Пассажир с детьми. Юрий Гагарин до и после 27 марта 1968 года – Лев Данилкин

Первое свиданиеВсегда мечтал побывать в космосе.Почему-то сразу вспоминается анекдот. За время пребывания на борту МКС вместе с российскими космонавтами первый космический турист Деннис Тито выучил три фразы: “здравствуйте”, “спасибо” и “куда ты, нахрен, руки суешь”.“Из ресторанов в космос не летают”. Юрий Гагарин.Апрель 2011 года. На полках ЖЗЛ Гагарина. 50 лет со дня первого полета. Надо брать.Посмотрел в архивах погоду в Москве за 12.04.61. +2. Как сейчас. Весна. Грачи прилетели. Юра вернулся. Скоро приедет во Внуково. Будет идти по ковровой дорожке с развязанным шнурком на доклад Хрущеву.Тысячи мальчиков начала 60-х обязаны своим именем ему, настоящему супергерою. Круче Элвиса и Мэрилин. Он очаровал молоденькую английскую королеву. Он приучил букингемских обитателей доставать лимон из чая, чтобы съесть его.Юрий-Георгий, “земледелец” по-гречески. Он и сделал эту Землю: “Какая же она красива!” Под сиденьем спецпитание, удостоверение космонавта, пистолет, порошок от акул, цветной порошок для снега, чтобы легко было найти. Письмо жене уже отправлено:– Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги им в чем-нибудь. <…> Ну вот, кажется, и всё. До свидания, мои родные. Крепко-накрепко, вас обнимаю и целую, с приветом ваш папа и Юра.Никто не знал, где приземлится: на Эверест ли, посреди океана ли. Вернулся на Землю в районе Саратова, где начинал летать на самолетах.Все хотели быть похожи на него. И были на него похожи. Потому что все участвовали в космической программе. 12 апреля – сильнейший национальный антидепрессант после 9 мая. И почему хорошие вещи происходят с моей страной весной?“Идея Гагарина”.Данилкин: “Идея Гагарина” – в том, что решение проблемы дефицита электротоваров, обеспечение возможности критиковать начальство по телевизору и соблюдение 31-й статьи Конституции – всё важно сегодня и неважно завтра, а главное для человечества – на Марс, на Марс, на Марс. Что в этом, собственно, и заключается конструктивно понятая свобода – в работе, в возможности заниматься творчеством, в производстве новых знаний, в духовной экспансии, в преодолении самих себя. Что не плохое или хорошее государство, а сегодняшнее, наличное состояние материи, “физика” – есть то, что нужно преодолеть; выйти из физики к метафизике. Что каждый человек – “луч света, мчащийся на свидание с Богом”.На уроках рисования задавали рисовать кувшин, а у меня все равно выходила ракета.

Люблю я книги серии «ЖЗЛ». Хотя они очень изменились в последние годы. И если раньше это были приглаженные и подстроенные под цензуру биографии, то сейчас частенько идёт обратный процесс: нарыть как можно больше недостойных поступков «великих», вывалить компромат, извалять главного героя в дерьме и доказать, что он – проект эпохи и грамотного пиара, а так, собственно, ничего особенного, обычный человек и даже почти посредственность. Этакая жёлтая пресса под обложкой солидного издания (встречались мне такие книги, к сожалению).

Очень боялась я, что и с Гагарином проделают то же самое. Начиная с детства, я очень много читала про первого космонавта. Но в советское время книги про Гагарина напоминали рассказы про Ленина – этакие правильные, наглаженные, симпатичные и умные мальчишки (юноши, мужчины). Только один с ранних лет грезил о счастье всего человечества, а другой бредил небом и звёздами.Но, к счастью, обошлось. И хотя Лев Данилкин не оставил за бортом некоторые «горячие» эпизоды биографии Гагарина, но вот что удивительно, эти факты ничуть не умоляют заслуг первого космонавта, а просто являются штрихами к портрету живого человека, а не идеального советского правильного глянцевого коммуниста.

Глядя на огромный список перелопаченной литературы, я понимаю, что труд любого биографа подобен труду шахтёра: шлака много, полезных ископаемых не очень.

О Гагарине писали очень много, но, к сожалению, практически всё было подправлено, вычеркнуто, переписано в угоду «интересам партии и советского народа». Идеология. Первый человек в космосе должен был быть олицетворением продукта Советской эпохи – непогрешимым, обаятельным, идеальным. И получается, что от живого, со всеми недостатками и проступками, с неудобными и некрасивыми страницами биографии человека, остался этакий приглаженный бравый советский офицер, которому, правда, очень тяжело давались все интервью и конференции, потому как он очень боялся сказать что-то не то.Мне очень понравилось как Данилкин собрал биографию Гагарина из уже ранее опубликованных материалов, мемуаров, художественных книг. Получился такой симпатичный коллаж из разных цитат, который то подтверждает, то уничтожает миф о Гагарине-суперчеловеке.Самое главное подтверждение – это то, как человек шёл к своей мечте, как много учился и работал над собой, как бешено тренировался, не жалея себя, и как бесстрашно вступил в Неизвестность, под названием Космос. И как бы не пытался кое-кто сейчас принизить подвиг этого человека – подумаешь, полтора часа в Космосе! Ерунда какая! – это совершенно не так. Вдумайтесь,он был Первым. Ведь никто не знал что там будет. Никто не мог предполагать как поведет себя ракета в черной бесконечности. Никто не гарантировал, что космонавт вообще сможет вернуться назад и при этом остаться в полном здравии. Да, были эксперименты с животными. Но очень уж разными были итоги таких вот космических путешествий. И сюрпризов до последнего времени было предостаточно. Да и у Гагарина не всё в полёте было гладко. А уж приземление было практически катастрофичным. Но вот Фортуна всё же была на его стороне и всё закончилось не так-то плохо.

В книге собраны воспоминания о Юрии Алексеевиче от разных людей. Тут и близкие родственники, и одноклассники, и земляки, и сослуживцы. Воспоминания разные, но вот характер в них вырисовывается один – это по-хорошему упёртый, очень цельный человек, балагур, весельчак, но очень принципиальный, требовательный, ценящий дисциплину и порядок, а так же, работоспособный и умеющий учиться. А ведь как много замечательного -то в нём было!А вот и другие, не очень-то красивые или просто нелепые истории.

Одна из них об избиении курсанта Гагарина. Избили его достаточно жестоко, Юрий даже в госпиталь попал. За что? Да за то, что очень уж правильным был и закладывал командирам по полной своих товарищей, которые опаздывали из увольнительной или за другие проступки.

Очень, по-моему, яркий штришок к характеру.

Несколько довольно забавных эпизодов посещения Лондона и встречи с королевой. О том, как посмотрев на многочисленные столовые приборы рядом со своей тарелкой, Гагарин взял ложку и, улыбнувшись, сказал: «А давайте есть по-русски?!» На что королева радостно воскликнула: «Давайте! Давайте есть по-гагарински!»

Или анекдотичный эпизод с лимоном, ломтик которого Гагарин выловил из чашки и сжевал «на глазах у изумленной публики».

А вот и совсем некрасивая история из разряда «он, она и его жена». Вот на ней совсем не хочется останавливаться, но это факт, который не красит первого космонавта, но, опять же, очень «очеловечивает» его.

У Данилкина получилась интересная книга. Конечно, он не смог ответить на главный вопрос: как и почему погиб Гагарин. Видимо, ещё не время для таких откровений. Не очень хорошо описаны и последние годы жизни Гагарина. Всё-таки должно быть побольше причин для объяснения неудач и плохого настроения. И ещё мне очень не хватило семьи в этой книге. Хотя здесь есть реальное объяснение: жена Гагарина, Валентина, всегда была закрыта для прессы и своих дочерей научила тому же. При написании книги, Лев Данилкин обращался к ней, но она сотрудничать с очередным биографом не стала. Ну, что же. Имеет право. Тем более, что негативного опыта общения с журналистами у неё больше, чем достаточно.И тем не менее, книгу стоит прочитать. И тем, для кого Гагарин – икона и идеал. И тем, для кого – фантазия и продукт советской идеологии. И тем, кто ничего не знает об этом человеке.

А он достоин того, чтобы его помнили. И ценили. И не забывали. Он – часть нашей непростой истории. И наша гордость (простите за пафос)!

And enterprises of great pith and moment

With this regard their currents turn awry,

And lose the name of action.

Вильям Шекспир, «Гамлет», 1603Что же это такое – книга литературного критика (неплохого, но порой довольно поверхностного) о первом космонавте? Удобоваримо ли это? Сразу бросается в глаза, что такая книга не может быть обычной, она таит в себе (или просто обещает) возможности, но вот степень их реализации абсолютно непредсказуема.Данилкин угадал с формой – книга создана для нынешних читателей и полностью состоит из довольно коротких цитат, надёрганных из колоссального количества источников. Клиповое мышление во всей красе (и я почти не иронизирую).Именно эта калейдоскопичность создает любопытный эффект. Оказывается («подтверждается» будет точнее), что Гагарин – это просто миф. Все очевидцы расходятся в деталях по всем пунктам. Описания последних дней перед полетом, утра старта, встречи на Земле, прибытия поисковых групп – все это не сходится в 10-15 источниках даже в малейших деталях. Место посадки гуляет по карте, цвет скафандра меняется постоянно, фуражка становится то пехотной, то артиллерийской. Никто не может сказать – как было на самом деле, да и не было этого «на самом деле» в реальности. Т.е. было, конечно, но как – никто никогда и не узнает, источники нам точно не помогут.Но Данилкина это совсем не смущает. Наоборот, эта разноголосица вместо стройного хора даёт понять, что событие свершилось действительно очень крупного масштаба, и люди сразу начали вплетать в то, что они видели, свои впечатления, мечты и фантазии. В ситуации, когда каждый из нас знаком с каноническим мифом (году в 92-93 мы в первом или втором классе читали какие-то лубочные рассказы о приземлении в степи), на первый план выходят неожиданные подробности, которые никто не скрывал, но которые скрадывались при первом знакомстве. Меня впечатлило то, что Гагарин еще в 1951 году делал доклад по Циолковскому. Вспоминал ли он его десять лет спустя? Выстраивал ли сам для себя цепочку шагов, которая привела его на стартовый стол?Ещё книга Данилкина подарила мне потрясающего человека. Механизатора Мишанина. Он был в полевом стане, когда приземлился Гагарин и (отдельно) спускаемая капсула. Этот наш человек успел раньше военных, залез в капсулу и нажал все тумблеры (слегка испугавшись зловещего тикания после очередного нажатия), а также сумел стянуть тюбики с космическим питанием. Он явно проходит по разряду «Эту страну победить нельзя».Финальным, крупным и впечатляющим мазком были книги Гагарина, его читательский список. Не только русская классика, не только переформатировавшая воображение советских людей Туманность Андромеды , не горьковский список «Жизнь молодого человека» ()Бальзак, Стендаль, Гёте) или Артур Кларк. «Маленький принц», «Старик и море», Уловка-22 (sic!). Живой человек был куда рельефнее своего образа (банально, но убедиться в этом каждый раз интересно).И радио. Представьте себе тот мир, где радио было главной артерией коммуникации. И создаётся впечатление, что новости распространились быстрее, ибо радио работало постоянно. И не только в домах, но и общественных местах. Да, сейчас доступ быстрее, он-лайн, но он происходит по запросу. А тут люди в поле слушали сообщения о первом пилотируемом полёте и не слишком сильно удивились Гагарину, разве что только тому, что по радио говорили, что он ещё над Африкой, а он уже у Энгельса. Данилкин создал дайджест, приправленный короткими авторскими вставками. Можно считать, что он принёс Гагарина поколению 2000-х.

Но так ли всё радужно и просто? Увидел ли я живого Гагарина в потоке противоречащих друг другу свидетелей? Он ли это или всё тот же плакатно-экранный образ? Удалось ли Данилкину, используя свой метод компиляции, вскрыть скорлупу?Дальше…Строго говоря – нет. Калейдоскопичность калейдоскопичностью, но довольно скоро ты начинаешь чувствовать то же, что и при чтении книжных рецензий автора. Попсовость. Да, именно так, поверхностность восприятия. В какой-то момент Гагарин вообще перестаёт существовать, автор добивается решительной победы анализа, раскладывая героя на атомы, а синтеза даже не начинает. Вот они, десятки, сотни голосов, но где между ними человек? Данилкин разбрасывается, часто уходит в детали, которые не рисуют искомого портрета. Его зацикленность на сторонних людях, которая, по явной идее, должна была создать контекст (все эти механизаторы, одноклассники, официанты, сослуживцы), создаёт лишь информационное болото. Много в книге лишнего, что не мешало бы при редактуре отсечь. То, что явно впечатляет Данилкина – СССР ранних 60-х, когда всем, не только самим гражданам первого в мире социалистического государства, казалось, что у нас может получиться, подано им слишком разрозненно, так что, опять же, целостную картину приходится восстанавливать по крупицам, самому. И мои же восторги по поводу радио (т.е. того, как это подано в книге) начинают на фоне разброса и пересортицы казаться частным случаем на пёстром фоне.Список книг? А что он доказывает? У нас нет и крупицы данных, чтобы понять, как он эти книги воспринимал (по крайней мере, в этой книге и намёка нет). В который раз я думал о косности нашей пропагандистской машины. Долгие годы после первого полёта тщательно нажимали на то, что с кораблём всё было хорошо, никаких проблем при посадке не было, всё штатно. От этого сам Гагарин просто вставал в ряд Белки, Стрелки, Чернушки и Звёздочки, сел-слетал. Куда существеннее и мужественнее смотрелся бы он, если бы сразу говорили о том, как он преодолел жуткое вращение, в которое ушёл корабль после ошибки в расстыковке. О том, как он сумел вскрыть кислородный клапан после катапультирования, после того, как кислород не поступал шесть (sic!) минут. Какова была бы реакция, если бы он упал на поле под Саратовом мёртвым? Все эти проблемы и его на них реакция рисуют самого Гагарина куда рельефнее, чем однообразные мантры о чудесной автоматике.P.S. Одному мне кажется, что со скафандром Джона Гленна что-то не так? Он выглядит как карнавальный костюм, нет?