Лена Эль
Отчаянная помощница для генерального
Идем снова тихо и я почему-то вспоминаю о том, что с Сергеем они болтали. Я что, выгляжу слишком грозным? По-правде, многие так про меня говорят. И девушки с, их слов, встречаются со мной только из-за денег. Я не уделял этим придиркам внимания до тех пор пока мне не стукнуло тридцать, за спиной не осталось несколько неудачных отношений, из которых от меня уходили со скандалом и не нашел Инну, хорошо зарабатывающую модель.
“Черт, в этот раз все должно сложиться с личной жизнью”, – думаю я, вызывая лифт.
Хотя после четырех разрывов, ставших для меня внезапными, я стал немного переживать. Кошусь на Марию. Она даже не спросила, из какого я отдела, хотя это вполне логичный способ поддержать разговор.
В лифт мы тоже входим молча. Она обнимает свою папку и меня почему-то начинает раздражать такая покорность. Эй, девочка, если ты хочешь показать зубки своей маме, то должна прямо бороться за себя.
Двери в этот момент открываются на четвертом и мне становится немного стыдно за последнюю мысль. Вот будь моей мамой Лидия, я бы точно от нее свалил?
Мария Салтыкова
Тип, которого я встретила у отдела кадров показался мне странным. Для начала он был слишком хорошо одет для того, чтобы считаться рядовым сотрудником. Уж я-то разбираюсь в пиджаках. Главное на чем делала акцент моя мама, так это на том, чтобы я не могла посрамить ее в обществе ее же подружек. Поэтому я знаю марки и бренды как свои пять пальцев и не то чтобы мне это нравится.
Так вот, выглядел он дорого, а еще на этом мужчине прямо лежал лоск ухоженности, как на всех тех, кто может позволить себе шикарную жизнь.
Я подумала, что это заместитель директора или кто-то в этом роде, поэтому еще сильнее удивилась, когда он продолжил разговор. Мама много предупреждала меня о мужчинах: если дорого одетый господин проявляет интерес к молодой и бедной с виду девушке, он что-то от нее хочет. Вероятнее всего, в плане интима.
Когда он посмотрел на мои коленки, это очень меня смутило. А потом я вспомнила про дыру и мало что соображала после кроме того, что показаться в таком виде начальнице отдела будет слишком.
В итоге я оказалась в туалете и вот когда дверь неожиданно открылась, я почему-то подумала на него. Спасибо, мама, что так часто напоминала мне об опасностях взрослой жизни! Это оказалась всего лишь охрана, которая искала гигантского питона в туалете, как сказал мне он.
Черт, до сих пор смешно. Даже когда мы едем в лифте. Этот разодетый тип вызвался меня проводить и теперь я уже сомневаюсь, что ему и правда нужно трогать мои коленки. По крайней мере, если бы ему было интересно что-то такое, он бы своего шанса не упустил, как, прости господи, Савелий, мамин драгоценный друг, с которым она оставила меня наедине месяц назад – вот кто не стеснялся в проявлении своих чувств.
Тип же просто перевязал мне руку и даже глазами меня особенно не изучал. Его платок, кстати, пахнет очень приятно.
Но, думаю, что буду выглядеть дурой, если прямо сейчас поднесу ладонь к носу и стану втягивать запах.
Краем глаза кошусь на отражение мужчины в зеркальной створке. Такой строгий и собранный. Нет, ему точно нужно что-то другое. Впрочем, Мария, хватить быть такой подозрительной. Может, у него и в этом отделе какие-то дела, примерно как в кадрах?
Двери разъезжаются в стороны и я выдыхаю. Нужный этаж. Итак, надо настроиться на собеседование.
Мужчина не отстает. Напротив, он немножечко мне обгоняет и сам показывает дорогу.
“Будет забавно, если там тоже нет нужной женщины”, – приходит мне в голову.
Так. Отставить. Подумав об этом, я заставляю себя еще раз прокрутить в голове то, что мама говорила о богатых мужчинах и про мезальянс, в который, с ее слов, не раз сама попадала.
“Это ты должна быть богата, доченька, не он. Ты никогда и ни в чем не должна ни от кого зависеть”, – мамин голос как на записанной пленке звучит в голове.
“Конечно же”, – хочется ответить мне: “Именно поэтому ты так дорожишь Савелием ну и вообще не раз выходила за богатых. Чтобы оставить их потом ни с чем”.
Наверное, мама хорошо понимала, что я не такая как она и не стану раздевать своего супруга до нитки, поэтому и насоветовала.
Мужчина в дорогом костюме, с которым мы столкнулись в кадрах, открывает передо мной дверь. Бухгалтерия оказывается запирается на магнитный ключ, что, в общем-то логично, но все же кадровичка могла бы предупредить меня. От этого становится неприятно: создается впечатление, что остаток собеседования тоже будет выглядеть как издевательство.
– Пойдете внутрь? – робко спрашиваю у провожатого.
Тот отрицательно мотает головой.
– Но если хотите пожелаю вам удачи.
– Спасибо, – на этом мы прощаемся мне кажется, что навсегда.
Закрыв за собой дверь отдела бухгалтерии, я выдыхаю, стараясь настроиться на предстоящий разговор, но в голову почему-то лезут мысли о незнакомце. Он симпатичный, я бы даже сказала, красивый, но я уверена, что не в моем вкусе. Хотя, если честно, я даже толком не знаю пока, что именно такое тот самый вкус. Мама, ворковавшая надо мной с детства, не дала шанса над этим задуматься.
– А вы кто? – сбивает меня с мысли пробегающая мимо девушка.
Первым делом я смотрю на свои туфли, потом на коленку, на которой недавно зияла дыра – да, в марте выйти на улицу без колготок своего рода подвиг и он характеризует меня как особу неуравновешенную. Наверное. Почему я вообще об этом задумалась? Взгляд девушки не сулит мне ничего хорошего прямо сейчас.
– И как вы сюда попали? – прибавляет она.
– Дверь, – оборачиваюсь назад и почему-то вдруг четко понимаю, что не хочу говорить про незнакомца. Это точно какой-то высокопоставленный мужчина, следом я осознаю, что не хочу считать себя ему обязанной. – Была не заперта.
Девушка подходит к двери и дергает на себя, а потом вопросительно косится в мою сторону. Тогда я достаю из папки лист А4 с алыми пометками.
– Я на собеседование из отдела кадров.
– Лиза, это ко мне! – кричат из недров отдела. – Пропускай!
Девушка, которую зовут Лизой, снова меряет меня взглядом, затем возвращает бумагу и указывает себе за спину.
– Офис-менеджер у нас вон там, стол у окна.
Я следую в указанном направлении, задумываясь по дороге над тем, всегда ли собеседования проходят в такой обстановке в которой чувствуешь себя так, что чуть что и на тебя спустят всех собак. Или это просто мне не повезло, потому что я сама позвонила в компанию и вообще пытаюсь устроиться без какого-либо опыта.
Через несколько минут передо мной стоит женщина с большим животом и я сразу вспоминаю про декретную ставку. Создается впечатление, что сотруднице, чье место я собралась занять, стоять сейчас сложно. Она обмахивается белым листом.
– Что знаешь про работу? – приподнимает бровь блондинка-офис менеджер. – Кстати, я Светлана.
– Маша.
Повисает небольшая пауза. Наверное я должна сейчас сказать о том, что было написано в вакансии, но я не видела объявления о работе, а в кадрах, по-правде, мне устроили небольшую встряску.
– Думаю, я должна буду заниматься офисом, – с этими словами я оглядываюсь по сторонам.
– Так-то оно так, – соглашается Светлана. – Только не всем офисом, а обслуживать этот этаж. Составлять график встреч в переговорке, следить за тем, чтобы на кухне не заканчивались печеньки, а в кофемашине – молоко. Еще заказывать скрепки, бумагу и прочие радости, а также заниматься уборкой.
– Уборкой? – переспрашиваю я, потому что последнее кажется мне достаточно странным.
– А что в этом такого? – отвечает Светлана, положив руку на поясницу. – Ты метлу в руках не держала.
Выдыхаю. Очевидно слухи про мое “королевское” образование, которое так насмешило отдел кадров уже распространились и сюда. Мне кажется, или в этой компании меня по какой-то причине сразу же решили возненавидеть. Но ладно. Альтернативы у меня все равно никакой нет.
Засучиваю повыше рукава, потому что слышала поговорку о том, что работать надо с задранными рукавами, а метелку я действительно не держала в руках никогда и мне за это по-настоящему стыдно. Мама говорила и не раз, что руки женщины должны быть нежнее шелка и я бы еще поняла, если бы меня растили в позапрошлом веке среди дворян. Мать отнимала у меня буквально все, что по ее мнению могло испортить мой внешний вид. Например, ножницы. Да, она не разрешала мне делать аппликации – вдруг порежусь до крови.
– Я готова приступать, – говорю Светлане, чувствуя себя немного глупо.
– А, ну ладно, – та оглядывается по сторонам, явно разыскивая ту самую метелку и мне приходит в голову, что сама офис-менеджер еще ни разу тут не убиралась.
Потому что выглядит она неуверенно. Мы заглядываем аж в две подсобки прежде чем нашему взгляду представляется вожделенная метла. Хотя я не уверена, может, это швабра.
– Держи! – Света вручает мне орудие уборки аки факел, щеткой вверх.
Я еще раз с подозрением разглядываю девушку. Впрочем, возможно я просто к ней несправедлива – кто будет заставлять корячиться беременную?
– Где мне убрать? – спрашиваю я.
– Сейчас найдем тебе место, – Света скользит между столами и наконец переворачивает огромную корзину для бумаг, стоящую рядом с принтером.
На пол вываливается куча обрывков.
– Эй, ты чего творишь? – удивляется сидящий рядом немолодой мужчина.
– Т-с-с, Стас, это собеседование, – заговорческим тоном отвечает Света. – Давай сюда свое ведро.
– Н-но, – медлит Стас, – там недопитая газировка. Взял, знаешь ли, сегодня диетическую колу…
Света закатывает глаза и щелкает пальцами.
– Давай!
Вскоре куча мусора дополнятеся огрызком яблока и алой банкой из которой сочится темная жидкость, но это, кажется, не удовлетворяет девушку, дающую мне задание.
– Коллеги, есть у кого еще есть мусор?! – кричит Света. – Нужны все, кто сидит рядом!
В кучу мусора прилетает недопитый стаканчик кофе, кто-то подсыпает туда бумаг. Света победно отступает только когда куча увеличивается раза в два, а на полу появляются пятна от колы и кофе.
– Ну вот. Убирай, – говорит мне она.
Что-то мне подсказывает, что не проходят так собеседования. Но возможно мама просто меня прокляла и я пришла устраиваться в компанию с самым возможно неблагоприятным внутренним климатом.
Что ж, папа учил не отступать.
– А у вас есть передник? – спрашиваю я.
– Ты чего, белоручка? – удивляется Света.
– Нет, просто кола может оставить пятна.
Как уже, кстати, оставила на ковре, а костюм у меня заемный. Можно подумать, мама покупала мне что-то для работы в офисе. Как бы ни так!
Вскоре Света с надменным видом прогуливается в подсобку и приносит мне серый фартук, но в руки не дает, а бросает на пол с коротким.
– Пожалуйста.
Молча поднимаю его и повязываю на талии. Ни разу раньше не носила подобную одежду, но много раз видела, как делала так наша кухарка.
Бросаю еще один взгляд на Свету. Сколько презрения в ее взгляде! Раньше мне не казалось, что люди такие гады, но, если подумать, может сложиться так чтобы все самые неприятные представители человечества собрались в одной компании? Что же тогда это говорит про ее хозяина?
Получается у меня само собой медленно. Света то и дело закатывает глаза.
– С такими темпами за тобой прямо не угнаться, – шипит она.
Остальные сотрудники предпочитают меня не замечать. И от этого, честно говоря легче. Ведро для бумаг практически переполняется, когда я заканчиваю, четко ощущая, что у меня ломит спину.
– Ну вот! – воздевает руки к потолку Света. – Их же надо было рассортировать.
– Что? – я замираю. – Вы об этом не говорили.
– Как? – блондинка удивляется. – Не говорила, что мы экологичная компания и сортируем мусор? Надо было на сайте почитать, вы же на собеседование собирались, а не на весеннюю прогулку! Ладно, – меняет гнев на милость она. – На полу еще два пятна.
Я и сама смотрю на то, что осталось от кофе и колы.
– Я, по-правде, не знаю, чем это вывести.
Веник пятна не взял.
– Незачет, – вздыхает Света и не давая мне вставить ни слова, распоряжается. – Пошли дальше!
Девушка уходит вперед, переваливаясь с ноги на ногу, как все беременные. Я растерянно оглядываюсь по сторонам и наконец оставляю швабру рядом со столом одного из сотрудников. Могу поверить, что как уборщица я ужасна. Но может, мне повезет с новым заданием?
Светлана подводит меня к кофемашине и указывает на нее жестом.
– Знаешь, что это такое?
Вопрос кажется мне очевидным, но, взглянув на лицо Светланы, я вдруг понимаю, что она едва не произнесла что-то вроде: “А ты что, избалованная девчонка, думала, что кофе появляется прямо в чашке?”
Я вздыхаю.
– Кофемашина, – озвучиваю очевидное.
– Да нет, – Света облокачивается на аппарат для производства кофе и смотрит на меня с надменным видом, – это профессиональная модель. Умеешь с такими обращаться?
– Не думаю, – я, в общем-то, не привыкла врать.
– Тогда окей, показываю один раз.
После этого Света быстро дергает разные рычаги, из машины идет пар, а я, честно говоря, и так уже на нервах и ожидаю любого подвоха. Может быть, кофе сейчас окажется на полу и мне нужно будет быстро подставить ведро, потому что таков стандарт у этой компании.
Да, все это выглядит как безумие, но все равно по сравнению с жизнью под крышей родительского дома выигрывает в плане адекватности.
Поэтому я готова на любые подвиги лишь бы меня взяли.
– Вот! – Светлана делает движение, похожее на жест конферансье, когда тот представляет нового актера.
Только мне показывают чашку.
– Хорошо. Что я должна сделать? – пытаюсь выглядеть как можно более спокойной.
– Повтори! – требует офис-менеджер.
Вот этого я немного не ожидала, поэтому приближаюсь к машине и начинаю неуверенно касается то одного рычага, то другого. А в голову тем временем лезут мысли о том, что Света с минуты на минуту назовет меня человеком, у которого проблемы с памятью.
Наконец моя собеседница смягчается и начинает подсказывать, что и как сделать. И вот, мой первый кофе готов. Смотрю на него чуть ли не как на чудо природы – раньше мама мне не давала приблизиться к плите. Быть может потому, что сама выросла в крайней бедности и… я сомневаюсь, что мама умеет готовить в кофемашине кофе.
– Супер, – в словах Светы не слышится ни радости, ни сарказма. Последнее меня очень радует. – Теперь подай, пожалуйста, в переговорку.
– Хорошо. Это куда?
Света останавливает меня движением руки и округляет глаза.
– Так что ли понесешь?
– А как надо?
Девушка вздыхает, явно удерживая себя от того чтобы закатить глаза.
– А поднос? Салфетки? Сахар?
– Поняла.
Через какое-то время нахожу все нужное и краем глаза замечаю, что за моим собеседованием собрался понаблюдать весь офис. Не знаю, всегда ли так бывает, когда берут на работу кого-то, кто немногим отличается от уборщицы. Но неважно.
Поднос я кое-как умею сервировать. В конце концов, вот с этим в своей жизни я определенно встречалась.
– Так?
Кажется, на сей раз Света не находится, что сказать и просто кивает. Потом она щелкает пальцами и разворачивается на каблуках, очевидно, теперь мне нужно идти за ней следом.
Стараюсь держать спину прямо. Не зря же мама нанимала мне учителя, который ставил модельную походку. Ох, теперь я кажется понимаю, зачем она так старалась. Но это не важно. Сейчас очень важно понравится новой начальнице и я уверена, что все для этого сделаю. Буду выглядеть максимально хорошо и привлекательно.
Мне кажется, что весь офис замирает, пока я дефилирую к переговорной. Но я не отношу это на свой свет. Мама ведь всегда говорила, что мне еще учиться и учиться быть женщиной. Скорее, тут так редко берут стажеров, что каждое собеседование для местных сотрудников – праздник.
Света неожиданно останавливается и замирает как вкопанная, а потом я вижу, что прямо перед девушкой открывается дверь. Оттуда выходит невысокая женщина с пучком на голове. Наверное, это и есть начальница.
Я собираюсь юркнуть в переговорную и выполнить задание как можно быстрей, чтобы ни у кого не возникло желания назвать меня нерасторопной. Но стоит сделать пару шагов, поравняться со Светой, как я отчетливо ощущаю, что кто-то подставил мне подножку.
Нет времени думать, была ли это беременная офис менеджер или кто-то еще приревновал меня к открытой вакансии. Обида и ярость затапливают все мое существ: ну как так можно! И я еще могла бы понять, если я оказалась бы неспособной, но зачем вредить намеренно?!
Я не успеваю упасть на пол, потому что меня за локоть ловит сильная мужская рука. Первое, на что падает мой взгляд это дорогие часы, украшающие запястье. Кажется, я уже такие сегодня видела. А второе – облитая коричневым напитком рубашка.
– Что тут творится?! – меня почти оглушает крик дамы, вышедшей из переговорной.
Офис в это время начинает шуметь словно потревоженный улей. Тишины как не бывало.
– Николай Андреевич, – дама начинает суетиться вокруг мужчины, которого я уже узнала. Это с ним мы встретились у отдела кадров. Он перевязывал мне ладонь платком.
Только теперь я понимаю, кто это на самом деле. Ни разу не видела папиного партнера, он почему-то не любил делиться совместными фото с коллегами. Так это он. Тот, к кому я пришла для того чтобы найти защиту от матери.
Силюсь поднять голову, но это не получается. Надо же себя так зарекомендовать! А если Никольский еще и видел мое унизительное собеседование…
– Кофе у вас вышел горячий.
Все, на что я сейчас могу обратить внимание это его губы, сжатые в плотную линию и гладко выбритый подбородок. Должно быть, кофе был обжигающим. Я просто не могу найти в себе силы для того чтобы посмотреть Никольскому в глаза. Стыд затапливает с головой, поэтому я ставлю поднос на пол и бормочу так тихо, что едва получается расслышать собственные слова.
– Я, пожалуй, пойду.
Следом я срываюсь с места.
– Мы вам позвоним! – несется вслед голос Светы. Ее фраза больше похожа на издевательство.
К счастью, дверь офиса оказывается не закрыта, потому что внутрь как раз входит какой-то клерк. Я выскакиваю наружу и несусь к лифтам. Еще пару мгновений и обо всем, что случилось можно будет забыть. Хотя кого я обманываю? Я буду помнить это идиотское собеседование еще долго.
Надо же было так налажать!
Щеки горят огнем, пока я спускаюсь вниз на лифте. Выскакиваю наружу и несусь к турникетам. Мной сейчас владеет только одно желание: скрыться отсюда, да побыстрее. Я облила бывшего папиного партнера кофе, а до этого показала себя в его офисе как неумеха. Лучше пусть Никольский никогда не узнает о том, что я тут была. Хотя бы папе будет спокойней. А то не приведи бог, Никольский догадается позвонить в Испанию и рассказать какая я безрукая, тогда сердце у папы точно не выдержит. Он и так, насколько я знаю, очень тяжело переживает разлуку со мной и с мамой.
Лучше ему не догадываться о том, что у меня тут не все в порядке, особенно когда папа ни на что не может повлиять.
Бам!
Это я врезалась в стеклянные створки турникета.
– Пропуск, девушка, – говорит мне скучающим тоном охранник.
Я же отлипаю от дверей и начинаю обыскивать себя. Ну давай, Маша, куда ты могла его деть? Вещь не находится, а я, как назло, никак не могу вспомнить, как проходила в здание.
– Эй! – моего локтя касается чья-то рука и я вздрагиваю.
Обернувшись, я понимаю, что позади стоит Сергей. Вид у него какой-то взъерошенный и уже совсем не такой радостный, как сегодня с утра.
– Что ты делаешь? – спрашивает он, видимо заметив лихорадочный блеск моих глаз.
– Я потеряла пропуск, – выдаю на одном дыхании.
– А! – Сергей вынимает свою карточку из кармана. – Я же тебя сюда пропускал.
Договорив он улыбается, но глаза при этом остаются грустными. Мне так и хочется спросить, в чем беда, но я не решаюсь. Все-таки мы чужие люди.
– Из-за этого кстати… – продолжает Сергей.
– Что? – подаюсь вперед я.
– Неважно, – он снова улыбается. – Проводить тебя до дверей?
Мы вместе минуем турникет.
– Как, кстати, твое собеседование? – продолжает мой спутник.
– Меня не взяли, – пожимаю плечами, стараясь не выглядеть раздавленной.
– Ну а я лишился работы, – как-то очень просто говорит Сергей.
– Это как? – останавливаюсь я.
– Запустил неустановленное лицо на территорию предприятия. Теперь я, как видишь, его выпустил, – Сергей кивком головы указывает на турникет.
Никольский вообще в себе, раз придумывает такие жесткие правила? Мне сразу же вспоминается то, как устроена его бухгалтерия. Понабрал себе каких-то сумасшедших.
– А у вас так принято? – робко уточняю я.
Сергей чешет затылок.
– Николай Андреевич вообще очень жесткий шеф. Он не терпит нарушений регламента. Черт, как это не вовремя, – отводит взгляд Сергей. – Месяц назад только вписался в ипотеку, хотел в городе закрепиться.
Киваю, хотя слово “ипотека” мне доводилось только слышать. Я знаю, что это чуть ли не пожизненный кредит с огромными процентами. И это, честно сказать, одна из страшилок, которые рассказывала мне мама о той жизни, что ждет меня за воротами нашего семейного особняка: я буду жить на гроши, полностью зависеть от работодателя.
– Ничего не поделаешь, – подытоживает Сергей.
Николай Никольский
Она убежала. Действительно Золушка.
Я был уверен в том, что все предусмотрел: ну как она выйдет из отдела без магнитного пропуска, но так получилось, что кто-то ей открыл дверь.
“Ну хорошо”, – подумал я: “Охрана на входе точно задержит”.
Я отлично знаю, что Марию пустил в помещение Сергей. Сегодня я его за это, кстати, и уволил. Один из пунктов рабочего договора выглядит так: “Не ставить под угрозу данные компании, в том числе не обеспечивать проход посторонних лиц”. А то были прецеденты, после которых пункт и появился. В общем, не хотелось бы про это вспоминать.
Словом, я спокойно отряхивал свою рубашку от капель. Зинаида Ивановна улыбалась мне самой теплой улыбкой из возможных.
Удивительно, на эта женщина за сорок до сих пор видимо рассчитывает на что-то вроде отношений, хотя у самой семья. Некоторые люди судя по всему не могут отделаться от мечты о горячем шефе. Несмотря на то, что я по собственному мнению не очень-то и горяч. Многие мои девушки делали мне замечания о том, что мне гораздо важнее работа. Не знаю, обрадовал бы Зинаиду Ивановну мой не самый шикарный быт.
– Чем я могу вам помочь? – задав этот вопрос, начальница отдела не позволяет мне вставить и слова, тут же бросаясь смахивать с моей рубашки капли, которых вроде бы уже и нет. Все успешно впиталось.
– Мне нужна чистая рубашка, – произношу отстраненно.
Следом оглядываюсь по сторонам и тут же соображаю, что уже уволил Сергея. Дать поручение в данный момент особенно некому.
– Сейчас мы вам отыщем! – бросается спасать меня Зинаида Ивановна.
Я тут же представляю себе то, что мне может достаться одежда с плеча какого-нибудь стажера или очередного Зинаидиного подкаблучника – их в отделе полно и передергиваю плечами.
– Нет, спасибо. Я сам поищу.
В глазах главного бухгалтера читается разочарование. Я, в общем-то не имею привычки как-то влиять на стиль руководства сотрудников, если передо мной хороший специалист. Нравится ей собирать гарем из мужчин – пожалуйста. Только когда эта почетная роль не грозит достаться мне.
– Не останетесь на чай? – произносит Зинаида, как верная собака заглядывая мне в глаза.
Я кошусь на свою рубашку, следом ей и самой, видимо, становится очевидна неуместность такого разговора. Я разворачиваюсь и направляюсь к выходу из бухгалтерии, заметив, что Золушка ушла.
– Вы сделали все, за чем приходили? – Зинаида так и не бросила попыток заманить меня на чай.
– Да, – оборачиваюсь к ней и поправляю манжеты по старой привычке – я делаю так всегда, когда меня что-то злит. – Шел справиться о стажерке, но она уже ушла.
Лицо Зинаиды становится испуганным. Кажется, она решила, что перестаралась с моим поручением.
Едва Мария зашла в отдел, как я набрал его начальнице и попросил провести девушке стресс-тест, а потом решил, что мой долг на сегодня выполнен. Пошлю дочь Салтыковой обратно и черт с ним, с контрактом. Не нужна мне эта змея, Лидия, хотя она умеет конечно предлагать такие сделки, от которых загораются глаза.
Время встречи неумолимо близилось, я даже дошел до лифта, но потом что-то потянуло меня назад. “Еще полчаса”, – подумал я: “Сварить кофе больше некому. Чего просто так в кабинете торчать?”
В другое время я бы обязательно зашел в отдел кадров и приказал бы разместить вакансию на должность помощника руководителя. Я с давних пор беру на это место только мужчин, потому что не нужны мне шашни на работе и отвлекающие обстоятельства. К тому же, по моему мнению, мужчины лучше и точнее справляются с задачами.
Но в этот раз я оказался у дверей бухгалтерии.
“Что там происходит?”, – набрал я начальнице отдела и тут же получил детальный отчет.
Ну история с подметанием пола это даже для меня слишком, хотя вполне во вкусе Зинаиды. Уверен, что в спальне со своим мужем она играет в госпожу и ее покорного раба… или рабов. В этот момент я вспомнил, как много юных экономистов крутятся вокруг начальницы.
В общем, женщина она своеобразная, но бухгалтер правда отличный. Поэтому я ее и не рассчитал. Пускай в нерабочее время веселится как ей бог положит на душу. Но то, что я вновь подставил Марию меня, признаться, задело. Как бы у девушки не возникло травмы после такого собеседования. А то ведь никогда так и не сбежит от своей матери.
Ведь будет кто-нибудь, кто захочет спасти златовласку. Я для таких вещей слишком порочен, практичен и староват.
Словом, я приоткрыл дверь, чтобы как выяснилось полюбоваться. С ума сойти как она вышагивает! Не удивлюсь, если Лидия заставляла дочурку ходить дома с книжкой на голове, чтобы развить идеальную осанку. Но как ей тогда удалось освоить такую шикарную походку от бедра?
В этот самый миг я пожалел, что ни разу не брал себе на работу секретарш. Смотреть на то, как красивая блондинка несет мне кофе, вышагивая будто модель на подиуме, ставя одну ногу перед другой – черт, это того стоит. Даже притом, что задачи эта голова будет обрабатывать медленнее и менее качественно. Могу же я доставить себе простое мужское удовольствие?
Кажется я залип. Да и не один я. Смотрю, Зинаидины прихвостни тоже пустили слюни. Ох, будет им от начальницы в свободное время! Впрочем, эта девчонка не для таких как они.
Я заметил, что мое присутствие не осталось для отдела тайной, поэтому отворил дверь и прошел внутрь. Чего, в самом деле, на пороге мяться как школьник или вуайерист? А я себе напоминал такого. Уж больно мне понравилось выступление Салтыковой-младшей. Я был заворожен как долбанная кобра фокусником. Сейчас я дал бы ей место секретарши. Тем более, на Сергея в кадрах уже пишут приказ.
Навстречу мне выскочила Зинаида, видно один из прихвостней дал ей нужный сигнал. Да, да эти немногие мужчины, задержавшиеся в этом отделе матриархата все как один подкаблучнике и верны главной до гроба.
Зинаида видимо хотела спросить, что еще выполнить для несравненного шефа компании – когда же она уже бросит попытки обаять меня и взобраться еще чуть выше в местной иерархии? Уверен, этой женщине нужно не мое тело и даже не еще одна галочка в списке любовных побед, а просто еще немного власти.
Зрительный контакт с Марией прервался и я как будто бы пришел в себя. Мне нужен личный помощник, а не секретарша!
И тут произошла неприятность. Кофе вылился на рубашку, а потом она убежала.
Я не думал, что далеко, но, как выяснилось, девица покинула здание. Она конечно ушлая и, похоже, удачливей меня.
Чертово совещание пришлось снова откладывать, потому что у меня в офисе не нашлось свежей рубашки. Не передать как меня это раздражает. “Вот если бы у меня была секретарша”, – мелькает непрошенная мысль: “Девушкам свойственно думать об одежде больше, чем мужчинам”.
Ладно. Я набираю главе отдела снабжения и поручаю ей отрядить кого-нибудь в магазин за вещами. Прикидываю, что новая рубашка будет только к двенадцати. Отлично, я потратил целое утро не пойми на что: сначала преследовал Салтыкову, а она вот так вот нанесла реванш. Прямо моему костюму. Усмехаюсь, думая о том, что девчонка-то не промах, я бы взял бы ее в стажёрки, если бы не мать.
Кстати, вот и Лидия. На мои умные часы поступает надо сказать, что непрошенный звонок.
Я развалившись в своем кресле читаю новости и последний человек, с которым я хотел бы разговаривать в этот момент это мать Марии, но ничего не поделаешь, мы вроде как заключили сделку по утру, она поманила меня крупным грантом. Приходится ответить.
– Ее все еще нету дома! – вот сейчас в голосе Лидии звучат истеричные нотки.
Усмехаюсь прежде чем дать ответ, потому что в голову приходят разом две мысли: кем это надо быть чтобы нанять людей, которые будут шпионить за твоей дочерью – а в том, что Мария мамочке не отчитывается я уверен полностью – и раз Лидию так прижало, знаю я эту змею, то девочка нужна ей не по большой родительской любви, скорее у этой “наседки” на дочку планы. Интересно какие?
– Я не нанимался быть нянькой твоей Маше, – отвечаю змее. – Не знаю, куда она могла деться. Девчонки устроили ей сегодня стресс-тест.
– То есть она не прошла? – чуть спокойнее говорит Лидия и я перестаю сомневаться в том, что она не волнуется за дочь, скорее просто проворачивает какое-то очередное комбо.
Иногда мне кажется, что бывшая жена партнера мнит себя искусным кукловодом и все вокруг должны плясать под ее дудку, я ловлю себя на том, что очень хочется в этот момент со всей силы ударить ей по рукам.
– Понятия не имею, – отвечаю скучающим тоном. – По-твоему мне больше нечем заняться кроме как курировать твою дочь?
– Ты обещал, Николай, – настаивает Лидия, ее голосок вдруг переходит от замогильного холода к сладким ноткам, – а я обещала награду.
– Я помню.
И тут у меня вдруг созревает план.
– Мы говорили только о том, чтобы я отбил ей желание пытаться стать самостоятельной. Если все сработало как надо, ты мне должна.
– Конечно, Николай, – сейчас Лидия по тону напоминает все ту же соблазнительную пантеру, которой пыталась выставить себя все время нашего сотрудничества с ее бывшим мужем, но я, к счастью, слишком хорошо ее знаю, чтобы купиться на это обаяние. – Я не останусь должна.
Ну и отлично. После этого я сбрасываю, чтобы только не слышать заверения Лидии в верности и любви. Тьфу ты! Это совсем другое.
Нервно смотрю на монитор. Одиннадцать утра. Интересно, выехал ли кто-нибудь за моей рубашкой? Ненавижу терять время попусту, от этого у меня голова начинает болеть. Поэтому я, рыча, начинаю массировать себе виски, надеясь на то, что неприятное ощущение от этого спадет.
Головные боли начали преследовать меня с тех пор как я разошелся с партнером. Проблема в том, что от них не помогают таблетки. Мой врач сказал, что я слишком много работаю и конечно же я его сменил. Только еще трое лучших по заверениям моего личного помощника специалистов подтвердили то же самое.