Ирина Ваганова
Счастье – обман
4
Расставаясь с Дэном, Майра испытывала противоречивые чувства. Ей не нравился этот желчный мужчина, раздражали вечные придирки, одёргивания и насмешки, но, попав в совершенно новую для себя атмосферу, девушка была готова вцепиться в Дубла – единственного знакомого человека в столице – и не отпускать, хоть ей было неприятно его общество.
Поверенный графа Рутта не сдержал улыбки, настолько его удивили мольбы подопечной не оставлять её одну. Дэн Дубл, вопреки требованиям этикета, обнял девушку, пригладил волосы и сказал довольно мягко, без привычного скрипа:
– Всё будет хорошо, красавица. Я побуду в Мэлбуте, дождусь результатов.
– Но почему вам не остаться в Гостевом дворце? Он такой огромный, всем места хватит!
– Запрещено, ты же слышала распорядительницу. Потерпи. Это недолго.
– Три дня! Это долго.
– Пролетят, и не заметишь. Постарайся не высовываться. После отбора заберу тебя, и поедем к дедушке.
Майра отступила на шаг, быстрым движением осушила щёки, кивнула:
– Хорошо, господин Дубл. А сколько ехать в замок графа? Папа ведь там?
– Виконт уже там. Мы дня за два доберёмся.
Майра облегчённо вздохнула: меньше чем через неделю снова увидит отца! Она сделала реверанс, ещё раз поблагодарив своего спутника, и пошла к поджидавшей её горничной. Дубл криво усмехнулся и проскрипел ей вслед:
– Что ж, сделал, что мог. Надеюсь, его сиятельство не слишком разочаруется, когда эту деревенщину отсеют на первом же осмотре.
Тонкий слух позволил девушке расслышать его слова, но Майра не обиделась, напротив, она была бы рада как можно сильнее огорчить графа. Всё, чего ей сейчас по-настоящему хотелось – поскорее оставить в прошлом столичную историю и увидеться с отцом.
Участниц отбора поселили на втором этаже двухэтажного крыла Гостевого дворца. Каждой девушке выделили просторную комнату. Кровать, туалетный столик и платяной шкаф прятались в алькове. Рядом с изножьем кровати был проход в уголок личной гигиены, как назвала его горничная. Парадная часть имела диван, два кресла и овальный стол. В прежние времена Майра и не мечтала о собственных покоях, её уголок в родном доме по острому замечанию отца быль чуть просторней гроба. Пара недель, проведённая в провинциальном особняке, когда Дубл приобщал подопечную к аристократической жизни, тоже не дала достаточно опыта. «Если Гостевой дворец оформлен так роскошно, что ждать от Королевского?» – удивлялась Майра.
Рыженькая горничная прятала глаза и кусала губы, чтобы не рассмеяться, пока гостья разглядывала картины, ковры и вазы со свежесрезанными цветами.
– Сундук я распаковала, ваша милость, платья развесила, бельё сложила на полки. Ужин подадут через час. Можно идти?
– Да-да… конечно, – оглянулась на девушку Майра, спасибо.
Рыженькая не удержалась-таки, прыснула в кулачок и выбежала за дверь.
Привыкшей не только обслуживать себя, но и вести хозяйство девушке не требовалась помощь, чтобы переодеться. Ещё дома, обсуждая с портнихой фасоны платьев, она наказывала кроить их так, чтобы не было нужды привлекать служанок для стягивания корсета, застёгивания крючков или расправления шлейфа. Выбрала из висевших в шкафу самое невзрачное – серое с чёрной отделкой. Немного постояла перед зеркалом в чеканной металлической раме. Состроила унылую физиономию, не удовлетворилась этим, чуть раздула правую щёку и прищурила глаз. Похоже на флюс? Пусть думают, что у претендентки болят зубы.
За кривляньями и застала северянку распорядительница, заглянувшая, чтобы пригласить в столовую. Это была дородная сорокалетняя дама с двойным подбородком и закрученной вокруг головы косой.
– Пожалуйте ужинать, ваша милость, – сказала она с нарочитой почтительностью, сверля взглядом перекошенное лицо претендентки в принцессы. – Прикажете пригласить лекаря?
– Не-е-ет! – замахала рукой Майра. – Поболит и перестанет, у меня всегда так!
Сочувствия во взгляде распорядительницы не появилось, мелькнула, скорее, брезгливость. Женщина наклонила голову и попятилась, приглашая девушку следовать за ней. По пути на первый этаж провожатая поведала, что остальные участницы отбора уже два дня как собрались, ждали только графиню Майру Рутт.
– Майру Вела Тойр, – машинально поправила женщину Майра и снова удостоилась презрительного взгляда. Хмыкнула, но промолчала. В родном городе, хоть жили они с отцом бедно, и ей приходилось зарабатывать на жизнь плетением кружев, соседи и богатые заказчики смотрели на неё уважительно. Здесь же на словах патокой поливают, а во взглядах – один горький перец. Неприятные мысли улетучились, как только она вошла в зал с длинным столом по центру. Вдоль стен стояли девять девушек, которых легко было принять за близнецов. Майра поймала дежавю. Такое же неуютное чувство она испытала, войдя однажды в зеркальную комнату Дуллы Мот. Правда, в тот раз отражения были одеты одинаково, а сейчас наряды девушек пестрели самыми разными цветами.
Соперницы выстроились с двух сторон от длинного стола, но не спешили занимать места. Во всех обращённых к ней взглядах Майра заметила любопытство. «Ну как, – будто спрашивали они, – ты тоже удивилась?» Разумеется, она удивилась.
Стоявшая ближе других высокая девушка поманила новенькую, указывая на свободное место рядом, и, когда Майра подошла, сказала со смехом:
– Признаться, я как увидела остальных, подумала, что мой папашка прогулялся по всей стране и наделал одинаковых дочек!
– Одра! – одёрнула болтушку распорядительница. – Будьте так любезны, приготовьтесь к молитве.
Она прошла вдоль всего стола и замерла в торце, воздев руки и устремив глаза к потолку. Все девушки последовали её примеру, только Одра, прежде чем принять благопристойный вид, успела шепнуть:
– Щедрую Благу почитают. Но это здесь, в Гостевом. Король за Всесильного Готома стоит. Так что – двоебожие. Если у тебя другие, лучше помалкивай.
Майра кивнула, ответив девушке благодарным взглядом. Хоть какая-то поддержка в непривычной обстановке. Одра была ей симпатична своей открытостью и отсутствием лукавства. Об остальных пока никакого впечатления не сложилось. Одинаковые позы, поднятые вверх глаза и беззвучно шевелящиеся губы.
Предупреждение о здешних ограничениях было сделано Одрой не напрасно. Считалось, что каждый человек волен выбирать кому молиться, но, как правило, подчинённые старались подражать начальникам. На деле свободой выбора обладали только высокопоставленные или очень богатые люди да бедняки, которым нечего терять. Остальные предпочитали приспосабливаться. Во всяком случае, на словах. В столовой происходило именно это. Майра была уверена, что у приехавших из разных городов претенденток имеются семейные традиции почитания одного из богов, и вряд ли это Блага, однако все они с показным чувством повторяли слова молитвы за распорядительницей, и никто не смотрел в сторону. Северянка прикрыла глаза и помолилась:
– Благодарю Тебя за помощь, Премудрый Восх, а теперь прошу вразумить Твою глупую почитательницу. Я не понимаю происходящего. Почему приглашённые девушки на одно лицо? Нас для этого рисовали в прошлом году? У короля настолько однозначное представление о красоте?
– Майра! – резкий голос распорядительницы выдернул её из молитвы, можно садиться.
Действительно, остальные девушки успели занять места за столом, а разносчики уже катили тележки, позвякивая расставленной на них посудой.
5
Перед сном полагалась прогулка. Назавтра намечены смотрины, девушки должны выглядеть свежими. Распорядительница сидела на веранде, чуть возвышавшейся над разбитым позади Гостевого дворца цветником, и, подобно старому полководцу, проверяющему ход войсковых учений, наблюдала за подопечными. Майра и Одра остановились около хризантем, усыпанных жёлтыми, похожими на бабочек-лимонниц, соцветьями. Мимо, хрустя мелким гравием, фланировали остальные девушки, неизменно скашивая глаза на стоявшую с независимым видом Одру. Она посмеивалась.
– Сторонятся, как прокажённой. Ты первая отважилась со мной разговаривать, – усмехнулась она вслед очередной паре, направлявшейся к соседней клумбе.
– Почему?
– Говорю, что думаю. Не хотят, чтобы Ныта связала их со мной.
– Ныта?
Одра кивнула в сторону веранды. Майра, обернувшись, перехватила взгляд распорядительницы.
– Теперь и ты вольнодумщица, – засмеялась новая подруга. – Можешь попрощаться с перспективами.
– Ты уже попрощалась, я смотрю? – тоже хихикнула Майра.
– Мне с самого начала ничего не светило.
– Почему?
– Леота видела? Он мне едва до уха. Я только из кареты вышла, Ныта сказала, что такой дылде королевой не бывать.
– Можно было развернуться и уехать?
– Почему бы не пожить за королевский счёт? На самом деле решает его величество, завтра он меня отчислит, вот и уеду.
– Хорошо бы меня тоже отчислил, – вздохнула Майра и приподнялась на носочки, стараясь сравниться в росте с подругой.
Нет, долго она так не выдержит. Придётся изображать флюс в надежде, что перекошенную претендентку тоже отбракуют. Пока она размышляла о том, как вести себя на смотринах, Одра пересказывала сплетни о королевской семье. Старшие принцессы вышли замуж и разъехались по соседним странам. Восемь оставшихся жили обособленно и ждали своего часа. Все были сосватаны ещё детьми.
– …Леот болезненный от рождения. Никто не ожидал, что он до совершеннолетия дотянет, поэтому до сих пор ни с кем не обручили.
– Что же за болезнь такая? – сочувственно поинтересовалась Майра.
– Кто же тебе расскажет! С голосом у него беда. Ребёнком ещё говорил, а сейчас только шепчет.
– Как это?
– Я сама с чужих слов знаю, – пожала плечами подруга. – При дворе специальную должность завели: ухо и голос. Слушает человек, что его высочество прошептал, и для всех повторяет. Но всё равно Леот больше помалкивает. Угрюмый он какой-то.
Майра поморщилась и посмотрела на стоявших в отдалении участниц отбора:
– Всё-таки удивительно, что все мы так похожи.
– Я просила Ныту объяснить этот феномен, она сказала, что воля короля не моего ума дело.
Распорядительница, словно почуяв, что разговор идёт о ней, встала и позвонила в колокольчик, который всегда носила при себе:
– Прошу проследовать в спальни! И чтобы никаких хождений, завтра тяжёлый день!
Тяжёлый день. Слышали бы это те, кому приходилось ежедневным трудом добывать пропитание! Помнится, сама Майра от зари до зари плела накидку для Дуллы Мот и не получила за неё ни риски. А здесь считалось сложным постоять перед королём, пройтись, когда попросит, и ответить на вопрос, если задаст.
***
За завтраком девочки почти не ели, одной из них пришло в голову, что полный желудок помешает затянуть корсет, остальные последовали её примеру и отодвинули тарелки подальше. Одра посмеивалась, уплетая добавку кукурузной каши:
– Ну-ну, вот будет потеха, когда они скошенной полынью повалятся в ноги его величеству!
Майра была солидарна с подругой, лишнего не спросила, но свою порцию съела.
Вопреки ожиданиям, ни в Главный, ни в Королевский дворец девушек не приглашали. В полдень отведённое на подготовку время истекло, участницы отбора спустились в холл на первом этаже и выстроились вдоль стены напротив входа. Довольно скоро пришёл король. В глубоком королевском реверансе пришлось задержаться. Непривычные к такому положению ноги Майры заныли, она первой заметила знак распорядительницы и распрямилась, чем невольно привлекла внимание его величества.
Прежде никто из девушек не видел монарха так близко. Майра забыла о намерении прятаться и притворяться больной и так же, как остальные, рассматривала его во все глаза.
Невысокий мужчина стоял в центре, одетый в атласный кремовый камзол с широкими, украшенными жемчугом рукавами, и в обтягивающие светлые лосины. Чуть запрокинув голову с пушистыми волосами до плеч, неспешно переводил взгляд с одной девушки на другую. Как только его величество отвернулся, разглядывая другой фланг шеренги, Майра прошептала, подавшись к Одре:
– Почему принца нет? Неужели ему безразлично, кого выберут ему в жёны?
– Говорю тебе, больной он, – громче, чем следовало, ответила та. Её соседка дёрнулась, испугавшись, что Ныта не определит, кто именно нарушает порядок.
Распорядительница злобно свела брови и едва слышно прошипела:
– С-с-стоя-а-ать.
Тут же к ней подбежал камердинер и назвал два номера:
– Третья и седьмая. Остальные свободны.
Майра успела обрадоваться тому, что всё закончилось, но тут же огорчилась, поняв, что «третья» – она.
Одра быстро пожала её руку, пожелав удачи, и влилась в ручеёк удалявшихся девиц. Ныта проводила их до лестницы и вернулась. Выбранные королём участницы встали рядом. Майра пыталась обратиться к Премудрому Восху с молитвой, но никак не могла собраться с мыслями и сформулировать просьбу. Смотрела в пол и беззвучно шевелила губами.
– Хочу услышать ваши голоса, – сказал король. – Кто первая?
Майра продолжала лихорадочно подыскивать слова для молитвы, ещё сильнее наклонив голову. Её соседка сделала реверанс и представилась:
– Княжна Лида Свотт, ваше величество, благодарю за приглашение на отбор.
Голос у неё был высокий и звонкий, зная это, девушка старалась говорить тише, но король всё равно поморщился:
– Княжна Свотт, значит, – он повернулся к Майре: – Ты?
Она замотала головой и смогла выдавить только сип.
– Это внучка графа Рутт, ваше величество, – встряла распорядительница, – у неё проблемы со здоровьем, смею заметить.
– Пустяки. – Король двумя пальцами приподнял лицо девушки за подбородок и повертел из стороны в сторону. – Годится. А что молчит, так даже лучше.
Когда он убрал руку, Майра покачнулась, силы совершенно оставили её. Хотелось крикнуть, возразить, возмутиться, но она смогла всё также сипло выдавить лишь:
– Отпустите меня, прошу вас…
– Эту подготовьте, – кивнул король распорядительнице, – завтра представим ко двору, остальных по домам!
Молодцевато повернулся на каблуках и направился к выходу. Камердинер замешкался и только благодаря этому успел подхватить Майру. Прежде чем погрузиться в темноту, девушка услышала бодрые слова мужчины:
– Вот как обрадовалась, до обморока.
6
Резкий запах заставил вздрогнуть и отвернуться. Майра открыла глаза. Она сидела в кресле знакомой гостиной, рядом опершись на подлокотник, стояла испуганная распорядительница. По другую сторону с ваткой в руке застыл незнакомый лысоватый мужчина.
– Я предупредила его величество, что эта больная, – поделилась обеспокоенностью Ныта. – Не стоит, как думаешь, переубедить…
– Вполне здорова, – возразил лекарь. – Утром не ели ничего, дурочки, вот и падают.
– Я ела, – Майра зажмурилась, прогоняя остатки тумана в голове, и повернулась к распорядительнице, хватая её руку: – Госпожа, умоляю, отправьте меня из дворца! Пусть Лида остаётся!
– С ума сошла?! – Ныта повысила голос, отцепляя пальцы девушки от своей ладони. – Как я могу ослушаться его величество?!
– Но мы так похожи, – настаивала Майра, – попросите княжну Свотт молчать, и всё.
– Ненормальная, – определила женщина, отступая от кресла и двумя руками поправляя косу-корону на голове. – Радоваться должна. Будешь на золоте есть, на лебяжьем пуху спать…
Победительница отбора перевела умоляющий взгляд на лекаря:
– Господин, скажите его величеству, что я слаба и не смогу подарить принцу наследника.
– Вон ты о чём переживаешь, сердечная, – мужчина отвёл в сторону руку с пахнущей нашатырём ваткой и другой рукой поправил упавшую на лицо Майры чёлку. – Родишь, никуда не денешься. Нынче новые методы в ходу. На что молодая королева… хм… – он бросил быстрый взгляд на удивлённую распорядительницу и кивнул ей, – да-да, два года не беременела, и, наконец… случилось.
– Вот радость! Пусть Щедрая Блага подарит принца! – вполне искренне воскликнула Ныта и указала на замершую в кресле подопечную: – Тогда зачем спешить? Не лучше ли подыскать Леоту жену у соседей?
– Я ничего не слышал, – мужчина демонстративно заткнул уши пальцами, потом прикрыл рот ладонью, – и ничего не говорил.
Распорядительница закивала:
– На всё воля богов и короля.
Лекарь поманил мявшуюся в стороне гувернантку, сунул в карман её фартука вату и спросил чистую салфетку. Девушка поспешно мигнула в альков и принесла батистовый носовой платок. Мужчина забрал его и обратился к Майре:
– Плюнь-ка сюда.
– Зачем?
Суровый взгляд распорядительницы пресёк дальнейшие возражения, девушка смочила платок слюной и вернула лекарю.
Тот спрятал добычу, снова вгляделся в лицо Майры, удовлетворённо кивнул и направился к выходу. Ныта пошла следом, но задержалась в дверях:
– У тебя ведь нет никого родных?
– Отец… – привстала Майра.
– Женщин, девушек… Можно упросить его величество кого-то знакомого в свиту взять.
– Куда взять?
– Ты и правда поглупела от счастья, – вздохнула распорядительница и менторским тоном стала объяснять: – Принцессе положена свита. Король сам назначит достойных, но можно попробовать пристроить кого-то из родственников.
– У меня нет.
– Подруги у тебя есть?
– Одра! Можно оставить Одру? Если она захочет.
Ныта закатила глаза и демонстративно покачнулась, хватаясь за косяк. Потом бросила на будущую принцессу уничижительный взгляд и скрылась за дверью.
Оставшись одна, Майра закрыла лицо ладонями и прошептала:
– Премудрый Восх, должна ли я принимать случившееся как избавление от нищеты? Ты милостиво позаботился о нас, но мне страшно оставаться во дворце, где нет человека, которому можно довериться, я скорблю о том, что не буду видеть отца.
Послышались быстрые приближающиеся шаги, дверь резко распахнулась, в комнату влетела Одра:
– Ты оставляешь меня? Спасибо! – она с разбегу рухнула на колени и уткнулась лбом в бедро подруги.
От неожиданности Майра отстранилась и залепетала:
– Что ты?! Пусти, не надо… Я боюсь здесь одна, прошу, если можешь…
– Конечно! Конечно, я могу, только бы король позволил. Ныта обещала похлопотать, но не уверена в успехе.
– О, Премудрый Восх, – Майра устремила взгляд к потолку, – сделай так, чтобы король согласился!
– Вот кого ты почитаешь! – Одра поднялась, подала руку, помогая подруге встать. – Тогда я тоже буду молиться Восху.
– Зачем? – схватившись за руку подруги, Майра поймала равновесие, голова всё ещё кружилась. – Ничего такого я не требую.
– Да мне, честно говоря, никто не нравится. В моей семье, знаешь ли, безбожники. Но раз Премудрый помогает тебе, есть надежда, что и мне перепадёт ломтик везения. Пойдём в столовую. После обеда девочки разъедутся, ужин принесут в покои. А сейчас просили спуститься.
***
Они опоздали. Остальные участницы отбора успели помолиться и рассесться, но ни Майре, ни Одре замечаний никто не сделал. Пока опоздавшие занимали свои места, ложки перестали стучать, а взгляды устремились на счастливицу, которая выглядела совершенно измученной. Стараясь ни на кого не смотреть, Майра отломила кусочек хлеба, положила в рот и стала жевать. Тошнота, мучившая её, немного отступила.
– Собрались тут? – в столовую вошёл знакомый Майре лысый мужчина. – Которые падают?
Навстречу лекарю поднялась Ныта и попросила:
– Кто терял сознание, встаньте, пожалуйста!
Семь девушек выбрались из-за стола. Оставались сидеть Лида, Одра и толстуха, имени которой Майра не знала. С некоторой задержкой Лида тоже стала подниматься. Глаза её испуганно бегали.
– Ты сиди, – приказала ей распорядительница и принялась выстраивать девушек. Добившись ровной линии, она подытожила: – Эти падали.
Лекарь с самодовольным видом объявил:
– Анализ показал, что участницу, – он кивнул в сторону Майры, – пытались отравить. Полагаю, у остальных подтвердится та же причина обмороков. Рассказывайте, кто что ел.
– Кашу, хлеб с маслом, – Майра, ответила первая, потому что лекарь остановился напротив и пристально посмотрел на неё. – Чай пила. С лимоном.
– Я тоже кашу ела, – подняла руку Одра, привлекая к себе внимание, – даже две порции!
Остальные девочки стали наперебой говорить, что ничего не ели, только пили.
– Ты чай пила? – обратилась к Одре распорядительница.
– Терпеть не могу чай, мне кухарка молока налила.
– А ты, Фрэна? – суровый взгляд Ныты обратился к покрасневшей, как помидор, толстухе.
– Я в-вообще ничего в рот не-не брала, хотела вы-выглядеть с-с-стройнее, – заикалась та.
– Всё ясно! – распорядительница повернулась к Лиде: – Княжна Свотт решила вывести из борьбы наиболее вероятных претенденток и организовала массовое отравление, пощадив самую длинную и самую толстую!
– Нет! – вскочила девушка. – я не виновата! Не стала есть, только потому что волновалась, кусок в горло не лез!
Она так звонко кричала, что едва не оглушила всех.
– Дознаватели разберутся, – попыталась усадить её Ныта, но княжна вырвалась и ткнула пальцем в сторону Майры:
– Быть может, она нарочно! Сама отравилась так, чтобы не умереть, а меня обвинить!
– Яда было достаточно, девушки могли умерли, – возразил ей лекарь. – Их спасла госпожа Ныта.
Все обернулись к распорядительнице. Та приосанилась и, гордо поведя головой, призналась:
– Не так просто меня здесь держат, а ради определённого дара. Молитва моя – антидот. Так что не напрасно я вас мучила каждый раз. И не забудьте вознести хвалу Благе за избавление от мучительной смерти.
Они могли умереть? Девушки переглядывались в немом изумлении. Доедать отказались, отпросились разойтись по комнатам. Напрасно Ныта убеждала, что пища безопасна. Майра, как и остальные, поднялась к себе. Впервые в жизни она примерила понятие смерти. Уж если маму продолжала считать живой, хотя та давным-давно пропала, то себя и подавно не хотелось представлять в гробу. А вот она, такая вероятная возможность безвременно окончить свои дни! Очень хотелось убежать! Немного помотавшись из угла в угол, она устремилась в комнату к Лиде. Попала с третьей попытки, так и не успела запомнить, кто из девочек, где поселился. Постучала.
Княжна сама распахнула дверь:
– Чего тебе надо?!
Оттеснив её, Майра вошла. Прислонилась спиной к стене и зашептала:
– Давай поменяемся, Лида!
– Чем? – удивлённо спросила та.
– Комнатами. Одеждой. Думаю, сразу нас не отличат. А потом как-нибудь…
– Хочешь, чтобы я вместо тебя замуж шла? – ещё сильнее изумилась княжна, перейдя на громкий шёпот.
– Да, хочу.
– Ты дура?
– Согласна? Одеждой тоже поменяемся. – Майра стала расстёгивать пуговицы на платье, Лида удержала её руку:
– А ты куда? Вместо меня домой поедешь?
Действительно, куда она сама-то собралась? Майра застыла, размышляя. Ехать к чужой родне и притворяться другим человеком ей не хотелось. Да и не настолько они похожи, чтобы мать с отцом не разглядели подмены.
– По пути сбегу и вернусь к себе, – решила она, наконец.
Лида отпустила её руку, кивнула и тоже принялась расстёгивать платье. У неё оно было не так удобно пошито, Майре приходилось помогать. В тот самый момент, когда обе остались в нижних рубашках, обменявшись нарядами, в дверь постучали.
– Нельзя! – взвизгнула княжна.
Игнорируя запрет, распорядительница отворила дверь, вошла и с прищуром осмотрела притихших девушек.
***
Майра засуетилась, натягивая платье княжны, но запуталась, угодив макушкой в широкий с буфами рукав. Ныта довольно резким движением высвободила девушку и внимательно вгляделась в лицо, потом посмотрела на Лиду. Та пыталась изобразить испуг в соответствии с новой ролью, но получалось у неё не очень, высокомерный взгляд выдавал.
– Кто из вас княжна Свотт? – спросила распорядительница.
– Я! – крикнула Майра, но свойственного голосу Лиды звона добиться не смогла. Мягкий тембр было сложно сломать.
– Она, – шёпотом ответила княжна и занялась платьем, собираясь одеться.
Обмануть Ныту им не удалось. Она выдернула платье из рук Лиды и поменяла наряды, сунув в руки каждой девушке собственный. Молча дождалась, когда они оденутся, помогла княжне застегнуть крючки на спине и сурово взглянула на Майру:
– В тюрьму вместо неё захотела?
– Куда? – взвилась княжна и, совершенно выдав себя, пронзительно завизжала: – Что за угрозы?! Что вы себе позволяете?
Майра попятилась, прикрывая уши ладонями. Пожалуй, король не ошибся, отказавшись от голосистой невестки. Если на принца будут так орать, он и шептать разучится.
Распорядительница нехорошо улыбнулась. Теперь сомнения в том, кто из девушек избранница, а кто преступница, исчезли.
– Пока идём к дознавателю. Помолись Всещедрой Благе, чтобы тебе удалось оправдаться, Лида. – Она взглянула на Майру и вежливо поклонилась: – Возвращайся к себе и не глупи больше.
***
Дознаватель… тюрьма… Майра, волнуясь, расхаживала по гостиной. Неудачно она выбрала себе замену. Надеялась, что Лиду, как и остальных, отправят домой, а вон как получилось. Княжну подозревают в организации отравления соперниц. Перебирая в уме остальных участниц отбора, Майра не находила второй настолько похожей на неё, как Лида. У кого-то волосы были короче или длиннее, у кого-то румянец ярче, кто-то отличался фигурой. Теперь, когда Ныта поймала их с Лидой за переодеванием, она станет в сто раз внимательнее, и фокус подлога невесты вряд ли получится.
Что это за отбор такой?! Возмущалась избранница, ничуть не сомневаясь, что остальные участницы также недовольны. Разве к этому их готовили?! Сколько времени было потрачено на обучение этикету, танцам, пению, риторике… Принцу, как выяснилось, ничего такого не требуется, только лицо, телосложение и голос! Вернее, королю. Принц вообще остался в стороне. Майру дрожь пробирала от необъяснимо возникших опасений. Не так всё лучезарно впереди, как пообещала Ныта.
– На золоте есть, на лебяжьем пуху спать, – передразнила она распорядительницу. – Уже сегодня чуть не отравили, что же будет дальше?
О судьбе избранницы после свадьбы оставалось только догадываться, сейчас же началась суета. Майру не оставляли одну ни на минуту. Поскольку распорядительница занималась отправкой несостоявшихся невест по домам, в покои к будущей жене принца пришла её сменщица – моложе, не такая опытная и крупная, но тоже весьма самонадеянная особа с косой вокруг головы. Первым делом она перерыла вещи в шкафу. Отложила то, что следует надеть на завтрашнюю церемонию. Бельё, чулки, платье – нежно васильковое с плиссированной юбкой. Всё вплоть до заколок, шпилек, украшений разложила на диване.
Потом пришла массажистка, а после неё рыженькая гувернантка, получившая в помощь ещё двух девушек, устроили Майре головомойку. Втирали в волосы ароматные масла, кутали их в полотенце, потом вымывали в четырёх водах, сбрызгивали бальзамом. Наконец, высушили, расчесали, завили с применением особой магии, снова расчесали. Складывалось впечатление, что понравиться приближённым короля важнее, чем его величеству, не говоря, собственно, о женихе.
Если бы ни Одра, периодически прорывавшаяся в комнату, Майра совсем приуныла бы. Подругу тоже мучили, желая сделать из неё светскую даму, но Одра отбивалась успешнее.
Когда наступила долгожданная тишина, будущая принцесса улеглась в кровать, чувствуя опустошённость и несвойственное ей смирение. Вот бы уснуть, а проснуться у себя в тесной каморке. Чтобы за стеной тихонько разговаривали мама и папа, а за окном посвистывал северный ветер. Там сейчас уже деревья голые стоят, и птицы потянулись в жаркие края. В доме холодно, за ночь он выстужается так, что из-под одеяла и носа не высунешь. Хорошо…
Тихонько, будто на цыпочках, прошелестела мысль о молитве. Надо бы попросить Премудрого Восха о чём-нибудь. О чём? Так и не смогла придумать. Не только пот и ороговевшую кожу соскребли с неё сегодня – и желания оттёрли.
