Леонид Андреев
Их приход
И слово человек было выкинуто из большевистского словаря. Простым и грубым приемом, подобным удару мясницкого ножа, весь бесконечно разнообразный мир человеческих существ был разделен на две половины: буржуазия, которая не должна иметь ни прав, ни власти, и «революционного пролетариата», которому отдаются все права и беспощадная диктатура над целым народом. В этом до нищенства упрощенном виде встает мир перед глазами ослепленного раба, и всей своей бунтарской громадой он стекается по? большевистские знамена. Уродливый ублюдок, дикая помесь Революции и Бунта, свободы и тирании, большевизм гордо поднимает над народом свою маскарадную рождественскую харю и объявляет себя единым и истинным Богом революции. Как божественную власть имеющий, как сам папа, он отлучает от церкви всех, несогласных с ним: сперва отдельных лиц, вроде Плеханова потом целые группы профессоров, ученых, офицеров, потом классы, потом и самые революционные партии, которые он именует социал-предательскими. И испуганная Революция, вдруг поставленная под подозрение, робко жмется пред Самозванцем, который лжет ее языком, пишет на ее бланках и ставит внизу ее царственные печати.
