Коллектив авторов
Зеленый луч №3 2018

Полная версия

© Интернациональный Союз писателей, 2019

К слову о литературной учебе

«Учитель, воспитай ученика, чтоб было у кого потом учиться» – думается, этим правилом должен руководствоваться каждый литератор, достигший определенных высот в своем творчестве. Собственный рост невозможен в изоляции от себе подобных, идущих рядом или вслед. Все мы разные, но именно вместе создаем ту среду обитания, которая называется литературой. И в этом плане астраханские писатели всегда делились секретами мастерства с последующими поколениями поэтов и прозаиков. Впрочем, научить писать – это неправильно. При хорошем образовании многие могут освоить правильную рифмовку строчек. Так вырастают те, кого мы называем графоманами. Задача учителя – показать, как НЕ НАДО писать, создать обстановку, в которой будут проявляться индивидуальные способности каждого, раскрываться искренние тайники живой души. У настоящего поэта свое, отличное от других, видение мира, свои, рожденные только его сознанием образы. И честь наставнику, заметившему эти начальные искорки души и помогающему развить их до нужного уровня.

У нас в Астрахани издавна существовали самые различные литературные студии, как при Союзе писателей СССР, так и при библиотеках, музеях, школах и вузах. Уровень мастерства авторов напрямую зависел от организатора. Мне довелось ходить на студию, которую вел Николай Ваганов. Распределение сил здесь определялось таким образом: мэтр и слушатели. Николай Васильевич делал разбор принесенных произведений, говорил долго и обстоятельно по каждому автору. Профессиональный поэт, у которого было чему поучиться. Спорить было бессмысленно.

В 1976 году в рамках исполнения постановления Союза писателей России о работе с творческой молодежью к нам в Астрахань была направлена Нинель Мордовина – поэт, журналист и очень яркая творческая личность. С ее приездом литературная жизнь в городе оживилась. При астраханском отделении, помимо членов Союза, сформировался творческий актив литераторов. Вместе с профессионалами мы привлекались для выступлений на производственных площадках, студенческих общежитиях, школах. А это тоже очень важный фактор – проверить себя на публике. Одно дело, когда пишешь «для себя» и все написанное тебе близко и понятно. Но наступает момент вынести свои мысли и чувства «на люди», и умение донести высказанное до чужого сознания – очень важный аспект становления творчества. Ибо быть услышанным хочется каждому, суметь высказаться получается не у всех…

В это время возникло движение зональных и общероссийских литературных семинаров, где происходило общение с коллегами из других городов, а также мастер-классы от профессионалов пера и издателей. Тогда же начала свою работу литературная студия «Моряна» под руководством Нинель Мордовиной, и это определило мою судьбу. И не только мою. С тех пор в моем представлении и сформировался образ Учителя, способного открыть пишущему человеку сокровища собственной души, научить слушать себя и окружающих и черпать из этого мира темы для собственного творчества. Нинель Александровна, будучи сама талантливым поэтом, очень бережно относилась к творчеству начинающих авторов. Делая упор на удачные строчки, она помогала ученику самому увидеть слабости. Воспитывала вкус к слову, зачитывая прекрасные стихи известных поэтов современности и классику. Наши студийные посиделки были похожи на маленькие литературные вечера, где сама атмосфера поднимала планку творчества. И еще одна особенность обучающего момента у Нинели Александровны запомнилась мне: она не позволяла себе править неудачные строки у начинающих авторов.

Досконально разобрав, почему это не годится по правилам стихосложения, логике или бедности образа, она заявляла автору: «Ты сможешь сделать лучше!» И если это работало, то человек рос и в творчестве, и в собственных глазах. А если не работало, значит – не твое… Мне думается, что главная задача любого творческого объединения – создать такую среду, в которой ее обитателям было бы комфортно по дружелюбию, конструктивно по критике, познавательно по открытию нового материала. А также очень важна реализация наиболее удачных произведений. В этом плане стиль «Моряны» соответствовал всем этим критериям. Причем к конструктивному спору Нинель Александровна приучала каждого из нас независимо от уровня творчества. Научившись видеть чужие недостатки (а это всегда легче), мы строже относились к своим достоинствам.

Немаловажная вещь – публикация. И в этом нашим главным партнером выступала газета «Комсомолец Каспия», на страничках которой всегда находилось место поэзии. Позже, когда мне уже самой довелось вести литературное объединение «Образы» при Астраханьгазпроме, нам очень помогало сотрудничество с газетой «Пульс Аксарайска» и с корпоративным журналом «Факел». Ведь публикации – это признание произведения состоявшимся. Оно – утверждающий фактор, придающий силу и уверенность в себе. Сейчас, знакомясь с альманахами современной поэзии, с грустью отмечаю подчас очень низкий уровень опубликованных работ, соседствующих с талантливыми подборками современных авторов. Что движет составителями, помещающими очень неравноценные произведения «под одной крышей»? Трудно сказать. Но, думаю, они оказывают медвежью услугу еще не состоявшимся авторам. Изданием они утверждают качество материала, в лучшем случае требующего серьезной переработки.

Продолжая экскурс в прошлое, хочу отметить еще одну яркую студию, которую несколько лет вел Андрей Белянин, теперь – известный автор произведений в жанре фэнтези, при библиотеке имени Крупской. Здесь стиль заседаний был иной. Делая разбор текста, Андрей Олегович с присущим ему юмором отмечал слабые, логически необоснованные места и так умел преподнести студийцам эти огрехи, что автор сам недоумевал – как ему в голову могло такое прийти? Юмор и ирония критических замечаний Белянина очень стимулировали работу мысли. Вместо скучных лекций на тему «как надо писать», здесь на первом месте было «как не надо писать». Поощрялось коллективное участие в обсуждении. По этому принципу строилось обучение. Лидер студии был инициатором интересных творческих проектов и все время искал возможности для издания достойных авторов.

Яркий след в истории астраханской поэтической жизни оставила студия Ивана Чудасова. При литературном объединении регулярно издавался альманах с творчеством участников, а студийцы обращали свой взор на самые сложные для выполнения и нетривиальные поэтические формы. Они активно изучали акростих, палиндром, тавтограмму и создавали совершенно удивительную страницу астраханской поэзии.

В настоящее время в Астрахани работают несколько литературных студий. В стенах Музея культуры собираются представители Союза российских писателей. Некоторые из них – сами бывшие студийцы, согласно единству места, протянувшие мост из студии Николая Ваганова, собиравшейся некогда там же, к студии Ольги Марковой, пришедшей на смену во второй половине 90-х. Кстати, первый альманах, выпускавшийся по результатам работы студии, так и назывался – «Мосты». Это при том, что авторитарные традиции вагановской студии были разрушены раз и навсегда. Традиционная расстановка сил – коллегиальность. Профессионалы слова, причем каждый со своим стилем, общаются, знакомясь с творчеством друг друга и помогая начинающим литераторам. При такой форме работы отсутствует авторитарность, а разница мнений помогает выработать свой взгляд на вещи. К тому же представители этой студии активно участвуют в концертной деятельности города, что помогает общению авторов всех уровней и популяризации качественной литературы.

В свое время в поисках лучших форм сотрудничества наиболее яркие поэты региона объединились с музыкантами, представителями авторской песни в литературно-музыкальное содружество «Ковчег», которое получило популярность своими выступлениями на разных площадках города в рамках областного социально-культурного проекта «Волжская палитра». А для самих участников содружества это стало хорошей школой публичных выступлений.

Содружество с музыкантами обогащает обе стороны, и потому появилось много песен на стихи астраханских авторов.

В рамках «Ковчега» начал издаваться литературный альманах «Лепестки лотоса», в котором любой пишущий может претендовать на публикацию. Астраханское представительство Союза российских писателей, начав сотрудничество с Интернациональным Союзом писателей, возродило литературный журнал «Зеленый луч», в котором претендовать на публикацию может уже не каждый, а только прошедший суровый редакционный отбор. Но, так или иначе, у каждого пишущего есть возможность быть напечатанным и шанс быть замеченным.

Стремление к реализации свойственно каждому, особенно молодому поэту. Сейчас возможны и доступны самые разные его формы: интернет-пространство, арт-кафе и молодёжные объединения служат площадками для желающих проявить себя на публике. Я считаю, реализация должна идти параллельно с учебой и ростом мастерства. К сожалению, у некоторых стремление к лидерству при отсутствии развития идет в ущерб качеству материала, что и приходится наблюдать на авторских тусовках подобных авторов, называющих себя «поэтами». Формы обучения могут быть самыми разнообразными. Так, например, уже много лет существующее при Доме-музее Хлебникова литературное объединение «Ключ» вообще не имеет лидеров и руководителей. Каждый участник анонимно представляет на суд собравшихся свое произведение и каждый имеет право голоса при обсуждении. Лично мне всегда предпочтительнее была открытость, но, зная ранимость начинающих авторов, думаю, эта форма имеет место быть востребованной. Гостями «Ключа» становятся астраханские музыканты, журналисты и филологи. А само пространство музея задаёт высокий уровень литераторам и будит в них вдохновение.

Наряду с «Ключом» для молодых авторов чуть больше года назад открыта литературная студия «ВЯЗ» при Центральной городской библиотеке. На мой взгляд эта студия собрала все лучшие традиции разновременных объединений города Астрахани.

Здесь есть руководитель, есть группа лидеров, уже чего-то добившихся на литературном поприще. Открытое пространство обсуждения и регулярный выход на публику, а также приглашение на занятия профессионалов пера нашего города. Стоит отметить, что на студии ведется работа как с поэтами, так и с прозаиками, причем она дублируется в онлайн режиме, где каждый автор может получить рецензию или нужную информацию. За недолгий срок существования при «ВЯЗе» образовался коллектив достойных авторов, которые, в частности, хорошо показали себя на прошлогоднем международном фестивале «Всемирный День Поэзии», активно участвуют в поэтических и прозаических конкурсах, имеют хорошие подборки на публикацию и готовы выступать. На данный момент готовится к выходу электронный сборник интернет-проекта «Литцех», где под одной обложкой собраны произведения авторов из разных городов. Астраханская студия получила право участвовать в этом альманахе со своим блоком.

В своем обзоре я представила только те литературные студии, с которыми знакома не понаслышке, чтобы дать представление о формах и возможностях того или иного объединения. В принципе, цель каждого содружества – помощь участникам в поисках себя и своего совершенствования, а уж какую форму выбирать – воля каждого. Эффективность же определит время!

Элеонора ТАТАРИНЦЕВА

Поэзия

Андрей Белянин

«Как ты, милая…»

 
Как ты, милая?
Бывает, во сне пытаюсь обнять тебя, но эти же сны
Уводят в другие объятия, в запах другой весны,
С песней веселой на диком варварском языке,
Где в сказах козел не мекает, а говорит – бре-ке-ке!
Там в синее небо втыкаются отточенные кривые ножи
И за полумесяц на башне порою кладут жизнь!
А я далеко настолько, что горло срывает в крик!
Рябиновая настойка – забытие на миг…
Как ты, милая?
Не доведут до добра эти вечные, звездно-серые сны.
Я мечусь на кровати в поту, и так стены тесны.
Раз в неделю. Мы вместе. Пусть встречи – на хлеб и воду.
Пусть не до шика, но в ясный ли день или в непогоду,
Шли мы рука в руке, пять или даже десять минут.
И этого НАШЕГО времени ангелы не отдадут
Никому! Мамкам, бабушкам, родственникам – не им!
В два сердца. В ритм крови. Но нам двоим!
Как ты, милая?
Можешь даже не отвечать. Все сложно. Я понимаю.
В краткий путь, опустив глаза, прямая от Ада до Рая.
Поэтому я на одном краю, а ты выбираешь другой.
И не надо мне что-то доказывать своею судьбой.
Просто губы сожми и привстань на скаку в стременах!
Подними коня на дыбы, чтоб уверенно выбить страх!
У меня – за тебя. Маленькую, блондинку дочь.
Настолько любимую, что сердца не превозмочь.
И над страшной пропастью узенькая тропа…
Как ты, милая?
"Я справлюсь, па…"
 

«За подол хитона пытаться поймать волну…»

 
За подол хитона пытаться поймать волну,
Пустая растрата времени, но все забава.
И, если Арго волей Зевса не пошел ко дну,
Какая твоя в этой повести честь и слава?
Ты вел его твердой рукою промеж быков
Посейдоновых, белых, могучих и гордых?
Ты ли срывал ли тяжелые цепи оков,
Твой ли корабль в упор разбивал их морды?
Ты ли стрелял по гарпиям, медью, а не свинцом?
Ты ли спускал умерших в холодное море?
Но я точно знаю, ты не глядел в лицо
Матерей, обезумевших от потерь и горя.
Так чего же ты пыжишься, старенький мореход?
Кто был героем, обманывал всю Колхиду?
Да если бы не Медея, увидел бы ты восход?!
А ты показал ей любовь. Фальшивую, для вида.
Нет в аргонавтах чести. Есть жажда наживы,
Стремление стать царем, и привкус крови
Не смея прилюдно сплюнуть, не прогневав Шивы,
Ибо, все боги равны в смерти, как и в любови,
В ненависти, в благости, в коварстве, в именах,
Ищите различия! Право, смешно. По кругу,
Вечною сказкой движется тот же смех и страх,
Наивно хотеть уравнять мечту и земную подругу.
Старик, твой великий корабль лежит в песках.
Герой, твое время тем же унылым песком в носках,
Надеется робко хоть на чей-нибудь поцелуй…
Оставь. Забудь. Никого уже не ревнуй.
Поверь, Ясон, она прокляла твои цветы
Ты сволочь, Ясон.
Это честно.
И шел бы ты…
 

«Я рисую тебя…»

 
Я рисую тебя.
След от карандаша
Чёрный, как дьявольская душа,
Вспарывает бумагу не хуже ножа
Когда капелька крови виснет, дрожа.
Я рисую тебя.
Сквозь призрачный круг
Бывших имён друзей и подруг,
Вечного тлена, сейчас и вдруг,
Вкруг тихого плена холодных рук.
Я рисую тебя.
Не продаю картин.
Каждый мой холст навсегда один.
Словно заплыв меж остывших льдин,
А в запахе ярких красок – ладан и тмин.
Я рисую тебя.
Сотый, первый ли раз?
Графика строк в колорите фраз,
Образ, успевший взорвать оргазм,
Словно сон мой в оправе твоих же глаз.
Я рисую тебя.
И твой профиль вдали.
Повторяют ушедшие в ночь корабли.
В светлой эре возвышенейшей любви!
Путь твой в небе,
а мой – в пыли…
 

«Если жить в Тбилиси, то не на улице, а в кабаке…»

 
Если жить в Тбилиси, то не на улице, а в кабаке!
«Если», пожалуй, лишнее, в Тбилиси нельзя не пить.
Идти по узким улочкам, покачиваясь налегке,
Вспоминать из Гамлета, вечное, быть иль не быть?
Быть, генацвале!
Вторят улыбчивые тифлисские кинто,
Одетые в чёрное, с красным платком на морщинистой шее.
И так, как они, никогда не сумеет с тобою рыдать никто,
Смеяться и плакать, и петь, не спрашивая разрешения!
Пить!
Скажет любой босяк или нищий, седой старик,
Просящий монетку, придерживающий вам двери.
Он помнит Сталина, СССР, он к новому не привык,
Предпочитая жизнь в недоверии, чем в безверии.
Быть!
На этих тропиночках сорок пять градусов вниз
Трезвый сломает ногу, а пьяный пройдётся танцем!
Святая Нино, какие красавицы поглядывают через карниз,
А очи их чёрные играют вспышками протуберанцев.
Пить!
Красное, белое, розовое, сотни и сотни сортов вина
Смешиваются в сердце и венах, делая кровь – алой!
Прав Пиросмани, рисуя пиры! И не этой земли вина,
Что мы перестали знать меру и чувствовать дно бокала.
Быть!
Но нас заставляют с чужой ладони слизывать соль,
Пить!
Раз уж память героя Кантария предали за текилу.
Мать моя, Грузия… боже, какая боль…
Мне больше не надо веры,
Мне надо силы!
 

«В написании стихов на салфетках есть свой смысл…»

 
В написании стихов на салфетках есть свой смысл.
Не то чтобы кайф, а скорее уж некая обреченность.
Ты ловишь на пенке арабики какую-то новую мысль,
А слова обретают особо изысканную утонченность.
Как будто б не теплый кофе касается твоих губ.
Вот запах песка и соли, моря и трав в Марокко.
Ржанье коней берберов, выстрелы, рев боевых труб,
Неумолимое солнце палит, как фараоново око!
И вот уже сердце несется под бешеный стук копыт
К шайтану поводья, шамширы пластают воздух!
Ты сам с этим небом и этой землею навеки слит,
Слава Аллаху, навечно убить тебя – несерьезно…
Пусть ветры вздыхают и прячутся змеи в норе,
В арабском есть слово "смерть", но нет "измена".
Римские когорты или хваленые британские каре —
Примет пустыня, всеядная и терпеливая, как гиена.
Ты же, сплюнув в салфетку чернеющий крови ком.
Почувствуешь сладкую слабость и удовлетворение.
Глотнешь кофе, одобрительно прицокивая языком,
Начнешь новую жизнь, как новое стихотворение…