Ива Лантерн
Наследница былого величия
Глава №1. В новом доме новые правила
Ранее мне не доводилось летать на самолетах. Весь процесс меня крайне захватывал. Я крутила головой по сторонам, рассматривая аэропорт, его сотрудников и пассажиров. Бьёнд взял меня под руку и потянул за собой, чтобы я не отставала и не тратила время.
В ночь перед полетом поспать мне так и не удалось, я волновалась, думая о предстоящем знакомстве с родственниками. Но поспать в самолете тоже не удалось. Как и дни до этого, Бьёнд заставлял меня заниматься языком. При чем как-то странно. Мне нужно было просто слушать текст и его перевод, а также шепотом повторять иностранные слова. Как это поможет, я не знаю, но Бьёнд уверил меня, что поможет.
Посадка была не такой мягкой, как расписывали стюардессы. Из-за резкой смены давления, меня буквально вжало в сидение. Неприятное тепло разливалось в желудке, подкатывало к горлу. Я всеми силами держалась: заземлялась, смотрела в окно, но тошнота не отступала. Бьёнд взял меня за запястье, но от его холодных рук становилось еще хуже.
Посадка длилась долго. Все это время я думала о том, что, возможно, это знак. Обратной дороги точно нет. Только туда. В Аллерское графство. А еще телепорты. Когда же их наконец изобретут?
***
– Будьте осторожнее, – одной рукой Бьёнд катил за собой мой чемодан, а другой придерживал меня. Тошнота не проходила, живот тянуло, а голова кружилась. Скорее бы на воздух.
Воздух мне не помог, как такового воздуха и не было. На улице стояла жара и духота. Бьёнд отвел меня в сторонку, в тенек. Я присела на бордюр клумбы и перевела дух.
Встречающий аэропорт казался чуть больше нашего, но все равно не шел ни в какое сравнение с тем, что я видела в кино. Перед зданием аэропорта было людно и шумно. Я окинула взглядом встречающих с табличками людей, никто не ожидал Кэтрин Керсон. Значит, подождем.
Среди группы плохеньких машин таксистов явно выделялся серебристый внедорожник. Начищенный до зеркального блеска, он слепил своим великолепием. Хоть что-то красивое!
Дверь машины открылась и оттуда вышел человек. Возрастной мужчина в деловом костюме держался прямо и уверенно. Этакий шпион предпенсионного возраста. Интересно, за кем приехал? За какой-то важной шишкой, не иначе.
Оглядевшись по сторонам, мужчина остановил взгляд на мне и неожиданно улыбнулся белыми ровными зубами. Он прошел через толпу без препятствий. При виде его идеально отглаженного черного костюма, туристы и жители расступались. Мне кажется, или мужчина направляется в нашу сторону? Нет, не кажется! Мужчина действительно остановился в нескольких шагах от нас.
– Кэтрин? – сдержанно спросил он, затем прикрыл серые глаза, немного подумал и уточнил. – Катерина Черненко?
Мои имя и фамилию он произнес с трудом, буквально проговаривая по слогам. Было видно, что мужчине очень сложно это выговаривать.
– Можно просто Трина, – ответила я, поднимаясь с клумбы. – А вы…
– Джозеф Блоранс, – кивнул мужчина, – я смотритель поместья семьи Керсон. Прибыл за вами. Пройдемте?
Он неожиданно замер и вопросительно посмотрел на Бьёнда, будто только что его заметил. Я бросила взгляд на демона, и тут же поспешила пояснить.
– Оу, это телохранитель. Бьёнд Браун, – и, как бы извиняясь, развела руками. – Я несовершеннолетняя.
Эту версию наших взаимоотношений мы с Бьёндом придумали совместно. Надо же было как-то объяснить родственникам, что за парень прибыл со мной. Конечно, Бьёнд мог воспользоваться своими способностями быть незаметным, в этом я не сомневалась. Я не доверяла себе. Либо сама что-то ляпну, либо просто кто-то застанет меня за разговорами самой с собой. И пойдут слухи, мол, Трина с головой не дружит. А зачем мне оно надо? Лучше сразу легализовать наличие Бьёнда.
– Меня не предупреждали, что вы будете не одна, – Джозеф смотрел на Бьёнда с недоверием. Тот отвечал похожим взглядом.
Я только подняла брови и развела руки. Что поделать, так вышло. К счастью, Джозеф быстро понял, что повлиять на ситуацию не сможет. Бьёнд уже здесь, со мной. Не оставлять же человека в чужой стране одного. Джозеф кивнул и сделал приглашающий жест:
– Прошу со мной, в машину. Проходите.
Джозеф открыл передо мной дверь. Ого! Какой сервис! Я села в машину. В машине оказалось два ряда сидений, развернутых друг к другу. Вот почему машина показалась мне такой длинной!
Бьёнд вместе с Джозефом положили мой чемодан в багажник, после чего демон сел в машину, рядом со мной, а Джозеф забрался на переднее сидение. Я ожидала, что он сядет за руль, но место водителя оказалось занято.
После некоторых попыток, мне удалось разглядеть водителя. Разумеется, не всего, а только часть – белые руки на руле, серо-голубую форму и черные волосы, выбивающиеся из-под шоферской фуражки. Я попыталась рассмотреть его через зеркало заднего вида. Взгляд черных глаз медленно перекатился, уставившись на меня. Мне стало не по себе, и я тут же отвела глаза.
– Поехали, – кивнул Джозеф водителю, машина тронулась с места.
***
В машине было прохладно и пахло чем-то приятным. Мне стало легче после полета. Даже немного прохладно. Поля за окнами тянулись недолго. Очень скоро пейзаж сменился на городской. Я ожидала полное захолустье и отсутствие дорог, но асфальт оказался совершенно ровным, а домишки выглядели чистенько и опрятно. Узкие улочки, стоящие вплотную друг к другу дома не более пяти этажей в высоту.
Город располагался на гористой местности. Архитектура разноцветных домов напоминала Италию, или Чехию. Дорога уходила вверх, теперь слева и справа был лес. Густой зеленый лес.
– Госпожа Кэтрин, посмотрите налево, – сказал Джозеф.
Я повернула голову и тут же прилипла к стеклу. Здесь, с возвышенности, открывался потрясающий вид на… море? Да, и правда море! Зеленые горы, пестрящие разноцветными домиками, справа и слева обнимали водную гладь. Я смотрела на залив до тех пор, пока он окончательно не скрылся за деревьями.
Прижавшись к обочине, с легким толчком внедорожник остановился. Джозеф вышел. Ведомая интересом, я пересела на противоположный диванчик и глянула в другое окно. Джозеф пытался открыть ворота. Огромные древние ворота с погнутыми местами прутьями и проступающей сквозь старую черную краску ржавчиной. Не удивительно, что я сразу и не заметила их. Забор плотно оброс различными вьющимися растениями, да и асфальт съезда был уже далеко не первой свежести. Джозеф дергал за прутья ворот, но упрямые створки не желали поддаваться, только хмуро поскрипывая.
– Какие старые… – протянула я. – Как давно их открывали?
– С утра, – раздалось с переднего сидения. Неожиданно…
– Здравствуйте! – сказала я погроме. Но никто не ответил.
Наконец ворота сдались, оповещая об этом громким скрипом. Джозеф, отряхивая руки, влез обратно на сидение. Машина, забрав значительный радиус, въехала на дорогу. С протяжным скрипом створки затворились обратно. Интересно, автоматика? Нет, вряд ли. Скорее просто ржавчина.
Дорога шла чуть-чуть под уклон вверх. Дорога пошла ухабами. Машину трясло, и, чтобы меня не бросало на скользких кожаных сидениях, я вцепилась в ручку двери. Асфальт под колесами почти полностью разложился, мешаясь с грязью. Наверное, никто этим давно не занимался. Да и смысл? Судя по состоянию ворот, вряд ли так уж много народу ездит по этим местам. Теперь понятно, зачем обеспеченной семье внедорожник. Боюсь представить, что здесь творится зимой, весной и осенью.
– Что, не нравится дорога? – неожиданно ехидно произнес Джозеф.
– Да, – я кивнула. – Везде дороги ровные!
– А тут не получается. Сколько асфальт ни клади – исчезает после первой зимы. Как будто его там под снегом кто-то ест! Снег сходит вместе с дорогой…
– Кто же его может есть? – в этот момент машина резко тормознула. Я не успела ни за что ухватиться и улетела вперед, свалившись с сидения.
– Приехали, – хмуро оповестил водитель.
Я привстала, потирая голову. Да кто ж так водит-то! Как его в шоферы взяли! Бьёнд вышел из машины и теперь открывал передо мной дверь. Надо же, прям джентльмен! Я кое-как вылезла из машины. В этот момент водительская дверь тоже открылась и оттуда вышел молодой мужчина в форме, собственно, водитель.
– Здравствуйте! – сказала я, поднимая руку. Надо же все-таки познакомиться.
Мужчина обернулся, но не ответил. По одному только виду сложно было определить его возраст. Черные волосы прядками выбивались из-под фуражки, торчали в разные стороны, прикрывая лопоухие уши. Больше всего в глаза бросался цвет лица. По сравнению с этим человеком Бьёнд выглядел спасателем Малибу. Просвечивающие сквозь тонкую кожу вены сетками тянулись по лицу, придавая какой-то серый оттенок. Цвет униформы только усиливал ощущение серости. И от этого становилось не по себе.
– Меня зовут Катерина Черненко! – я подошла ближе и протянула руку, максимально миролюбиво улыбаясь.
Мужчина, возраст которого я ограничила рамками двадцать один – тридцать пять, посмотрел на мою руку, затем на меня.
– Деймон Шварц, – сказал он гнусавым голосом.
Таким тоном нужно говорить: «Милочка моя, звезда в шоке!» При этом правая сторона его верхней губы поднялась вверх, обнажая желтоватый клык. Вид и интонации водителя производили впечатление, будто тот разговаривает с чем-то максимально отвратительным. Нет, ну я, конечно, не красавица, но не настолько же!
– Очень приятно, – я снова улыбнулась, пытаясь сохранять самообладание. – Хорошо водите! Тормозите правда резко…
– Пристегиваться надо, – бросив эту фразу, точно перчатку в лицо, Деймон развернулся и обошел машину.
До чего противный мужик! Неужели здесь все такие? Если уж у меня с водителем не задалось, то что говорить о…
– Мисс Кэтрин! – позвал Джозеф. – Идите сюда!
Хмуро одернув футболку, я вышла из-за машины и… боже мой… Надо мной возвышалось огромное здание, напоминающее старый замок. Центральная часть здания была низкой, всего в два этажа. Левая часть, полностью сделанная из стекла, выступала полукругом. Правая часть здания тоже выступала серым квадратом с глазками окон на все четыре этажа. Но больше всего меня поразила высокая круглая башня, кокетливо скрывавшаяся за россыпью двускатных мансардных окон в покатой серой крыше центральной части здания.
– Рот закрой, муха залетит, – Деймон уже успел обойти машину и достать оттуда мою сумку, которая незамедлительно была вручена Бьёнду.
Вот же язва! Пожалуйста, пожалуйста! Пусть остальные будут не похожи на него! Если все семейство Керсон имеет склад характера Деймона, то ну их нафиг! Сегодня же сваливаю ко всем чертям! Ну… по крайней мере к двоим.
– Мисс Кэтрин! – Джозеф уже успел подняться на крыльцо и открыть массивную черную дверь, приглашая меня войти.
Черт… Меня одолело волнение. Сердце начало стучать быстро-быстро, вмиг позабыв о хамоватом шофере. Я оглянулась на Бьёнда, стоящего с моей сумкой рядом. Тот опустил глаза на меня. Я поджала губы, сжимая кулаки. Ну, была не была…
***
Дверь за моей спиной тут же захлопнулась, заставив вздрогнуть и обернуться. Джозеф остался на улице. Холл производил не менее сильное впечатление. Прямо передо мной начиналась лестница. Широкая лестница с витиеватыми перилами темного дерева. Ступеньки ее устилала потертая от времени ковровая дорожка. В определенный момент лестница раздваивалась, уходя в разные стороны балкона с деревянными колоннами и резными ограждениями. Красота, да и только!
Остальные стены также не отличались яркостью. Темные обои королевского узора, местами картины. Слева и справа – широкие арки. За ними, судя по всему, находятся другие комнаты. Я сделала несколько шагов вправо, чтобы посмотреть в длинное узкое окошко, где там Бьёнд, но подойти к окну не успела. Из арки справа выбежала девушка.
Худенькая невысокая девчонка с шапочкой светлых волос. Настоящий одуванчик! Ей бы зеленое платье вместо голубого, и самое то! Увидев меня, девчонка попыталась затормозить, но босые ноги просто скользили по, судя по всему, влажному полу, не сбавляя скорости. Ей все-таки удалось удержать равновесие. Пролетев мимо широкого деревянного перила, девушка схватилась за него рукой, разворачиваясь, и, громко ойкнув, снова скрываясь в правой арке. М-да. Два человека подряд шугаются меня. Раз я произвожу на людей такое пугающее впечатление, вероятно, дело плохо.
Вытирая руки белым полотенцем, из арки слева вышла темнокожая полная женщина в белом переднике. Увидела меня, она округлила и без того большие карие глаза, и тут же ушла обратно. Три человека. Дело совсем плохо.
Откуда-то сверху послышались глухие удары. Бум-бум-бум. Кажется, это шаги. Кто-то шел по балкончику второго этажа. Я задрала голову, пытаясь рассмотреть пришельца. Пришелицу.
Скользя пальцами левой руки по перилам, по лестнице грациозно спускалась удивительная женщина. Таких женщин просто так не встретишь на улице. Все в ней было странно и необычно, и неестественно прямая гордая походка, и внешний вид. Темно красное платье до пола, какие носили много столетий назад. В остальном женщина напоминала скульптуру работы умелого скульптора-перфекциониста. Все в ней было идеально: идеально прямые блондинистые волосы до ягодиц, идеально ровная аристократически бледная кожа, идеальная форма тонких подкрашенных бровей, идеально ровный узкий нос. И, несмотря на общую молодость женщины, что-то мне подсказывало, что это и есть хозяйка дома.
Тем временем она уже почти спустилась с лестницы. Остановилась, не доходя нескольких ступенек до пола, точно показывая, кто здесь выше по званию, сложила руки вместе и смерила меня изучающим взглядом. Вроде бы и не пристально, но все равно жутко. Как будто просканировала насквозь. Вердиктом оценки стали дрогнувший кончики бровей. По моей спине пробежали мурашки.
– Здравствуй, Кэтрин, – произнесла она довольно мягким, но при этом строгим тоном.
– Здрасти, – пискнула я.
Ее грустное лицо озарила легкая улыбка. Нет, это была не радостная улыбка, и даже не грустная. В ней читалась глубокая усталость. Усталость так же читалась и на лице женщины. Теперь вблизи я заметила глубокие тени, залегшие под светло-зелеными глазами.
– Рада наконец увидеть тебя. Меня зовут Контесса Адель Кепп.
Ага, значит, это Контесса! Младшая сестра матери! Да, она похожа на себя с фотографии, хотя не такая худая и более ухоженная.
– Катерина Черненко, – с готовностью ответила я.
Но женщина покачала головой.
– Не правильно. Кэтрин Керсон, – сказала она, и тут же смягчилась. – Понимаю, тебе пока что сложно. Ты быстро привыкнешь. Кэтрин.
– Зовите меня Триной, – все-таки так будет привычнее. Но если не согласится, буду я привыкать к Кэтрин.
– Трина… – медленно произнесла женщина, затем пожала плечами. – Звучит неплохо. Вполне подобающе.
Что ж, радует. Судя по виду этой женщины, получить ее одобрение не так уж и просто. Похоже, все-таки мне не очень повезло с родственниками.
– Спасибо… – я запнулась. Как к ней нужно обращаться? Как у них по этикету положено? Джозеф назвал меня «Мисс Кэтрин», значит… – Мисс Контесса?
– Зови меня тетушка Тэсс, – тут же поправила она.
– Спасибо, тетушка Тэсс, – быстро повторила я. Фух! Это не сложно!
– Ты неплохо говоришь по-английски, – заметила она. – Я думала, все будет немного хуже…
Она не успела договорить. Из правой арки, где некогда скрылась девочка-одуванчик, вылетел мальчик лет девяти. Увидев нас, парнишка впал в ступор. Ровным счетом, как и я. Не знаю, что поразило его, но лично меня ввели в ступор совершенно красные волосы паренька. Кто вообще додумался пацану волосы красить? Или это он сам? Еще одним признаком, резко отличающим мальчика от обитателей дома, была одежда – обычные синие джинсы, порванные на одном колене, судя по всему, самим хозяином, и синяя футболка с белыми надписями.
Уже через секунду мальчик, оценив обстановку, подбежал ко мне и спрятался за моей спиной, держа меня за талию обеими руками. Вот это поворот! Я подняла локоть, с удивлением поглядывая на мальчишку. Он приложил палец к губам, потом сложил руки в мольбе, поджав губы.
– Мэттью! Мэттью! – вслед за мальчиком из арки вышла возрастная женщина.
Выглядела она так же странно, как и тетушка Тэсс. Одеждой напоминала гувернантку из какого-нибудь старого замка, а внешностью – ворону. Закрытое коричневое платье с длинными рукавами, темные волосы с седыми прядками собраны в шишку, худое лицо со впалыми щеками покрыто тонкими глубокими морщинами. Несмотря на общую сухую худобу при довольно высоком для женщины росте, старой она не выглядела. Чопорной – да, старой – нет. Наверное, это из-за ровной осанки и задранной вверх головы с крючковатым носом.
– Где этот паршивец! – женщина всплеснула руками.
– Успокойтесь, Генриетта Теодоровна! – сказала тетушка Тэсс ровным голосом, – Вы кого-то потеряли?
– Да ты просто не представляешь… – Генриетта Теодоровна закатила глаза, но тут заметила меня и примолкла. Ее эмоции развеялись в момент. Женщина выпрямилась, складывая руки на манер тетушки и продолжила уже ровным тоном. – Мадам, он опять сбежал от меня! Этот паршивец Мэттью! Что за ребенок, что за ребенок…
– Не переживайте вы за него, – успокаивала ее тетушка. – Уже не маленький, ничего с ним не случится.
– Да? Вы сами в это верите? – она закрыла глаза и потерла виски пальцами, – Боже, как болит голова… Еще одного приступа мигрени я просто не выдержу…
Что, и тут мигрени? Интересно, существует ли хоть одна аристократка, не страдающая этим недугом? Видимо, именно так и проверяют на происхождение. По крайней мере теперь я уверена точно – мигрень вшита в ДНК и передается с голубой кровью. Интересно, когда меня накроет?
– Пройдите на кухню, выпейте чаю с мятой, – предложила Контесса.
– Лучше кофе. С коньяком. Боже, боже… Моя голова… – продолжая причитать, Генриетта Теодоровна удалилась в левую арку.
Мальчик позади меня облегченно выдохнул и высунулся из-за моей спины. Тетушка Тэсс сдвинула тонкие брови, глядя на ребенка, как ястреб на мышку. Мэттью виновато улыбнулся, показывая белые зубки.
– Итак, молодой человек, а теперь потрудись объяснить, чем ты на этот раз довел несчастную гувернантку, до нервного срыва?
Ага! Значит, она и правда гувернантка! Как же догадлива!
– Мам! Она пыталась заставить меня надеть ту глупую рубашку! – мальчик одернул синюю футболку с белыми надписями.
– Не говори ерунды, Мэтт! Все носят такие рубашки.
– Как у девчонки! – скривился Мэтт, поглядывая на меня. То ли ища поддержки, то ли просто из интереса к новым личностям.
Тетушка Тэсс тяжело вздохнула.
– Познакомься, Кэтрин, – она сделала указующий жест рукой, – Мэттью Рэдрик Кепп, мой сын.
Мэтт был ни капельки не похож на мать, ни внешностью, ни характером. У него была широкая открытая улыбка, большие округлые глаза красно-коричневого цвета, и красные волосы, на которых я уже успела сделать акцент. Красные! Хотя… может, рыжие. Просто так падает свет.
– Кэтрин? – задумчиво протянул Мэтт, почесывая нос. – Точно! Кэтрин! Сестрица! – воскликнул он и крепко обнял меня за талию.
Я коротко ойкнула. Воздух перестал поступать в легкие. Какая же у него сильная хватка! Я подняла глаза на тетушку. Та была в тихой ярости.
– Мэттью! – прикрикнула она. – Где твои манеры?!
– Ой, – пискнул Мэтт, тут же отпуская меня. – Прошу простить мне, леди Кэтрин, мое недостойное поведение. Я безумно счастлив знакомству с вами.
Мэтт взял мою руку, склонился и поцеловал ее.
Вот это муштра… И все-таки тяжело поверить, что этот жизнерадостный пацан действительно сын сдержанной Мадам Тэсс.
– Я тоже очень рада, – сказала я, делая неуклюжий реверанс.
– Ой, мама! – воскликнул мальчик, оглядываясь на мать. – Так она по-нашему говорит!
В смысле «по-нашему»? Что он имеет ввиду?
– Да-да, Мэттью, ты наблюдателен. А теперь иди и займись своими делами. Мне нужно поговорить с Кэтрин наедине.
– Хорошо, мам, – довольно грустно ответил Мэтт. Потом подмигнул мне, тихо произнес «еще увидимся» и убежал в правую арку.
Эх, хороший мальчишка… добрый такой, открытый. Испортят они его тут своим средневековым воспитанием.
– У вас очаровательный сын, – я улыбнулась.
Мэтт и правда замечательный! Только что же он имел ввиду вот этим «по-нашему»? Контессе, видимо, польстил мой комплимент. Судя по всему, она переживала за сына.
– Что ж, Кэтрин, – продолжила Мадам, – пожалуй, стоит познакомить тебя с другими обитателями нашего дома.
– Да… Это было бы здорово, – я тоже слегка улыбнулась. Контесса снова повела бровью. Ох, не нравится мне этот жест.
– Тогда прошу за мной, – холодно произнесла она.
***
Мы прошли в левую от входа арку и оказались в столовой. Стены от потолка до пола были вручную расписаны лесными пейзажами. Длинный деревянный стол, находившийся в центре комнаты, со множеством стульев был рассчитан, видимо, на очень большое семейство. Сколько же у меня родственников…
– Эта столовая не предназначена для гостей, – будто бы читая мои мысли пояснила женщина. – Гостевой зал находится в другом месте. Это просто скромная семейная столовая, где все члены семьи собираются на трапезу. Сейчас это кажется невероятным, но раньше мы едва умещались за этим столом. Нынче от семьи Керсон осталось совсем немного.
Она двинулась дальше, в арку в противоположной стене. Там располагалась кухня. В центре находился большой разделочный стол, по периметру стояли длинный холодильник, плиты, столы со встроенной бытовой техникой, и даже старая закопченная печь под полукругом каменной кладки! Наверное, раньше готовили именно на ней.
У стола знакомая мне темнокожая женщина протирала тарелки белым полотенцем.
– Здравствуй, Труди, – громко сказала Контесса, привлекая внимание женщины.
Та обернулась даже не вздрогнув. Я ошиблась, она была не негритянкой, а скорее мулаткой. О негроидных корнях свидетельствовали черты лица: большие глаза и губы, широкая переносица, мелко-вьющиеся черные волосы, собранные в хвост. Голубое платье, как у девочки-одуванчика, подчеркивало объемный бюст и широкие полные бедра.
– Добрый день, Мадам, – Труди кивнула, затем увидела меня и широко улыбнулась, отложила в сторону тарелку. – О… Кто же это к нам, наконец, пожаловал!
– Здравствуйте, – я смущенно улыбнулась. Почему она делает вид, будто видит меня впервые?
– Рада видеть тебя, дорогая, – Труди подошла ко мне широко разведя руки и крепко обняла. Вот это радушие…
– Знакомься, Кэтрин, это… – начала, было, Контесса, но была неделикатно прервана.
– Да ладно вам, – Труди махнула на нее рукой. – Я и сама в состоянии с ребенком познакомиться. Меня зовут Гертруда Мур, но для тебя просто Труди.
– Катерина Черненко, для вас просто Триша, – я пожала протянутую руку.
– Ох, как же ты хорошо разговариваешь! А я все сидела, думала, как бы так представиться, чтобы ты поняла! Образованного человека видно сразу! Что ж, для меня большая честь познакомиться с тобой.
Ну вот опять. Что же не так с моей речью? Честно сказать, я тоже дико рада знакомству с Труди. Я уж начала думать, что все обитатели дома подобны тетушке Тэсс и Генриетте Теодоровне, но Труди и Мэтт меня приятно удивили.
– Ты должна познакомиться с Аннетой, – продолжала Труди, держа меня за руки. – Нэта! Нэт! Иди сюда скорее!
– Бегу, бегу! – послышалось из-за окна.
Дверь в стене, которую я раньше не замечала, распахнулась, и на пороге появилась девушка. Та самая, которую я видела в холле. Худышка с белым одуванчиком коротких волос притормозила на пороге, скидывая набегу сланцы, не удержалась на ногах и растянулась на пороге. Похоже равновесие, это не ее. Девчушка тут же встала, отряхнулась и подбежала к нам, остановилась, пытаясь отдышаться.
– Звала? – спросила она, поправляя падающую на лицо косую челку испачканными чем-то руками.
Кстати, то, что передо мной существо женского пола, можно было определить только по платью. Загорелое лицо с очаровательным курносым носиком могло принадлежать человеку любого пола. Фигура Нэты тоже не отличалась женственностью – широкие плечи, полное отсутствие талии и маленькая грудь.
– Познакомься, это Кэтрин Керсон, – сказала Труди. – И ради бога, помой руки…
Полностью проигнорировав вторую часть фразы, Нэта округлила желтоватые глаза. Согнувшись, она обежала меня вокруг, чуть ли не обнюхивая. Какая странная и забавная!
– Привет, – я крутилась, пытаясь уследить за девушкой, затем протянула ей руку, как только та остановилась.
– Приветствую вас, мадам, – очень громко отрапортовала Нэта, отдавая честь, затем отпрыгнула на пару шагов назад и сделала реверанс.
– Нэта будет твоей компаньонкой, – сказала Контесса и тут же добавила, будто пытаясь пояснить. – Раньше ей не приходилось этого делать.
– Для меня большая честь служить вам, мисс Кэтрин! – Нэта снова отдала мне честь, вытягиваясь по струночке. Ее лицо приняло такой серьезный вид, что казалось, будто у нее сейчас пар из ушей пойдет.
– Как видишь, она так же растеряна, как и ты, – кажется, Контессе неудобно за Нэт.
Чувство неловкости повисло в воздухе и ощущалось почти тактильно. Мы с Нэтой не понимали, как должны себя вести.
– Что ж, Труди, – тетушка сменила тему, – начинай готовить ужин. А я пока покажу Кэтрин ее комнату.
Почему она постоянно называет меня Кэтрин? Я же просила звать меня Трин! Наверное, для того, чтобы я быстрее привыкла к новому имени. Возможно, мне следует прекратить представляться Катериной Черненко.
– Ох, ни минуты покоя! – вздохнула Труди, закатывая глаза.
– Мам, тебе помочь? – спросила Нэта.
Стойте… Мам? Я обернулась и еще раз посмотрела на женщин. Белокожая Нэта скорее походила на Контессу, чем на мулатку Труди. Бывает же такое! Природа не перестает удивлять.
***
Мы снова вышли к лестнице, поднялись по ней на второй этаж, прошли по балкону-коридору направо. Отсюда открывался замечательный вид на входную дверь и высокие окна, украшенные витражами. Красиво, даже очень. Но разобрать, что нарисовано, я не смогла.
На обитых деревом стенах висели портреты людей и подсвечники. Свечи в них заменяли лампочки той же формы. Не так атмосферно, зато удобно. Мысли о странном родстве Труди и Нэты улетучились сами собой. Теперь я рассматривала портреты членов древнего рода. По мере продвижения по коридору, одежда людей на картинах изменялась с течением времени и моды. Нужно будет выделить время и рассмотреть их поподробнее.
Коридор повернул влево. Картинные рамки покрывал еще более толстый слой пыли, чем раньше. Наверное, этот коридор нежилой. Буду здесь жить, обязательно протру их! Не люблю беспорядок и грязь. Хотя… да кого я обманываю! Конечно же не протру!
Мы остановились около одной из дверей. Контесса постучала. Она же хотела показать мне мою комнату. Зачем стучать? Я буду жить с кем-то? Неужели в таком огромном доме не нашлось свободной комнатушки?
– Сейчас я познакомлю тебя с Даниэлем, – пояснила она.
Дверь сама собой отворилась. Наверное, она и не была заперта. Перед нами предстала весьма мрачная комната. Справа находился женский туалетный столик, уставленный различными баночками, флакончиками духов и прочими средствам красоты. Также справа от двери тянулись окна с плотно закрытыми тяжелыми темными шторами. Ни одно окно не пропускало свет. Но даже в этой темноте можно было разглядеть очертания мебели. Например, большую кровать с балдахином. Тюль балдахина опускался вниз, сквозь него проглядывался смятый плед. Создавалось полное ощущение, что обитатели помещения только что погасили свет и ушли.
Контесса вошла в комнату, решительно проследовала к окну и отдернула штору. Я прищурилась, закрывая рукой уже привыкшие к темноте глаза. Нет, все-таки я ошиблась. Теперь, при более ярком освещении стало понятно, что комнату покинули давно. Очень давно. Об этом свидетельствовали одновременные порядок и пыль.
Воздух пропылился так же, как мебель и занавески. Я не выдержала и чихнула, потирая нос.
– Будь здорова, – сказала Контесса, направляясь к кровати.
Подойдя ближе, она отодвинула тюль балдахина. Я снова чихнула. Ужас то какой… Надеюсь, я буду жить не здесь?
Послышалась возня и урчание. Я заглянула за отодвинутый тюль. На кровати, завернувшись в плед, спал мальчишка лет семи. Точнее уже не спал, а сонно тер глаза.
– Даниэль, – Контесса погладила мальчика по встрепанным смоляным волосам, зачесывая их пальцами назад.
Густые черные ресницы, будто бы накрашенные тушью, дрогнули, открывая невероятно глубокие синие глаза. Никогда раньше мне не доводилось видеть такого цвета. Глаза точно светились изнутри, цвет контрастировал с бледной кожей и синяками под глазами. Неужели еще один сын Контессы? Ни капельки на нее не похож! Хотя, если вспомнить красноволосого Мэтта…
– Тетушка Тэсс? – мальчик зевнул, проводя ладонью по лицу.
Ах, точно! Это не сын, это племянник. Сын Рекса. Помню, я видела в семейном дереве.
– Опять спишь тут? – спросила она тем же спокойным тоном с оттенком ласки. – Сколько раз я тебе говорила…
– Ну простите, – Даниэль снова зевнул и потянулся, принимая вертикальное положение.
В отличие от Мэтта, одетого в джинсы и синюю футболку, парнишка больше соответствовал канонам дома. На нем был черный костюм с белыми полосками по воротнику и манжетам. В моем представлении, дворянские дети носили что-то подобное.
– Кто это, тетушка? – спросил он, наконец заметив меня.
– Знакомься, Даниэль, это твоя кузина Кэтрин Керсон.
Секунду мальчик молчал, переваривая информацию. Затем его белые впалые щеки начали заливаться красным.
– Ой! – воскликнул он и тут же с головой накрылся пледом. Я посмотрела на Контессу, как бы спрашивая: «это нормально?» Женщина смотрела на меня не менее удивленным взглядом.
– Даниэль, как это понимать? – спросила она. Ответом была тишина. – Немедленно вылезай и познакомься с Кэтрин, как следует. Даниэль, это не вежливо. Джентльмены себя так не ведут.
Но мальчик упорно игнорировал тетушку.
– Что за ребенок… – та вздохнула, как бы извиняясь передо мной, и снова обратилась к Даниэлю. – Ты не собираешься вылезать?
Одеяло зашевелилось. Можно предположить, что Даниэль отрицательно покачал головой. Контесса подняла взгляд на меня, пожимая плечами. Надеюсь, это он не из-за меня так?
***
Контесса закрыла дверь. Я выжидающе смотрела не тетушку. Та чувствовала мой взгляд, но не реагировала.
– Это сын Рекса, – сказала она, когда мы двигались в обратном направлении. – Не удивляйся его странностям. Мальчик пережил смерть отца, ему сейчас очень нелегко.
Я понимающе кивнула. По правде говоря, мне стало легче. Значит, эта странная комната предназначена не для меня. Но все-таки стоит аккуратно уточнить.
– Он живет в такой большой и, – грязной, – мрачной комнате…
– О, нет-нет! Это комната его родителей, – быстро сказала Контесса, слегка повысив голос. – После смерти Рекса, он проводит там большую часть времени.