Кира Фарди
Спаси меня!
Вместе с Виктором на заседание пришла его мама, которая специально приехала из Крыма, чтобы поддержать сына. Она заявила, что готова присматривать за внучками, пока родители не решат свои проблемы. Судья долго не размышлял: он удовлетворил просьбу отца, тем более что младшая дочь не отпускала его руку ни на минуту.
Алина, измотанная и опустошенная, глотала слезы и только повторяла:
– Дети… пожалуйста, дети…
Она встала, чтобы позвать девочек к себе, но пошатнулась, голова закружилась, и она провалилась во тьму.
Глава 11
Красота – страшная сила
Карлос растерянно посмотрел на жену, с равнодушным видом прошедшую мимо. Она была не одна. Рядом семенил коротышка, который весело хихикал какой-то шутке Мадлен, и его тугой живот подрагивал от смеха. Именно эту пару он видел у входа. То-то облик женщины еще тогда показался знакомым.
Не обращая внимания на охранников, Карлос рванулся следом. Он успел сделать два шага и схватить Мадлен за руку, как его остановили. Ничего не понимающая женщина, услышав шум за спиной, обернулась. Она удивленно посмотрела на охранников, потом перевела взгляд на Карлоса. Узнала. Брови поехали вверх, глаза расширились, забегали, и в них заплескалась паника, потом мелькнул страх.
Кавалер тоже недоуменно оглянулся: кто там мешает его даме.
– Отпустите, – сказал секьюрити Карлос, – это моя жена.
Но те не поверили и крепко держали его за руки. Смешанные чувства сейчас владели душой Карлоса. С одной стороны, удивление. Он никак не ожидал увидеть здесь, в горах, Мадлен, которая категорически отказывалась даже в гости приезжать.
С другой, – злость. Что она здесь делает? Как посмела, не успев выпроводить мужа из дома, завести себе кавалера, да такого ничтожного?
С третьей, – ревность. Откуда появился этот ухажер? Как она променяла его, Карлоса, нормального, сексуального и небедного мужика, на этого старого недоростка?
Мадлен схватила мужа за руку и потащила к стене.
– Дорогой, я так рада тебя встретить! – звонко защебетала она и кивнула охранникам, чтобы они отпустили Карлоса. Но как только она оказалась вблизи, зло прошипела на ухо. – Не устраивай сцену! Здесь не место. Дома поговорим.
Вдруг за спиной засуетились секьюрити. Здоровяк прижал Карлоса к стене, а другой охранник вежливо проводил Мадлен к ее спутнику. Карлос хотел крикнуть, но жена махнула ладошкой, подхватила кавалера и снова исчезла в лифте. Он только успел заметить серебристое платье, змейкой мелькнувшее в прорези дверей.
– Пустите меня! – выдернул он руку. – Я не понял, почему мне не дали поговорить с моей женой? Что это за правила такие?
Но его продолжали удерживать у стены и не реагировали на возмещение.
– Мужик, не бушуй. Сейчас отпустим. Постой немного здесь, – вдруг тихо сказал ему здоровяк, поднял пиджак, все еще валявшийся под ногами, встряхнул его и накинул Карлосу на плечи. Из кармана вылетел чек, мягко спланировал и остался лежать на полу, синей надписью сверху.
– А что случилось? – все еще не понимал Карлос, но охранник молча ткнул его в бок и прижал к стене.
Карлос поднял голову…
Этот момент он запомнил на всю жизнь.
От входа по холлу шли они.
Группа девушек в вечерних платьях, окруженная мужчинами в черной одежде. Мир будто замер вокруг. Замолчала музыка, перестал стучать вилками и бокалами ресторан, застыли в напряженных позах люди. Любопытные взгляды были направлены на красавиц.
Они казались букетом экзотических цветов в черной упаковке. Эфемерными созданиями, внезапно попавшими на землю из другого мира. Тоненькие, невероятно стройные. Совершенно не похожие на тощих моделей, которые идут по подиуму, переплетая ноги, чтобы скрыть кривизну костей. Эти девушки не шли, а плыли на воздушной подушке по холлу к лифтам. Так ходят феи, волшебницы, богини и… ведьмы, способные околдовать людей вокруг.
Впереди шла роскошная блондинка. Длинные волосы колыхались за спиной в такт шагам. Ярко-красное платье пылало на белоснежной коже. Свет люстр падал на нее сверху, а напольные бра озаряли снизу, и Карлосу вдруг показалось, что девушка обнажена. Он четко видел контур ее потрясающей фигуры, темные ореолы вокруг напрягшихся сосков. При каждом развороте бедра, мелькавшего в глубоком разрезе, в ложбинке между ног появлялся светлый треугольник. Карлос понимал, что это его фантазия: на ее теле, скорее всего, вообще нет никаких волос, но он не мог избавиться от наваждения.
Появление девушек было настолько эффектным, что Карлос почувствовал себя участником съемок фантастического фильма об инопланетянах.
Когда блондинка приблизилась, Карлос пережил еще один шок. Она наступила на чек, бросила вниз взгляд и элегантно присела. Красное платье разошлось на обнаженном бедре, а потом сомкнулось, когда девушка встала. Он взяла чек в руки, покрутила. Потом посмотрела на надпись и, взмахнув ресницами, на Карлоса таким синими глазами, что никогда не бывает в природе.
Она сделала шаг навстречу Карлосу – охранники напряглись. Но красавица всего лишь вложила чек в пальцы сломанной руки и слегка их пожала. Она улыбнулась, показав ряд ровных жемчужных зубов, кивнула подругам, и они вошли в вызванный для них лифт. Еще раз мелькнула синева глаз, двери закрылись, и очарование исчезло.
Охранники отпустили Карлоса, и он побрел в ресторан. Дядя уже волновался.
– Куда ты пропал? – с ходу накинулся он на племянника и тут же восторженно спросил. – Видел их? Правда, нереально роскошные?
Обессиленный Карлос сел на стул. Он посмотрел на ладонь, все еще сжимавшую чек, но мыслей в голове не было. Дядя засмеялся:
– Как хорошо, что я старый. Но даже у меня шевеление внизу начинается, когда я вижу такую красоту. А ты как? Возбудился? – он захихикал, довольный своей шутке и налил племяннику бокал вина. – Выпей, дорогой, легче станет.
Карлос залпом выпил вино и снова налил себе. Может, оттого, что держал бутылку левой рукой, пальцы у него дрожали.
– Ты посмотри на зал, что видишь? – не успокаивался дядя. – Каждый раз одна и та же картина: после встречи с ними все мужчины хватают бутылку, а женщины сидят с недовольным лицом.
Карлос обвел взглядом зал, сконцентрировал внимание на словах дяди и наконец пришел в себя. Когда он ехал на горнолыжный курорт, то не предполагал, что переживет такое потрясение. Сейчас он даже не знал, что его больше удивило: внезапное появление и исчезновение жены, или невероятной, неземной красоты девушки.
Вспоминая встречу с ними, он понял, на кого они были похожи. Манекены. Очень дорогие и качественно сделанные куклы. Только у них могут быть такие яркие глаза, ровные зубы и гладкая кожа. Живые манекены, созданные по чьей-то безумной прихоти.
– Дядя, ты считаешь, что эти девушки реальны? – неожиданно вырвался вопрос.
– Конечно, – засмеялся дядя, – а ты что думал, они роботы? Нет. Просто в этой группе собраны лучшие образцы женской красоты. Мне кажется, они мисс каких-то стран, не иначе.
– А ты никогда не задумывался, вдруг их красота искусственная?
– Конечно. Девушки ухаживают за собой. Это сразу видно, – засмеялся дядя.
– Я не о том говорю. Вмешательство пластической хирургии налицо. У блондинки фарфоровая кожа и синие глаза. У кореянки или китаянки, не знаю, не разглядел, – медовая и такая гладкая, будто на барабан натянута, а глаза яркие, шоколадные. Кожа негритянки, как шелк переливается, и смотрит она черным взглядом, будто прожигает насквозь. В их лицах все слишком идеально и прекрасно, чтобы казалось природным.
– Ну, не знаю, – протянул сомнительно дядя, – ладно тебе. Ой, а ты рыжую разглядел? У нее какого цвета глаза?
– Рыжую я не заметил. Блондинка будто околдовала. Интересно, кто она? Из какой страны?
– Не знаю. Домой будем собираться или еще посидим?
– Давай посидим. А девушки обратно когда пойдут? – гнул свою линию Карлос.
– Вряд ли до утра появятся. Я думаю, их привозят по заказу.
– Значит, эскорт.
– А это что за штука?
Карлос посмотрел на дядю и промолчал. Ему неловко было объяснять старику, что женский эскорт – это сопровождение богатых мужчин за деньги с соответствующими последствиями. Попросту – узаконенная проституция.
«А Мадлен? Что делала здесь моя жена? Мы поссорились, и она осталась в Барселоне. Она что, восприняла временное расставание как полную свободу? Мы, кажется, не планировали расходиться. Просто решили год пожить порознь». Мысли крутились одна за другой, измучили Карлоса так, что он не заметил, как выпил бутылку вина. Нужно возвращаться, Ремей наверняка не спит, ждет сына, но как заставить себя встать, если знаешь, что там, наверху, твоя жена развлекается со Шреком!
– Карлос, – тронул его за руку Милен, уже поздно. Поехали домой.
– Сейчас. Я подумаю, – качал туманной головой Карлос. Он сидел молча, сжимая и разжимая чек, который все еще держал в пальцах правой руки, и неожиданно попросил. – Дядя, познакомь меня с хозяином бара.
– Зачем тебе? На девчонок запал? Так это зря. Это не его бизнес. Хозяин отеля, или как теперь модно называть, хотельер, другой человек. Он здесь редко появляется, живет, говорят, в Мадриде.
– Все равно. Познакомь.
– Ну, пошли. Милен тяжело поднялся и, опираясь на трость, захромал к бару. Карлос направился за ним.
Сына Сильвио, высокого человека примерно тридцати лет с нервными глазами, звали Алехандро. Он поздоровался за руку и предложил выпить кофе за барной стойкой. Милен отказался: было уже слишком поздно. Мужчины разговорились. Хмельной звон в голове немного развеялся. Беседуя с Алехандро, Карлос успокоился и привел мысли в порядок.
– Я удивлен. Не ожидал увидеть здесь много людей! Почему это место так популярно?
– Ну, – уклончиво начал отвечать Алехандро, – необычное расположение, прекрасный вид, хорошая, изысканная еда…
– Слушай, – перебил его Карлос. Вино развязало язык, а пережитые потрясения сделали дерзким даже такого уравновешенного человека, как он. – Все, что ты сейчас перечислил, есть в любом горнолыжном курорте. Поверь, если ты остановишься на ночь в моем отеле, тоже получишь отличный вид на горы и великолепную еду. Нет ущелья, согласен, но не думаю, что из-за него такой ажиотаж.
Он наблюдал за Алехандро и видел, что тому не нравятся эти вопросы. Его руки без остановки протирали бокалы, поверхность стойки, наливали напитки гостям, но при этом он не смотрел в глаза собеседнику. Чувствовалось: он не хочет делиться информацией с незнакомыми людьми.
– А как можно попасть в отель? – напрямую спросил он бармена.
– Если только заказать номер.
– Хорошо, если я сейчас закажу номер, я смогу его получить?
Глаза Алехандро опять забегали. Он быстро сместился в другой конец стойки, якобы наполнить стакан посетителю, но Карлос видел, что это просто предлог, нежелание с ним общаться. Наконец он вернулся к гостям. На его молчаливый вопрос ответил:
– Снять номер в отеле непросто. Нужна рекомендация от хозяина.
– А ты можешь мне ее устроить? Поручись за меня. Уж очень любопытно, как все внутри устроено и почему так секретно.
– Я постараюсь, но ничего не обещаю. Мы, сотрудники, тоже не бываем на верхних этажах. Я ограничиваюсь своей работой и не лезу в чужие дела, – Алехандро поднял голову, посмотрел прямо в глаза Карлосу и с нажимом произнес, – и тебе не советую.
Сказать так Карлосу, это все равно, что помахать красной тряпкой под носом у быка. Слова Алехандро только распалили его любопытство, но добиться от хозяина бара ничего не удалось, и Карлос вернулся за свой столик. Он видел, что дядя устал, но не мог уехать, не выяснив, где жена. Милен сидел на стуле и по-старчески клевал носом. Надо возвращаться.
Карлос встал, потянулся и огляделся: он не заметил, как ресторан опустел. Гости разбрелись кто куда, а часть из них уже уехала. Он повернулся к Милену и хотел потрепать того по плечу, как вдруг увидел Мадлен. Она, оглядываясь, быстро шла через холл. За ней семенил коротышка, потряхивая животом.
Карлос забыл про дядю. Он выбежал из ресторана, по дороге потеряв пиджак, и направился за женой.
– Мадлен! – крикнул он.
Жена обернулась и еще больше заспешила к выходу. Водитель открыл дверцу автомобиля, пара проворно забралась внутрь и тронулась в путь.
– Быстро, машину! – крикнул Карлос пареньку.
Он видел, как автомобиль с женой уже пересек площадь перед отелем и поворачивает на узкую, слабо освещенную, дорогу, поднимающуюся из ущелья. Водитель оказался проворным. Он подогнал машину, открыл дверь для Карлоса, но тут увидел загипсованную руку.
– Синьор, как вы поведете? – крикнул он вслед, но Карлос его не слушал.
В голове шумело одно: догнать жену, перехватить, разобраться. Он крутил руль левой рукой, а пальцы правой, почти бесполезной, положил на рукоятку коробки передач. Он забыл, что в раритетном Мерседесе нет автомата. Боль, пронзившая руку, когда он первый раз переключил скорость, не остановила его, а еще больше разозлила. Что за детские игры устроила жена? Почему нельзя спокойно поговорить, не доводя ситуацию до абсурда?
Через минуту Карлос свернул на узкую дорогу. Впереди мелькали габариты другой машины. Ему показалось, что расстояние небольшое, поэтому он надавил на газ. Узкую трассу намеренно покрыли не ровным асфальтом, а бетонными плитами, чтобы ограничить скорость передвижения. Машина карабкалась по ним, подпрыгивая на каждом шве, но постепенно нагоняла беглецов. Когда до их автомобиля осталось около пятидесяти метров, они заметили погоню и прибавили ходу.
Устраивать гонки по серпантину в машине с открытым верхом не самое разумное дело. Карлос это понял сразу, но ему было все равно. Он нажал кнопку, запускающую механизм, закрывающий крышу, и сосредоточился на шоссе и вождении. Луч фар рассекал темноту, высвечивал то дорожные указатели, то жмущиеся к горе кусты, но Карлос смотрел только вперед. Сейчас он был одним целым с дядюшкиным старым Мерседесом. Только габаритные огни удирающего автомобиля интересовали его в этот момент.
Если бы он был чуть менее зол и менее пьян, владел одинаково обеими руками, ничего бы не случилось. Отделался бы, наверное, легким испугом. Но…
Карлос не заметил вовремя указатель крутого поворота. Когда он повернул, фары встречного автомобиля ослепили его внезапно. Выпитое вино замедлило реакцию, он резко взял руль вправо, но опоздал на долю секунды. Ему удалось избежать лобового столкновения: встречная Тойота испуганно метнулась в сторону, прижалась к горе и чиркнула по борту Мерседеса боковым зеркалом. Однако непослушные пальцы в критический момент соскользнули с рукоятки коробки передач, автомобиль вильнул и стал заваливаться в пропасть.
Он еще помнил, как машина затормозила у низкого ограждения. Как перевалилась на склон и два раза перевернулась. Как осколки бокового стекла брызнули в кабину и мелкой россыпью впились в лицо. Его голова моталась по сторонам, ударяясь то о край двери, то устремлялась вперед, то назад. Ремень больно вдавился в грудь и не давал дышать.
Последней картинкой затухающего сознания стало кривое дерево, появившееся на пути падения автомобиля. А дальше тьма…
Глава 12
Новая жизнь, новые планы
Алина две недели провела в больнице. Диагноз неутешительный: нервное истощение и хроническая усталость. Она не могла ни есть, ни пить, ни спать. Врачи ее поили несколько дней сильными седативными препаратами.
Когда она пришла в себя, первое, что спросила, где дети. Но медики были не в курсе ее проблем, поэтому ничего не ответили. Тогда она выдернула иглу из вены и попыталась встать, но упала. Перепуганные соседки по палате позвали медсестру, а та врача, невысокого боровичка с абсолютно лысой головой и бородкой клинышком.
– Милочка, если ты будешь так себя вести, – с места в карьер начал доктор, постукивая себя молоточком по колену, – придется положить тебя в отдельную палату и запереть дверь.
– У меня дети. Дочки. Восьми и пяти лет. Мне домой надо, – всхлипывала Алина, – я не могу здесь лежать.
– Что, совсем некому присмотреть за детьми?
– Нет. Мы живем на съемной квартире.
– Хорошо, – нахмурил брови доктор, я подумаю, как нам дальше быть. А пока, давай, милочка, капельницу на место поставим. Чем скорее ты поправишься, тем скорее пойдешь домой.
Приговаривая так, он кивнул медсестре, и та ловко воткнула иглу назад в вену. Что они ей вводили, Алина не знала, но, когда в следующий раз она открыла глаза, она лежала в отдельной палате, а рядом сидела Ирина Ивановна.
Увидев, что подопечная открыла глаза, она погладила ее по руке, а потом отвернулась и смахнула с глаза слезу.
Алина обрадовалась доброй дворничихе, бросилась к ней в объятья, и женщины расплакались.
– Ирина Ивановна, как дети? – наконец смогла выговорить Алина. – Вы не бойтесь, я все помню. Он увез их уже к матери?
– Горемычная, ты моя, девочка. Как мне тебя жалко! – всхлипывала Ирина Ивановна.
– Не томите, скажите правду, – умоляла Алина. Она села на кровати, но еще была так слаба, что завалилась набок.
– Да, увез. Уже неделю, как они уехали. Я расспросила ваших соседей. Уезжали спокойно, только Настенька спрашивала, правда, когда мама придет. Не переживай, бабушка их любит. Это сразу видно. Твои девочки будут в порядке.
– Ирина Ивановна! – воскликнула Алина. – Но это несправедливо! Я не знала, что он поступит так подло. Даже не обсудил со мной свои действия.
– Вот такой он паразит. Мне нечем тебя успокоить, – развела руками пожилая женщина.
– А судья? Куда смотрел судья? Разве он не должен был дать еще месяц? Мы же не достигли соглашения, значит, развод должны были отложить на месяц, – опять расплакалась Алина.
– Я не знаю, почему так вышло. Ты упала в обморок в зале суда, вызвали скорую. Некому было опротестовать это решение: ты в больнице, а я никто. Не имею юридической силы.
– А Станислав Сергеевич?
– А он, как специально, в командировку но Кавказ уехал. Там опять какая-то заварушка началась. Я тоже не смогла ничего сделать. Так судьба повернулась, что поделаешь.
Алина вернулась в съемную квартиру, но жить там не смогла: везде лежали вещи девочек, их игрушки, одежда, книжки, альбомы и карандаши. Как только она случайно натыкалась на очередного мишку, бросалась на диван и начинала плакать. Ирина Ивановна забрала ее к себе. Лечила любовью, травками и Мурзиком. Кот, будто понимая, что его тепло и массаж мягкими лапками нужен несчастной женщине, старался из всех сил.
Через месяц Алина понемногу пришла в себя. Стала выходить на улицу, в магазин. Один раз даже решилась и отправилась на старую квартиру. Но ключ не повернулся: видимо, Виктор сменил замок. Она пошла к соседке бабе Клаве. Та не очень охотно, но рассказала, что Виктор улетел в длительную командировку на север.
Алина сходила и в суд, чтобы узнать адрес свекрови. Судья оказался в отпуске. Это зимой-то! Алина, естественно, не поверила, но бдительные сотрудники не пошли ей навстречу и информацию не дали. Она хотела рвануть сама в Крым, но это было все равно, что на деревню к дедушке ехать. Алина не знала, где живет свекровь, которая совсем недавно переехала туда из Москвы.
Она позвонила бывшим подружкам, но те разговаривали неохотно. Ссылались на занятость и клали трубку. Одна вообще грубо сказала:
– Алина, ты сама виновата. Жила, как у попа за пазухой, горя не знала. Зачем подняла такую бучу? Подумаешь, пару раз получила оплеуху. В каждой семье случаются такие моменты. Мне тебя жалко, но помочь ничем не могу. Сама теперь разбирайся со своими делами. Я думаю, девочкам лучше будет с отцом, чем с такой безответственной матерью.
Круг замкнулся. Осталось два варианта: ждать, пока приедет Станислав Сергеевич или прилетит Виктор.
– Ирина Ивановна, а если я пойду к командиру части? – решила Алина.
– Сходи. Может, тебя к нему пропустят, а может, и нет. Да и что ты ему скажешь? Муж дерьмовый? Так он все равно на его сторону встанет. Если подружки от тебя отвернулись, мать почти не звонит, ты думаешь, командир поможет? Да он из мужской солидарности встанет на сторону Виктора. У твоего мужа проблемы были на работе?
– Нет, что вы. Летчик он как раз опытный. Его на самые трудные задания посылают.
– Вот видишь. Подожди, пока Стасик не приедет. Он что-нибудь придумает.
Но время шло, а Станислав Сергеевич не возвращался. Через месяц пришло печальное известие: его тяжело ранили в очередной стычке с бандитами и он скончался в госпитале, не приходя в сознание. Это известие убило Алину, которая все надежды связала именно с благородным полицейским. Тяжело приняла гибель соседа и Ирина Ивановна. Он для нее стал опорой и надеждой во многих вопросах. Женщина сразу как-то состарилась, сникла, будто потеряла боевой дух.
Женщины, каждая по-своему, переживали горе, но по-прежнему по утрам выходили на уборку снега. Только со студентами Алина бороться перестала. Своя жизнь разрушена, зачем в чужую лезть.
– Слушай! – как-то вечером озарило Ирину Ивановну. Они сидели в кухне и пили чай. – Плюнь на все. Не ходи, не унижайся перед теми, кто слезинки твоей не стоит. Бери жизнь в руки сама. «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих», – слышала такое выражение.
– Да, – кивнула грустно Алина, занятая мыслями.
– Почему бы тебе не вернуться в танцевальный зал. Я недавно проходила мимо, у них весит объявление на стекле.
Алина заинтересованно подняла голову.
– Да, мне там нравилось, – улыбнулась она, вспомнив вальсовые па и Костика, который прижимал слишком активно.
– Ты меня не поняла. Я не о работе толкую. Иди, учись танцам. Это тебе даст уверенность в себе. Знаешь, откуда у людей появляются комплексы? – ударилась Ирина Ивановна в философию.
– Нет, не знаю.
– Комплекс появляется тогда, когда человек ничего не умеет, ничем не владеет. В любой компании он чувствует себя неловко, так как не конкурент другими.
– А зачем мне соревноваться?
– Вот глупая! Скажи, почему тебя подружки отфутболили? Потому что ты ноль, пустое место. С тобой можно не считаться, тебя можно не уважать. Ты тупая домохозяйка. Кроме уборки, детей и готовки в жизни ничего не видела. Вспомни, какая ты бойкая в юности была. Вспомни! Ты же мне рассказывала.
– Неправда, – обиделась Алина. – У меня профессия есть, я читать люблю. В школе способности к языкам обнаружились. Я даже олимпиаду по английскому выиграла, районный этап.
– А чего только районный? – съехидничала Ирина Ивановна.
– Некому было в город отвезти, а одну мама не пустила, – с вызовом ответила Алина.
– А ты настоять не могла? Нет, дорогая моя, в тебе силы характера. Сама виновата, что в таком жизненном переплете оказалась.
– А что делать? Такая я, бестолковая, – обиженно отвернулась Алина и встала, чтобы прекратить бессмысленный разговор.
– Куда собралась? – остановила ее Ирина Ивановна. – Вот ты так всегда! Убегаешь от проблем, вместо того, чтобы их решать. Я тебе и советую вспомнить ту жизнь, из которой тебя замужество вырвало. Когда крепко встанешь на ноги, тогда и с мужем бороться за детей сможешь.
– И что вы предлагаете? Даже если я встану на ноги, это будет всего лишь работа медсестрой в больнице. Зарплата низкая, квартиру на нее не купишь.
– Нет. У меня для тебя интереснее предложение имеется.
– Какое? – Алина уже слушала внимательно.
– Сходи на курсы повышения квалификации и активируй диплом.
– Дальше что?
– Выбери курсы, где обучают по уходу за тяжелыми больными, – увидев вытянутое лицо Алины, Ирина Ивановна прикрикнула на нее. – Не гнушайся сложной и грязной работы! Не гневи Бога! Профессия у тебя такая, помогать людям. Слушай дальше! Так вот. Моя соседка, в квартире которой ты жила, уехала за границу, В Германию, не просто так. Сначала она отправилась туда по работе, ухаживать за тяжелобольной дамой. Познакомилась с ее сыном и вышла за него замуж. Сейчас живет припеваючи и горя не знает. Когда она мне позвонит, я поинтересуюсь, через какое агентство она устраивалась на эту работу.
– Я уже забыла английский язык, – слабо защищалась Алина.
– Вот я тебе и предлагаю заняться собой: пойти учиться танцам, закончить курсы повышения квалификации, вспомнить иностранный язык. Если способности были, значит, все получится.
– Но мне надо работать, я не могу сидеть на вашей шее.
– Работать будешь рано утром. Я уже договорилась, пойдешь дворником в соседний спальный блок. Там четыре дома стоят квадратом. У них недавно работник уволился. Утром почистишь дорожки и пошла по своим делам. А еще, сходи в парикмахерскую, приведи себя в порядок. Береги руки, привыкай работать в перчатках. Начни уже наконец думать о себе!
– А как же девочки?
– За границей хорошо платят. Деньги начнешь откладывать, потом купишь квартиру. Вот тогда и пойдешь в суд подавать заявление на опеку. У судьи не будет повода тебе отказать. Ты мать. И прочно стоишь на ногах!
Как ни сопротивлялась Алина, а Ирина Ивановна настояла на своем.
Жизнь завертелась колесом. Работа, курсы, занятия английским, танцевальная студия. Алина окрепла, повеселела, а тут обнаружила в почтовом ящике письмо от Настеньки и обрадовалась до слез. Дочка писала, что скучает по маме, но живут они с сестрой у бабушки хорошо. Катеньку даже в специализированный детский садик отдали. На конверте не было обратного адреса, и печати тоже не было. Складывалось впечатление, что кто-то просто положил его в почтовый ящик и все.
Счастливая Алина побежала на старую квартиру. Долго звонила, но никто не открывал дверь. Она вернулась вечером, но в окнах не было света. Потом соседка ей сказала, что Виктор продал квартиру и переехал в другой район города.
– Вот сволочь! – возмутилась Алина, но поняла, что восприняла эту информацию уже спокойно. Она знала, что все равно вернет дочек, пусть немного позже, но вернет.
– Ну, и радуйся, – ответила на ее возмущенные слова Ирина Ивановна. – Не совсем бессовестным твой мужик оказался. Наверняка сам письмо принес и в ящик бросил.
Алина стала заниматься с еще удвоенной силой. Видя, что ее наставления привели к такому усердию, Ирина Ивановна опять посадила Алину на кухне и налила ей чай.
– Девка, ты о себе когда думать начнешь? Придется тебя вести в парикмахерскую самой. Ты думаешь, за границей только твои навыки нужны?
Алина кивнула.
– Нет, милая моя. Встречают по одежке и по внешности. Если тебя возьмут компаньонкой к старой даме, то ей замухрышка будет не нужна.
– А что делать тогда?
– Завтра бросай все дела. Идем в агентство подавать документы. А для этого нам нужно сделать портфолио. Вот мы сначала в салон наведаемся, приведем в порядок голову. Потом сделаем макияж. Проконсультируемся у стилиста и купим наряды. И денег не жалей! Тут дело такое, что постараться надо.
– Ирина Ивановна, я же не замуж выхожу. И не еду за границу русской невестой. Сейчас эта волна прошла.
– Откуда ты знаешь? Подадим документы и в брачное агентство. Вдруг принц заморский на горизонте нарисуется. Помнишь, что тебе бабка нагадала? Сама рассказывала про вещий сон. Знаешь, я где-то читала, что пары создаются на небесах…
– Я слышала. Половинки души бродят по миру и ищут друг друга. Только все это сказки, – перебила ее Алина.
– Я о другом, – назидательно подняла палец вверх Ирина Ивановна. – Пары, созданные на небесах, связывает красная нить. Так вот, у людей, соединенной этой нитью, похожи судьбы, только они до поры до времени об этом не знают.
– Это вы придумали, признайтесь! – засмеялась Алина. – Что значит похожи судьбы? Меня муж бил, а его жена?
– Не знаю. Не думаю, что схожесть в мелочах. Наверное, более глобально. Например, у тебя жизнь в браке не сложилась, у него тоже, ты оказалась в жизненном болоте, он тоже. И так далее.
– То есть, вы говорите, что где-то в этом мире есть человек, связанный со мной красной нитью судьбы? Так?
– Ну, примерно, – смутилась Ирина Ивановна.
– И я его могу встретить?
– Да. Если приложишь небольшие усилия. Будешь стоять на месте – ничего не получится. Я верю, что вещий сон никакого отношения не имеет к твоему мужу.
– А вдруг я встречу человека и не узнаю, что он моя судьба? Или внушу себе эту идею и буду в каждом встречном искать красную нить судьбы.
– Не знаю. Что ты меня пытаешь! Я только одно тебе, девонька, скажу, под лежачий камень вода не течет. Стань кузнецом своей судьбы, и она лицом к тебе повернется, а не попой, как сейчас.
Назавтра они выполнили дела, которые наметили, сходили в салон и на фотосессию. Когда Алина взглянула на отражение в зеркале, она себя не узнала. На нее глядела серыми глазами с поволокой настоящая красавица. Русые волосы сделали на два тона светлее, модно постригли и уложили локонами. Визажист тоже постаралась. Макияж идеально подчеркивал ее прелестные и тонкие черты. Чуть ярче стали скулы, четче подбородок, больше глаза. Благодаря ежедневным занятиям танцами в течение последних четырех месяцев ее фигура стала стройной и подтянутой, а движения мягкими, с какой-то кошечьей грацией.
Когда Алина заполняла анкету, она смело написала: окончила курсы хореографии, имею диплом медицинской сестры по уходу за больными, владею разговорным английским языком.
Алина вышла из агентства, высоко подняв голову. Она видела, как смотрят на нее мужчины, как завистливо переговариваются подружки в маршрутке, разглядывая ее маникюр. Ей нестерпимо захотелось встретить Виктора и показать ему, какая она стала.
А еще она хотела бросить мужу в лицо, что никогда больше не позволит ни одному мужику помыкать собой, что она сама станет управлять своей жизнью и своей судьбой. Но она не знала, что жизнь приготовила ей гадкий подарок, поэтому просто радовалась весеннему дню, теплому солнцу, растаявшему снегу, который не придется вычищать тяжелой лопатой, и своему новому облику.
