Кристина Юрьевна Юраш
Плюсик в чарму
Я уже поняла, что имею дело с медалистом школы угрожающего рыка.
– У нас из родственников дома только тараканы, – мрачно сообщила я. – Я постараюсь им сообщить, чтобы они подвезли документы. Но вряд ли они их найдут. Намек понимаете?
– Мне плевать. Мы вас не отпустим, пока вы не докажете, что этот ребенок имеет к вам отношение! – сообщили мне.
И тут я вспомнила. У Никиты на руке было родимое пятно в виде трилистника. Точно такое же, как и у меня… На попе. Точнее на переходе попы в правую ногу.
– Родимое пятно подойдет? – уныло спросила я. – Если да, то уберите впечатлительных беременных детей.
– Подойдет. По стать 134 магического уголовного кодекса, в случае, если нет документов, подтверждающих родство, могут быть использованы родимые пятна и прочие сходные отметины на теле, – кивнул рыцарь.
Я кисло посмотрела на всех. В изумрудных глазах зрителя читалось что-то вроде: «Без тебя, без тебя… Все так классно было в жизни без тебя!». Мне кажется, он моргнул специально, чтобы меня не видеть!
– Показывайте! – рявкнул боевой маг. Никита отогнул рукав футболки.
– Так, записывайте! Родимое пятно на правой руке чуть повыше локтя. По форме напоминает раздавленную муху. Цвет – детской неожиданности, – сурово диктовал боевой маг. – Примерно сантиметр на сантиметр.
Я стала медленно разворачиваться спиной. И задирать мантию с остатками юбки.
– Видно? – спросила я, повернувшись спиной к зрителям.
– На правой… Эм… Как ее правильно? Слово забыл… – послышался голос позади меня. – Пиши полужопице обнаружено родимое пятно. Женщина! Можете стоять нормально! Нам нужно внимательно изучить его. Так, есть сходство. Осталось проверить, не нанесены ли родимые пятна при помощи магии?
– Ай! – взвизгнула я, потирая несчастную попу и ногу.
– Все в порядке. Понятным расписаться в протоколе, – послышался суровый голос, пока я тихо поскуливала. – И вам тоже нужно расписаться.
Я взяла в руку неудобное перо и вывела кривую подпись. Мы уже собирались уходить, как вдруг я услышала голос за спиной.
– Почему я вижу твою задницу уже второй раз за час? – выкатили мне претензию.
Я остановилась, делая глубокий вдох. И медленно обернулась.
– Может, потому что вы на нее постоянно смотрите? – ядовито парировала я, утаскивая послушного и притихшего Никиту.
Глава пятая. Василиса Предвзятая
– Никита, послушай, – решила спросить я на всякий случай. – Прости, что я спрашиваю, но мама ничего не оставила в наследство? Нет, ну мало ли? Счет в банке?
– Не-а, – вздохнул Никита. И тут же погрустнел.
– Ты точно уверен? – спросила я, чувствуя, как ему тяжело. Зря я напомнила. Но есть у меня предчувствие, что валидол нужно было брать с запасом.
– Да, – грустно вздохнул Никита. – Точно. Она сказала, что все откладывала мне на учебу.
– А если денег нет, например? – спросила я, разглядывая рекламу. – На обучение? И права на отказ нет? Что тогда делать?
– Тогда можно проучиться бесплатно один год. И после этого убирать улицы, чинить дома, вывозить магический мусор. Тебя учат, кажется, пяти – шести заклинаниям. И дают разрешение на их использование. Но это – отстой! – буркнул Никита. – Это называется, кажется… эм… базовый магический навык. И с ним мало куда берут.
Да, альтернатива так себе!
Если честно, я не ожидала от сестры какой-то финансовой помощи. Хоть обучение оплатила. Уже легче.
Насколько я ее знала, сестра всегда жила одним днем. Деньги в ее – это очень странный предмет. То они если есть, то их сразу нет!
Талант тратить деньги на всякую чепуху поражал меня. «Знаешь, Васька, жизнь коротка. Кто его знает, как дальше будет? И не надо ни в чем себе отказывать!», – говорила она. И таскала Никиту по дорогущим аттракционам, покупала ему все, что он захочет, ни в чем не отказывала.
Говорить с ней на эту тему было бесполезно.
– Знаешь, когда три месяца назад мама сказала, что ты скоро будешь жить с нами, я расстроился. Но мама сказала, что так надо! И я на нее обиделся, – послышался голос Никиты. – Она сказала, что мало ли что с ней может случиться. А так хоть близкий человек рядом будет… И меня не бросит! Ты ведь меня не бросишь? Нет?
– Нет, не брошу, – усмехнулась я.
Значит, это «давай я помогу тебе с книгами», «хочешь, подкину сюжетик» или «смотри, какую обложку я нарисовала» и "ой, а Никитка в детстве....", – все это было сделано исключительно для того, чтобы Никита не остался один.
Почему-то, когда говоришь, что у тебя есть сестра, все мыслят шаблонами. Все представляют, вас с сестрой, как лучших подруг, самых близких друг другу людей. Хотя, если присмотреться, то это просто шаблон, который встречает в жизни не так уж и часто.
Мы подошли вплотную к магазину «Фейфоны». Вывески честно обещали нам скидки и гарантийное обслуживание. Я недоверчиво искала глазами намек на то, зачем нам этот фейфон?
– Нифеясебе они стоят! – задохнулась я, когда мы вошли в магазин.
– У нас новая линейка фейфонов! – подлетел продавец с приклеенной улыбкой. На витрине вертелись в воздухе какие-то пудреницы.
– Улучшенный функционал! – убеждали меня. – Вот, первая модель. Базовая комплектация от трех тысяч золотых.
– Ребенок не слышал? – прошептала я. Мой взгляд отслеживал Никиту. Он торчал возле прилавка.
– Нет, – удивился продавец.
– Хорошо, – выдохнула я.
– А вот и вторая модель! Более улучшенная! Мы добавили несколько полезных опций! – радостным голосом продолжал продавец. – Пять тысяч золотых!
– Ребенок слышал? – снова напряглась я, Никита стоял на цыпочках и изучал коробочки.
– А вот и третья модель! Тут есть все! Десять тысяч золотых! Это – наша новая разработка! – радостно копал мне могилу продавец.
– Вы раньше могильщиком не работали? – вежливо поинтересовалась я.
– Нет, а что? – удивился продавец.
– Нет, нет, ничего, – мотнула я головой. – А подешевле что-то есть? Понимаете, ребенок… И все такое!
Осталось выяснить, зачем эта штука нужна. Но я честно делала вид, что каждый день пользуюсь фейфонами.
– Тетя! Смотри! – обрадовался Никита, таща меня в сторону пудрениц.
– О, я могу показать эту модель! – обрадовался продавец. Я посмотрела на ценник. И поняла почему он так радуется.
Продавец раскрыл коробочку, и .... появилась фея. Маленькая, с крылышками. В нарядном платье.
– Добро пожаловать. Начинаем настройки! Выберите мне имя! – дежурным голосом сообщила она.
Я смотрела на фею в сверкающей пыльце.
– Связь в магическом мире осуществляется при помощи фей, – пояснил Никита. Я чувствовала себя доисторической бабушкой «Ась-ась!», которая с техникой на «ваше величество!».
– Феи заключили с магами договор. Счет пополняется при помощи волшебной пыльцы. Короче, тетя, это тоже самое, что смартфон, только он управляется голосом. И все делает фея, – продолжал Никита. Он с восхищением смотрел на фею. – У мамы такой был! Ой, а музыка есть?
– Есть! – обрадовался продавец. – Есть музыка, база знаний, библиотека, развлекательный контент. Вы можете посмотреть иллюзионы… Есть родительский контроль. Вы можете предупредить фею, что против взрослых иллюзионов. Если вы покупаете фейфон для ребенка, вы можете предупредить ее, чтобы она оделась поприличней. Одежду феи выбираете вы!
– Берем? – с надеждой спросил Никита. Я смотрела на крошечное декольте.
– А почему мама тебе не купила? – наивно спросила я.
Нарядная фея поправляла прическу.
– Фейфоном можно пользоваться с момента зачисления в Академию! Это по закону! Триста золотых. Базовая модель, – улыбнулся продавец. И тут же совсем другим голосом заметил. – Есть устаревшие модели! Можете порыться там…
Он рукой показал в сторону ящика с фейфонами. И потерял к нам интерес.
– Нам еще тетради брать! И колбы! И остальное! – перечисляла я, взывая к детской совести.
В ящике валялись треснувшие пудреницы. Я попыталась открыть первую попавшуюся, но она была наглухо закрыта.
– Видимо, сдохла, – мрачно заметил Никита, пока я усиленно ковыряла замочек. – А у вас тут фея сдохла!
– Никита! – строго произнесла я. Мало того, что эксплуатируют маленьких феечек, так еще и … – Никита, имей совесть!
– А что? Они пытались нас завоевать! – обиделся Никита.
– Как? – удивилась я, откладывая пудреницу. По огромному магу ползает фея и орет, что все это ее! Или они роем, как комары?
Я отрыла, а потом попыталась открыть еще одну пудреницу. Там сидела старая помятая фея.
– Чем я могу… – начала она и уснула. Послышался храп, похожий на писк.
– Тормозит, – вздохнул расстроенный Никита.
– Простите, – пошевелила я пальчиком старушку.
– Че-е-ем… я-я-я… могу-у-у ва-а-ам помо-о-очь, – послышалось из коробочки.
Пока фея произносила эту фразу, я успела бы встретить любовь своей жизни, родить и уже лежала бы в ожидании стакана воды на дорожку.
– С таким отстоем я ходить на буду, – глухо произнес Никита.
– А я не тебе. Я себе выбираю, – пожала плечами я. – Нужно же будет как-то с тобой держать связь?
Я взяла еще одну пудреницу с трещиной от молотка. Стоило мне открытье ее, как фея завизжала и бросилась на меня.
Отбившись от атаки, я выдохнула.
– Глючит, – вздохнул недовольный Никита. – Нет, ну все стопудово будут с крутыми фейфонами. А я один с отстоем. И все будут с меня ржать…
Я взяла сразу две пудреницы. Одна открылась с легкостью.
– Ч-ч-чем я м-м-могу в-в-вам п-п-помочь? – послышался голос помятой феи. Одно крыло у нее было сломано. Второе напоминало снежинку, которую вырезал косоглазый и старательный ребенок.. – Ааааа!!! Только не дети!
Пудреница закрылась, прищемив мне палец. Я повертела в руках невзрачную пудреницу с потертым узором. Замочек открылся легко.
– Наконец-то! – на меня посмотрели глаза, которые видели Афган. Фея сидела как-то уж очень пошло. Одета она была примерно так же.
– Ну че? Опять свою колбасу иллюзить будешь? – спросила она насмешливым и не совсем трезвым голосом.
– Какую колбасу? – спросила я. Фея выдохнула перегаром и занюхала юбкой.
– А! Это не ты. Уже легче, – вздохнула фея, глядя на меня убитым взглядом. – Зовут меня Джоин Роуминг. Все потому, что роуминг у меня бесплатный. Правда, связь так себе. Но что есть.
– Спроси про тариф! – толкнул меня локтем Никита.
– Тариф прост. Работаю везде, глючу только с утра. А так договоримся, – мрачно произнесла фея. И снова посмотрела на меня тяжелым взглядом.
– А как пополнять? Где брать волшебную пыльцу? – спросила я, осматриваясь по сторонам. – Обычная подойдет?
Фея лениво почесалась и прищурилась на меня.
– Пыльцой уже не беру. Сойдемся на полусладком. Можно мускат, – зевнула фея.
Она расправила вялые крылья зеленого цвета.
– Беру, – выдохнула я и отсчитала три золотых продавцу.
В магазин заходили новые покупатели. Я пыталась предложить ему фею, напоминающую мою первую школьную учительницу. Никита смотрел на меня, как на садиста.
– А потом скажут, что у меня отстойный фейфон, – мрачно насупился Никита.
– Ну мы подсобираем денежек и купим тебе классный, – миролюбиво улыбнулась я. – Тот, за три тыщи. Через полгодика где-то… А пока походишь со старым. Скажешь, что новый потерял!
– О! Невероятно! – послышался голос откуда-то сверху. – Только что вышла новая модель фейфона. Фейфон Тринадцать!
– Ничего себе! – покупатели замерли. Кто-то даже побросал покупки.
– Фея в два раза красивее! В шесть раз больше платьев на выбор! Скорость работы потрясающая! Качество иллюзии невероятное! – продолжал голос. – Таких иллюзий вы еще не видели! Забудьте про прерывающуюся связь! Новый стандарт. Новые правила. Фейфон Тринадцать! Опасайтесь подделок!
Я вздохнула. Нам так не жить.
– Акция от страны фей! – послышался голосок. А следом звук, словно кто-то рассыпает волшебные искры. – Тому, кому удастся привести за два часа больше всех покупателей, фейфон тринадцать в подарок! Условия акции спрашивать в специализированных магазинах!
Возле стойки собрались желающие узнать подробности. Я посмотрела на свой балахон. Вид у меня был очень располагающий к прямым продажам.
– Нам только что прислали условия акции. Вы должны будете в костюме феи искать покупателей на улице! – заметил продавец, шурша бумажками. – Нам прислали десять костюмов фей…
– Тетя!!! – тряс меня Никита.
– Не-а, – шарахнулась я в сторону. – Милый, я не…
Мимо нас шел первый «фей». Толстый чародей в балетной пачке с крыльями за спиной смотрелся очень даже колоритно. Теперь мне будет от чего просыпаться ночью в холодном поту.
– Тетя! Костюмы заканчиваются! – тряс меня Никита. Он нервничал и переживал. – Пожалуйста! Я больше ничего-ничего не попрошу! Точно-точно! Я клянусь… Ну тетечка, ну миленькая…
Через минуту я мрачно выходила из магазина. И натягивала на попу балетную пачку. Лифчик на мне был ну очень символичный. И напоминал два листочка. Два листочка соединялись с юбкой мелкой сеточкой. За спиной раскрывались абсолютно ненужные, но красивые крылья.
В руках я сжимала волшебную палочку со звездочкой на конце. Мне объяснили, что стоит ею махнуть, как начинается презентация нового фейфона.
– Новый фейфон тринадцать! – крикнула я, чувствуя духовное родство со своей феей. – Улучшенная модель…
А еще мне выдали мешочек волшебной пыли, которую можно пускать в глаза покупателям. Правда, как она работает, я так и не поняла.
– Новый фейфон тринадцать! – продолжала я, натягивая юбку пониже.
Пока я натягивала юбку пониже, вместе с ней пониже ползло декольте. Мне нужно было найти баланс приличия.
– Только у нас! Только сейчас! – усталым голосом вещала я, размахивая волшебной палочкой. В воздухе появлялась усыпанная драгоценностями пудренница. Она распахивалась и появлялась красавица – фея.
Мимо меня невозмутимо проходили маги.
– А вы уже купили фейфо… – приставала я, но на меня не обратили внимания. «Мама! Нам еще перья нужны!», – слышались детские голоса. Или « Да, да, очень красивые тетради! Дома посмотришь! Пойдем, нам еще форму выбирать!», – но уже в исполнении взрослых.
– Ну как? – показался из-за угла Никита.
– Мой "как" как раз очень даже виден! – сопела я, размахивая палочкой. – Новый фейфон! Тринадцатый!
– Теть, ты что-то не так делаешь! – заметил Никита, видя мои «успехи». Ветер поддувал под кисейную юбочку. Я искренне надеялась, что меня здесь видят первый и последний раз!
– Ты не пробовала кричать громче? – прошептал маленький суфлер. – Или как-то поинтересней! А может, быстрее? Может, чем чаще ты это повторяешь, тем лучше?
Понятно, бодры нужно говорить бодрее. А веселы – веселее! Может, частушки попробовать? Блин, они не могли бы сшить два куска юбки? Чтобы получились хотя бы коротенькие шорты? При мысли о том, что нужно наклоняться или приседать, мне становилось очень грустно.
Мое отражение в витрине подсказывало, что фей с такой попой не бывает.
– А ты знала, что феи живут в цветах? – спросил Никита. – Может, как-то это поможет?
– С такой попой и характером фея может жить только в кактусе! – вздохнула я, стягивая юбку между ног и зажмая ее ногами. Кто виноват, что костюм был мне очень мал! Мало того, что в районе корсета я выглядела докторской колбасой, так еще и эта юбка – спасательный круг дополняла нелепый образ.
– Новый фейфон тринадцать! – постаралась я изобразить жизнерадостность. Фея из кактуса по определению не может быть жизнерадостной! Она с детства – пессимистка.
– Почем? – спросила какая-то семейка. Рядом с мамой – волшебницей, нудил такой же Никита: «хочу-у-у!».
– Двадцать тысяч золотых, – улыбнулась я, пытаясь включить палочкой презентацию.
Вжу-у-ух! И семейку сдуло, как ветром.
Мне показалось, что если сейчас на магический мир нападет злой чародей, я стану невольной героиней. «Двадцать тысяч золотых!». И зло корчится в жадных муках.
Чувствую, что с фейфоном фокус не получится. Недаром у меня за спиной крылья. Специально, чтобы пролететь!
Так, Васька, соберись! Я взмахнула палочкой, как следует, но она вылетела у меня из рук. Я бросилась за ней, чувствуя, что идея была изначально «не очень».
Палочка лежала на брусчатке. Я попыталась ее поднять, придерживая платье. Но жесткая юбка – пачка выскользнула из рук.
– Что? Третий раз за сегодня? – послышался знакомый голос.
Ой, чувствую, что кому-то будут снится мои красные трусы. Но только в кошмарах. Летят они на него и душат, душат…
– Так! – выпрямилась я, пытаясь приладить отпавшую звездочку.
Глава шестая. Василиса Мать Фамильяров
За моей спиной стояла та самая парочка. Вот только не говорите, что мы будем учиться с ними в одном классе!
– Девушка, – послышался голос. – Я уже просто не знаю, как на это реагировать. Третий раз за день я вижу вашу задницу.
– Меня зовут Жизнь. Очень приятно! – ответила я, пытаясь прижать юбку к ногам.
– Имейте совесть, – процедил напыщенный маг.
– Повторяю, Жизнь, очень приятно! – с нажимом произнесла я. – Смысла во мне можете не искать.
Звездочка в моих руках отвалилась. Я наступила на нее ногой.
– Дядя, она сумасшедшая? – спросила «маленькая фея», прячась за дядей. – Да?
– Нет, просто не у всех есть возможность купить ребенку новый фейфон тринадцать! – холодно произнесла я. – И благодаря таким, как вы, другие родители идут на всяческие ухищрения, чтобы ребенок не смотрелся на вашем фоне нищебродом!
Маленькая принцесса посмотрела на меня. У нее в руках была коробочка «Фейфон двенадцать!».
– Я так понимаю, что заработать – это не ваше, – вкрадчиво произнес дядя. – Я всегда говорил. Не нужно было жениться и выходить замуж за немагов. Занимательный факт, как только магический род решает разбавить свою кровь каким-нибудь немагом, то тут же начинает катиться от нищеты к бедности. Сначала «давай поживем в другом мире, там дешевле», а потом и вовсе теряет деловую хватку.
Я пристально смотрела в изумрудные глаза. Темная бровь поднялась. Взгляд стал снисходительным.
– Осталось только посочувствовать, – слышался голос, пока я не отводила взгляд.
– Ребенку, от которого дядя откупается дорогими подарками. Спрятать сопереживание, понимание, интерес к его делам за толстым кошельком, проще простого, – ответила я.
И вспомнила сцену в магазине одежды. «Дядя мне идет?», – слышался озабоченный детский голос. А изумрудные глаза так и не поднялись посмотреть на платье. Для малышки это было, между прочим, ой как важно!
– И, наверное, среди обычных немагов мы находим то, чего не находим среди чистокровных волшебников. А именно: любовь, понимание и умение сопереживать! – закончила я, одернув юбку.
Изумрудные глаза полыхнули гневом.
Я гордо возвращалась к Никите. Он держал мою зловещую мантию. Наши книги и другие покупки стояли возле стены.
– А прикинь, я буду с ней в одном классе! – недовольным голосом произнес Никита. – Терпеть не могу девчонок! Ты гляди, как он на тебя смотрит! Как будто сейчас прибьет заклинанием!
– Пойдем, – я вела Никиту на другую сторону улицы. – Там попробуем.
Я стояла в своей дурацкой пачке: «Фейфон тринадцать! Вышел новый фейфон тринадцать!». Родители смотрели на меня с ненавистью. «Мы тебе купили десятый!» «Так уже тринадцатый вышел! Я отстой!!!», – нудил ребенок.
– Фейфон тринадцать! – я вяло махала волшебной палочкой. – Тринадцать! Новая модель! Налетай, не скупись. Покупай и е…. сь…. Ой, простите!Я имела в виду, осваивай методом проб и ошибок новый улучшенный функционал!
Где здесь ближайшая помойка, куда можно выбросить настроение?
– Пойдем, теть, – вздохнул Никита. – Время вышло!
Мы молча ковыляли в магазин. Нужно было сдать одежду и палочку. И подобрать хоть что-нибудь для Никиты.
– Спасибо за покупку! Как вы узнали про фейфон тринадцать? А! Он рассказал? Отлично! Записываем на счет нашего участника! – слышался довольный голос продавца. Он провожал несчастную семью и счастливого ребенка.
– Подведем итоги конкурса! – заметил продавец, когда стрелки часов сомкнулись на четырех часах. – Дин Мираквуд! Одна покупка. Отличный результат! Лесли Вайс. Ни одной. Мне очень жаль!
– Пролетели, – мрачно произнес Никита. – Ну как обычно.
– Да ладно тебе, не расстраивайся, – я прижала его к себе. – Они тут каждый день новые выходят! Зато у тебя самые классные учебники!
– Угу, – опустил голову Никита, роясь в старых фейфонах.
– И у нас есть … эм… победитель! Сумасшедшая в … хм… красных трусах! – послышался голос продавца. Никита поднял голову и недоверчиво посмотрел на меня. – У нее сразу три покупки! Две женские модели. Розовая и голубая. И одна мужская.
– Вот! Вот она! – прыгал от радости наивный Никита, тыкая пальцем в меня.
Весь магазин смотрел на меня. Я пробивалась к прилавку за наградой.
– Ура-а-а-а!!! – орал Никита так, что стекла в магазине звенели. – Ура-а-а!!!
– Я так понимаю, что вы использовал нестандартный маркетинг? – двусмысленно намекал продавец. – Очень нестандартный? Поставили клиентов в позу… хм… покупки? Конечно, правилами это как бы не возбранялось, но …
– Нет, ну так нечестно! – кричали участники мужского пола. Эдакие – бабочки – трутни. – Она использовала запрещенный прием!
– Да, мозги. Телефон… Тьфу ты, фейфон сюда давай, – мрачно отрезала я.
Никита уже прижимал к груди заветную коробочку.
– Ну конечно, я таким способом не владею! – бухтел толстый шмель, провожая нас взглядом.
– Согласна. Думать – это не ваше, – заметила я, уводя счастливого Никиту.
Мы вышли из магазина. Ветер пошелестел мой зловещей мантией.
– Ну? Ты доволен? – спросила я, видя, как племянник не отлипает от коробочки.
– Конечно! Это же самая крутая модель! Я буду ее беречь! Честно! – в глазах Никиты читался невероятный восторг.
– Внимание! Вышел фейфон четырнадцать! – послышался голос их магазина.
– Что? – спросил Никита, подняв голову.
– Ничего-ничего, – торопливо заметила я, таща его со скоростью локомотива подальше от инноваций.
Нужно успеть отбежать подальше, пока не появился фейфон пятнадцать! Так, что у нас дальше по списку? Тетрадки мы купим потом. А у нас по списку какие-то склянки и ингредиенты.
Мы прошли по улице, повинуясь толпе и указателю. «Все для зелий», – прочитала я на вывеске. Прозвенел колокольчик, и мы вошли в святая-святых расчлененки.
Огромные стеллажи с бутылочками, коробочками, пакетиками и прочей ерундой стояли так плотно друг к другу, что приходилось протискиваться.
– Порошка из скорлупы драконьего яйца нет! Где взять – не знаем! – прочитала я, бросаясь к списку. Хорошо, что и у нас его не было.
– Продажа зелий и ингредиентам волшебникам, не достигшим совершеннолетия, запрещена! В случае сомнений вы обязаны предъявить документы, – прочитал Никита.
Я шуршала списком. Никита сбегал за корзиной.
– Та-а-ак! У нас тут набор склянок! Отлично! Вот он! Пять золотых! – прочитала я, складывая в корзину коробку. – Экстракт перьев грифона, чешуя василиска…
–А ты знаешь, что тебя назвали в честь василиска? – спросил Никита, поглаживая свой фейфон. – И на самом деле тебя зовут Василиска?
– Так, василиск у нас … эм… змея, которая парализует взглядом? И которая появляется из яйца, снесенного петухом, и которое высидела змея? – спросила я. – Теперь понимаю, почему у меня проблемы в личной жизни! Стоит посмотреть на мужика, как все…
Чувствую, что у меня в роду точно была одна змея.
– А мама не Лариса, Лора, а Лорелей! – трещал Никита.
– Ну да, чудовище, которое заманивает сладким пением! – согласилась я, глядя на чудовищные цены.
– А мое имя читается, как Никатос! – хвастался Никита. – Мама записала меня, как Никита. Чтобы немагам понятней было! Меня назвали в честь богини ночи Никты! То есть, я как бы могу быть темным магом! Представляешь?
– Ага, – выдохнула я, проверяя ценники и названия. – Учти, на темный замок, темное войско и темный трон тетя не зарабатывает. Поэтому, будущему темному магу придется как-то самому!
– И вообще маги не любят немагов. И все, что с ними связано! Некоторые маги терпеть не могут, когда их имена коверкают! Или когда вообще коверкают магические имена! – щебетал Никита. – Поэтому в Академии нас будут называть настоящими именами!
– Никита, отойди от стеллажа! Видишь, места мало, – я посмотрела на узкий проем, пытаясь оттащить Никиту.
– А еще я хочу, чтобы меня называли Ник или Кит! Как думаешь, если в Академии я буду Китом? Или Ником? Как лучше? – вошел в раж Никита.
Кажется, все! Нужно еще поискать пыльцу папоротника. Денег в обрез, но вроде бы все купили. Ах, тетради и перья! Ну тут немного останется… Думаю, что-нибудь подберем!
– Ник мне кажется, будет солидней! Но Кит необычней! Да, тетя? – дергали меня за обтрепанный рукав.
– Никита, успокойся. Сейчас тетя найдет тертую драконью чешую, – закусила губу я. – Я понимаю, что у тебя радости полные штаны. Но давай попозже. Нам нужно найти измельченную чешую дракона. Измельченную или тертую? Тут есть и тертая и измельченная? Не могу понять разницы!
– О, драконы – это круто! Мама говорила, что в Академии они летали на драконе! Главное, падать вот так! – раскинул руки Никита и послышался звон.
– Ой! – дернулся Никита.
Только я подняла глаза, послышался жуткий грохот. Я едва успела прикрыть собой Никиту. Мне по голове тюкнула бутылка. И перед глазами все поплыло.
– Тьфу! Кхе! – отплевывалась я, приходя в себя.
– Девушка! – послышался женский голос. – Что вы наделали! Вы разбили драгоценные зелья! И рассыпали магические порошки! Теперь вам придется все оплатить!
Я смотрела на опустевший стеллаж. И понимала, что не зря вела здоровый образ жизни. Меня сейчас пустят на ингредиенты!
– Охрана! Охрана! У нас разбили стеллаж! – послышался женский голос.
– Тетечка, миленькая, я случайно… Я не виноват… – в глазах Никиты была паника.
– Тише, успокойся, – вздохнула я, вставая перед лицом опасности.
Два суровых мордоворота, которым даже магию выдавать не побоялись, нависли надо мной.
– Платить будешь? – прессовали меня по очереди.
– За что? За то, что вы проход сделали в ширину моей задницы? – возмущалась я, показывая это расстояние руками.
– Платить будешь! – постановила охрана.
Я чувствовала себя мышкой, которая бежала, хвостиком махнула и тут же обеспечила семью кредитами на десять лет вперед!
– Что это за проход? – кипятилась я, бесстрашно пряча за себя племянника. – Это что за сопля? Тут что? Покупатели должны на выдохе ходить? Или толстым вход воспрещен? Так и пишите!
– Послушай, красавица!
От сурового комплимента я и не подумала таять.
– Ну, извините, что у меня жопа толще, чем ваш проход! – я брала всю вину на себя. – Если бы я знала, то перед входом в магазин занялась бы фитнесом! Исключительно для того, чтобы один раз пройти мимо ваших полочек!
Я отошла подальше, понимая, что либо кто-то слишком много ест, либо кто-то делает слишком узкие проходы.
– Не обслуживаем! У нас тут чрезвычайная ситуация! – послышался голос продавца.
– Дядя! Смотри! Опять эта сумасшедшая влипла в неприятности! – послышался звонкий голосок.
Я смотрела на вошедших и понимала, что судьба решила меня добить сегодня окончательно!
– У нас женщина задницей снесла половину стеллажа! – сетовала продавщица, пытаясь выпроводить из магазина ту самую парочку.
Ну, что смотришь? Добивай уже! У меня сегодня день полной задницы! Причем, в буквальном смысле! А в местных законах я не очень юрист.
– Тетя, прости пожалуйста, я … я… случайно,– трясся за спиной Никита.
– Тише, не переживай, – я неумело погладила его по голове. И ведь его вины в этом не было.
– Кстати, о задницах, – послышался голос зеленоглазого проклятия. – Во –первых, я в первый и последний раз посещаю ваш магазин. Если бы на голову моей племянницы упало зелье, или, упаси вас магия, стеллаж, я бы терпеливо подождал хозяина. А потом бы испепелил бы вас одной кучкой. У меня есть на это разрешение.
Я смотрела на его профиль, на выбившиеся пряди и черный дорогой ворот мантии.
– По закону расстояние между полками должно быть сколько? – слышался голос. Я закусила губу. С каждым словом он становился все прекрасней и прекрасней. Наверное, тоже самое чувствуют принцессы, когда их спасают рыцари.
– Еще раз повторяю вопрос. Красавица, у вас такие большие уши. Неужели они меня не слышат? У вас, кстати, тоже, господа. Каким должно быть расстояние между стеллажами?
– Эм, зайдите попозже, – тут же заулыбалась продавщица. Я подозревала, что это – хозяйка.
– Вы не ответили на мой вопрос. Жаль. Значит, сейчас мне на него ответят уполномоченные органы. Мне же самому интересно узнать ответ? – послышался голос.
– Ой, давайте без крайностей, – тут же зацвела улыбочкой ведьма. Охрана бочком ретировалась в сторону подсобки. – Не стоит никому ничего сообщать…
– А мне кажется, стоит, – послышался голос с вежливой улыбкой. – Вы подвергаете риску покупателей. Стеллаж мог упасть на мою Стеллу.
Я уже была близка к тому, чтобы пожать ему руку. И посмотреть в глаза с огромной благодарностью.
– Это просто недоразумение. Упал стеллаж. Мы поднимем, – улыбалась хозяйка.
– Покупатель не обязан платить за жадность владельца, – произнес «дядя», глядя мне в глаза.
Я тут же воспрянула духом. И стала отряхивать мантию.
– Скажу даже больше. Покупатель имеет право написать жалобу на магазин. За то, что его жизнь подверглась опасности, – спокойно произнес чародей. – Потом магический суд. И компенсация. И в интересах магазина сделать так, чтобы этого не произошло. А если в этом замешан ребенок, то магазин могут закрыть.
Он повернулся, пропуская вперед племянницу. Я смотрела на него с толикой восхищения.
– Пойдем, я не собираюсь весь день посвящать помощи бедным, несчастным, умственно отсталым и убогим, – донеслось почти с улицы.
И это отрезвило меня. Весь флер прекрасного рыцаря улетучился.
– Девушка, миленькая, – послышался заискивающий голос продавщицы. – Извините, пожалуйста.
– Жалобу я все равно напишу, – заметила я, разгадав коварный замысел.
– Ну, суд это долго… Ни мне, ни вам это не нужно! Не так ли? – на меня выразительно посмотрели. – Что вы хотели купить? Это ваша корзинка? Давайте мы сделаем так! Магазин вам дарит все, что нужно у вас по списочку. И вы к нам не в претензии. Напишите бумажку, что претензий не имеете…
На меня смотрела сама вежливость. Через полчаса мы выходили с огромной сумкой зелий. Нам даже дали в подарок запасной набор колб и ретор.
– Нет, ну круто! – шмыгал носом Никита. А мы подбирались к тетрадям.
– Какие хочешь? – спросила я, доставая деньги. Я что-то задумалась.
– Тетя! Какие лучше? Драконы или грифоны? – тыкали мне в лицо тетрадями.
– Ась? – очнулась я, тряся головой. – Бери обе. И перья посмотри!
Хм. Но нравится он мне так и не стал. Вот. Это я так, о своем, о женском.
Мы возвращались домой, груженые, как ослики. Никита прижимал к груди свой фейфон. Найдя на стене нужный знак, мы попали в наш мир.
Наш мир показался таким унылым и серым, что я невольно обернулась на стену. Мир, в котором я могла бы жить, остался позади. Но я всегда смогу туда вернуться? Не так ли?
