Кирилл Ликов
Видение Кассандры
Странно, но утро сегодня выдалось для Саши действительно доброе. Голова не болела, во рту не было ощущения наличия туалета для всех окрестных кошек, воспользовавшихся им за ночь. Почти выпрыгнув из кровати, Александр направился в ванную комнату, где быстро принял душ и почистил зубы. После водного моциона наступило время завтрака. Две сосиски были обжарены со всех сторон на одной сковороде с двумя яйцами, превратившимися в яичницу-глазунью, а на тарелке еще и украшены половиной банки зеленого горошка. Чтоб не зацикливаться на еде и упереть, так сказать, куда-нибудь глаза, Ядов включил телевизор.
– Доброе утро, – произнес диктор.
– И тебе не хворать, – чавкая сосиской, молвил мужчина.
Чавкать он мог себе позволить громко. Точнее, не так. Он мог себе позволить чавкать, так как жил один. Женщины, конечно же, бывали в его кровати, но надолго не задерживались. Сказывалась профессия Александра Ядова.
– Мы начинаем передачу «Криминальный Вертепск», – между тем продолжал телеведущий, – сегодня произошло…
Александр слушал криминальные новости вполуха и смотрел вполглаза. Смотреть такие программы была его профессиональная обязанность, но то, что он видел по телевизору сейчас, его особо не касалось. На это все в Вертепске есть полиция. Им за это деньги платят, вот пусть и работают. Но что-то кольнуло Александра в последнем сообщении.
– В последнее время участились пропажи детей, – говорил диктор, – в связи с этим полиция возбудило дело.
– Маньяк в Вертепске? – удивленно спросил Ядов у телевизора. – Да тут столько всего, что может сожрать маленького ребенка и даже глазом не повести.
И тут в дверной звонок позвонили.
– Кого еще нелегкая несет в столь ранний час? – выругался Александр, но встал и пошел открывать дверь.
В дверях стояла заплаканная девушка не старше тридцати лет. Одета она была хорошо, но как-то неряшливо. Дорогое пальто было накинуто на застегнутую только наполовину кофту, юбка из хорошего бутика висела помятой тряпкой, колготки шли зацепками. Когда-то хорошо сделанная прическа торчала в разные стороны кустиками выбившихся прядей. Косметика, видимо, потекла от слез и была попросту вытерта рукавом.
– Вы ко мне? – спросил, чуть опешив от внешнего вида, Саша.
– К вам, – всхлипнула девушка, – вы же Александр Ядов, сы…
– Не стоит говорить об этом на лестничной клетке, проходите.
Он открыл дверь шире, и она вошла в квартиру.
– Правее, в приемную, если можно, – направил посетительницу Ядов.
Когда он работал и вел прием, закрывал двери во все стандартные помещения, но сейчас просто не успел этого сделать. Так рано к нему еще не приходили. Его клиенты просыпались обычно к ночи, а то и посреди нее, так что шестнадцать часов дня было как для них, так и для него утром.
Гостиная как раз подходила для бесед и была выстроена под стать клиентам. Камин в одной из стен, конечно же, электрический, дровяной никто не разрешит сооружать в обычной квартире обычной пятиэтажки. Бордовый темный бархат, в который были оправлены не только диван и кресло, но и стены. Небольшой, но красивый деревянный резной стол и свечи. Свечи расставлены были везде, ибо некоторые посетители мало того, что свет солнца не переносили, но и от обычных лампочек в шестьдесят ватт вздрагивали. Приходилось гасить освещение и зажигать свечи. Благо свет от монитора ноутбука их не смущал, в наше время ноут – это не роскошь, а необходимость при работе с информацией, даже такой, с какой работал Ядов.
– Присаживайтесь, – показал Александр на диван, а сам плюхнулся в кресло, – что вас привело ко мне и как вы обо мне узнали?
– Спасите ее, пожалуйста! – сразу впала в истерику женщина.
– Спокойно, – медленно приговорил Ядов, – чтоб что-то сделать, нужно сначала узнать, что произошло, а еще я действительно хочу понять, откуда вы меня знаете. Последнее мне нужно выяснить обязательно, ибо, если вы смогли на меня выйти, значит и другие люди смогут, а мне это не нужно.
– Бабка Софья, – выпалила девушка.
– Кассандра? Как вы к ней попали?
– Моя дочь пропала! Найдите ее!
– Так, – помотал головой Саша, приходя в себя, – давайте успокоимся и начнем сначала. У вас пропала дочь?
– Да! – успокоиться дама не могла, оно и понятно.
– Как вас зовут?
– Ирина.
– Ира, теперь давайте поэтапно, у вас пропала дочь, и вы пошли сразу к бабке Софье?
– В поли… – слезы не давали ей говорить. – В полицию я пошла. Но там заявление взяли, опросили, но ничего не делают… Уже три дня…
– Понятно, – кивнул Ядов, встал, налил в бокал воды из красивого хрустального графина и предложил девушке выпить. – После этого вы пошли к кассандре…
– К кому?
– К экстрасенсу, узнать, жива ли ваша дочь?
– Да…
– Боюсь спросить, что она вам сказала.
– Почему?
– Кассандры, экстрасенсы такого направления, говорят обычно только правду, даже если она страшная и горькая.
– Да! – вскричала девушка и снова принялась реветь.
– Она направила вас ко мне?
– Угу, – захлебываясь водой, проговорила Ирина, – она сказала, что если кто и сможет мне помочь найти мою дочь, то это вы. Что лучше вас сыщика в Вертепске не найти.
– Я очень специфический сыщик, – вздохнул Александр.
Если кассандра послала к нему, значит дело тут пахнет другим миром, не тем, где живет эта Ира, а еще, скорее всего, девочка или мертва, или уже близко к этому, потому что кассандры не видят вариантов, где объект их пророчеств остается жив и здравствует в счастье до конца своей жизни. Кассандры пророчат смерть и разрушение.
– Найдите ее! – опять взвыла Ира.
– Хорошо, – согласился Александр, – я возьмусь за это дело, только расскажите, как все было.
Катеньке, дочери Ирины Викторовны Старокачаловой, было шесть лет. Детство у нее было не то чтобы совсем радостным, отца у девочки не было, но безоблачным его назвать было можно. Старокачалова была генеральным директором сети спортивных магазинов и могла позволить в Вертепске жить хорошей достаточной жизнью. Дочка не знала отказа ни в чем, ибо матери проще было заткнуть рот ребенку новой игрушкой, чем вникать вечером после работы в ее детские проблемы. А Катя этим к своим шести годикам уже умела пользоваться. Она прекрасно знала, что если топнуть ножкой и зарыдать, то мама выполнит любую ее просьбу. Так было и в этот раз. Ирине Викторовне нужно было заскочить в магазин на пять минут, а перед ним стояла палатка с пряниками. И маленькая Катя наотрез отказалась идти в магазин, пока не съест «вон тот очень кусный пляник». Ирина купила девочке пряник, наказала стоять тут, пока она не выйдет, и есть пряник. А сама шмыгнула в магазин на две, максимум на три минутки. И, конечно же, выйдя из магазина, она дочери не обнаружила. Побегала вокруг, но нигде Кати не было. А тут еще продавец пряников сказал, что девочку увел куда-то высокий заросший бородой мужчина в темном пальто. Дальше она побежала в полицию, потом к бабке Софье, ну а уже потом и к нему. К вертепскому сыщику.
– Продавец видел мужчину?
– Только мельком.
– Понятно, – встав с кресла, Александр прошел пару раз по комнате взад-вперед. – Хорошо, оставьте мне визитку, я займусь вашим делом и позвоню ближе к утру.
– Ближе к утру?
– Те, кого я подозреваю, сейчас только просыпаются, а значит, работать мне придется ночью.
Естественно, первым делом Александр бросился к продавцу пряниками, но тот действительно видел преступника мельком и ничего нового о нем сказать не мог.
– Придется все делать по старинке, – вздохнул Александр.
Сумерки плавно ложились на город, словно неторопливая рука намазывала масло на хлеб. Первым делом Александр отправился к кассандре. Одно дело, что ему передала плачущая мать, в таком состоянии можно забыть все, что было, и приплести чего не было вовсе. А Ядову нужны были точные детали. Кассандра могла видеть в своих видениях краешек морды, очертания или еще какую подробность, которая была способна вывести его на нужный путь. Ядов оделся в пальто и спустился во двор. Там с древних до кризисных времен стоял маленький гараж. Раньше их было много, каждый сам себе гараж привозил и устанавливал где хочет, но потом все посносили, и только это небольшой гаражик, прижатый боком к трансформаторной будке, оставили. Забыли? Дали взятку? Входит в план города? Никто не знал. Александр подошел к гаражу, открыл его и через две минуты выехал из него на стареньком, но находящемся в хорошем состоянии черном джипе. Машинка была небольшая, на два кресла, купе, это вполне устраивало холостого, бездетного хозяина. Через полчаса джип припарковался в хорошем районе Вертепска у небольшого здания с вывеской «Салон бабушки Софьи».
– Здравствуйте, – поздоровался Александр с девочкой на ресепшене.
– Вы записаны? – подняла на него усталые глаза дамочка.
Ядов не любил таких. Они сидели сиднем за своими столиками целыми днями и гордились, что работают в таких крутых фирмах, словно это была их заслуга. От этого и на людей смотрели свысока, словно это к ним человек пришел на прием.
– Нет, – честно признался Ядов, – но, я думаю, бабушка Софья будет рада меня видеть.
– У нас только по записи, – надменно произнесла секретарша.
– Передайте бабушке Софье, что ее дожидается Саша Ядов, – елейным голосом произнес гость, – только прямо сейчас передайте.
Секретарша нехотя встала, прошла куда-то за портьеру и через минуту выбежала оттуда с круглыми глазами.
– Зови, дурища! – донеслось из-за портьеры.
Не дожидаясь слов секретарши, Александр проследовал в приемную. Тут ничего не изменилось с последнего его визита. Да и что должно меняться у гадалки и ворожеи? Так же все вокруг задрапировано темной тканью, тот же столик в центре с красивыми резными стульями, напичканный всевозможными а-ля магическими причиндалами. Бабушка Софья восседала во главе этого стола.
– Здравствуй, касатик, – запричитала гадалка, правда, не вставая со своего стула, – по делу пришел аль от дела мимо зашел?
– Не начинай, бабушка, – Александр подошел к столу, отодвинул первый попавшийся стул и сел на него, – ты сама ко мне женщину с пропавшей дочкой направила, а теперь делаешь вид, будто я к тебе мог мимоходом зайти. Я не местный лох, мне уши лапшой украшать не надо.
– Грешна, Александр Георгиевич, – перешла на серьезный тон ведунья, – это уже в крови, поэтому привычка так людей встречать.
– Хорошо, Софья Пантелеевна, – кивнул Ядов, – тогда покажи мне, что ты такое увидела, что не к полиции местной бабу направила, а именно ко мне.
– Странное было, – говорила бабка, вставая со стула и по кругу направляясь к сыщику, – видела я девочку, и вроде жива она еще была, но крови вокруг было много, и страшно там было до жути.
– Ты на это и кассандра, чтоб жуткое видеть, – возразил Александр.
Но тут бабкины руки упали ему на виски, и глаза автоматически закрылись. И тут же в его сознание хлынули картинки, которые кассандра видела, общаясь с матерью девочки. Хорошо, что разум Александра был подготовлен и он не ошалел сразу от нахлынувших ярких образов. Все было размыто, но это и понятно. Видения никогда не приходят четкими, они вмещают эмоции и яркие моменты, но никогда не четкие линии зданий и лиц. Это как сон. Ты просыпаешься, и точно помнишь что видел, но не можешь вспомнить лица и здания. Да, ты будешь уверен, что во сне снился тебе именно этот человек, но если ты попытаешься вспомнить лицо не именно этого человека, а его отображения во сне, то это будет размытый, хотя и узнаваемый тобой портрет. То же самое с местом. Ты будешь уверен в точности адреса и обстановке собственной квартиры, но в самом сне это так же будет расплывчато. Вот и сейчас Александр видел все расплывчато, хотя мог бы поклясться, что он различает в этих тенях девочку и кого-то другого. Но мозг, даже его мозг, подготовленный специально не один десяток лет, не мог выдержать истошный визг девочки от боли и страха. Ядов видел в жизни многое, но такого ужаса ему лицезреть еще не приходилось. Когда он вынырнул из этого кошмара, его тут же стошнило прямо на стол.
– Прости, – еле смог выговорить он, утирая рукавом рот от ошметков завтрака.
– Ничего, – плюхаясь на стул, произнесла бабушка Софья. – Аглаюшка, принеси воды стакан, пожалуйста, и тряпку, тут милейшему Александру Георгиевичу поплохело изрядно.
По виду казалось, она не картинки показала сыщику, а пару вагонов с радиаторами в одиночку разгрузила.
На этот раз секретарша не показывала своего гонора, а принесла стакан, поставила его перед гостем и быстро убралась вокруг него, заменив на столе скатерть на чистую.
– Ну что, уразумел, касатик, почему я ее к тебе направила, а не в полицейский участок? – спросила кассандра, после того как сыщик выпил залпом стакан воды и розовый тон сменил бледно-зеленоватый окрас его кожных покровов.
– Вряд ли на это способен человек, – тихо проговорил Ядов.
– Вот и мне так кажется, – согласилась Софья, – слишком уж страх перед ним у девочки яркий.
– Демон?
– Этого сказать не могу, – покачала головой ведунья, – но вряд ли, явление демона было бы во всем Вертепске заметно, это тебе не коммивояжер какой приехал, тут персона сродни губернатору прибыла. Да и не думаю, чтоб демоны сейчас лично девочек похищали и с ними непотребства творили.
– Значит, надо искать тех, кто людьми питается, – вздохнул Александр и встал.
– Поищи, милый, – согласилась бабка, не вставая со стула, – поищи, ты это умеешь. Такого обязательно найти нужно. Коль будет он дальше детей людских похищать, они нервничать станут, а там и до разборов, кто и почему, может дойти. Это ж понятно, что две трети нечисти в Вертепске ни при чем, но люди, они обычно сначала осиновый кол втыкают, а потом уже разбираются. Не нужно, чтоб один мир пересекался с другим, при последних таких пересечениях мы потеряли очень много друзей и близких.
– Согласен, – кивнул Ядов, – да и дети не должны умирать, тем более в руках таких чудовищ.
Он вышел из салона бабушки Софьи и на минуту встал посреди тротуара. Первой идеей, пришедшей в голову, после просмотров бабкиных видений было отправиться к оборотням. В этом много что не вязалось, но многое указывало и на их работу. Оборотни питались человечиной. Точнее, они обычно сидели на диете и только по случаю пробавлялись людьми. Это, так сказать, в наше время был для них деликатес. Уж очень этому способствовали и людские законы, и местные, кои берегли второй слой Вертепска от вмешательства первого. Александр не застал тех времен, когда была большая резня. Тогда как раз оборотни решили, что им на все наплевать и они сильнее людей и могут диктовать им свои условия. Волколаки начали охотиться без ограничений, не заботясь о скрытии улик. И тогда боявшиеся оборотней люди учинили на них охоту. А досталось всем вокруг, от вампиров до маленьких цветочных фей. Люди слабы по одному. Так их любая почти нечисть схарчить может. Да и группами до десяти тоже немногого стоят. Но если их целый город, и вооруженный осиновыми колами, серебряным или заговоренным оружием, берегись. Пройдутся катком по кому хочешь, пусть ты хоть самый первейший демон. Вот тогда, после перемирия, когда нечисть, оставшаяся в живых, вылезла из подвалов и склепов Вертепска, все и решили жить мирно и установить внутренние законы, исполнение которых не даст обратить внимание на них людской общественности. И вот теперь для оборотней, впрочем, как и для всех в Вертепске, человеческое мясо было деликатесом. А чтоб эти законы не нарушались, из людей выбирались и выучивались палачи Вертепска, которые смотрели за исполнением закона и карали преступивших. Хотя Александр не любил этого эпитета. Палач. Звучало как-то пафосно. Его задачей было не покарать преступника, что и вправду входило в обязанности, но вычислить его в первую очередь, чтоб кара настигла именно нужного, а не легла на всех опять. Поэтому Ядов называл себя сыщиком.
Но вернемся к нашим баранам, точнее оборотням. Могли? За это говорит ужас девочки. Если ее хочет сожрать огромное волкоподобное создание с огромной пастью, то ужас будет примерно такой же, как он чувствовал в видениях. И да, очень голодный оборотень легко бы мог пойти на убийство ребенка, тем более в волчьей ипостаси они обычно не сохраняют рассудка. Волки изначально нападают на детей и калек, отбившихся от стада. Это характерно для хищников. Нападать на здоровую особь опасно, ибо она может ранить агрессора, а раненый хищник – это голодный хищник, а значит, больной хищник и, как выход, – мертвый. Но вот в чем была загвоздка. В человеческом обличии оборотень вряд ли стал бы уводить дитя от магазина, чтоб потом в шкуре волка его съесть. Превратиться в волка и метаться по городу в поисках добычи – легко. Но продумать такой план сразу на две ипостаси? Вряд ли. Но в каждом правиле может быть исключение. А значит, Александру необходимо посетить кое-кого в этом городе, кто смог бы ответить за всех оборотней, ну хотя бы за большинство. Джип завелся и потрусил на восточную окраину Вертепска.
Тут на восточной окраине Вертепск оброс небольшим поселком Уйюй, упиравшимся в лес. Поселком это называлось номинально, все считали его частью города, но по официальным данным это было отдельное административное поселение.
Подъезжая к Уйюйю, Александр сбросил скорость. Местная шпана головы на плечах не имеет, жизнью не ученная, в своих играх может и под колеса броситься. Почему, спросите, Уйюй? Говорят, еще в царские времена кто-то из мимо проезжающих увидел местного жителя и произнес это, испугавшись. Стал ли этот человек после заикаться? История не сохранила, но с тех пор поселок так и называется.
Чужаков в Уйюйе не любили, оттого, даже двигаясь на машине по поселку, Ядов прямо кожей ощущал слежку. Машин в поселке было мало. От трассы, ведущей на столицу, он был в стороне, а желающих сюда поехать в гости или у кого были тут дела, в Вертепске насчитывалось немного. Единственное, что мешало быстро проскочить поселок, – это светофоры. Какое-то светило архитектуры решило на каждом хотя бы маломальском перекрестке поставить сие творение рук человеческих. А с учетом их, перекрестков, большого количества получилось на десять километров аж пятнадцать светофоров.
Черный джип подъехал к трехэтажному дому с высоким непроницаемым забором и остановился за пару метров от ворот. Александр вздохнул, достал из бардачка револьвер, проверил наличие патронов и сунул его в правый карман брюк. Патроны в барабане были серебряные. Именно по этой причине палачи были людьми. Лишь они могли спокойно брать в руки убийственный металл. Александр вышел из автомобиля и, подойдя к воротам, постучал по ним специальным железным кольцом. Вокруг начали собираться местные. Они стояли на расстоянии и не порывались подойти ближе. Оборотни вели стайный образ жизни, как и их звериные собратья. Народ этот был не сдержан, поэтому Александр нащупал в кармане револьвер и тихонько взвел курок.
Через две минуты ожидания, когда рука почти сама потянулась к кольцу постучать еще раз, калитка открылась, и из нее показалась морда с короткой стрижкой, квадратной челюстью, и все это водружалось на широкоплечее тело через бычью шею.
– Тебе чего? – уставился на гостя охранник коттеджа. – Мы в ваших богов не веруем и по пятницам не подаем.
Видимо, это он пошутил, потому, что молодняк вокруг заржал.
– Дед Анисим дома? – спросил Александр.
– А тебе что до деда Анисима? – удивился вопросу битюг.
– Передай ему, что в гости Александр Ядов пожаловал, разговор к нему имеется.
– Ядов? – уточнил мужик.
– Ядов, Ядов Александр.
– Тут стой пока.
Александр улыбнулся. Охранник был человеком умным, не стал прогонять, решил спросить сначала самого деда. Это тебе не секретарша у кассандры, тут самец тертый, знает, что лучше спросить и показаться дураком, чем решить по-своему и стать мертвым.
Через две минуты калитка открылась нараспашку, и тот же охранник уже другим голосом молвил:
– Заходите, пожалуйста, господин Ядов, дед Анисим вас ждет.
А после того, как гость зашел, быстро цыкнул на шпану, чтоб те расходились.
Дом деда Анисима напоминал берлогу. Александру уже доводилось тут бывать, и он представлял, куда идет, но его всегда это поражало. Если смотреть снаружи, то дом и участок создавали видимость богатой жизни владельцев. И не то чтоб Анисим жил бедно, просто он жил по-старому. Родом дед был еще из времен докризисной империи, это когда царя-императора уже свергли, а президента еще не назначили. Тогда вожди правили. Время странное было. Те вожди опирались не только на армию, но и на рабочих. Царь в свое время имел опорой родовитое дворянство и купцов, ну, окромя армии. Современные правители на торгашей все больше полагаются, бизнесменами их называя. А те вожди на рабочих решили ставку делать. Тогда всего в дефиците было, и люди, да и нелюди тоже, не могли себе ничего сверхдорогого купить. Вот в такое время родился и вырос дед Анисим, в оное же и воспитывался. А сейчас, когда можно без зазрения совести покупать все что угодно, не скрывая от органов свои доходы, приученный той нелегкой жизнью дед Анисим так и жил по старинке. А кроме того, что сам жил, так и последователей своих к этому приучил.
Дом Анисима больше напоминал логово, чем приличный коттедж богатого человека. Оно и понятно. Волколаки – существа стайные. Первый этаж был отдан почти весь под кухню. И ладно бы на ней чисто было, но кухня у оборотней была проходной. Чтоб пройти к лестнице на верхние этажи, приходилось пройти почти через всю кухню. Тут было грязно и не убрано. Стояли неотмытые пятидесятилитровые котлы, грязные сковородки валялись на непротертых столах, везде валялись куски заветренного мяса и обглоданные кости больших рогатых животных. Пахло тут ужасно. А еще у стайных животных на кухне царствовали стаи мух. Александр попытался быстрее преодолеть это пространство. Второй этаж был отдан под спальные комнаты. И опять же, чтоб пройти выше, нужно было пройти этаж, словно проект здания был не от жилого дома, а от торгового центра, где задача архитектора – выставить лестницы с эскалаторами так, чтоб посетитель обошел как можно больше торговых точек. В комнате царило своеобразное убранство. Старенькие шкафы с комодами перемежались такими же столами и стульями, но более современными, а меж этого всего прямо на полу лежали матрасы. Это было понятно. На являющемся матрасе волколаки могли спать в любом состоянии, как будучи людьми, так и в образе зверя. А вот на кровати четвероногой тварью не сильно поваляешься. На третьем этаже была столовая. Общая. Совмещенная с приемной, с корпоративным офисом и еще кучей всех возможных вариантов применений.
