Крис Мартина
Бывшие. Любовь с продолжением
ПРОЛОГ
Ирина
5 лет назад
– Я хочу развестись, – выпалил с порога Соболев, явившись с работы под утро.
Эти слова и у меня очень давно висели на кончике языка, но никак не могли вырваться наружу.
Уже несколько месяцев я смотрела на Максима и всё пыталась понять, где именно мы свернули не туда?
Ещё год назад в нём была абсолютно вся моя жизнь, я хотела провести с этим человеком всю жизнь, вырастить детей, построить дом, но сейчас…
Вчера утром, держа в руках тест на беременность, я рыдала, вместо того чтобы порадоваться долгожданному ребёнку. Мой муж постоянно твердил, что нам ещё рано обзаводиться маленьким спиногрызиком, мы ведь ещё не успели встать на ноги.
Самое обидное, что к тому моменту у Соболева уже был ребёнок от первого брака, но жена сбежала от него к богатому папику и растила сына с другим, а не с родным отцом.
Встретив Макса, я буквально расцвела. Он был так галантен, ухаживал за мной, будто за настоящей принцессой, и в конечном итоге покорил моё сердце. Мы поженились, я закончила универ, устроилась на работу, но чем дольше мы жили вместе, тем меньше общего у нас оставалось.
Я даже не помню, когда в последний раз мы просто сидели вместе на кухне, пили чай и болтали, не отвлекаясь на звонки и дела. Я всегда уважала его работу, но ночные вызовы становились всё чаще, а наши горячие ночи всё реже.
Возможно, было глупо выйти замуж за опера и при этом верить в сказку. Максим всегда был трудоголиком и старался ради нас, ради будущего, чтобы обеспечить семью, но для меня семьи из двух человек очень скоро стало мало. И постепенно это самое “ради нас” окончательно исчезло.
Первое, что я почувствовала, услышав о разводе, – страх. Дикий, первобытный, необузданный ужас от мысли, что я останусь одна, как буду жить, что буду делать?!
Второе – облегчение. Да, я буду жить одна, жить спокойно, ходить на работу, растить своего ребёнка.
Вот уже несколько месяцев я почти не видела мужа. Он всё ссылался на сложное расследование, кричал, что на него давит начальство, а тут ещё и я пилить вздумала…
– Ты меня слышишь, Ира? Я хочу с тобой развестись! – повторил он, подойдя ближе и склонившись надо мной, будто грозовая туча.
– Хорошо. – Я лишь пожала плечами, встала, оттолкнув его, прошлась к шкафу, выкатила чемодан и толкнула в его сторону: – Раз ты хочешь развода, тогда собирайся и уходи. Я позвоню, когда буду готова съехать и подать документы на развод.
О, да! Его реакция была бесценна. Брови поползли вверх, губы сжались в узкую полоску, взгляд стал хищным, холодным, и в какой-то момент мне снова стало страшно, но мысленно я успела сжечь мосты, и обратного пути не было.
В какой-то момент я осознала, что большую часть семейных вечеров провожу одна. Сижу с книгой или смотрю телевизор, но в голове одно: “Где он сейчас? Какое у него расследование? Лишь бы вернулся живой…”
Была надежда, что это временно и рано или поздно всё наладится. Но в душе росло чувство, что наше “временно” стало “навсегда”.
Мы неоднократно пытались поговорить. Я хотела объяснить, как чувствую себя забытой и ненужной, но он лишь махал рукой, мол, это всё чушь, и обещал, что скоро всё станет лучше. Но это “скоро” так и не наступало. Я устала ждать изменений, устала ждать его с работы и молиться, чтобы вернулся домой.
“Я хочу развестись!” – от этих слов мне должно было быть больно, но всё давно отболело, и не было больше горечи или страха. Эти слова стали для меня спасением от пытки, которую кто-то придумал называть браком.
Жаль только, что я так и не перестала его любить, просто решила, что без него будет лучше. Я заслуживаю любви и внимания, заслуживаю больше, чем призрачные обещания мужчины, который вместо меня всегда выбирал работу.
– Сама уходи. Это вообще-то моя квартира, – сказал Максим, и его голос звучал сухо, совершенно безразлично. Он стоял передо мной, и в его глазах я больше не видела понимания и любви.
Идти мне было некуда, но я стиснула зубы, быстро покидала в чемодан самые необходимые вещи и переоделась.
– Остальное заберу, как только найду квартиру. Уж потерпи, будь так добр, – с этими словами я повернулась и пошла к двери.
– Я даю тебе неделю, потом вышвырну всё! – донеслось мне вслед, и словно кто-то спустил курок: слёзы хлынули из глаз, но я даже не остановилась.
Хотела кричать, стонать от боли. Сдержалась. И только понимание, что во мне растёт маленькая жизнь дала мне силы не сломаться.
С этого момента вся моя жизнь разделилась на “ДО” и “ПОСЛЕ”. Было тяжело и невероятно тоскливо.
Я думала, что больше никогда его не встречу. Возненавидела так сильно, что порой задыхалась от этого чувства.
Но так уж вышло, что судьба решила иначе, и прошло всего пять лет, как моя жизнь снова сделала кульбит, переворачивая всё с ног на голову…
ГЛАВА 1
Ирина
– Фух! – тихо прошептала, едва успев выйти из офиса конкурирующей компании. В руках я крепко держала папку с документами, которые достались мне с огромным трудом. Успешная сделка, бесспорно, была поводом для гордости, и я улыбалась сама себе, уже предвкушая долгожданное повышение.
Ключи от новой машины, взятой в кредит, лежали в кармане, и мысль о том, что совсем скоро я буду дома, несказанно радовала меня.
Машенька наверняка уже устала сидеть с няней и заждалась маму, но я должна была заключить эту сделку, чтобы переехать в большой город. Здесь мне готовы были предоставить шикарный дом рядом с современным детским садом, зарплату в несколько раз выше, да и отношение к сотрудникам было совершенно другое.
Я открыла дверцу машины, закинула папку с документами на переднее сиденье и отвлеклась на зазвонивший телефон. В этот момент кто-то грубо толкнул меня в сторону, и я здорово приложилась лбом о фонарный столб. Искры буквально посыпались из глаз, в голове зашумело. Я хотела поднять голову, но никак не могла. Попыталась закричать, но смогла лишь сдавленно ахнуть от боли в висках.
Оттолкнувший меня мужчина подошёл ближе, наступил мне на руку, выхватил ключи, а затем прыгнул в машину и уехал с такой скоростью, что резина засвистела от резкого рывка.
Несколько капель крови скатились по лицу и упали на бордюр, в нос ударил резкий запах жжённой резины.
– Стой! Отдай хотя бы документы… – жалобно простонала я, хоть и понимала, что он ни за что меня не услышит.
Стараясь не паниковать, попыталась подняться, но мир вокруг плыл, а любой звук отдавался в ушах громким гудением.
К чёрту машину, она застрахована.
Документы!
Мои документы. Моя работа. Мой труд… Всё это осталось на переднем сиденье и теперь отдалялось с каждой секундой. Это были не просто листы бумаги – это была я, моя карьера, мои бессонные ночи и старания.
Постепенно шок отступал, и осознание того, что просто лежать здесь и ничего не делать – не вариант, помогло мне собраться. Вдохнув глубже, я, наконец, встала, платком вытерла кровь с лица и набрала номер полиции…
Максим
– Соболь, ты – сука! – взревел Дерягин, оглушая.
Пришлось даже телефон от уха отвести.
– Знаю, не ори, – сказал, хмыкнув.
– Ты хоть понимаешь, как меня подставил? Я же из-за тебя, тварина, на нары попаду!
– Из-за меня? – переспросил, прикрыв глаза, чтобы не сорваться. – Я ведь тебя ещё тогда предупреждал, что хрен ты у меня на свободе долго ходить будешь.
– Но ты же работал на меня! Я же тебе бабки платил! Как ты мог меня кинуть и сам не загреметь за решётку? Ты учти, я один на дно не пойду. Рядом со мной сидеть будешь. Ты всё понял, козлина?
– А теперь слушай внимательно, – произнёс, сдерживая эмоции. Времени на разговоры нет, всего пара минут, и то в присутствии свидетелей. – Ты сейчас спокойно завершишь разговор и вернёшься в камеру. Кроме того, будешь молиться, чтобы те, с кем тебя распределят, не узнали о твоих делишках. Хочешь узнать почему? – В телефоне слышалось только нервное дыхание оппонента. – Потому что, если они хотя бы подумают о том, что ты завалил Доктора, тебе не жить. Только представь, что они с тобой сделают! Как оправдываться будешь? Скажешь, что он отказал тебе в помощи, поэтому решил его устранить? А тем людям он бабки должен. Сильно так должен. Был! Так что захлопни свой рот и не огорчай меня, Дерягин. Я ж, когда огорчаюсь, очень разговорчивым становлюсь. Лишнего могу сболтнуть… в СИЗО.
– Соболь… Соболь, послушай, – взвыл этот идиот. – Не поступай так со мной! Мы же с тобой давно все проблемы порешали, какого хрена ты за старое цепляешься? Да, я совершил тогда ошибку. Но мы же всё порешали! Соболь…
– И, кстати, ты правильно заметил. Я – сука. Но сука мстительная. И провалами в памяти иногда страдаю. Отомщу и забуду. Потом снова отомщу. И так по кругу, Дерягин.
Рядом со мной раздался негромкий стук карандаша по столу. Это генерал недоволен моими угрозами.
Тяжело вздохнув, я кивнул и сказал напоследок:
– Удачи я тебе желать не стану по объективным причинам, но вот в роль соловушки войти советую. Хотя… тут и без твоего чистосердечного доказательств достаточно. Пожизненное тебе обеспечено. Если доживёшь, конечно. Ну всё, бывай, – сказал и сбросил вызов.
– Ну что, с завершением работы, Максим! – с усмешкой произнёс Потапыч. Он же Селегин Олег Потапович, он же генерал полиции, он же просто хороший человек. – Несколько лет под прикрытием, – покачал он головой. – Теперь хоть вздохнуть спокойно можно.
– А с Доктором что? – спросил я, не чувствуя должного облегчения от проделанной работы.
Нет, что мы, наконец, покончили с бандой этого засранца, я безусловно рад, вот только что мне теперь от этой радости и свободы?
– А что с ним? Инсценировка была отличной. Сейчас даёт показания. Он уже столько интересного напеть успел, что весь преступный синдикат за голову скоро хвататься станет! – усмехнулся Потапыч. – Поживёт пока на конспиративной квартире, потом сразу в тюрьму определим.
– Вот и славно.
– Да, Максим, – сказал генерал. – Не зря ты столько лет трудился. Теперь можешь и о будущем подумать. Жаль только, что так с супругой с твоей получилось. Но тут уж иначе никак было, сам понимаешь.
– Да знаю я, генерал, – отмахнулся я. – Не маленький, всё понимаю.
– Но, может, получится что-то изменить? – спросил он.
– И как вы это себе представляете? – хмыкнул я. – Ладно, это всё дело прошлое. Пойду я, Олег Потапович.
– Максим, может, всё же вернёшься в отдел? Ты отличный опер. Это твоё призвание!
– Ну уж нет, – усмехнулся. – Я к этой работе больше не вернусь, извините, Олег Потапович. Отправлюсь на вольные хлеба. Буду рыбку ловить да охотиться. Чего ещё нужно?
– Ты, Максим, подумай хорошенько, стоит ли бросать всё именно сейчас?
– Я уже давно всё решил. В тот самый момент, когда соглашался на это задание, я уже знал, чем всё закончится. К тому же у меня теперь и бизнес свой имеется. Небольшой, но всё же. Так что, Олег Потапович, мне и правда пора.
– Ладно, Максим. – Тяжёлый вздох и крепкое рукопожатие. – Удачи тебе.
– И вам, генерал. И вам.
Я вышел из кабинета и поплёлся по длинному коридору управления.
Теперь меня здесь точно ничто не держит.
Пять лет коту под хвост, и теперь я могу начать всё сначала.
Вот только на душе как-то муторно.
– Эй, Соболев! – раздалось за спиной, когда я подошёл к дежурке. – Ты всё? Закончил?
– Да, – сказал Парфёнову. – Пора и честь знать.
– Значит, всё же решил?
– Неужто скучать будешь? – усмехнулся я.
– Да иди ты! – заржал опер. – Шампусик с мужиками откроем, отметим, что твою наглую рожу больше не увидим, – рассмеялся он.
– Только не злоупотребляйте, а то знаю я вас.
– Идёт, капитан, – сказал он, и мы пожали руки.
Ну что ж, теперь действительно пора.
– М-максим? – услышал до боли знакомый голос.
Да нет, показалось.
– Максим, это правда ты?
Обернулся, чтобы встретиться взглядом с той, ради кого я спустил свою жизнь под откос.
– Ира? – удивился и бросился вперёд, когда бывшая стала оседать на пол.
ГЛАВА 2
Максим
Страх за Иру опалил мои нервы, едва не выкручивая кости и не выворачивая разум наизнанку.
Если честно, я раньше за неё ещё ни разу так не боялся. Даже когда Дерягин сказал, что закопает мою бабу, если я не пойду ему навстречу, и то я не испугался. Знал, что сделаю всё, но с её головы и волоска не упадёт. Там я мог хоть как-то контролировать ситуацию. А здесь не могу. НЕ МОГУ, чёрт подери!
В сознание не приходит уже около часа.
А врачи только и заладили: “Ждите!”
Чувствую, словно кишки на ржавый болт наматывает.
Почему она здесь? И что случилось?
Схватившись за голову, зажмурился, вспоминая фрагменты нашей с ней последней встречи.
Большой кабинет, судья, секретарь, и мы с Ириной.
– Подпишите, – говорит судья, указывая на документ о разводе.
Ставлю подпись, даже не задумываясь, и передаю Ирине ручку.
Знаю, что так надо. Это единственный выход. Пусть лучше я останусь настоящим козлом в её глазах, но зато она будет жива.
Смотрю на неё. Ни один мускул не дрогнет на её, словно маска, лице.
Красивая – как богиня, холодная – как Снежная королева.
Сам решил пойти на этот шаг, так что теперь нет смысла о чём-то сожалеть.
– Никогда не ищи меня, что бы ни случилось, – холодно проронила Ирина, даже не глядя в мои глаза.
Знаю, ненавидит.
– Хорошо, – говорю я, наступая себе на глотку.
– Пообещай мне, Соболев! – Бросает на меня ледяной взгляд.
Всего скручивает, но я киваю. Должен. И нет пути назад.
– Обещаю, – говорю негромко, а внутри готов заорать матом.
У здания суда её ждут родители, и, забравшись в машину, Ира даже не смотрит в мою сторону. Только её отец, Станислав Петрович, едва заметно кивает мне.
Хочу рвануть вперёд и, открыв дверцу, вытащить её из машины. Встряхнуть. Наорать. Спросить, реально ли она готова оставить всё и уехать?
Но не могу. Нельзя.
В тот самый день она уехала из города в деревню и навсегда покинула мою жизнь…
Так я думал раньше.
А сейчас меня трясёт от понимания, насколько сильно я ошибался.
Неужели люди Дерягина добрались до неё?
Но это невозможно! Их всех… каждую суку я лично сковал наручниками!
Тогда что именно пошло не так?
– Где я? – раздался хриплый голос Ирины, и, сорвавшись со стула, я подскочил к больничной койке.
– В больнице, – произнёс негромко. – Как ты?
– Макс? – Её голос хрипел, а взгляд был удивлённым. – Что ты здесь делаешь? – спросила. – И что здесь делаю я? – Тут же нахмурилась и стала осматриваться.
От облегчения я прикрыл глаза и даже вздохнул свободнее.
– Ты в обморок упала, – сказал, снова глядя на бывшую. – Совсем ничего не помнишь?
– Я… погоди, – опомнившись, она выдернула капельницу из руки и хотела сорваться с кровати, но я удержал.
– Куда ты?
– Пусти! – едва не закричала. – Мне нужно… мне…
– Ира, да успокойся ты! Куда тебе нужно? Что случилось?
– Ты не понимаешь! Соболев, пусти! – Стала вырываться, как дикая кошка.
Сорвавшись с койки, она шаткой походкой направилась к двери и выглянула в коридор.
– Ира, куда ты собралась? Ты хоть понимаешь, что тебе сейчас отдых нужен!
– Мне жизнь свою спасать нужно, а не отдыхать, – выпалила она, а у меня в груди всё оборвалось.
– Что, кхм-кхм, – прочистил горло, – что произошло? – спросил я. – Почему ты раненая была в полиции? На тебя напали? Кто это был, ты запомнила? Фоторобот составить сможешь?
Идиот, именно поэтому она и приехала в полицию! Чтобы заявить о нападении. Кретин чёртов!
– Нет! – заявила Ирина и вышла в коридор, выискивая кого-то.
– Не запомнила, значит, – проговорил я негромко, следуя за ней и подстраховывая, чтобы не упала.
– Нет, на меня не нападали, Соболев! – остановившись, сказала она и бросила на меня нечитаемый взгляд.
– Тогда что произошло? – опешил я.
– У меня машину угнали!
От облегчения мои ноги едва не подкосились.
– Ты что, рад этому? – разозлилась, неверно истолковывая невольный выдох.
– Погоди, – сказал, хватая её за руку. – Расскажи, что случилось.
– Тебе-то какая разница, Соболев? – возмутилась она. – Ты всего лишь опер… Постой-ка, а ведь и правда, ты же опер! Макс! Макс, помоги найти украденные документы!
– Что? Документы? – совсем запутался.
– Да! Очень важные документы!
– Ты же сказала, что у тебя тачку угнали.
– Да плевать мне на тачку! Мне документы нужны! Они в салоне были!
– Ир, давай вернёмся в палату, и ты мне всё объяснишь, хорошо? Заодно расскажешь, откуда у тебя такая шишка на лбу.
Посмотрев на меня пристально, что-то решая для себя, она кивнула и медленно поплелась обратно.
– …и выходит, от этих документов зависит, получишь ли ты новую должность или нет, я правильно понимаю? – спросил, потерев переносицу.
– Правильно, – негромко сказала Ирина. – В этих документах мои бессонные ночи и время, которое я могла бы провести с… – Она замолчала и, посмотрев на меня, закусила губу.
– С кем? – спросил хрипло.
Неужели она кого-то себе нашла?
Мысль об этом обожгла, словно клеймо выжигая в моём сознании единственное слово “ПРИДУРОК”!
Конечно, она не может быть одна. Только на что ты рассчитывал?
На мгновенье прикрыв глаза, перевёл дыхание.
– Прости, это не моё дело, – сказал, стараясь мысленно отстраниться от такой информации, но, чёрт подери, не получилось.
Перед глазами картинка вспыхнула, как кто-то другой обнимает её, целует, укладывает в постель…
– Соболев, ты меня вообще слышишь?
Чёрт бы меня подрал! Что ж клинит-то так жёстко?
– Да, прости, – сказал, снова глядя на бывшую.
– Макс, мне очень нужны эти бумаги, – взмолилась Ирина, беря мою ладонь в свои маленькие ручки. – Ты же можешь мне помочь?
– Я… – Прочистил горло, потому что от такого простого прикосновения мозг был готов расплавиться. – Я найду их. Обещаю.
