Константин Ушинский
Три элемента школы. Записки русского педагога
Глава I
Об организмах вообще
Что такое воспитание? (1). – Определение организма (2 и 3). – Сила развития (4). – Организмы единичные и общественные (5 и 6)
1. Слово «воспитание» прилагается не к одному человеку, но также к животным и растениям, а равно и к историческим обществам, племенам и народам, т. е. к организмам всякого рода, и воспитывать в обширнейшем смысле слова значит способствовать развитию какого-нибудь организма посредством свойственной ему пищи, материальной или духовной.
Понятия организма и развития являются, следовательно, основными понятиями воспитания, и мы должны предварительно ознакомиться с точнейшим смыслом этих понятий; а потому поставим себе прежде всего вопросы: что такое организм и органическое развитие?
Все существа окружающего нас мира распадаются на две большие группы: существ неорганических и органических. Это различие так очевидно, что мы без большого труда, с первого же взгляда, отличаем неорганизмы от организмов, причисляя к первым все вещи, сделанные руками человека, а равно и все произведения природы, не показывающие присутствия в них никакого органического плана, никаких органов и никакой самостоятельной, изнутри идущей силы развития, каковы: камни, земли, металлы, газы, жидкости и т. п. К организмам мы относим все растения, начиная от самой простой водоросли, всех животных, начиная от микроскопической инфузории, представляющей собою одну живую клеточку, относим человека в его индивидуальности и исторические общества людей, племена, народы и государства, в которых так же, как и в единичных существах, мы замечаем основной органический план, органы и силу самостоятельного развития плана, выраженного в соотношениях этих органов.
2. Изыскивая начала, по которым мы одни существа признаем за организмы, а другие нет, мы заметим, что называем организмом всякое существо, одаренное самостоятельною внутреннею силою развития и органами, посредством которых эта сила выполняет органический план существа. «Причина и цель существования каждого органа, – говорит Кант, – заключается в целом организма; а целое организма живет в своих органах».
Это соотношение между целым организма и его органами, составляющее план организма, не мертвое, а живое соотношение, выполняемое присущею организму силою развития, и составляет отличительный признак организмов от неорганизмов. На какие бы мелкие части мы ни делили камень, газ и всякий химический элемент, каждая из этих частей покажет все существенные свойства целого и будет от него отличаться только по объему и весу, будет таким же, как и целое, газом, камнем, химическим элементом. Не то мы видим в организмах: чем организм совершеннее, тем менее имеют самостоятельности его органы, тем более разделен между ними труд развития и жизни, тем более органы принадлежат целому и целое своим органам,
Растение уже имеет отдельные органы, посредством которых совершается его развитие и размножение; но разделение труда между этими органами еще не выразилось вполне; они в своей деятельности и в своем устройстве во многом повторяют друг друга, и почка, смотря по обстоятельствам, может развиться в листок, дать начало новой ветке или образоваться в цветок. В породах низших животных, в которых жизнь проявляется едва заметно, как, например, в дождевом черве, мы видим то же повторение органов, а потому можем поперек разрезать червя на несколько кусочков, и каждая из частей примется жить и расти самостоятельно. Но чем выше организм, тем невозможнее становится дробление его на части с сохранением жизни в частях или отделение первостепенных, неповторяющихся органов, каковы: сердце, легкие и пр., без уничтожения жизни целого организма.
3. Таким образом, вдумываясь внимательнее в существенное отличие всякого организма, мы видим, что в нем соединяются три особенности: 1) общий организму план устройства, развития и жизни; 2) органы, живущие в целом, и целое в своих органах и 3) сила развития, от чего бы она ни зависела, выполняющая общий план развития. Органы в организме и план, по которому располагаются и развиваются органы, составляющие организм, дело видимое и бесспорное; но о силе развития, которую мы признаем присущею всем организмам, и растительным, и животным, следует для удаления недоразумений сказать несколько слов.
4. Прежнее понятие о жизненной силе как о каком-то отдельном существе, непостижимою деятельностью которого объясняли все, чему причины не знали в организме, теперь, как кажется, навсегда оставлено, и с большою пользою для науки, которой, во всяком случае, лучше прямо иметь дело с нерешенными вопросами, чем с обманчивыми объяснениями. Но ошибочно было бы думать, что с удалением прежнего термина – жизненной силы мы уже можем заменить его другим, взятым из области химии или механики. Вот как отзывается об этом один из самых сильных противников жизненной силы – знаменитый французский физиолог Клод Бернар: «Жизнь есть творение, организм – машина, необходимо совершающая свои отправления в силу физико-химических свойств составляющих ее элементов. Мы различаем в настоящее время три порядка свойств, обнаруживаемых в явлениях живых существ: свойства физические, химические и жизненные. Это последнее название свойств жизненных существует только пока, ибо мы называем жизненными те органические свойства, которые мы не могли еще свести на физико-химические соображения; но нет сомнения, что мы этого когда-нибудь достигнем». (Следовательно, это только pia desideria науки). Несколько далее: «Когда цыпленок развивается в яйце, то вовсе не образование животного тепла, рассматриваемое как группировка химических элементов, существенно характеризует жизненную силу. Это группирование совершается только вследствие законов, которые управляют физико-химическими свойствами материи; но что существенно принадлежит жизни и что не принадлежит ни физике, ни химии, ни чему другому – это идея, управляющая этим жизненным развитием. Во всяком живом зародыше есть творящая идея, которая развивается и обнаруживается в организации. В продолжение всего своего существования живое существо остается под влиянием этой самой творящей жизненной силы, и смерть наступает, когда она не может более реализоваться. Здесь, как повсюду, все исходит от идеи, которая одна только творит и управляет. Физико-химические средства обнаружения общи всем явлениям природы и остаются смешанными как попало, как азбучные буквы в ящике, где некоторая сила отыскивает их, чтобы выразить самые разнообразные мысли или механизмы»
Что такое в сущности эта новая жизненная идея, которая и творит организм, и «сохраняет существо, восстановляя живые части, дезорганизованные деятельностью или разрушаемые случайностями и болезнями» – этого, конечно, физиолог не анализирует. Но если это и идея, то, конечно, как заметил еще знаменитый физиолог Мюллер, существенно отличная от нашей, которая, собственно, ничего не творит. Вот почему мы считаем лучшим удержать выражение сила развития, выражая при этом уверенность, хотя еще и не могущую превратиться в факт науки, что эта сила принадлежит плану организма, т. е. устройству органического зародыша: его механическим, химическим и физическим свойствам. Но при этом, как уяснится ниже, мы совершенно отличаем душу, принадлежность существ одушевленных, от силы развития, принадлежащей одинаково как растительным, так и одушевленным организмам. Мы принимаем термин сила развития, нисколько не скрывая всего, что есть загадочного и темного в этом термине; но пока наука не может обойтись без этого или подобного ему термина.
5. В бесчисленном множестве известных нам организмов мы, прежде всего, различаем два отдела: организмы единичные и организмы общественные.
Органы единичных организмов – растений, животных и человека материально связаны между собой в пространстве и времени; органы же общественных организмов представляются нам отдельными органическими существами в пространстве и времени, связанными между собою не материальною связью, а условиями развития и жизни. Так, например, в пчелином рое каждая пчела представляется нам отдельным органическим существом; но ее происхождение, развитие и жизнь условливаются общей жизнью роя и вне его невозможны; а самый рой представляет нам образчик весьма стройного и сложного общественного организма, все связи которого возникли из так называемого инстинкта составляющих его насекомых. Происхождение этих общественных организмов так же скрыто от нашей любознательности в тайнах творения, как и происхождение организмов единичных. Следы общественных организмов мы замечаем уже в царстве растительном, в так называемых двудомных растениях, но гораздо более в царстве животных и еще более в царстве людей. Семейство, род, племя, народ, государство представляются нам такими общественными органическими существами, и наконец, весь род человеческий есть один великий общественный организм, покрывший собою весь земной шар и существование которого продолжается уже многие тысячелетия.
6. В организмах единичных органы не только связаны материально в одно материальное целое, но и живут только для выполнения назначения целого существа. В организмах общественных, наоборот, целое, соединенное нематериальными условиями необходимости, заключенными в каждом материально отдельном органе, живет исключительно для своих органов или для тех отдельных органических существ, которые являются его органами, для того чтобы дать им возможность существования жизни и развития. Это справедливо в отношении пчелиного роя, справедливо и в отношении человеческих обществ. Взгляните на жизнь отдельного человека, и вы убедитесь, что не только существование его и первый возраст необходимо условливаются семейством, но что и все дальнейшее развитие его и даже самая способность языка зависят вполне от жизни посреди того народа, к которому он принадлежит, и посреди рода человеческого, одним из органов которого является народ. Органы телесного организма имеют свою цель в целом: целое общественного организма имеет свою цель в органах; так, семья, племя, народ, государство, человечество имеют свою цель в личности отдельных людей.
Глава II
Существенные свойства растительного организма
Рост, план, органы, сила развития (1–4). – Материал развития (5 и 6). – Значение питательного процесса и его условия (7 – 11). – Влияние питательного процесса на перерождение организмов (12–17)
1. Русский язык весьма логически выражает сущность растительных организмов самим названием их – растения: они растут, т. е. увеличиваются в объеме и умножаются в числе и – только: все их значение состоит единственно в этом росте, увеличивании и размножении: к этому приспособлены и все их органы, посредством которых они питаются и размножаются. В продолжение всего своего существования растение само увеличивается в объеме и дает новые ветви или новые семена подобных же растений. По прекращении же растительного процесса растение перестает существовать как отдельный организм: засыхает, гниет, разлагается на составляющие его химические элементы.
2. Животное, хотя растет и размножается, как растение, и в этом отношении должно быть поставлено в одну категорию с растениями, но в животном кроме растительных органов и процессов есть еще процессы жизненные, процессы чувства и движения, и органы, выполняющие именно эти процессы: нервы, органы чувств и мускулы. Следовательно, мы можем сказать, что в животном уже заключается растение, так что, изучая общие, основные условия растительного организма в растениях, мы изучаем вместе с тем условия растительного процесса во всех других организмах: в животных и в человеке, в которых растительный процесс только видоизменяется сообразно различию идеи организма; в растении рост составляет окончательную его цель, тогда как в животных и человеке он только есть подготовление к другим, более высоким процессам. Само растение, лишенное чувства своего существования, существует не для себя (an sich, но не fur sich, по выражению Канта) – существует для других растений (гниением удобряя почву) и окончательно для животных, которым оно подготовляет необходимую для их жизни органическую пищу.
Гимназисты
3. Мы признаем растение за организм, потому что в нем находятся все существенные признаки организма: план (или основная идея), органы и сила развития. Все эти признаки организма существуют непостижимым для нас образом в зародыше каждого растительного и животного организма и даже в простой и, по-видимому, однообразной клеточке, служащей основою всему бесконечно разнообразному растительному и животному царству. Но мы узнаем о существовании этого скрытого плана и органов в их особенности, свойственной каждому организму, тогда только, когда сила развития, также заключающаяся в зародышах организмов, выведет эти особенности наружу и сделает их доступными для наших наблюдений.
4. Но плана органов и врожденной зародышу силы развития еще мало: для того чтобы развитие началось и чтобы план развития мог осуществиться видимым для нас образом, необходим еще материал, из которого сила развития могла бы построить организм по плану, скрытому в зародыше. Этот материал дает зародышу окружающая его неорганическая природа.
5. Разлагая химически организмы животных и растений, наука открыла, что все они состоят из тех же простых химических элементов, какие мы находим и в неорганической природе: из углерода, кислорода, водорода, азота, серы, кремния, железа и др., и что если неорганическая природа имеет много элементов, не входящих в состав организмов, то органическая не имеет ни одного, которого не было бы в неорганической природе, в чистом виде или в химическом соединении с другими элементами.
Из такого наблюдения весьма логически вытекло убеждение, что все беспрестанно возникающие вновь, растущие и развивающиеся бесчисленные организмы растений, животных и людей берут весь свой строительный, весомый материал единственно из неорганической природы из химических элементов, составляющих воздух, воду и поверхность земли, и что в организмах ничто не творится вновь, а только перерабатывается из одной формы в другую, вводятся новые и новые химические соединения. Словом, неорганический мир составляет единственную пищу всех телесных организмов, тот материал, который нужен организму, чтобы проявить видимым образом свой план.
6. Рассматривая составные материи растительных и животных организмов до их окончательного разложения на простые химические элементы (кислород, углерод и пр.), наука открыла, что эти органические материи, каковы: жир, белок, фибрин и пр., сложены из простых химических элементов вовсе не так и не в тех пропорциях, как эти элементы слагаются в различные неорганические тела: камни, воду, земли и пр., но совершенно особенным способом, образуя соединения, встречающиеся только в организмах. Из этого исследования также весьма логически было выведено заключение, что органические соединения совершаются в организмах под влиянием какой-то особенной органической силы, которою мы назвали силою развития, в отличие от жизни, так как слово жизнь наш народный язык придает только тем существам, которые обнаруживают в своих движениях способность чувства.
7. Усвоение организмами неорганических элементов и переработка их в разнообразные органические соединения и составляет процесс питания, посредством которого каждый организм, и животный, и растительный, выполняет в действительности свой план развития.
8. Первоначально пускают в органический оборот неорганические элементы одни растения, да и те большей частью для превращения неорганических элементов в органические нуждаются уже в готовых органических элементах: в почве, более или менее обладающей органическими остатками, т. е. в удобрении. Как произошли первые органические материи, это остается тайною создания; но в настоящее время удобрение дается гниющими, разлагающимися телами растений и животных. Животные же для своего питания нуждаются уже в подготовленных другими организмами органических соединениях: питаются или растительной пищей, как все травоядные, или животного, поглощая одни других.
9. Если разрежем пополам семя растения, например, ржи, то увидим внутри его более или менее ясно обозначившийся зародыш, а вокруг так называемый белок, который есть первая пища, приготовленная зародышу уже в том плоде, где семя созрело. Но питание зародыша, а вследствие того и развитие, начинается только тогда, когда семя будет поставлено в благоприятные для питания обстоятельства. Эти благоприятные для питания обстоятельства, общие всем организмам, суть:
а) влага, необходимая для того, чтобы привести белок, а потом последующую пищу в размягченное или жидкое состояние;
б) надлежащая температура, дающая возможность движению соков в зародыше и условливающая возможность многих химических соединений;
в) воздух, составные части которого дают обильный материал телу растения, а через кровь и телу животного;
г) свет, который необходим для совершения важных химических процессов в растительных организмах Взгляните, как поворачиваются многие цветы вслед за солнцем, как многие растения раскрывают, а другие закрывают чашечки своих цветов или свертывают и развертывают свои листья под влиянием света, как иные начинают благоухать только вечером, как, наконец, все ветки растения, стоящего на окне, направляются мало-помалу к окну, туда, откуда приходит к нему свет, – и вы поймете, почему и дети в мрачных жилищаx бледнеют, растут плохо, подвергаются различным болезням, в особенности золотушным, а переведенные в светлую, освещенную солнцем комнату, поправляются и оживают, как цветы.
10. Свет, надлежащая температура, достаточное количество влаги и свежего воздуха составляют необходимые условия усвоений организмом пищи, т. е. питания, а следовательно, и развития не только растений, но животных и человека, потому что растительный или собственно питательный процесс, который вместе с воспроизводительным и составляет весь растительный, везде остается один и тот же: и в растении, и в животном, и в человеке, только видоизменяясь сообразно особенной идее каждого организма.
11. Мы сказали уже, что план развития каждого организма и сила, двигающая это развитие, скрыты от наших наблюдений в зародыше, следовательно, мы не можем там действовать на них и должны предоставить их мудрости природы. Но в пище, которою питается растительный организм, и обстоятельствах, способствующих процессу питания и развития, открывается обширное поприще произвольному влиянию человека.
12. Множество явлений убеждает нас, что растительные организмы с переменою почвы, климата и вообще положения своего в окружающей природе не только развиваются более или менее скудно или полно и роскошно, но даже видоизменяют самые формы свои, оставляя нетронутым только существенный план своего организма. Так многие породы растений и животных, перенесенные в другой климат, перерождаются. Подмечая законы этих перерождений, человек научился по произволу своему, сообразно своим потребностям и прихотям, видоизменять породы растений и животных, и большая часть цветов, которыми мы любуемся в наших цветниках и оранжереях, являются столько же созданиями природы, сколько и созданиями искусства. Этого достигает человек отчасти возможностью оказывать некоторое влияние на воспроизводительный процесс растительных организмов, отчасти влиянием своим на пищу и обстоятельства, делающие питание возможным: влагу, температуру и свет. Если же растительный организм уже решительно не может выносить нового климата и человек не может приучить его мало-помалу к новым климатическим условиям, тогда он создает ему климат искусственный: теплицу, оранжерею, зверинец.
13. При этом перерождении организмов замечено, что оно совершается не разом, не в одном индивидууме, но последовательно, в нескольких поколениях, из которых каждое последующее поколение изменяется более предшествующего, пока, наконец, растительный организм не достигнет той нормы, при которой его существование в новом климате, при новой пище и при новых условиях питания сделается совершенно возможным и обеспеченным. Так, некоторые растения, перенесенные в новые климатические условия, дают в первый год те же плоды, какие давали и на родине, во второй несколько изменяют свои формы, а из семян третьего или четвертого года выходит уже совершенно перерожденное растение.
14. Из всех развитых органических существ человек оказывается едва ли не самым способным к перенесению разнообразнейших климатических условий. Самая близкая к человеку по своему физическому устройству порода животных, а именно обезьяны, в которых материалисты не раз пытались найти наших прародителей, ограничена в своем распространении самыми тесными пределами жаркого климата и оказывается менее способной к акклиматизации в умеренных странах, чем многие другие животные; тогда как человек распространен от полярных до экваториальных стран и совершенно удобно выносит жизнь на 1500 ф ниже морского уровня (берега Мертвого моря) и на 12 000 ф выше (Квито). Кроме того, как заметил еще Гумбольдт, европейская раса оказывается самой способной к акклиматизации. Но это последнее обстоятельство, а равно и распространение американской расы по всем поясам, наводит на мысль, что самая эта способность акклиматизации есть способность не совсем прирожденная, а отчасти выработанная жизнью, т. е. духом человека в его воздействии на тело. Однако же перемена климатических условий не остается без влияния на видоизменение человеческого организма. Порода людей, точно так же, как и порода растений, перерождается под новым небом и при новых условиях пищи и жизни, хотя люди остаются людьми и под экватором, и под полюсами, при употреблении роскошнейшего и разнообразнейшего стола и при скудной пище эскимоса.
15. Не только климат и местность, но более или менее грубый или утонченный образ жизни в том же климате и той же местности оказывают ощутительное влияние на человеческую породу, выказываемое, может быть, с полной ясностью только в пятом, шестом, десятом поколении. Так, вместе с цивилизацией изменяется и самый организм людей и внешний их вид; так, мы видим даже, что люди, принадлежащие к одной народности, но к различным сословиям, приобретают через несколько поколений некоторые физические особенности. В этой возможности произвольного влияния на перерождение людских поколений выказывается вся важность общих в народе или в каком-нибудь его сословии воспитательных правил и воспитательных мер. Так, изнеженное, удалившееся от природы воспитание не раз вело за собою изнеженность и вырождение целых поколений.
16. Как далеко может идти такое перерождение человеческого с организма под влиянием климатических, пищевых и вообще жизненных условий – этого наука еще не определила. В естествознании Ламарк и Дарвин, а в философии Шопенгауэр не видят границ возможности такого перерождения организмов. Но, признавая такое расширение этой мысли, по крайней мере, преждевременным и несоответствующим фактам, которыми до сего времени обладает наука, мы тем не менее видим, что изменения, которым подвергается человеческий организм в разных климатах и при различном образе жизни, идут очень глубоко. Не только цвет кожи, глаз и волос, рост, относительная величина членов тела, величина и сила мускулов, температура, но даже самая форма черепа и форма мозга изменяются. Жители Огненной земли и Лапландии, несмотря на все не подлежащее сомнению различие своего происхождения, имеют много сходства, которое должно быть приписано их одинаковой близости к полюсам. Наоборот, бушмены хотя принадлежат к одному племени с готтентотами, но, загнанные своими врагами в скалистую и неплодородную страну и принужденные питаться кореньями, муравьями, саранчой, змеями и т. п., выродились в племя, гораздо худшее по формации, чем готтентоты, и поражающее путешественника своим безобразием и близостью к животным. Те же бушмены в плодородной стране к северо-востоку от озера Нгами образовали сильное и красивое племя.
17. Из этого мы видим, что на развитие растительного организма в индивидуальном человеке и более или менее полное раскрытие его может оказывать произвольное влияние другой человек посредством тех же агентов, которые давали ему власть над растениями и над животными, т. е. посредством пищи, воздуха, температуры и света, – словом, посредством произвольного влияния на процесс питания, который, сравнительно с процессом питания в растениях, только видоизменяется в человеке, но требует также пищи, сообразной организму, и тех же условий, делающих питание и развитие возможными. Правила этого влияния сообразно целям, для которых назначается растительный организм человека, составляют один из отделов теории искусства воспитания, а именно воспитание физическое, которое специально разрабатывается медициной.
