Леонид Александрович Машинский
Рассудка вопрошанья
В неизъяснимые слои.
Мир манит пёстростью лоскутной
И обаяньем тёплых форм;
Его, томясь сомненьем смутным,
Вдыхаем мы как хлороформ.
Что' важно из того, что мимо
Проносится как облака?
Для выбора необходима
Слепая вера и тоска.
Как укрепиться в настоящем?
Ища весь век, быть может, вдруг
Найдёшь, устав бродить по чащам,
Что сладок автострады звук?
29.08.15
Внутри
Я томлюсь внутри природы,
Ум, как муха, бьётся в своды.
Тщусь узнать я: как дела
За границей из стекла?
Блики света, цвета пятна -
Кто там? что там? – непонятно.
Изощряю слух и нюх -
Слышу голос, чую дух.
Вроде слышу, вроде чую,
Но увериться хочу я
В том, что сам себе не лгу.
Убедиться не могу
Я ни в чём без твёрдой веры.
Всюду чудятся химеры,
Нет спасенья от вранья -
Сам в себя не верю я.
Может быть, я и свободен,
Но на подвиги не годен -
Стены щупая рукой,
Ощущаю я покой.
29.08.15
Где я?
Вот мой домик, задушенный хмелем,
Вот седые бурьяны стеною.
Что-то есть. Это что-то разделим
Мы на Я и на всё остальное.
Из того, что как будто не снится,
Кое-что можно трогать руками:
Насекомое, дерево, птицу,
Даже солнечный блик, даже пламя.
Что-то пахнет как газ, а другое
Проявляется только как ветер.
Что-то тихо хрустит под ногою,
Что-то в небе, но греет и светит.
Где же Я? За глазами? За ухом?
В голове или в сердце таится?
Это Я называется духом,
И оно – не предмет, а граница.
06.09.15
Другой я
Предосенье меня угнетало тоской,
Но внезапно на сердце вернулся покой
И уселся как коршун, ревниво храня
Самого же меня от другого меня.
Тот другой, ведь, быть может, и он дорогой;
Но теперь-то ему – в дверь ко мне ни ногой.
Да и то: Почему у другого в глазах
Не улыбка и ум, а безумье и страх?
Надвигаются тучи, сомнения знак.
Отчего мне не лучше? Зачем всё не так?
Я сижу под замком, сжавшись жалким комком,
А другой над грозою парит с хохотком.
11.09.15
Уют
Череда, репешок и ковыль,
И дороги липучая пыль.
Мир, как узкий альков,
Стиснут лесом с боков.
Сказка слишком похожа на быль.
Но народища тут не снуют,
И часы, подгоняя, не бьют.
От зари до зари -
Хоть усни, хоть умри -
Несравненный покой и уют!
Одного я никак не пойму:
Отчего только мне одному
Здесь и ныне дано,
Вверх смотря как в окно,
Ощущать бесконечность саму?
23.09.15
Красная луна
А луна такая красная,
Словно в небе – светофор.
На неё смотрю бесстрастно я
Через камеру, в упор.
Трудно мне составить мнение,
Что' нам кажут с высоты:
Это страшное знамение
Или так, для красоты?
28.09.15
В раю
Как тепло, как тихо.
Нежный длится вечер.
Сердце ищет выход
За пределы речи.
Сердце выход ищет,
Открывает двери,
Видит красотищу,
Говорит "не верю".
Сами мы не знаем,
Что нам делать с раем -
Мы сперва скучаем,
После умираем.
Мучимся в истоме -
Всё одно и то же.
Что' же, рая кроме?..
Намекнул бы, Боже.
28.09.15
Ропот
1
Подсыхают клёнов кроны,
Погрубели чащи трав.
Есть природные законы -
Мы хотим природных прав.
Хоть живу я ближе к Крыму,
Чем Москва, а не смолчу:
Отчего я мыкать зиму
Должен, если не хочу?
И зачем нам к жизни данной
Придана суровость мер?
Что' бы нас ни пичкать манной,
Не лелеять пеньем сфер?
Я отнюдь не против Бога,
Но ропщу, Иову вслед:
Всякого Дающий много,
Дай хоть раз прямой ответ!
2
Неужели всё из-за Адама?
Я, признаться, это позабыл.
Значит, вот такая вот программа -
Чтобы мы лишались тел и сил?
То есть – мы живём, не выбирая,
Потому что первые из нас
В животах запретный плод из рая
Унесли как хитрость про запас.
Сразу на земле явилась польза,
То, что' можно всюду разбросать,
Чтобы все мы претерпели боль за
Праотца и Еву, нашу мать.
Кушаем, сидим в орлиной позе,
И – пускай избит оскомой рот -
Яблочное семечко в навозе
Прорастает – и по новой в ход.
И, хотя уже была от Бога
Вроде бы дана другая весть -
Мы, как прежде, рассуждая строго,
Видим смысл лишь в том, что можно съесть.
02.10.15
Надо ли?
Вроде надо, вроде очень,
А рассудишь – так и нет.
Дальних замыслов короче
Время жизненных сует.
Жадность сердце мучит зудом,
Как расчёсанный лишай:
Не плошай пред прочим людом -
Загребай да поспешай.
Не смущают нас укоры,
Бескорыстье – фальшь да ложь.
Всем по нраву злата горы,
Всё копейкой прошибёшь.
Вот уж стал ты командиром
И почти пупом земли,
Но глаза заплыли жиром
И не виден свет в дали.
Нет желания ни к пище,
Ни к жене, обрыдла власть -
Лишь мерещится кладбище,
Просто яма, чтоб упасть.
