А что еще делать? Здесь помощи днями ждать можно. Снял пальто, бросил его на заднее сиденье, вышел ногами прямо в ледяную густую грязь.
– Нет, вы что, в самом деле будете толкать?
– Да. А что не так? Я толкаю, вы газуете. Думаю, как выросшая в этих просторах, как именно вытаскивать машину из грязи вы знаете.
– Знаю. Просто…вы миллионер. Не с руки, как-то, несолидно.
Я толкал автомобиль, который усердно бросал в меня грязью из-под колес и думал о том, что Андрей, местный царек, в грязь не полез бы точно. Пытался представить их вместе с Анной. Не мог. Она…цельная, пусть и разрозненная на куски, как стекло битое. Он – ничто. Я понятия не имел, как он вообще заполучил комбинат в свои руки, документы темнили, да и неважно было, главное – законно, комар носа не подточит. И слава Богу он его продает, пока совсем в говно не убил огромное предприятие.
Автомобиль чуть подался вперёд, я почувствовал это и удвоил усилия. И он рывком вырвался на свободу. Анна отъехала от лужи на пару метров и вышла.
– Андрей бы вас в машину не пустил, – покачала она головой глядя на то, как я испачкался.
– Да он лично бы мне ботинки облизал, у меня же денег больше. В разы.
А такие, как он все мерили деньгами. Анна вынесла из машины бутылку воды и полила мне на руки. Потом извлекла пачку салфеток. Я вынул несколько и принялся оттирать и руки, и капли грязи, попавшие на одежду. Анна же потянулась к моему лицу и стёрла пятнышки с моей щеки и лба. Так буднично и просто, словно мы по-настоящему близки.
– Термос дай, – попросил я. – С чаем. Есть же…
– Есть, – согласилась Анна, протягивая термос с крепким чаем.
На комбинат я поехал прямо в таком виде. Там меня поджидала целая команда. Андрей, несколько человек из руководства, целых три юриста. Причём один именитый, столичный. Андрей замалчивал сказанное ранее, выворачивал мои слова, готов был биться за каждый ржавый гвоздь, московский юрист помалкивал – знал меня в деле и понимал, что давить бесполезно.
Я приехал один. Не просто так. Поездка в этом богом забытое место была попыткой сбежать. От офисной рутины, от самого себя, от рушащегося брака. Бракоразводный процесс уже был запущен, а редкие встречи с женой вызывали лишь недоумение своими действиями несколько лет назад.
А здесь…серая, грязная, апрельская эта степь непонятно как сотворившая невероятную Анну. Я думал о ней. Смотрел на Андрея и думал об Анне.
– Завтра, – сказал я, понимая, что к компромиссу сегодня мы уже не придём, а за окнами давно темно. – Завтра закончим.
– Конечно! Сегодня мы решили по-дружески, по-семейному! Едем на дачу, там природа, восторг. Баня уже топится. Шашлыки. А какая там рыба, тесть сам ловит и коптит!
На дачу я не хотел. Вот совершенно не хотел. Но…
– Анна будет там?
Вот увидеть Анну я хотел.
– Конечно, – кивнул Андрей. – Без Анны никак.
И я поехал. Джип стоял на заводской парковке, наверное Анну до города подвезли, она тут всех знает. Я сел на переднее пассажирское. До дачи мы доехали за полчаса. Не знаю, что там за природа, темень стоит, хоть глаза выколи. Зато распогодилось, утих ветер, небо чистое впервые за эти дни, и там, в этом небе – миллиарды звёзд. Столько звезд я не видел нигде, они словно куполом нас накрыли, словно – картинка, планетарий чертов, но не настоящие звезды.
На звезды кроме меня никто не смотрел. Пахло дымом – топилась баня, жарились шашлыки. Мяса я днем переел, на неделю вперед сожрал. Люди суетятся, коих слишком много для одной семьи. Супруга Андрея трезвая и потому – скучная. Анны я нигде не видел. Обошел огромные хоромы, заглянул в беседку, в которой шашлыки жарили.
– А где Анна? – спросил я Андрея.
– Она недоступна. Не дозвонился. А в город за ней ехать некому и некогда.
– Мне есть когда, – серьёзно сказал я. – Я съезжу.
– Что?
– Ключи давай от машины.
Я не планировал возвращаться. Я не знал, поеду ли к Анне, хотя видеть ее хотелось до зубовного скрежета. Я просто не мог здесь находиться. Я поехал в город. Заблудиться здесь было невозможно – дорога одна, кругом сугробы и грязь. В городе мне помог навигатор и только забивая адрес я понял, что все же еду к Анне.
Дверь подъезда была распахнута и поднялся я без проблем. Позвонил в дверь, понимая, что ее дома может не быть или она просто не захочет меня видеть. Она открыла.
Домашняя такая. В халате белом пушистом, волосы в косу заплетены. Из комнаты позади выглядывает тот самый кот – крупный, мордатый, белого с серыми пятнами окраса.
– Мне Андрей адрес дал, – зачем-то сказал я.
– Понятно, – отозвалась она.
Мы стояли и смотрели друг на друга. Кот, не дождавшись динамики уселся на задницу, вытянул лапу и принялся ее вылизывать. И я сказал слова, единственно верные в тот момент.
– Я завтра улетаю.
Я улетаю завтра и эта ночь – единственная оставшаяся. Ее нельзя было потерять впустую.
– Заходи, – ответила Анна, словно приняв сложное решение.
Глава 9. Анна
Я знала только одну любовь и она не принесла мне ничего хорошего. Стоило ли надеяться на то, что с тех пор я стала взрослее и мудрее? Не знаю. Не знала я и того, что принесет мне эта новая любовь – горькая, безответная. Но знала одно – уйдет сейчас, я пожалею. Лучше буду жалеть, что впустила его этой ночью в свою жизнь и постель. И вообще, я справлюсь. Я же сильная…
– Заходи, – сказала я.
Он пах дымом и степью, с детства знакомые запахи, максимально ему неподходящие и все равно севшие, как родные. Как парфюм, который так долго искал и наконец нашёл именно свой, идеальный. Марат снял пальто и обувь. Я стояла рядом босая и смотрела, как он раздевается, и большой этот мужчина выглядел таким инородным в моей квартире.
– На задвижку закрой… – Вспомнила про Андрея, на свою голову. Вполне может примчаться, проверить не в моей ли постели ночевал москвич. – От тебя дымом пахнет.
– На даче твоего босса жарят шашлыки.
– А ты уехал?
– А я уехал.
– Обидится…
Я потерла виски. Прошла в комнату. Люкс, предчувствуя мою будущую фатальную ошибку удалился на кухню распушив хвост трубой. Ничего, это моя ошибка и я сама несу за нее ответственность сама. Мимо Марата кот прошел спокойно, даже задел хвостом мимоходом, и жест этот выглядел до смешного по-хозяйски. Значит, Марат хороший человек. Хороший, просто не мой. Люкс чувствует людей. Вот Андрея боится…черт, опять Андрей в голове!
Марат смотрел на меня внимательно, чуть склонив голову, видимо скачущие мысли по мне читались, и сонм сомнений, и страхи.
– Все хорошо? – спросил он.
Почему-то я была уверена, что он не будет давить. Что отдает отчет своим действиям. Что не будет манипуляций, угроз, шантажа. Если я скажу нет, он уйдет, несмотря на то, что хочет меня, его желание я все эти дни читала в каждом его прикосновении и взгляде.
– Заставь меня не думать, – пожалуйста.
Он шагнул ко мне. Потянул за пояс халата, а затем сбросил его с плеч. Под ним – футболка. Если бы я знала, что меня ждет я бы подготовилась. Но именно так все кажется максимально верным, так и должно происходить. Марат подхватил меня на руки и понес на кровать. И он прекрасно справился со своей миссией – когда его щетина колола мне щеки, я не думала о том, что завтра Андрей все поймёт по моему лицу и устроит сцену. Когда он целовал мои плечи и шею так жадно, что наверняка оставлял следы, не единой мысли не закралось мне в голову.
Я не думала ни о чем и это было прекрасно. Обнимала его мощную спину, принимала на себя вес его тела, который вовсе не грозил меня раздавить, царапала и кусала кожу, оставляя на нём следы, подобные тем, что он оставил на мне. Принимала его в себе, задыхаясь от правильности происходящего и яростного огня внутри. Стоило хранить целибат три года, ради этого – стоило.
После произошедшего мы лежали на кровати тяжело дыша, словно рыбы выброшенные на берег. Совершенно нагие, кожа покрыта испариной, в окна барабанит мокрый снег с дождем вперемешку, а с подоконника осуждающе смотрит Люкс.
– По-моему я ему не нравлюсь, – сказал Марат.
– Брось. Он просто кастрирован и завидует.
– Несчастное создание, обреченное на вечные муки. Пошли в душ? Я весь дом пропах.
В душ мы пошли вместе. Точнее – в ванную. Марат, такой серьезный огромный мужик плюхнул в воду пены и залез своей вытеснив половину пенной шапки на пол своим массивным телом. Мне места хватило с краешку. Люкс последовал за нами и снова наблюдал усевшись на крышку унитаза.
– А я когда тебя увидела, подумала ты раздавишь меня своим телом, – отмахнулась от взлетевшего клока пены я.
– Значит думала все же про секс со мной?
– Думала, – призналась я.
Марат улыбнулся с горделивостью альфа-самца. А затем подхватил меня на руки, мокрую, всю в пене и понес в комнату.
– До утра чертовски мало времени и не хотелось бы тратить его впустую.
Под утро он уснул. Из коридора падал свет и его мне вполне хватало, чтобы любоваться спящим мужчиной. Я его трогала. Мне так хотелось его запомнить? Я скользила пальцем по скулам, по шее, на которой ритмично билась вена, по ключицам, по выраженным мышцам рук, плоскому животу, полоске волос сбегающей от пупка ниже. Мне хотелось потрогать его полностью, и одновременно с этим я понимала – так я показываю свою слабость. Нужно быть сильной. Завтра он улетит, а я останусь. Даже если он купит комбинат, он все равно не будет здесь жить. Поставит толкового управляющего, разгонит зажравшиеся руководство, проведет модернизацию. За комбинат я была рада, за себя, не очень. Пусть. Зато сейчас я его трогаю.
– Спать мешаешь, – проворчал сонно Марат.
Повернулся на бок, сграбастал меня, удобно, ложечкой устраивая рядом. Так у него все это легко получалось, сильный…ногу одну закинул, рукой поднырнул под мою руку и положил ее мне на грудь. И так ладно легла его ладонь – словно там ее место, там всегда она и лежала.
– Спи, – сказал Марат. – Я будильник поставил, через час тебя разбужу самым варварским способом.
Учитывая, что мы занимались сексом всю ночь так, словно эта наша последняя возможность вообще им заняться, гадать что за способ будет, не приходилось. Я думала он уже уснул и спокойно наслаждалась теплом его тела и весом мужской руки. А он…
– А говорила, не можешь без любви…
Я грустно улыбнулась, радуясь, что он не видит моего лица.
Глава 10 .Марат
Утром Анна снова уснула. Уже совсем светло – восемь утра. Мне спать не ко времени, скоро ехать на комбинат, затем самолёт. Мохнатый ее кот всю ночь смотрел осуждающе, то с подоконника, то с кресла, но утром перебрался в кровать, поближе к хозяйке, и растекся своей меховой массой заняв почти все свободное место, вынуждая Анну тесниться к краю во сне.
– Не стыда у тебя, ни совести, – шёпотом сказал я ему.
Переложил его на свою половину кровати, сам пересел в кресло. Уходить не хотелось. В этой маленькой квартире, в богом забытом городе было на удивление хорошо. Просто потому, что здесь была Анна. Сопела, свернувшись клубком, запеленутая в одеяло, как младенец. Остаться бы. Еще на ночь, на две, на неделю. Зашторить окна, валяться в постели, заниматься сексом, совершать набеги на холодильник, вместе сидеть в ее ванной. Но… через полчаса я был на комбинате, аккуратно закрыв за собой дверь чтобы не будить Анну.
– Вы не брали трубку, – обвинил меня Андрей. – И не вернулись.
– Просто устал, – солгал я.
– Где вы ночевали?
Машина оснащена GPS и при желании Андрей мог отследить ее местонахождение этой ночью и скорее всего – так и сделал.
– Это не ваше дело, – категорично ответил я. – И рабочих моментов никак не касается.
После почти бессонной ночи я чувствовал себя наоборот на удивление бодрым. Не тянуло спать в самолёте. Сидел, у иллюминатора глядя на то, как в прорехах облаков исчезает остаётся позади и степь, и Анна, удивительная девушка с бездонными, как омуты, глазами.
Дома – весна. Не такая, как в степи, с ледяными лужами и серыми сугробами. Настоящая. Солнце греет, снег уже сошел, почки на деревьях набухли и готовятся распушиться свежей листвой. Дома – моя жизнь, привычная, полная хлопот и размеренная.
Вечером уже я встретился с женой в ресторане. Наш развод подходил к концу. Детей у нас не было, но суд все равно растянулся на долгих три месяца, преимущественно благодаря финансовым вопросам. Женаты мы с ней были почти десять лет, ранний брак, отчасти договорной. Деньги к деньгам. Я продолжал дело своего отца, а он был заинтересован в том, чтобы я женился выгодно.
Но Женя была молода и хороша собой, мы неплохо ладили, и решили – стерпится слюбится. И казалось, все получалось. Каждый жил своей жизнью, пока этого вдруг не стало мало. Однажды утром я проснулся и понял, что рядом со мной в постели спит совершенно чужой человек.
– Жень, – сказал я. – Так же…неправильно. Я не верю в любовь, но счастье, обычное такое, бытовое человеческое счастье, оно ведь возможно. Мы можем сейчас расстаться и попробовать все заново. Я уверен, ты достойна куда более лучшего, чем я, человека.
К тому моменту мы были женаты почти пять лет.
– Это кризис, – ответила Женя. – Нам просто нужен ребенок. Я поговорю с врачом и мы отменим контрацептивы. Ты готов стать отцом?
– Наверное, – с сомнением ответил я.
Наверное, готов. Мне тридцать. То, что Женя мне как чужая – да все так живут. Мои родители, ее родители, друзья, партнёры и коллеги. Быть может ребенок и правда склеит собой нашу маленькую семью, залатает дыры. Контрацепцию отменили и Женя с жаром бросилась претворять свою идею в жизнь. Ей тоже скоро тридцать – самое время рожать первенца.
Она обследовалась у врачей, я сдал анализы и послушно пропил курс назначенных витаминов. За месяц до предполагаемого зачатия исключил никотин и алкоголь. Беременность должна была наступить легко, но…не наступила. Женя купила пачку тестов на овуляцию, пачку тестов на беременность. В первый же месяц, не дождавшись задержки даже она проверилась, и потом каждый день до начала менструации.
– Ничего страшного, – сказала она. – В следующий месяц повезёт.
Не повезло. И через три месяца. И через полгода. Тогда она снова пошла по врачам – они велели ждать еще полгода. И за это время тоже ничего не случилось. Женя понеслась обследоваться и оказалось, она абсолютно здорова. Настал мой черед.
И оказалось, что я, по всем параметрам идеальный оплодотворитель – почти два метра ростом, почти сто килограммов веса, идеальное здоровье, высокое либидо…я – бесплоден.
– Идиопатическое бесплодие, – заключил врач.
– Идиотское слово, – ответил я.
Моему бесплодию не находилось внятной причины и объяснения, а потому и лечения. Часть моей спермы была не активна. Малая ее активная часть просто погибала при попытке переноса в яйцеклетку – а на ЭКО настояла Женя.
И за несколько лет наша жизнь изменилась. Раньше мы были просто чужими людьми, которые зачем-то живут вместе. А теперь мы были чужими людьми крайне нервными – невозможность иметь не очень и нужного мне ребенка превратила обстановку дома в невыносимую.
– Хватит, – сказал я. – Хватит пытаться спасти наш сдохший брак ребёнком, которого нет. Разводимся, ты спокойно выйдешь замуж за человека, которому будешь по-настоящему нужна и легко родишь трех детей за пять лет.
И подал на развод. При заключении брака мы составляли брачный договор, как и всякий здравомыслящий человек с высоким уровнем достатка, но все же нюансов было много и развод длился уже три месяца.
Женя опаздывала. Я заказал кофе, и успел допить его к моменту, как она подошла.
– Выглядишь отлично, – сказала она. – Одухотворённым, может.
– На север летал. На несколько дней. Там все иначе.
– Настолько, что вернувшись в цивилизацию ты заново оценил ее блага и захотел жить?
– Вроде того.
Женя рассмеялась. Она тоже отлично выглядела – развод ей на пользу.
– Марат…может, попробуем еще? Может сбежим куда-нибудь, где никогда не бывали, ты расслабишься, и у нас все получится?
– Что получится, Жень? Ребенок? Тебе он нужен, а не я. У тебя идея фикс. Мы друг другу не нужны, и десять лет назад нужны не были. Не стоит, Жень.
Наш ужин подошёл к концу. Но в ее идее сбежать было что-то такое…цепляющее. Женя ушла, а я достал телефон и открыл чат с Анной. В нем все строго информативно – несколько звонков и сообщений сделанных в эти дни по работе. Глядя на них я ощутил жгучее, просто до зуда где-то глубоко внутри, желание ей написать.
Глава 11. Анна
Проснулась я одна, что было ожидаемо. Потянулась, посмотрела на часы – скоро полдень, поспала я неплохо. Язгулов еще с Андреем, но скоро поедет в аэропорт. На телефоне от него ничего, да я и не ждала. Куда больше пугает то, что ни одного и сообщения или звонка от Андрея.
– Проводил гостя? – спросила у лежащего рядом Люкса.
Тот тоже потянулся, вытянув ноги в пепельных носочках и зевнул широко раскрыв розовый рот. Забил, значит, лень было.
Я сбросила одеяло и нагишом, как уснула, пошла в душ. Остановилась в прихожей у зеркала, посмотреть на последствия ночи. На бедрах, руках и заднице краснели следы его рук. Нет, больно не было, было приятно, просто он очень силён. На шее и груди следы губ. Тут и там покраснения от щетины. Я словно не в постели кувыркалась, а участвовала в боях без правил. Но мне нравились все эти отпечатки нашей страсти. Они наглядно говорили о том, что эта ночь была, она мне не приснилась. Я медленно провела пальцем по самым ярким из них. Не болят, почти, если только саднят немного. Болеть будет сердце. Не сейчас, сейчас оно пьяно произошедшим и не в полной мере понимает, что акция была разовой.
В душе я была недолго – время поджимало. Сушить волосы тоже было некогда, влажными заплела в косу. Теперь виться будут, они всегда норовили скрутиться в кольца, если я не вытягивала их феном и утюгом. Теперь нужно было снять постельное белье, закинуть в стирку и сразу же застелить свежее и проветрить, мне казалось, вся маленькая квартира насквозь пропахла сексом.
Замок в скважине повернулся, как раз когда я несла охапку белья в ванную. Я бы успела закинуть его и захлопнуть дверцу, но не учла одного – уходя Марат не мог закрыть за собой на задвижку, а я проснувшись забыла это сделать. Поэтому Андрей вошел беспрепятственно.
– Следы заметаешь? – спросил он.
Голос спокоен, но я все равно настороже, я не знаю, чего от него ожидать.
– Занимаюсь уборкой, – сухо ответила я. – Пропусти.
Коридор был узким и Андрей стоял прямо передо мной. Я напряглась, но он пропустил меня. Закинула бельё, залила гель для стирки и нажала на кнопки. Выходить из ванной не хотелось, но и прятаться от мужчины, которого я когда-то любила – глупо.
– Он ночевал у тебя?
– Это тебя не касается.
Схватил меня за руку. Сильно.
– Весь город видел машину возле твоего подъезда!
– Отпусти, – выдернула руку я. – Всему городу на этот факт насрать, это во-первых. Во-вторых машина принадлежит тебе, а ты и так вечно здесь трёшься. В-третьих, город маленький, но меня знают лично не больше десяти процентов населения. И на все эти десять процентов мне плевать.
– И на меня плевать?
– И на тебя, – подтвердила я.
Это утро могло быть спокойным. Грустным, но спокойным. Я испекла бы печенье, а может даже – пирог. Пила бы кофе, жевала выпечку, баюкала свое раненое сердце. И вспоминала бы, вспоминала, мысленно переживая заново все яркие моменты ночи. И бросало бы в жар, а где-то внутри трепетали бы крылышками оставшиеся полудохлые бабочки.
А вместо этого я оправдываюсь перед своим бывшим мужчиной.
– После всего, что у нас было?
– Андрей, я любила тебя. Долго любила. Так долго, что устала. Поэтому в одно утро я проснулась и поняла, что не хочу тебя любить больше. И разлюбила.
– Так просто?
О, это было непросто. Я боролась со своей зависимостью от этого человека несколько лет, не раз и не два уходя от него, и потом впуская снова, когда приходил по ночам пьяным, обещал, что все изменится, и что он, Андрей, изменится тоже. Ценить меня начнет непременно, вот уже начал с этого момента. И трахать он всех подряд не будет. И забивать на мои чувства тоже. И я прощала, раз за разом. А три года назад поняла – хватит. Все проходит, дурацкая любовь тоже. И я смогла.
– У всего есть срок годности, Андрей. А в нашем случае это скорее срок моего терпения. Он давно вышел.
Аккуратно прошла мимо него в комнату. Люкса видно не было – забился под кровать, подальше от внимания Андрея. Достала чистое белье из шкафа и принялась застилать постель.
– Вся в засосах, – презрительно сказал Андрей. – Не стыдно?
– Нет.
– Кстати, девственность за три года без секса не вернулась?
– Нет.
Разговор безумно тяготил, но как выставить бывшего я не знала.
– А знала ты, что он женат?
Я напряглась. Нет, не знала. Но справедливости ради – Марат взрослый человек. За свои действия он несет ответственность сам, так же, как и я за свои ошибки. И не обещал он мне ничего.
– Андрей, тебе лучше уйти.
– Из моей же квартиры? Права была Инна, ты просто шлюха…
Я подтыкала уголок простыни, чуть наклонившись, когда Андрей толкнул меня на постель сзади. Я не ожидала. Сколько бы дерьма из него в мою сторону не лилось, он всегда ограничивался словами. Быть может, уважая те чувства, которые мы когда-то друг другу испытывали, а может осознавая, скольким мне обязан.
Он навалился на меня всем телом, прижимая животом к кровати и задирая мой халат наверх. Я барахталась, пытаясь из=под него выбраться, но Андрей, пусть и худой, был гораздо сильнее меня. Под кроватью истошно вопил кот, понимая, что происходит нечто страшное.
– С ума сошел? – крикнула я. – Андрей перестань, ты будешь об этом жалеть!
– Чем он лучше меня?
– Всем!
Смогла вывернуться, обернулась и полоснула его по щеке. Не специально, инстинктивно вышло. На коже заалели полосы от моих ногтей, затем набухли каплями крови.
– Чокнутая!
– Проваливай, Андрей, проваливай!
Скатилась с постели по другую сторону. Встала. Схватила керамическую вазу – я готова была сражаться за себя до последнего. Андрей, оказывается, уже джинсы расстегнуть успел. Я тяжело дышала и крепко сжимала вазу в руках. Она небольшая, удобно лежит в ладони, если ударить ею по голове…
– Ты нормальная? Что я жене скажу? – Андрей провёл ладонью по исцарапанной щеке и затем брезгливо посмотрел на нее, испачканную кровью.
– Это твои проблемы.
– Сумасшедшая, – выплюнул он.
Направился к выходу из комнаты. Из-под кровати вылетел желающий добить врага Люкс, зарычал, встопорщил шерсть, сделал попытку вцепиться в мужскую ногу, но Андрей увернулся. И я поняла, что он сейчас сделает. Он пнет кота.
– Только посмей, – сказала я. – Только посмей тронуть кота и я сейчас же уеду отсюда, оставив тебя наедине с чертовым комбинатом.
Он выругался и вышел громко хлопнув дверью. Я сразу же закрыла ее на задвижку. Потом подхватила на руки Люкса, тяжелого, теплого, все еще злобно урчащего.
– Спасибо, – сказала я. – Спасибо, за меня давно никто не заступался.
Зарылась лицом в его пушистый пух и заплакала.
Телефон засветился новым сообщением вечером. Подошла я к телефону с опаской, но сообщение было от Марата. В нем не приветствия, вообще ни одного слова. Просто – файл. Я открыла его и увидела билеты. На мое имя. Вылет завтра днем, потом пересадка в соседнем, более крупном городе, а затем – город курорт далеко на юге, так далеко я никогда не забиралась. На три дня. Три дня без заснеженной степи, комбината, надоевшего города и Андрея.
