Кира Сорока
Притворись моей, девочка!
Глава 13
Артём
– Это детский аттракцион, Артём! – фыркает Даша. – Вряд ли там есть что-то, что может меня напугать.
Она выдёргивает руку почти сразу, как только заходим внутрь.
– Но всё же ты захотела пойти сюда, – парирую я. – А значит, хочешь получить здесь какие-нибудь эмоции, верно?
– Я хотела побыть одна, – отвечает Даша, не взглянув на меня.
Я вновь немного злюсь от её колкостей и пренебрежения. Вероятно, она всё ещё думает, что это я заплатил тому типу. А это был не я, а Тимур. Даже сейчас, когда так занят тренировками, брат не может устоять перед соблазном вытворить какую-нибудь дичь в отношении Рязановой! Чёрт бы его побрал!!
Я поговорю с ним… Надо с этим заканчивать. Брат должен понять, наконец, как она мне дорога. И поверить, что я полностью контролирую ситуацию. То есть прекрасно понимаю, что у наших отношений нет будущего…
Сейчас ноябрь, и туристов в парке почти нет, поэтому и здесь мы только вдвоём. Нас сажают в вагонетку, напоминающую клетку, и та медленно трогается с места. Перемещаемся в первое помещение, похожее на камеру пыток средневековья. Да уж… Даша права, здесь нет ничего пугающего. Ну скелеты, кровь и мозги… Ну какая-то ведьма под потолком болтается…
В следующем помещении гоблин варит суп из какой-то мерзости.
Даша тихо посмеивается. Я улыбаюсь, глядя на неё.
– Если бы не жуткий вой и крики, можно было бы уснуть, – говорит она.
Да, всё это происходит с достаточно мощным музыкальным сопровождением.
Мы въезжаем в тёмный туннель, и вдруг становится тихо. И это немного щекочет нервы. Нахожу Дашину руку, сжимаю в своей. На этот раз она не сопротивляется и позволяет мне это сделать.
– Ай! Мамочки! – вдруг взвизгивает девушка. – Меня кто-то потрогал за ногу!!
Она и смеётся, и напугана одновременно. И сама прижимается ко мне. И если бы здесь не было так тесно, то я непременно посадил бы её к себе на колени… И впился бы в её губы, чтобы она позабыла о том, где находится.
Да, это всё, о чём я могу сейчас думать. О её губах, прижатых к моим.
– Фу! Это что-то скользкое! – продолжает верещать Дашка. – Оно коснулось моего лица!
Меня тоже что-то потрогало прямо сейчас, но это не страшно, а противно. Усмехнувшись, я шепчу Даше в ухо:
– А мне здесь нравится. Нравится, когда ты боишься и прижимаешься ко мне.
Несмотря на то, что здесь темно, некоторые очертания того, что окружает нас, всё-таки видны. А ещё я вижу, как Даша поворачивается ко мне лицом. Сейчас её губы всего лишь в сантиметре от моих. Достаточно лишь немного податься к ней…
И мне кажется, она именно этого и хочет. Чтобы я поцеловал её.
Замерев, пробегает взглядом по моему лицу, остановившись на губах. Я чувствую на них её взволнованное дыхание. В этот момент что-то врезается в вагонетку, и совсем близко раздаётся жуткое завывание и леденящий душу крик.
Мы с Дашей вздрагиваем от неожиданности. Аура близости, которая окутывала нас, рассеивается в одно мгновение. А потом вагонетка медленно вкатывается в другое помещение, где намного светлее.
Даша забирает свою руку и отворачивается. Я с досадой вмазываю кулаком по решётке клетки. Девушка резко дёргает головой и с недоумением смотрит на меня.
– Бутафорская летучая мышь села, – объясняю с кривой ухмылкой.
– Ясно, – отвечает Даша и вновь отворачивается.
Я делаю глубокий вдох, а потом выдох.
Вдох-выдох… Нужно успокоиться.
Я как больной, которому срочно нужно лекарство. И получить его мне необходимо в кратчайшие сроки. Иначе мой недуг перейдёт в новую, гораздо более сложную стадию. А средство для выздоровления перед самым носом. И рецепт уже выписан. Даша Рязанова – только моя на все осенние каникулы.
Ни мой брат, ни её подруга не смогут помешать мне быть с этой девушкой.
Вагонетка выезжает в светлое помещение. Похоже, это конец аттракциона. Мы выбираемся из тесной клетки. Оба часто моргаем, привыкая к свету после темноты. Выходим на улицу.
– Ты права – детская шалость, – озвучиваю свои ощущения.
– Ну-у… В одном месте было действительно страшно, – бросает она задумчиво.
Да, было. Ей. И тогда она позволила держать её за руку. Лучшие тридцать секунд этого вечера.
Её подруга Маша машет нам рукой с террасы кафе-мороженого. Направляемся к ней. Точнее, Даша идёт, а я нехотя плетусь следом.
Эта девица – её подруга – реально бесит. Она вроде как положила на меня глаз и буквально из кожи вон лезет. То невзначай дотронется до моей руки или плеча, то какие-то нелепые комплименты отвесит, щупая мой бицепс… Этот её томный взгляд, направленный всё время на меня… Бр-р!..
Сначала я был с ней мегаприветлив. Может быть, даже хотел вызвать некоторую ревность в Рязановой. Но она так искусно показывает, что ей глубоко пофиг на меня, что я перестал ломать комедию. И теперь просто хочу побыстрее увезти Дашку обратно в отель.
– Ну как? – спрашивает Маша, как только мы садимся за столик. – Вам понравилось?
Даша молча пожимает плечами, а я отвечаю:
– У нас смешанные чувства. Скорее, понравился не аттракцион, а компания друг друга. В кромешной темноте… Только мы вдвоём… Ммм… Это было волнительно.
Маша выглядит так, словно я только что дал ей пощёчину. А Дашка привычно закатывает глаза и протягивает:
– Соболев!
Я расплываюсь в улыбке.
– Да-да! Это я!
Зачерпнув целую ложку подтаявшего мороженого, отправляю эту субстанцию в рот. Вроде ничего, вкусно. Маша заказала всем шоколадное.
Некоторое время мы едим молча. Атмосфера между нами буквально трещит от напряжения. А мне это и было нужно, чтобы отделаться от Дашкиной подруги.
Та вдруг подаёт голос:
– Даша сказала, что у тебя есть брат-близнец.
Она это серьёзно? Не получается с одним Соболевым, можно попробовать с другим?
– Маш! – шикает на неё Рязанова.
– А что я такого сказала? – возмущается Маша. – Я же вижу, что он, – кивает на меня, – смотрит только на тебя. Почему бы мне не познакомиться с другим братом?
– Маша! – Дашка пытается угомонить подругу.
Я ухмыляюсь, вглядываясь в лицо этой девицы. Блондинка. Голубые глаза. Симпатичная. Вообще-то, на бывшую брата похожа, на Нику Гордееву. На её неудачную копию.
– Прости, но ты не в его вкусе, – говорю довольно резко.
Даша пинает меня под столом, но я продолжаю:
– Тимур любит скромных девушек… Так же, как и я.
Да, немного дерзких. И умеющих за себя постоять. Но не таких, которые виснут на парнях при первой же встрече.
У моего брата уже была фифа типа Машки, а влюблён он был в другую – скромницу.
Маша отодвигает стаканчик с мороженым и порывисто вскакивает.
– Ладно, не буду тогда вам мешать! – выпаливает она, шмыгнув носом. Повернувшись к подруге, произносит тише: – Надеюсь, ещё увидимся, Даш.
После чего сразу уходит, не дав Рязановой сказать ни слова или остановить как-то по-другому. Дашка дёргается, намереваясь бежать вслед за подругой, но я, схватив её за руку, даже встать не позволяю.
– Да брось! Пусть идёт. Она наконец-то поняла, что здесь лишняя.
Даша смотрит на меня совершенно уничтожающим взглядом. Плотно сжав губы, напряжённо дышит, не произнося ни слова.
– Да что я такого сказал?! – восклицаю я, сжав её запястье ещё сильнее.
Пусть не надеется! Я её не отпущу.
– Ты обидел мою подругу, – произносит практически по слогам Рязанова.
И что? Этой девице полезно немного пообижаться. Может, хоть голову включит.
– Я просто сказал ей то, что думаю, – несогласно качаю головой. – Разве ты не поступаешь так же?
– Не начинай! – бросает она предупреждающе. – Мы – разные! Разные, понял?
Да-да, конечно…
– Всё, хватит на сегодня развлечений! – она откидывается на спинку стула. Смотрит на розетку с мороженым, к которому почти не притронулась, и бубнит себе под нос: – Нужно в отель вернуться.
Глава 14
Даша
Вот почему он такой хам?! Почему считает, что может обижать людей?
Да, Машка, конечно, немного перегнула палку, заявив о своём желании познакомиться с Тимуром, но всё же… Она же моя подруга! И что ещё важнее – родственница!
– Даш, ты будешь и дальше меня игнорировать? – кажется, уже во второй раз спрашивает Артём.
– Да, – бросаю, сурово глянув на него.
Побыстрее бы оказаться в отеле, в своём номере. А завтра приедет мама, и у меня будет целый день передышки от Соболева. Господи! Почему такси так медленно едет?
– Так дело не пойдёт, – говорит Артём, усмехнувшись.
Он дотрагивается до моего плеча, и я тут же отодвигаюсь подальше от него. Но он тоже двигается и вновь прижимается ко мне. С левой стороны у меня дверь машины и спастись от Артёма и его прикосновений уже негде.
– Даш, перестань злиться, – говорит парень добродушно. – Твоя подруга буквально висла на мне, и я, знаешь ли, подустал. И, кстати, был весьма корректен!
– Уж конечно! – фыркаю я, со всей строгостью посмотрев на Соболева.
Но проблема в том, что злиться в полной мере у меня не получается. Ведь по сути он прав. Маша вела себя слишком навязчиво.
– Ну вот она такая! – говорю, всплеснув руками. – Но обижать-то зачем?
– Чтобы поскорее от неё отделаться, – усмехается Артём, и мне хочется дать ему затрещину. – Ну ладно тебе, Даш… Давай уже помиримся…
И он так проникновенно смотрит мне в глаза, что желание его стукнуть тоже рассеивается. Поспешно отворачиваюсь. Слава Богу, мы уже приехали.
Выбираемся из такси, идём в отель. Когда заходим в лифт, Артём говорит как бы между прочим:
– Нужно заказать ужин в номер.
Я недоумённо смотрю на него. Артём продолжает размышлять вслух:
– На одном из кабельных постоянно крутят ужастики. Одному мне смотреть скучно, а вот с тобой – совсем другое дело.
Так и подмывает тут же сказать ему «нет», но я молчу, прислушиваясь к своим ощущениям.
На самом деле идея с ужином в номере и просмотром ужастика мне нравится. Без мамы в отеле скучно. А к обществу Артёма я вроде как даже привыкла. Вчера в кинотеатре, а потом в кафе нам было весело. Сегодняшний инцидент с Машкой не в счёт…
Двери лифта разъезжаются, и мы выходим в коридор. Артём, похоже, не собирается даже заходить к себе, а идёт вместе со мной к двери моего номера.
Отпираю и по-прежнему молча захожу в гостиную, так и не высказав своё согласие или несогласие на этот вечер. Пусть всё идёт как идёт…
Артём устраивается на диване, щёлкает пультом, а я прохожу в спальню, чтобы переодеться во что-то более уютное и домашнее.
Меняю джинсы на мягкие лосины, а кофту на коротенькую футболочку. И тут мне на ум приходит мысль, что одета я теперь, наверное, не слишком презентабельно. Но я быстро отмахиваюсь от этой мысли. Ну вот ещё! Я что, сумасшедшая, что ли, наряжаться перед Соболевым?
Когда вновь показываюсь в гостиной, Артём сразу смотрит на меня. Его взгляд пробегает по моим ногам, потом поднимается выше. И зависает на лице.
– Почему ты всегда так хорошо выглядишь? – обескураживает меня парень.
И говорит это без улыбки, на полном серьёзе. Чем вгоняет в ещё больший ступор.
– Ты мне льстишь, – пытаюсь отшутиться.
– Нисколько, – качает головой Артём.
Я так и стою, застыв возле дверей спальни. Чувствую себя так неловко, что предпочитаю ретироваться, объяснив свой побег тем, что должна позвонить маме. И лишь очутившись в спальне, перевожу дыхание…
Почему я так странно реагирую на Соболева? Так, словно он начал мне нравиться! Но ведь этого не может быть!
Во время телефонного разговора я не признаюсь маме, что этот вечер провожу в компании парня. Она обещает, что приедет завтра в десять утра. Я счастлива…
Попрощавшись с ней, возвращаюсь в гостиную. Артём тянет ко мне руку.
– Даш, иди сюда! Фильм как раз начинается.
Я подхожу ближе, смотря на экран… В этот момент парень ловит меня за запястье, притягивает к себе и сажает на колени. Прижав спиной к своей груди, укладывает подбородок на моё плечо и шепчет:
– Будешь сидеть здесь, как маленькая.
Это он вновь решил намекнуть, что я могу испугаться? Именно поэтому вот-это-вот-всё?
– Тём… Отпусти. Нужно ещё ужин заказать, – я протестую, но как-то слабо.
– Я уже всё заказал, – говорит Артём. – Так что просто расслабься и смотри кино.
Расслабиться? Он это серьёзно?
Мой голос немного подрагивает, когда я интересуюсь:
– Какой фильм?
– Ч-у-ж-о-о-й! – зловеще произносит Артём, и я прыскаю от смеха. – Смотрела?
– Думаю, да. Это что-то из нулевых, верно?
– Угу. А может, и ещё старее. Графика – полный отстой, ни разу не страшно, но главная героиня крутая.
Я вновь смеюсь, только теперь от такой рекламы фильма. Ощущая дыхание Артёма на собственной щеке, невольно поворачиваю голову к его лицу. Он всё так же упирается подбородком в моё плечо, но тоже повернул голову ко мне. Наши лица всего в нескольких сантиметрах друг от друга.
В последнее время нечто подобное происходит всё чаще и чаще… Словно Артём хочет меня поцеловать. И я словно тоже хочу именно этого.
Вот же дурочка!
Свой первый поцелуй подарить такому, как он?!
Не сводя взгляда с моих губ, Артём тихо шепчет:
– Даша…
– Что?
– Мы можем и переключить, если хочешь…
Его голос звучит завораживающе. Словно обволакивает меня своей сексуальной хрипотцой.
– Ты хочешь… смотреть этот фильм?
Господи Боже!
Голос меня подводит, и я с трудом произношу:
– Да, хочу.
И будто бы признаюсь в иных желаниях. Совсем не связанных с кино.
От совершения непоправимой глупости меня спасает стук в дверь. Похоже, нам принесли ужин…
Я вскакиваю с его колен и несусь к двери. Открываю её, и горничная вкатывает в номер сервировочный столик с нашим ужином. Артём явно решил превзойти самого себя!..
Горничная переставляет тарелки на стол и сразу уходит. Я поворачиваюсь к Артёму.
– Мы ещё кого-то ждём? – спрашиваю в замешательстве.
– Упаси, Господи! – с иронией заявляет парень. – Я просто не знал, что выбрать, и заказал всё, что считается полезным и низкокалорийным… Давай, кстати, переставим всё на журнальный столик и посмотрим наконец-то кино!
И он тут же встаёт с дивана и начинает этим заниматься. Почти все блюда перекочёвывают на низкий стол перед телевизором, и Артём придвигает его поближе к дивану. Закидывает рулетик из ветчины под сыром в рот и смотрит на меня игриво.
Я сажусь с ним рядом, беру тарелку с жареной брюссельской капустой. Артём морщится от моего выбора, налегая на мясные рулетики и картошку фри.
Что полезного в картошке фри?
– Тебе придётся забрать всю еду с собой и накормить своего брата, – говорю я, жуя капусту.
– Обойдётся, – тут же отбривает Артём. – Ты удивишься, но я могу спокойно всё это съесть.
Я, и правда, удивлена. Стол просто ломится от изобилия блюд. Ну ладно, я съем капусту и кусочек рыбы. Ещё хочу смузи из ягод. Но на этом всё. В меня больше не влезет.
– Я просто завтра попотею в спортзале, и всё.
Видимо, Артём решил объяснить мне, почему у него такое идеальное тело. Будто я не знаю, что братья Соболевы и в пансионе практически живут в качалке. А турник и брусья с утра для них всё равно, что почистить зубы. Вот только Тимур в боксе, а Артём нет. Почему?
И меня вдруг подмывает поговорить с Артёмом на тему семьи. Возможно, просыпается желание узнать его получше, раз уж мы будем вместе эти дни.
Но я не тороплюсь…
Покончив с брюссельской капустой, ставлю тарелку на стол. Пью через трубочку смузи и смотрю в экран телека. Там как раз начинается самый экшн – пришелец попал на борт космического шатла.
Фильм, и правда, довольно старый и совсем не страшный…
Артём вдруг протягивает руку к моему лицу и хватает за подбородок.
– Ну-ка, посмотри на меня, – командует он.
Тут же сам разворачивает мою голову к себе и проводит подушечкой пальца по верхней губе.
– Смузи, – говорит с улыбкой, не сводя взгляда с моих губ.
Потом поднимает его выше и смотрит мне в глаза.
– Ты наелась? – тихо уточняет, не отрывая от меня своих глаз, затуманенных каким-то непонятным чувством.
Я лишь могу кивнуть, потому что в горле образовался ком.
– Хорошо!
Артем встаёт, отодвигает столик. Хлопнув в ладоши, гасит свет. Я и не знала, что можно так делать…
В гостиной становится темно, единственный источник света – телевизор. Но в фильме всё время довольно темно, поэтому не особо-то он там и освещает. Артём вновь садится на диван и, обняв меня за плечи, притягивает вплотную к своему боку.
Я практически не дышу…
Что будет дальше?
Почему я так стремительно теряю голову от этого Соболева?
– Даш…
– Ммм?
– Если я тебя поцелую… что ты сделаешь?
– Выставлю тебя вон.
Этот разговор происходит полушёпотом, и мы пялимся в экран при этом. Но я уверена, что Артём потерял нить сюжета данного фильма. Лично я уже ничего не вижу и не слышу.
Разве что стук собственного сердца и голос Артёма.
– Но тебе ведь может понравиться, – продолжает он. – И ты не захочешь меня выгонять. И отпускать не захочешь.
– Это может произойти разве что в твоих фантазиях, – отвечаю достаточно резко.
И он, похоже, обижается.
Но в чём, собственно, дело? Мы же всегда так общались раньше!!
Бросаю осторожный взгляд на Артёма. Он сканирует экран телевизора. Напряжённая линия челюсти выдаёт его раздражение.
– Я бы хотела узнать тебя получше, – говорю я примирительно. – И могу рассказать тебе немного о себе. Например, о своей маме. Или об отце.
Тёма наконец смотрит на меня, его взгляд наполнен недоумением. Он разворачивается ко мне всем телом и, положив локоть на спинку дивана, занимает удобную позу.
– Да, расскажи мне, – согласно кивает. – Я знаю, что мама растит тебя одна.
– Угу, – я киваю, и непослушная прядь волос закрывает половину моего лица.
Артём тут же бережно убирает её за ушко. Этот жест получается ещё интимнее, чем вытирание смузи с моих губ.
Спрятав взгляд под ресницами, стараюсь не вкладывать эмоции в свой рассказ:
– Мой папа умер, когда мне было пять. Я плохо его помню, но мама говорит, что он был лучшим в мире мужчиной. Поэтому она и не вышла больше замуж. Во всяком случае, я так предполагаю. Вроде как для неё не может быть никого лучше, чем мой папа. Ну или хотя бы приблизительно такого же.
– Ясно. А ты как считаешь? Твоя мама должна с кем-нибудь встречаться? – легко вступает в диалог Артём.
Я думала, разговор о родителях будет неловким… Но нет, вроде всё идёт нормально, а значит, и он наверняка поделится со мной.
– Раньше я не хотела, чтобы мама нашла себе кого-то, – признаюсь стыдливо.
– Ммм? Эгоисткой выросла? – поддевает меня Тёма.
– Думаю, да, – не отрицаю я. – Но пару лет назад всё изменилось. Я выросла… И увидела, как маме одиноко. Сейчас мне почти восемнадцать. Скоро закончу школу, поступлю в универ… А там студенческая жизнь, отношения…
– Не продолжай, я тебя понял! – довольно резко обрывает меня Артём. – Не будем забегать так далеко, ладно? – вновь говорит спокойным тоном. – Не хочу знать о твоих планах на будущее.
– Почему? – усмехаюсь я, глядя в его глаза.
Он пожимает плечами и отвечает:
– Потому что там не будет меня.
И звучит это уничтожающе грустно. И я не знаю, почему.
Ну кто мы друг другу? Вчерашние враги, которые вдруг стали фиктивной парочкой. Причин этой странной сделки я до сих пор не понимаю…
– Кстати, скажи… – решаю сменить тему. – Мы уже дважды с тобой ужинали. Я подхожу тебе для банкета? Или, может, веду себя как-то не так? Например, чавкаю за столом?
Решаю немного развеселить Артёма, а то он как-то резко стал слишком серьёзным.
– Ну так подхожу или нет? – лукаво улыбаюсь.
Нахмурившись, он отвечает:
– Вполне.
Хочет снова отвернуться к телевизору, но я придерживаю его за запястье.
– Подожди… Расскажи мне о своей маме. В школе никто не знает, куда она у вас делась.
Это правда. Все знают, что в семье Соболевых есть только отец. И существует куча версий о том, что он мог сделать со своей женой. Но это лишь больные фантазии учеников пансиона.
– Я не стану говорить с тобой о матери! – внезапно отрезает Артём, посмотрев на меня предупреждающим взглядом.
– В смысле – не будешь? – я ушам своим не верю. – Но я же рассказала о своих родителях!
– Пожалуй, я пойду! – Тёма резко встаёт с дивана и направляется к двери.
Пару секунд я шокированно смотрю в его спину, а потом тоже вскакиваю и бросаюсь за ним. Обгоняю и встаю перед самым его носом.
– Подожди! – практически требую я. – Хорошо. Не хочешь говорить со мной о маме, поговори об отце. Поговаривают, что он жесток со своими сыновьями.
Я не хотела говорить этого… Но, видимо, на эмоциях не смогла смолчать.
– Даш, дай пройти!.. – голос Артёма звучит почти зловеще.
Похоже, я нечаянно загнала его в угол. Наткнулась на ту верёвочку, за которую дёргать не стоит. Но где я, и где здравый смысл?
– Значит, это правда?
Он тут же бросает:
– Нет!
А я вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, лжёт он или нет. Хлопаю в ладоши, свет включается. Но Артём тут же выключает его, тоже хлопнув.
Не хочет показывать мне истинного себя! Прячется за маской добродушного паренька, да?!
В нашем пансионе никто не любит его отца. О Соболеве-старшем болтают много всякой дичи. Мол, он очень снисходителен к Тимуру и не особо благоволит ко второму сыну.
Я надеялась, что Артём сейчас развеет все эти слухи. Скажет что-то типа: «Мой отец, может, и не подарок, но он хороший человек, что бы там о нём не болтали».
А его мама… Ну не знаю… Может, они развелись. Или она тоже умерла, как мой отец. Что здесь такого? Почему нельзя спокойно об этом поговорить?!
Я не свожу внимательного взгляда с лица Артёма, и он, скривившись, выплёвывает:
– Что ты так вылупилась, а?
Чёрт! Меня это злит!
– Как? – с вызовом бросаю я.
– Так, словно в душу залезть пытаешься!
В душу? Да, может быть! Но вот только он не впускает меня и на сантиметр! А собрался привести на ужин со своей семьёй!
Вот же бредятина!..
Язвительно улыбаюсь.
– А у тебя есть душа? И как она выглядит? Чёрная, мрачная… как ты сам?!
Дёрнувшись ко мне, Артём хватает за плечи и толкает к стенке рядом с дверью.
– Тём… – с моих губ испуганно срывается его имя. – Не надо… Что ты делаешь?
– Закрой рот! – обрывает он меня. – Я слишком долго был мил и приветлив с тобой. И мне полагается бонус. Сейчас узнаешь, какой!
И он тут же впивается в мои губы. А я…
Я замираю в оцепенении.
Боже, как приятно… Его губы тёплые и мягкие… И этот поцелуй, хотя он импульсивный и даже жёсткий, ощущается каким-то нереально правильным! Словно мои губы всю жизнь ждали именно этого.
Я невольно тоже шевелю губами, подстраиваясь под рот Артёма. Несмотря на то, что целует он меня очень напористо и жадно, его пальцы нежно поглаживают мою щёку.
Я должна оттолкнуть его! Должна!
Но вместо этого закрываю глаза и обвиваю руками его шею.
Артём в ответ вдавливает меня в стену ещё неистовее. И мне это нравится… Иначе я бы упала, потому что мои ноги почему-то онемели и вряд ли смогут удержать меня.
Через несколько секунд всё прекращается. Артём отстраняется, мои руки сползают с его плеч.
– Завтра увидимся! – его голос хрипит от напряжения, а глаза бешено сверкают.
Я остаюсь на месте, а он рывком открывает дверь и вылетает в коридор.
Когда шок немного меня отпускает, я бросаюсь следом и кричу Соболеву в спину:
– Нет, не увидимся! Завтра приедет моя мама!
Он явно меня слышит, но даже не оборачивается!
Забегаю обратно в номер и захлопываю дверь. Навалившись на неё спиной, прижимаю ладонь к губам.
Какого чёрта сейчас было?!
