Журналиста охватывает легонькая дрожь – от сырости? – и он мужественно говорит:
– Действительно, г. Жильбер, не лучше ли опуститься. А то залетим, куда Макар телят не гонял…
– Мы-то, – удивляется неустрашимый аэронавт.
Даже певица и та перестает трястись и выполняет руладу, полную храбрости и благонадежного веселья. Журналист чувствует свою ошибку и поправляется:
– Дело в том, что я сейчас не могу умирать. Положительно не могу. На мне лежит такая высокая обязанность… перед родиной, перед миром. И, кроме того, аванс.
– У меня тоже аванс, – рыдает певица.
Временно корзина наполняется стонами и воплями. Земля спит и не чувствует, какая страшная драма разыгрывается в верхних слоях атмосферы. Выручает всех неустрашимый аэронавт.
– Успокойтесь, господа. За храбрых сама судьба. И потом у нас есть гайдроп.
– Гайдроп?
– Да, канат. Он волочится по земле, цепляется за ее поверхность и замедляет ход.
Журналист быстро соображает и, просияв, спрашивает:
– А если какой-нибудь прохожий подвернется под гайдроп?
– То будет сбит, – решительно отвечает неустрашимый аэронавт.
– Ха-ха!.. – закатывается журналист.