Ксения Алексеевна Лестова
Мистика ночи
День второй: заново познакомиться с Москвой
– А когда мы уйдем, шкаф вернется на свое место? – задала поистине глупый вопрос я, чтобы хоть как-то начать разговор с капитаном. – А то вдруг придет кто…
– Не придет, но он отъедет, – недовольно произнес Штрасс, нажимая кнопку минус пять. – Только не удивляйся и постарайся особо не смеяться, когда мы с тобой выйдем на нужном этаже. А то отдам на растерзание нашим ученым-экспериментаторам.
– Почему? – я благоразумно пропустила мимо ушей его угрозу.
– Потому что штабом у нас руководит женщина, – процедил капитан Штрасс. – И не советую тебе расспрашивать меня на эту тему.
Да мне и так было понятно, что у них там сложные отношения. Возможно, даже посчастливится увидеть своими собственными глазами, насколько сложные. Ведь этот самоуверенный и неотразимый иностранец вынужден подчиняться русской, что, по его мнению, наверняка недопустимо в принципе. Вон, как лицо перекосилось.
Я пожала плечами и приготовилась увидеть что-то невероятное. И как раз двери разъехались в стороны, открывая по истине странную картину. С одной стороны, в интерьере чувствовалась женская рука, но с другой… Какие-то пупырчатые пластины на потолке, сосуды и колбы, наполненные светящейся жидкостью, были установлены прямо в коридоре и выполняли роль освещения. Под потолком же из стен в некоторых местах выступали наружу черные провода. Пол почему-то был застелен резиновым ковролином.
– Не смеяться, – еще раз повторил Штрасс.
– Какая жуть, – высказалась я по этому поводу.
Находящийся рядом мужчина хотел сказать что-то еще, но не успел, потому что из-за ближайшей двери к нам вышел весьма неопрятный коллега моего нового знакомого. Окинув нас двоих придирчивым взглядом, он протянул:
– Это что? – судя по всему, кому-то захотелось выказать «фи» дотошному немцу. – Неужто Маринку позлить решили?
– Это наша новая зацепка, – в меня бесцеремонно ткнули пальцем, так и не объяснив, кто такая Маринка. – Знакомься. Ольга – свидетель возникновения новой активности мертвых на станции Сретенский бульвар.
– Что?! – мужчина округлил глаза и как-то даже с уважением посмотрел на иностранца. – Так…
– Быстро в медицинский отдел, – рыкнул капитан и, подхватив меня под локоток, повел куда-то вперед.
Хамоватый мужчина в очках устремился следом. Интересно, у них тут все подобным образом относятся к Мартину Штрассу или только этот отдельный индивид? И чем заслужил немец такое «теплое приветствие»?
Пройдя еще немного, мы уперлись в металлическую стену. Все видели мой обескураженный вид, но никто не спешил разжевывать ситуацию для непонятливых. Если это и есть такой своеобразный вход в их штаб, то зачем нужны те кабинеты, мимо которых мы только что прошли? Думаю, даже и спрашивать не стоит. Потому что окажется, что это их очередная служебная тайна. Еще и скажут что-то обидное, а мне потом отходить от их надменных взглядов и сквернословия. Вон, уже не раз меня в машине затыкали.
– Руку приложи, – монотонно произнес Мартин.
– Куда? – я непонимающе посмотрела на абсолютно гладкую стену.
– Да куда хочешь, – хмыкнул Мартин. – Она из особого материала, распознающего ДНК.
– Как удобно, и кровь брать не надо, – я попыталась пошутить, но получилось не очень.
Видя, что никого не волнует моя незаурядная персона, просто сделала то, что просили. Потом мне было велено идти сквозь стену. Так как я ожидаемо заупрямилась и вообще отказалась выполнять их требование, меня просто-напросто толкнули в спину, придавая ускорение. Что сказать… Как я ни пыталась принять происходящее, как данность, у меня ничего не получалось.
– Упертая, – прошипел, вышедший следом Мартин.
– Строптивая, – поддакнул ему пока еще безымянный для меня работник штаба.
Я шумно выдохнула, чтобы не сорваться. Истерика липким комом снова подкатила к горлу. Еще немного, и им придется соскребать мое обмякшее тело с пола, потому что столько времени без сна сказывается на нервной системе самым неблагоприятным образом. Хотелось накричать на обоих и убежать. Вообще было желание прожить эти сутки по-другому. Или перезагрузиться, как компьютер, чтобы из памяти стерлись все воспоминания о тенях, подземке… Но ведь сны я видела достаточно продолжительное время, так что мои похождения в ночном метро были лишь вопросом времени. Лишь бы они через новую способность не утянули обратно к себе. Кто знает, может, мертвые снова до меня доберутся?
Еще я ничего не знала о дяде. Что с ним? Где он? Были ли тут те, кто мог ответить на эти вопросы?
– Ольга, – вырвал меня из нерадужных размышлений голос Мартина. – Оля!
А я поняла, что теряю сознание. И не от слабости, а по чужой воле.
– Оля!! – меня ощутимо тряхнули, а потом вообще взяли на руки. – Держись! Сейчас медики помогут тебе.
– Поз-з-здно… – шипение вырвалось из моей груди. – Вы опоз-з-здали… С-сладкая…
Тело дернулось в сильной конвульсии. Меня затрясло, но краем глаза все же смогла заметить, как нас окутал сизый туман.
– Сюда!
– Она заражена вирусом…
– Если не поторопимся, она умрет.
Я и вправду умирала. Сознание отказывалось служить своей хозяйке верой и правдой. Болела душа.
Меня внесли в какую-то белую комнату, напичканную кучей электронных приборов, положили на кушетку и привязали к ней ремнями, предварительно сняв наручники с рук. В обычном состоянии я бы запаниковала и начала бы биться в истерике. Сердце сковало льдом, а горло словно сдавила чья-то невидимая ладонь. Я начала задыхаться. Вскоре тьма полностью застлала мне глаза. Раздался громкий крик, и я, наконец, отключилась.
А в это время вокруг девушки столпились самые лучшие врачи со всей России. И все они бились за ее жизнь с самой Смертью. С загробным миром, который поселил в хрупком девичьем теле зерно страха и безысходности. Именно они и тянули ее обратно, под землю.
– Мы не можем ее потерять сейчас, – орал Мартин Штрасс на своих коллег и подчиненных, количество которых заметно поредело с момента их первой встречи. – Вы же нашли антидот?
– Оно слишком мало, чтобы так быстро найти… – попытался было возразить один из в буквальном смысле колдующих над девушкой мужчин.
Но Штрасс и слушать не желал о каких-то там проблемах, которые могли помешать ему в достижении цели. Хватит и целой бригады следящих, которые недавно патрулировали Римскую. Под прикрытием полиции, средь бела дня все пятеро человек пропали. Испарились в воздухе. И никто этого не заметил. Только когда они не вернулись с задания, в штабе поняли, в чем дело.
– Нашел!
– Держи ее, а я вытащу!
– Приготовьте колбу! Мы будем исследовать этот вирус…
– Быстрее!!!
Суета вокруг балансирующей на грани Ольги нарастала. Одни на всякий случай держали обезумевшую за руки и за ноги, другие облучали ее в районе солнечного сплетения, третьи подсоединяли к пальцам рук девушки силиконовые трубки, подключенные к довольно большому сосуду из толстого прочного материала, который был сродни обычному стеклу. И руководили всем этим два человека: капитан Штрасс, который не пожелал, чтобы его единственный свидетель распрощался с жизнью. Вторым же действующим лицом являлся главный врач Центрального штаба Иван Кротов – светловолосый, сероглазый мужчина средних лет, долговязый и жилистый. Он-то и заведовал всем этим безумием.
Если бы мертвые не успели коснуться девушки своими призрачными руками, то все обошлось бы. Однако контакт имел место быть, что негативно сказалось на ее здоровье. Но ученые-медики успели вовремя, и опасность миновала.
Мне снилось что-то из ряда вон выходящее. Какая-то секретная служба, мистические походы по ночному метро и привлекательный мужчина, который вез меня в закат на дорогущей машине. И вот надо же было ему исчезнуть в самый неподходящий момент…
Не трудно догадаться, что проснулась я в самом скверном расположении духа. Сначала не поняла, что произошло, и решила, что нахожусь у себя дома, в разгар дня, когда должна быть в институте, на паре Политологии. Потом вспомнила, что недавно закрыла сессию и принялась напрягать память, которая упорно не хотела предоставлять мне воспоминания, призванные пролить свет на всю ситуацию в целом. От безысходности застонала и перевернулась на живот. И только потом поняла, что лежала с закрытыми глазами.
С трудом разлепив веки, на несколько секунд подняла голову и почти тут же уронила ее на подушку. Приснившийся мне сон оказался явью. Я до последнего надеялась, что ошиблась. Что дядя уже вернулся с дежурства и сейчас спит в соседней комнате. Но…
– С добрым утром, – этот незнакомый голос для меня прозвучал неожиданно. – Как вы?
– Ужасно, – пробормотала, поворачиваясь на бок, лицом к говорившему. – Сколько времени я спала?
– Ну, без сознания пробыла часа три, не больше, – пожал плечами мужчина со светлыми волосами, приятной улыбкой и… – А вот проспала чуть больше суток. Сейчас десять утра, пятнадцатое.
– Мрак, – я невидящим взором смотрела на него и ожидала самого худшего.
– Не мрак, а наконец-то свет, – незнакомец поднял указательный палец вверх.
– Иван Яковлевич, почему не зовете? – послышалось за дверью до боли знакомое возмущенное восклицание.
Память уже полностью восстановилась, и я также хорошо помнила немца, как и свое имя. Я натянула покрывало до самого подбородка, хотя и находилась в тот момент в одежде. Не знаю, как, но они вылечили меня, не прибегая к раздеванию. Какие приборы врачи для этого использовали, понятия не имею. Надеюсь только на то, что этот процесс произошел максимально стерильно и не затребовал вживлять в меня посторонних чипов и микросхем.
– Я хочу узнать о том, что вы со мной сделали, – произнесла это как раз в тот момент, когда в палату вошел Мартин Штрасс.
– Вылечили и подготовили к основательному допросу, – с самым серьезным видом сообщил иностранец.
– Не беспокойтесь, мы вам ничего такого не вкалывали и не вживляли, – правильно поняв мои опасения, заверил меня его коллега. – Видите ли, когда у вас случился контакт с загробным миром…
– Достаточно, – прервал его Штрасс. – Лучше скажи, может ли твоя пациентка покинуть больничное отделение.
– Может, но только после того, как хорошенько поест и выпьет лечебный коктейль, – покачал своей белокурой головой мужчина и вопреки приказу капитана принялся рассказывать мне про вирус и его действие на мой организм.
Слава богу, им удалось с ним справиться, а то я скорее всего уже была бы на том свете. Или в лаборатории, в ванне с формалином на очереди на расчленение и исследование, как сказал Иван Яковлевич Кротов – заведующий медицинским отделением Центрального штаба этой их секретной службы. Он меня в итоге и накормил, и напоил, и спас от очень дотошного и занудного в своем ремесле Мартина, чтобы ему икалось в то время, как стоял под дверью и ждал, пока мы соизволим покинуть облюбованную мной койку. А последняя была широкой и с мягким матрасом, который помог мне расслабиться и принять все происходящее со мной, как данность.
Меня немного посвятили в то, чем занимается их контора, что я из себя представляю для расследования потусторонних явлений и вообще, что есть такое наш мир – оказывается, очень сложный и многогранный организм, в котором живут не только живые, но и мертвые. Ладно, последние живут у себя за Гранью, но сейчас все чаще и чаще проникают сюда, к нам.
Я слушала его интереснейший рассказ спокойно и благодушно. Подразумеваю, что тот самый обычный с виду молочный коктейль был на самом деле очень сложным химическим соединением, которое оказывало на меня не только восстанавливающее, но и умиротворяющее действие. Пару раз нам пытался помешать капитан Штрасс, но Кротов постоянно отмахивался от него, словно от мухи, уповая на то, что мне нужно еще немного покоя. Мол, он уже угробил нескольких человек, и теперь ему доверия нет. Как бунт на корабле, честное слово. Однако при этом сотрудники не отворачивались от него. Просто в открытую подшучивали над немцем, обращались на «ты» и не спеша выполняли все его указания. Признаться, вся эта непринужденная обстановка сделала свое черное дело, и я вскоре тоже перестала бояться великого и ужасного капитана Мартина Штрасса.
День третий: Тот момент, когда понимаешь, что ягодки еще впереди
Меня усадили в переговорной и принялись методично расспрашивать о моих похождениях в московском метро. Я честно старалась проникнуться фантастическим азартом в отношении всего потустороннего, но получалось плохо. Все время хотелось повысить голос или вообще замолкнуть, дабы не отвечать на однотипные вопросы этого невыносимого мужчины.
– Кем работал ваш дядя и какое у него прошлое… Более детально опишите свои сны… Как вы думаете почему именно вы? У вас не возникло никаких новых знаний или умений?
– Да ничего такого со мной пока не происходит, – внутренне досадуя на то, что доктора Кротова не допустили до допроса, в который раз отмахнулась от капитана. – Я же вам говорю, что прошло еще очень мало времени, чтобы определить наверняка, появились у меня новые способности или нет. Вон, у врачей спросите. Они наверняка уже узнали какие там мутации произошли…
– Мутаций не было! – перебил меня немец. – Только вирус, который нам удалось изъять и исследовать.
– Прекрасно, – кивнула. – А как насчет того, что я переместилась в пространстве?
– А это у тебя снялся какой-то блок в головном мозге, – тяжело вздохнул Мартин. – И нам надо хотя бы приблизительно установить, в каком именно его отделе.
– Ваша медицина настолько впереди нашей? – я скептически посмотрела на него.
– Не представляешь, насколько, – на меня недовольно посмотрели. – Не переживай, ночью, пока ты будешь спать, мы все сделаем и наутро уже получим готовый результат.
– А это не повредит моему организму? – я тут же напряглась. – Мне не будет больно? Что вообще из себя представляют ваши исследования моей головы?
– Ничего не протыкаем и не надрезаем, если ты это имеешь ввиду, – хмыкнул капитан. – И даже током не прошибаем.
Обнадеживающе, ничего не скажешь. И вообще, какой-то он противный, этот иностранец. У него есть четко намеченный план, от которого никому нельзя отступить ни вправо, ни влево. В моих глазах он сильно проигрывает тому же Ивану Яковлевичу. Естественно, я не смотрю ни на кого, как на мужчину, с которым смогла бы завязать более тесные отношения. Просто сравниваю невольно двух диаметрально противоположных людей. Один одержим своей идеей, другой – одержим другими, их проблемами и болезнями.
– Ольга, – холодно произнес мое имя Мартин. – Ты витаешь в облаках. Что-то почувствовала?
– Нет. – Покачала головой под его цепким взглядом. – Просто задумалась о том, как мне теперь быть. Где жить? Как искать дядю Лешу и разобраться во всем этом…
– Ты будешь жить здесь, – мужчина поморщился. – Сегодня переночуешь в отделении у Ивана, а завтра мы тебе выделим номер. Обещаю, что лично позабочусь о твоей безопасности.
– Ну, ладно, – вынужденно соглашаясь с ним, вздохнула.
Я понятия не имела, что ждет меня впереди, но деваться было некуда. Единственное место, где мне могли хоть как-то помочь – этот штаб.
К моему великому облегчению, у Штрасса зазвонил мобильный. Который лежал на столе и оповещал своего владельца, что его вызывает некая Марина Аркадьевна.
– Guten morgen, Марьина Аркадиевна, – немного коверкая наш язык, произнес немец. – Чем обязан столь раннему звонку?
Судя по тому, что он тут же побледнел, а потом пошел красными пятнами, то ничего хорошего ему эта женщина не сказала. Смею догадываться, что это и есть та странная особа, которую все вокруг кличут боссом. Помнится, один из сотрудников называл ее Маринкой.
– Она уже очнулась и дает нам развернутые показания… Нет, я не намерен ее отпускать. Что? Какое метро? Какого черта я должен ее просить вновь спускаться туда?! Вы в своем уме? Кротов только вынул из нее эту… ansteckung, а вы хотите, чтобы я снова поставил девчонку под удар. Она ценный свидетель, слышите? Я не буду выполнять то, что вы говорите. В конце концов, для чего вы меня сюда пригласили? Вам нужен специалист с экстрасенсорными способностями или нет? Учтите, я не позволю собой командовать… Особенно в тех случаях, когда моим подчиненным грозит опасность. Да, она грозит. Встреча с загробным миром, знаете ли, должна быть очень хорошо распланирована.
С этими словами он сбросил входящий вызов. А потом выключил звук на смартфоне и вообще перевернул экраном вниз. Наверное, чтобы не видеть имя вновь вызвавшего его абонента.
– С нее станется прибыть сюда лично, – процедил Мартин Штрасс. – Бардак, а не штаб. И зачем пригласили сюда работать эту глупую frau?
Капитан Штрасс пришел в ярость, когда начальница озвучила ему свой приказ. Сам не зная почему, мужчина публично дал ей понять, что отказывается выполнять распоряжения начальства. И в тот момент он не боялся увольнения или осуждения со стороны коллег. Ему почему-то не хотелось рисковать жизнью Ольги. Да, в этот раз подобная слабость обосновывалась полной бессмысленностью тех действий, которые предлагала совершить Марина. Но вот, что смущало этого чересчур правильного и педантичного иностранца: он был не уверен, что вообще когда-нибудь позволит Оле спуститься вниз. Тем более ночью. Дар подсказывал ему, что она для него несколько больше, чем просто свидетель.
В этот самый момент вошел доктор Кротов со стаканом воды в руке. Под недовольным взглядом Штрасса он направился прямиком ко мне. Блондин чуть улыбнулся и проговорил:
– Ольге нужно пропить курс парабиотиков, – с этими словами он вынул из кармана своего белоснежного халата маленькую таблетницу и протянул мне. – Вот, прими. Это чтобы иммунитет к той заразе выработался.
– Спасибо, – я поблагодарила своего спасителя и приняла из его рук лекарство. – Как вы думаете, а сны мне больше не будут сниться?
– Нет, – отмахнулся врач. – Но в подземке тебе появляться противопоказано.
– Я могу снова подхватить там вирус? – я с ужасом перевела взгляд на капитана.
– Днем – только черную метку, – неохотно откликнулся он. – А ночью там с тобой может случиться все, что угодно. Кстати, тебе нужно понять, как управляться с новой способностью.
– Что за метка и как мне научиться перемещаться в пространстве без человека, уже умеющего это делать? – тут же закидала мужчин новыми вопросами.
– Метка – это связующая нить между тобой и одним из мертвых, которые смогли выйти из-за Грани, – вместо своего начальника стал пояснять мне Иван. – А учиться всему придется самой, так как в истории еще не нашлось того человека, что свободно бы смог проходить сквозь материю этого мира. Короче, создать иной способ передвижения в пространстве.
– Понятно, – кивнула, осознавая, что все стало еще более запутанно. – Будем над собой работать.
– Одной опасно, – неожиданно вставил свое слово Штрасс.
А вот меня сейчас занимал несколько иной вопрос: когда я смогу попасть к себе домой? Почему меня не отпускают даже для того, чтобы взять самое необходимое? Такое ощущение, что я попала сюда не как жертва странных, мистически сложившихся обстоятельств, а как подопытная.
– О, кстати, – спохватился Кротов, – забыл сообщить, что вас разыскивает Марина Аркадьевна.
– Мне некогда, – отмахнулся от него Мартин. – Очень занят. Поэтому все потом.
С этими словами он демонстративно раскрыл какую-то папку с бумагами, что до этого лежала рядом с его телефоном. Поняв, что с ним больше не желают разговаривать, главный врач удалился. Даже не стал спрашивать разрешения. Только поджал губы и сочувственно глянул в мою сторону. Когда за спиной Ивана закрылась дверь, я не выдержала:
– Почему я должна здесь жить? – когда поймала на себе напряженный взгляд мужчины, пояснила: – Вы же не будете закупать для меня новую одежду, технику и средства личной гигиены? Кстати, а где мой рюкзак?
– В помойке, – хмуро ответил мой собеседник и припечатал: – Он был буквально пропитан энергией мертвых.
После моего настойчивого «И?» он сказал, что, так уж и быть, придется меня такую дотошную отвезти через часик на квартиру. Мол, одну не отпустят из-за того, что опасно. И, да, поедут со мной лично, в сопровождении еще трех бравых молодцев из штаба. А все потому, что мой случай очень сложный. Разведка не приносит достаточно данных, от чего бедному капитану вдвойне тяжело здесь работать. Каюсь, он со своими недомолвками меня сильно разозлил. Вот почему нельзя было сделать допрос покороче, а объяснения более емкими и развернутыми? Не для «чайников», конечно… Но чтобы у меня не возникало глупых вопросов о том, чем они с товарищами вообще занимаются.
– Я же говорил тебе, – с досадой поморщился немец, – что мы боремся с Загробным миром…
– Мне об этом говорил доктор Кротов, – я бесцеремонно перебила его. – Вы же стояли за дверью и, видимо, подслушивали.
– И что? – не понял меня Штрасс. – Ты про парабиотик, кстати, не забыла?
– Ой…
Я резко отвернулась от него, осознавая, что таки да, запамятовала про выданное врачами лекарство. Положила в рот таблетку, потом проглотила ее вместе со всем содержимым граненого стакана.
– Для особо одаренных повторяю, – в голосе иностранца послышался сарказм, – служба по работе с паранормальными явлениями – это закрытая структура охраны человечества, которая имеется во всех развитых странах нашего мира. Занимается сотрудничеством с немногочисленными расами оборотней и вампиров, пристальным наблюдением за внепланетной активностью различного вида живых организмов, а также борется с сущностями и фантомами, которые по каким-либо причинам оказались среди обычных людей и нелюдей.
От любопытства я снова рискнула посмотреть ему в глаза. Сейчас этот мужчина казался мне таким таинственным и закрытым для окружающих, что захотелось взять и растормошить. Вытрясти из него душу, но понять его суть. От прямого взора карих глаз внутри все сжалось в липкий комок страха перед неизвестностью. Кто он такой на самом деле? Откуда столько знает и почему выдает себя не за того, кем является на самом деле? Чутье подсказывало, что передо мной не простой человек.
– То есть с призраками? – таки решила уточнить, с кем же все-таки имела честь познакомиться тогда, в метро.
– Почти, – кивнул Штрасс. – Призрак – это обобщенное название. Но если вдаваться в подробности, то существуют фантомы, сущности, души, зомби, тени. Последние самые опасные, потому что пришли к нам из Загробного мира.
Затаив дыхание, я слушала его рассказ о том, что представляет из себя человек на самом деле. С первого взгляда просто тело, а там… При желании его можно расслоить на энергетическую, прогрессивную, эмоциональную, физическую и визуальную составляющие. Оказывается, ученые их тайной службы научились проделывать это и на живых людях.
– Определенные сбои в организме после смерти могут заставить отслоиться одну из этих составляющих, – непринужденно рассказывал мне Мартин Штрасс. – Данная информация очень важна для нас и опасна для простых смертных.
– Я могу дать письменную клятву о неразглашении, – уловив его непрозрачный намек, испуганно заверила.
– И не простую, а закрепленную собственной кровью, – последовал шокировавший меня ответ.
Я с трепетом наблюдала, как немец достал из своего портфеля чистый лист бумаги и перьевую ручку. А потом и перочинный ножик. Шумно сглотнула. Сдерживать бушующие внутри эмоции стало почти невозможно. Сначала узнать, как сложен мир и как сложны мы сами, а потом и окунуться с головой в мистическую атмосферу непознанного человечеством мира. Оборотни и вампиры из книг фэнтези вставали перед моим мысленным взором, то и дело пытаясь напасть, растерзать. Где-то высоко в небе парила летающая тарелка, на заднем плане открывался проход на тот свет. Ужасающее зрелище.
– Ольга, – не отрываясь от написания текста клятвы, проговорил Мартин. – Что с вами?
Поймала себя на том, что нервно постукиваю пальцами по столешнице и кусаю губы.
– Ничего, – тихо проговорила. – Наверное, с непривычки.
Мне не ответили. Все продолжали выводить какие-то закорючки на белоснежном листе. Язык изложения был мне незнаком. В конце появились число и две витиеватых надписи, по логике вещей означающие наши имена.
– Сначала я, – пробормотал себе под нос капитан и выудил из внутреннего кармана пиджака прозрачную ручку без чернил. – Смотри внимательно. Потом повторишь.
Я во все глаза уставилась на его руки. Тонкие длинные пальцы повернули чудо техники так, чтобы я смогла разглядеть в верхней части ручки еле видимые латинские буквы. От прикосновения владельца они почернели и сложились в круг. Который засветился бледно-голубым цветом и принялся выдвигаться из основного пластмассового корпуса. Мартин повернул образовавшееся колесико так, чтобы сверху оказалась буква «z». В то же мгновение на кончике стержня появилось маленькое отверстие.
Далее мужчина разложил ножик и уколол свой палец до крови. Поднес его к необычному писчему инструменту и… Вопреки всем известным мне законам физики алая жидкость начала заполнять прозрачную емкость.
Когда ручка наполнилась, Штрасс облизал ранку и передвинул колесико на «d». Отверстие закрылось, и мужчина приступил к выведению на бумаге собственного автографа под первой закорючкой. Потом он чуть отступил вправо и нарисовал знак бесконечности, заключенный в пятиконечную звезду.
– Теперь ты, – мужчина поставил ручку в положение «с», и вся оставшаяся кровь тут же исчезла.
Затем протянул это чудо мне и принялся обтирать белоснежным платком перочинный нож. Странное дело, на ткани не осталось никаких разводов. Это какая-то специальная пропитка или материал?
Взяла дрожащими пальцами диковинную ручку и поставила опцию забора крови. Потом настороженно взглянула на Мартина Штрасса.
– Дай руку, – видя мое состояние, приказал он.
Зажмурилась и протянула ему свою многострадальную конечность. Почувствовала на безымянном пальце укол. Потом прикосновение его ладони к руке, что держала ручку. Открыла один глаз и увидела, как мужчина «за меня» наполняет стержень…
– Я вообще-то могу сама, – пробормотала, чувствуя неловкость. Прямо, как первоклассница, честное слово.
– Не вижу, – хмыкнул мой мучитель, крепко держа мои руки так, чтобы раскрытый стержень и ранка соприкасались. – Детский сад.
Я ничего на это не ответила, потому что он был абсолютно прав. Так перепугалась, когда наблюдала за его странными действиями, что не смогла вовремя собраться. Не каждый день даешь клятву, закрепленную кровью.
– Что со мной будет, если я попытаюсь все разболтать? – дабы перевести тему разговора в несколько иное русло, спросила у него.
– Ты должна будешь взять такую же клятву с того, кому выдала информацию, – откликнулся Мартин, выпуская мои руки и переставляя указатель на ручке на букву «d». – Если не сделаешь этого, то умрешь вместе с теми, кто окажется в курсе деталей по твоей вине.
– Это что, магия? – я расширенными от удивления глазами смотрела на этого жуткого во всех смыслах человека. И как только еще не сбежала, никак не пойму.
– Это иная сторона нашей жизни, – невесело усмехнулся немец. – Если ты начинаешь интересоваться большим, нежели тебе доступно, как человеку, так будь добра придерживаться определенных правил и играть на тех условиях, в рамки которых добровольно себя загнала.
– Кто вы? – слова сами сорвались с языка.
– Пиши, – вместо ответа снова жесткий приказ.
Пока он гипнотизировал меня изучающим взглядом, я вывела на бумаге собственную подпись. Получилось немного криво. Оно и немудрено… Все-таки собственной кровью, а не чернилами писала. Рисунок получился немного лучше.
– Что это за язык? – спросила, подавая ему ручку, а затем пряча вспотевшие от напряжения ладони под столом.
– Единый для всех и недоступный слишком многим, – туманно ответил Штрасс.
В следующую минуту лежащая передо мной бумага вспыхнула зеленоватым пламенем и сгорела, не оставив после себя ровным счетом ничего.
– А… Что это было? – я не узнала собственный голос, он оказался хриплым и каким-то низким.
– Можешь называть это магией, – отмахнулся капитан.
Я хватала ртом воздух, начиная задыхаться. Нет, такого потрясения я точно не переживу…
– Дышите ровно, расслабьтесь и очистите свой разум от всех мыслей, – его голос прозвучал ровно, словно иностранец читал мантру.
– Как?! – огромным усилием воли я заставила себя произнести это. – Что вы со мной сделали?
Сердце бешено билось в груди. Голова налилась свинцом и раскалывалась на части. Почему я так остро реагирую на его слова?
– Ничего, – убирая странную ручку обратно в карман, покачал головой Штрасс. – Просто новые знания таким вот образом усваиваются в твоем, не подготовленном к подобному воздействию мозгу. Ты никогда не сталкивалась с этой стороной мира и потому считала подобные аномалии выдумкой шарлатанов, жаждущих быстрой наживы.
– Все так и есть… – я непроизвольно дернулась. – Но откуда вам это известно?!
– По вам видно, – произнес немец, вставая со своего места. – И вот, границы вашего внутреннего зрения невероятно расширились. Вы потеряны и сбиты с толку. Земля словно ушла из-под ног. Но обратной дороги уже нет. И это пугает больше всего, не так ли?
Он читал меня, словно раскрытую книгу. Все слова попадали точно в цель.
– Вы экстрасенс? – я тоже встала.
– А что, похож? – темные брови мужчины поползли вверх.
– Не знаю… – признаться, я сильно стушевалась перед ним. – Если честно, никогда не общалась с магами, гадалками и шаманами, так что ничего сказать про вас не могу.
– Я просто осведомленный, – наконец, смилостивился надо мной Штрасс. – Ничего такого. Просто знания. Доступ к тонким материям не имею, талантами и способностями не обладаю…
Как же, не обладает он. А почему тогда сразу не представился? Нет, все-таки он мне что-то недоговаривает. Вон, каким скрытным стал. С чего бы?
– Это вы мне сейчас новую клятву пропишете? – бесцеремонно перебив своего нового знакомого, уточнила я.
– Зачем? – удивился он. – Я заранее прописал, что все мои знания, перешедшие к вам, были, есть и будут под охраной Кодекса.
– Кодекса?
– Высшая программа, заложенная создателем этого мира, – важно откликнулся Штрасс. – Но об этом как-нибудь потом. Сейчас главное привести тебя в норму и съездить на квартиру за вещами, а заодно и проверить ее на наличие черных меток.
Хм, и не заметила, когда это мы на «ты» перешли.
– В смысле?
– Ты часто пользовалась метро, надевала различную одежду, так что тени вполне могли оставить на ней свой след, – пояснил Штрасс. – Итак… Сколько времени тебе нужно на то, чтобы успокоиться и зайти к Кротову в хорошем расположении духа?
– А почему он не потребовал от меня клятвы? – не ответив ему, решила прояснить еще кое-что.
– Потому что Иван не перешел черту дозволенного, – шаг вперед, и вот уже мужчина буквально нависает надо мной. – Если помнишь, то он довольно аккуратно и абстрактно преподносил тебе информацию.