Legendara Edina
Дом с паразитами
Состарившийся лифт
Пролог:
В 1852 году промышленник Элиша Отис создал первый безопасный механизм, который предотвращал падение кабины лифта в случае обрыва троса. Впервые такой пассажирский лифт был установлен в одном из небоскрёбов Нью-йорка.
По сравнению с серыми скучными зданиями вокруг, этот многоэтажный дом казался произведением искусства.
Внешне он был выкрашен в приятный лавандовый оттенок, линии окон были ровные правильные. Его последний, двадцать четвёртый этаж скрывался где-то в облаках. Если уж обычные прохожие были восхищены этой красотой, что уж говорить о жителях дома, которые каждый день любовались своими подъездами, словно находились на музейной выставке.
Чёрная плитка с мраморным узором укрывала пол. Белые стены, были расписаны рисунками звёзд, сердечек и цветов. Лестница из натурального гранита, почтовые ящики в виде скворечников, и встроенные светильники на потолке. А ещё огромное количество разнообразных растений на каждом этаже.
Казалось, что лучшего места просто не существует. Жильцы обожали свой дом, устраивали субботники, наводили порядок на этажах, ухаживали за цветами. А вот сам дом, казалось был чем-то недоволен. Вернее одна его часть: лифт.
Лифтовая кабина, механизмы, канаты: всё было абсолютно новым, но на фоне подъезда лифт выделялся, словно старик на школьной вечеринке.
Двери в тёмных пятнах и царапинах, пол был вечно грязным независимо от времени года и графика уборки, стены внутри изрисованы и обклеены рекламными объявлениями разного рода. Одно вылезало из под другого и было уже непонятно, что к чему относится. А зеркало на задней стене кабины и вовсе было треснуто в левом углу. Ну и конечно, он по своему собственному «настроению» частенько застревал.
Но хулиганов в их подъезде не замечали, а посторонних, в том числе расклейщиков, консьерж, никогда не пропускала. К тому же в подъезде все стены были идеальными, ни одной царапины или пятнышка.
Феномен «состарившегося» лифта был главной загадкой их дома.
И больше всех ответы на вопросы хотела знать Алиса. Эта ситуация просто выводила её из себя. Каждый раз при мысли, что придётся провести какое-то время в «этом» накатывала злость, а выбора не было, жила девушка на двадцать третьем этаже.
А он ещё, зараза такая, находился прямо напротив её квартиры и лязг его железных дверей, которые могли спокойно открываться сами по себе, постоянно слышался в коридоре, словно лифт издевался над своим создателем.
Да, Алиса Мур и есть главный архитектор этого здания. Эскизы, чертежи, макеты, дизайн: всё было сделано ею. Это был «её» дом. Её идеальный проект. А лифт просто жил своей жизнью, и казалось «плевать хотел» на планы и чертежи.
Девушка уже лишний раз из дома не хотела выходить, лишь бы «это» не видеть. Хорошо ещё, что по роду деятельности она могла проводить в квартире месяцы, поедая любимый зефир и работая, пока очередной проект не будет выполнен идеально. Ведь девушка любила строгость и порядок во всех сферах своей жизни. И за время, пока строился дом, она успела изрядно потрепать строителям нервы, чтобы каждый кирпич был ровным и правильным.
Но проблему, которую она обнаружила сегодня утром в ванной, по интернету было не решить.
Красные каблуки чёрных туфель стучали по плитке. Шаг, другой, третий, четвёртый…Лифт.
Девушка нажала кнопку вызова. Механизм неохотно стал поднимать кабину наверх. Это заняло секунд тридцать и всё это время Алиса сверлила двери ненавистным взглядом, притоптывая ногой от нетерпения. Наконец лифт соизволил пропустить её внутрь себя, и железная «пасть» со скрипом захлопнулась.
С правой стороны висела панель в позолоченной раме, на которой в два ряда расположились кнопки с указанием этажа. Алиса нажала на кнопку с надписью: этаж номер ноль. Это означало что лифт должен отвезти её в подвал, где жильцы хранили вещи больше похожие на хлам, но ведь и он может когда-нибудь пригодится.
А ещё через подвал можно было выйти на подземную парковку. Там стояла её новенькая машина. Десять минут до больницы, потом сутки в стационаре и всё будет как раньше.
Но лифт «решил» иначе, и просто остановился между шестнадцатым и пятнадцатым этажами.
–Да твою ж… Серьёзно? Вот именно сейчас да? Вот прям сегодня?
В ответ лифт лишь шуршал чем-то в пространстве между шахтой и кабиной. Словно сверху сыпалась штукатурка.
Это уже было просто смешно.
–Думаешь, что тебе всё можно да? Что ты тут главный? Хрен тебе!
«Шиза подкралась незаметно, я уже с железом разговариваю. Нужно всё таки почаще выходить из дома.»
Так, спокойно, мыслим как взрослые нормальные люди. Нужно позвонить на первый этаж консьержу, бабушке Марусе (милейшая женщина). Алиса достала из сумочки телефон. И связь и интернет отсутствовали напрочь. Понятно, передаём сигнал в диспетчерскую.
Кнопку связи пришлось нажать наверное раз двадцать, прежде чем из колонок раздался сначала треск, потом шум, потом прерывистый голос.
–Диспет… ветского района… лицы… роителей слушает.
– Здравствуйте, это дом 51/2. Лифт в первом подъезде застрял, но не отключился полностью.
–Поняла… Дети… Беременные ж… сердечники в… ине есть?
На секунду Алиса задумалась, а затем ответила:
–Нет я одна.
«По крайней мере скоро буду»
– Передаём… нцию лифтёру, сегодня на… мене… Никифор…
А казалось хуже быть не может. Дед Никифор. Ему уже было наверное лет двести, но работу он бросать не собирался. Их отношения не заладились ещё на этапе установки лифтового оборудования. Он тогда сказал Алисе, что все её чертежи полная хрень, и лифт, который расположен строго по центру подъезда, работать не будет. Не его мол это место.
Но девушка настояла на своём и лифт был заключён в шахту вокруг которой шла подъездная лестница. За глаза Алиса называла деда мухомором. Такой же ядовитый и на одной ноге.
Ладно и не с таким справлялись. Пока этот «гриб» доковыляет до дома, пройдёт часа три можно и о жизни подумать. Время 9:11.
Ну, что тут сказать? Муж ушёл к бабе с пятидесятым размером одежды, единственная сестра умерла, потому что решила, смешать виски с героином, ещё этот тест с двумя полосками… Просила же этого козла быть аккуратнее, ведь знает, что ей нельзя рожать.
Внезапно кабина резко дёрнулась, и со звуком похожим на вой опустилась на этаж ниже. Каблуки туфель с хрустом надломились и девушка рухнула на грязный пол, ударившись головой об угол. Та ответила острой болью вонзившейся в мозг. Зрение отказывалось показывать правду. Перед глазами плясали звёздочки и цветные точки. Взгляд выхватывал обрывки объявлений расклеенных по стенам. Буквы плыли, путались и складывались в слова, которые на рекламе обычно не пишут.
«Кровь на тебе…» «Твоя вина…» «Убийца…» «Смерть…»
Отлично. Лифт который она создала «считает» её чудовищем.
Но ей и вправду нельзя рожать. Её сердце… Тромбоз… Как говорили десятки врачей она могла умереть в любой момент и даже не успеть осознать свои последние минуты. Это наверное очень страшно, когда секунду назад ты ещё был, и вот тебя уже нет.
«А может я давно уже мертва, и всё это лишь моё больное воображение?»
Эта мысль не успела созреть до конца, как острые иглы стали колоть её сердце. Больно. Но ведь после смерти не бывает больно. Она жива, а значит должна бороться.
Девушка попыталась подняться, нужно дотянуться до сумочки, которая при падении отлетела в противоположную сторону. Кабина дрожала. Удержать равновесие было сложно даже стоя на коленях. Но вот сумочка в руках. Пальцы нервно перебирают внутренности: телефон, наушники, расчёска, салфетки, тюбик крема, блокнот… По телу пробежал холодок паники.
«Не может быть…»
Алиса вывернула сумку наизнанку. Предметы разлетелись по кабине лифта. Здесь было всё что нужно любой девушке в экстренных ситуациях, но пузырька с таблетками не было.
«Чёрт!»
Перед глазами стали пролетать картинки произошедшего: вот она спешно одевает пальто, хватает с полки сумочку, смотрится в зеркало и выходит из квартиры. А таблетки сиротливо остаются на столе.
Девушка схватила телефон. 9.52. Связь и интернет по прежнему отсутствовали. Боль нарастала.
Алиса подползла к панели с кнопками. Надпись «Вызов диспетчера» вселяла надежду.
Пальцы нажимали эту кнопку со скоростью отбойного молотка, но колонка упорно не хотела отвечать. Если раньше девушка слегка паниковала, сейчас она была просто в ужасе. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Свет стал мигать на секунду погружая мир, сузившийся для девушки до размера кабины, в пугающую тьму.
Внезапно в колонке раздался треск, затем сильный женский голос запел оперу на французском языке. Спустя несколько секунд мужской голос вещал о погоде, потом какая-то девушка рассказывала о таянии льдов…
«С каких пор мой лифт рассказывает новости?»
Но вот кабину наполнил звонкий детский голосок, рассказывающий считалку:
«– Двадцать три. Твоя квартира.
В ней лежит кило зефира.
Двадцать два. Ушёл твой муж.
Ты размазываешь тушь.
Восемнадцать. Столько лет
