Леонид Александрович Машинский
Тщета и праздность. Том 1
03.10.12
О грусти
Такая горячая грусть в голове
И в горле, и в лёгких, и в сердце -
Как ложка настоя на горькой траве,
Как кружка настоя на перце.
Без воли – немного наделаешь дел,
А с болью – тем паче, тем паче…
Признаться боюсь, я бы всё же хотел
Взять в руку побольше удачи.
Желается слабости плюнуть в лицо
Довлеющей силе. Ну что же
Поделаешь? Всё же, какое дрянцо
Все эти дворцы молодёжи!
Дворцы молодёжи? Причём тут они?
При том же и черви в капусте!
Ещё муравьи и трухлявые пни,
И – прочие символы грусти!
05.11.12
Духовная диета
Прочитаны все книги,
И фильмов больше нету.
И нету в том интриги,
Что сел я на диету.
Сижу, и вот, от скуки
Стишонки сочиняю:
Беру как форму звуки
И смыслом начиняю.
А смысла как-то мало -
Почти что тоже нету -
И я кляну устало
Духовную диету.
05.11.12
Накануне зимы
Живу один в хоромах грязных
И жду устойчивых морозов.
О, сколько есть оттенков разных
У государственных психозов!
Я становлюсь упорно старше -
Никак не сделаюсь моложе.
О, эти праздники и марши -
Они знакомы мне до дрожи!
Как заведённый я мудрею -
Мудреть я буду до маразма.
О, как же битвы за идею
Безумны и однообразны!
05.11.12
Хозяин
Всю ночь тяжёлое ненастье
Моею крышею гремело,
И быть в тепле простое счастье
Моё испытывало тело.
Когда зимой гуляет ветер,
Весьма усугубляя стужу,
Приятно вспоминать о лете,
Нечасто выходя наружу.
К тому же, я, кормушку птичью
Соорудив, смотрю украдкой
На жизнь несладкую синичью
И жизнь свою считаю сладкой.
Меня не только печка греет,
В кастрюлях – у меня хранится
Еда. А кто запас имеет -
Имеет повод веселиться.
Не по зубам мышам железо,
Отныне – в прошлом их успехи.
А я вот – захочу, залезу,
Достану – и жую орехи.
Не замерзаю, не худею
И даже не сменил привычки.
Отсюда вывод делать смею,
Что я намного лучше птички.
Но чем? Зачем Ему я нужен
В двуногой этой лысой форме?
Такому мне – уют и ужин -
И терпит Он меня и кормит!
А я ленюсь. А мне бы надо
Трудиться. Так я полагаю.
Сейчас допью чаёк и сяду
Ещё глаголы послагаю.
13.12.12
Крепкий орешек
Вот и стало тебе всё равно,
И обиды в тебе никакой.
Если что', есть в утеху вино,
Да и хлеб с молоком – под рукой.
Может где-то в душе ты и злой,
И бесспорно кому-то ты враг.
Только слоем ложится на слой
Несмываемый времени лак.
И крепчает твоя скорлупа,
А внутри – замурованный грех.
И уже никакая толпа
Не растопчет столь твёрдый орех.
03.10.12
***
Меня тошнит от небоскрёбов,
Я чувствую, что это хлам.
А мы похожи на микробов,
Пыхтящих от любви к деньгам.
Земля расцвечена цветами,
Ещё живыми кое-где.
А мы уносимся мечтами
К содомским ласкам и к еде.
Летим сквозь космос одиноко
Ядром дымящего дерьма
И, сознавая гниль порока
В себе, хотим сойти с ума
И позабыть и отучиться
От этих страхов и идей,
Чтоб снова стали наши лица
Светлы, как у простых зверей.
04.10.12
Серость
Повисла сетью водяная муть,
От серости рябит в глазах и теле.
Согнулась воля, и – не разогнуть,
И тянет поваляться на постели.
Я знаю, что совсем не время спать,
Но покружу и без благословенья
Прилягу – и закрутится опять
Кинематограф скуки и забвенья.
Так где же мне искать открытых глаз?
Внутри – противно, а вовне – туманно.
О, если бы мне в душу хоть на час
Упала ясность, яко Божья манна!
А вдруг огнём сожгут меня лучи?
Не лучше ли червём забиться в землю,
Замкнуть все двери духа на ключи
И всем громам в ответ твердить "не внемлю"?
27.10.12
Предзимье
Предзимье грустное свистит в ветвях безлистых,
Щемящей серостью укачивая мозг.
И капли редкие, свисая с тучек низких,
В ладонь стучатся, как остывший воск.
Поплакать хочется, да вроде нет причины,
Грех горевать, не ведая беды.
Душа лежит как глаз на дне пучины,
И горше слёз густая соль воды.
И всё ж озимые ещё не скрыты снегом,
И место солнца в небе можно угадать.
И я, с прогулки не спеша к домашним негам,
Тоски космической вдыхаю благодать.
30.11.12
Тоска
Тоска, тоска, скажи откуда родом
