Жан Саван
Казаки. Происхождение. Воинские традиции. Государева служба
Казаков казачки проводили,
Казаки простились с Тихим Доном.
Разве мы – их дети – позабыли,
Как гудел набат тревожным звоном?
Казаки скакали, тесно стремя
Прижимая к стремени соседа.
Разве не казалась в это время
Неизбежной близкая победа?
О, незабываемое лето!
Разве не тюрьмой была станица
Для меня и бедных малолеток,
Опоздавших вовремя родиться?
Глава 1
Происхождение и обычаи первых казаков
Русское слово «казак» заимствовано из татарского, в котором оно обозначало разбойника, конного искателя приключений, бродягу и, в расширительном толковании, свободного человека… Впрочем, на Руси казачество долгое время именовали вольницей – сообществом вольных людей.
Первый век существования казачества окутан мраком. Мнения на сей счет разнятся. В наши дни невозможно однозначно высказаться относительно происхождения казаков. И по всей вероятности, не получится это сделать и в будущем, поскольку данную проблему не смогли решить крупнейшие русские историки, в том числе именитый Сергей Соловьев.
Общепринято считать, что отчасти казаки ведут свое происхождение от пришедших из Туркестана печенегов, которые перевалили через Волгу, наводнили Хазарию и заняли территории между Доном и Днепром.
Относительно донских казаков предполагают, что они происходят от новгородцев, хорошо знавших Волгу и, после разгрома Новгорода царем Иваном Грозным, спустившихся вниз по этой реке и перешедших на Дон.
Вместе с тем считается, что казаки произошли от смешения славян с татарами, занимавшими южнорусские степи возле устий крупных рек.
Главное: их ряды постоянно пополнялись крупными группами оказавшихся вне закона разбойников, лиц, жаждавших приключений, широких просторов, грабежей и мечтавших о воле и богатстве.
Покоренные, как и вся Русь, татарами, они поднялись, стряхнули с себя иго и, когда варварский потоп схлынул, образовали между Русью и оттесненными завоевателями своего рода пояс конфедеративных республик.
С того времени они были неразрывно связаны с общерусской историей и оказали незабываемые услуги как славянству, так и всей Европе, преграждая, ценой своих жизней, своей кровью, путь татарским и турецким вторжениям… Они – энергичный передовой отряд славянской расы и цивилизации.
Да здравствует донцов воинственное племя,
Да здравствует и млад и стар!
Привет вам всей Руси за славу в наше время!
Привет за славу вашу встарь!
<…>
Вперед, донцы! да разовьются
Родные ваши знамена,
И с честью ваши имена
Из рода в роды пронесутся![8]
Для казаков самый первый из них – хотя он никогда казаком не был, но почитаемый ими «как истинный старый казак, священный предок и пример для всех казаков всех времен», – это князь Святослав, в 973 году нашедший вместе со своими соратниками смерть в бою на днепровских порогах.
В конце XV века казаки уже составляли значительную по численности общность, занимающую на пустынных в те времена берегах Днепра, Дона и Волги стратегические пункты, а также места, способные их прокормить. Они вели совершенно вольную жизнь, охотились и рыбачили. Но в первую очередь постоянно воевали с неверными. Потому что они христиане и всегда защищали и будут защищать русское христианство. Они с фанатизмом будут сражаться с мусульманскими фанатиками, а запорожцы будут ходить в бой со знаменем, на котором изображена Богоматерь.
После турецкого вторжения в Крым в 1475 году казаки станут «славянским авангардом», хранителями рубежей державы, про которых справедливо пишут, что к концу XV века они превращаются в знаменитое «украинное рыцарство», то есть рыцарей границы.
Впрочем, московские правители быстро поняли пользу этих казачьих поселений на своих границах и стали помогать росту их населения, то отправляя туда новых колонистов, то закрывая глаза на бегство из Московского княжества многочисленных недовольных своим положением или властью. Но вот завоеванную казаками вольность уже с той поры и потом, во все последующие века русское правительство будет энергично пытаться урезать, а казаки с таким же упорством станут отстаивать. Это приведет к бунтам, мятежам и кровавым репрессиям.
Не следует считать казаков XV–XVI веков ни гуманными завоевателями, ни ревностными христианами, строго соблюдающими евангельские заповеди. Они были дикими, не могли устоять перед искушением идущей им в руки добычей. Грабили, жгли, убивали – их жестокости невозможно перечислить. Их изобретательный ум придумывал жуткие пытки, самые легкие из которых сводились к медленному переламыванию костей жертвы, набиванию рта истязуемого сухой травой с последующим ее поджиганием или отрезанием грудей у женщин…
Ни одно казачье войско не могло до бесконечности пользоваться завоеванной независимостью. Чтобы спасти хотя бы собственную свободу, некоторые из них, когда настало время, отдавались под «покровительство». Донские казаки избрали своим покровителем Россию; украинские – Польшу; лишь запорожцы остались свободными и независимыми.
Но этот русский и польский сюзеренитет казаки принимали лишь при условии сохранения за ними права самоуправления по их собственному усмотрению. Во время войны они предоставляли «покровителю» конный воинский контингент; в мирное время выплачивали дань (состоявшую обычно из мехов). В дальнейшем вольности, предоставленные державами-покровительницами, не всегда строго соблюдались. Это вызывало бунты, оказавшие большое влияние на политику и историю России.
«Самим управлять собой» означало для казаков сохранение права жить авторитарной республикой. Они собирались, чтобы избрать атамана (или гетмана), верховного вождя, не являвшегося монархом. Вышедший из толпы, простой казак, атаман, по истечении срока правления, возвращался в эту самую толпу, ничего не сохранив из своего «выборного величия».
Выборными были и другие их командиры и начальники – старшины, то есть старейшие.
Атаман носил булаву, символ своей власти. Боевой эмблемой был бунчук (конский хвост). В бою казаки носили шлемы и кольчуги. Их вооружение соответствовало своему времени. В периоды мира они покрывали голову меховой шапкой – папахой, на протяжении веков остающейся общеказачим головным убором.
Во время выборов и перевыборов атамана и старшины кандидаты стояли посреди казаков чуть не униженно, с папахой в руке, и, если их переизбирали, казаки им говорили: «Вы добрые господа. Правьте нами дальше». Тогда они покрывали голову.
Общее собрание казаков для проведения выборов именовалось войсковым кругом. Подобные собрания устраивались также и перед выступлением в поход.
Суд они вершили быстро и никогда не пренебрегали этой процедурой. «Там, где есть три казака, – объявил гетман Хмельницкий, – провинившегося могут судить двое остальных».
С XV по XIX век образовалось несколько казачьих объединений – войск. Все они восходят к Донскому, Украинскому и Запорожскому. Это: Донское, Волжское, Терское, Моздокское, Яицкое или Уральское, Сибирское, Гребенское и Хоперское; Украинское, Запорожское, Черноморское, Слободское, Чугуевское и Бугское; Астраханское, Кавказское, Новороссийское, Кубанское, Оренбургское, Дунайское, Азовское, Амурское, Уссурийское, Семиреченское и Забайкальское.
Старейшее из этих казачьих войск, Донское, имеет долгую и интересную историю. Она закончилась лишь с крушением в России монархии, а до этой даты была яркой и блестящей. Мы рассмотрим ее, как и истории других казачьих войск: Кубанского, Терского, Сибирского, Забайкальского, Амурского и Уссурийского в течение XVIII, XIX и XX веков.
Но история запорожских казаков тоже одна из старейших, хотя и не такая древняя, как донских, также должна быть рассмотрена, прежде чем мы обратимся к эпизодам покорения Сибири и важным событиям в российской истории вплоть до Екатерины Великой, в которых принимали участие казаки.
Разумеется, не забудем и об украинских казаках. Добавим, что от донских казаков, которые будут постоянно появляться на наших страницах в дальнейшем, произошли казаки сибирские, являющиеся потомками дерзкой дружины атамана Ермака Тимофеевича, яицкие казаки, ставшие уральскими, и, наконец, волжские, позднее астраханские, казаки.
Глава 2
Запорожские казаки
Запорожское казачество сформировалось в Южной России после татаро-монгольского вторжения, опустошившего эту часть страны. Они уже составляли мощную военную и гражданскую организацию, когда во второй половине XV века Кипчакское ханство, или Золотая Орда, распалось на пять независимых татарских ханств: Ногайское, расположившееся между Доном и Днестром, на берегах Черного и Азовского морей; Крымское, главными городами которого были Ор или Перекоп и Бахчисарай (Дворец садов); Астраханское, между Волгой, Доном и Кавказом; Кипчакское, сохранившее имя прежнего татаро-монгольского ханства, к северу от Астраханского, между Уралом и Волгой; и наконец, Казанское, протянувшееся от Самары до Вятки.
Запорожские казаки получили название по месту, избранному ими для жизни: за днепровскими порогами. Точно так же позднее забайкальскими назовут казаков, которые поселятся за Байкалом.
Запорожцы были людьми вольными, желавшими получить свободу или сохранить ее. Чтобы жить свободно, они нашли для себя убежище за днепровскими порогами, на почти неприступных островах, которые во все времена служили пристанищем для пиратов.
Запорожских казаков называли также гайдамаками, то есть разбойниками, за их грабительские набеги на соседние области. Казаки были не более чем бандой вояк, предоставленных сами себе и способных на любые преступления.
В основе их объединения лежала вера. Их девиз был следующим: «Кто хочет за веру христианскую быть посаженным на кол, кто хочет быть четвертован, колесован, кто готов претерпеть всякие муки за Святой Крест, кто не боится смерти – приставай к нам!»
Они были жестокими в резне неверных, алчными до добычи, но их фанатизм был сильнее их жестокости и алчности. Фанатизм придавал их нескончаемой борьбе против турок религиозный характер. Было время, когда в России их не боялись сравнивать и ставить в один ряд с рыцарями Мальтийского ордена.
Для того чтобы вступить в Запорожское казачье войско, требовалось дать клятву сражаться за христианскую веру, прилежно посещать церковь, соблюдать все установленные посты.
В 1500 году численность запорожских казаков оценивалась приблизительно в две тысячи человек.
О запорожских казаках ходило множество легенд. Например, рассказывали, будто они не могут зачинать детей – вера предписывала им строгое воздержание, – но для пополнения своих рядов похищают их, а также зазывают к себе разных разбойников и беглых рабов.
Легенды основывались на образе жизни запорожских казаков. Их территория занимала Херсонскую и Екатеринославскую губернии. На севере соседями их были малороссийские казаки, от буджакских татар их отделял Буг, а от крымских – Днепр и Конские Воды.
Свою территорию они делили на паланки, или районы, которых насчитывалось сначала пять, а позже восемь: Орель, Протовчан, Самара, Кальмиус на левом берегу Днепра; Кожак, Ингул, Боходукова и Прокнойск на правом.
Их политической, военной, административной и религиозной столицей была Сечь. Гетман Вишневецкий построил Сечь на днепровском острове под названием Хортица. Затем она была перенесена в Базавлуг, на остров Томаковта или Митиног, возле Никополя, на берегах Чертомлыка и, наконец, в более позднее время устроена в устье Каменки.
Сечь была крепостью и лагерем. Женщины в нее не допускались. Нарушение этого правила грозило виновной или виновным смертью. Но запорожский казак был женат. Отслужив в Сечи, он возвращался домой и жил в семье.
В Сечи имелись церковь, школа и дворец правительства. Все это были скромные постройки из дерева и глины.
Сечь управляла тридцатью восемью куренями, разбросанными по территории Запорожского войска. Куренем называлась община, точнее, объединение казаков для совместной работы и дележа добычи. В добычу входили плоды грабежа, трофеи и выкуп. Но в мирное время курени жили за счет охоты, рыбной ловли и земледелия.
Во главе куреня стоял куренной атаман, которого уважали и слушались; он подчинялся атаману всех запорожцев. Иногда курени, точнее, их депутаты или делегаты объединялись, и это собрание куреней называлось у запорожцев кош.
Ежегодно земли, подвластные Сечи, делились на участки, которые разыгрывались по жребию. Такая система была очень любима запорожскими казаками, говорившими: «Мы вместе отвоевали эту землю, вместе ее защитили: она принадлежит всем!..»
Систему управления Запорожской Сечью любят называть демократией, хотя точнее было бы определить ее как авторитарную республику. Во главе стоял кошевой атаман, главными помощниками которого были судья, генеральный писарь (секретарь-канцлер), генеральный обозный (начальник артиллерии) и есаул (адъютант).
Выборы – а все начальники, от кошевого до есаула, избирались всеобщим голосованием – проводились ежегодно, в октябре.
На время войны или похода запорожские казаки выбирали наказного атамана, или командующего действующей армией. На его знамени была изображена Богоматерь, покровительница запорожцев, и их эмблемы: казак на красном фоне, бунчук, или лошадиный хвост, и булава, то есть командный жезл кошевого атамана.
Первого известного гетмана запорожских казаков звали Ландскоронский. Он был избран старостами, то есть старейшинами, которых позднее будут называть старшиной. Последним запорожским атаманом был Калнышевский. Осужденный императрицей Екатериной Великой, он после тридцатилетнего заключения умер в Соловецком монастыре, куда был заточен вместе со своим секретарем-канцлером (писарем) Глолеей.
Полагают, что запорожские казаки могли выставить до сорока тысяч бойцов – цифра фантастическая для той эпохи.
Они располагали мощными военным и торговым флотами, состоявшими из легких быстрых судов, построенных из сосны и имевших вооружение. Назывались они чайками – возможно, это заимствование из турецкого или татарского языков, где лодку вообще называют каик или чаик. Так что запорожцы были не только отчаянными рубаками, но и грозными мореплавателями. Их набеги на черноморские берега стали знаменитыми.
В самом начале эти воины сражались в основном пешими. На конях воевали атаманы, старшины и иные командиры отрядов. Военная одежда была заимствована у турок. У них же они переняли многочисленные привычки, в том числе бритье головы (оставляя при этом клок волос), что станет традицией во многих казачьих войсках. Что же касается запорожских сил, они делились на полки и сотни, то есть эскадроны. Сотня останется основным подразделением казачьей конницы.
Мы увидим, как запорожские казаки взаимодействовали со своими соседями, донскими казаками, в частности при завоевании Азова в 1637 году. Для этого они предоставили им контингент в тысячу человек, который, после взятия города, принимал участие и в его знаменитой обороне. В 1648 году они изберут гетманом Богдана Хмельницкого, вождя знаменитого восстания, в котором примут самое активное участие. При Петре Великом, в ходе кампании, которая приведет к Полтавскому сражению, запорожские казаки присоединятся к мятежу гетмана Мазепы, о котором далее будет рассказано подробно. А до того они поучаствуют во всех походах против турок и татар: при отражении набега 40 000 татар в 1693 году, в Азовских походах Петра Великого в 1695 и 1696 годах и так далее.
Но кара за измену гетмана Мазепы была ужасной. Запорожцев, воевавших на стороне шведов против России, казнили тысячами; одних вешали и сажали на кол, других четвертовали либо прибивали к плотам и пускали вниз по течению Днепра.
Царь развил карательную операцию до логического завершения: послал генерала Шереметева разрушить Сечь (1710). Запорожские казаки, избежавшие репрессий, вынуждены были оставить свои земли и спасаться в соседнем татарско-нагайском ханстве. Двенадцать тысяч из не успевших бежать были приговорены к каторжным работам, таким как строительство Ладожского канала. Часть из этих осужденных была переведена на Волгу, где многие умерли от нужды.
После смерти Мазепы на турецкой территории его преемником был избран генеральный писарь Орлик. Он собрал остатки запорожских казаков и других беженцев в татарском ханстве и продолжил борьбу против русских.
На Пруте Петр Великий попал в трудную ситуацию, и, после заключения Прутского мирного договора (1711), запорожцы, воевавшие на стороне Турции, получили в свое владение Черноморское побережье от Крыма до Днепра, после чего в течение двадцати лет вели буйную жизнь, враждуя со всеми своими соседями.
В 1734 году они сместили атамана Орлика, перешедшего в ислам. Это заставило их искать покровительства России, у которой пришлось просить прощения. Оно было им даровано императрицей Анной Иоанновной, нуждавшейся в их службе во время войны с Турцией (1735–1739). В этой войне они выставили восемь тысяч человек в русскую армию, и те до заключения Белградского мира (1739) участвовали в боевых схватках на Перекопе, в Крыму, в Азове, Очакове и Яссах.
История запорожского казачества как независимого объединения завершилась после подписания Кючук-Кайнарджийского мира между Россией и Турцией (1774).
С 1750 года казаки уже не имели возможности продолжать жить на уменьшившейся в размерах территории так же, как привыкли за два века. Тогда императрица Елизавета Петровна решила не допустить принятия ими предложений от турок и татар, желавших сделать запорожцев своими союзниками, и на территориях, ставших Херсонской и Екатеринославской губерниями, были основаны многочисленные военные поселения под управлением полковника. Скоро их население достигло 50 000 душ, давших русской армии несколько кавалерийских полков (драгунских и гусарских).
Запорожцы с тревогой и недовольством наблюдали за тем, как организуются эти поселения, окружающие их. Они вступили в борьбу со своими новыми соседями, снова принялись грабить и давать убежище всем перебегавшим к ним преступникам. Это нетерпимое поведение еще более усугубилось во время войны 1768–1774 годов между Россией и Турцией, когда запорожцы позволили противнику беспрепятственно пройти через свою территорию.
В результате этого в 1775 году императрица Екатерина II, только что усмирившая казачий бунт под предводительством Пугачева, решила ликвидировать Запорожское войско. Потемкин и генерал Текели разрушили Сечь – не встретив сопротивления со стороны казаков – и всю их структуру. Те, кто покорился царскому правительству, сохранили свои имущество и земли. Остальным было велено отправляться на жительство в области, откуда они были родом. Одна группа бежала в Турцию, другая в Крым. Наконец, некоторое количество перебралось на Кубань. В 1792 году они стали частью Черноморского казачьего войска.
В первую очередь к запорожцам относится эта песня, долго любимая донскими казаками:
Грустны и молчаливы
Казаки стоят у Дона…
– Казаки яицкие, донские, запорожские,
Отчего вы, казаки, грустите?
– Закрылись для нас пути-дороги
По морю лазурному,
Не имать нам больше добычи
Ни на синем море,
Ни на Тихом Доне…