Ки Мин Сэ
Мама, я должна была тебе сказать
Мне удалось дописать эту рукопись только благодаря огромной помощи H.
Перевод с корейского chaerimi
© 2022 GOZKNOCK ENT
© 2025 ROSMAN LLC ALL RIGHTS RESERVED. This translated edition was published by arrangement with A2Z ENTERTAINMENT Co.,Ltd. through Shinwon Agency Co.
© ООО «РОСМЭН», 2025
Пролог
27 сентября
1999 года,
понедельник
Суджин то и дело переводила взгляд с часов на телефон и обратно. Сегодня ей должна была позвонить дочь. Суджин думала только о разговоре с нею и не могла сосредоточиться ни на чем другом.
Закончив все дела, она прибежала домой пораньше, тут же закрылась в своей комнате и не выходила оттуда. Пока шум от готовящегося ужина эхом разносился по дому, Суджин сидела на кровати, уставившись на телефон. Вскоре мать постучала в дверь, зовя к ужину, но Суджин не пошевелилась. Она сидела и смотрела то на часы, то на телефон.
По мере того как приближались заветные семь часов, сердце Суджин колотилось все сильнее. Тиканье часов и стук сердца, сливаясь, звенели в ушах. Когда глухие удары сердца окончательно заглушили звонкие щелчки секундной стрелки, телефон зазвонил.
Суджин, подпрыгнув на месте, подскочила к телефону и схватила трубку:
– Алло.
Она еще не успокоилась, и ее голос слегка дрожал.
С другого конца трубки не раздавалось ни звука.
– Джиён? – позвала Суджин, надеясь услышать голос дочери.
– Да, мама. Это я, Джиён. Как у тебя дела? – В трубке раздался долгожданный голос Джиён.
Только убедившись, что звонит дочь, Суджин снова села на кровать.
– Все хорошо. После нашего последнего разговора я только и делала, что ждала твоего звонка, – сказала Суджин, рукой откинув челку с глаз.
– Как я рада снова услышать твой голос, мама.
– И я тоже. Так здорово снова слышать тебя.
– Чем ты занималась? – продолжила спрашивать Джиён, и ее голосок зазвучал немного бодрее.
– Учебой, а еще встречалась с друзьями, работала. Все как обычно. А ты? Случилось что-нибудь интересное?
– Нет. У меня тоже все как обычно. Как я уже в прошлый раз говорила, ничего не изменится. Как я рада, что ты продолжаешь учиться. Мама, ты ведь не болеешь, да?
– Да, все в порядке. Потихоньку приближается осень, и я рада, что начинает дуть прохладный ветерок. Джиён, я рассказала друзьям о тебе.
– Правда? И что они говорят? – голос Джиён вдруг зазвучал громче.
– В точности так, как ты и предсказала. Спрашивают, не шутка ли это, просят не дурачиться и не разыгрывать их. Других реакций нет.
– Ну я бы тоже так подумала. – В конце фразы Джиён слегка рассмеялась.
– И все же были и те, кто поверил в рассказ о тебе. Они говорили о конце миллениума, мистике и всяком таком. Считают, что подобное вполне возможно. – В голосе Суджин также звучал смех. – Честно говоря, я и сама еще до конца не уверена. Вся ситуация кажется мне шуткой. Не знаю, что к чему.
– Мама, ты тоже мне не веришь?
– Нет, не то чтобы твои слова были ложью, Джиён, но… Я до сих пор не понимаю. В голове хаос.
Суджин подтянула колени к груди и опустила на них голову.
– Ну, такое вполне возможно…
– Мм…
– Ты все время об этом раздумывала, да?
Суджин подняла голову, собираясь что-то ответить, но в конце концов не нашла что сказать и лишь закусила губу.
– Мама, теперь и правда возможностей почти не осталось. Ты должна сделать выбор. Понимаю, что это будет трудно, но помни мои слова. Хорошо?
– Джиён, я… Правда не знаю. Твои слова, учеба за границей, работа, люди – все это… – У Суджин задрожали губы.
– Мама, я вправду в порядке. Понимаю, что у тебя в голове хаос и ты колеблешься, потому что такое решение принять нелегко. Но надеюсь, ты послушаешь меня. Прошу. Думай только о себе и ни о чем другом.
В телефонной трубке разлилось молчание.
Суджин откинулась на кровать, перевела дух и позвала:
– Джиён.
– Да.
– То, что ты говоришь, правда?
Этот вопрос Суджин задавала Джиён уже десятки раз. Но Суджин все еще не была уверена в ответе и в очередной раз бессмысленно произносила его, как заученную реплику.
– Да, правда. – Голос Джиён совсем не дрожал.
– Правда? – еще раз переспросила Суджин.
– Да, правда.
Ответ Джиён был все тем же.
Суджин казалось, что лучше бы все это оказалось сном. Она закрыла глаза и еще раз провела рукой по волосам.
Между ними снова воцарилась глубокая тишина.
– Мама, просто помни всего одну вещь. В любой ситуации ставь свою жизнь на первое место. Я правда хочу, чтобы ты была счастлива.
– Джиён.
– Мм?
– Я хорошенько это обдумаю. Сейчас я слишком растеряна и не знаю, как поступить.
– Да, мама. Я верю в тебя. Уже пришло время положить трубку…
– Мы сможем поговорить еще?
– Да, я позвоню.
– Спасибо. Обязательно следи за здоровьем.
– Угу, и ты тоже, мама. Я позвоню тебе снова в семь часов вечера в четверг.
Даже после того, как разговор закончился, Суджин некоторое время лежала на кровати без движения, всем телом ощущая прохладу от одеяла. С трудом встав, она положила трубку, прислонилась к стене и бессильно съехала по ней на пол. Всю голову словно наполнил едкий дым. Закрыв лицо руками, Суджин пыталась обдумать невероятную ситуацию, в которой она оказалась.
У Суджин не было дочери. Она никогда не была замужем и не рожала ребенка. В этом году Суджин исполнилось двадцать четыре года, и она была студенткой. Но несколько дней назад ей позвонила Джиён, утверждая, что она – ее дочь из будущего, которое наступит через двадцать лет.
История Суджин
16 сентября
1999 года,
четверг
Впервые Джиён позвонила в тот день, когда Суджин обедала со своей научной руководительницей. Суджин пришла в университет намного раньше назначенного времени и теперь прогуливалась по хорошо знакомому кампусу. В прошлом месяце она выпустилась из этого университета и сейчас чувствовала легкую ностальгию по студенческим денькам.
Университет нравился Суджин. В сентябре территория кампуса казалась более зеленой и солнечной, чем в марте, но почему-то она чувствовала себя неуютно. Сидя на ступенях, ведущих к входу в отделение гуманитарных наук, Суджин оглядывала кампус.
Похоже, сейчас шли лекции, поэтому прохожих было мало. Время от времени вдалеке можно было услышать, как кто-то кого-то зовет, проезжает машина или кричит птица, но стоило звукам растаять, как над кампусом вновь повисала тишина.
Суджин нравилась царившая в кампусе студенческая суета, но и безлюдный вид оказался не таким уж и унылым. Свет сентябрьского солнца, пробивающийся сквозь кроны деревьев, и легкий ветерок смогли поднять Суджин настроение.
Она хотела бы подольше насладиться этим чувством, но, увидев, что назначенный час встречи приближается, быстро встала и направилась в сторону гуманитарного отделения.
Как только вдалеке показалось знакомое здание, Суджин невольно ускорила шаг. Стоило пройти между белыми колоннами, символом гуманитарного отделения, и войти внутрь, как она всем телом ощутила холод коридора. Из аудиторий доносился низкий гул, а в самом коридоре было так же тихо, как снаружи.
Суджин пересекла коридор и направилась к центральной лестнице. Отделанная красным бархатом центральная лестница всегда казалась девушке старомодной. Профессорские лаборатории располагались на четвертом этаже. Суджин не хотелось пропустить пейзаж снаружи, поэтому она медленно поднялась по лестнице, следуя вдоль окна.
– Четыреста один, четыреста два, четыреста три…
Кабинет 405 принадлежал Со Джонхе.
Суджин остановилась перед дверью с нужным номером. На табличке на двери значилось: «На лекции».
Стоя перед дверью кабинета, Суджин ожидала профессора Со Джонхе. Четвертый этаж выглядел все так же привычно. Доска объявлений, на которой сообщали новости факультета, выцветшие темно-коричневые двери аудиторий и сам коридор, залитый солнечным утренним светом. Суджин молча осматривала все вокруг.
Вскоре двери аудиторий начали распахиваться одна за другой, и в коридоре мгновенно поднялся шум. Повсюду раздавались оживленные голоса студентов, звуки отодвигаемых стульев, хлопанье дверей. Лекции закончились.
Суджин стряхнула с себя оцепенение и сосредоточилась. Через пару секунд к ней подошла профессор Со Джонхе, держа в руках пачку учебных материалов. Она весело поздоровалась с Суджин и увлекла ее за собой.
Вскоре Суджин и профессор Со Джонхе вышли из гуманитарного отделения и пошли по кампусу, полному студентов. Суджин уже кружила по нему утром, но прогулка с профессором ощущалась как-то по-новому.
Солнце пригревало все сильнее. Вокруг царила дружелюбная, но в то же время оживленная атмосфера.
Об учебе в Германии первой заговорила профессор Со Джонхе:
– Как идет подготовка к поездке в Германию? Все хорошо?
– Понемногу узнаю то да се, но нужно так много всего подготовить, а я все еще столького не знаю…
Суджин собиралась учиться в Германии. После учебы за границей она хотела стать профессором, вот почему ее примером для подражания была профессор Со Джонхе.
С того дня, как Суджин поступила в университет и встретила профессора Со Джонхе, она мечтала, что однажды станет такой же, как ее научная руководительница.
Со Джонхе для Суджин была идеальным профессором, без единого изъяна. Ее отличали не только незаурядный ум, благодаря которому она сделала блестящую научную карьеру, но и высокие педагогические способности, а также умение внимательно слушать студентов. Со Джонхе любили все ее ученики: она общалась с ними открыто и просто.
Суджин была одной из таких студенток. Чтобы не разочаровывать профессора Со Джонхе, она внимательно следила за своей успеваемостью и ни разу не уступила никому место лучшей студентки с тех пор, как поступила в университет. Конечно, профессор Со Джонхе отметила это усердие и тоже заботилась о Суджин.
Когда перед Суджин начала вырисовываться картина ее будущего, она приняла решение продолжить обучение в Германии. Окончить там магистратуру и аспирантуру, а затем вернуться в Корею и стать профессором.
И сегодня она пришла к профессору Со Джонхе, чтобы получить совет перед началом активной подготовки к учебе в Германии.
Они зашли в итальянский ресторан, который порекомендовала профессор Со Джонхе. Большое расстояние между столиками, гладкая мраморная плитка, и окна от пола до потолка, через которые струится солнечный свет. С первого взгляда становилось ясно, что интерьер здесь первоклассный.
Во время обеда Суджин впервые заговорила с профессором Со Джонхе об университете в Гейдельберге. Именно там получила степень сама профессор. Она не жалела полезных советов для любимой ученицы и подробно рассказала обо всем, что понадобится для учебы там – от рекомендательного письма для поступления до рассрочек за обучение и лучших языковых курсов. Суджин была безмерно благодарна профессору.
– Вам не было трудно учиться за границей? На самом деле я очень волнуюсь. Справлюсь ли?..
– Конечно, трудно, а как иначе? Я часто думала о семье и скучала по друзьям. Тяжело учиться, когда плохо знаешь язык. Да и парень, с которым я тогда встречалась, был категорически против моей поездки в Германию.
– Вы поехали, несмотря на его возражения?
В голосе Суджин сквозило удивление, и она отложила вилку, которую держала в руке.
Профессор Со Джонхе слегка махнула рукой, как будто в этом не было ничего особенного, и сказала:
– А что я могла поделать? Мне ведь хотелось поехать. Когда я думаю об этом сейчас, мне кажется, что я правильно сделала, что тогда не послушалась его. Смогла бы я стать профессором и заниматься тем, чем хотела, если бы не поехала в Германию? Суджин, неужели и твой парень против учебы за границей или что-то такое?
– Нет. Он тоже прекрасно знает, как сильно я хочу учиться в Германии. Но, самое главное, я не собираюсь отказаться от своей мечты из-за чего-то подобного.
Профессор Со Джонхе лучезарно улыбнулась и шутливо показала кулак с выставленным вверх большим пальцем, без сомнения довольная решением Суджин.
После обеда они продолжили беззаботно болтать уже в кафе.
Расставшись с профессором Со Джонхе, Суджин направилась в библиотеку. Она давно не заходила в университет, поэтому сейчас ей хотелось провести время в привычной обстановке, там, где она часто бывала в студенческие годы.
Суджин любила библиотеки со множеством книг. В отличие от большинства студентов, которые приходили сюда только для подготовки к экзаменам, Суджин часто бывала в библиотеке, чтобы просто почитать книги в тишине.
Ей нравилось сидеть в дальнем уголке, обложившись книгами. Вот и сейчас она нашла такое местечко и провела остаток дня за чтением.
Заметив, что приблизилось время окончания рабочего дня, Суджин поспешила на остановку, чтобы поехать домой. Она терпеть не могла ездить на переполненном общественном транспорте в час пик.
Дома Суджин отказалась от ужина и пошла в свою комнату, чтобы дождаться звонка Хёккона. Хёккон, ее парень, как раз сейчас должен был поужинать, а затем остаться на работе сверхурочно. Суджин хотелось рассказать ему об обеде с профессором и о том, что она прочитала в библиотеке, а также узнать, как прошел его день. Взглянув на часы, она увидела, что часовая стрелка уже приближается к семи.
Дзы-ы-ы-ынь!
Зазвонил телефон. Суджин подняла трубку до того, как телефон успел зазвонить во второй раз.
– Алло? – радостно воскликнула Суджин, уверенная, что на другом конце провода, как и каждый день до этого, окажется Хёккон.
Но почему-то ответа не последовало.
– Алло? – произнесла Суджин снова, переложив трубку к другому уху.
– Алло?.. Вы меня слышите? – раздался незнакомый женский голос.
– Да. Кто вы?
Суджин попыталась узнать хозяйку незнакомого голоса, но на ум никто не приходил.
– Вы Хан Суджин, верно? – спросила девушка на том конце провода.
– Да, это я.
Суджин точно никогда раньше не слышала этот голос. Он был ясным и звонким, наполненным жизненной энергией, что не очень сочеталось с осторожным тоном. А еще он был юным. Голос девушки, которая учится в старшей школе или, на худой конец, на первом или втором курсе университета.
– А… – В трубке раздался короткий вздох. А затем девушка тут же воскликнула. – Так это ты! У меня и правда получилось! Связь действительно установилась!
– Алло? Извините, но кто вы? – не понимая, что происходит, растерянно спросила в трубку Суджин.
– Мама, это я, Джиён! – радостно ответил голос.
– Кто? Что вы сказали?
– Я Джиён! Мама, мне действительно удалось связаться с тобой!
Кажется, собеседница все еще не могла сдержать радость.
– Извините, но, похоже, вы ошиблись номером, – с этими словами Суджин отняла трубку от уха.
Кажется, это телефонный розыгрыш. И теперь из-за него ей не удастся поговорить с Хёкконом! Суджин начала нервничать. Она не знала, когда позвонит Хёккон. Но когда она уже собиралась повесить трубку, рука ее замерла. В голове пронеслась одна фраза.
«Хан Суджин».
Девушка на том конце провода назвала ее полное имя. Суджин снова приложила трубку к уху.
– М-мама! Не клади трубку. Мама! Алло? Мама! – девушка отчаянно звала ее.
– Алло? Кто вы? Мы знакомы? – Голос Суджин был полон сомнений.
– Мама, это я! Твоя дочь Джиён.
Мысли в голове Суджин спутались.
– Ч-что вы сказали? Кто вы такая, чтобы так говорить? Похоже, мы знакомы, но не надо так шутить. – Суджин все больше раздражалась с каждой минутой.
– Нет, мама! Это не шутка. Меня зовут Ким Джиён, я твоя дочь, то есть дочь Хан Суджин.
Суджин понимала, что нужно поскорее повесить трубку, оборвав этот нелепый телефонный звонок, но почему-то продолжала слушать.
– Я знаю, что тебе трудно поверить моим словам. Знаю, что они звучат как шутка. Тогда позволь мне кое-что спросить. Какой у тебя сейчас год? Тысяча девятьсот девяносто девятый, верно?
В голосе, который торопливо спрашивал, какой сейчас год, не было ни капли веселья.
– Да, тысяча девятьсот девяносто девятый. Шестнадцатое сентября, – спокойно ответила Суджин.
– Все верно. Ты действительно моя мама из прошлого. А здесь сейчас шестнадцатое сентября две тысячи девятнадцатого года. Ровно двадцать лет спустя. А я – Ким Джиён, твоя дочь. Ну я имею в виду, что в будущем ты выйдешь замуж и у тебя родится ребенок. Это буду я.
Суджин не знала, что сказать. Вся эта ситуация только действовала ей на нервы.
В последнее время появилось много людей, болтавших о конце столетия и конце света. Когда Суджин встречалась с друзьями, кто-то обязательно говорил о чем-то подобном. Похоже, один из них решил ее разыграть.
– Я все объясню. Только не вешай трубку, прошу! Выслушай меня всего один раз, – снова затараторила девушка, которую, видимо, беспокоило молчание Суджин.
Той же было любопытно, чем закончится эта странная шутка, поэтому она продолжала прижимать трубку к уху.
– Здесь две тысячи девятнадцатый год, меня зовут Ким Джиён. Сейчас мне девятнадцать лет, и я учусь в старшей школе[1]. Как мне удалось дозвониться до тебя, мама? Я столько молилась, чтобы получить возможность поговорить с тобой из прошлого. Похоже, мои молитвы были услышаны! Недавно во сне я встретила тебя из тысяча девятьсот девяносто девятого года, тогда ты и дала мне свой номер телефона. На всякий случай я решила позвонить – и ты ответила!
– Встретила меня во сне?
Суджин думала, что услышит нечто грандиозное, например о нарушении баланса в Галактике или об астрономическом развитии технологий в две тысячи девятнадцатом году, но связующей нитью между ними оказалась всего лишь встреча во сне! Это показалось Суджин настолько нелепым, что она рассмеялась.
– Да, мне очень хотелось с тобой связаться, мама. С тобой из прошлого. Мне обязательно нужно было кое-что тебе сказать. Думаю, поэтому мои молитвы и были услышаны, и ты пришла ко мне во сне.
Суджин все еще чувствовала только раздражение и недовольство. В голове запульсировала боль от одной мысли, сколько времени она потратила на этот нелепый и банальный розыгрыш. Вряд ли теперь удастся поговорить с Хёкконом.
– Да, я тоже не верила, но попробовала позвонить, и ты ответила. Это так удивительно! Но есть условие.
– Условие?
– У нас с тобой будет только шесть возможностей поговорить. Раз один раз я тебе уже позвонила, осталось пять. Если я позвоню тебе, а ты не ответишь, возможность будет упущена. Поэтому я должна звонить тебе только тогда, когда ты точно сможешь ответить.
Ситуация и без того нелепая, а она еще и условия ставит?!
Суджин нахмурилась.
– Мама, у тебя есть мобильный?
– Нет.
– А как ты обычно звонишь?
– Прихожу домой и звоню с домашнего. Или из телефона-автомата.
Почти у всех друзей Суджин, кроме нее самой, были мобильные телефоны. Она же была так занята подготовкой к учебе в Германии, что времени на покупку и оформление мобильного у нее не оставалось. К тому же раз она собиралась уехать в следующем году, мобильный телефон в Корее был ей не нужен.
– Тогда я позвоню тебе на домашний. Через два дня, восемнадцатого сентября, в семь часов вечера. Не забудь в это время ответить на мой звонок, ладно? Через два дня в семь часов вечера!
После этих слов звонок прервался.
Суджин положила трубку и села на кровать.
Какое-то время она просто растерянно сидела, не в силах ни о чем думать. С одной стороны, она не могла поверить, что этот дурацкий звонок может быть правдой, с другой – не понимала, зачем какой-то девушке устраивать такой сложный и продуманный розыгрыш? Разум никак не желал склониться в пользу одной из версий. Суджин просто не понимала, что это было.
Но они уже договорились о следующем разговоре. Ей было неприятно, что в конечном счете она поддалась на уловку этой девушки, но этот вопрос можно будет прояснить, когда та позвонит во второй раз. До тех пор что толку беспокоиться из-за этого телефонного звонка?
Сейчас ее больше волновал пропущенный разговор с Хёкконом. Хотя время их обычного созвона прошло, Суджин взяла трубку и набрала его номер.
К счастью, после долгих гудков Хёккон ответил. Похоже, он тоже был рад ее слышать.
– Оппа![2] Только что мне пришлось срочно позвонить подруге, поэтому я не смогла тебе ответить. Прости.
– Ничего. Все в порядке. Честно говоря, сегодня я тоже был так занят, что забыл позвонить.
– Вот и славно. Ты ужинал?
– Нет. Думаю поужинать после работы. А что ты делала сегодня?
– В первой половине дня встретилась с профессором Со Джонхе. Мы вместе пообедали и выпили кофе.
Суджин, снова почувствовав себя уверенно и спокойно, начала рассказывать Хёккону о том, как прошел ее день. Однако тот только ответил, что у него много дел, извинился, пообещал позвонить в другой раз и быстро закончил разговор. Суджин расстроилась, но тоже опустила трубку на рычаг, уговаривая себя, что нужно проявить понимание.
Хёккон был занят не только сегодня, но с того самого момента, как начал работать в компании. В начале лета этого года крупные и мелкие корейские компании объявляли о банкротствах из-за Азиатского валютного кризиса, что создало немало проблем в трудоустройстве. Однако Хёккон смог устроиться в одну из ведущих фирм. Все очень обрадовались. Особенно радовалась Суджин, которая все это время наблюдала, сколько усилий приложил для этого Хёккон.
Но успешное трудоустройство не стало для него концом тяжелого пути. Наоборот, из-за огромной нагрузки на работе Хёккон все сильнее страдал от стресса. Их свидания случались все реже. В будние дни, конечно, о них и речи не было, но и в выходные их встречи нередко прерывали неожиданные звонки по работе.
Суджин все чаще приходилось идти на компромисс в их отношениях, но она решила довольствоваться тем, что они с Хёкконом вообще могут встречаться. У него и без того голова шла кругом, поэтому Суджин не хотела становиться для него обузой.
Закончив разговор с Хёкконом, она опустилась на кровать и вспомнила самое начало их отношений, когда они вместе ходили в университет. Тогда она и представить не могла, какая же это огромная привилегия – вот так легко и свободно ходить на свидания. Тогда казалось совершенно естественным проводить время вместе, глядя друг другу в глаза и не заботясь, выходной сейчас или будний день. Суджин пыталась утешиться, прокручивая в голове прежние счастливые воспоминания, которые появились благодаря Хёккону.
Суджин перешла в гостиную, включила телевизор и села на диван. Вполглаза глядя на экран, она сосредоточила все внимание на пейджере, который держала в руке. Хёккон обещал позвонить ей после работы, поэтому пейджер мог запиликать в любой момент.
Пока семья ужинала, скучная развлекательная программа закончилась и начался выпуск девятичасовых новостей. Даже после ужина, когда все уже лакомились фруктами, пейджер молчал.
Когда ночь начала вступать в свои права, Суджин пожелала родителям доброго вечера, пошла к себе в комнату и легла на кровать. Ей казалось, что стоит голове коснуться подушки, как она сразу заснет. Суджин бросила взгляд на пейджер. От Хёккона не появилось ни одного сообщения. Глаза болели, словно в них насыпали песку.
Суджин быстро уснула и погрузилась в такой глубокий сон, что даже раздавшийся посреди ночи звук пейджера, сообщивший о новом сообщении от Хёккона, не разбудил ее.
17 сентября
1999 года,
пятница
Для Суджин пятница была самым загруженным днем недели. Сначала она с двенадцати до семи подрабатывала в местном кафе-мороженом, а с восьми вечера занималась репетиторством.
Проснувшись рано утром, Суджин подготовилась к вечернему занятию, а после ланча вышла из дома.
Кафе-мороженое находилось недалеко от дома. Хотя оно было совсем небольшим, посетителей в нем хватало, ведь располагалось кафе в самом сердце жилого района. В сентябре солнце еще грело совсем по-летнему, и Суджин, прячась от его лучей, шла в тени.
Вдыхая запах еще не ушедшего до конца лета, она внезапно вспомнила вчерашний телефонный звонок. Было очевидно, что кто-то просто ее разыграл, но где-то в глубине души все равно клубились подозрения. В голове вдруг вспыхнула мысль: «А что, если это правда?»
Суджин встряхнула головой и посмеялась над собой. Это просто шутка. Телефонный розыгрыш, который кто-то тщательно подготовил. Разумеется, в назначенный день никто ей не позвонит.
Суджин вдруг стало любопытно, кто способен на такую шутку. Голос этой девушки она ни разу не слышала раньше. Кто же это? В голову тут же пришло несколько имен, но голос не принадлежал никому из них.
Пусть погода все еще стояла знойная, но не настолько же, чтобы из-за жары в голове помутилось и она купилась бы на такую несуразную шутку, как телефонный звонок из будущего! Да еще и от дочери из будущего через двадцать лет! Чем больше она об этом думала, тем бо́льшим абсурдом все это казалось. Суджин помотала головой.
Как только она открыла дверь кафе-мороженого, все мысли о телефонном розыгрыше тут же вылетели из головы. Похоже, оттого что жара еще не до конца спала, кафе оказалось забито до отказа.
– О, Суджин, ты пришла! Скорее переодевайся и выходи в зал, – выпалила Ханна, которая из-за наплыва покупателей даже глаз не могла поднять от кассы.
Ханна была подругой Суджин, и вместе они подрабатывали в кафе-мороженом. Познакомились они на приветственной вечеринке для первокурсников. Веселая и дружелюбная, Ханна первой подошла к Суджин, и они быстро стали лучшими подругами. Проводя время вместе, девушки поняли, что у них были схожие характеры, чувство юмора и вкусы в еде. Да и интересы тоже совпадали. Когда Суджин проводила время с Ханной, она всегда смеялась до упаду. Кроме того, они жили по соседству и ходили вместе на занятия все студенческие годы.
В кафе-мороженое тоже первой устроилась Ханна, а затем предложила и Суджин прийти на подработку. Благодаря директору, который разрешил им подстраивать рабочий график друг под друга, Суджин и Ханна всегда работали вместе, и им было весело, даже когда они возвращались с работы домой, еле волоча ноги.
– Как вчера прошла встреча с профессором?
– Хорошо. Пока я там училась, не замечала, но после окончания поняла, какой у нас классный университет. Я даже немного завидую студентам, которые сейчас слушают там лекции.
– Эй, ты уверена, что снова хочешь сдавать промежуточные и семестровые экзамены? Я вот ни за что!
С этими словами Ханна помахала перед Суджин ложечкой для мороженого, которую держала в руке. Ее жест был более чем красноречив: накладывать в стаканчики мороженое куда проще, чем писать работы.
– И то верно. Кстати, паста, которой угостила меня профессор, тоже была вкусной. Кажется, это новый ресторан. Давай в следующий раз сходим туда вместе.
– Профессор все так же любит вкусную еду. Да, давай обязательно сходим туда после работы.
К вечеру кафе начало пустеть, а за дверью можно было увидеть людей, спешащих домой с работы.
Это послужило сигналом для Суджин. Она распрямила плечи, взглянула на часы и начала готовиться к завершению смены. До репетиторства оставалось совсем немного времени.
В семь вечера Суджин и Ханна передали смену следующим работникам и вместе вышли из кафе. Хотя их запястья ныли от однообразной работы, им всегда было весело идти с работы вместе. Суджин и Ханна вместе дошли до моста, разделявшего квартал. Район, где жила Ханна, был слева за мостом, а район Суджин – справа.
Дойдя до конца моста, Суджин внезапно вспомнила телефонный звонок от Джиён и подумала, а не рассказать ли о нем Ханне, но тут же отказалась от этой идеи. Она пока не решилась ни с кем об этом заговаривать. Сначала надо выяснить, кто ее так разыграл. Ей не хотелось грузить Ханну такими пустяками. Рассказать ей можно будет после того, как все выяснится.
Попрощавшись с Ханной у моста, Суджин пошла прямо домой и поужинала с семьей. Она еще не закончила все дела на сегодня. По вечерам среды и пятницы она занималась с Джиын.
Джиын, ученица старших классов, жила в том же районе, что и ее учительница, и Суджин уже больше трех лет была ее репетитором. Оценки Джиын – а они начали заниматься, еще когда девочка училась в третьем классе средней школы[3], – из года в год становились все лучше. Неудивительно, что родители Джиын высоко ценили Суджин как репетитора.
Суджин хотела научить Джиын как можно большему до своего отъезда в Германию. Она не сомневалась, что Джиын и самостоятельно сможет хорошо учиться, но все равно испытывала грусть и вину из-за того, что не сможет и дальше помогать любимой ученице.
– Добрый вечер, учительница! – раздался привычный голос Джиын, едва Суджин подошла к дому.
Джиын и сегодня ждала Суджин на улице у входа. Они вместе поднялись на лифте в квартиру.
В комнате Джиын, готовой к уроку, Суджин, как всегда, ждала чашка теплого горячего шоколада. С тех пор как мать Джиын узнала, что Суджин любит горячий шоколад, она всегда готовила ей этот напиток.
– Мама, а мне – стакан виноградного сока!
Кокетливо-капризный тон, с которым Джиын позвала маму, вдруг резанул по ушам Суджин.
«Мама, это я, твоя дочь Джиён!»
Голос Джиён, с которой она говорила по телефону всего день назад, снова зазвучал в голове Суджин, как будто кто-то нажал на кнопку воспроизведения. Судя по голосу, ее «дочь» была ровесницей Джиын или на год-два старше. Кто же это мог быть? Невольно Суджин снова погрузилась в мысли о неизвестном телефонном звонке.
– Учительница, у вас что-то случилось? Сегодня вы какая-то задумчивая…
– Нет, ничего. Я рада, что мы с тобой сегодня увиделись, Джиын.
Суджин распрямила плечи и выкинула из головы мысли о телефонном розыгрыше.
Завтра Джиён обещала позвонить снова. Вот тогда-то все и выяснится, а до этого нет смысла забивать голову чепухой.
Когда занятия закончились, Суджин вернулась домой и, лежа в кровати, болтала с Хёкконом по телефону. Он все еще был занят на работе, но голос его звучал весело. Конечно, из-за вечной занятости Хёккона долго поговорить им не удалось. Они только и успели обсудить, что будут делать на свидании завтра, после чего распрощались.
Завтра, в субботу, Хёккон официально должен работать только до обеда. При мысли о том, что они впервые за долгое время встретятся с Хёкконом после его работы и вместе пообедают, Суджин охватило радостное волнение. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о долгожданном свидании. Спать она легла, с нетерпением ожидая наступления следующего дня.
18 сентября
1999 года,
суббота
Суджин и Хёккон, встретившись перед зданием компании, шли в сторону пиццерии, где заранее забронировали столик. Улицы были заполнены оживленно разговаривающими людьми. На лицах прохожих светились улыбки, а приятная теплая погода лишь добавляла радости от начавшихся выходных. Суджин, которая шла в толпе людей, держа Хёккона за руку, впервые за долгое время чувствовала себя счастливой.
В пиццерии они заказали их фирменную пиццу. За последние несколько лет франшизы по продаже пиццы стали появляться повсюду, поэтому теперь отведать недорогую пиццу хорошего качества стало проще, чем раньше.