Кира Стрельникова
Госпожа повариха
© К. Стрельникова, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Госпожа повариха
Пролог
Малый королевский кабинет выглядел строго, под стать хозяину. Массивная мебель темного дерева, стол с письменным прибором, накрытый бордовым сукном, несколько шкафов с книгами, папками с бумагами и различными артефактами, в основном неактивными. В углу, у окна, кресло для отдыха и столик с расписной столешницей. Около стола стул с высокой спинкой, а с другой стороны – для посетителей, обычный. Сам хозяин стоял у камина, заложив руки за спину и глядя на своего советника со смешанным выражением недовольства и сочувствия. Король Казимир выглядел внушительно, с широким разворотом плеч, на которых камзол чуть не трещал, высокий, с суровыми, словно из гранита вырубленными чертами лица и прямым взглядом неожиданно ярких синих глаз. Темные, чуть волнистые волосы перехватывал узкий золотой обруч с крупным рубином посредине.
– Эрик, – проникновенно начал король. – Я тебя очень люблю и уважаю, ты многое делаешь для страны и вообще незаменим, и все такое, но… – Казимир сделал выразительную паузу, подняв густые брови. – Когда меня будит в шесть утра достопочтенный ректор академии и истеричным голосом сообщает, что лично удавит тебя, а потом поднимет и снова умертвит, мне становится не по себе. Господину архимагистру некромантии весьма не понравилось, что после твоего вчерашнего срыва пришлось до утра укладывать оживших мертвяков обратно в могилы. А к нему вообще явилась почившая теща, чтобы проверить, как там поживает доченька и не обижает ли зять кровиночку.
При этих словах во взгляде невозмутимого внешне Эрика мелькнули смешливые искорки, однако он не дал воли эмоциям. Как всегда подтянутый, в неброском темном форменном мундире, украшенном лишь узким серебряным кантом по воротнику и обшлагам рукавов, он молча слушал его величество. Да, вчера нехорошо получилось, он настолько устал, что перед сном забыл выпить эликсир… Надо будет извиниться перед главой некромантов, в самом деле неудобно вышло.
– Так вот, Эрик, – голос короля построжел, и главный маг всего королевства внутренне подобрался. – Уже год, как погибла твоя суженая, и я считаю, этого достаточно, чтобы твои раны зажили. Ты не сможешь без стабилизатора, – чуть тише добавил он. – Зелья и артефакты не помогут, Эрик, и тебе это известно лучше меня. И так сидишь на них уже сколько лет. Так что через три дня я устраиваю прием, куда прибудут все девицы со знаком богини, и готовься выбрать среди них айсу, – твердо закончил Казимир. – Как раз и принц вернулся, вот и отметим и это событие. Тебе ясно, Эрик? – Он, чуть прищурившись, посмотрел на своего советника.
Тот задержал дыхание, уняв раздражение и признавая, что его величество прав, как ни сложно признать, и коротко кивнул.
– Да, мой король, – кратко ответил Эрик, отогнав нежный образ погибшей невесты.
Всего несколько чудесных недель, и все закончилось…
– Вот и хорошо, – с явным облегчением отозвался Казимир, настроенный уже на весьма горячий спор с упрямым магом.
Их беседа внезапно была прервана возникшей на пороге кабинета миниатюрной женщиной с узким лицом и сердито поджатыми губами.
– Ваше величество, наследник не ночевал во дворце! – выпалила она, не обращая внимания на бледного секретаря, выглядывавшего из-за плеча дамы с виноватой физиономией. – И не явился к завтраку! Его нет в его покоях! – голос леди сорвался на истерический визг, и Казимир явственно поморщился.
– Перестаньте, ваше величество, – осадил он разошедшуюся не в меру супругу. – Юлиан вполне взрослый молодой человек…
– Он опять пошел к этим… непотребным девкам, я знаю! – взвизгнула королева, сжав кулаки, и даже топнула ножкой, и теперь поморщились оба мужчины. – Он все делает мне назло, противный мальчишка! – Театрально всхлипнув, она приложила кружевной платочек к уголку глаза. – Вы должны немедленно найти его, ваше величество!
– Я, пожалуй, пойду, – Эрик развернулся и поспешил к двери, воспользовавшись предлогом не продолжать неприятный разговор о необходимости выбора новой айсу.
– Никакой магии, Эрик, ты слышишь?! – громко заявил ему вслед Казимир. – До приема не смей!
Лорд Эрик Даннел кивнул, спрятав усмешку. Ну конечно, а как себе его величество представляет в таком случае поиски принца? Спустить собак и устроить по городу охоту на наследника на радость зевакам? Пока что магией крови владел только он один, маг-универсал, и не так это и сложно, чтобы опасаться последствий. Тем более амулет заряжен и с утра Эрик принял все нужные эликсиры. И первый советник короля, его правая рука, поспешил к себе в кабинет, заняться поисками вредного мальчишки, испытывая острую потребность отходить Юлиана по мягкому месту хворостиной. Чтоб выбить юношескую дурь из взбалмошной головы.
Глава 1
– Как женат?.. – растерянно пробормотала я, разглядывая знакомый штамп в паспорте.
Такого-то года, такого-то числа – кстати, уже десять лет как – зарегистрирован брак… между гражданином Василием Темниковым и гражданкой Анной Фоминой… Моргнула, чувствуя, как по телу разливается оцепенение. Мелькнула отстраненная догадка о том, почему Вася называл меня Аней или Анечкой, а вовсе не Анни или Иоанной. Спасибо маме, светлая ей память, увлекавшейся творчеством пани Хмелевской и наградившей дочь таким именем. Господи, это первый мужчина за полтора года, которому я поверила и кого впустила в свою жизнь после смерти мужа. И ведь как ухитрялся полгода морочить мне голову! Я же, наивная, не лезла в телефон, не пыталась докапываться, почему мы встречаемся только у меня. Поверила, что у него съемная квартира и в соседней комнате живет сослуживец.
Не знаю, что дернуло сейчас достать Васин паспорт, – наверное, очень уж заманчиво он виднелся в раскрытой сумке, брошенной на тумбочку в коридоре. Сам любовничек, едва влетев в мою скромную двушку, быстро клюнул в губы, скороговоркой выпалил что-то о тяжелом дне и сразу поспешил в душ. Наверное, расслабился, видя, что я не настаиваю на совместном проживании, довольствуясь только ночевками несколько раз в неделю – и как жена не заподозрила?! Хотя, может, она и в курсе, откуда мне знать, какие у них высокие отношения. Вот же дура наивная, в следующий раз обязательно первое, что сделаю при знакомстве, – это попрошу паспорт! Пока же…
Положив документ обратно, я неторопливо вернулась на кухню, присела за стол и подперла ладонью подбородок, глядя на вечерний город, мигающий огнями. Что я чувствовала? Пустоту и разочарование, пожалуй. И немножко больно было. В душе шевелились обида и злость, так и тянуло сделать какую-нибудь пакость в духе дешевой мелодрамы. Например, разбить телефон об стену или одежду испачкать… На худой конец просто подлить в чай слабительного и выставить за дверь. Хм. Я задумчиво прищурилась, последняя идея зацепилась, и в голове закрутилась фраза из любимой песенки: «А я маленькая ме-ерзость, а я маленькая гнусь…» Не надо обижать женщину, а то она в ответ так обидится на вас, мало не покажется! Нет, ну а что он так со мной, это же нечестно! Маленькая девочка внутри требовала отмщения, но я ведь взрослая женщина, даже вдова, хотя местами и чересчур наивная и доверчивая.
Ладно, не буду скандалить и устраивать пошлые разборки. В конце концов, Василий был мне просто симпатичен, не более, ни о какой любви речи не шло. Шум воды прекратился, а через несколько минут я ощутила, что не одна на кухне. Спустя мгновение нос уловил хвойный аромат – любимый гель мужчины.
– Анечка, а что у нас на ужин сегодня? – весело поинтересовался Вася, приобняв за плечи.
Я же, плавно повернув голову, посмотрела ему в глаза и непринужденно ответила:
– Вась, я не знаю, что у вас на ужин, а у меня – запеканка из картошки и поджаренного в сливках куриного филе, – и на моих губах появилась улыбка. – А тебе, наверное, надо у жены спросить, что она на ужин приготовила.
Он непонимающе поднял брови, видимо, посчитав, что я так несмешно пошутила.
– У какой жены? – правдоподобно удивился он, и ни тени раскаянья или вины в глазах.
Вот ведь жук, а? Может, все-таки напоить чайком?.. Я встала, аккуратно отступив на шаг, и терпеливо разъяснила временно потерявшему память Василию:
– У гражданки Анны Фоминой, Вася, к которой ты сейчас и пойдешь ужинать, – с ласковой улыбкой произнесла, еще и указала на дверь для большего понимания. – Давай-давай, милый. Прошла любовь, завяли помидоры.
И вот как-то сразу легко стало, хотя обида еще скреблась в глубине, тихонько поскуливая. Вспомнилось, как с мужем жили душа в душу, я вышла за него в двадцать пять, влюбившись без памяти. И пока он не умер во сне от тромба, считала себя самой счастливой женщиной. Только вот с детьми не успели, и это грустно. Сглотнув ком и прогнав желание шмыгнуть носом, я вернулась в настоящее. Не отводила взгляда от Василия и не опускала руки, желая, чтобы обманщик как можно быстрее убрался с моей территории.
Вася моргнул и все же попытался что-то сказать:
– Иоанна, послушай…
О как. Даже по имени назвал.
– Не-не-не, соколик, не буду, – тут же перебила его. – Давай, помылся – одевайся, и домой. Тебя там заждались.
А меня запеканка заждалась, и при мысли о еде аж рот слюной наполнился. Вася еще несколько томительных мгновений смотрел, но, видимо, понял, что я не переменю решения. Молча развернулся, едва заметно пожав плечами, и вновь скрылся в ванной. Вышел через некоторое время, покосился через проход – я ни слова не сказала, скрестив руки на груди и непримиримо вздернув подбородок. И только уже открыв входную дверь, бросил одно слово:
– Зря.
После чего вышел. Из моей квартиры и из жизни тоже. Нет, не зря, Вася, даже не надейся. Решительно удалив его номер, вернулась на кухню и занялась запеканкой, отвлекая себя от грустных мыслей. Все-таки полгода встречались, я привыкла, и нравился он мне, да… Ладно, пройдет. Долго хандрить я тоже не умела, это занятие мне быстро надоедало в силу природного жизнелюбия и легкого характера. А утром на работу, и там-то точно о Василии некогда будет вспоминать. Я работала в частном детском саду поваром. Готовить любила и умела, только в ресторанах не прижилась: там мало простора для творчества, и в конце концов устроилась в частный детский сад несколько лет назад. Платили прилично, рабочий день до трех – красота.
Поужинав запеканкой, я, подумав, достала из морозилки любимое крем-брюле, положила в креманку, залила все малиновым вареньем и посыпала миндалем. Вот так, имею право побаловать себя, в конце концов, я только что выгнала любовника и вроде как мне полагается погрустить немножко. Ложась спать, уже почти успокоилась, а вот следующий день принес еще один сюрприз, гораздо более неприятный, чем крах личной жизни.
– Иоанна, понимаешь, ты очень хороший специалист, и я уверена, без работы не останешься, – вещала улыбчивая Маргарита Владиславовна, директор садика, глядя на меня добрыми голубыми глазами. – Можешь даже не отрабатывать две недели, я выплачу тебе все, и премию за этот месяц тоже. И рекомендацию дам. – Мне придвинули чистый лист бумаги и ручку.
Казалось, я сплю и вижу дурной сон, в котором меня вот так, резко, увольняют только потому, что дочь директора вышла из декрета и ей нужна работа. Конечно, внука Маргарита Владиславовна взяла в свой садик, и дочку решила тоже, чтобы все под присмотром и при деле. А меня можно и за порог, я же женщина взрослая, самостоятельная и одинокая. И ведь не поскандалишь, это частная лавочка, и порядки здесь устанавливает владелец, а именно Маргарита Владиславовна. Пришлось стиснуть зубы, загнать желание высказать все этой даме в лицо поглубже и написать заявление. Наверное, не будь вчера предательства Васи, я легче пережила бы – ну найду другую работу, вдруг даже получше нынешней. Но сейчас стало так горько и обидно за себя, что аж глаза защипало от навернувшихся слез. Несправедливость в жизни я всегда переживала тяжело.
Я медленно шла куда глаза глядят, ничего не видя перед собой – окружающее расплывалось от слез, в груди жгло, и в голове метались растерянные мысли, как дальше жить. Нет, ну понятно, что снова искать работу, снова, наверное, пытаться наладить личную жизнь… И вообще, завтра утром я даже и не вспомню о своих сегодняшних страданиях, погрузившись в недра Интернета и форумов с резюме и вакансиями. Но сейчас было очень жалко себя и обидно, и следовало немного отвлечься. Надо посидеть, выпить кофе с пироженкой, выдохнуть, и все будет хорошо, все наладится, обязательно.
Приняв такое решение, я свернула на улочку недалеко от садика, в любимое кафе, где варили потрясающий кофе со специями – то, что надо, когда, несмотря на теплый погожий весенний денек, по телу то и дело прокатывается прохладная дрожь. Села за столик, сделала заказ, бездумно теребя салфетку и ни о чем конкретно не думая…
– Простите, у вас не занято? – раздался приятный мягкий голос, и я вскинула голову, не сразу осознав, что обращаются ко мне.
Около столика стояла невысокая хрупкая женщина лет за сорок, с аккуратно собранными в пучок светлыми волосами, внимательным взглядом неожиданно темных, как вишни, глаз и в приглушенно-розового цвета костюме.
– Нет, – рассеянно отозвалась я, мимолетно удивившись, что дама подошла ко мне – в кафе оставалось достаточно свободных столиков.
Она грациозно опустилась на стул, внимательно посмотрела на меня и скопировала позу, подперев ладонью подбородок и улыбнувшись шире.
– Что грустим? – бодро поинтересовалась она так, будто мы давно знакомы и встретились поболтать, как старые подружки.
Вообще, я легко сходилась с людьми и не прочь в самом деле пообщаться. Вздохнув, ответила незнакомке:
– Да вот, любовник обманул вчера, сегодня с работы уволили, потому что директорской дочке место понадобилось…
– Пфеф, – небрежно фыркнула дама и отмахнулась. – Тоже мне, повод нашла. Что, любовник так уж хорош был? – Она лукаво усмехнулась и выгнула бровь, глаза весело блеснули.
Я озадаченно моргнула, вспомнив Василия.
– Ну не сказать, чтобы прямо ах, – протянула в ответ.
– Неужели любила?! – с притворным ужасом предположила дама, и я невольно улыбнулась – ее настроение оказалось заразным, и моя внезапная хандра начала таять, как утренний туман под ясным солнышком.
– Да боже упаси, – в тон ей откликнулась я и откинулась на спинку стула. – Так, нравился, хорошо с ним все-таки было…
– Ой, я тебя умоляю, – незнакомка закатила глаза. – Тебе просто не с чем сравнивать. Что же до работы, – она прищурилась, и взгляд стал острым, испытующим. – Неужели нравилось варить кашки и супчики, да запеканки делать детишкам?
Вот тут я неожиданно смутилась, опустила взгляд и начала выписывать узоры на столешнице.
– Ну, шеф-поваром в ресторан точно не возьмут, а просто готовить по меню скучно, – я замолчала и пожала плечами.
Душа требовала творчества в рецептах, и в садике худо-бедно это удавалось, поскольку я была главной на кухне. В ресторане же вряд ли дадут такую свободу. Тут мне принесли мой кофе, а вот на мою собеседницу официантка внимания не обратила, а та и не собиралась, видимо, заказывать что-то.
– Знаешь, – задумчиво произнесла дама, сцепив пальцы и поставив на них подбородок. – Есть у меня вариант с работой. И для творчества простор, и начальник очень хороший, он только рад будет помощнице с таким талантом.
Я тут же заинтересовалась, даже не задавшись вопросом, с чего бы совершенно незнакомой тетке предлагать мне вкусное место работы. Где-то внутри таилась убежденность, что в жизни просто так ничего не происходит и глупо было бы не использовать подвернувшийся шанс.
– Какой-то частный ресторан? Как называется? – спросила я, отхлебнув горячего напитка.
– Не совсем, но тебе понравится, я уверена, – заявила дама и достала из сумочки визитку. – Держи, позвони завтра, договоримся о встрече. Я предупрежу моего знакомого.
– Спасибо, – кивнула я, разглядывая кусочек картона, покрытый перламутром и красивыми золотистыми завитушками.
Там значилось только имя: Вышинская Любава Мирославовна. Ого, имечко. Ну и ниже – номер.
– Будем строить твою жизнь заново. – Подмигнув, Любава поднялась и одарила еще одной усмешкой. – И не смей думать, что все плохо, – строго прибавила она. – Все только начинается, Иоанна. До встречи! – она помахала рукой и направилась к выходу.
Я же ошарашенно смотрела ей вслед, пытаясь понять, когда успела сказать свое имя, ведь не читает же она мысли, в самом деле! В эмоциях воцарился легкий сумбур, но преобладало над всем смутное предвкушение, от которого подводило живот и сердце начинало скакать по всей груди. Давно в моей жизни сюрпризов не случалось, особенно приятных, и, пожалуй, я к ним готова! Остаток дня прогуляла по городу, пользуясь погожим деньком, и домой вернулась в полном порядке. Все же отлично, на самом деле. Избавилась от женатика, получила интересное, интригующее предложение, так что жизнь прекрасна.
А работа, ну что работа? И в самом деле, кашки да молочные супчики поднадоели. Да здравствует креатив! В общем, умылась, поужинала и забралась под одеяло, практически сразу нырнув в сладкие объятия Морфея. И кто бы знал, каким будет пробуждение!
Сознание включилось резко, как будто кто-то невидимый нажал на кнопочку. Я распахнула глаза, пытаясь собрать мозги в кучу и не совсем понимая, где нахожусь, и вообще с осознанием себя возникли проблемы. Первое, за что зацепились мысли, это собственное имя: Иоанна. И все, на этом сведения о себе, любимой, заканчивались. Ой, нет, еще твердо знала, что обожаю готовить, умею это делать и с удовольствием изобретаю новые рецепты. Я с некоторой опаской открыла глаза, отметив, что мне как-то не слишком удобно лежать, что-то определенно мешало под поясницей. Я находилась в большом светлом помещении с рядами кроватей, но больницей не пахнет, наоборот – чем-то неуловимо свежим и терпким, будто сушеными травами с примесью специй. А рядом с кроватью сидела улыбчивая женщина средних лет в простом зеленом платье из льна и доброжелательно смотрела на меня.
– Вы кто? – голос был немного хриплый, видимо спросонья.
Приподнявшись на локтях, я еще раз огляделась, отметила, что сама одета в подобие ночной рубашки с длинными рукавами и воротом, а еще… Мои волосы. Серебристого оттенка, тоже длинные, гораздо ниже плеч, и завивавшиеся крупными локонами. В сердце кольнуло беспокойство, отчего-то я была твердо уверена, что имела несколько другую внешность.
– С пробуждением, милая, – отозвалась женщина и наклонилась, заботливо поправив подушку. – Как себя чувствуешь? Хочешь встать?
– Н-нет, хорошо чувствую. Наверное. – Я помотала головой, чувствуя какую-то странность и на ней.
Рука невольно потянулась пощупать, и… О господи ты боже ж мой! Пальцы наткнулись на что-то мягкое, теплое и живое, являвшееся совершенно точно частью меня. И больше всего похожее на большое кошачье ухо… От неожиданности я отдернула руку и – черт возьми!!! – нервно дернула этим самым ухом! М-мамочки! Кто я?!
– Тише, родная, все в порядке, – успокоила женщина, видимо, заметив всю гамму эмоций на моем лице.
– Ч-что со мной? – пробормотала я сипло и откинула одеяло, собираясь вскочить.
Да, вскочила, хотя и пошатнулась, ноги держали не слишком хорошо. А потом замерла, ошарашенно глядя на обвившийся вокруг ног… роскошный пушистый хвост белого цвета, определенно принадлежавший тоже мне. Ушки, хвост… Ы-ы-ы-ы-ы! Сознание впало в ступор, мысли трусливо попрятались по углам, а разумная часть меня категорически отказалась выдавать приемлемые объяснения. Я – оборотень?! Коленки подогнулись, я рухнула обратно на кровать, едва успев убрать хвост, чтобы не сесть на него, и уставилась на женщину.
– Кто я? – жалобно спросила, чуть не хлюпнув носом от расстройства.
– Ты – аррини, дорогая моя. – Она погладила меня по ладони. – Твоя душа пришла в этот мир и заняла это тело, милостью богини. Добро пожаловать в Рамиос, девочка.
– А… аррини?.. – пробормотала обескураженно, хлопая ресницами и глядя на женщину. – Оборотень, что ли?
Та весело рассмеялась и покачала головой.
– Ну что ты, милая. Это переселенцы, – пояснила она. – Те, кого в их родных мирах ничего не держит и кому наша богиня дала шанс начать все сначала. Без груза прошлых неудач и плохих воспоминаний. Здесь у вас новое тело и новая жизнь, милая. Как тебя зовут? – поинтересовалась женщина.
У меня же в памяти всплыло словечко «попаданка» – наверное, из прошлой жизни. Так, значит, я из другого мира… И в нем не осталось ничего дорогого, если верить словам сиделки. Эмоции слегка улеглись, хотя еще потряхивало, и сознание пыталось цепляться за обрывки мыслей, выудить хоть какие-то воспоминания, но безрезультатно. Все, что составляло мое прошлое, исчезло. Неужели там было так плохо? Я нахмурилась, рассеянно почесала около уха и едва не хихикнула от неожиданности – оказалось приятно, по коже разбежались щекотные мурашки. Хм, вот точно как у кошки.
– Иоанна, – представилась я послушно.
– Красивое имя, – искренне восхитилась женщина. – Я – Виттара, служительница при храме Любомиры. Помогаю аррини после пробуждения.
– И как тут все устроено? – Я помахала рукой в воздухе, чувствуя себя все увереннее с каждым мгновением.
Раз меня сюда перенесло, значит, так тому и быть. Не помню прошлого? Оно, наверное, к лучшему. Себя помню, это самое главное, ну а как устроиться, разберусь. В конце концов, готовить умею – не пропаду.
– Есть король, есть магия, – охотно начала рассказывать Виттара. – Переселенцы весьма уважаемы, и заполучить такого в работники считается большой удачей. Кстати, что ты умеешь делать? – спросила она. – Богиня оставляет навыки, которые пригодятся здесь, в нашем мире.
– Готовить, – не задумываясь, ответила Виттаре. – Очень люблю это дело.
– О! – просияла женщина, и я оторопело почувствовала, как мои уши в самом прямом смысле встали торчком, как у кошки, реагируя на всплеск любопытства. – Так это же здорово! Во дворце как раз королевский повар набирает себе помощников! Решено, сегодня же отправишься во дворец, – заявила Виттара. – Сейчас только утро, как раз к обеду и будешь. Пока оденем тебя, приведем в порядок, я напишу рекомендацию и расскажу, как добраться.
Признаться, я слегка напряглась, услышав о дворце. Как-то слишком круто для скромной попаданки, на мой взгляд.
– А меня туда точно пустят? – с сомнением переспросила у Виттары.
– Анни, голубушка, конечно, пустят, – заверила она, и я решила положиться на служительницу – ей уж точно лучше известны здешние порядки. – Так запомни, магии тебе нечего бояться, все аррини изначально лишены ее, и на них она не действует вообще.
– О как. – Я помолчала, обдумывая новость, и пришла к выводу, что, пожалуй, она мне нравится.
И без магии обойдусь как-нибудь.
– Ну, пойдем оденем тебя? – предложила Виттара, встав и протянув мне руку.
Я снова поднялась, уже увереннее, и не удержалась, оглянулась, рассматривая новую часть тела, пушистую до безобразия и весьма своенравную. Надо еще приноровиться управлять ею, а то ведь нехорошо людей сшибать собственным хвостом. Потом пошла за Виттарой к одной из боковых дверей, где скрывалась обширная гардеробная. И вот там-то и увидела наконец, как выгляжу в этом мире…
Хорошенькая мордашка с широко раскрытыми, яркими зелеными глазами, пухлыми губами и длинными ресницами, густая копна непривычного оттенка волос – платиновые, снова всплыло определение из прошлой жизни. И – уши. Приличного размера, покрытые мягкой белой шерсткой снаружи и трогательно розовые внутри. Ох, как непривычно-то, мама моя. Пристально уставившись на них, сосредоточилась и… пошевелила. Получилось настолько по-кошачьи, особенно в сочетании с остальной почти кукольной внешностью, что от собственного отражения мимиметр превысил все мыслимые значения. Ой, опять словечко от прошлой меня. Забавное, однако, но очень точно выражает суть. М-да. Чую, желающих потискать такое чудо, как я, найдется предостаточно и придется их скалкой отгонять. А то и чем посерьезнее. Подавив вздох, отвернулась от зеркала и поспешила к Виттаре, уже отобравшей одежду.
– Ты не переживай, тут все новое, специально купленное, королевским указом все наши покупки оплачиваются из казны. И размеры всякие есть. Ну-ка, давай примеряй, – она сунула мне в руки ворох ткани и подтолкнула в сторону ширмы.
Спустя некоторое время я стала обладательницей симпатичной льняной юбки ярко-красного цвета, украшенной по подолу вышивкой бисером и тесьмой, под нее полагались нижние, крахмальные, придававшие форму и не мешавшие при этом ходить. Под мой роскошный хвост имелась и прорезь, и аккуратные завязки не давали юбке свалиться с меня. К ней прилагались блузка с вырезом лодочкой и пышными рукавами и корсаж под грудь, не мешавший дышать и придававший моим и без того вполне притягательным формам аппетитный вид. Нижнее белье тоже порадовало: батистовая сорочка на тонких лямках и трусики, похожие больше на короткие шортики, с тесемками по бокам. И чулки, да, куда же без них. В общем и целом, покрутившись перед зеркалом, я осталась вполне довольна: ничего нигде не жало, не мешалось, и если бы не пресловутые ушки и хвост… Ладно, придется привыкать к этому. Хорошо еще, хвост не настолько длинный, чтобы мести землю, а то замучилась бы ухаживать.
– Так, дорогая, держи, – Виттара тем временем черкнула несколько строк на бумаге настоящим пером, окуная его в чернильницу. – Отдашь пану Жижтову, это королевский повар, – женщина протянула мне записку. – Жилье во дворце тебе дадут, и жалованье тоже будешь получать, а пока вот, на первое время, – и за бумагой последовал кожаный мешочек, в котором приятно звякнуло.
Все это сложила в сумку, повесив на плечо и крепко прижав к себе, чтобы, не дай бог, не украли. Виттара окинула меня взглядом, удовлетворенно кивнула и повела к выходу из храма, давая последние наставления.
– Храм стоит на главной площади, от него отходит центральная улица, иди прямо по ней и доберешься до дворца. Только никуда не сворачивай! – строго предупредила она.
Я кивнула, с любопытством оглядываясь: мы уже вышли в основное помещение храма. Светлый, пронизанный лучами света из стрельчатых окон, украшенный множеством горшков с цветами и фресками на стенах, он производил впечатление. Я слегка поморщилась от ударившего в нос сладкого аромата, кажется, мне еще и слишком чувствительное обоняние досталось. Ладно, тоже полезная особенность, если подумать. Справа в нише стояла мраморная статуя женщины, показавшейся смутно знакомой, особенно вот эта лукавая улыбка. Надо понимать, та самая Любомира, по милости которой я и очнулась в этом мире.
Людей в храме оказалось не так много, в мою сторону с любопытством косились, однако не пялились в открытую, видно, и правда аррини не такая уж редкость. Мы подошли к широким распахнутым воротам, и Виттара остановилась.
– Ну, милая, удачи, – она кротко вздохнула, начертила в воздухе какой-то знак – наверное, местное благословение. – Если что, я всегда рада тебя видеть, – тепло улыбнулась моя первая знакомая в этом мире. – Тебе туда, Анни.
Я оглянулась, шагнула на площадь, выложенную брусчаткой, и полной грудью вдохнула воздух нового мира. Ой, это зря. В нос тут же ударило множество запахов, он зверски зачесался, и я чихнула, тряхнув головой. Уф. Надо поосторожнее, пока не привыкну. И я осмотрелась, немного нервно облизнувшись и чувствуя, как суматошно колотится от волнения сердце.
Площадь, где располагался храм Любомиры, оказалась треугольной. Передо мной, сомкнувшись углами, стояли еще два здания, одно со шпилем и часами, красно-кирпичного цвета – ратуша, и второе – массивное, торжественно-монументальное, с колоннами и портиком. По внешнему виду и не понять, какое у него назначение, и я решила потом спросить у кого-нибудь. От острого угла начиналась прямая, широкая улица, а впереди… Мой зачарованный взгляд замер на холме, возвышавшемся над городом, вершину которого венчал дворец. Точнее даже, ажурный замок с множеством башенок, изящных перемычек-галерей между ними, шпилей, и выглядел он как взбитые сливки на марципановом торте. Даже отсюда резиденция местного короля смотрелась воздушной и притягивающей взгляд, очень гармонично вписываясь в общий вид города. А внутри, наверное, там вообще красотища…
Вздохнув с легким разочарованием – кто же пустит повариху в парадные залы, – я взяла себя в руки и неторопливо пошла вперед, к главной улице. Народу на площади было не так чтобы много, но достаточно, и я снова ловила любопытные взгляды, особенно от детей. Надо беречь хвост, а то не успеешь оглянуться, как найдется какой-нибудь ушлый, жаждущий запустить потные пальчики в пушистый мех. В центре площади даже располагался небольшой сквер с несколькими деревьями и скамейками под пышными кронами. Весьма продуманно, учитывая яркое солнышко и довольно жаркий день – климат здесь мне уже нравился.
Центральная улица называлась Триумфальным проспектом и была действительно широкой, с тротуарами и стоками для дождевой воды. Экипажи и всадники двигались в две полосы, в обе стороны, на перекрестках в специальных будочках стояла городская стража в темно-зеленых мундирах, зорко поглядывая на прохожих. Широкие витрины двух- и даже трехэтажных не магазинов, салонов – в основном, конечно, разнообразных нарядов. Отдельно стоящие особняки, полагаю, местной аристократии, окруженные садами с фонтанами и яркими клумбами за коваными заборами. Солидные рестораны с швейцарами и уютные кафе со столиками на улице, откуда мой чуткий нос улавливал божественные ароматы, и я невольно притормаживала, едва не облизываясь.
Город мне нравился с каждым мгновением все больше. Шумный, живой, разноцветный, завораживающий, и кстати – чистый. Везде стояли урны, сюрпризы от лошадей убирали специальные люди с тачками, ловко маневрируя между экипажами и всадниками, и я не удивлюсь, если здесь в домах нормальный водопровод имеется. В памяти почему-то крутились обрывки каких-то суждений насчет того, что средневековые города ужасно грязные и вонючие – наверное, отголоски прежней жизни. Может, в моем мире все было по-другому, но здесь – вот так. И это радовало.
Попадались, кстати, и такие, как я, пока дошла до середины проспекта, встретила аж двоих. Мужчина, похожий на спаниеля, высокий, с грустным вытянутым лицом и вислыми ушами, и дородная пышнотелая дама, ее ушки были круглыми и плюшевыми, а хвоста я не увидела – наверное, он короткий и под юбкой. Счастливица… Мне же все сильнее хотелось взять собственный в руки, чтобы ненароком не прищемить или не дай бог, хм, обшерстить кого-то из прохожих. Может, именно поэтому, слишком занятая своенравной пятой конечностью и слегка пришибленная ворохом новых впечатлений, я не обратила внимания на притормозивший у тротуара наемный экипаж, из которого вышла особа в плаще с накинутым на самый нос капюшоном.
