Кристина Борис
Не помню
Они уже ничто. Они уже «стёртые». А мы ещё живём. Мы ещё боремся. Их уже не спасти.
И теперь попалась я.
Видимо, я не выдала ничего.
Пока что ничего…
Вот почему я частично потеряла память.
Это начало конца.
И выйду я отсюда совершенно другой…
– Рука немела от этого? – я кивнула в сторону капельницы.
– Это лекарство помогло вам выжить, – процедила женщина. Слова выдавали ложь, однако по её глазам было видно сомнение.
– Я ничего не помню, – спокойно ответила я, глядя ей прямо в глаза.
– Тогда мы вынуждены будем вколоть его вновь… Вы уверены, что хотите этого? Обычный сон гораздо полезнее…вмешательств, – она всё поняла, но осторожно продолжала говорить так, надеясь на то, что я всё же смогу поверить её бреду и смогу выдать сведения под воздействием отхода от «лекарства».
Шантаж
А смысл? Они всё равно покончат со мной. Либо убьют, либо «сотрут».
Я ни за что не сдам своего возлюбленного. Пусть я уже ничего не помню о нём, но чувство ещё помнит, что этот человек из воспоминаний значил для меня нечто большее, чем просто соучастник.
Я уже даже не помню, что он мне кричал. Как мы познакомились? И что вообще произошло? Каков мир? И как я попала в лагерь повстанцев? А как мы начали отношения?
Помню лишь то, что я ему кричала: «Оставь меня! Это стиральщики! Меня уже не спасти! Спасайся!»
