Коллектив авторов
Стандарты справедливого правосудия. Международные и национальные практики

Полная версия

Глава I
Европейские стандарты правосудия по гражданским делам и их значение для российской правовой системы

Синопсис

Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, – при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия…

Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Статья 6 «Право на справедливое судебное разбирательство» (п. 1)

Процессуальные гарантии

Эволюция процессуальных гарантий

Источники европейских стандартов

Институциональный и функциональный аспект справедливого правосудия

Широкое толкование права на справедливое правосудие

Процессуальный аспект справедливого правосудия

Типичные ситуации нарушений требования справедливого правосудия по российским делам в ЕСПЧ

Доступ к суду в решениях ЕСПЧ и российской практике

Разграничение компетенции между судами общей и арбитражной юрисдикции

Состязательность – элемент справедливого правосудия

Равноправие сторон

Ненадлежащее уведомление сторон о судебном заседании

Порядок уведомления о слушании

Равноправие сторон в судебном разбирательстве

Участие прокурора в гражданском деле как нарушение равноправия сторон

Гласность судопроизводства: содержание и основные компоненты

Доступ к материалам судебных дел

Протокол судебного разбирательства: его качество и доступность

Сближение процессуальных принципов различных правовых систем по вопросам пересмотра судебных актов

Преобладание публичных интересов над частными в гражданском судопроизводстве социалистического типа

Третья судебная инстанция

Основные виды процедур по пересмотру судебных актов в мировой практике

Оценка российского производства в порядке надзора ЕСПЧ

Допустимые основания отмены национальными судами судебных актов в надзорном порядке

Новые и вновь открывшиеся обстоятельства как основание для пересмотра вступивших в силу судебных актов

Понятие существенных ошибок как основания пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу

Недопустимые основания отмены вступивших в законную силу актов: российская практика

Эволюция надзорного производства в российском законодательстве

Ограничение контроля со стороны государства за рассмотрением частноправовых споров

Нарушения Конвенции и принципа правовой определенности в нормах действующего ГПК РФ относительно надзорного пересмотра

Основные причины критики Европейским судом процедуры пересмотра дел в порядке надзора

Различия в оценке ЕСПЧ надзорного пересмотра в гражданском и арбитражном процессе в РФ

Критерий совместимости надзорного порядка с Конвенцией

Недопустимые основания пересмотра дел в порядке надзора

Новое регулирование пересмотра вступивших в законную силу судебных актов в кассационном порядке

Предварительное изучение кассационной жалобы по правилам надзорного производства

Основания для отмены или изменения судебных постановлений в новом кассационном порядке

Новое производство в порядке надзора

Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам

Квазинормативное значение обязательного толкования закона высшими судами

Практика Европейского суда в отношении отмены российскими судами вступивших в законную силу судебных решений по вновь открывшимся обстоятельствам

Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов о перерасчете пенсии с применением повышенного пенсионного коэффициента

Объединение в ЕСПЧ российских дел по жалобам на решения Пенсионного фонда о пересмотре пенсий

Запрет отмены решений судов, влекущий ретроактивно ухудшение положения гражданина, выигравшего ранее спор с государством

Правомерность ретроактивного применения изменившегося толкования нормы права, данного высшим судебным органом

Соотносимость подходов ЕСПЧ и КС РФ к вопросу об обратной силе толкования норм высшими судебными органами

Несогласованность с Конвенцией российского законодательного регламента и правоприменения по вопросу о пересмотре вступивших в законную силу актов в связи с толкованием норм высшими судами

Отмена судебных актов арбитражных судов в порядке надзора по основанию нарушения единообразия в применении норм закона

Принцип правовой определенности как методологическая основа оценки соответствия Конвенции процедур пересмотра и отмены судебных решений

Различия в европейской и российской практике применительно к принципу правовой определенности

Разрешение споров и гармонизация правоотношений как цель гражданского судопроизводства, обуславливающая принцип правовой определенности в судебной системе

Окончательность судебных решений и средства ее обеспечения

Сроки обжалования выступивших в законную силу судебных актов

Изменение подходов к окончательности судебных решений – в сравнении с регулированием советского периода

Основные выводы относительно принципа правовой определенности, вытекающие из практики Европейского суда по делам о пересмотре вступивших в законную силу судебных актов

Разумный срок судебного разбирательства как элемент справедливого и эффективного правосудия

Новое российское регулирование правил о разумных сроках при осуществлении правосудия

Соотношение процессуальных сроков по российскому законодательству и требования разумного срока по Конвенции

Практика ЕСПЧ по вопросу о сроках судебного разбирательства

Критерий для оценки соблюдения разумного срока разбирательства

Причины нарушений разумного срока судебного разбирательства в российских делах

Действующее российское регулирование процессуальных сроков по гражданским делам

Исторические предпосылки российского регулирования процессуальных сроков

Современные тенденции российского регулирования и практики соблюдения процессуальных сроков

Нарушение процессуальных сроков как основание дисциплинарной ответственности судей в РФ

Эффективность и качество судебного разбирательства в контексте статьи 6 Конвенции

Эволюция подходов к срокам судебного разбирательства в судопроизводстве Англии

Реформы английского правосудия в 90-х годах XX столетия в сфере контроля суда за движением процесса

Развитие в США полномочий суда по контролю за движением дела

Основные тенденции французской реформы гражданского судопроизводства

Изменения в гражданском судопроизводстве Германии

Опыт судебной системы Финляндии по внедрению проекта качества правосудия

Основные аспекты оценки качества судебной деятельности в Швеции

Программа модернизации правосудия в Нидерландах

Основные выводы о современных тенденциях обеспечения разумных сроков судебного разбирательства в контексте эффективности гражданского судопроизводства

Необходимость изменения целей и концепции реформ, направленных на оптимизацию сроков рассмотрения дел

Преимущества концепции разумного срока разбирательства в отличие от установленного законом

Изменение роли суда в контроле за продолжительностью судебного процесса

Перераспределение активности суда и сторон в целях обеспечения разумного срока разбирательства

Управление движением дела

Толкование статьи 6 Конвенции как включающей исполнение судебных решений в право на суд

Дело по жалобе «Burdov v. Russia»

Недопустимость оправдания неисполнения решения суда отсутствием ресурсов

Подтвержденное судебным решением право требования как право на уважение собственности

Общие черты российских дел о неисполнении судебных решений Государство и его агенты – бюджетные учреждения, муниципальные образования – как субъекты неисполнения судебных решений

Отличие российского подхода, не признающего государственную ответственность за действия других субъектов публичной власти, от позиции ЕСПЧ

Неответственность государства за невозможность взысканий по судебному решению с субъектов частного права

Ограничение обязанности государства по исполнению взысканий с частных компаний предоставлением юридических средств для исполнения

Длительность неисполнения судебного решения как разновидность нарушения статьи 6 Конвенции о разумном сроке разбирательства

Связь длительного неисполнения судебных решений с нарушениями Конвенции в результате их отмены в надзорном порядке

Неадекватность возмещения со стороны государства как основание для признания нарушенным права на исполнение судебного решения

Обоснованность задержки исполнения решения

Значение поведения заявителя в ходе исполнительного производства для признания нарушенным его права на исполнение судебного решения

Постановление от 15 января 2009 года по второму делу по жалобе «Burdov v. Russia» на неисполнение судебного решения

Согласованность выводов ЕСПЧ и ВАС РФ, касающихся пределов ответственности государства в сфере исполнения судебных решений

Федеральный закон от 30 апреля 2010 года № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» как внутригосударственное средство защиты от неисполнения судебных решений

Оценка ЕСПЧ эффективности российских внутригосударственных средств защиты от неисполнения судебных решений

Компенсация морального вреда, причиненного неисполнением судебного решения, как не отвечающая требованиям стандарта эффективного средства правовой защиты

Различие подходов ЕСПЧ и КС РФ к оценке компенсации морального вреда в качестве эффективного средства правовой защиты

Пилотное постановление ЕСПЧ по делу Бурдова (№ 2) в связи с системным характером нарушений, связанных с неисполнением судебных решений

Эффективное средство правовой защиты от неисполнения судебных решений по Федеральному закону «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»

Компенсаторные и ускоряющие производство средства правовой защиты от нарушения сроков разбирательства и исполнения судебных решений

Положительные черты нового механизма компенсации за неисполнение судебных решений

Расширение круга агентов государства, за неисполнение которыми судебных актов выплачивается компенсация

Недостатки нового механизма защиты от неисполнения судебных решений

§ 1. Стандарты процессуальных гарантий: понятие и источники

1. Значение процессуальных гарантий для сущностной характеристики европейского стандарта правосудия

Среди институтов демократического государства правосудие играет центральную роль, поскольку именно оно является гарантией и одновременно механизмом защиты всех других институтов. Исходя из этого задача государства состоит в обеспечении лицам, обращающимся за судебной защитой, максимума гарантий, относящихся к организации и осуществлению правосудия. Набор процессуальных гарантий, или принципов, до некоторой степени отличается в различных правовых системах. Тем не менее еще с античных времен существует общее понимание того, какие элементы образуют саму суть правосудия, в отсутствие каких элементов правосудие не может рассматриваться в качестве такового.

Процессуальные гарантии

Это глобальное общее понимание выражается прежде всего в закреплении аналогичного перечня основополагающих процессуальных принципов (фундаментальных процессуальных гарантий) в конституциях национальных государств либо же в придании им статуса «конституционных» (для государств, в которых отсутствует «писаная» конституция, таких как Великобритания или Израиль). Конституциализация процессуальных гарантий, т. е. их внедрение в основы национального права различных государств на высшем уровне регулирования, как раз и являлась одной из важнейших тенденций развития права и правосудия во второй половине XX века. Параллельно шел процесс интернационализации этих гарантий, т. е. закрепление перечня гарантий, в соответствии с их общим восприятием в качестве «минимального стандарта правосудия» в международных документах^[10]. Статья 10 Всемирной декларации прав человека, а вслед за ней и статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее также Конвенция) установили право каждого человека на справедливое и открытое рассмотрение его дела независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. В данной формулировке, независимо от нюансов, имеющихся в этих двух документах^[11], содержатся гарантии, которые можно рассматривать как необходимые для осуществления справедливого правосудия, а именно: свободный доступ к правосудию, публичность и гласность судебного разбирательства, независимость и беспристрастность судей^[12].

Впервые сравнительное глобальное исследование фундаментальных процессуальных гарантий проводилось в 1960-е годы в рамках так называемого Флорентийского проекта (реализованного под эгидой Флорентийского университета), завершившегося проведением конференции под патронажем Международной Ассоциации юридической науки (ЮНЕСКО) во Флоренции в 1971 году. На конференции были представлены национальные доклады 17 стран и генеральный доклад, подготовленный выдающимся итальянским ученым Мауро Капелетти^[13], в котором впервые были сформулированы общемировые тенденции развития процессуального права: его конституционализация, интернационализация и социализация, охарактеризованные автором как «измерения современного конституционализма».

Эволюция процессуальных гарантий

В духе названных тенденций в 70-е годы прошлого века появилась «обновленная концепция правосудия», предполагавшая, в частности, повышение значения конституционного, международного и социального измерений правосудия, бо́льшую доступность судов для всех (что включает не только судебные, но и альтернативные формы защиты права), обеспечение судами реального, а не формального равенства сторон, а также повышение справедливости и эффективности процессуальных правил^[14].

При признании всего многообразия национальных процессуальных систем в современной мировой процессуальной науке, а также в законодательстве и судебной практике различных государств существует общее понимание того, каким требованиям должна отвечать любая процессуальная система, чтобы обеспечивать достижение ее главного предназначения и соответствовать предъявляемому к ней главному запросу по осуществлению справедливого и эффективного рассмотрения дел. Указанные международные договоры, и прежде всего статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, отражают своего рода глобальное соглашение относительно общепризнанных минимальных требований к осуществлению правосудия, определяющих саму его суть и не зависящих от национальных границ, принципа государственного суверенитета и особенностей процессуальных систем. Понимание и развитие элементов права на справедливое судебное разбирательство в практике Европейского суда как международного органа, обеспечивающего применение и толкование Конвенции, отражает процесс поиска оптимального соотношения этих элементов и баланса противоположных интересов при их имплементации в национальные правовые системы.

2. Источники и генезис европейских стандартов

Принятие и ратификация Российской Федерацией в 1998 году Конвенции о защите прав человека и основных свобод явились одними из важнейших факторов влияния на реформирование национальных судоустройства и судопроизводства. Примечательно, что это влияние начало сказываться задолго до формальной ратификации Конвенции, поскольку «доконвенционное реформирование» имело своей целью подготовку почвы, создание условий для ратификации Конвенции, ее имплементации в российский правовой режим. Однако после ратификации Конвенции именно ее положения – в их постоянном развитии благодаря обширной практике Европейского суда по правам человека – стали главным импульсом реформирования видов судопроизводства, как уголовного, так и административного и гражданского.

В настоящей главе будут рассмотрены проблемы реализации вырабатываемых Европейским судом на основе статьи 6 Конвенции подходов к судебному разбирательству по гражданским делам. Хотя формально устанавливаемые Конвенцией основополагающие процессуальные гарантии в целом одинаковы для гражданского и уголовного судопроизводства, существуют некоторые, иногда существенные, особенности при их обеспечении по гражданским и уголовным делам – Суд в своей практике сам определяет такие нюансы в связи со спецификой рассматриваемого дела. Поэтому целесообразно самостоятельное рассмотрение стандартов справедливого судебного разбирательства по гражданским делам, вырабатываемых Европейским судом на основе Конвенции, в том числе в их соотношении с базовыми принципами российского гражданского судопроизводства. Тем более что нарушения статьи 6 в контексте рассмотрения гражданских дел в российских судах устанавливаются ЕСПЧ гораздо чаще, чем применительно к рассмотрению дел уголовных. Кроме того, в области гражданского судопроизводства (в его широком смысле, включая стадию исполнения решений по гражданским делам) практика Европейского суда выявила в российской системе ряд таких проблем системного характера, связанных с отменой вступивших в законную силу судебных актов, неисполнением судебных решений, которые не свойственны или свойственны в гораздо меньшей степени уголовному судопроизводству.

Источники европейских стандартов

Статья 6 Конвенции в толковании, которым она наполняется в практике Суда, безусловно, является одним из главных источников формирования европейских стандартов в области гражданского судопроизводства, но далеко не единственным. Вопросы соблюдения закрепленных ею гарантий применительно к рассмотрению гражданских дел исследуются Судом также на основе статьи 13 Конвенции о праве каждого на эффективное средство правовой защиты, статьи 46 Конвенции о последствиях установления нарушения Судом и необходимых мерах по восстановлению нарушенных прав заявителей, статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции применительно к нарушениям права на свободное пользование имуществом в результате судебного разбирательства, не отвечающего критериям статьи 6, и некоторых других. Однако помимо Конвенции существует множество документов различных европейских органов, отражающих, с одной стороны, постепенный процесс формирования общеевропейской системы стандартов в области прав человека, с другой – достижения европейской правовой мысли, которая, безусловно, является главным источником вдохновения и идей для деятельности европейских наднациональных органов и формируемых ими подходов. Поэтому термин «европейские стандарты», при всей его условности, не может быть сведен лишь к практике Европейского суда по применению положений Конвенции – он отражает в конечном счете результаты развития всей европейской системы права в ее многообразии. Это многообразие, в свою очередь, актуализирует задачу гармонизации общих стандартов в области гражданского судопроизводства на европейском пространстве и в то же время обусловливает признание – в значительных сферах правового регулирования – своеобразия той или иной национальной правовой системы. Термин «европейские стандарты» отражает общий вектор их сближения в контексте европейского правового поля. В этом процессе практика Европейского суда служит объединяющим фактором, проводником общеевропейских идей в различные национальные правопорядки.

При этом сам термин «европейские стандарты», конечно, является достаточно условным, поскольку подходы к регулированию правосудия по гражданским делам зачастую отличаются и в государствах, являющихся «традиционными» членами Совета Европы. Необходимо учитывать также исходные существенные отличия судоустройства и судопроизводства в системах общего и континентального права. Кроме того, сам Европейский суд неоднократно подчеркивал автономию и широкую степень усмотрения государств-участников в организации судов и регулировании применяемых в них процедур.

В данном случае термин «европейские стандарты» отражает скорее принадлежность к определенному ценностному выбору в цивилизационном процессе, определяемому общей исторической судьбой европейских стран, сходством политических, экономических и культурных предпосылок формирования современных судебных процедур.

Генезис «европейских стандартов» обусловлен регулированием рассмотрения гражданских дел в «старых» членах Совета Европы, т. е. западноевропейских странах, в которых процесс гармонизации правовых норм и основных подходов к реализации прав человека начался намного раньше и в значительной мере был катализирован общеевропейской экономической и политической интеграцией.

В странах-членах «новой волны», представленной относившимися к бывшему соцлагерю государствами Восточной и Центральной Европы или же бывшими республиками Советского Союза, по понятным причинам существовали совершенно иные стартовые условия, отражавшиеся на состоянии их правовой и судебной систем. Так, принципы осуществления правосудия в странах социалистической формации и в странах Западной Европы, при их частом внешнем текстуальном совпадении (принцип состязательности, принцип диспозитивности и т. д.), кардинально различались на уровне их концептуального наполнения и применения. Кроме того, некоторые специфические принципы, действовавшие в странах социалистической формации и не ориентированные на признание личности и ее прав и свобод высшей ценностью, определяли иную общую философию развития судопроизводства в этих странах. К таковым можно отнести в первую очередь принцип объективной истины и принцип доминанты публичного интереса (хотя последний в качестве принципа ни в доктрине, ни в законодательстве специально не выделялся). Поэтому неудивительно, что и после смены общего вектора развития в этих странах имеет место некоторая инерция, оказывающая влияние в том числе на реформирование судебных процедур.

В отличие от стран Восточной Европы, где процесс реформирования систем судопроизводства и их приведения в соответствие с выработанными стандартами остальной Европы шел достаточно быстро, в России приверженность к сложившимся, в том числе в советский период, принципам и подходам оказалась сильнее. В то же время невозможно отрицать большой путь, пройденный в этом направлении отечественной судебной системой, и значительные успехи в данной области. Однако ряд существенных расхождений в понимании фундаментальных принципов процесса, выявляемых на основе сравнения российских и европейских подходов к осуществлению правосудия, отражает качество и эффективность последнего, в том числе недостаточный уровень реальной защиты прав граждан в России.