Каролина Дэй
Я тебя (не) люблю
Глава 5
Отчаяние. Безысходность. Слезы. Казалось, эти чувства преследовали Леру все время, где бы она не находилась и о чем бы ни думала. Хотя ее мысли зацикливались на одном – на жизни. Что ей делать дальше? Как существовать? Как мама будет жить без ее помощи? А поступление? Все это перемешалось в один огромный клубок, который невозможно распутать. Или возможно? Нет, вряд ли. Она уже ни на что не способна. Ни мыслить, ни думать. Ничего. Только маленький огонек, все еще горящий в ее душе, давал крохотную надежду на то, что отсюда можно сбежать. Но куда? За окном ее ждал высокий забор и темный лес, а куда именно привез ее Мороз – неизвестно. Этот дом мог находиться за городом или вообще в другой стране. На другом континенте. Хотя какая разница? Главное – сбежать, а остальное – дело второстепенное.
Периодически ей приносили еду, как заключенной: клали поднос на стол и тут же закрывали за собой дверь. Лера даже не пыталась застать врасплох тех головорезов, судя по виду, которые три раза в день приносили ей еду. Зачем? Чтобы они сами подумали о ее мотивах и мыслях о побеге? Вряд ли подобное поведение сыграет Лере на руку, поэтому она сидела тише воды, ниже травы, размышляя, с чего бы ей начать планировать побег и как поскорее совершить это действо. Если бы она знала расположение дома и, выйдя из комнаты, точно знала, где находится выход – задача бы упростилась в разы, однако она видела только один этаж и то не первый. А если вылезти через окно? Высоко, к тому же окна открываются только сверху для проветривания, а туда еще надо умудриться залезть.
Единственное, чем могла заниматься девушка, – это лежать и думать. В тот день, когда Мороз запер ее здесь, она потеряла счет времени, но на следующий день тут же взяла себя в руки и начала продумывать в голове побег. Надо сказать, это занятие доставляло ей в каком-то смысле удовольствие. Она привыкла всю жизнь планировать каждую свободную минуту: то подготовка к урокам, то свободное чтение или же часы работы в кафе. Все требовало своевременного выполнения, как и план, который только-только начался формироваться в голове, пока ее размышления не нарушил женский голос.
– Не помешаю?
Девушка подскочила от неожиданности, когда увидела в дверях полную женщину лет пятидесяти пяти с подносом в руках. Впервые за все свое пребывание здесь она увидела не просто женщину, а улыбающегося человека со сверкающим взглядом светлых глаз, словно вокруг не происходило ничего удивительного, а навещать так пленниц своего начальника в порядке вещей. Интересно, когда она успела открыть дверь столь тихо, что Лера даже не услышала этого?
Лера ничего не ответила, позволив женщине молча пройти к кровати и оставить еду на прикроватной тумбочке. Вкусно пахнет. Она давно не чувствовала такого прилива аппетита, а почувствовав аромат аппетитной еды, тут же вскочила. До этого те мужчины, похожие на людей в черном, приносили ей то кашу, то куриный суп, сейчас же кристально чистые глаза девушки распахнулись в удивлении и… недоумении. Потому что она не знала, что ей принесли.
– Грибной крем-суп, дорогая. Будешь? – женщина приветливо улыбнулась Лере, словно они давно друг друга знали.
Название подобного блюда девушка слышала впервые. Какой крем-суп? Что это такое? Девушка мало себе представляла, лишь взглянув на тарелку с кремовой жидкостью, источающей аромат шампиньонов, она начала догадываться, о чем идет речь.
– Попробуй, тебе понравится.
– Спасибо, – эти слова звучали от всего сердца хотя бы потому, что после всего пережитого, после того пренебрежения и несправедливости по отношению к ней она почувствовала толику доброты и открытости у женщины в фартуке.
– Меня зовут Марфа. Я экономка, – тут же представилась полная женщина, как только Лера проглотила первую ложку горячего супчика.
– Очень приятно. Лера, – отложив ложку, она пожала Марфе руку. Та в ответ заулыбалась.
Девушка продолжила есть суп, припоминая, что в жизни не пробовала ничего более вкусного. Как сказала Марфа, грибной крем-суп? Хорошее название, а на вкус просто объедение.
– Совсем тебя Егор зашугал, кормит всякой ерундой. Если бы я сейчас не узнала, что в нашем доме гостья, то вряд ли бы эти оборванцы удосужились тебе подать человеческую еду.
Гостья… Это так странно звучит. Разве насильное пребывание в этом доме можно назвать этим роскошным словом «погостить»? Вряд ли бы Лера хоть раз приехала сюда по доброй воле с подобным намерением. Только не сюда, ни на каких условиях, которые бы могли ей предложить. Потому что за светлой и роскошной обстановкой, наполненной шиком и крупными купюрами зеленого цвета, прячется ад.
Ад, из которого нереально выбраться…
– Меня можно назвать гостьей? – неуверенно спросила Лера, смотря в улыбающиеся глаза женщины, покрытые вокруг легкой паутиной морщин.
– А как ты хочешь называться? М?
– Наверное, пленница лучше подойдет, – Лера опустила глаза. Вряд ли она желала навалить на доброго, искреннего человека свои проблемы и переживания, вряд ли хотела, чтобы улыбка на добром лице исчезла, а озорные огоньки в светлых глазах погасли.
– Он не такой плохой, каким кажется. Хочешь прогуляться по дому? Наверняка сидишь здесь все время и никуда не выходишь, – это предложение показалось девушке заманчивым, только вряд ли ей позволят так просто покинуть комнату, в которой запирали на протяжении нескольких дней.
– Мне, наверное, нельзя.
– Ох, глупости какие! Доедай супчик и пойдем, – женщина подгоняла ее своими пухлыми ладошками.
На удивление, быстро покончив с супом, Лера последовала за Марфой на экскурсию-прогулку. Она не просто хотела выбраться из комнаты и подышать свежим воздухом, но и изучить дом, из которого в скором времени сможет сбежать. Так будет проще продумать план побега и ускользнуть из города таким образом, что Мороз не сразу спохватится, не успеет отреагировать на пропажу своей пленницы.
– Егор Романович не будет против? – все-таки решила поинтересоваться Лера, когда они вышли из комнаты и направились прямо по коридору.
– Не бойся, девочка, его уже неделю нет дома, – женщина лишь отмахнулась и пошла дальше. Ближе к лестнице Лера хотела повернуться обратно, страшась наткнуться на кого-то из охраны, но в последний момент, набравшись решительности, все же последовала за Марфой, которая спустилась на первый этаж.
Дом оказался и правда большим. Два этажа, один из которых девушка уже успела исследовать в первый день пребывания здесь, поражали габаритами. Как оказалось в дальнейшем, на первом этаже располагались парочка гостиных, кухня, оборудованная последним словом техники, огромная столовая с выходом на террасу. Все это сопровождалось красивым контрастом темного дерева и пастельных оттенков. Марфа даже упомянула, что хозяин любит завтракать именно на той террасе, но Лера не придала этому никакого значения. Ее не волновали привычки «хозяина», не интересовали вкусовые предпочтения, которыми делилась с ней экономка. Это лишняя информация, вытесняющая из памяти девушки главную цель – освоение на территории. В какой-то момент эта задача показалась девушке непостижимой, она боялась заблудиться в коридорах и проходах, перепутать парадный вход и черный, а задний двор с передним. Хотя, стоило им выйти на улицу, все сразу встало на свои места.
В воздухе витала легкая прохлада, а ноги щекотали капельки воды, мирно покоящиеся на траве, пока Лера не ступила одной ногой на улицу. Видимо, недавно на это место обрушился дождь, а она даже не заметила этого, витая в собственных воспоминаниях о прошлой жизни, в которую так мечтала вернуться. Не заметила и красоты за окном в это время, и восходящего над горизонтом солнца, которое хорошо видно из ее комнаты, не заметила и слов Марфы, которая попросила подождать ее на месте и никуда не уходить. Лера все думала, как бы ей выбраться из этой западни, как бы незаметнее сбежать и перестать наконец-то быть узницей, но в итоге судьба сама подкинула ей этот шанс.
Внезапно Лера услышала громкий шум где-то перед домом. Наверное, именно это заставило ее отвлечься от витаний в облаках и наконец-то взять себя в руки. Вокруг она никого не обнаружила. Марфы нигде поблизости не оказалось, а охранники куда-то ушла. Последний из них повернул за дом, направляясь на шум. Хотя он был больше похож на скрежет, видимо, кто-то приехал домой. Возможно, Мороз. Но Лера совсем позабыла о том, что его нет дома, как только увидела в высоком кирпичном заборе дверь, ведущую куда-то в лес. Возможно, этот поступок выглядел со стороны отчаянно, но не воспользоваться таким шансом – то же самое, что подписать себе смертный приговор.
Пользуясь случаем, пока остальные что-то радостно выкрикивали, Лера подошла к той самой двери, надеясь на быстрое освобождение из западни, однако ее ждало разочарование. Замок.
«Все продумал, шатенистый засранец!» – мысленно ругалась Лера.
Девушка долго ее осматривала, понимая, что последняя надежда умерла, а шанса на побег больше не будет. Еще немного, и она бы расплакалась от отчаяния, еще чуть-чуть, и все старания пропали бы даром, пока на глаза не попался небольшой зазор между дверью и землей. Да, придется ползти, но когда ее останавливала пыль и грязь? Тем более расстояние немаленькое – ее хрупкое тело пролезет.
Лера быстро опустилась на колени, поспешив пробраться сквозь преграду. Из зазора чувствуется легкий ветерок, запах хвойных деревьев, а главное – свободы. Вот оно – освобождение из западни, вот она – надежда на то, что жизнь в скором времени наладится. И все будет хорошо. Через некоторое время она доберется до города, приедет домой к матери и обрадует своим появлением. И ее не волновало, что по документам ее нет в живых, не волновало, что вскоре Мороз кинется ее искать. Нет. Главное – свобода, которая ждет ее…
– Куда-то собралась, куколка? – мужской голос, такой знакомый и в то же время спокойный прохрипел где-то сверху, заставив Леру замереть. Это был он. Мороз. Он вернулся, нашел ее. А главное – вновь перечеркнул своим присутствием будущее девушки.
Глава 6
Быстрые шаги, тяжелое дыхание и ярость – именно эти чувства сопровождали Мороза, когда он буквально тащил провинившуюся Леру в свой кабинет. Шагающие рядом охранники сразу же обратили внимание, как мужчина мигом разозлился, завидев за домом оттопыренную попку девушки, пытающуюся вырваться на свободу, только ни Лере, ни самому Егору было не до взглядов окружающих. Девушку больше волновала резкость мужчины и сила, с которой он сжимал ее локоть, а взгляд, которым на нее посмотрел Егор Романович, как только он привел ее обратно в спальню, закрыл дверь на замок и прижал хрупкую, испачканную Леру к стене, стараясь как можно сильнее вдавить в твердую поверхность, не предвещал ничего хорошего. Этот мужчина в какой-то момент показался ей огромным айсбергом, который не то что невозможно сдвинуть – нельзя растопить или сделать более податливым. Хотя чего она ожидала, когда была застукана с поличным самим хозяином дома. Одно дело – ни о чем не беспокоящиеся охранники, а другое – Мороз, от которого все время исходит прохлада, пронизывающаяся в самые потаенные углы не только помещения, но и памяти жертвы, наводя страх.
– Скажи, пожалуйста, моя дорогая Валерия, – мужчина протяжно произнес ее имя, смакуя буквально каждый слог, после которого на нее обрушилась огромная волна тиранической ярости. – Какого хрена тебя потянуло к забору?
– Я… – Лера хотела ответить ему, только волнение перед ним и страх быть наказанной за свой проступок не позволяли ей связать и двух слов.
– Ты, девочка, ты! – тряхнул ее и вновь вжал хрупкое тело в стену. – Решила сбежать? Отвечай!
Он требовал от нее хоть каких-то слов, только Лера продолжала молчать, смотреть ему в глаза, чувствуя всем телом, как в двух темных омутах, ставших практически черными, бушевало самое настоящее торнадо. И она этого боялась. Боялась, что стихийное бедствие хоть как-то коснется ее, поглотит целиком и полностью. Хотя… оно уже начало поглощать девушку.
– Ты больше не вернешься домой, это ясно? Ты умерла и теперь полностью принадлежишь мне! – процедил мужчина после нескольких минут молчания, почувствовав, как девушку пробрала легкая дрожь. Только появилась она не от страха перед мужчиной, а от недовольства и возмущения. Эти слова, сказанные с полной уверенностью, заставили ее опешить от наглости и самоуверенности стоящего на небольшом расстоянии Мороза.
«Какого черта он вытворяет?» – спросила Лера сама у себя. Только разум вряд ли являлся сейчас хорошим помощником, будучи опустошенным и не способным хоть на какие-то размышления, особенно под натиском сильных рук и под испепеляющей бурей в глазах собеседника.
– Я не передавала право собственности на себя, – попыталась возразить Лера. На странность, ее голос не дрожал, а звучал уверенно. Почти.
– Мне оно и не нужно.
– Оно нужно всегда. Мы живем в свободной стране!
– Неужели? – вопросительно надломил темную бровь, контрастирующую с цветом волос, взглянув на решительность девушки с усмешкой. – То есть, по-твоему, я не смогу сделать вот так? – он схватил ее запястья и приподнял над головой. Резко. Неожиданно. Даже вздохнуть не успела. Девушка тут же попыталась вырваться из его тисков, только Мороз все равно оказался сильнее, лишая возможности сдвинуться с места. – Разве я не смогу прикоснуться к тебе? – зажимая ее запястья в одной руке, другая опустилась на ее щеку. Прикосновения не казались девушке ненавязчивыми или нежными, как могло выглядеть со стороны. В них чувствовалась власть, контроль над маленьким беззащитным существом, коим Лера ощутила себя в этот момент. И это чувство ей не особо нравилось. – Или совершить что-то большее.
Тут уже сама Лера начала бояться по-настоящему. Если раньше страх наводил один лишь взгляд, начиная с первой встречи, то сейчас эти слова создали настоящую панику. Она не знала, что он имел в виду под этим, воображала множество вариантов развития событий. Одно за другим. Начиная от высеченных на ее теле царапин, сделанных режущим предметом, и заканчивая изнасилованием. Нет, ничего из выдуманного она не могла допустить. Хотя как она сможет остановить этого уверенного в собственных действиях мужчину?
Но все ее предположения оказались ошибочными…
Мороз просто прижал перепуганную девушку за талию, дав почувствовать через ткань одежды твердость собственного тела, и так же резко, как поднял руки, впился своими губами в ее. На странность, жестко. Стараясь проникнуть языком внутрь. Уверенно. Словно он проделывал это сто раз. В отличие от Леры, которая впервые в жизни почувствовала на своих губах чужие. Совершенно незнакомые. Нежеланные. Не так в романах описывался первый поцелуй, не так она представляла его в реальности с каким-нибудь красивым молодым человеком. Не таким властным и грубым, словно ее губы пытались подогнать под какой-то странный ритм.
Отойдя от шока, девушка попыталась воспротивиться его напору, хотела возмутиться, только своими действиями сделала еще хуже – позволила Егору проникнуть глубже, смелее, напористее, что не входило в ее планы. Он жадно целовал ее слегка пухленькие губки, покусывал, упиваясь ее беспомощностью и невозможностью воспротивиться. Однако не учел одного. У Леры тоже есть свое мнение.
Из-за сильного надавливания зубов на его язык Мороз моментально оторвался от нее, сморщив скульптурное лицо от легкой боли. Да, эта девочка умеет за себя постоять, стоит ей только собраться с силами.
– Не нравится? – удивленно поинтересовался мужчина. – Любая отдала бы все, чтобы оказаться на твоем месте.
– Я не любая, – медленно, практически по слогам, выделяя каждое слово в этой фразе, проговорила Лера чуть дрожащим голосом. Ожидал ли этого Егор? Вряд ли. Многие девушки плавились под одним только взглядом, в то время как эта маленькая особа питала лишь напряжение и страх.
Егор склонился к ней настолько близко, что Лера чувствовала рваное дыхание, оставляющее легкую прохладу на ее лице и еще на не успевших высохнуть после первого поцелуя губах, а затем произнес четко, вкладывая в каждое слово особый смысл:
– Значит, станешь ею.
– Никогда, – незамедлительно ответила она. Решительность в голосе девушки говорила сама за себя. Она с уверенностью посмотрела на человека, который держал ее в оковах своих крепких ладоней, который лишал ее хоть какого-то движения. Она больше не боялась ни его взгляда, ни устрашающей энергетики, исходящей от него. Ничего. Она сильная – справится. По крайней мере, так думала, прежде чем завидеть усмешку на его лице и почувствовать внутри себя недоумение.
– Уже ею стала. Тебя продали.
Вновь его слова заставили ее опешить. Вновь она не понимала, к чему эта уверенность и зачем он говорит ей то, чего на самом деле не существует. Одно дело свято верить в то, что все на свете должно склониться к ногам Его величества, то есть Егора Романовича, а другое – заявлять о продаже человека. Странно, правда? Лера подумала так же, но реальность оказалась не на ее стороне.
– О чем вы?
– Твоя мать продала тебя за погашение кредитов в моем банке, – он не отдалился от нее на безопасное расстояние, когда проговаривал эти слова так же четко, как и предыдущие, он не отпустил ее руки и не освободил тело от давления с его стороны. Наверное, зря Егор поступил так, открыв ей глаза на правду, зря продолжил держать в своих оковах. Зря не отпустил, она бы все равно не сбежала.
Потому что была просто-напросто не в состоянии…
Эти слова раз за разом повторялись в голове девушки, будто включила песню на повтор, а она, как умалишенная, вновь и вновь вслушивалась в его фразу, старалась понять смысл подобной жестокости и найти хотя бы одну весомую причину или доказательство, что все это ложь. Наглая ложь. Но это не так. Егор сказал правду, не соврав ни разу за все время их разговора. Лера до последнего не верила, что ее мама сможет пасть так низко, не хотела даже представлять в своей темной головушке, как происходила купля-продажа и по каким причинам она избавилась от дочери. Хотя причина и так понятна – деньги. Но разве можно продавать дочь лишь бы жить в достатке и расплатиться с долгами? Нет. Лера в это не верила, только эмоции действовали отдельно от разума.
Слезы моментально наполнили кристально-чистые глаза девушки, а ком в горле без ее разрешения вырвался наружу. Нет, она не ныла, не стонала от боли в груди, разрывающей все органы, просто опустила глаза и тихо заплакала от понимания, что она никому не нужна. Раньше, еще в школе, когда Лера чувствовала себя очень одиноко, то всегда вспоминала, что у нее есть мама, которая любила ее. А теперь получается, что все эти эмоции оказались фальшивыми. Любящая мать ни за что бы не продала дочь на пользование какому-то мужчине ради денег. Никогда…
– Ты теперь полностью моя. Запомни это и смирись, – проговорил Егор зловеще-низким голосом, который всегда наводил страх на людей, только Лере больше нечего страшиться – самое ужасное она узнала несколько минут назад из уст самого настоящего монстра, смотрящего на нее темным взглядом. Она не поднимала своих глаз, не желала вновь увидеть тот вихрь, бушующий в зрачках, ей и так достаточно острых ощущений. Сполна.
Понимая, что Лера не ответит на его реплику, он опустил ее руки и, потянув за талию, опустил на кровать, как безвольную куклу в руках кукловода. Мороз оставил ее наедине со своими мыслями и вновь закрыл дверь на замок, хотя девушка ничего больше не замечала и, почувствовав мягкую поверхность под собой, свернулась калачиком, громко всхлипывая. Она больше не сдерживалась, ведь рядом никого нет. И не будет. Никогда. До нее не было никому никакого дела, ни в школе, ни вне ее стен, но она всегда шла с высоко поднятой головой вперед, зная, что там ее ждет прекрасное будущее, о котором давно мечтала. А теперь его нет. Ни будущего, ни всеобщего одобрения, ни любви. Только беспросветная тьма, в которой она не находила себе места. И не найдет.
Потому что она способна поглотить даже маленький лучик света.
Глава 7
Неизвестность всегда пугала людей вне зависимости от их характера, положения в обществе и деятельности. Она может обрушиться в самый неожиданный момент, изменить все планы, разрушить графики. Резко. И человек не в состоянии что-то поменять или повернуть время вспять, чтобы хоть как-то наладить ситуацию. Потому что его отрезали от будущего, и в какую сторону судьба укажет ему путь – неизвестно никому.
Егор, сжимая до боли кулаки, широкими шагами измерял большое пространство собственного кабинета, наполненного темнотой, не желая приступать к работе, которая давно ждала его внимания. Конечно, дела не ждут отлагательств, только его мысли находились в совершенно другом месте. Там, в конце коридора, где сейчас в одной из комнат сидела девчонка. Очередная куколка. По крайней мере, он хотел так думать, только его планы насчет этой малышки никак не хотели воплощаться в реальность.
И на кой черт он выбрал именно ее? Да, красивая, умная и очень бедная – как раз то, что искал, да и рычаг давления имелся, только складывалось ощущение, что всего этого недостаточно. Всю жизнь Егор лишь брал, не отдавая взамен и толики собственных чувств. Пользовался, игрался и выбрасывал, как ненужный мусор. Как хороший девайс, пришедший со временем в непригодное состояние. И его партнершам это нравилось. Нравилось хотя бы несколько месяцев находиться под опекой мужчины, жить в роскоши и получать он него красивые подарки. Возможно, не все понимали, что все это временно, но каждая из его прекрасных куколок, побывавших в постели, мечтали добиться чего-то большего рядом с ним. И что же их останавливало? Нет, не красота и море обаяния, а нерушимая стена в душе человека, который в один момент мог стать для них самым настоящим кошмаром. Монстром. Мороз никогда не подпускал женщин близко, держал на расстоянии, хотя… это касалось не только женщин, но и всех окружающих. И сейчас не подпустит. Ни за что.
Но будет ли это продолжаться вечно?
Егор помнил свои эмоции в тот день, когда увидел чистый взгляд голубых глаз, когда та девушка посмотрела на него со страхом, который он уже привык наблюдать у других за свои двадцать девять лет. Такая красивая, нежная, совсем невинная, а он любил ломать таких наивных девиц, замечая, как со временем они становились покорными и послушными, осознав, что этот мир отнюдь не идеален. Была ли ему нужна Лера? Да! Как и всегда, когда он замечал редкий экземпляр среди представительниц прекрасного пола. Он представлял, как она будет извиваться в постели под ним, как будет тихо стонать от удовольствия. Потом. Когда привыкнет к нему. Когда поймет, что у нее нет выбора. Его просто-напросто не предоставят. Он ведь всегда добивался своего, всегда получал то, что хотел, в независимости от мнения окружающих. Сейчас то же самое, только маленький отголосок подсознания твердил мужчине, что он не выполнил свою работу до конца. Да, девчонка жила в его доме, сидела под замком и ждала своей участи. Егор в любой момент сможет ворваться в ее комнату и взять силой, только она все равно не будет принадлежать ему. Однажды ее упустили из виду. Эта попытка может повториться вновь.
Его ждали дела. Каждого человека они ожидали, но вряд ли кто-то из ныне живущих в состоянии полностью углубиться в работу, не задумываясь о насущном. В данный момент для Мороза этим самым насущным являлась темноволосая девушка, которую не так давно он подкосил. Наверное, ей было неприятно узнать, что родная мать продала ее за погашение кредита. Это оказалось куда проще, чем он ожидал, стоило лишь потрясти зелеными купюрами перед ее заблестевшими глазами и договором на куплю-продажу. «Это же ненормально!» – подумают многие, только Егора факт ненормальности беспокоил меньше всего. Главное – его желание удовлетворено.
– Ты хотел меня видеть? – оторвал от размышлений женский, до боли родной голос. Марфа всегда появлялась вовремя, именно в те моменты, когда Егор находился на грани.
– Какого хера тебя понесло показывать девчонке дом? – рявкнул мужчина, подойдя к своей экономке. – Ты разве не знала, что ей нельзя выходить из комнаты?
– А что ты хотел? Чтобы бедная девочка, лишившаяся всякой надежды на нормальную жизнь, сидела все время в четырех стенах? – на тех же повышенных тонах парировала женщина.
Марфа, наверное, единственная в этом мире, которая никогда не боялась высказывать свое мнение в лицо Морозу. В какой-то степени она была ему как мать. Так же оберегала, защищала, препятствовала и стояла на своем. Упертая заноза в заднице, как бы выразился в мыслях сам Егор, но она дорога ему как человек. Марфа – единственная женщина, которая, видимо, останется с ним до конца жизни, не зря перевез ее сюда из отцовского дома, подальше от политической грязи, хотя здесь ее меньше не стало.
– Лучше бы ты ее отпустил, – понизив голос до нормального состояния, произнесла Марфа.
– Она останется здесь, – твердо заявил Мороз.
– Ты рушишь девочке жизнь. Она еще слишком мала для твоих прихотей.
– Мать продала ее за долги и парочку зеленых купюр. Она достаточно созрела для меня. Там, – он указал на панорамное окно, – девчонка никому не нужна, – не секунду он взглянул в ту сторону, наблюдая за летним ветерком, колышущим верхушки деревьев. Туда, где одна только тьма, одна боль и ничего больше. Она не мешала мужчине, наоборот, подпитывала, отрезвляла разум и заставляла вспомнить, кем он был, кем он стал и кем будет. Ему все равно на семейную драму девушки, но почему-то вспомнилась своя собственная.
– Она нужна самой себе. Подумай над этим.
Марфа быстро зашагала прочь из темного кабинета, который в сумерках казался более мрачным, чем есть на самом деле. Отпустить Леру? Ну уж нет! Она красивый цветок в его частной коллекции прекрасных женщин. Красивый и наверняка нетронутый. По крайней мере, так уверяла ее мать. А верил ли в это сам Егор? Судя по наивно-распахнутому взгляду кристально-чистых глаз цвета лазурного неба в момент поцелуя и неуверенных движений губами, она казалась совсем невинной. Нежной. Зря он вспомнил об этом. Совершенно зря.
Оставшись наедине с собственными воспоминаниями, Мороз прошел к столу, где его все еще ждали рабочие дела. Видимо, опять придется не спать ночь, опять будет все это время разгребать документы вместо тех лодырей с купленным красным дипломом. Егор привык работать до рассвета, вливая в себя литры кофе. Это в порядке вещей. Так было всегда. Все происходило в привычном ритме по продуманному много лет назад сценарию, только сейчас судьба решила внести свои коррективы, не спросив разрешения у мужчины.
Когда с работой было покончено, все договоры были просмотрены и подписаны, а будущие деловые партнеры проверены до самых мелочей, в самом внизу небольшой стопки бумаг мужчина обнаружил тонкую папку. Ее папку. Мороз бегло просмотрел ее еще несколько дней назад, попросив Ивана отнести бумаги в сейф, но, видимо, его грозный тон прошел мимо ушей. Но почему-то при мысли о невыполнении приказа Мороз не разозлился, не вызвал тут же Ивана на ковер и не потребовал отнести бумаги в сейф внизу. Нет. Вместо этого мужчина открыл папку, где изображена фотография девушки из личного дела и начал читать. Опять. Слово видел все документы впервые. Копия свидетельства о рождении, место жительства, свидетельство о смерти отца, аттестат, результаты ЕГЭ. Все документы прикреплены к делу. Только вряд ли они могли подсказать Егору, как действовать дальше. Сколько ждать, пока она успокоится и примет свою роль в его жизни, сколько нужно терпения, чтобы наконец-то овладеть молодым телом. Егор ценил женскую красоту слишком высоко. Жаль, что сами девушки этого не делали, точнее, не всегда ценили. А она… Наверное, тоже не акцентировала на ней свое внимание, судя по измотанному виду тогда в кафе. Но разве это плохо? Ответ на этот вопрос мужчина не пытался искать.
Понимая, что спать ему осталось добрых три часа, Егор двинулся в свою комнату, однако в какой-то момент остановился возле своей двери, которая находилась как раз напротив ее. Там, где лежала его добыча, ожидающая своей участи. Плакала ли она всю ночь или все же сумела заснуть? Сильно ли переживала из-за несправедливости жизни? Это неважно. Ему не было до этого никакого дела.
«Надо приставить сюда ребят», – подумал мужчина. А была ли в этом необходимость? Да. Была. Потому что Егор понимал, что девчонка все равно попытается сбежать, уйти от судьбы. От него самого. Только она не подозревала, что теперь он лично занял это место, играл роль ее судьбы. Только этот мужчина имел право распоряжаться ее жизнью так, как заблагорассудится.
Он тихо открыл замок и повернул ручку двери, стараясь как можно незаметнее проникнуть в ее комнату. Вряд ли девчонке понравится, что в ее комнате находятся гости, однако сам Егор думал совсем не об этом. Так же тихо прикрыв дверь, он наблюдал за мирно спящей Лерой, раскинувшей конечности по всей двуспальной кровати, старался запечатлеть мирное и красивое лицо, запоминая ее черты, спуститься взглядом ниже по изгибам тела. Странно, что она не укрылась одеялом, не переоделась в пижаму, которую ей предоставили, а осталась в своих джинсовых шортах, в которых попала под его колеса, в свободной футболке, скрывающей тонкую талию и бюст. А Егору так хотелось прикоснуться к ней, провести рукой по гладкой коже. Но что его останавливало? Ничего. Его рука опустилась на щиколотку, поднимаясь по нежной, бархатной коже. Выше. И выше. К коленке. К оттопыренной попке. Но, ощущая прилив жара в паху, тут же убрал шершавую ладонь. Иначе не выдержит. Возьмет прямо здесь и сейчас, а этого нельзя допускать ни в коем случае.
Практически скрипя зубами, он удалился из ее комнаты, закрыв за собой дверь на замок. Будто его здесь и не было. Будто не он сейчас пялился на прекрасное девичье тело и поглаживал его. Но все это ерунда. Рано или поздно она будет спать с ним. В его кровати. Хотя нет, они не будут спать по ночам – их ждет что-то более интересное…
