Ива Лантерн
Носитель демона
Глава №1. Незавидная жизнь у Чернушки
Звонок на урок подобен похоронному маршу. Звонок с урока – маленькая радость для каждого ученика. Звонок с последнего урока, пожалуй, самая любимая мелодия любого школьника. Так странно… почему одно и то же событие вызывает столь разные эмоции? Вот что значит «в нужное время в нужном месте».
Звонок гремел над школой, эхом пробегал по пустынным коридорам, выманивая учеников из душных классов. Уже через секунду звон смешался с голосами детей, практически полностью растворяясь в них. Дети, и уже не совсем дети, вылетали из классов, как пули из автомата. Да и я, собственно, не выделялась из толпы. Схватив учебники в руки, в сумку запихивать слишком долго, я первой вышла из класса. Быстрей, быстрей! Пока не началось!
Практически выбежав из кабинета, я стремительно направилась к раздевалке. Школьный год подходит к концу. Половина класса не пришла на последние занятия. Уроки у нас сокращенные. Значит, впереди отличный день! А вот и раздевалка…
Сильный толчок пришелся в плечо, вкупе с дружественной подножкой. Отчаянно взмахнув руками, я все-таки не удержалась на ногах и рухнула на пол, роняя тетради и все остальное.
– Ай-ай-ай! Как не хорошо, – оповестили откуда-то сверху.
– Чернушка, – добавил кто-то.
Я прикрыла глаза, незаметно закатывая их. Ну вот, началось… Так, спокойно, меньше реагируешь – меньше цепляются. Я ведь права?
Стайка окруживших меня девушек нависла, точно ястребы над добычей. Нет уж, живой не возьмете! Я приподнялась на локтях, сдувая упавшую на лицо прядь волос. Собрав в кулак всю свою волю, я подняла голову и улыбнулась.
– Надо же, как неловко вышло! Спасибо, что оградили от толпы, а то затоптали бы меня…
Девушки нахмурились, непонимающе переглядываясь. Особенно недобро прищурилась Леся. Маленькая, круглая, с жиденьким хвостом волос, она всегда напоминала мне чихуа-хуа. Стоящая рядом Настя скрестила руки на пышной груди. Она, в отличие от подруги, походила на породистую болонку и отличалась некоторым количеством ума, но не сообразительности.
– Так ведь и расшибиться можно, – покачала белобрысой головой Настя.
– Ты безусловно права! И как же я так неосторожно… – главное, заговорить ей зубы и не дать повода для агрессии, иначе запинают меня прямо тут.
– А вот под ноги надо смотреть! – огрызнулась Леся. – Чернушка…
Вот ведь привязалась со своей чернушкой… Думаешь меня на конфликт вывести? Не-вый-дет. Не в первый раз огребаю, привыкла уже. Адаптировалась, если вам так угодно!
– Что здесь происходит? – к нам спешила пожилая учительница математики.
Растолкав свору Настиных обожательниц, женщина удивленно посмотрела на меня, потом на Настю, и снова на меня. Неожиданно, неправда ли? Хотя наши учителя закрывают глаза на все, что происходит после уроков. Потому оно и происходит, собственно.
– Видите ли, – начала Настя, – Трина упала, и мы пришли ей на помощь.
Ага, сама невинность прям! Так голубыми своими глазами и хлопает! Смотри, как бы нимб не проявился! Учительница перевела взгляд на меня. Я саркастически хмыкнула. Разумеется, никто этого не заметил. А кто заметил – одарил меня злобным взглядом, на что я тут же невинно похлопала глазами в ответ, пародируя Настю.
Тем временем, Настины подруги уже держали мои вещи, быстро поднятые с пола. Настя демонстративно протянула мне руку. Акт показного милосердия. Какой дешевый трюк. Я внутренне поморщилась, но приняла «помощь».
– Ах, какие же вы молодцы! – воскликнула учительница, прижимая руки к груди.
– Только на конференциях выступать! – поддержала я. – Да, Насть? Ты же вроде говорила…
Глаза учительницы блеснули. Настя метнула в меня недобрый взгляд, а я в ответ дружелюбно оскалилась. Все наши знают, эту тему с учителем математики лучше не поднимать!
– Ой, правда? Говорила? Кстати, а вот насчет конференции, Настя… – начала учительница, воодушевившись.
Вот и разбирайтесь теперь сами, а я пошла. Быстро выхватив свои вещи, я торопливым шагом направилась к раздевалке. Школа еще не опустела, так что мне удалось быстро затеряться в толпе.
Наша школа носит языковой уклон, математика здесь интересует только самих учителей. Впрочем, физика и информатика тоже не в почете, а очень жаль! Так что, если кто-то заводит речь о конференциях, с него живого не слезут. Вот и пусть не слазят! И подольше, подольше…
Я заметила свою куртку еще сквозь решетки раздевалки. Моя старенькая кожанка одиноко висела на боковом крючке. И пусть она заметно потерлась и почти потеряла внешний вид, я все равно люблю ее. Ну и денег на новую нет, это тоже. Так что называем тряпье винтажем и вперед!
Просунув руку через решетку, я вытянула элемент верхней одежды под неодобрительный взгляд сторожа. Нечего на меня так пялиться! Нет у меня времени до входа идти! Еще неизвестно, что бы ты делал на моем месте! Ответив тому фальшивой дружелюбной улыбкой, я прошла мимо. Пожилой охранник покачал головой, встряхивая газетой.
***
Стоял теплый весенний день. Несмотря на середину мая солнце грело по-летнему. Правда по утрам весенняя прохлада еще бродила по улицам города, но к середине дня от нее не оставалось и следа. Надеюсь, скоро температурный режим устаканится, закончив период «в школу в куртке, обратно в руках несем». Я, конечно, в руках не ношу – на бедра повязывать куда удобнее, потому она и потертая такая, наверное.
В этом году весна меня совершенно не радовала. Пожалуй, этот год можно по праву считать моим худшим школьным годом! Десятый класс оказался даже хуже, чем второй, когда мы с папой только приехали в этот большой солнечный город из заснеженной сибири. Но если к жаре и пыли я привыкла быстро, то друзей удалось найти только спустя год. И вот, кто бы мог подумать, что вся моя компания разбежится после девятого, оставив меня одну в старшей школе. Единственное, что хоть немного ободряло – к соседям по квартире привыкать не придется. Хотя радости в этом факте мало.
Облупившийся розовый фасад пятиэтажной сталинки не выделялся на фоне других домов. Мой район хоть и считался центральным, жизни здесь практически не было. Точнее, когда-то квартиры в этих домах считались роскошью, но времена меняются. «Новый центр» с ТЦ, красивыми магазинами и цветными многоэтажками – это в другую сторону. Будущее обошло нас стороной, оставив старые дома разрушаться естественным образом. Только уцелевшие фрагменты лепнины, да разрушенные до неузнаваемости садовые фигуры напоминали о статусе живущих здесь людей. Немногочисленные остатки семей профессоров – в основном пожилые дамы с внуками. Две представительницы тех самых «дам» аккурат восседали на облезшей лавочке у подъезда.
– О, Трина! – воскликнула одна из них, взмахивая морщинистыми руками, увешанными золотыми перстнями. – Как здоровье Леры? Я давеча выходила на балкон, видела, как она шла, шаталась вся! Уж не ногу ли подвернула?
– Будет тебе, Любоуф Олегна, – прервала ее другая дама. – С таким импозантным мужчиной возвращаться можно и без ноги! Трина, а ты у нас когда мальчика приведешь?
Я мысленно вздохнула. Ну да, конечно, ногу подвернула… Ну да, конечно, импозантный мужчина… Знаю я, с какими мужиками Лера ходит. Да и эти две ведьмы тоже все знают, просто собирают информацию в наиболее вежливой, как им кажется, манере. Грубить им явно не стоит, будут потом и меня грязью поливать. Поэтому я вдохнула и улыбнулась.
– А мне с мальчиками гулять Полина Андреевна не разрешает. Рано еще, говорит. Сначала школу закончить надо.
– Это правильно, – кивнула Любовь Олеговна. – Не будем тебя задерживать, дорогая. Передавай бабушке привет.
Получив разрешение, я тут же прошла мимо них и скрылась в подъезде. Если Полина Андреевна узнает, что кто-то назвал ее бабушкой – точно вспыхнет, как пионерский костер.
Возраст всегда был для Полины Андреевны больной темой. В свои «немного за 30», выглядела она скорее на сорок, а фактически являла все «50 с хвостиком». С дли-инным таким хвостиком. Молодясь из последних сил, разумеется, бабушкой она никому себя называть не позволяла. Ни мне, ни Лере. Ну ладно еще я, мне она так-то и не являлась бабушкой, а вот за Леру обидно. И не только мне.
Лера вообще не считается удачным ребенком. У них это семейное. Родная дочь Полины Андреевны, мама Леры, занималась своей личной жизнью, а никак не дочерью. Леру с самого детства «воспитывала» Полина Андреевна. Воспитывала, впрочем, громкое слово. Никого она не воспитывала, скорее просто приглядывала. И это даже к лучшему! Воспитывать Полина Андреевна не умела, детей не любила, но почему-то судьба послала ей аж двух детей. Леру, брошенную мамой, и меня.
***
Рефлекторно пошаркав ногами о половую тряпку, я тихо закрыла за собой дверь. Думая о чем-то своем, сняла куртку, повесила ее на крючок. Хм, надо будет перешить на куртке хлястик, а то совсем уж истерся. Кроссовки полетели в угол, сменяясь на любимые синие сланцы. Полина Андреевна часто говорит о том, что ходить нужно в мягких тапочках, но мне не удобно.
Прихожая у нас длинная. Квартира трехкомнатная, большая, потолки аж под три метра, и, разумеется, замечательная акустика. Нет, честно, просто прекрасная! Женский ор я услышала еще в подъезде. Опять Полина Андреевна с Лерой ругаются.
Вообще, ругаются они каждый день. А иногда и по нескольку раз. Я никогда в это не лезу, и даже не вслушиваюсь. Все равно смысла никакого. Споры заканчиваются всегда одинаково: одна из скандалисток просто уходит, громко хлопнув дверью, а другая вымещает свою злость. На ком? На Трине конечно! На ком же еще… Интересно, ну и от кого мне прилетит в этот раз? Шучу. Не интересно.
Стараясь слиться со стеной, я тихо проскользнула мимо женщин в свою комнату. Обойдя ширму, я бросила сумку в кресло за столом и рухнула на кровать. Посплю пару часов, а потом за уроки.
Как и ожидалось, раздался громкий хлопок двери. Удивительно, как у нас еще вся штукатурка не обвалилась. Послышался скрип кровати. Я же говорила, поорали и отстали…
– Не притворяйся деревом, я видела, что ты пришла, – буркнула Лера.
– А тебе-то что? – отозвалась я, переворачиваясь на другой бок и обнимая подушку. – Соскучилась?
– Обойдешься! – кто бы спорил… – А вот твой папашка соскучился.
От этих слов Леры я не удержалась и подняла голову. Что, папа? Тут же приняв вертикальное положение, я выглянула из-за ширмы. Лера лежала на кровати, закинув ноги на ее спинку, смотрела на меня.
– Письмо, – коротко сказала она. – На стол положила.
Желудок радостно сжался. Письмо от папы! Наконец-то! Я бросилась к столу, хватая белый конверт с нарисованными вручную белыми медведями.
– И вообще! Я тебе в почтальоны не нанималась! – крикнула Лера с постели, и затем недовольно добавила. – Хоть бы спасибо сказала…
И правда, где же мои манеры! Я высунулась из-за ширмы уже с другой стороны, наклонила голову на бок и широко улыбнулась:
– Спасибо сестреночка моя люби-имая еди-инственная! – несмотря на насмешливый тон, слова мои были искренними. Сестра у меня и правда одна, хоть и троюродная.
– Спасибо сестреночка моя люби-имая, – спародировала Лера, кривя губы.
Я усмехнулась и спряталась за ширму на свою часть комнаты. Вот и поговорили. Да, отношения с Лерой у нас не самые теплые, зато искренние. Девять лет уже комнату делим, как-никак! Я уже давно смирилась, а Лера все кобенится, как в детстве. Может, дело в том, что Полина Андреевна спихивала заботу обо мне на нее, как на старшую? Хотя три года – разве разница для детей? Не знаю, какую обиду затаила на меня троюродная сестра. Может, и никакую, так, по привычке ерничает. Меня это уже давно не волнует. Что меня действительно волнует, так это письмо от папы, все-таки, две недели уже не писал…
***
Взяв в руки канцелярский нож, я аккуратно вскрыла конверт и быстро пробежалась глазами по строкам. «Сломался ледоход, не смог пробиться на станцию, письма не забрал» – да, грустно, конечно, но в полярных условиях ожидаемо. «Прикормленная собака родила, возимся с щенками. Назвали Чук и Гек» – а вот и полароидное фото щенков и их мамашки. Милые, серенькие, слепые еще… «Сломалось оборудование, пришел медведь, сожрал рыбу…» Я читала дальше, улыбка не покидала мое лицо. Будни за полярным кругом не отличаются друг от друга. Все папины письма похожи между собой, но он старается рассказать мне что-то новое, и всегда рисует картинки! Это очень мило с его стороны. Вот под письмом сидит довольный обожравшийся медведь.
Сложив письмо в конверт, я убрала его в особую шкатулку в виде книги, которую папа давно подарил для хранения писем. Взяв листок бумаги и ручку, я принялась писать письмо в ответ.
«Привет, пап! У меня все… приемлимо :)) Год закрою без троек! По английскому и французскому мне-таки натянули четверки. Ну не даются мне языки, не даются!
В школе все нормально в целом. Помнишь, рассказывала про мальчика, которого со мной в пару посадили на лабораторные работы по химии? Настя все пережить этого не могла. Так вот, он мне книги недавно помог перенести – Настя с Лесей едва собственные дневники не сожрали от гнева! До сих пор в себя прийти не могут!»
О том, что эти двое, вместе со всей своей свитой цепляются ко мне уже которую неделю, я писать не стала. Зачем папу расстраивать лишний раз? Пусть думает, что у меня все хорошо!
«Полина Андреевна ходила тайком делать уколы красоты, а потом бабкам на лавочке врала, что это фейс-фитнес. И знаешь что, ей поверили! Теперь всем домом заказали массажные ролики для лица и натираю морщины – смех один!»
То, что Полина Андреевна на свои уколы потратила все деньги, в том числе и мои карманные, тоже не стоит писать. Папа каждый месяц отправляет больше половины своей зарплаты на мое содержание, но до меня доходят крохи. Думаю, он и сам прекрасно знает свою тетушку, но ничего сделать не может.
«Лера в своем аграрном закрыла зимнюю сессию. Уж не знаю, каким образом, но смогла! Сейчас готовится к летней. Кстати, из бара она ушла. Теперь работает официанткой в ресторане. Чаевые хорошие получает! Я не удивлена, фигура-то у нее хорошая, глаза большие, а высокий лоб она форменной шапочкой скрывает. Форма у нее забавная, почти как у стюардессы!»
Каким образом Лера сессию закрыла, я знаю. И как нашла новую работу – тоже. И заработок, это не совсем чаевые. Да и вообще, все Лерины достижения через одно место достигаются. У них это семейное, по женской линии. Лере от мамы, маме от бабушки, Полины Андреевны. Не знаю уж, что там с прабабушкой, но Полина Андреевна замужем была раза три точно, а то и пять, и это только официально! От мужей брала по максимуму – меха, шелка, цацки, квартиру вот эту от мужа-академика… И мама Леры тоже марку держит, живет за границей с третьим мужем, а Лера тут, с бабушкой, и мной.
Лера, в целом, тоже не отстает. Пока что заслуги не такие большие, как у старших родственниц, но тоже имеются. И ведь не понятно, чем берет! Лоб высокий, рот большой, уши торчат… Но популярностью пользуется просто бешенной! От мужчин отбоя нет! Походу сильный ген. Не то, что у меня…
«Больше новостей у нас нет. Жду лета, каникул. Полина Андреевна думает о поездке в санаторий – я очень надеюсь, что путевку дадут!
Вспоминаю, как ты приезжал в прошлом месяце, очень жду новой встречи! Сходим в театр драмы? Его как раз обещают отреставрировать к тому времени! Люблю тебя, пап. И очень скучаю. Трина.»
Глаза пробежались по строчкам. Под письмом я нарисовала карикатурных морщинистых бабок с щетками и красивую сияющую Полину Андреевну. Рисую я плохо, но такая уж у нас с папой традиция – мы всегда рисуем друг другу что-то забавное. Это поднимает настроение.
Закончив письмо, я подписала конверт «Давиду Ренатовичу Черненко», и указала адрес. Завтра куплю марки и отправлю письмо. Все равно оно дойдет дня через три, не раньше!
Глава №2. В череде очень странных событий
– Преподаватель математики опаздывает, поэтому попросила меня выдать вам задание. Достали ручки и листочки. Сейчас принесу учебники. Решаем с… пятьсот тридцать первого номера и дальше, – Регина Леонидовна обвела глазами класс, как бы прикидывая, сколько примерно нужно учебников.
Несколько парней уже заняли стартовую позицию, готовые в любой момент встать и предложить ей свою помощь. Не удивительно. Учительница русского и литературы была из тех, о ком говорят «да она может быть учительницей только в кино для взрослых»! Длинноногая стильная женщина с каре привлекала внимание даже на улицах, что и говорить о школьниках с бурлящими гормонами? Кстати, шутки по поводу кино для взрослых ходят уже давно. Ей уже и псевдоним придумали, созвучный с именем.
Нина подняла руку. Учительница стрельнула своими ловко подкрашенными зелеными глазами из-под стильных очков-половинок на сидящую за первой партой старосту.
– Нас двадцать семь. А учебников двадцать пять. Я точно знаю, моя мама в родительском комитете, – проговорила Нина своим гнусавым голосом.
Полноватая щекастая девочка с русыми косичками. Всегда она все знает, всегда она все помнит. И мама у нее в родительском комитете тоже всегда. Разумеется, популярностью в классе Нина никогда не пользовалась. Хотя бы из-за своего бессменного черного платья с длинными рукавами. Кажется, такое носили в советский школах, или даже еще раньше… Хоть белого фартучка не носит, и то хорошо! Но стоило отдать Нине должное, она была настоящей старостой! Строгая, дисциплинированная, ответственная. Да, ее не особо любили, но уважали абсолютно все. И всегда просили списать. Везет же некоторым…
– Да, наверное… – неуверенно протянула Регина Леонидовна, почесывая нижнюю губу длинными бордовым ногтем. Она всегда так делала, когда о чем-то думала. А думала на удивление часто. У старшеклассников просто крышу сносило.
– Хорошо, – решила Регина Леонидовна, – в таком случае…
В этот же момент темная фигура на задней парте молча встала и стала собирать свои вещи. Класс обернулся на нее.
– Дарья, ты чего? – удивленно спросила учительница. – Урок еще не закончен!
– Учебников не хватит, – тихо протянула она и подняла голову. Взгляд обведенных по контуру черных глаз сквозь распадающиеся пряди черных волос выглядел жутко. – Хочу пересесть.
– Да, хорошая идея, – поддержала Регина Леонидовна. – Садись-ка ты с…
Договорить ей не дали. Дарья развернулась спиной и направилась прямиком к моему ряду. Я даже сообразить не успела, как тяжелая черная сумка бухнулась на мою парту, а рядом с ней бережно легла большая черная книга. От неожиданности я вздрогнула, резко поднимаясь с парты, на которой до этого лежала. Это что еще за…
– Вот и отлично, так всем всего хватает? – вопрос был обращен к Нине. Та обвела класс взглядом и утвердительно кивнула.
Получив одобрение старосты, учительница, сопровождаемая несколькими парнями, вышла из класса. Я проводила их тоскливым взглядом и снова опустила голову на руки, утыкаясь носом в парту. Ну что за день… Мало того, что математику заменили русским, так еще и с Дарьей посадили! Как будто мне без нее проблем мало!
По классу понеслись шепотки и смешки. Я повернула голову, открывая один глаз. Да, все верно, смотрят на нас. Ну и пусть смотрят. Мне не жалко. Все равно в нашем классе нет ничего страшнее моей новой и, надеюсь, временной соседки. Даже Настя отдыхает!
Дарья хоть и учится с нами недавно, а уже успела приобрести дурную славу. Одевалась она странно, красилась ярко, носила дреды, напоминая то ли мрачного хиппи, то ли приверженца культа вуду. Говорила тихо и нараспев. Создавалось впечатление, будто голос доносится откуда-то с того света. А еще она все время носила с собой большую черную книгу. Поговаривали, что та сделана из человеческой кожи. О Дарье вообще ходило много слухов. Например, что она стоит на учете в милиции, лежала в психушке, болеет неизлечимой болезнью, разговаривает с духами, насылает проклятья, и как-то раз живьем съела кошку! Люди, конечно, особо не верят, но все равно лишний раз стараются не связываться.
– Здравствуй, Триша, – донеслось до меня.
Я подняла голову и тут же встретилась с пронзительным взглядом подведенных глаз. Надо же, а у Дарьи, оказывается, синие глаза. С чего я всегда думала, что они черные?
– Ко мне обращаешься? – хоть бы не ко мне, а! Хоть бы показалось…
– К тебе, – медленно проговорила она. – Триша.
Дарья несколько раз моргнула, все еще косясь на меня. При этом лицо ее было направлено вперед, а плечи слегка склонились над книгой, не менее мрачной и пугающей, чем сама Дарья.
Нет, не показалось. Увы!
– Знаешь, как меня зовут? – вопросы, конечно, глупый. Но, черт возьми, удивительно! Я была уверена, что Дарья не знает ни одного имени своих одноклассников. Учится она с нами уже достаточно, и все это время всем своим видом королева проклятых показывала, какую же огромную… книгу класть она хотела на нас и наши имена.
– Конечно, знаю, – ответила она, и добавила, – Я много о тебе знаю.
А вот это звучит совсем странно! Странно и даже страшно…
К счастью, дверь открылась, и в класс вошли парни, нагруженные учебниками. Нина тут же встала и принялась швырять, ой, простите, раздавать учебники по партам. Решать задачи не особо хотелось, но между задачами и дальнейшим разговором с Дарьей, я, пожалуй, выберу первое.
Дарья и не собиралась приступать к примерам. Пару раз я косилась на нее, успела ли она переписать условие, но та даже не удосужилась достать тетрадь и ручку. И вообще, склонившись над книгой, Дарья всем своими видом демонстрировала, до какой яркой лампочки ей происходящее вокруг. Интересно, что же такое она читает? А, нет, не интересно! Любопытство сгубило кошку, что, надо сказать, звучит весьма иронично, относительно ходящих о Дарье сплетен.
***
Прошло уже полчаса. Я решила девять примеров и, пожалуй, на этом хватит. Тем более, что до конца урока остается минут семь. Преподаватель так и не пришла, значит, проверять работы никто не будет.
– Три-ина, – протянула Дарья, вспомнив о моем наличии.
Я вздрогнула, оборачиваясь к ней. Дарья склонилась над книгой, и слегка приподняв голову.
– Ты часто бываешь в «Оскаре»?
Это был крайне странный вопрос. Точнее, скорей даже неожиданный. «Оскар» – одно из не самых неприятных мест в нашем небольшом городе. Нет, это очень милое кафе, там вкусно и место расположения хорошее – недалеко от центра города. Но как же там дорого! Пожалуй, только Настя с компанией и может позволить себе обедать там. И позволяет! Везет же некоторым родиться в обеспеченной семье!
– Я не была там ни разу. Покажешь мне? – Дарья наклонила голову на бок сильнее. Движение резкое и какое-то пугающе-отвратительное, будто бы у нее сломалась шея.
– Нет, прости, – быстро ответила я, закрывая тетрадку, спешно собирая ручки и карандаши в узкий джинсовый пенальчик. Говорят, нельзя отказывать ведьмам, могут проклясть. Так что лучше закончить этот разговор побыстрее и уйти. – Я не хожу по подобным заведениям.
– Почему? – не отставала Дарья. – Далеко?
– Нет.
– Не по карману? Понимаю, – и кивает, точно голубь. Ужас какой… – Я за тебя заплачу.
– Нет, – снова повторила я. Надеюсь, это прозвучало не слишком резко и не задело ведьминских чувств. А то как-то мне не хочется проснуться утром и обнаружить, что я теперь жаба. С другой стороны, быть жабой не так уж плохо… Сидишь себе в болоте, квакаешь…
Грубо запихав вещи, я повесила рюкзачок на плечо и уставилась на часы над доской. Получается, Дарья тоже из обеспеченных? Вот уж неожиданно. И как-то даже обидно. Душу окутало какое-то неприятное холодное чувство. Внутри что-то напряглось и задрожало. Ладони начали потеть. Подобное со мной происходит редко. Очень не люблю эти моменты! Поэтому я монотонно терла руками бедра, стараясь не думать о Дарье. Скоро прозвенит звонок. Скоро…
Но звонок не звенел. Время как будто остановилось. Я смотрела на одноклассников вокруг. Точно сонные мухи – все как один уткнулись в телефоны. Общаются.
– Три-иша, – на этот раз не только голос, но и рука Дарьи сжала мое запястье. Хорошо, что запястье, а не горло. Эта девушка меня уже не столько пугала, сколько раздражала.
– Да? – я попыталась изобразить максимальное спокойствие голоса и не смотреть на девушку.
– А как тебя зовут?
– В плане? – я покосилась на сжимающие мою руку бледные пальцы. Как у метвячки! Чего это она? Сама же недавно говорила, что многое знает обо мне. А имя, значит, нет?
– Полное имя, – Дарья отпустила меня и взялась за карандаш.
– Катерина Давидовна Черненко, – ответила я.
– А когда ты родила-ась?
Голос ее немного хрипел, как будто ей было сложно разговаривать. Я назвала дату и тут же пожалела о сказанном. Нельзя говорить ведьмам такую информацию! Теперь точно проклянет! До третьего колена! Нет, до пятого!
Я покосилась на ведьму. Дарья склонилась над той самой жуткой книгой и начала писать что-то в верхнем углу листка. Ну хоть не сразу на пентаграмме, которая заняла половину страницы!
– А тебе зачем? – осторожно спросила я, пытаясь ненароком заглянуть в надписи. – Натальную карту хочешь мне составить?
– Нет, – Дарья выпрямилась, проводя по странице ладонью, будто бы приглаживая надпись.
Книга у Дарьи была большая, размерности А3, не менее. Потертый темный переплет и пожелтевшие страницы говорили о том, что ей точно не меньше пятидесяти лет. А может даже и сотня. А может даже и не одна! А может просто хороший закос под старину.
Книга была исписана какими-то странными иероглифами, витиеватыми буквами. Надписи сопровождались залихватскими картинками непонятных существ. А в верхнем углу, с правой стороны полей, шел список имен и дат. И все написаны разными пишущими предметами, разными почерками и, судя по всему, в разное время. Часть имен вычеркнута, рядом с некоторыми стояли непонятные символы. Последним шло мое. Все. Капец котенку!
Помню из какого-то фильма, что если не верить во зло, то зло не сможет навредить. Думаю, стоит попробовать убедить Дарью, что мне нет дела до ее книги. Может, она передумает проклинать меня сочтя, что заклятие не подействует?
– Это что, книга заклинаний, что ли? – чтобы придать фразе больше ироничности, я слегка усмехнулась и быстро посмотрела на Дарью, ожидая реакции.
– Нет, – спокойно ответила она, глядя мне прямо в глаза. Фух… – Демонология.
Вот черт… Я уставилась на Дарью. Та невозмутимо смотрела на меня. Прикалывается? Я подняла брови и слегка наклонила голову вперед. Демонология? Серьезно? Нет, я, конечно, предполагала, что Дарья – ведьма, но чтобы сатанистка… Лицо повелительницы мертвых и неупокоенных выражало серьезность. В мою душу начали закрадываться сомнения. Неужели, она не прикалывается, и это действительно какой-то старый гримуар про демонов? Этакая бумажная Википедия тьмы. Да ну не, бред какой-то.
– И… про что она? – ну да, я капитан очевидность. А что еще можно спросить?
Вот только Дарья не удивилась моему вопросу. Заложив рукой страницу, она открыла оглавление и продемонстрировала мне. Оглавление представляло собой список непонятных слов и иероглифов, не похожих ни на латиницу, ни на кириллицу. Иероглифы походили на арабскую вязь или эльфийскую письменность. Стойте… эльфийская письменность… Я подняла брови и улыбнулась. Ну, конечно! Это же просто сувенирная книга с несуществующей письменностью!
– Про демонов в общем, – как-то безразлично сказала Дарья, палец прошелся по оглавлению сверху вниз. – Демоны в мифологии, биографии некоторых известных демонов. Демоны в реальной жизни, как их призвать, изгнать, про случаи сделок с демонами…
Ну да-да, конечно! Рассказывай! Известные демоны… Григорий Распутин, Влад Цепеш и Анна Болейн что ли? Художественная литература со стилизацией под старую рукопись. Видели мы такое.
Дарья перевернула книгу обратно и начала что-то говорить. Раздался оглушительный треск звонка. Ну наконец-то! А я уже и не надеялась! Я улыбнулась Дарье, как бы извиняясь за столь внезапное прерывание этой интереснейшей и невероятно познавательной беседы, резко поднимаясь с места и выдыхая.
Одноклассники поспешно собирали вещи, выходя из кабинета. Я тоже направилась к выходу, держа лямку рюкзака на плече. Кажется, пора искать постоянного соседа по парте. Не дай бог Дарья еще раз сядет рядом! Или не дай дьявол. Или в кого она там верит? Нет, ну правда! Я увлекалась мифами древнего египта лет в семь, максимум в одиннадцать. Заняться оккультизмом в семнадцать – это странно.
«Здравствуйте, не найдется ли у вас минутка поговорить о дьяволе»?
***
Третьим уроком стояла физкультура. Физру я любила и никогда не пропускала, наверное потому, что по статистике 80% девушек ее как раз-таки прогуливают. Девочек нет, остаются одни пацаны. А пацаны, к слову, ко мне никогда не цеплялись, просто игнорировали. И это даже хорошо!