Катя Герс
Третье убийство
– Пощадим, если сделаешь, что велено! Глупая сучка!
Женщина не шевелилась, однако было видно, что делает она это не из–за страха; она дразнила их, наблюдала за реакцией, насмехалась. И это злило. «Колдунья» выглядело так, будто перед ней стояли маленькие дети, угрозы которых не стоили и гроша. Ей не нужно было открыто смеяться или же хотя бы улыбаться, чтобы показать, что поведение братьев вызывает в ней далеко не испуг.
Двое лесорубов, боясь возможного применения магии, схватили женщину за руки с двух сторон, стараясь лишить её возможности двигаться. До последнего были уверены, что испуг заполонит её сознание и заставит сделать всё, что требовалось, однако единственными, кто сейчас действительно волновался, были сами братья.
– Сожжем тебя, если не поможешь!
Горящий факел стал маячить перед фарфоровым лицом и, казалось, что густые черные волосы были несколько раз поцелованы пламенем, однако остались совершенно невредимыми.
– Давайте, продолжайте. Мне не терпится обречь вас на жалкое глупое существование.
Не выдержав подобной наглости, один из братьев сдвинулся с места и бросился к женщине. Она же в свою очередь не предприняла никаких попыток убежать или защититься от предстоящего удара по лицу.
Бледные губы быстро окрасились в красный.
Всё произошло слишком быстро. Возможно, лесорубы могли попробовать вдобавок отомстить, в самом деле сжечь хижину или забрать что–то ценное, если таковое, конечно, было, однако поступок одного из них не дал на это и шанса.
– Ваша сила заключается в вашей глупости, – женщина наконец–то засмеялась, обнажая перепачканные кровью зубы. – Идиоты, какие же вы идиоты.
Они не могли пошевелиться, словно невидимая сила связала их прямо в воздухе и приковала к невидимому дереву. Голова стала кружиться, а в глазах темнеть.
С легкостью выбравшись из хватки, «колдунья» отошла на несколько шагов назад:
– Будем считать, что мы закрепили нашу сделку. Не каждый так отчаянно хочет, чтобы я обратилась к своим способностям, что даже помогает мне в этом. Моя кровь представляет куда большую угрозу, чем ваши кулаки. Хотите силу? Будет вам сила, но с телом и светлым разумом придется попрощаться. Какой вам вообще прок так отчаянно бороться за тело? День другой, и из–за долгов отца вам бы пришлось платить чем угодно кроме денег, которых у вас даже нет. У вас хотели показательно забрать руки, чтобы другие знали, какого не возвращать долги. Такое отчаяние, да… Я вижу его!.. Настолько темное и мрачное, что сжирает ваши сердца изнутри, чтобы быстрее избавить от мучений. Я помогу, да! Помогу–помогу!
