Человек с того света – Лев Аскеров

Слабенькая книга. Сюжет неплох, даже очень, но слог автора оставляет желать лучшего. Как будто сочинения школьника. Написано местами наивно, местами пошло. Научных данных минимум, это, скорее, попытка написать фантастический боевик, такие были в моде и активно печатались в начале девяностых. Советский ученый Артамонцев активно сотрудничает с американским Интерполом, с шефом на «ты» и даже женится на его дочке. Он свободно ездит по всему миру, отдыхает на Гаваях, за ним присылают президентские борт, и его кандидатуру выдвигают стать первым в мире бихронавтом планеты (сами американцы выдвигают, не СССР). И это в 1980-м году. Фантастично, наивно, смешно. Борьба шефа интерпола с организованной международной преступностью построена на видениях экстрасенса, признания из преступников выбиваются ментальными пытками в камере, построенной на стыке времен, где человек видит свою будущую смерть. Вот эта часть книги наиболее не раскрыта и не имеет окончания. Немножко поговорив об интерполе, автор сразу перескакивает к своему герою. Артамонцев – идеальный, благородный, честный, он настолько прекрасен, что аж тошно. Бандиты тоже благородные и прекрасные. Убийство 400 туземцев племени остается нераскрытым, не наказанным и, хуже всего, могло быть предотвращенным, но «человеку с того света» видите ли, «не позволили». Линия «человека с того света» тоже сильно провисает, для чего он был введен в роман – не понятно. Так же как и игры со временем. Много разговоров, много воды, много посторонних действий , а по факту, объяснений – пшик. Повторюсь, сюжет перемещения во времени души (личности) в тело только что умершего человека – хорош, но именно эта книга – плоха.

Слабенькой эту книгу можно назвать только в том случае, если бездумно прочесть её и отложить. Ведь книга не просто фантастическая, а даже в некотором роде философская. Если начать размышлять, то открывается не одна её грань. После прочтения книги остаётся много вопросов о незаконченности некоторых сюжетных линий. Нет, это не ошибки автора. В этой книге всё неслучайно. Если та или иная часть сюжета присутствует, значит она там действительно необходима. Лев Аскеров рассказывает не просто историю главного героя. Условно книгу можно разделить на три составляющие. Во-первых, это наша реальность, далёкая от идеала и люди, которые создают подобную реальность. Во-вторых, это всё, что есть в мире не изученного (в данном конкретном случае всё объясняется через «время»). В-третьих, главный герой. Сперва кажется будто весь мир вертится вокруг него, но к концу книги становится понятно, что он актер «третьего плана». Он всего лишь подходящий на роль бихронавта человек; он тот, кто является лучшим представителем человечества для этого эксперимента. Аскеров представляет его читателю – умный, справедливый, сильный и самонадеянный человек. Эдакий идеал человека и лидер, чьему примеру должны бы следовать люди, но они этого не делают. Эксперимент по перемещению во времени был рассчитан по-научному точно, кроме одного аспекта. Нашей неидеальной реальности. С научной точки зрения эксперимент можно назвать успешным, но закрепить его результат мешает неидеальный мир (в данном случае бюрократия). Старания учёных, их работа, их расчёты – всё это разбивается о каменную стену неидеального мира. Параллель, которую автор провёл с Христом (как ни странно в фантастической книге видеть такое сравнение на фоне суеты учёных), сравнив капсулу с крестом, тоже неслучайна. Не Артамонцев был «Христом» – на его месте мог быть другой – но любой, кто достоен оказаться в капсуле.

Убийцами Христа стали солдаты, выполнявшие приказ, «убийцей» сознания Артамонцева стал Гершфельд, выполнявший предписания сверху. Здесь даже есть некие схожести с булгаковской «Мастером и Маргаритой». Гершфельда, пожалуй, можно было бы сравнить и с Понтием Пилатом, в книге нет четкого сравнения, но разговоры Артамонцева и Гершфельда наводят на эту мысль. Артамонцев, как и Иешуа, был задержан за «инакомыслие», его нужно было «казнить», его нужно было объявить сумасшедшим. Но Гершфельд, как и Пилат, увлечённо слушая Артамонцева, не мог этого сделать. Является ли совершённое Гершфельдом преступлением? Чтобы ответить на это, читателю представляется описание жизни реальных преступников. На основании этого каждый читатель сам сможет дать себе ответ, для каждого человека он свой.После прочтения книги остаётся вопрос, неужели все старания учёных достучаться до окружающих оказались безуспешны? Может быть. Но именно тогда вспоминаются незаконченные сюжетные линии – это и экстрасенс Вексель, и Терье Банг со своим экспериментом. Подобные им так и будут приходить в мир и волновать умы людей, заставляя их в очередной раз строить «машину времени», чтобы познать неизвестное и ответить на вопросы, на которых пока нет ответа (как, например, феномен экстрасенсов или феномен аномальных зон, в книге – это место в кабинете Мерфи). Стоит ли оно того? Ещё один вопрос, который возникает у читателя. Каждый ответит на этот вопрос по-своему. Кто-то из читателей, быть может, посчитает, что Артамонцев зря отправился в прошлое и прожил там жизнь другого человека. Кто-то скажет, что он совершил невероятный прорыв в науке, а для этого все средства хороши.Теперь об эмоциях. Моё личное мнение состоит в том, что по прочтении книги мне, как это ни ужасно, не было жалко Артамонцева. Мне было бесконечно жаль Мари Сандлер и её с Артамонцевым сына, которые пожертвовали куда больше, чем сам Артамонцев. Для меня жена Артамонцева и есть «Христос», жертва. Пока Артамонцев жил полноценной жизнью в прошлом, где у него была другая семья, Мари и Женя жили здесь и сейчас, не отпуская в своих мыслях Артамонцева, самозабвенно веря, что он вернётся. Их страдания и слёзы как в течение двадцати пяти лет отсутствия главного героя, так и после его неудачного в конечном счёте возвращения, в основном, остались за кадром. Едва ли читатели могут верить, что такой удар не стал последним для Мари. Вопрос, зачем учёному, готовому пожертвовать хоть жизнью, хоть сознанием во имя науки, нужно было вообще заводить семью, которую он и при своей жизни нечасто видел, а впоследствии заставлять близких людей страдать, для меня остаётся открытым.В конце хочется сказать, что эта книга – лакмусовая бумага. Её, как и письмо Терье Банга, каждый будет читать по-своему и делать совершенно разные и интересные выводы.