Леонтина Власьева
Цирк на баррикадах
Леонтина Власьева
ЦИРК НА БАРРИКАДАХ
Кентаврический роман-сценарий
НАТУРА. КАМСКАЯ ПРИСТАНЬ В ПЕРМИ – ТЕПЛЫЙ МАЙСКИЙ ДЕНЬ
НА ДВОРЕ 1906 ГОД
Баржа, разгружают товар. Гул оживленного весеннего дня. Фома Фомич, молодой купец, скромно одетый, осматривает товар, проверяет накладные. Выгружают мануфактурные, галантерейные товары. Его внимание привлекает грузчик, парень, который отошел в сторону, закурил. Фома подходит к нему, Власий дает ему прикурить, разговаривают по-приятельски.
К соседней пристани подплывает пароход. На берег высыпает шумная пестрая толпа. Начинается разгрузка. Ящики, тюки. Сводят лошадей. Приезжих окружают зеваки, мальчишки газетчики выкрикивают: Цирк приехал! Сенсация!
Фома и Власий оглядываются, смотрят на гастролеров. Несколько подвод с цирковым скарбом потянулись в город.
ЧАСТЬ 1
ИНТЕРЬЕР. ЗАЛ И АРЕНА ЦИРКА – ВЕЧЕР
Цирк у Сибирской заставы. Афиши снаружи циркового балагана: русско-швейцарская борьба, на поясах. Объявление о скорых гастролях борцов С. Елисеева, Г. Злобина, братьев Азон.
На арене цирка состязание по борьбе. В зале гвалт. Неистовствует галерка, мастеровые, разнорабочие. Нависают гроздьями с балконов, наваливаются друг на друга.
В ложах молодые купцы. Спорят.
Адриан: Договор, по сценарию схватка, сразу видать. Яшки. Жалование от кассы, без интереса.
Григорий, купчик с бирюзовым перстнем: А подкупить? Проиграет этот вон – или как?
Адриан: А я на того поставлю!
Фома: Местных выведем…
Адриан: Пусть проиграют нашим?.. Уважим публику.
Григорий: Не… Пусть лучше побьет нашего… Позлим.
Фома: Зачем шике? Предлагаю платить за выигрыш, честный бой. Бур! Буровая схватка!
Адриан: Ставлю на мясника из магазина Гилева!
Григорий: На местного пристава ставлю!
Фома: Есть на примете один человек…
ИНТЕРЬЕР. КУПЕЧЕСКИЙ КЛУБ – ВЕЧЕР
В клубе играют в карты. Беседуют. Состоятельные горожане, гласные городской думы и земства.
Гласный 1: Устройство Народного дома имеет важное значение, разумные развлечения отвлекают народ от пьянства.
Фома Кузьмич Москвин, отец Фомы: Вопрос не только в выделении средств на постройку Народного дома, но и выделении участка городской земли. Обсуждаются варианты у Казанской заставы, на набережной Камы между Екатеринбургскою и Шадринскою улицами… И каждый раз этот вопрос зависает в воздухе. Для устройства балаганов управа всегда находит место под аренду.
Гласный 1: Из Казани на пароходе «Омега» г-на Семенова привезли зверинец. Выгрузили четыре вагона-клетки. Балагану позволили аренду места на Сенной площади.
Гласный 2: А на «Каме» Любимова прибыл музей-паноптикум. Судя по тому, что от пристани Любимова направилось до 20-ти подвод с ящиками музея, он обещает быть весьма обширным. Балаган разместился на углу Широкого и Екатерининской, что против Северных номеров Пьянкова.
В разговор включается Фома Фомич: Цирк Боровского, помещение на 1400 человек, на площади у Сибирской заставы, комиссия признала отвечающим условиям безопасности. Перебывают все, весь город!
Фома Кузьмич, с неудовольствием: Ходят все, и в этом – характеристика запросов публики. Нигде как в цирке так не обнаруживается детства нашей простой массы.
Отошли в сторону. Фома Кузьмич обращается к Фоме: Ты хотел закончить Горный институт, стать инженером, я был против, страдает семейное дело. Это хорошее, прибыльное дело, открыли новые магазины, сеть колбасных, галантерейных товаров. Но ты большой молодец, ты закончил институт. Ты хотел приносить пользу обществу, быть европейцем. Хорошо! Хотя наше дело тоже полезно обществу, мы организовали фельдшерский пункт, устроены ясли. Ты скоро разочаровываешься, Фома, чем ты сейчас занят – проводишь время на состязаниях этих местных борцов, в устроенном тобой атлетическом клубе, пропадаешь в цирке каждый день. Не годится, братец, не годится.
НАТУРА, ИНТЕРЬЕР. ЦИРК-БАЛАГАН У СИБИРСКОЙ ЗАСТАВЫ – ВЕЧЕР
Временный деревянный цирковой балаган, большой, украшенный яркими цветными флажками, афишами. Вечерние сумерки, теплый вечер.
На афишах – борьба на поясах, наездницы, дрессировщики, пантомима.
Толпа зевак, мастеровые, приказчики, барышни, рассматривают афиши, гудят.
Гимназистки подходят к афишам. Восхищение на лицах.
Варенька: Говорят здесь красивые конные номера! Наездники.
Настасья, фыркнула: В цирк Чинизелли в Петербурге ходят гвардейские офицеры, а здесь что?…
Аленушка, насмешливо: Там еще в Чинизелли куртизанки. Вот я на них посмотреть хочу, как одеты, какие они.
Варенька: Да-да, у нас открытки продают Лины Кавальери, она поет у Омона. Красивая какая!
Аленушка: Хочу к Бенцу, сюда не хочу.
Настасья, брезгливо: Совсем где народ…
Аленушка: Там синематограф!
Гимназистки, велело звеня, уходят с площади перед цирком.
Темнеет, сгустились сумерки. Зажглись разноцветные лампочки, электрическая подсветка при входе в цирк. Подсветка среди сгустившейся ночи – яркое пятно на фоне темного города, безфонария городских окраин.
У циркового балагана появляется группа молодых людей, по внешности студенты. Красивые, уверенные в себе.
Подъезжает пролетка, из нее выходят одетые под слободских франтов парни, шумные, развязные. Студенты отходят в тень. Фартовые матерятся, хохочут, вваливаются в помещение цирка. Студенты выходят из тени. Один из них, Игнатий, с красной косынкой на шее. Делают вид, что стреляют в афиши.
На арене цирка появляется красавица наездница, девушка с подчеркнуто прямой осанкой спины, на глазах черная маска, Александрина.
В ложах молодые люди, Фома оживлено смотрят на девушку.
ИНТЕРЬЕР. ПОМЕЩЕНИЕ ГИМНАСТИЧЕСКОГО КЛУБА – ВЕЧЕР
В подвальном помещении магазина импровизированный ринг. Борются Фома и Власий. Последний побеждает.
Фома, тяжело дыша: Бросишь вызов Горцу?
Власий: Поглядим…
Власий отошел в сторону, надел через голову рубаху. Достал из кармана пиджака серебряный портсигар с золотой монограммой, дорогой, безвкусный. Закурил папиросу, оглянулся, махнул Фоме: В городе Лесные братья, на фарт, деловые ребята.
Фома пытается пошутить: В городе баррикады то рабочие устраивают, то городская управа роет водопровод. В городе всегда что-то происходит.
Власий, облокотившись на стенку, мрачновато, с прищуром: Еще залетные, будто анархисты, в городе появились. С весной как работа пристаней оживилась, наплыв студентов, предлагают свои услуги, уроки дают. Так вот среди них. Видел тут давеча в лавке. У них оружие. Чую, снюхаются эти анархисты с братьями.
Фома, все еще насмешливо: Экспроприаторы и бомбометатели… Всегда хотел спросить откуда у тебя этот портсигар?.. Бросишь вызов Горцу?
Власий, уходя: Чудак ты человек, Фома Фомич. Выменял.
ИНТЕРЬЕР. АРЕНА, ЛОЖИ И ГАЛЕРКА ЦИРКА – ВЕЧЕР
Молодые купцы: Галерка ставит на своих!
Фома: Я тоже ставлю!
На арене цирка сражаются знаменитости с местными, приставом, мясником. Местные проигрывают. Галерка оголтело свистит. На рядах топот, опрокинутые стулья.
Адриан: Кто твоя темная лошадка? Ты говорил, помнишь?
Фома, небрежно: Так, договорился с грузчиком с портовой набережной. Его имя Власий Прохоров. Бросит вызов…
Адриан: Ошалел, Фома! Ставим с тобой? Я на профессионала, Лебедева. Ты на своего парня.
Григорий, с притаенной завистью: Слышал, ты клуб с ним свой атлетический организовал.
На арену выходит Власий Прохоров. В вытертых плисовых штанах, ситцевой рубахе.
На рядах раздается смех. Кричат: Босяк. Не по правилам одет.
Фома крикнул: Будет биться!
Власий неохотно скидывает рубаху. Борец профессионал Лебедев на арене красуется, обнаженный торс, сильные ноги, играет мышцами.
Галерка неистовствует с удвоенной силой. Среди зрителей на галерке Лестные братья, они присоединяются к всеобщему гвалту.
Галерка кричит: Свой! Дай жару!
Лесные братья присоединяются к гвалту: Власий! Прохоров!
Бой Власия Прохорова и профессионального борца, техника, Лебедева. Власий выигрывает бой.
Галерка исступленно кричит: Уважил!
Фома, обескураженному Адриану: Раскошеливайся!
Григорий смотрит с хитрецой, лукаво.
За кулисами. Соперники, профессиональные борцы, поздравляют Власия, говорят, а на вид не сильно здоровый, да вообще тщедушный. Приглашают участвовать с ними в гастролях и боях. Обещают со сборов оплату. «Нет, свое дело имеется…»
НАТУРА. У КАЗЕННОЙ ВИННОЙ ЛАВКИ, ЗАТЕМ ТРАКТИРА В НОВОЙ СЛОБОДКЕ – НОЧЬ
От казенной винной лавки отъезжает телега.
Окна лавки наглухо закрыты наружными ставнями.
Власий Прохоров стоит у заднего запасного выхода. Сюртук застегнут, воротник поднят, отчего Власий сутулит. Протягивает деньги служителю лавки: Вот остаток. Выходит вся сумма, что причитается. Накинул еще. Мне на будущее надо.
Человек у прохода, стукает его по плечу: Богач ты, Власий, соришь направо и налево.
Власий машет и запрыгивает в телегу, на облучок к извозчику.
Телега едет в рабочую слободку. Деревянные дома, высокие заборы, закрытые, больше человеческого роста ворота. Тишина, ночное безлюдье. Ночи короткие, майские, светлые. Сонность. Гулко, вдалеке, сторож стучит в колотушку. Кричит петух. На звук проезжающей телеги отзываются, злятся собаки, вступают в перепалки.
Телега подъезжает к питейному заведению, в проулок, с подсобки. В переулке ждут, подорожные ящики с тарой разгружают.
Власий: Оставь еще ящики для чайной в порту, на вокзале. Отвезем, подпол скинем.
Погрузчики мнутся.
Власий: Прямо сейчас поедем!
Порфирий: Что платить втридорога, закупаться в казенной лавке. Вот, Власий, глянь, человека тебе привел, сможет прямо с очистки, со склада. И партию больше можно получить.
Порфирий представляет Власию – Велимира, бывшего приказчика, подвязавшегося на казенном винном складе, где проходит очитку спирт с винокуренных заводов.
Власий холодно кивает: Хорошо, лады, договоримся.
Велимир суетиться, обещает договор.
Власий отводит Порфирия в сторону: С парохода будем брать.
Порфирий: Откель деньжищи то такие?! С пароходчиками то договариваться? Там партии какие?
Власий: Разжился тут. Будут деньги.
Порфирий: С этим что?
Власий поежился, приподнял воротник, тенью скользнул к пролетке: Поглядим.
НАТУРА. ЧЕРНЫЙ РЫНОК – ВОСКРЕСНЫЙ ДЕНЬ
Оживленно. Разносится: «Пожалте, свежий, малиновый квас, дешево и скусно!»
С обозов торгуют дровами и сеном. В балаганах расположились с товаром крестьяне. На рынке попрошайки, облепляют обывателей, настойчиво требуют денег.
Судачат посетители рынка, обыватели, заезжие крестьяне, кухарки. Обрывки бесед: Осада обывателя!.. Только и слышно, а у вас были? Домовладельцы баррикадируют квартиры. Усиленная собачья охрана не помогает… На Ильинской, у соседей, сломали стекло в оконной раме, украли золотых и серебряных вещей, разного платья… Хулиганы одолели! На Ирбитском переулке толпы хулиганов бросают в прохожих чем попало, бьют стекла… По всей губернии нападают на почтовые конторы, кредитные общества… Слыхали, опять ошеломляющее зверство, вырезана семья купца и вся прислуга…
За балаганами, торгующими снедью, банкометы-золоторотцы завлекают в игру простодушных мужиков и баб, спускающих аферистам дневную выручку. У магазина Агафуровых на площади, где объявлена «Дешевка», сидят нищие. Нищие назойливы.
Перед магазином появляется Власий. На него косятся разговаривающие.
В беседу включаются другие прохожие: По Пермской улице толпа озверевших парней избила и нанесла ножевые ранения своему же. Помер, не успели до больницы довезти… Это будто Черная сотня… Да, не… Лесные братья… А на вокзале какое безобразие творится. Разнузданная молодежь, пристают к женщинам, толкают, подставляют ноги, сопровождают нецензурной братью и звукоподражаниями… Умные все стали, кружки учащихся, курят, сквернословят… На днях железнодорожный конторщик и сын чиновника получили штраф за стрельбу прямо на перроне…
Власий встречается с выскользнувшей из магазина Агафуровых продавщицей, Стешей. Любезничают. Стеша кокетничает.
Мужчина, недоброжелательно поглядывая на Власия: Рабочие поезда везут на сибирские реки матросов. В затонах ремонт пароходов идет. Много понаехало поденщиков. Заработка им мало, по 1–1,5 рублей в день!
Соглядатаи, зеваки: Разбой на улице среди бела дня, и кошелек отберут, и целое пальто снимут… Носильщики на вокзале бешенные деньги запрашивают!.. Извозчики моду завели – в ожидании седоков занимаются цирковой борьбой. Вот заразу привезли!
У дверей магазина, где стоят Власий и Стеша, вывешивается объявление: «Дамские нижние юбки получены у Агафуровых».
НАТУРА. ГОРОДСКОЙ САД, ЛЕТНЕЕ ПОМЕЩЕНИЕ КУПЕЧЕСКОГО КЛУБА, ТЕРРАСА – ДЕНЬ
Сидит несколько человек на открытом воздухе, на террасе кафе, принадлежащего купеческому клубу. Работает чайно-фруктовый буфет. Среди сидящих молодой человек, в неприметной серой толстовке, на вид студент, разговаривает с группой гимназистов, те жадно слушают.
Гимназист 1, тихо: Недавний взрыв в полицейском участке всех напугал, но оказался неудачный. Какие предлагаются методы борьбы с властями?
Студент в серой толстовке, Игнатий, вкрадчивым голосом: В том и дело, что нужно сеять страх обществе.
Гимназист 2: Террор эсеров флагманский, штучный.
Гимназист 3: Слухи идут о Варшаве, Одессе… О «Черном знамени»…
Гимназист 1: Что там?
Гимназист 3: В Варшаве в отеле «Бристоль», а в Одессе в кофейне безмотивники взорвали бомбы. Чернознаменцы.
Гимназист 2: А какой результат будет у бездумного массового анархистского террора, кроме бессмысленных жертв?
Игнатий, брезгливо, искривив в усмешке рот: Меньше черни, больше воздуха… Чернь мясо, чернозем, материал. Цель – сеять панику. Пальба по толпе и спонтанное метание бомб… в этом есть красота … это привлекает, завораживает, пугает…
Гимназист 3: Привезли тут с оказией из Женевы журнал (откинул полу гимназической куртки). «Хлеб и воля». Белостокские анархисты разработали сценарий всеобщей вооруженной стачки, революции как серии городских восстаний.
Игнатий, с плотоядностью во взгляде: Действовать рискованно, по инстинкту своей воли, желания. Индивидуально! Всякий анархист – индивидуалист.
НАТУРА. МУЗЫКАЛЬНАЯ РАКУШКА-ЭСТРАДА В ГОРОДСКОМУ САДУ – ЧАС СПУСТЯ
Звучит музыка. Гуляющая, фланирующая публика. Гимназистки, гимназисты. Учащиеся коммерческого училища, выделяются из толпы.
Молодой человек шепчет своему товарищу: Это коммерсант Журов с женой. Толстая свинья. Вон они у ракушки. Ему подкинем.
Его товарищ: Тихо подойдем и положим мандат в карман. И надо быстро сматываться. Конверт в кармане он сразу заметит.
Молодые люди подходят к ракушке и суют в карман пальто коммерсанта конверт. Тот хватается за карман, но обнаруживает не пропажу, а находку. Развернув конверт, читает, бледнеет и протягивает жене: «Деньги или смерть! Федерация анархистов-синдикалистов». Женщина издает панический крик…
НАТУРА. ЗОООЛОГИЧЕСКИЙ ЗВЕРИНЕЦ НА СЕННОЙ ПЛОЩАДИ – ТОТ ЖЕ ДЕНЬ, НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ
Игнатий заходит на площадку балагана, где в клетках сидят звери. Подходит к клетке с обезьяной, та скачет, повизгивает. Игнатий смотрит в упор, с гадливым выражением лица. Проходит дальше. У клетки с тигром задерживается, также долго смотрит в упор, и тигр смотрит на него, тигр спокоен и будто снисходителен. Игнатий оскалился и зарычал. Тигр продолжал смотреть молча, потом воспроизвел один ленивый рык и ушел красивой походкой хищника.
Игнатий: Ч…, какой красавец!
К Игнатию подходит человек, похож на мастерового, картуз, поддевка.
Поддевка: Сработали. Сработали кассу.
Игнатий: 12 тысяч, как есть?! Знал, что на лесных братьев можно положиться (приторно улыбаясь). Будет еще одна наводка, касса, в порту.
Поддевка: На Пашийском заводе при попытке унести динамит задержаны казанский, псаломщик, еще один с железнодорожных мастерских.
Игнатий: Знаю.
Поддевка: Когда будет оружие? Нужны винтовки, патроны…
Игнатий пошел вон из зверинца. Здесь дурно пахло, Игнатий морщил нос, но походку хищного зверя он словно взял с собой, ступая по мостовой мягко, неслышно.
НАТУРА. САД ЧАСТНОГО ДОМА НА НАБЕРЕЖНОЙ УЛИЦЕ – ДЕНЬ
Фома и Аленушка сидят в саду, отмахиваются от комаров.
Фома: Смотри, комары появились. Лето!
Аленушка: Фома, я тоже, как ты, хочу в институтки в Петербург. Не расскажешь никому?
Фома, насмешливо: А как же свадьба, нареченная моя!
Аленушка смотрит в даль… Подходит к освещенному солнцем тополю, зеленеющему, с молодой листвой. Запрокидывает голову вверх. Наверху еще ветви, не густая крона.
У подножья тополя весенний желтоцвет.
Аленушка: Мне кузины завидуют, что я твоя невеста. А я все мечтаю мечтаю о чем то несбыточном… А что будет? Поломает жизнь…
Фома, смеется: Ты декадентка! Вот родители нас поженили, не знали они, что ты декадентка, иначе бы кузину твою, вон, Настасью сосватали бы за меня, а ты бы сгорела от ревности! Ведь сгорела бы?
Аленушка: Я бы жизнь за тебя отдала, Фома, но так хочется своей пожить… Что нас ждет, прозябание, здесь, в этой среде, в которой мы по милости Аллаха родились.
Фома, с теплотой: Книжек современных начиталась, Аленушка, стала высокоумная. Дитя ты еще, крокет, игры на рояли, прогулки, танцы. Все у тебя будет впереди…
Аленушка: Фома, почему ты грустный сегодня? Чувствую, что грустный.
Фома: Вот идут, Настасья и Яша, на прогулку тебя звать.
Настасья подошла и влюблено взглянула на Фому. Яша заискивающе на Аленушку, молодые люди ушли. Фома с безразличием посмотрел им в след. Хлопнул себя по коленям: Вот и мечты, крупная железнодорожная компания, Дальний Восток, Китай. Что скажешь, прекрасный тополь, надобно идти в контору!..
НАТУРА. ГОРОДСКОЙ САД, ВЕЛОДРОМ – ДЕНЬ
Гонки на велодроме.
Афиша на городской тумбе при входе в городской сад: «Велодром Пермского общества велосипедистов объявляет. Сегодня гастроль знаменитых гонщиков. В первый раз еще не виданные здесь номера фигурной езды, езда стоя на голове, танец Кэк-уок, прыжки, пируэты».
Яша, гимназист: Членский взнос за вход для дам и учащихся два с половиной рубля. На все лето.
Аленушка, с нескрываемым любопытством глядя на афишу: Вот бы велосипедную прогулку испробовать.
Настасья: Видела в журнале, у них такие неприличные костюмы. Блумеры.
Яша: Велосипеды стоят дорого, английские особенно, вот американские «Виктор» рекламируются, 45 рублей.
Аленушка: Идемте в синематограф к Бенцу.
Настасья: Фу ты, не пойду!
Яша тоже погрустнел.
Аленушка: Ух, вспомнила, у меня же урок музыки на сегодня перенесен, встречаюсь с учительницей.
ИНТЕРЬЕР. В СИНЕМАТОГРАФЕ, БАЛАГАН БЕНЦА – ДЕНЬ
Соврав, Аленушка быстрым шагом направилась в сторону Екатерининской улицы. Напротив Северных номеров балаган Бенца. Аленушка юркнула в балаган. Синематографические сеансы шли беспрерывно, люди входили и выходили. Места были стоячие и сидячие. Аленушка заприметила освободившееся место на деревянной лавке. Сидели ребятишки, женщины с виду прислуга, кухарки, заглянувшие с рынка на минутку. Несколько мужчин стояло. Грызли семечки.
Аленушка заколебалась, не снять ли ей шляпку, но передумала. И села в шляпке.
Рядом с Аленушкой сел мужчина, она не могла видеть его лица в темноте зала, обернуться было неловко. Краем глаза она заметила, что по облику он из простонародья.
На экране демонстрировалась картина с видами большого европейского города, трамвайным движением, оживленными многолюдными улицами. Зрителей не смущало качество проекции, треск, желтоватый свет изображения. Аленушка затаив дыхание смотрела на экран, еще больше перехватывало дыхание от присутствия сидящего рядом человека. Она украдкой поглядывала на его лежащие на колеях руки, в которых был снятый с головы, смятый картуз.
Власий: Вот это да, барышня, это вам не газеты, не фотографии, тут все живое!
Аленушка оглянулась к нему. Власий Прохоров также повернул голову. Она заметила его улыбку.
Власий: Видел Вас уже давече в синематографе.
Аленушка хотела что-то сказать о видовой картине, но не справилась с дыханием.
Власий заметил вошедшего в темный зал мужчину. Поднялся.
Власий, с добродушной усмешкой: Увидимся, милая барышня, в синематографе, приходите еще, завтра.
Власий подошел к мужчине, они стали о чем-то говорить, вышли из зала.
Аленушка рассеянно смотрела на экран, где началась комическая.
ИНТЕРЬЕР. ДОМ НА НАБЕРЕЖНОЙ УЛИЦЕ – ВЕЧЕР
Аленушка сидит в гостиной. Лучи предзакатного солнца пронизывают анфиладу комнат. Поблескивают золотистые ободки на посуде в горке, вспыхивают солнечными искрами.
В саду распускается сирень. Скоро весь дом будет утопать в белой сирени.
Аленушка пишет в дневнике: «Сегодня была в синема… Улицы большого города мировой столицы Парижа, сколько людей, экипажей и будто слышен шум… Наверное благодаря тому, что начиталась книг, я стремлюсь к роскоши и раньше все мечтала, что я дочь каких-нибудь богатых родителей, которым почему-либо нельзя было меня держать при себе. Теперь же я думаю получить богатство посредством замужества… А что если, я этого добьюсь, да не выдержит моя натура. Мне кажется что-нибудь выйдет из меня. Вчера читала Белинского. Когда я читаю что-нибудь, то почти всегда нахожу общие черты характера с отрицательным типом… В синема незнакомый человек сидел со мной. Ах как билось сердце! Что то будет дальше? О лучше не заглядывать!».
Солнце садится, день гаснет. Аленушка подходит к окну. Вода реки темно синяя. И очень тихо.
НАТУРА. НА КРЫЛЬЦЕ ЧАСТНОГО ДОМА НА НАБЕРЕЖНОЙ УЛИЦЕ – УТРО СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ
На крыльце много дорожных вещей, чемоданов, корзин. Предотъездная суета.
Дом состоятельных мещан Лихачевых. Дом большой, с мезонином, балконами, видами на открывающийся речной простор.
Аленушка грустит, сидит на крыльце: Мне сегодня совсем не хочется ехать на дачу…
Родители Аленушка: Сегодня уже все собрались, что за капризы?
Аленушка: И уроки музыки пропущу… Может быть я завтра приеду? (Оживленно). Меня проводит Фома, привезет меня завтра! Ведь правда, Фома?
Фома, растерявшись: Конечно… Только договорились завтра ехать с рыбаками на озера… Что ты задумала? (Шепнул он на ухо Аленушке). Аленушка поднялась и заговорщически сообщила: Мы договорились с девочками идти сегодня в синема, новая программа, такая интересная. Видишь, честно тебе созналась.
Родители: Ну какие могут быть разговоры! Одевайся уже, Аленушка! Пароход скоро отходит! Извозчик дожидается!
НАТУРА. ПАЛУБА ДАЧНОГО ПАРОХОДА «ЦАРЕВНА» – ПОЛДЕНЬ
Аленушка стоит на палубе, жмурится от солнечного света. Перед ней за бортом искрится речная гладь воды. Тихо, безветренно, знойно. К девушке подходит Игнатий Верховский.
Игнатий: Город двинулся на дачи. Лето – это другая совершенно страна. И погода сегодня дивная. Как раз для речных прогулок.
Аленушка смутилась.
Игнатий: Извините, что посмел вступить в разговор, меня никто Вам не представлял.
Аленушка заметила группу студентов на палубе, от которой отошел молодой человек, их лица были ей знакомы, вчерашние гимназисты, реалисты, встречались на совместных гимназических танцевальных вечерах. Тревога от присутствия незнакомца сменилась расположением к нему. И незнакомец располагал, молодой человек был вежлив, скромен, учтив.
Игнатий: Еду в Курью на несколько дней, товарищ будет давать уроки, вот пригласили погостить. Позвольте представиться, Игнатий.
Аленушка: Алена.
Игнатий: Вы прямо васнецовская красавица! Аленушка!
ИНТЕРЬЕР. ПОМЕЩЕНИЕ ГРИМЕРОК ЦИРКА – ИЗЛЕТ ДНЯ
У гримерки стоит Фома. Одет с провинциальным шиком, белоснежные манжеты, запонки черный агат. Робко стучит, открывается дверь, выходит служительница: Mademoiselle Alexandrin не принимает, она захворала, выступления сегодня не будет.
Фома: Что ж, оставьте для нее в костюмерной.
Служительница принимает из его рук букет цветов.
НАТУРА. ИППОДРОМ ЗА ГОРОДСКИМ САДОМ – СВЕТЛЫЙ МАЙСКО-ИЮНЬСКИЙ ВЕЧЕР
Фома запрыгивает в пролетку и едет на ипподром. Начинаются конные состязания, в которых участвуют цирковые наездники. Фома садится с товарищами на деревянных, наскоро сколоченных ступеньках трибуны. Тентовое полотнище закрывает господ посетителей от яркого солнца.
Адриан: Владелец цирка устроил на ипподроме бега и скачки. В программе жокейские скачки, крестьянские на неоседланных лошадях, верховые выезды, в колесницах.
Григорий: Повод удариться в римскую историю…
Фома, с усмешкой: …вообразить себя среди толпы, неистово требующей panem et circenses.
Адриан: Наши лошади тоже участвуют. Вон Бурый. Я на него поставил 300 рублей!
Григорий: Воздержусь сегодня.
Фома, с безразличием: А-а, на циркового наездника, того в черном на белой лошади.
Григорий ухмыляется: Субтильный он какой-то.
За деревянными изгородями начинаются скачки. Мелькают цветные одежды, проносятся цирковые лошади, вихрем поднимается песчаная пыль. Фома почти не смотрит на наездников.
Первым приходит цирковой наездник на белой лошади.
Адриан: Смотри-ка, тебе и здесь везет, Фома!
С трибун кричат: Нежто сделает Митьку?!
Григорий, сполошившись: А это твоя наездница, Фома! Смотри!
Девушка в жокейской шапочке гарцует перед трибунами, оставляя на солнечном песке длинную грациозную тень. На скаку Александрина смотрит на обескураженного Фому.
Садящееся солнце, пряный свет.
ИНТЕРЬЕР. ДОМ ОРЕНБУРГСКОГО ГЕНЕРАЛ ГУБЕРНАТОРА – ДВА ГОДА НАЗАД, ДЕНЬ
Солидная матрона, жена генерал-губернатора, мать большого семейства, рассматривает рекомендательные письма.
Жена губернатора: У Вас не плохие рекомендации, сударь.
Игнатий стоит согнувшийся, в холуйской позе. Голос заискивающий.
Некоторое время спустя он объясняет смотрящей на него с пустотой во взгляде девушке, что гувернер это хорошая служба. Не учителем же идти в гимназию?.. И ей в большом доме с детьми работа найдется.
