– Прекрати орать! – рявкнул на меня друг. Я и сам не заметил, как повысил голос. – Ладно. Но пообещай мне кое-что. Никаких отношений с моей сестрой. Даже, блять, когда она достигнет совершеннолетия. Нам с тобой есть что терять. Не облажайся, мужик.
Рон развернулся и вышел из кабинета. Я же продолжал пялиться ему в спину и пытался понять, какого хера сейчас произошло. Где я так накосячил, что даже Рон, который несколько секунд всего смотрел на меня с Джеммой, понял, что девушка стала мне больше, чем просто другом?
Джемма
– С днем рождения!
Я подскочила, мгновенно проснувшись. Глаза открылись и я увидела Мэл и Калеба, стоящих возле моей кровати. Подруга запрыгнула и повалила меня, крепко сжимая в объятиях. Я хохотала, когда она начала покрывать быстрыми поцелуями мое лицо.
– Я так люблю тебя, Джемма, что даже не могу выразить словами! – восклицала она мне прямо в ухо, шумно чмокая мои щеки.
Когда энтузиазм Мэл иссяк, она слезла с кровати и встала рядом.
– Я там тебе готовлю праздничный завтрак, остались последние штрихи, – гордо провозгласила она. – Жду вас внизу.
Подруга выскочила из комнаты и я осознала, что она повела себя как ураган: влетела, расцеловала меня и быстро выскочила. Мы остались с Калебом наедине. Впервые со дня моей травмы. Прошло уже две недели с того момента. Синяк на плече стал желтеть, а боль уменьшилась. Я даже пару раз съездила с Мэл на пляж и рискнула поплавать в бассейне.
Я посмотрела на Калеба, который двинулся ближе. Став коленом на кровать, он наклонился ко мне и нежно коснулся губами щеки. Царапнул кожу щетиной и коснулся губами уха, прошептав хрипло:
– С днем рождения, малышка.
Кожа покрылась мурашками. Его запах, голос, нежность, с которой он поцеловал меня. Даже колено на моей кровати будоражило. Калеб немного отодвинулся и заглянул мне в глаза. Он сжал челюсти, опустив взгляд ниже и я осознала, что сижу в своей кружевной пижаме и Калебу открывается прекрасный вид на мою грудь. Соски тут же отреагировали на внимание сногсшибательного парня и уперлись в кружево.
Глаза Калеба потемнели и теперь больше были синими, нежели голубыми. Он сжимал и разжимал кулаки, грудь тяжело вздымалась. Но он не отводил взгляда. Не убирал колено. Мужчина навис надо мной и находился всего в нескольких сантиметрах от моего лица. Я слегка задрожала от возникшего между нами напряжения. Непроизвольно дернула плечом и лямка майки съехала вниз, оголяя плечо. Калеб проследил взглядом за лямкой, потом поднял руку, подцепил ее пальцем и медленно вернул на место. В месте соприкосновения моего плеча с его пальцами на коже как будто оставались прожженные дорожки, за которыми неотступно следовали мурашки.
Я порывисто вздохнула и взгляд мужчины скользнул к моим губам. Господи, каждая секунда этого была чувственной пыткой. Каждое мгновение между нами содержало в себе сексуальный подтекст. Воздух вокруг искрился и потрескивал, пока мы взглядами трахали друг друга.
На кухне что-то со звоном упало и этот резкий звук как будто разрушил волшебство между нами. Лишь в этот момент я обратила внимание, что губы Калеба зависли над моими всего в каких-то паре сантиметров. Я даже приоткрыла рот, готовая впустить его горячий язык и попробовать мужчину на вкус. Но неуклюжесть моей подруги развеяла эту дымку. Калеб несколько раз моргнул и, сжав челюсти, отстранился.
– Буду внизу, – коротко отрезал он и, не взглянув на меня, вышел.
Я откинулась на подушки, раскинула в сторону руки и счастливо улыбнулась.
– Восемнадцать, – прошептала я.
Пролежав еще минут десять, встала и привела себя в порядок. Я натягивала футболку и в этот момент в комнату вошла моя подруга.
– Ну что ты так долго, именинница? – спросила она, подходя ближе. – И что это с Калебом?
– А что с ним? – спросила я, двинувшись к выходу из комнаты.
– Он какой-то злой, – ответила Мэл, дернув плечом. – Выскочил из дома, хлопнул дверью и уехал.
Я остановилась и внимательно посмотрела на подругу.
– Сказал что-нибудь?
– Сказал просто, что не голоден.
– Ясно, – протянула я и вышла из спальни.
Я брела до кухни под веселый щебет подруги, но мои мысли сели в грузовик Калеба и уехали вместе с ним. Что его так разозлило? А, да к черту, мне же сегодня восемнадцать! – решила я и улыбнулась.
– Сладкие восемнааадцать, – пропела Мэл, порхая по кухне. Подруга действительно расстаралась с завтраком: омлет с перцем, блинчики и даже домашние маффины. – Сюрприз! – выкрикнула Мэл, доставая из шкафа стакан из Старбакс.
– Откуда он у тебя? Ты заехала ради меня в Старбакс? – подруга с горящими глазами кивнула. – Это же такой крюк нужно было сделать. – Снова кивок.
Я подскочила и заключила Мэл в объятия.
– Ты ведь знаешь, как сильно я люблю тебя?
– Знаю, милая. И я тебя люблю. А теперь давай, кофе и так остыл. Из-за своих долгих сборов тебе придется пить едва теплую жижу вместо шикарного карамельного латте с корицей.
Я вздохнула и мы принялись за завтрак. Мэл строила грандиозные планы на этот день и я не упиралась, позволяя ей все распланировать. Подруга так была вдохновлена подготовкой, что чуть не заказала лимузин, аргументируя это тем, что «все в свои сладкие восемнадцать ездят на лимузинах». Я отмахнулась и мы решили обойтись такси до клуба. Да, она даже нашла клуб, где никто не спросит документы. Так что нам предстояла грандиозная вечеринка. Были приглашены все ближайшие друзья.
– Что ж, нам нужно подготовиться к большому празднику. Идем по магазинам! – хлопнув в ладоши, вскрикнула Мэл.
Я встала из-за стола и притворно поморщилась.
– Меньше криков с утра, подруга.
Она только рассмеялась в ответ. Пока собиралась, мне позвонили родители, Рон и несколько друзей. В общем чате нашего бывшего класса почти все одноклассники поздравили меня с «большим днем». Я была безумно счастлива. То ли Мэл заразила меня своей радостью, то ли я была в предвкушении чего-то особенного, но чувство восторга не покидало меня целый день.
Мы потратили несколько часов на шопинг, салон и маленькие кафе, в которые заходили перекусить или выпить кофе. Все это время я не вспоминала о Калебе, не прокручивала в голове его разгоряченный взгляд. Не думала о полных губах, которые облизывает розовый язык. Совсем не пыталась вспомнить мускусный аромат, который окутывал меня, когда он целомудренно поцеловал меня утром. И не чувствовала нежных прикосновений. Ах, да, и мурашки по телу бежали совсем не от воспоминаний, а потому что просто было прохладно.
– Ну что, ты готова? – крикнула Мэл.
Я вышла из огромного встроенного шкафа и моя подруга начала притворно обмахиваться рукой.
– Ох, какая горячая штучка! Кому она сегодня достанется? – хихикнула подруга, подмигнув.
Я закатила глаза и подошла к зеркалу. Поймала себя на том, что снова улыбаюсь. Осмотрев свое отражение, я осталась удовлетворена. Белые облегающие джинсы и нежно-бирюзовая шелковая майка с глубоким вырезом подчеркивали все мои достоинства. Зеленые туфли дополняли продуманный образ. Я завила волосы и позволила им свободно рассыпаться по плечам, сделала легкий, но выразительный макияж, замаскировала исчезающий синяк на плече. На меня из зеркала смотрела более взрослая версия меня. И она мне нравилась. Удовлетворенно вздохнув, я посмотрела на Мэл и присвистнула. Она только что скинула мой халат и надела красное платье, которое купила днем.
– Тебе можно даже не обуваться. Или можешь натянуть домашние тапочки, платье все сделает за тебя. Короткое. Красное. Платье.
Подруга послала мне воздушный поцелуй и обула черные туфли на шпильке. Выровнялась и хлопнула в ладоши.
– Что ж, мы готовы отрываться, моя дорогая. Идем? – Я кивнула. – Даниель будет?
– Да, написал утром.
Мы спустились по лестнице вниз и Мэл замерла, увидев Рона, который открыто пялился на мою подругу. Пока мы подходили к нему, он жадно осмотрел каждый миллиметр тела подруги.
– Привет, Рон, – поздоровалась я. В ответ Рон и Мэл пробормотали приветствия, не отрывая взглядов друг от друга. – Полагаю, цветы мне? – спросила я, забирая букет из его рук.
– А, да, – рассеянно пробормотал он, выпуская цветы. Как будто очнувшись ото сна, Рон наклонился и поцеловал меня в щеку. – С днем рождения, обезьянка.
– Спасибо.
– Твой подарок, – продолжил он, протягивая мне свою кредитную карту.
– В смысле?
– В смысле оплати свой праздник с этой карты. Там, конечно, не миллионы, но тебе хватит, чтобы напоить целый клуб, – усмехнулся брат.
– Но как?.. – До этого момента я была уверена, что никто не знает, куда мы идем.
Рон подмигнул и повернулся к Мэл.
– Ну, что, агент Мэлори, сама ей расскажешь?
Подруга бросила гневный взгляд на Рона и прокашлялась. С красным лицом она призналась:
– Рон помог организовать праздник. И он устроил, чтобы мы были в клубе.
– О, – все, что я смогла из себя выдавить.
– Ага, о, – перекривил меня Рон со смехом. – Ладно, красавицы, не наделайте глупостей, хорошо?
Мы кивнули в унисон.
– Спасибо, – произнесла я, кинувшись брату на шею.
Он крепко обнял меня.
– Ладно, подержалась за букет, возвращай назад. – На мой удивленный взгляд брат снова рассмеялся. – Поставлю его в вазу.
– Спасибо.
– Вперед, девочки. – Когда мы дошли до двери, Рон окликнул мою подругу. – И Мэл… – дождавшись, пока она на него посмотрит, нежно произнес: – прекрасно выглядишь.
– Спасибо, – ответила она, заливаясь всеми оттенками красного.
Мы вышли на улицу, где уже ждало такси.
– Эй, – попыталась я вытолкнуть подругу из любовной дымки. Она посмотрела на меня с улыбкой. – Все хорошо? – Она кивнула. – Тогда можем ехать. Мы должны повеселиться! – вскрикнула я и мы обе захихикали.
– С днем рождения, Джемма, – услышала я женский голос за спиной.
Я повернулась и увидела, как к нашему крыльцу подошли Калеб с Мией. Черт! А ведь так хорошо начинался вечер. Она держала его за руку и выглядела до идиотизма радостной. Хотя что уж там? Будь я на ее месте, я бы тоже так выглядела.
Я стояла и пялилась на их руки, не осознавая, что на меня смотрят все, включая, как оказалось, таксиста. Мэл легонько ткнула меня локтем в бок, выводя из ступора. Я резко перевела взгляд на Мию.
– Эм, спасибо.
Потом я посмотрела на Калеба. И это было моей ошибкой. В его взгляде было столько желания, сколько и злости. На крепко сжатой челюсти ходили желваки. Он исследовал каждый дюйм моего тела – от идеально уложенной макушки до самых кончиков туфель.
– Вы идете в клуб? – спросила Миа, но я почему-то не могла произнести ни слова.
– Да. И мы уже торопимся. Правда, Джемма? – вырвала меня из забытья Мэл.
– А… да. Мы и правда опаздываем.
Мы развернулись и Мэл села в такси. Я бросила последний взгляд на Калеба, который все еще смотрел на меня, и села в машину.
– Он тебя хочет, – глубокомысленно изрек таксист, глядя на меня.
– Что, простите?
– Мужик. – Таксист кивнул в сторону дома. – Он тебя хочет. Сильно.
– Эй, занимайтесь своим делом, – пожурила его Мэл.
– Куда едем, девочки?
Пока подруга называла адрес и мы трогались от подъездной дорожки, я снова посмотрела на Калеба. Миа тянула его в дом, но он стоял как истукан на крыльце и смотрел в след отъезжающей машине.
– Что ж, моя дорогая, вот и пришло время повеселиться.
– Тому мужику не понравится, что ты едешь гулять без него, – снова вставил свое слово водитель.
– Эй, послушайте, – резко произнесла Мэл. – Займитесь лучше своей работой, следите за дорогой. – Для пущей убедительности подруга махнула рукой в сторону водителя.
Тот в ответ только покачал головой и усмехнулся.
– В этом клубе было охренительно жарко! – выкрикнула моя приятельница Макайла, буквально вываливаясь из заведения. – Нам нужно охладиться! – провозгласила она, когда парни помогли ей подняться с асфальта.
Последние несколько часов были заполнены экзотическими коктейлями, горячими танцами и криками. Таким мой день рождения еще никогда не был. Я действительно повеселилась на славу. И теперь, когда мы вышли из клуба, я осознала, что не хочу заканчивать праздник.
– Точно! – крикнула я, хватая Макайлу, которая уже собралась во второй раз встретиться с асфальтом. – Нам нужно искупаться!
– Голыми! – подхватил кто-то.
– В бассейне Джеммы! – добавил еще один пьяный голос.
И, пока энтузиазм не иссяк, мы быстро расселись по такси, которые вызвал для нас учтивый бармен, и поехали к моему дому. В затуманенный алкоголем мозг пыталась пробраться мысль о том, что вытворять такое, когда в моем доме брат, не самая лучшая идея, но я быстро отбросила ее в сторону и начала подпевать песне, звучащей из колонок машины. Таксист улыбнулся, когда мы втроем – я, Макайла и Мэл – открыли окна и выкрикивали слова в ночную тишину, пытаясь хоть иногда попадать в ноты. Макайла вылезла в окно по пояс и теперь мне в лицо утыкалась ее задница в стрингах, которые не скрывало задравшееся платье. С диким хохотом я едва затянула девушку назад в машину, угрожая, что ей снесет голову проезжающий мимо грузовик. Главным аргументом стало то, что я не могу в новом наряде счищать ее мозги с асфальта, он от этого испортится.
– И макияж поплывет, – грустно пролепетала она, усаживаясь голой задницей на сиденье. – А я бы хотела быть красивой после смерти. И чтобы мой муж и мои дети плакали над тем, как меня такую красивую угораздило умереть. И вообще у меня еще нет ни мужа, ни детей, – жалобно пролепетала она, опустив голову.
– Значит, время умирать еще не настало, – логично договорила за нее Мэл. – Мы приехали! – выкрикнула подруга и выскочила из машины, когда та еще толком не остановилась.
Рядом с нами остановились еще две машины и все мои друзья с хохотом выгрузились у нашей подъездной дорожки. Бросив быстрый взгляд на дом, я отметила, что свет горит всего в паре общих комнат, а, значит, мой брат с Сандрой и Калеб со своей грымзой уже, скорее всего, спят. А это означает…
– Кто последний добежит одетый до бассейна, тот разносит напитки! – крикнул Даниель и все рванули к калитке, ведущей к заднему двору.
По какой-то счастливой случайности та оказалась не заперта. Вся моя компания неслась как могла быстро, учитывая усталость, раннее утро и количество выпитого алкоголя. Краем глаза я отметила, сколько раз ноги Макайлы подводили ее и она снова падала. Но девушке некогда было оплакивать свой вестибулярный аппарат. Перед ней, как и перед всеми нами, стояла великая цель – как можно быстрее добраться обнаженными до бассейна. Поэтому мы неслись во весь опор, хохоча и улюлюкая, а попутно срывая с себя одежду и застилая ею всю лужайку перед домом, а потом и на заднем дворе.
Все, что окружало меня, стало размытым пятном, потому что мне хватило ума первыми сбросить босоножки на высоком каблуке и теперь я передвигалась быстрее. Все, что я перед собой видела – это удаляющуюся спину Сэда и его голый зад, который с визгом приземлялся в спокойную воду бассейна. Значит, я была второй. Или третьей – отметило мое подсознание, когда сразу за Сэдом в бассейн нырнула задница Даниеля. Да, точно третьей. Когда я прыгнула, сразу вынырнула и Даниель потащил меня к другому краю бассейна, чтобы мне на голову не приземлилась Мэл. Тогда я даже смогла быстро посчитать, что нас в бассейне было только трое. Ну, пока моя подруга, практически на лету срывающая с себя оранжевые стринги, не плюхнулась в воду.
Дальше смех усиливался и крики становились громче. Все достигли бассейна и прыгнули в воду. Последними одновременно в прохладную гладь влетели Макайла с Джеком. Полагаю, он сделал это из вежливости или из симпатии к Мак, потому что, да ладно, не может бегун на длинные дистанции развивать такую же скорость, как и пьяная девчонка ростом метр шестьдесят. Мы брызгались, кричали и пищали. Парни поднимали нас над водой и с шумом возвращали в нее. Странно, но никто даже не осмотрелся по сторонам, никто не рассматривал гениталии друг друга. В те бурные пятнадцать минут никто даже не задумался о том, что в ограниченном пространстве бассейна одновременно находятся двенадцать голых подростков. Если бы это был порно-фильм, то оргия была бы горячей.
Я почувствовала усталость и впервые задумалась о том, как мы будем вылезать из бассейна. Будет ли нам неловко? Или мы с таким же хохотом будем бежать назад за своими вещами? Как только Даниель отпустил мою талию, чтобы отправить Сэда под воду, я повернула голову и наткнулась взглядом на стопку полотенец, лежащую прямо у лестницы бассейна. А возле стопки – ноги. Большие такие. Босые. А дальше – шорты прямо как у моего брата. Я подняла взгляд наверх и зачем-то помахала рукой, неловко улыбнувшись. Осознав, наконец, свою наготу, прикрыла грудь. Но Рон смотрел не на меня. Его взгляд, мечущий молнии, был направлен мне за плечо. Я повернулась и поняла, куда он смотрел. Абсолютно пьяная, совершенно развязная Мэлори обхватила ногами Майка и он кружил ее, пока она лежала спиной на воде. Грудь Мэл дрейфовала на поверхности как буйки, а жадный взгляд Майка прожигал пики сосков.
Я вернула взгляд к Рону. Он оставался недвижим, но что-то в том, как он по-собственнически смотрел на мою подругу, подсказывало мне, что добром это не кончится. Я тихонько потянулась за полотенцем в стопке и, развернув его, начала подниматься по лестнице. Как только моя голая задница оказалась над поверхностью воды, я быстро завернулась в полотенце и снова посмотрела на бассейн. Вовремя. В этот самый момент в него прыгнул Рон, быстро добрался до Майка и практически вырвал мою подругу из его ручищ. Не знаю, как я не заметила, но у Рона в руках было красное полотенце, в которое он быстро завернул Мэл. Ткань намокла, но свою миссию выполняла – скрывала наготу. Я с подозрением смотрела на эту сцену. Рон, который тащит Мэл к краю, потом поднимает ее и сажает на бортик. Он что-то говорил моей подруге, а та просто кивала, глядя на него влюбленным взглядом. Рон стоял в воде и аккуратно поглаживал ее бедро, как будто успокаивал. Какого черта там происходило?
– Эй, детка, ты чего вышла? – услышала я голос перед собой и опустила взгляд. Передо мной плавал Даниель и широко улыбался. – Здесь весело, возвращайся.
– Вечеринка закончилась, – громко сказал Рон, разом прекратив все веселье. Он встал возле меня и взял полотенце. – Выходим по одному и берем полотенце. Держи, Джемма. – Он передал мне полотенце, а сам взял другое и двинулся в сторону Мэлори.
Дальше я не следила за ним, потому что раздавала полотенца своим слегка расстроенным друзьям. Они быстро вытирались и ретировались тем же путем, что и ворвались сюда. Только теперь они шли гораздо медленнее, не так веселясь, а еще были завернуты в разноцветные пушистые полотенца.
Я снова чувствовала себя школьницей, которую отчитывает старший брат. Но ничего не поделаешь. Отдав последнее полотенце, я со вздохом повернулась в сторону подруги. Рон что-то тихо говорил ей, а она стояла хмурая, лишь иногда вставляя какое-то слово. В какой-то момент она выкрикнула «да к черту все это!», сдернула с себя полотенце и абсолютно голая пошла в сторону калитки, на которой висело ее платье. Рон стоял и смотрел ей вслед. Как и я. Мэл быстро дошла до калитки, сорвала с нее платье и натянула прямо на голое тело.
– Мэл! – позвал Рон.
– Пошел ты, Рональд-гребаный-Морис!
Для пущего эффекта Мэл, не оборачиваясь, показала ему средний палец и скрылась из виду.
Калеб
Твою. Мать!
Этого просто не может быть. Я лежал на шезлонге рядом со своей девушкой, залпом пил пиво и пытался скрыть стояк, появившийся сразу, как только в поле зрения появилась она.
Мы решили по-своему отметить день рождения Джеммы. Наша маленькая компания «старичков», как назвала нас Миа, просто пожарила барбекю и просто пила пиво. Такой себе тихий праздник. Миа весь вечер ныла о том, что нам тоже нужно вырваться в клуб. Она приводила десятки аргументов, в том числе пыталась надавить на братскую ответственность Рона, заявляя, что сестру нужно проверить. На каждый ее аргумент он находил контраргумент, потому что в клубе, где девушка праздновала, у него было все схвачено. Договор с охраной, которая вытолкает их из клуба, когда они начнут переступать черту. Договор с барменом, который сильнее разбавлял их напитки соком и вызовет определенных водителей такси, которые развезут всю компанию по домам.
Но кто ожидал, что все они приедут сюда и голыми кинутся в бассейн? Точно не я. Мне не нравились мотивы Мии, но очень хотелось попасть в клуб и посмотреть как танцует Джемма. Я представлял себе, как извивается ее тело в приглушенном свете и практически стонал от потребности увидеть это. Но я не решился поддержать Мию, иначе Рон бы заподозрил неладное. К тому же, здравая часть моего мозга подсказывала, что это была не самая моя блестящая идея. Поэтому я просто затащил Мию в спальню, усмирил свое бушующее либидо и мы продолжили праздник у бассейна.
Но потом случилось это. Обнаженное идеальное тело с нежной молочного цвета кожей, несущееся со смехом к бассейну, перечеркнуло все мои благие намерения. В тот момент, когда я смотрел как горят глаза Джеммы… Ладно, буду честен: в тот момент, когда я смотрел как ее полная грудь подпрыгивает с каждым шагом, я понял, что был на волосок от опасности. Я наконец осознал, что у меня больше нет сил держаться. Не тогда, когда она рядом. Я знал, что как только мне представится случай, я накинусь на девушку и сделаю то, чего меня просил не делать мой лучший друг. Даже не просил, приказывал.
– Я вижу как ты смотришь на нее, – сказал Рон, набирая воду в бассейн.
– Как я на нее смотрю? – Я пытался придать себе безразличный вид. Это давалось с трудом и похоже, Рон на мою игру не повелся.
– Блять, не раздражай меня, Калеб! Ты смотришь на Джемму так, как будто готов сожрать! Я видел вчера вас у бассейна. Скажу один последний раз, – произнес мой друг, подходя ближе и становясь вплотную ко мне, – если ты хотя бы пальцем притронешься к моей сестре, я сдеру с тебя шкуру. Запомни: Джемма неприкосновенна. Выжги это в своем мозге, чтобы мне не пришлось ломать тебе пальцы. Понял меня?
– Ты груб, мой друг, – с ухмылкой произнес я, пытаясь разрядить обстановку. Но как только увидел абсолютно серьезный взгляд, добавил: – Я понял тебя. И хочу сразу сказать, что я ничего такого…
– Хватит! – рявкнул Рон. – Хватит врать мне и самому себе. Я вижу, что ты к ней неравнодушен, но богом клянусь, мужик, я в двух секундах от того, чтобы разбить твою башку об эту плитку! Так что кончай нести чушь и просто выброси ее из головы!
Мне нужно было уехать от нее. Нужно было наконец-то признать, что время ремонта дома я пересиживаю именно здесь из-за Джеммы. Из-за возможности видеть ее, слышать ее смех, смотреть как она зевает и потирает сонные глаза, когда готовит утренний кофе. Я здесь, потому что хочу каждое утро начинать с того, чтобы любоваться ее спутанными волосами и слышать сонный хриплый голос. Я здесь для того, чтобы втайне подглядывать за ней в бикини, а потом идти в душ снимать напряжение, представляя, что это не моя рука обхватывает напряженный член, а ее розовые губы.
Черт!
Я подскочил с шезлонга и потянул Мию за собой. Девушка попыталась возразить, но я ее почти не слышал.
– Эй, вы куда? – спросил Рон, когда пришел в себя после ухода Мэл. Ага, поговорим о двойных стандартах и о том, как мой друг сходит с ума по такой же молоденькой девушке, как и его сестра.
– Мы уезжаем.
– Куда?
– К Мие.
– Да? – девушка удивленно уставилась на меня.
– Да, – твердо ответил я и она просто пожала плечами.
Вот какая прелесть – ну, кроме, шикарного тела и незаурядных способностей в постели – была в Мие. Ей всегда было все равно, где спать со мной. Она никогда даже не интересовалась, почему это было то или иное место. Просто следовала туда, куда я ее вел. И теперь я вел ее на второй этаж к своей спальне, чтобы быстро собрать вещи на несколько дней. Господи, как я докатился до того, чтобы съехаться с какой-то девушкой, к которой у меня даже нет чувств?
Я быстро побросал свои вещи в сумку и вышел в ванную, чтобы забрать зубную щетку. Как только я схватил ее и повернулся на выход, остановился. В проеме стояла Джемма и смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я даже не успел рта раскрыть, как она зашла в ванную, прикрыла за собой дверь и остановилась от меня в паре шагов. Я почувствовал, как сжимаются кулаки. Потому что было невероятно тяжело не сделать того, чего я в тот момент жаждал. Отбросить щетку, сорвать с нее полотенце, которое она крепко прижимала к груди изящными ручками, усадить девушку на стойку и вколачиваться в нее, пока в глазах не появятся звезды.
– Не уезжай, – прошептала она. – Не уходи к ней.
– Что?
– Я хочу, чтобы уехали все, кроме тебя, – так же тихо сказала она.
– Джемма, я…
Не успел я договорить, как она отпустила полотенце и оно упало на пол, выставляя напоказ самое совершенное тело на свете. Я как король гребаных извращенцев жадно впитывал каждый дюйм ее тела: плавные изгибы бедер, полную грудь, плоский живот, идеально гладкий холмик между бедер, стройные ноги, изящные плечи. Все! Каждый долбанный миллиметр был запечатлен в моей голове навечно. Мне нужно было отвернуться. Наклониться и подать ей полотенце, чтобы девушка прикрылась. Но я знал, что как только наклонюсь и ее киска окажется на уровне моих глаз, я уже не смогу остановиться. И даже если Рон начнет ломиться в дверь…
Рон! Я глубоко вдохнул и прикрыл глаза на секунду. Это должно было очистить мой мозг, но вместо этого перед глазами встало изображение, которое теперь будто было выжжено на сетчатке. Физически на сетчатке ничего выжечь невозможно, но кого интересуют возможности, когда перед тобой стоит обнаженное тело девушки, которая держит в своих хрупких руках твое самообладание?
Это Джемма. Маленькая девочка Джемма, которая обгрызает глазурь с конфет и разбивает колени, катаясь на велосипеде. Думаете помогло? Черта с два! Эта, новая взрослая версия Джеммы перебивает все образы, которые были до этого.
Я открыл глаза и, не глядя на девушку, широкими шагами двинулся на выход из ванной. Ну какой дурак строит такую огромную ванную комнату, что у меня уходит столько времени, чтобы преодолеть расстояние до выхода? Как только я берусь за ручку двери, девушка произносит то, что подкрепляет необходимость убраться от нее как можно дальше.
– Я люблю тебя, Калеб.
Тихо.
Стало настолько тихо, что можно было бы услышать, как пыль оседает на поверхностях. Я не повернулся. Просто замер на минуту, пока встроенный в голову процессор обрабатывал полученную информацию. Я снова и снова прокручивал в голове слова, произнесенные хриплым шепотом с истерическими нотками. Я уже слышал как она говорит таким голосом. Это происходит, когда она собирается расплакаться. Я не мог видеть ее слез. Не знал, что с этим делать, что делать с ней. И сделал единственно правильное: открыл дверь и вышел, захлопнув ее за собой.
– Я поступаю правильно. Я поступаю правильно. Я поступаю правильно.
Уже в сотый раз, наверное, я произносил эту мантру, натягивая в ванной Мии пижамные штаны. Ну почему в доме родителей Рона не такая крохотная ванная? Тогда бы я, возможно, успел выйти и не услышать тех слов. Всю дорогу до дома Мии мы молчали. Отчасти от того, что таксисту вряд ли стоило слышать наш разговор. А отчасти из-за того, что я не мог в тот момент говорить со своей девушкой. Три слова, сказанные Джеммой, не выходили из головы. Самое страшное было в том, что больше всего на свете мне хотелось развернуться, прижать ее к себе и сказать: «Я тоже, малышка». Но, видимо, мой здравый рассудок еще не совсем почил на лаврах, а потому я не совершил такую глупость. Потому что я любил Джемму. Всем сердцем. Но это была не та любовь, которую она хотела. Я любил ее как сестру, как члена семьи, как подругу. Хотя мои мысли о девушке иногда совсем не сочетались с мыслями о семье или сестре.
Я вышел из ванной и прошел в спальню Мии. Ее маленькая квартирка была полным отражением хозяйки: гламурно, пафосно и без души. Почему-то подумал о спальне Джеммы, лавандовом цвете стен, фиолетовых меховых подушках и полке с мягкими игрушками. Однажды вечером я проходил мимо ее приоткрытой двери и заглянул внутрь. Джемма лежала на животе и болтала с подругой по телефону. Над кроватью горели белые гирлянды, добавляя уюта. Я, конечно, мало рассматривал комнату в тот момент, учитывая, что на девушке были невероятно короткие шорты и ее дерзкая попка «смотрела» прямо на меня. Но я успел отметить уют и тепло ее спальни. А у Мии все было такое… холодное и бездушное. Даже подушки на диване были серебристые и блестящие.
Войдя в спальню, я увидел, что моя девушка уже легла. Она соблазнительно улыбнулась и откинула одеяло с моей стороны, призывая присоединиться к ней. Как только я лег, она выключила лампу и комната погрузилась в темноту. Миа тут же запрыгнула на меня и начала целовать, потираясь бедрами. Я не хотел секса. Совсем. И такое было со мной впервые. Но мне нужно было буквально заставить себя сделать это. Я схватил ее за затылок и углубил поцелуй. Миа начала активнее ерзать на мне, сдирать с себя майку. Я положил руки ей на грудь и начал играть с ней. Обычно меня заводили ее стоны, поцелуи. Но в этот раз… ничего. Пусто. Ноль. Из моих пижамных штанов разве что только храп не раздавался. Я застыл.
– Что такое, дорогой? – поинтересовалась Миа, перестав пытаться поднять неподъемное.
– Я… эммм… наверное, я просто сильно устал, детка. Прости.
Она со вздохом слезла с меня и легла на свою сторону.
– Ты слишком много работаешь. Тебе нужно расслабляться чаще.
– Да, наверное, ты права.
И она была права. Я действительно в последние недели работал как проклятый. Старался не появляться в доме Джеммы раньше восьми в надежде, что не увижу ее и не поддамся соблазну. Возможно, я действительно просто загнал себя и на утро станет легче, и я займусь сексом со своей девушкой? Ага, пока она еще у меня была.
Я перевернулся на бок одновременно с Мией. Обнял ее, поцеловал в затылок.
– Прости, детка. Давай поспим и утром все будет уже хорошо.
– Спокойной ночи, Калеб, – пробормотала она, зевая.
– Спокойной ночи, – отозвался я и, закрыв глаза, провалился в сон.
Но когда в обед мы проснулись, легче не стало. Мне кажется, стало даже хуже. Утренний стояк помахал ручкой, как только я открыл глаза и увидел, что меня пытается объездить Мия. Моя девушка. Твою мать! Я перестал хотеть свою девушку! Это была катастрофа. Я, конечно, реабилитировался, доведя ее языком и пальцами до двух оргазмов. Но, стоя под душем, мне стоило только подумать о Джемме – даже не вызывая в голове образ ее обнаженной – и вот вам доброе утро ниже пояса. Я даже хотел проверить, будет ли этот капризный орган работать, если в момент возбуждения рядом окажется Миа. И проверил. Как только услышал голос Мии от двери ванной: