Лао-цзы
Дао Дэ цзин
Переводчик Юрий Юрьевич Соловьев
© Лао-цзы, 2018
© Юрий Юрьевич Соловьев, перевод, 2018
ISBN 978-5-4493-6437-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие к переводу
Известно, что переводов Дао Дэ цзин на другие языки существует великое множество. Одних только русских я насчитал около 30 и число их постоянно растет. Причем, все они являются не просто переводами, а интерпретациями, так как передают каждый раз разный, часто противоположный смысл. Но если все переводы трактуют Дао Дэ цзин по разному, то возникает вопрос: а что же хотел сказать миру своей удивительной философской поэмой сам Лао Цзы? Ведь, если судить по тому, что каждый год появляются все новые и новые интерпретации, ответ на этот вопрос так и не найден.
Я думаю, что преодолеть пропасть между двумя культурами, которые разделены не только огромным временным расстоянием, но и полным несовпадением традиций, можно исключительно путем уловления смыслов. Попытка писать на русском языке по древнекитайски, то есть воспроизводить древнекитайский стиль трехтысячелетней давности, может привести лишь к путанице понятий. Поэтому, желая понять смысл послания древнего китайского мудреца, я, в своей работе, решил сделать выбор в пользу не столько филологического, сколько философского и логического осмысления текста.
Я исхожу из того, что Дао Дэ цзин является не просто набором афоризмов, а стройной философской концепцией, обладающей внутренней логикой и опирающейся на ряд основополагающих принципов. Значит, чтобы понять главную идею этого произведения, надо так переводить текст, чтобы целью перевода был не столько поиск наиболее точного значения того или иного иероглифа, сколько непротиворечивость текста, подчиненность каждой высказанной мысли неким основополагающим для Дао Дэ цзин принципам.
Если это сделать удастся, то тогда можно будет выделить в каждом афоризме главную, характерную для Дао Дэ цзин, мысль, сравнив ее с аналогичными высказываниями в других философских традициях. А затем, выстроив эти мысли в соответствии с присущей Дао Дэ цзин внутренней логикой, реконструировать картину мира. Основные принципы, сформулированные на основании этой реконструкции, и будут посланием, которое оставил Лао Цзы людям.
Юрий Соловьев
Часть первая
I
Дао, о котором можно сказать словами, не есть истинное Дао,
Имя, которым его можно назвать, не есть истинное Имя.
Что не имеет имени – является началом Неба и Земли,
Что наделяет именем – является матерью всех вещей.
Неизреченное пребывает в вечности,
Его проявление пребывает во времени.
Неизреченное и его проявление имеют один исток:
их различает только Имя.
Будучи тождественными, они равно непостижимы.
Но следуя от одного непостижимого к другому
можно достичь ворот ко всему недоступному.1
II
Когда узнали, что в мире есть красота —
появилось уродство.
Когда стало ясно, что в мире есть добро —
появилось и зло.
Ибо бытие возникает из небытия,
сложное складывается из простого,
длинное из короткого,
высокое из низкого,
а звуки следуют за голосами.
И поскольку «до» всегда предшествует «после»,
мудрец действует недеянием и учит молчанием.
Если изменяется множество вещей —
он не препятствует,
если создается – не стремится обладать,
в действиях не прилагает усилий,
в случае успеха – не считает его своим.
Ни к чему не причастен
и потому никогда ничего не теряет.2
III
Если не превозносить мудрых —
люди не будут соперничать.
Если не ценить редкие вещи —
не станут красть.
Если не знать того, что возбуждает желания —
сердце останется безмятежным.
Поэтому когда людьми управляет мудрец,
он опустошает сердца и наполняет желудки,
ослабляет желания и укрепляет кости.
Чтобы те, кто не имеет желаний —
не стремились к знаниям,
а те, кто знает —
не имели бы желаний.
Если народ не деятелен,
управляемость наступает сама собой.3
IV
Дао напоминает пространство внутри сосуда:
его невозможно исчерпать.
Глубина его бесконечна —
оно вмещает начала всех вещей.
Здесь оканчиваются острия,
развязываются узлы,
меркнет блеск,
распадаются мельчайшие частицы.
Оно есть, но образа не имеет.
Не известно также, что его породило.
Скорее, само оно порождает и образы, и богов.4
V
Небо и Земля не человеколюбивы:
люди для них – не ценнее соломенного чучела собаки.
Мудрец тоже не человеколюбив:
и для него люди не ценнее соломенного чучела собаки.
Но заключенное между Небом и Землей пространство
дает жизнь всему сущему.
Подобно кузнечным мехам,
чем больше оно отдает,
тем больше в нем остается.
Если же проявлять излишнюю заинтересованность
можно истощить жизненные силы.
Так не лучше ли соблюдать меру?5
VI
Первозданная Бездна,
являясь источником жизни,
имеет природу Самки.
Врата Бездны зовутся корнем Неба и Земли.
Они едва различимы,
лишь кажутся существующими,
но дают жизнь мириадам существ.6
VII
Небо вечно, Земля – долговременна.
Небо и Земля вечны и долговременны
потому что существуют не для себя.
Вот почему они вечны и долговременны.
Так и мудрец,
становясь позади
оказывается впереди,
не заботясь о себе
сохраняет себя,
не преследуя личных целей
достигает их.7
VIII
Высшее Дэ подобно воде:
принося пользу мириадам существ,
оно ни с кем не соперничает,
а выбирает места, которые не занимает никто.
Этим оно напоминает Дао.
Если селиться ближе к земле,
сердцем следовать глубинным побуждениям,
в отношениях с людьми быть дружелюбным,
в словах – искренним,
в управлении – последовательным,
в поступках исходить из возможностей,
в действиях – из требования времени
и не бороться —
можно избежать ошибок.8
1. Комментарий: Дао – это даосский Абсолют, имеющий много общего с аналогичным понятием в европейской философской традиции. Поскольку он является причиной всего существующего и, значит, бесконечно выше всего именуемого, имя «Дао» может быть только его условным именем. Ключевая мысль этого афоризма в том, что проявление неизреченного начинается с наделения вещей именами, а вместе с именами появляется и время. Причем, матерью всех вещей является то, что наделяет именем. То есть, наделение именем приводит к возникновению вещи, и, значит, реальность принадлежит не столько вещам, сколько именам. Это очень глубокое замечание позволяющее предположить, что древние китайцы догадывались о происхождения языка. Подробнее об этом см. мою работу «О единстве мира», раздел «О метаморфозах слова». Ср. Гермес Трисмегист: «Нет никакой надежды, чтобы имя, каким бы сложным оно ни было, могло бы обозначить величие Всего, Отца и Господа всех вещей. У Него нет имени или, скорее, у него все имена, ибо Он Всеедин; следует или назвать все вещи Его именем, или назвать Его именами всех вещей» («Герметический свод», VI, А). Николай Кузанский: «… все имена налагаются исходя из некоторой неповторимости смысла, благодаря которому одно отличается от другого, а там, где все вещи суть единое, никакое собственное имя невозможно» («Об ученом незнании», 75).
2. Комментарий: Для даосского мудреца возникновение таких понятий, как красота и уродство, добро и зло, как и все, что связано с цивилизацией, являются признаками упадка. Поэтому он предпочитает вернуться в то состояние, когда еще не было, ни красоты, ни уродства, ни добра, ни зла. И поскольку «до» всегда предшествует «после», а понятия эти появились после начала деятельности и начала речи, он действует недеянием и учит молчанием. Таким образом, ему удается избегать потерь, возникших в результате упадка.
3. Комментарий: Управляемость обществом осложняется, когда люди становятся деятельными. Деятельными же они становятся в результате роста числа желаний. А желания возникают, когда человек узнает больше, чем ему требуется для жизни. Поэтому, чем меньше человек знает, тем больше он довольствуется тем, что у него имеется, тем менее он деятелен, тем лучше управляемость обществом. Ср. Бытие: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (2.16, 17). Ср. Экклезиаст: «…во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (1.18).
4. Комментарий: Сравнение Дао с пустотой напоминает так называемый апофатический или отрицательный способ познания бога, согласно которому, чтобы приблизиться к его пониманию, надо не искать для него положительные определения, а напротив, отвергнуть все, что ниже его. Ср. Дионисий Ареопагит: « (1045 Д) Бог – это не душа и не ум, а поскольку сознание, мысль, воображение и представление у Него отсутствуют, то Он и не разум, и не мышление и ни уразуметь, ни определить Его – невозможно; Он ни число, ни мера, ни великое что-либо, ни малое (1048 А); он ни покоится, ни движется, ни дарует упокоение; не обладает могуществом и не является ни могуществом, ни светом; не обладает бытием и не является ни бытием, ни сущностью, ни вечностью, ни временем и объять Его мыслью – невозможно; Он ни знание, ни истина, ни царство, ни премудрость, ни единое, ни единство, ни божество, ни благость, ни дух – в том смысле как мы его представляем, ни сыновство, ни отцовство, ни вообще что-либо из того, что нами или другими (разумными) существами может быть познано. Он не есть ни что-либо не-сущее, ни что-либо сущее и ни сущее не может познать Его в Его бытии, ни Он не познает сущее в бытии сущего, поскольку для Него не существует ни слов, ни наименований, ни знаний; Он ни тьма, ни свет, ни заблуждение, ни истина; (1048 В) по отношению к Нему совершенно невозможны ни положительные, ни отрицательные суждения, и когда мы что-либо отрицаем или утверждаем о Нем по аналогии с тем, что Им создано, мы, собственно, ничего не опровергаем и не определяем, поскольку совершенство единой Причины всего сущего превосходит любое утверждение и любое отрицание, и, обобщая: превосходство над всей совокупностью сущего, Того, Кто запределен всему сущему, – беспредельно».
5. Комментарий: Кредо мудреца заключается в том, чтобы действовать бесстрастно, не подчиняясь эмоциям. В этом он следует природе, которая никому не оказывает предпочтения, но дает жизнь всему сущему. Такая позиция позволяет рационально распределять свои силы.
6. Комментарий: Даосская традиция, характеризующая Дао как женское порождающее начало, в корне противоположна европейской и, в частности христианской традиции, парадоксально признающей творцом всего сущего Бога-Отца. Это противопоставление имеет концептуальный характер, связанный с разницей в отношении к женскому началу в восточном и греко-римском мире. Подробно об этом см. мою работу «О единстве мира», раздел «О началах мужском и женском».
7. Комментарий: Те, кто существуют для себя, вынуждены, чтобы добиться личных целей, предпринимать дополнительные усилия, направленные на изменения естественного хода событий. Поскольку изменить естественный ход событий невозможно, усилия, прилагаемые теми, кто существует для себя, только забирают силы. Мудрец не рвется вперед, не заботится о себе, не преследует личных целей, а действует в рамках естественного хода событий. И поскольку естественный ход событий всегда преобладает над дополнительными усилиями тех, кто существуют для себя, впереди оказывается именно мудрец.
8. Комментарий: Как сказано в афоризме ХХI: «Великое Дэ – есть форма проявления Дао». Иначе говоря, если Дао – это Абсолют, то Дэ – закон жизни. Следование Дэ означает следование естественности, что является одним из главных даосских принципов. Отсюда призыв селиться ближе к земле, следовать глубинным побуждениям, быть дружелюбным, искренним, последовательным, исходить из возможностей и из требований времени и не вступать в борьбу. Это и есть естественное поведение напоминающее действие воды, которая ни с кем не соперничает, а выбирает места, которые не занимает никто.
