Лев Толстой
Carthago delenda est (Карфаген должен быть разрушен)
«Редкость столкновений на холодном оружии, – говорит он, – доказывает ничтожество не его, а тех, кто неспособен сойтись на дистанцию штыка или шашки; с военной точки зрения проповедь о ничтожестве холодного оружия есть отрицание самоотвержения и оправдание самосохранения, т. е., попросту говоря: апофеоза трусости» («Новое время», 6-го ноября 1896 г., № 7434.).
30, 40, 50 лет тому назад такие статьи были невозможны. Еще менее возможны были такие руководства для солдат, сочинения того же автора, которые теперь распространяются между ними.
Во всех солдатских казармах для поучения тех миллионов людей, которые проходят солдатство, висит наставление под заглавием «памятка». В памятке этой сказано (она вся ужасна, но выписываю некоторые места):
«Сломится штык – бей прикладом; приклад отказался – бей кулаками; попортил кулаки – вцепись зубами. Только тот бьет, кто отчаянно, до смерти бьется.
Трое наскочат: первого заколи, второго застрели, третьему штыком карачун. Храброго Бог бережет.
Умирай за веру православную, за царя батюшку, за святую Русь. Церковь Бога молит. Погубящий душу свою, обрящет ее». (Мало ему свое – он Евангелием хочет подтвердить свое зверство). «Кто остался жив, тому честь и слава».
