полная версия
Константин Сергеевич Казаков
Купи слона!!!
Он шагом шёл уверенным и быстрым,
А паровозный вой всё громче голосил.
А он всё дальше вдаль, глотая мили,
Кругом луга раскинулись за кругозор,
Дрожала суть, её сомнения били.
Что ждёт его, какой там приговор?
Внезапно тьма сменила свет
И съела весь простор до края.
Ему казалось, он ослеп,
Решил он: здесь – граница рая.
А дальше бесы и мучения,
Котлы и козни сатаны.
«Ох, нет моей душе спасения!
Их образы уже видны».
Вдали большой горел костёр,
Вокруг трясли рогами черти.
Был замысел мальчишки не хитёр,
Шёл на рожон – к чему бояться смерти?
Он крался ближе-ближе-ближе,
А гул сильней-сильней-сильней.
Сквозь шум вскричал вовсю бесстыже:
«Идите все ко мне скорей!»
И звук взревел тромбоном рваным
И топотом увесистых копыт.
Он замер в ожидании бездыханном
И думал про себя: «Ну все! Погиб!».
Чудовищная туча надвигалась,
Писанья наизусть малец читал.
И он упал, им овладела слабость,
От страха вдруг сознание потерял.
Проснулся он от дьявольских дыханий
И от шершавых влажных языков,
Лизали тело всё, не принося страданий,
Пастух увидеть был их не готов.
Но тёплым молоком вдруг потянуло
И гул – ведь то мычание коров!
От понимания радость захлестнула,
Освободив от страхов и от снов.
Глаза открыл и сам себе не верил,
С души опали бренные оковы,
Лишь дьяволы вокруг, он был уверен.
А были то – любимые коровы.
Он их ласкал, они в ответ мычали,
Друг друга понимали все без слов.
Что было с ними, молча рассказали,
И ясно стало – это мир коров.
Земля их здесь согреет и накормит,
Они в ответ её напоят молоком,
От всех зверей она их всех укроет,
Корнями осветит подземный дом.
Когда вверху царит большое солнце,
Здесь тьма стоит кромешная вокруг.
За день накопленное светом обернётся,
И станет ясным бесконечный луг.
«Буренки, мне любимые, мы живы!
Но как же мне забыть отца и мать?
Здесь рай для вас, а мне ж тоска, нет силы!
Вы можете мне выход показать?
Они же там с ума, наверно, сходят,
Ни сына, ни хозяйства, слез не счесть.
Пусть кто-нибудь из вас меня проводит,
А вам даю добро остаться здесь!»
И свет как одобрение божье
Возник из мглы, раскрасив цветом мир,
Что было неприглядно сложным,
Узрел напуганный пастырь.
Зелёные луга, молочные озёра.
Мир прост, но идеален для коров.
Для них воссоздана вся флора,
Для них весь замысел Христов.
Когда стада рогатого скота
Оставлены без должного внимания,
Им тот пастух, кто смог войти в ворота,
И нет на то другого дарования.
Им Бог – пастух, они ему послушны.
Но кто за них страдал, тот искупил.
Есть шанс второй всегда у непослушных.
Кто до конца прошёл, тот завершил.
И череда из самых преданных животных
Вела его в неведомую даль,
И молоком всегда он был накормлен.
Для них он был угодный Богу краль.
Держали путь они всегда во тьме
К единственной загадочной звезде.
И с каждым днём она сильнее сияла
И приближением уверенность внушала.
Горы была вершиной цефеида,
И к пику шли они десяток дней.
Что это не звезда, уже по виду
Им с каждым шагом делалось ясней.
Когда вблизь подошли, они узрели
Врата, что излучали яркий свет,
И на прощанье звери заревели,
