Ирина Ваганова
Два компонента счастья
Глава 3
Следующее утро я воспринимала сквозь дымку. Происходящее казалось то ли сном, то ли видением, то ли фильмом с эффектом присутствия в кадре.
Действовала почти механистически: подписывала и передавала клиентам необходимые бумаги, сидела на устроенном в мою честь торжественном чаепитии, выслушивала слова благодарности, кивала, улыбалась, обещала, что приеду ещё. Попытка отказаться от презента провалилась, мне таки всучили подарочную коробку чак-чака и россыпь сувениров. Я растерянно взирала на яркий пакет, сомневаясь, что сумею запихнуть его в чемодан.
Собственно из-за подарков я и вернулась в гостиницу. Планировала погулять, наконец, по городу, что было не совсем удобно с объёмной ношей.
Лифт остановился, двери раскрылись, но я не вышла. В коридоре около моего номера, прислонившись к стене, стоял Трофим. До этого мгновения он смотрел в телефон, но теперь поднял взгляд на меня. Улыбнулся, отлипая от стены:
– Привет! А я тебя жду.
Интересно, сколько времени он тут торчит? Лифт начал закрываться, я выскочила из него, едва успев вытянуть, прихваченный створками пакет.
– Привет, – натянуто улыбнулась в ответ, – как там Вова?
Подошла ближе, остановилась. Тим легонько поморщился:
– Порядок. Твоя командировка закончилась, так ведь?
– Хм… по каким приметам догадался?
– На ресепшене сказали, что сегодня выезжаешь.
– Ну, раз сказали… Пропусти.
Он загораживал мне подход к двери.
– Я тоже сегодня еду в Москву. Составишь компанию?
Опять? Я почти всю ночь убеждала себя в том, что правильно поступила, отказавшись от флирта, и вот новые соблазны!
– У меня билет.
– Сдашь. Пожалуйста, соглашайся! Одному тоскливо рулить.
– Одному? А как же твой приятель?
– Он задерживается.
– Нет. Предпочитаю поезд. – Я легонечко толкнула Трофима, заставляя посторониться, и вставила карточку в щель замка.
Хотелось поскорее спрятаться в номере. Чувствовала, что новых сказанных приятным баритоном предложений я просто не вынесу. В том смысле, что сломаюсь и не смогу отказать.
– Ладно, – Тим отошёл к соседней двери. – Счастливого пути!
– Взаимно.
Я уже почти прикрыла дверь, когда услышала:
– Лика! Дай мне свой номер.
– Что? – выглянула обратно.
– Номер телефона. – Он покрутил в руке свой смартфон. – Продиктуешь?
– Зачем?
– Не хотелось бы потеряться. Ведь ничего плохого не случится, если я позвоню?
Улыбнулась. Было приятно услышать эти слова. Действительно, что плохого в звонке? Я назвала цифры, Тим забил их и нажал кнопку вызова, чтобы у меня определился и его номер. Мы оба прислушались. Тишина. Ах да, сим-карта отключена. Я хмыкнула, подняла руку в прощальном жесте, пошевелила пальцами:
– Пока! Привет Светке!
Зачем я это сказала?! Лицо Трофима вытянулось и стало чужим, отталкивающим. Я поспешно затворила дверь и постучала себя ладонью по лбу. Вот уж действительно: слово не воробей. Тим, скорее всего, забыл о подслушанном мною разговоре на лоджии. То, что мне известно имя бросившей его пассии, стало неприятным открытием. Нет, теперь точно не позвонит! В комнате я бросила пакет с подарками на кровать, добыла из кармана телефон, активировала личную симку. Ну да, следовало ожидать: куча попыток дозвониться. Незнакомый номер лишь один – минуту назад. Я внесла его в контакты с именем «Тим». Едва успела сохранить, как трубка заголосила: «Компонент твоего счастья…». Мой бывший будто в засаде сидел! Кликнула «ответить» лишь бы замолчал.
– Слушаю.
– Привет, Лика! – неуместно оптимистичный голос Эдика, – что у тебя со связью? Я раз двадцать пытался дозвониться.
– Наша связь в прошлом, Эд, – сухо ответила я, – переключайся на других абонентов.
Он в своей обычной манере пропустил мои слова мимо ушей:
– Когда пребывает поезд? Я встречу.
Как узнал? Вряд ли Настька проболталась, она всегда недолюбливала моего жениха. Наверное, на работу звонил, там ещё не в курсе перемен в моей личной жизни. Представила, как Эдик сокрушался, что невеста недоступна, расспрашивал: где я, когда вернусь. Сказали, конечно. Хорошо хоть рабочий номер телефона не сообщили, что впрочем, строго запрещено правилами.
– Не надо встречать. И вообще… ничего не нужно Эд. Мы расстаёмся, и это не обсуждается.
– Не понял. Ты это чего вдруг? Предсвадебная депрессия? Кончай, мне такие шутки не нравятся.
– Надеюсь, шутки Анжелы тебе понравятся больше, – усмехнулась я, – или она Анжелика? Что-то я забыла.
– О чём вообще речь? Лика, это не телефонный разговор. Давай, дома обсудим что не так, и откуда взялась эта глупая ревность.
Он часто называл меня глупой. Притом, что все остальные считали мне вполне себе разумной. Откуда это пошло? Теперь и не вспомнить. Я завершила разговор и снова заблокировала сим-карту. Броня пока недостаточно окрепла.
На меня навалилась грусть-тоска. Удручала перспектива уже утром встретиться с Эдиком нос к носу. В том, что он разузнает-таки, на каком поезде я прибуду, не сомневалась. Встретит на платформе, схватит ручку чемодана и бодро покатит его к стоянке. А я как на поводке побегу следом. Буду что-то кричать, попытаюсь выхватить свой багаж, на нас станут оглядываться… Фу! Гулять по городу расхотелось, а до поезда ещё уйма времени!
Вышла на лоджию, улыбнулась, вспомнив первую встречу с Тимом и Вовчиком. Облокотилась на перила и глянула вниз. По обсаженной пихтами парковке шагал мой брюнет с рюкзачком и подарочной сумочкой. Тоже кому-то прикупил местных сладостей. Булькнул, мигнув подфарниками, серый «Range Rover», Трофим забросил на заднее сиденье пакет и рюкзачок, прежде чем сесть, посмотрел вверх. Прямо на меня! Я улыбнулась и помахала. Он махнул мне в ответ, стремительно забрался в машину. Хлопнула дверца, забурчал мотор, серый автомобиль выехал со стоянки. Всё. Эта страничка перевёрнута. Я покачала головой: согласилась бы ехать на машине, избежала бы скорой встречи с Эдиком.
Отправилась-таки на прогулку. Плелась по залитым почти летним солнцем улицам в сторону Кремля. Там оказалось довольно много народу: компании, влюблённые парочки. Я останавливалась то около одной, то около другой группы, слушала громкоголосых экскурсоводов. Фотографировала здесь, потом вышла на красивейшую набережную и тоже сделала кучу снимков. Парочку селфи отослала подруге. Не удержалась, просмотрела сообщения. Последнее было от Эдика: «Ведёшь себя как ревнивая дура». Н-н-нда… И этого человека я любила?
Села на свободную лавочку, плотнее запахнула плащ – от реки тянуло прохладой. Особый речной запах дарил умиротворение. Вполне спокойно анализируя прежнюю жизнь, я убеждалась, что меня с Эдиком связывала вовсе не любовь. Скорее привычка и неизбежность совместного будущего. Так сложилось с самого детства. Наши семьи дружили, вместе отдыхали, путешествовали, отмечали праздники. Я вообще не замечала других парней, словно Эдик был мне послан как единственный и неповторимый. Компонент счастья, как он сам себя называл. Не поженились в мои восемнадцать лишь потому, что, по общему мнению, требовалось получить образование, сделать карьеру, построить жильё – обрести фундамент, а уж потом оформлять отношения и съезжаться. В марте случилось официальное предложение. Всё было обставлено с пышностью и свойственной Эдику театральностью. Моего несогласия выходить за него не подразумевалось в принципе. Разумеется, я согласилась. Полтора десятка присутствующих при этом людей радостно зааплодировали. На моём пальце появилось эффектное колечко с бриллиантами.
Вспомнив о нём, я покрутила перстенёк. Не сняла до сих пор, боясь потерять. Верну несостоявшемуся супругу в собственные, так сказать, руки. Пусть Анжелике своей подарит! Ещё крепче утвердившись в решении разорвать помолвку, пока не набрала обороты подготовка к свадебным торжествам. Я бросила прощальный взгляд на противоположный берег и поспешила в гостиницу. Пора собираться и ехать на вокзал.
Глава 4
Всё случилось ровно так, как я себе представляла. На встречавшего меня шатена в идеальном тёмно-синем с искрой костюме, в ослепительно блестящих ботинках, с пышным букетом в руках и широкой улыбкой на лице обращали внимание все выходящие пассажиры. Некоторые дамы даже спотыкались, не замечая выемки в плитке.
Я шла последней. На что надеялась? Наивно было предполагать, что не дождавшись на платформе, Эдик не убедится, что вагон опустел. Проверит наверняка.
– Лика! Наконец-то, я так соскучился!
Я поймала завистливые взгляды двух проходивших мимо девушек. Нацепила пластмассовую улыбку:
– Здравствуй, Эд, напрасно ты…
Он, разумеется, забрал у меня чемодан и сунул в руки букет. Наклонился, приближая губы, я отстранилась, шагнула назад и повернулась к проводнице.
– Спасибо. До свидания. – Протянула ей цветы.
Немолодая женщина в форменной одежде удивлённо вытаращилась на меня:
– Зачем же? Это как-то э-э-э…
– Берите, – прошептала я, – очень прошу.
– Какой шикарный, неужели не жалко? – спросила она, любуясь богато оформленным букетом.
Эдик воспринял мою выходку с достоинством. Тоже улыбнулся проводнице и, взяв меня под локоть, повёл к выходу с платформы. Колёсики чемодана постукивали по плитке, люди вокруг весело переговаривались, откуда-то тянуло запахом свежих беляшей. Я невольно сглотнула слюну. Эдик, словно прочитав мысли, сообщил:
– Я заказал обед с доставкой из ресторана. Подумал, что тебе надоела казёнщина, захочешь поесть дома.
– Да, конечно, дома. Только не у тебя.
– Ли-и-ика, прекращай. Это уже не смешно.
– Мне давно не смешно.
– Вот что. Мы сейчас пообедаем вдвоём и обсудим всё как взрослые люди. Уверен, что ты забудешь все свои фантазии.
Нужно было принимать решение прямо сейчас. Настя сняла для меня жильё в спальном районе и перевезла туда вещи, что я впопыхах забрала из квартиры Эдика и временно оставила у неё. Проще всего было сразу отправиться туда, оставалось лишь отделаться от опеки бывшего. Всё осложнялось тем, что он себя бывшим не считал: демонстративно проявлял заботу, рассказывал новости из жизни фирмы, строил планы на свадебное путешествие.
– Ты по-прежнему не хочешь в Тайланд? Тогда Бали? Мальдивы?
– Зачем задавать вопросы, если ответы игнорируются? Никуда с тобой не поеду! Никакой свадьбы не будет, мы расстаёмся. – Я замедлилась, выдернула из его хватки локоть и стала снимать кольцо. – Забирай!
Мы стояли, мешая потоку. Люди обтекали нас с двух сторон, словно торчавший на пути валун.
– Хорошо, – неожиданно согласился Эдик, – я дам тебе время. Позвоню в ЗАГС, попрошу перенести роспись ещё на месяц. Куда тебя отвезти? К родителям?
Я держала на весу руку с кольцом:
– Нет. Посади меня в такси.
Он хмуро кивнул и покатил чемодан к стоянке. Колечко пришлось сунуть в карман. Решила, что оставлю его Эдику вместе с ключами от квартиры, когда приеду за оставшимся барахлишком.
Возможно, на метро быстрее, а такси добиралось до моего нового района около полутора часов. Я успела много чего передумать. Прежде всего, радовалась, что ушла из фирмы и успела построить неплохую карьеру. Теперь, по крайней мере, не придётся ежедневно сталкиваться с Эдиком в коридорах офиса. Помнится, он негодовал, когда я, не спрашивая совета, проделала трюк с переводом. Требовал объяснений. А что тут объяснять? Сын хозяина, поставленный руководить экономистами, ни у кого не вызывал неприятия, а вот подчинённая ему будущая жена раздражала всех и каждого. Почему-то никто не брал в голову, что я дочь главного инженера, и на работу меня сразу после окончания универа устроил отец, а не будущий свёкор. Злые языки трепали моё имя, не стесняясь утверждать, что я попала в фирму через постель.
Тогда, меняя работу, не особенно задумывалась о заработке и перспективах, просто сбежала из атмосферы лицемерия и лжи. Втолковать это родным не получалось, хотя отец довольно скоро смирился, заявив, что всё равно через годик уйду в декрет, нет большой разницы откуда.
Подъехать к нужному дому не получилось, дорогу перегородила «Газель» с мешками цемента в кузове. Таксист уже собрался сдавать назад и объезжать квартал, чтобы доставить меня к дверям, но я убедила его высадить меня здесь, сто метров пешком – не такая уж большая трудность. Обрадованный водитель выскочил из салона, чтобы добыть из багажника мой чемодан. Я тоже не торопясь вылезла, подождала на тротуаре, осматривая пространство, огороженное шестью многоэтажками, с детским садом в центре. Подросшие липы вдоль пересекавших двор дорожек давали уютную тень, в «карманах» дремали припаркованные автомобили, свободных мест было достаточно, хотя к вечеру вернувшиеся домой труженики наверняка всё заставят под завязку.
Проводив глазами отъезжавшее такси, я наткнулась на знакомый «Мерседес». Присмотрелась. Точно! Номер не оставил сомнений. Блики на лобовом стекле не давали убедиться, но я не сомневалась, что за рулём сидит Эдик. Он заметил мой интерес, вышел из машины и с улыбкой направился ко мне. Я возмутилась:
– Ты следил за мной?
– Ну… – спросил он, приближаясь, – …в каком из этих бараков обитает твой любовник?
– Ты следил за мной! – повторила я, повышая голос.
Эдик развёл руками с самым невинным выражением лица:
– Не мог же я доверить свою драгоценную невесту бюджетному извозчику! Контролировал. Подстраховывал, если сказать точнее.
– Выслеживал, если сказать ещё точнее.
Он не удостоил меня ответом, попытался перехватить ручку чемодана, я не дала, сердито заметив, что в помощи не нуждаюсь. Мы перебросились несколькими колкими фразами. К счастью, Эдик не был настроен прилюдно выяснять отношения и сквозь зубы сообщил мне, что подождёт, когда я перебешусь. Не дав мне возможности отреагировать, вернулся к машине. Я не шевелилась, пока «Мерседес» тащился по двору, только когда он скрылся, потянула свой чемодан по тротуару.
Почему меня так раздражает самоуверенность и самолюбование Эдика? Я не первый год знакома с особенностями его поведения, раньше не обращала внимания на такие мелочи. Теперь же меня просто тошнило о внешнего лоска, под которым пряталось чувство превосходства над всеми окружающими. Да-да, над всеми, не только надо мной. Не удивлюсь, если он и отца своего считал чем-то вроде трамплина для собственного успеха.
Добравшись до двери нужного подъезда, я заглянула в телефон: искала сообщение Насти, хотела убедиться, что правильно помню номер квартиры. Сто тринадцать. Угу… поднесла руку к панели домофона, нажать не успела, тот тренькнул, дверь открылась, в щель выскользнула девчушка в канареечного цвета комбинезоне, за ней выплыла молодая мамочка, придержала створку, пока я перетаскивала чемодан через порог. Поздоровались, улыбнулись друг другу, она побежала догонять дочурку, я покатила свой багаж к ступеням.
Лестница и площадка за ней выглядели довольно чистыми, однако из подвала тянуло неприятной сыростью и кошками. Захотелось зажать нос. Невольно ускорилась. Лифт не успел уехать, гостеприимно раскрылся, едва я тронула кнопку вызова. Заскочила в светлую кабинку и стала дышать только когда поехала. Впечатление, прямо скажем, было не очень приятным. Особенно если сравнивать увиденное с элитным домом, где мне предстояло жить с Эдиком. Светлый холл с витражными окнами, пальмы в кадках, традесканции в горшках, современная живопись на стенах, приветливая консьержка с красочным журналом в руках. А запах… уж точно не плесень и гниль, а ненавязчивая морская свежесть и ноты эвкалипта.
Поморщилась, прогоняя воспоминания. Пусть моё убежище не слишком комфортное, потерплю какое-то время, а потом что-нибудь придумаю. Или тупо дождусь, когда бывший жених осознает неизбежность нашего разрыва и активирует новый роман. Тогда и к родителям можно будет возвратиться. Хотя, это крайний вариант. Я успела привыкнуть к мысли о независимости и ответственности за собственную жизнь.
Четвёртый этаж встретил меня мигающей лампочкой. Из-за неустойчиво освещения, я чуть было не вломилась в чужую квартиру – не рассмотрела табличку. Хорошо, что дома никого не оказалось, мои настойчивые звонки остались без ответа. Успела расстроиться, подумав, что Настя не подъехала, хоть мы и договорились. Набрала её. Тут же за спиной щёлкнуло и заскрипело. Я обернулась на звук. Открылась противоположная дверь, в проёме возник силуэт подруги.
– Привет, ты одна? – Настя с подозрением осмотрела пустую площадку.
– Была уверена, что Эдик увяжется за тобой.
– Напрасно ты сказала ему номер моего поезда.
– На меня подумала? Зря! Не представляю, как разнюхал, но не преминул доложить, что обошёлся без моего содействия.
– Ладно, – я махнула рукой, удивлённо разглядывая загораживающую проход подругу, – дашь пройти? Не терпится заценить результат твоих поисков.
Миловидное личико Насти приняло выражение, подходящее скорее нашкодившему щенку, чем лучшей подруге. Она тряхнула головой. Отчего завязанные в узел каштановые волосы рассыпались по плечам.
– Лика, ты меня убьёшь, наверное.
Судя по всему, в квартиру меня сегодня не пустят. Подруга комкала в руке край импровизированного фартука, похожего на обрывок скатерти, продолжая стоять на пути.
– Слушай, Насть, мне нужно в туалет. Или ты сжалишься, или случится непоправимое.
Ура! Найден мощный аргумент! Подруга попятилась, морщась и бормоча оправдания:
– Тут такой срач был! Мы с Наташкой два дня вкалываем как заведённые, в комнате успели прибраться, а кухню только начали.
– Спасибо! – Я затащила чемодан в прихожую и с удовольствием захлопнула дверь, избавившись, наконец, от надоедливого мигания. Потёрла веки: – Слушай, надо что-то делать с этой светомузыкой!
– Мы звонили в управляющую компанию, они обещали завтра электрика прислать.
– Завтра? А может, выкрутить лампочку?
– Шутишь! А если током шандарахнет? Нет уж, и сама не полезу, и тебе не дам, – строго заявила Настя, – да и стремянки нет. Нам со своими сто шестьдесят семь не дотянуться, даже если подпрыгнуть.
Не поспоришь. Подруга, как и многие «понаехавшие», обладала разумностью, деловитостью, целеустремлённостью и ещё много чем, недостаточно развитым у нас – москвичек. Когда с детства катишь по проложенным щедрой судьбой рельсам, не особенно это ценишь, принимая как должное. Тем, кто пробирается по бездорожью, остаётся лишь удивляться нашей расслабленности, лени и легкомыслию. Знакомство с Настей случайное и счастливое подарило мне не только дружбу и поддержку, ещё и преподнесло полезные уроки. Не будь её, даже не представляю, как бы я выбралась из депрессивной ямы, куда угодила после предательства Эдика.
Пока я вешала на торчавший из стены гвоздик свой плащ и переобувалась в домашние тапки, Настя оправдывалась за неудачный выбор, ссылаясь на недостаток выделенных мной средств:
– Понимаешь, на фотках всё выглядело вполне прилично, а когда задаток отдала и увидела всё это безобразие, уже поздно было искать что-то ещё.
– Не парься! В любом случае, ничего другого нет. Поживу пока.
– Может, всё-таки у нас перекантуешься? Мы с Наташкой потеснимся.
От этого варианта отказалась ещё до отъезда в командировку. Девчонки снимали комнату в трёшке, а в соседях у них были шумные студенты. Работать там точно не смогу. Я только рукой махнула, сказать ничего не успела, раздался оглушительный визг.
Настя кинулась на кухню, я побежала за ней.
Глава 5
Наташа вылетела из медицинского с третьего курса, какое-то время умудрялась держаться в общежитии, но когда соседки выпустились и съехали, осталась без крыши. Наташина ровесница и землячка Настя как раз окончила университет и тоже искала жильё. Объединившись девочки сняли комнату на двоих. Я после бегства от Эдика пряталась там, тогда и познакомилась с Наташей. Виделись мельком, она, то уезжала куда-то, то возвращалась и снова уезжала: училась на психолога, параллельно работала и активно занималась волонтёрством – график её занятий был очень плотным.
Я бы не назвала девчонок задушевными подругами, это было взаимовыгодное сотрудничество – жизненно важное и необходимое, когда родные далеко и положиться особо не на кого. Теперь они обе впряглись, чтобы поддержать меня.
Хрупкая крашеная блондинка невысокого роста замерла в центре кухни с прижатым к груди шлёпанцем и вытаращенными глазами. Увидев подоспевшую помощь, визжать она перестала.
– Чего орёшь? – возмутилась Настя
Наташа мычала и тыкала шлёпанцем в сторону холодильника. Это был древний маленький «Саратов» – белый покоцканный кубик. Присмотревшись, я заметила множество торчавших из щели под его крышкой тараканьих усиков.
– Н-надо было сказать хозяевам, чтобы вынесли, – заговорила, наконец, Наташа.
– Так он рабочий! – не согласилась Настя. – Пришлось бы другой искать, да ещё везти. Лишние траты.
– Блин, – засопела Наташа, осматривая убогую мебель, – боюсь! Они, наверное, везде!
– Потравим! Я специальное средство купила, – Настя вышла.
Мы с Наташей переглянулись. Тараканов я видела один раз в жизни. Отцовский приятель хвастал своими питомцами: разводил на продажу, утверждая, что это очень даже прибыльное дело. Восторга я, понятное дело, не испытала, зато надолго запомнила чувство омерзения, вызванное шевелящейся массой. Иметь нечто подобное в собственном жилище совершенно не хотелось.
– Предпочитаю избавиться от всего этого скопом.
В ответ на мои слова холодильник заурчал громко и сердито. Удивительно, что не подпрыгивал от вибраций. Любопытные усы попрятались.
– Вот! – Настя предстала подобно факелоносцу на олимпийском стадионе. – Сейчас мы их уконтрапупим!
Она размахивала большим баллончиком с распылителем и красочной картинкой на корпусе: таракан во фраке, отплясывающий с наряженной в сарафан мухой.
– Послушай, – поморщилась я, – если ещё не поздно, давай попросим хозяев всё это забрать.
– А как ты будешь жить без холодильника? Молоко, масло, творог… не говоря уже о пельменях! Была бы зима, можно на балкон. А сейчас?
– Придумаю что-нибудь.
– Разговор окончен! – Настя сунула мне в руки баллончик. – Мы поднимем крышку, а ты приготовься распылять. Не боись, для людей безвредно.
Не очень-то верилось, я стала изучать инструкцию на корпусе. Наташа обулась, отошла, распахнула створку окна и, демонстративно отвернувшись, прижалась к подоконнику:
– Вы как хотите, а я в этом не участвую!
– Я тоже, – я поставила средство на стол.
– Так… – игнорируя наши слова, командовала Настя, – … на счёт три. Приготовились! Раз, два…
Она аккуратно, словно бралась за горячее, подцепила пальцами обеих рук лежавшую на холодильнике крышку, произнеся «три», приподняла её.
Надо было снимать эту дичь! Ролик порвал бы интернет!
В тёплом местечке под крышкой «Саратова» обнаружился мегаполис. Кроме взрослых рыжих особей, прыснувших во все стороны, там были и сброшенные яйца и толпы не слишком шустрой мелочи. Терминаторша к зрелищу оказалась не готова. Она отшвырнула крышку, издала вопль, достойный Тарзана, и одним прыжком взмыла на табуретку. Металлическая шапка «Саратова» загрохотала, упав на пол.
Наташа обернулась на шум и принялась с остервенением давить, бегущих по полу насекомых. Я схватила баллончик и подобно огнеборцу стала поливать заключённой в нём дрянью верх и стенки холодильника. Завоняло убойной химией.
Все мы дико кричали. Даже не представляю, что могли подумать идущие по двору люди.
Последствия побоища убирала Настя. Пылесоса, к сожалению, не оказалось, действовала она веником, сгребая трупики в совок и стряхивая в мусорный пакет. Мы с Наташей, плотно прижавшись боками и облокотившись на подоконник, принципиально смотрели в окно. Вид мне нравился: линии шумящих листвой лип, клёны вдоль ограждения детского садика, детвора на площадках, деловито спешащие в сторону метро люди. В звуки улицы вмешивалось мерное шуршание веника за спиной. Запах антитараканьего средства постепенно выветривался.
– Хорошо, хоть клопов нет, – Наташа отвлекла меня от созерцания.
– Точно?
– Диван моя кураторша презентовала. Она порядочная женщина, не стала бы врать.
Говорила девушка будничным тоном, для неё ничего удивительного в том, что одни люди дарят, а другие забирают старую мебель, не было. Я хмыкнула, представив, как отреагировал бы на это Эдик, с младенчества приученный ко всему самому первосортному, новому и непременно модному. Наша семья была проще, родители знавали трудные времена, именно поэтому старательно ограждали меня от нежелательных знакомств. Элитный детский сад, платная гимназия, престижный ВУЗ – всё делалось для того, чтобы я крутилась среди богатых и успешных. Да что там! С Эдиком мы практически не расставались где-то с моих пяти лет. И он, и я настолько привыкли к мысли, что мы пара, что даже не смотрели на сторону. Хотя, о чём я? Он, вполне возможно, смотрел, и не только смотрел. Хорошо, что выяснилось это до свадьбы. Незаметно для себя я стала мурлыкать мелодию любимой дедушкиной песни: «…Если к другому уходит невеста, ещё неизвестно, кому повезло…» В моём случае, речь шла о женихе.
***
Освоение нового ареала обитания отвлекло от надоевших проблем. Завершив уборку, мы с девочками устроили праздник. Отмечали новоселье в комнате – чаем и заказанной пиццей. На кухне я не скоро смогу питаться, стоило заглянуть туда, как перед глазами всплывали орды бегущих по полу насекомых. Настя с Наташей подарили мне простенький электрический чайник и бутыль родниковой воды с насосом, я несказанно обрадовалась возможности наливать и кипятить, не вставая с дивана. Кстати, довольно нового, обтянутого экокожей шоколадного цвета. Прежнюю хозяйку он раздражал тем, что очень сложно раздвигался: перекашивался, застревал и всячески нервировал. Поскольку я собиралась спать одна, для чего широкого сиденья собранного дивана вполне хватало, меня эти особенности не волновали. Я поглаживала приятную на ощупь поверхность:
– Передай кураторше мою искреннюю благодарность Наташ. Шикардосный диван!
– Передам, хотя она только рада была избавиться от этого монстра.
– Ещё бы телевизор тебе, – встряла Настя, – можно целыми днями валяться и смотреть сериалы.
– У меня самой в последнее время не жизнь, а сериал, – поморщилась я.
– Так выпьем же за то, – подняла чашку Настя, – чтобы наши сериалы имели хэппи энд!
– Ну, – Наташа стукнулась с подругой своей чашкой, – про энд ты что-то рано заговорила.
Разговор переключился на мою командировку, я повеселила девчонок рассказом о знакомстве с парнями из соседнего номера. Сама с удовольствием посмеялась. Хоть ситуация вышла неловкая, впечатление от неё осталось тёплое и светлое.
– Теперь он обязан на тебе жениться! – заявила Настя.
– Который из них?
– Оба, – хихикнула Наташа.
– Это не ко мне, – я махнула чашкой, немного расплескав чай.
– Ага! Как всегда, мужики могут на два фронта, а нам нельзя.
– Дело не в запретах, – взяв салфетку, я стала вытирать лужицу на импровизированном, составленном из табуреток столике, – Вовчик мне не понравился.
– Ага! Проговорилась! – подмигнула мне Настя, – а второй, значит, понравился?
Отрицать было бессмысленно, я передёрнула плечами, скомкала салфетку и зашвырнула её в пустую коробку из-под пиццы.
– Телефонами-то хоть обменялись? – деловито спросила Наташа.
– Типа того.
– Звонил?
– Уох… – вспомнила я, – у меня «симка» заблокирована!
Понятное дело, мой несчастный гаджет едва не лопался от сообщений. Я открыла последнее: мама пеняла, что вынуждена узнавать о том, как я добралась, у Эдика. Что ж, спасибо бывшему, сумел успокоить моих родителей. Его эсэмэски смотреть не стала, зато увидела просьбу начальника перезвонить.
– Ну, ладно, подруги, – поднялась Наташа, – поеду. Мне ещё в офис волонтёрского центра надо успеть. Обещала.
– Я с тобой, – вскочила Настя, – и давай мусор захватим, а то Лике два раза придётся ходить, сразу не унести.
Девочки нагрузились пакетами так, что едва влезли в лифт. Я, проводив их, вышла на балкон. Позвонила шефу, доложила о благополучном возвращении, сказала, что отчёт отправила на почту.
– Получил. Видел, – в словах Михалыча, как мы все его называли, слышалась улыбка. – Молодец. Но теперь-то как? Снова в провинцию, или по Москве?
– Предпочту работать в прежнем режиме.
Теперь, когда вопрос с жильём решился, мотаться по командировкам не хотелось.
– Вот и славно! Завтра утром пришлю за тобой машину, нужно будет в Домодедово съездить, там у нас новый клиент, важно произвести впечатление.
– Постараюсь. Только адрес у меня изменился.
Услышав, где я теперь живу, начальник присвистнул:
– Что это ты центр променяла на такую даль?
– Я могу в контору подъехать и оттуда стартовать.
– Ладно, не мои проблемы, с водителем договаривайся.
То, что шеф выделил для поездки машину, свидетельствовало о серьёзности миссии. Слова о впечатлении не были пустыми. Завершив звонок, я облокотилась на перила и посмотрела вниз. Мои подруги доволокли кули с мусором до контейнеров и, помахав мне на прощанье, пошагали к метро. Нужно было возвращаться в комнату, разбирать вещи, приводить в порядок платье, наверняка помялось в коробке, доставленной от Настии. Появляться перед клиентами в джинсах и футболке строго настрого запрещалось корпоративными правилами.
Прежде чем заняться подготовкой к завтрашней поездке, я снова пролистала список звонков и сообщений. Увы, Трофим никак не отметился. Забыл обо мне. Уехал и сразу же забыл. Наверняка помирился со своей Светкой. Жаль. Даже как-то обидно.
