Южные помидоры. Рассказы о доме с синей дверью и черешневом компоте – Куприн Олеся

На кулинарный канал Олеси Куприн в Telegram подписалась очень случайно, да так и зависла в нём. Нет, я не пытаюсь сразу же воплотить в жизнь идеи автора, но обязательно что-то беру на заметку и просто любуюсь контентом. Олеся настоящая фея тортов и пирогов, сырников и запеканок, салатов, соусов, муссов и других вкусностей. А ещё она фуд-фотограф. И если рецепт блюда вам покажется знакомым, то его подачу вы точно никогда раньше не видели. Это настоящее произведение искусства.

Свои советы Куприн заботливо укрывает красивыми обложками, дарит читателю невероятно атмосферные и вкусные по содержанию книги.Роман о южных помидорах вовсе не похож на сборник рецептов. Это теплые, уютные воспоминания автора о детстве, юности, самых близких людях – маме, папе, бабушке… А яблочный пирог или орешки со сгущенкой, словно маленькое напоминание самой себе – так пахнет отчий дом, так всегда готовила Ба. Я благодарна Олесе за её откровения. Дорогого стоит поделиться с читателем чем-то очень важным и кажется, давно забытым. Спасибо автору, что разбудила мои воспоминания. Я плакала, вспоминая как колдовала у плиты моя Ба. Сегодня мы в очередной раз созвонились, я счастлива, что могу её слышать. Жаль не могу обнять…Среди детских воспоминаний в книге можно увидеть и бабушкины рецепты, и авторские стихотворения, и даже небольшие путевые заметки. В тексте много средств выразительности, мне показалось, некоторые предложения перегружены по смыслу и объёму. Но при этом в каждой строчке чувствуется душевное тепло, которое дарит писатель, честность, доверие к читателю.Хочется обратно, в черно-белые снимки. В день, когда я еще не ношу очки, когда за потерю молочного зуба полагаются конфеты и можно смотреть на важных кур через сетку соседского забора.

P.S. Я листаю прошлое, заботливо собранное мамой в альбом. Изучаю свой выразительный беспечный взгляд. А в душе рождается настольная книга о подсолнухах и доме с зелёной дверью.

Мне не понравилось.

Когда открываешь для себя подобные книги, то ждёшь исключительно того, что указано в аннотации: лето, тепло, приятная домашняя еда и много ностальгических детских забав в гостях у любимой сердцу бабушки. Всё это было здесь, но в недостаточном количестве, будто бы в меньшинстве что ли. Автор пересказывает некоторые отрывки собственных воспоминаний, передавая их непривычным моему глазу языком: немного рваным и с чудаковатыми сравнениями. Некоторые слова казались мне будто лишними. В конце каждой очень короткой главы – рисунок. Порой там можно найти рецепт какой-то сладости или стихи авторства Олеси. Последние мне не понравились. К рифме необходимо присматриваться, текст блеклый и притянутый. И хоть в них видна душа, боль, тоска, но я знаю детей, писавших гораздо лучше.

Большая часть произведения посвящена не тому самому дому с синей дверью. Куприн много говорит о Питере, Ленинграде, Москве. Есть тут так же Грузия и Италия. Всё у неё насквозь прошито какой-то депрессией. Читаю и мороз по загривку бежит. Очень много какой-то тоски, серости и туги. Олеся рассказывает как невыносимо для неё одиночество, что без мистера Н. с утра до вечера она и носа не показывает из-под одеяла. Она много плачет сама по себе, душа её убита горем по милым ей людям, а больше всего – по бабушке. Всего этого больше, чем остального в книге. Больше, чем солнца и тепла, больше, чем дома с синей дверью.

Мне ещё не понравилось как сборник сам по себе составлен. Словно автор взяла ворох своих коротких заметок, занесла их в Word-файл и отправила в печать.

Да, каждый рассказ сам по себе, но они словно бы не вместе, не составляют собой единое целое. В одном Олеся регулярно с нежностью упоминает чай, в других он заслуживает только презрения. В одном она его пьёт, в другом – ни в коем случае. Много повторов, много раз сказано слово в слово одно и то же.

Мне оставалось 16 телефонных страниц до конца. А я развернулась и пошла спать. Не смогла я перебороть сон и осилить последние строки. Да и сон мне показался попросту дороже…

Советую тем, кто ищет что-то для своей души. Оно обязательно понравится тем, кто найдёт здесь что-то близкое себе и своему прошлому. А я здесь ничего не нашла. Даже чужое меня не тронуло.

Вот она сила маркетинга! Дай книге сочное название, помани читателя нотками ностальгии, добавь ярко-синего неба на обложку, сбрызни всё запахами лета и молодости – вуаля! Книга попадает в хотелки, долго ждёт своего часа, а в итоге – … Дальше обложки очарование не распространяется.Нет, автор нисколько не погрешила, обещанные истории из детства преподнесла читателю, и южного воздуха в книге предостаточно. И бабушка с бабушкиной жизненной мудростью тоже была. И даже черешневый компот. И – неслыханная щедрость – рецепты. Шарлотки, запеканки, сырников, яблочного пирога. Серьёзно? Рецепт сырников? Я должна сморщить бровки и умилиться? Ну а как иначе – ведь это самая ностальгическая еда из детства!Детство. Да, именно возможностью вернуться в детство, «где руки любимой Ба гладят тебя по голове» (ой, где-то это уже было) заманивает нас аннотация. И ты настраиваешься на то, что вот сейчас откроется волшебная дверка и ты пойдёшь по тропинкам своей памяти, наслаждаясь, наполняясь и восхищаясь. По факту это выглядит примерно так: Новый год. Облупленная табуретка. Я в розовых колготках. Читаю стихи. И да, чего лукавить, немного щемит в груди. Но лишь потому, что у меня тоже была ткая табуретка и такие колготки. А не от того, что автор нашла нужные слова и наложила их на нужную картину. Не потому что факт розовых колготок снова делает тебя ребёнком. Просто они есть, эти розовые колготки.Да, книга обещала быть атмосферной. Честно, я уже при чтении названия начала пускать слюну, вспоминая летний полдень, залитую солнцем террасу бабушкиного дома, огромные помидорины сорта «Бычье сердце» (ни в коем случае не резать!) вместе с горкой сахарного песка на тарелке. Нет, помидоры совсем не южные, наш огород находился в средней полосе, но помидоры дед умел выращивать такие – не оторваться. Сначала надкусываешь чуть-чуть, чтобы края ранки увлажнились и сахар прилип к ним. А затем макаешь в уже окрашенный бурым соком песок упругое тело «бычьего сердца», запрокидываешь голову – кажется, по-другому и не получится откусить от этого громадного чуда, – но всё равно не удаётся избежать бегущего по рукам сока помидор. Пощипывают царапинки от помидорной ботвы, с улицы зовут друзья-подруги, пахнет сеном и свежеполитой землёй. Я уже бежала туда, в своё детство, смакуя название. И дело даже не в той картинке, которая возникла у меня в голове. Я ждала и жаждала волшебства.Вместо волшебства мне показали записки на стикерах – очень короткие, иногда абсолютно пустые, некоторые наполненные самолюбованием, иные умильно делающие большие грустные глаза. Ощущение: я заказала крепкий натуральный кофе – мне принесли жидкий эрзац.