Каролина Шторм
Брошенная-2. Право мести
Глава 7
На улице было холодно. Накрапывал противный мелкий дождь. Октябрь заканчивался, и вместе с ним отцветала золотая осень. Последние листья, да и те втоптаны в землю. Голые деревья. Жалкое зрелище.
– Ненавижу холод, – Лия вышла на веранду, закурила. – И сырость.
– Можно всю жизнь просидеть в доме, – вышедший следом Демид жадно втянул носом ночной воздух. – И не увидеть, как природа меняется.
– Знаешь, я не первый год живу. Насмотрелась.
Лия куталась в объёмный тулуп, явно снятый с чьих-то широких плеч. От неё пахло дорогими духами и надменностью. Демид поморщился.
– Не думал, что буду иметь дело с такой, как ты.
Её резануло. Гордеев не изменял себе, и грубость шла с ним рука об руку, сколько Лия помнила его. Ещё совсем мальчишкой был, но уже тогда не стеснялся в выражениях. Никого не щадил. Думал, что девять жизней проживет, не меньше.
– Ты бесишь меня, Гордеев.
– Однако в штаны мне ты полезла первая, – напомнил он.
– Не обольщайся. Мне надо было усыпить твою бдительность. Она и так хромает. Но когда член встает, мозг у тебя вообще отключается.
– Кто ж тебя так осведомил о моих особенностях? Или дядя Паша нашел мои интимные дневники и прочитал, а потом пересказал тебе за чашкой чая?
Лия усмехнулась. Шутка позабавила. Язык у Демида, конечно, острый.
Она сделала глубокий затяг и бросила сигарету в темноту. Ночная влага с шипением поглотила пепел. И следом порыв ветра взметнул волосы, ударил сырым холодом. Лия ещё плотнее запахнула тулуп. Этой ночью ей не удавалось согреться.
– С кого сняла? – поинтересовался Демид.
– Это от бывшего мужа. Мне в нем тепло, – пояснила, словно оправдываясь.
Было тепло, пока Гордеев снова не ворвался в её жизнь. Точнее, она сама его впустила, но от этого не легче. И несмотря на его всепоглощающий жар ей рядом холодно. Оттого, что он к ней холоден. Всегда.
– А что муж, действительно, бывший? Или пока за решеткой…
– Тебе какая разница? – разговаривать с ним о личном Лия точно не собиралась.
– Да так, интересуюсь. Вы с Троцким обо мне знаете гораздо больше. Кажется, я тоже имею право что-то знать о вас.
Она повернулась в его сторону. Буквально в четверть оборота. Не приближаться больше. И смерила презрительным взглядом.
– Я бы ни за что не стала вести с тобой общие дела, Гордеев. И если бы не Троцкий…
– Понятно. Инициатор он. Ну, у нас с ним давняя любовь.
– Слышал бы он тебя сейчас.
Слышал бы себя сам Демид полтора года назад. Общие дела с Троцким – это что-то из области фантастики уровня бытового хоррора. Достаточно вспомнить, как дядя Паша, управляемый своим хозяином, угрожал Демиду отобрать у него Вику, если не отдаст по-хорошему.
Демид не отдал.
Она ушла сама.
Кстати, Троцкий ни словом о ней не обмолвился. И Демид забыл спросить.
Забыл ли?
Суд состоялся. Иван промахнулся на этот раз в своих доводах. Обвинений было несколько. Демид слушал их вполуха. Какая разница, если от него почти ничего не зависит? В погоне за будущим он решил не видеть настоящего. Один лишь эпизод на время привёл его в чувство. В зале, где сидели участники суда, он заметил один силуэт.
Девушка.
Из-под платка выбивались пряди каштановых волос. Тёмные очки закрывали глаза. Но ему было достаточно, чтобы узнать эти до боли знакомые черты.
«Вика…»
Зачем она пришла? Чью сторону сейчас занимает?
Может, просто боялся услышать правду?
Нет, он не трусил никогда. Даже когда реально горела жопа. Знал, что справится со многим. А если не справится, так тому и быть. Себя не щадил и других, конечно, тоже. Но Вика – это особый случай в его жизни. Она ворвалась неожиданно, когда он меньше всего ждал. И также исчезла.
Воспользовавшись тем, что Демид погрузился в размышления, Лия решила оставить его одного. Находиться с ним рядом так близко было противно. И опасно. Хотелось то ли плюнуть его в рожу (реально плюнуть). То ли…
То ли вцепиться в его крепкие плечи, разорвать ногтями одежду, оставить кровавые следы на коже. Как напоминание о том, что она была в его жизни. Он не должен был забывать!
Первый раз. Её с ним первый раз. Тогда она притворилась опытной, знающей. А он, молодой пацан, был сильно пьян и дико возбужден. После неё ещё к кому-то приложился. Он не запомнил этот эпизод, который ровным счетом ничего не значил для него. Но для Лии, ставшей женщиной, это был новый виток. Она по глупости мечтала, что они совершат его вместе. Что после этого у них начнутся нормальные отношения, как у всех пар. Но Гордеев свалил почти сразу. А она обиделась. И долго потом вспоминала.
За эти годы судьба не раз сталкивала их вместе. Нет, не лично. Всегда параллельно друг другу. Она следила за ним, интересовалась. Он и думать забыл. Менял женщин одну за одной. Ни в какие отношения не вступал.
Ветер…
Лия порой удивлялась: что её до сих пор держат эти чувства? Незакрытый гештальт или банальная обида отвергнутой женщины? Но ведь они оба были молоды и по-своему глупы. Она изменилась, стала другой. Женщиной из высшего общества. А дурацкая злость на несостоявшегося кавалера осталась. Словно напоминание о тех днях, когда она была никем. Как и он сейчас.
Последние листья… Вот бы похоронить под ними остатки чувств к этому ледяному монстру. И больше никогда не возвращаться.
* * *
Демиду не хотелось возвращаться в дом. Он не принадлежал ему, как и всё, что последние полтора года его окружало. Ничего не осталось, кроме похудевшего тела и души. Если она вообще у него была. Он сомневался иногда. И только когда чувствовал боль в области груди, тогда осознавал: да, он живой, такой же как и все. И пусть у него забрали имущество, сам он ещё у себя остался. Кажется, это не так уж и мало.
Научиться бы это ценить.
– Тебе не холодно? – Лия не отставала о т него, ходила как привязанная. Хотя себе клялась, что ненавидит его общество. На Демиде по-прежнему была наполовину расстегнутая куртка, под которую он не надел ничего. Ночной воздух приятно холодил кожу. Демиду нравилась эта прохлада. Она остужала и помогала собраться с мыслями.
– Что, без меня уснуть не можешь? – съязвил он. – Колыбельную некому спеть?
– Иди ты к черту, Гордеев. Ты мне не нужен.
– Да? А мне показалось, ты хотела сказать «нужен».
– Много на себя берешь.
– Как и ты. Кстати, расскажи, как мы познакомились.
– Память совсем отшибло?
– Я не про сегодняшний день, когда ты извивалась подо мной, чтобы потом вырубить с помощью своих дружков. Мы ведь встречались раньше.
Пристально на неё посмотрел. Но Лия умела сохранять самообладание. Вот только Демид был для неё большим раздражителем. И губы дрогнули, не выдержав. А затем она отвела взгляд.
– Что ты скрываешь от меня, гордячка хренова? – он взял её двумя пальцами за подбородок, поднял его выше. – Давай рассказывай.
– Я не в ответе за твои провалы в памяти, – Лия дернулась, но пальцы его не убрала. Даже такие грубые прикосновения его были приятны телу. Вот если бы заставить себя не чувствовать ничего было бы намного проще.
– У нас что-то было? – напрямую решил спросить Демид. – Я лица твоего не помню. Был пьян?
– Как и всегда.
– Но сейчас, как видишь, я в здравом рассудке. Даже курить бросил. Почти здоровый образ жизни веду.
– Это на тебя не похоже. Всегда думала, что тебе не хватает силы воли.
– И всё-таки мы знакомы, – Демид отпустил её. – Но ты не похожа на разовых девок, с которыми мне приходилось общаться.
– Ты ещё общаться умеешь? Я думала: сразу в постель.
– Это проще всего. Но с таким характером, как у тебя, вряд ли этот номер прокатил бы.
Легкая волна дрожи прошлась по её телу.
– Я не ослышалась? Ты только что сделал мне комплимент?
– Да, если это можно так назвать, – Демид и сам не понимал, что с ним происходит. То ли разом всё навалилось, оглушив его. То ли эта Лия и в самом деле ему интересна. И бесит и притягивает одновременно. Как и он её.
– Похоже, мне точно пора спать, – развернувшись на каблуках, Лия направилась в сторону двери. – А то кошмары наяву одолевают.
Он рассмеялся ей вслед. Не стал удерживать и расспрашивать дальше. В принципе ему всё было ясно. Где-то когда-то давно они пересекались. И он, как обычно, повел себя плохо. Она запомнила. История банальная. Вот только почему именно сейчас их пути пересеклись снова? Неужели только для того, чтобы отомстить общему врагу?
«По-любому эта дамочка ведет свою игру, – подумал Демид. – И я узнаю, что она задумала».
Возможно, даже Троцкий не в курсе. Кстати, надо понаблюдать и за ним. Да все они – участники этого «общего» дела имеют свои камни за пазухой. Естественно, никто их Демиду не выложит. Придется быть начеку. А информацию добывать каким-нибудь другим способом. Есть же, например, другие люди в этом доме, которые могут что-то знать и захотят поделиться. Та же Мила. Хорошая девочка.
Может, стоит познакомиться с ней поближе?
Глава 8
Троцкий наблюдал за Демидом из окна своей комнаты. Со второго этажа веранда и прилегающая территория хорошо просматривались. Псов выгнали за ворота. С ними отправили Степана, служащего у Лии уже два года. До этого за псами смотрел муж. Одно из его любимых увлечений, не совсем понятное Лии. Он и конюшню когда-то держал и любил выезжать на лошади в лес на охоту. Местные пейзажи ему нравились, и Лия считала, что он олицетворял собой тот самый образ деревенского мужика. Если бы не одно но.
Мафиозную сущность никто не отменял. И, оставив отдых и развлечения, Корнилов (муж Лии) уезжал в город, где творил свои далеко не самые чистые и добросовестные дела.
Ей было лучше без него. Корнилов не умел любить жену так, как ей бы хотелось. Денег давал много. Пожалуй, только это и компенсировало её не до конца устроенную жизнь. И Лия, одетая в дорогие наряды, обвешанная украшениями (Корнилов в шутку называл её новогодней ёлкой), чувствовала себя одинокой и брошенной.
– Хорошо, что его теперь нет, – говорила она Троцкому, с которым судьба связала несколько лет назад. – Корнилов получил по заслугам.
– Тебе совсем не жаль супруга? – усмехался Троцкий, заранее зная ответ.
– За что мне его жалеть? Я десять лет терпела его пьянки, его мерзких друзей, любовниц. Просыпалась в страхе после той перестрелки, которую устроили его враги, и всё ждала новой. Даже охрана, которую он приставил ко мне, не помогала чувствовать себя уверенно. Мне никогда не было с ним спокойно, ни одного дня. И о чем жалеть?
– У тебя было много денег, – напомнил Троцкий. – Твой муж исправно платил налоги за твои нервы.
– Троцкий, ты реально оцениваешь моё здоровье этими несчастными бумажками? – Лия решила оскорбиться. – Да Корнилов до конца жизни со мной не расплатится. Одна надежда – что из тюрьмы он живым не выйдет.
– Хорошо, что он тебя не слышит.
– Я говорю об этом только с тобой. А больше никому не доверяю, – сухо напомнила Лия.
– Правильно, – согласился Троцкий, умолчав лишь о том, что и ему с её стороны доверять не стоит. Мало ли что. Все они не без греха. И он, конечно, не исключение. Криминал прочно вошел в его жизнь, растворился в венах. И Троцкий забыл, когда мог жить по-другому. Словно никогда этого не было. Словно он с рождения признанный авторитет дядя Паша.
Последний месяц Троцкий ночевал в доме Лии часто. Он был знаком и с Корниловым, почти что дружил (если дружба в их криминальном мире вообще возможна). Но Лию знал дольше. Когда-то их пути пересеклись. Троцкий ещё не был авторитетом, а она только-только вышла замуж. Но договорились они быстро. И Лия, по сути, спровоцировала знакомство Троцкого со своим мужем. Ей был нужен свой человек, и она его нашла.
А теперь Демид. С ним, в общем, всё ясно. Ветер в голове, шило в жопе. Сплошные нервы, агрессия, неуравновешенность и готовность сорваться в любой момент. Как бешеная собака, набрасывающаяся на каждого, кто осмелился не так взглянуть в его сторону. Проблем с ним может быть очень много. Поэтому надо правильно замотивировать. И ни в коем случае не выпускать из поля зрения. Ну, и свободы много не давать.
Конечно, Гордеев хочет отомстить. Конечно, он не остановится и пойдет до конца. Тем более, терять ему нечего. Именно на это и сделали ставку Лия с Троцким. Теперь осталось убедить Демида в том, что самый действенный путь свалить Летова – это зайти через его ближайших родственников и ударить по ним. Туда, где он совсем не ждет. Чтоб наверняка.
Лия вошла в комнату тихо. Но Троцкий уловил её запах и обернулся. Тулуп Лия сняла. Успела переодеться в домашний спортивный костюм. Такой она ему нравилась. Становилась похожа на обычную женщину. Ей это больше шло. А не тупая надменность и презрительность ко всему.
– Пацан будет всю ночь шастать. Ты бы уложила его спать. А то из-за него и нам не уснуть, – посоветовал Троцкий.
– Я ему не нянька.
– Ошибаешься. Теперь мы оба будем за ним присматривать, чтобы не натворил глупостей. А он может.
Лия знала.
– Ему твоя горничная приглянулась, – между делом сказал Троцкий. – Наверняка, попытается через неё узнать что-нибудь про тебя.
– Во-первых, не она ему, а он ей, – сама мысль о том, что Гордеев может на кого-то запасть (на горничную, блин!) жутко бесила Лию. То, что на него девки вешались, её не волновало. – Во-вторых, эта дурочка Милка ему всё равно ничего не скажет. Она работает всего второй месяц. Что она может знать такого особенного о нас?
– Например, что мы с тобой очень… хорошо дружим.
– Ну и что? Что это даст Гордееву? – Лия даже не обратила внимание на специально расставленные акценты в словах своего напарника.
Троцкий с упреком взглянул на неё. Неужели ты не понимаешь?
– Любую информацию можно использовать против другого человека, – напомнил он. – Сейчас мы сообщники. Но когда наше дело удастся, снова станем конкурентами. Демид не забудет так просто всё то, что мы с Варшавиным с ним сделали.
– Ну и пусть расправляется с Варшавиным.
– Пусть. Его мне не жаль. Он, если хочешь знать, мне тоже задолжал. Так что я буду рад от него избавиться… потом. И от Гордеева тоже.
Они столкнулись взглядами. Троцкий смотрел настороженно. Ему хотелось понять, насколько ситуация вышла из-под контроля. До встречи с Гордеевым Лия была хладнокровна и адекватна. Ей было легко управлять. Но с его появлением начала сходить с ума. Определенно старые чувства пробудились. И это было очень и очень плохо.
Ресницы Лии дрогнули. Глаза полыхнули огнем, в котором угадывался испуг. То, чего Троцкий ждал. То, что подтверждало его гипотезу. И то, что выводило из равновесия, так как могло серьезно помешать его планам.
– Ты хочешь избавиться от Демида? – голос её, обычно уверенный, дрогнул тоже, выдав волнение за судьбу этого придурка.
– Хочу, – Троцкий не собирался её жалеть. – И ты в этом поможешь.
– Но… Паш, мы так не договаривались.
– По-другому не выйдет, Лия. Как только с Летовым будет покончено, и наш пацан получит власть, у него окончательно съедет крыша. И удержать его можно будет только одним способом.
Лия мотала головой. Отступала вглубь комнаты, словно пытаясь сбежать от этой внезапно открывшейся правды. Она – можно сказать, боевая подруга, прошедшая с Троцким не одну войну за деньги и власть, выгрызающая зубами себе место под солнцем, она задрожала от мысли, что какой-то там её бывший должен будет сойти с дистанции.
Троцкого это ужасно бесило. Он презирал сантименты.
– Паш, я не хочу пачкать руки его кровью. Нам же не обязательно это делать, – всё ещё пыталась отговорить его Лия.
– Нам – нет. Это сделают за нас умелые люди, – поставив точку, Троцкий подошел к двери, повернул в замке ключ и вытащил его из скважины. – А теперь – спать.
– Я лучше пойду к себе.
Меньше всего сейчас Лии хотелось оставаться наедине с «лучшим другом», подкидывающим такие сюрпризы.
Но у Троцкого появились свои планы. Он так долго служил разным отморозкам, что теперь, когда половина их разлетелась по тюрьмам и по за границам, ему захотелось хотя бы немного расслабиться и отдохнуть. А что может быть лучше, чем отдых в компании женщины?
– Гордеев никуда не денется, – напомнил он Лии. – Территория охраняется. В случае побега его пристрелят, можешь не беспокоиться.
– Спасибо, утешил.
– Да плевать на него, Лия, – он редко называл её по имени. Только тогда, когда хотел от неё большего, чем просто дружбы. – Он не сунется дальше юбки твоей горничной. Пусть мальчик потешит самолюбие этой ночью. У него так долго было воздержание.
– Как и у тебя, – она нашла в себе силы усмехнуться и посмотреть на него с издевкой. – Троцкий, ты думаешь, мне от тебя что-то надо?
Глядя на то, как он медленно раздевался, ей становилось не по себе. Она никогда не хотела с ним близости. Никогда. С мужем – тоже. Вообще ни с одним мужчиной, кроме того, что сейчас метался на территории её дома в поисках нужных ему улик. Но он, увы, был недосягаем.
– Ты просто представь, что на моем месте он, – посоветовал Троцкий. – И станет приятнее.
– Неужели ты стерпишь это? – Лия вздрогнула. Прикосновение холодных влажных губ к шее было сродни поцелую лягушки.
– А мне плевать, – Троцкий остался невозмутим. – Я не собираюсь заглядывать тебе в душу.
«Тебе она не нужна, моя душа, – зло подумала Лия. – Никому из вас она не нужна. Только тело».
Перестав сопротивляться, она позволила Троцкому раздеть себя и опустить на постель.
А Демид не мог надышаться холодным ночным воздухом. И, закрыв глаза, мечтал о том дне, когда он сядет вот такой же ночью за руль нового «лексуса» (похожего на тот, что у него был) и помчится в неизвестном направлении. Не важно, куда едешь, главное – это настроение и чувство полной свободы.
Мимо прошелестела листва, и еле уловимый запах лимона и яблок попал в ноздри. Демид открыл глаза, увидел перед собой девушку. Ту самую горничную Милу. Она несла поднос с фруктами, очевидно, на выброс.
– Подожди, – Демид взял с подноса дольку лимона. – Почему так поздно не спишь?
– Заканчиваю уборку, – Мила захлопала ресницами. Забавно она это делала, подумал Демид. Вроде разыгрывает из себя застенчивую девочку. Но в глазах пляшут такие искры, которые выдают в ней гораздо более опытную дамочку. Чутье и насмотренность его не могут обмануть. Таких, как Мила, он видел немало.
– Принеси вина. Или, если найдешь, коньяк, – Демиду не хотелось спать. Хотелось развлекаться. И… надо же попытаться вытянуть из неё информацию.
– Я не могу без разрешения хозяйки, – залепетала девушка.
– Можешь. Я теперь её гость, так что имею право распоряжаться. И думаю, ты мне не откажешь, – отправив дольку лимона в рот, Демид начал медленно жевать, не сводя глаз с Милы.
Она покраснела.
– Хорошо. Я сделаю то, что вы просите.
Щедрая улыбка стала ей наградой. Мила расцвела в ответ.
– Пять минут я буду ждать тебя здесь, – сообщил Демид. – И если ты не придешь вовремя, сам пойду тебя искать. И, будь уверена, найду.
Глава 9
Всхрапнув, Троцкий перевернулся на другой бок и, наконец, убрал руку, вдавливающую Лию в постель. Ей было неприятно делить с ним комнату, кровать, интимную жизнь. Она никогда не воспринимала его в качестве мужчины. Но, к сожалению, его поддержка и помощь не могли быть бескорыстными. То, что когда-то она его поддержала и свела с мужем, это одно. За такое Троцкий был ей верен и благодарен. Но когда понадобилось одного за другим убрать с дороги бывших противников мужа, а теперь – её собственных (по наследству, видимо, перешли), Лия могла обратиться только к Троцкому. Он знал, что с деньгами у неё сейчас не так хорошо, как раньше, когда муж был на свободе. Поэтому в качестве платы попросил её саму.
Это было ужасно.
Есть мужчины, с которыми лучше никогда не спать. Они не способны вызвать чувство вожделения, что бы ни делали. И секс с ними превратится в экстремальное развлечение наподобие хождения по гвоздям. Вроде, польза есть, но очень хочется, чтобы это побыстрее закончилось.
Именно такое сравнение вызывал Троцкий у Лии. Никогда она его не хотела. Но и отказать не могла. Он знал, поэтому был так настойчив. Троцкий понимал, что лишь обстоятельства заставили Лию лечь с ним в постель. Так же, как она в своё время легла в постель с мужем ради его денег.
Лии не спалось. Да и какой мог быть сон, если рядом храпит этот старый мешок, по территории дома бродят его люди, вооруженные до зубов, а Гордеев… этот проклятый Гордеев в эту минуту лезет под юбку к её горничной.
Это невозможно терпеть.
Лия встала, накинула пеньюар. Вытащила из кармана брюк Троцкого ключ и открыла дверь. Затем заперла её снаружи. Скорее всего, проспит до утра. Он ведь думает, что в безопасности. Вот пусть и не мешает ей. Дожила – в своем доме она не может побыть одна! Почти как в тюрьме у Корнилова.
Она прошлась вдоль коридора второго этажа. Здесь было тихо. И Гордеева нигде не было. Значит, он внизу. Лия подошла к лестнице и вначале заглянула в гостиную. Никакого движения там не угадывалось. Значит, они либо на кухне, либо в пристройке, где ночует эта девка.
Лия возненавидела её. Какое имеет право какая-то горничная обхаживать её… м-м-м… гостя?
Гостя ли?
Ну, ладно, бывшего мужика. Который так до сих пор её и не вспомнил. Обидно…
А в кухне кто-то был. И Лия не стала прятаться. Ещё чего не хватало – в собственном доме! Едва ли не бегом влетела туда. И тут же раздался приветственный звон разбитой посуды.
– Ой! – тарелка с фруктами выскользнула из рук Милы. – Я не ожидала, что вы здесь появитесь.
– Я у себя дома и делаю что хочу, – скрестив руки на груди, заявила Лия. – А что ты здесь делаешь глубокой ночью?
– Я? э-э-э… – Мила колебалась, не зная, сказать ли правду. А Лию бесило, что эта девка ничего толком не может придумать в своё оправдание. Тупая, как бревно. Зачем она только взяла её на работу?
– Я спрашиваю: что тебе здесь надо? – Лия повысила голос. – Ты должна была давно закончить.
– Я знаю, но…
– Что?!
– Ваш гость… Демид попросил принести ему вина и… закуску.
Она его уже по имени называет?? Когда же успели так спеться? Лия сжала кулаки и надвинулась на побелевшую от страха горничную.
– Где он? – требовательно спросила.
– На веранде, – пролепетала Мила.
– До сих пор? Там же холодно.
– Ну-да, – не зная, что сказать и как оправдаться, поддакнула Мила. Она не понимала, чем провинилась перед хозяйкой. Но чувствовала, что сделала что-то не то. – Я быстро отнесу и вернусь.
Она хотела взять поднос, но Лия перехватила её руку.
– Куда собралась? Осколки собери.
– Я мигом! – и Мила опустилась на пол.
– А это, – Лия подхватила с подноса бутылку вина, – я сама отнесу. Когда приберешься тут, иди к себе и ложись спать. И чтоб до утра я тебя не видела.
– Хорошо, – Миле ничего не оставалась как согласиться с разгневанной хозяйкой. Перспектива провести ночь с красавчиком ей уже не светила.
* * *
Красные точки мигали, скользя по его телу. То пропадали, то появлялись снова, но уже в другом месте. И позже возвращались к нему.
Демиду не привыкать находиться под прицелом. И глупо было допускать мысль, что в этих владениях ему дадут свободу. Он пленник здесь. И любой шаг в сторону будет расценен как измена и попытка сбежать. Его пристрелят, и он даже не узнает своего врага в лицо.
Костяшки пальцев побелели, так сильно он их сжал. Чертова жизнь! Чертовы людишки! Как они его достали. Всем что-то надо и побыстрее. А почему его желания не учитываются никем и нигде?
Ему, Демиду не раз приходилось переживать за свой бизнес, за собственное дело. Но жизни его ничто не угрожало. Бизнес можно разрушить, но можно построить заново. У жизни обратного хода нет.
Он провожает Вику в её комнату. Оборачивается на пороге, хочет уйти, но она хватает его за руку.
– Пожалуйста, останься со мной. Я боюсь одна.
– Вчера ты не боялась.
Если он останется, всё может повториться. Ничего не остыло внутри. Зажечь огонь снова – нет ничего проще.
– Я, правда, боюсь, – повторяет Вика. – Теперь, когда меня выследили…
– Нам удалось оторваться.
– Надолго ли? Ты не знаешь этого человека, Демид! Он способен на всё, что угодно.
Порыв холодного ветра словно поднял его с места. Демиду надоело сидеть и ждать. Мила, похоже, не придет. Испугалась гнева хозяйки? Очень может быть. Он плохо знает Лию, но, кажется, та способна на всё.
– Далеко ты собрался? Неужели сбежать решил?
Тот самый голос, вот уже несколько часов противно щекочущий его кожу мурашками. Отталкивает с одной стороны. И чем-то заинтересовывает с другой. Непостоянство – хреновая вещь. Особенно, если касается эмоций и отношения к человеку.
Лия вышла из дома в одном пеньюаре. В руке держала бутылку вина. Демид даже присвистнул.
– Тебе не холодно? – скользнул взглядом по груди, прикрытой тонкой шелковой тканью. – Где тулуп свой забыла?
– Вообще-то я не планировала ночную прогулку.
– Тогда что здесь делаешь? Да ещё и с вином? Мне принесла? Спасибо, – прежде чем Лия успела что-либо сказать, Демид выхватил у неё из рук бутылку.
– Ты груб, Гордеев, как всегда. Пробовал меняться, работать над собой?
– Зачем? – бутылка была откупорена. Демид сделал большой глоток. Легкое полусухое вино приятного оттенка осенней грусти пролилось в горло. Демид редко пил вино, предпочитая более крепкий алкоголь. Но здесь для него вряд ли что-то подобное найдётся. – Я это я. Такой какой есть. Грубый, тупой – так ты меня называла, да?
Лия ничего не ответила.
– Мне, знаешь, противно, – Демид сделал ещё глоток. – Вроде я никому реально зла не делал. Но почему-то каждый хочет меня ткнуть лицом в землю. Почему так?
– Твой характер, Демид. Ты несговорчивый, неуправляемый. С тобой тяжело.
– Знаю.
Воспоминания ударили в голову вместе с градусами. Вика тоже говорила, что с ним тяжело. Неуправляемый. Она даже боялась его. А потом отдалась. И сбежала. Господи, как же трудно её забыть!..
– Ты не один, – Лия потянулась к бутылке. – Дай мне глотнуть. Не думаешь же, что это всё для тебя?
– А тебе зачем? – Демид отодвинулся. – Горе по бывшему мужу заливать?
– Алкоголь пьют не только, чтобы залить горе.
– В два часа ночи? Полураздетой со своим врагом? Кого ты пытаешься обмануть?
Лия покачала головой. Несносный.
– Иди в дом. Сейчас очень холодно. Ты можешь простудиться.
– С чего вдруг ты решил позаботиться о моем здоровье?
– Ну… – Демид нарочно задумался. – Может, мне захотелось побыть немного добрым?
– Слабо верится.
Демид неожиданно улыбнулся. Той самой улыбкой, которую он редко кому дарил. А затем приблизился. Непозволительно нарушив её границы. Инстинктивно Лия потянулась обхватить себя руками. Демид поднес бутылку вина к её губам, наклонил. Красная жидкость пролилась по её лицу и ниже по подбородку потекла по шее к вырезу пеньюара. Лия не шелохнулась.
– Ты же хотела выпить, – напомнил Демид. – Давай.
Он снова приложил бутылку к её губам. И Лия поддалась. Выпила глоток и ещё и ещё. Гордеев поил её, а она не ощущала насыщения. Будто вино проливалось в бездну её нутра, где не было дна.
Она просто слишком замерзла, чтобы чувствовать.
– Идем в дом, – следующий глоток сделал сам Демид. – Покажешь, где мне спать.
– У тебя отдельная комната.
– На эту ночь?
– На много ночей вперед.
Об этом Демид уже догадался. Что никто не собирается его отпускать, пока он не выполнит задание. Но кто сказал, что он прогнется?
– Ты всерьез решила удержать меня возле себя?
– Гордеев, ты и так никуда не денешься.
– Мне нравится твоя самоуверенность. Ещё немного, и я не откажусь от предложения переспать с тобой.
– Я тебе этого не предлагала! – возмутилась Лия.
– А то, что было в машине не в счет?
– Нет, конечно. Как ты мог подумать, что я на тебя поведусь?
Становилось жарко. Воздух накалялся, хотя температура снижалась. И тогда Демид решил рискнуть.
– Давай заключим пари. Я ставлю на то, что через неделю максимум мы окажемся в одной постели.
– У меня в доме много комнат. Делить постель с тобой нет нужды.
– Я не о том, Лия. Ты прекрасно поняла, что я сказал. Одна постель – и мы вдвоем в ней, сплелись, ты подо мной извиваешься…
Он нарочно закатил глаза, изображая, как сильно его трогают такие фантазии. Параллельно наблюдал за её реакцией.
– Почему именно так? – вскипела Лия. Воображение предательски подкидывало пикантные картины одну за одной. И чтобы не поддаваться этому чувственному потоку, она решила как можно скорее выбраться в не самую привлекательную реальность, где Демид был ей ненавистен.
– А, ты хочешь другую позу? – он не позволял ей взять верх. – Без проблем.
– Я не это имела в виду, придурок! Почему у тебя все мысли ниже пояса?
– Потому что думать нечем. Ты ведь таким меня воспринимаешь? Вот и заключим пари. Я ставлю на секс. И когда выиграю, получу от тебя то, что хочу.
– То есть секс со мной – это не предел твоих желаний?
– О, нет, – засмеялся Демид. – Хотя ты, наверняка, весьма неплоха и кое-что умеешь. Но я, когда выиграю, хочу получить ответы на все вопросы. Правдивые ответы.
Лия подумала, что вряд ли ему это удастся. Она точно не собирается с ним спать. Значит, и правды от неё Демид не дождется.
Однако пари – это всегда интересно. Это захватывает, когда на кон можно поставить нечто ценное. И тогда у Лии загорелись глаза.
– А что получу я в случае твоего проигрыша?
– О, ты заинтригована! Это хороший знак.
– Не сбивай меня с мысли, Гордеев. Если я выиграю… дай подумать, – Лия прикусила губу, – ты поможешь мне в одном деле.
– Грязном?
– Кровавом.
– Надо кого-то убрать?
Она повернулась к дому. Подняла глаза вверх, пристально вгляделась в окна второго этажа, где в её спальне храпел (или уже проснулся и, возможно, ищет её) Троцкий. А потом очень тихо, чтобы мог расслышать только Демид, сказала:
– Ты поможешь убрать Троцкого.
С минуту он смотрел на неё таким тяжелым взглядом, что Лия подумала, будто он сейчас отменит пари. Или, что хуже, пойдет искать Троцкого, чтобы всё ему рассказать. Но Демид не стал этого делать. Сделав ещё один глоток вина, он протянул Лии свободную руку ладонью вверх:
– Договорились.
