Ли Чайлд
Джек Ричер: Без права на ошибку
– Что именно?
– Ты представляешь себе бульвар Вашингтона?
Фролих помолчала, подумала.
– Упирается в Мемориальный мост, правильно?
– Это просто скоростная трасса.
– Что, нет никаких домов? Должны же быть хоть какие-нибудь дома.
– Есть только одно-единственное строение. Довольно большое. В паре сотен ярдов к востоку.
– И что же это?
– Пентагон, – ответил коллега. – Фролих, это фальшивый адрес. На одной стороне бульвара Вашингтона находится Арлингтонское кладбище, а на другой – Пентагон. Это все. Больше ничего нет. Такого номера дома – сто – не существует. Там вообще нет никаких частных почтовых адресов. Я проверил в Почтовой службе. А индекс принадлежит Министерству сухопутных войск, которое располагается в Пентагоне.
– Прекрасно, – вздохнула Фролих. – Ты сообщил об этом в банк?
– Конечно нет. Сама велела мне быть осторожнее.
– Спасибо. Ну а мне, видимо, придется начинать все сначала.
– Возможно, что и нет. Очень странный счет, Фролих. На нем лежит шестизначная сумма, просто лежит и все, процентов не начисляется. Клиент получает доступ к счету только через «Вестерн юнион». Причем лично в банке никогда не появляется. Обо всем договаривается по телефону. Называет пароль, и банк переводит деньги через «Вестерн юнион» туда, куда он укажет.
– Не на карту?
– Никаких карт. И чековых книжек тоже.
– И исключительно через «Вестерн юнион»? Никогда о таком не слышала. Есть ли история операций по счету?
– Операции были по всей стране – буквально. В сорока штатах за пять лет. Нерегулярные пополнения, множество грошовых снятий, и всё в офисах «Вестерн юнион», как в медвежьих углах, так и в больших городах.
– Очень странно.
– Вот и я говорю.
– Ты можешь что-нибудь сделать?
– Уже сделал. Как только этот клиент позвонит в банк, оттуда сразу перезвонят мне.
– А ты перезвонишь мне?
– Возможно.
– Он обращается в банк с какой-то периодичностью?
– В общем-то, нет. В последнее время максимальный интервал составлял несколько недель. Бывало, появлялся каждые несколько дней. По понедельникам чаще. В выходные банки не работают.
– Выходит, сегодня мне может повезти.
– Конечно, – сказал коллега. – Вопрос в том, может ли повезти мне?
– Не настолько, – ответила Фролих.
Менеджер клуба наблюдал за тем, как Ричер входит в холл мотеля, где остановился. Потом скрылся в продуваемой ветром боковой улочке и набрал номер на мобильном телефоне. Прикрыл динамик ладонью и негромко заговорил, с должным почтением стараясь кого-то в чем-то убедить, хотя в голосе его слышалась тревога.
– Потому что он относится ко мне неуважительно, – ответил он на какой-то вопрос. – Сегодня было бы неплохо. – Это уже был ответ на другой. – Как минимум двоих, – прозвучал ответ на последний вопрос. – Этот парень настоящий амбал.
У стойки регистрации мотеля Ричер разменял один из оставшихся у него долларов на четвертаки и направился к телефону-автомату. По памяти набрал номер своего банка, назвал пароль и попросил перевести до конца рабочего дня в отделение «Вестерн юнион» в Атлантик-Сити пятьсот баксов. Потом отправился в свой номер, оторвал со всех обновок бирки и переоделся. Рассовал по карманам все, что было в летней одежде, саму эту одежду отправил в мусор и осмотрел себя в длинном зеркале с обратной стороны дверцы шкафа. «Осталось отрастить бороду, надеть темные очки – и можно идти хоть до самого Северного полюса», – подумал он.
О предполагаемом переводе денег Фролих узнала одиннадцать минут спустя. Она на секунду закрыла глаза, торжествующе сжала кулаки и достала с полки за спиной карту Восточного побережья. Ехать придется часа три, если, конечно, не помешают пробки. Можно успеть. Она схватила пальто, сумку и побежала в гараж.
С час Ричер просидел в номере, а потом вышел на улицу, чтобы проверить теплоизоляционные свойства нового пальто. Когда-то давно это называлось полевыми испытаниями. Он направился на восток, к океану, как раз против ветра. Ричер скорее почувствовал, чем увидел, что за ним кто-то идет. Подал признаки жизни чувствительный буравчик в районе поясницы. Ричер замедлил шаг и глянул в витрину магазина, как в зеркало. Ярдах в пятидесяти за спиной уловил какое-то движение. Далековато, подробностей не разглядеть.
Он двинулся дальше. Пальто оказалось добротным, но следовало бы обзавестись и шляпой. Впрочем, это было понятно с самого начала. Приятель, сделавший то самое замечание насчет теплой одежды, утверждал также, что половина всех тепловых потерь человека происходит через макушку – сейчас Ричер отчетливо ощущал это. Холодный ветер трепал волосы, глаза слезились. В ноябре на побережье Джерси не помешала бы вязаная шапка военного образца. Он сделал мысленную заметку: по дороге обратно из офиса «Вестерн юнион» поискать армейские магазины. По личному опыту он знал, что они часто располагались в тех же районах города.
Ричер дошел до дощатого настила и зашагал на юг, ощущая все тот же зуд в пояснице. Он резко обернулся, но ничего не увидел. Затем двинулся на север, в ту сторону, откуда начал путь. Доски под ногами были очень крепкие. На них указывалось, что они сделаны из какой-то особой твердой древесины, самой твердой из всех, какие можно отыскать в лесах мира. Легкий зуд в пояснице все не проходил. Ричер повернулся и вывел своих невидимых преследователей к центральному причалу. Сооружение было старинное, хорошо сохранившееся. Во всяком случае, Ричеру казалось, что причал выглядит так же, как и тогда, когда его только построили. Кругом было безлюдно, что при такой погоде неудивительно, и это лишь усиливало ощущение нереальности. Словно он разглядывал фотографию архитектурного памятника в учебнике истории. Однако кое-какие из маленьких старинных киосков были открыты, и в одном из них даже можно было купить кофе в современном пластиковом стаканчике. Ричер взял большую порцию без молока: на это ушли все оставшиеся деньги, зато напиток его согрел. Прихлебывая кофе, он дошел до конца причала. Выбросил стаканчик в урну и некоторое время стоял и смотрел на серый океан. Потом повернулся, направился к берегу и тут увидел двух идущих навстречу мужчин.
Ребята были размером что надо – не очень высокие, но широкоплечие. Одеты одинаково – в синие бушлаты и серые джинсы. Оба в вязаных серых шапках, плотно облегающих крупные головы. Сразу ясно: прекрасно знают, как надо одеваться в здешнем климате. Руки держат в карманах, поэтому насчет перчаток сказать что-либо затруднительно. Карманы бушлатов располагались довольно высоко, так что локти у незнакомцев торчали в стороны. Обуты парни были в тяжелые ботинки – такие носят сталевары или портовые грузчики. Оба казались слегка кривоногими; впрочем, может, они просто изображали развязную походку, стараясь нагнать на него страху. На лбу у обоих виднелись небольшие рубцы. Всем своим видом незнакомцы напоминали персонажей полувековой давности – ярмарочных борцов или громил с судоверфей. Ричер оглянулся: за спиной никого вплоть до самой Ирландии. Поэтому он просто остановился. И преспокойно прислонился спиной к перилам.
Футов за восемь до Ричера мужчины остановились и уставились на него. Ричер сжал кулаки, чтобы проверить, не слишком ли замерзли пальцы. Восемь футов – выбор расстояния любопытный. Значит, прежде чем сцепиться, они собираются поговорить. Ричер пошевелил пальцами на ногах, напряг мышцы икр, потом бедер, спины и плеч. Наклонил голову влево-вправо, потом немного назад, чтобы расслабить шею. Сделал вдох через нос. Ветер дул ему прямо в спину. Парень слева вынул руки из карманов. Перчаток на них не было. И либо у него артрит, либо в каждом кулаке по стопке четвертаков.
– У нас для тебя сообщение, – сказал он.
Ричер посмотрел на перила причала и раскинувшийся за ними океан. Поверхность его была серого цвета, ветер гнал приличную волну. Вода, скорее всего, ледяная. Побросать их туда было бы равносильно убийству.
– От менеджера ночного клуба, что ли? – спросил он.
– От его людей, да.
– А что, у него есть свои люди?
– Это Атлантик-Сити, – сказал переговорщик. – Так что у него есть свои люди, само собой.
Ричер понимающе кивнул:
– Дай угадаю. Я, значит, должен уехать из этого города, свалить отсюда, слинять, как можно быстрее смотаться и носа больше сюда не показывать, забыть, что я вообще здесь когда-то бывал.
– А у тебя котелок ничего, варит.
– Просто умею читать чужие мысли, – сообщил Ричер. – Работал когда-то в ярмарочном балагане. Прямо рядом с бородатой дамой. А вы-то сами разве не оттуда? Через три шатра от моего – вывеска «Самые уродливые близнецы в мире»?
Теперь руки из карманов вынул тот, что справа. Костяшки пальцев и у него, видно, поражены артритом, а может, в кулаках тоже зажато по стопке четвертаков. Ричер улыбнулся. Как ему все-таки нравятся эти стопки четвертаков в кулаках! Старая добрая техника. Выходит, огнестрельного оружия у них нет. Кому понадобятся монеты, если в кармане есть пистолет?
– Мы не хотим причинить тебе никакого вреда, – сказал тот, что справа.
– Но ты должен отсюда убраться, – добавил тот, что слева. – Нам не нужно, чтобы кто-то вмешивался в экономические процессы этого города.
– Так что пойди простым путем, – сказал тот, что справа. – Давай мы проводим тебя до автобусной станции. А то ведь и старики тоже могут пострадать. И не только в смысле финансов.
Ричер услышал в голове абсурдное сейчас наставление из детства, голос матери произнес: «Пожалуйста, не надо драться в новой одежде». Потом раздался голос инструктора по самообороне без оружия в учебном лагере: «Бей быстро, бей сильно, бей много». Он подвигал плечами под пальто, немного размял их. И вдруг почувствовал огромную благодарность к женщине в магазине, убедившей его взять пальто на размер побольше. Он смотрел на парней, и в глазах его не было ничего, кроме искорок легкого веселья и абсолютной уверенности в себе. Он немного сдвинулся влево. Они проделали то же самое. Он приблизился к ним, уменьшив треугольник, образованный их телами. Поднял руку и пригладил растрепанные ветром волосы.
– Вам бы лучше просто уйти, – посоветовал Ричер.
Но они его не послушались; впрочем, иного он и не ждал. На вызов они ответили тем, что слегка надвинулись на него, совсем незаметно, лишь легким движением мышц перенеся вес тела вперед. «Надо бы им похворать в больнице с недельку, – подумал он. – Травма скулы, скорее всего… Резкий удар, вдавленный перелом, возможно, временная потеря сознания, потом сильная головная боль. Впрочем, ничего уж очень серьезного». С очередным порывом ветра Ричер правой рукой отвел волосы за левое ухо, высоко подбросив локоть. И замер в том же положении, словно его осенила какая-то мысль.
– Ребята, а вы умеете плавать? – спросил он.
Чтобы не бросить в этот момент взгляд в сторону океана, требовалось поистине сверхчеловеческое самообладание. Но его соперники не были сверхлюдьми. Словно роботы, оба одновременно повернули голову. Правого парня Ричер двинул в лицо поднятым локтем, затем снова вскинул его и ударил левого, когда тот повернулся на хруст ломающихся костей приятеля. Здоровяки рухнули на доски, стопки четвертаков рассыпались, и монеты покатились в разные стороны, завертелись на месте серебристыми кружочками, сталкиваясь и падая, какая орлом, а какая решкой. Закашлявшись от жгучего холода, Ричер прокрутил в голове всю сцену: два мордоворота, две секунды, два удара – и игра закончена. Есть порох в пороховницах. Он еще постоял, тяжело дыша и вытирая со лба холодный пот. А потом зашагал прочь. Сошел с причала на дощатый настил и отправился на поиски отделения «Вестерн юнион».
Адрес Ричер отыскал в телефонной книге мотеля, но вообще он ему не требовался. Отделение «Вестерн юнион» можно было легко найти, лишь положившись на собственное чутье. На интуицию. Метод совсем прост: стоишь на углу улицы и спрашиваешь себя, куда сейчас лучше свернуть, налево или направо? Потом сворачиваешь в нужную сторону и уже совсем скоро попадаешь в необходимый район, а затем видишь и офис. Рядом с этим отделением, прямо перед дверью, возле пожарного гидранта, был припаркован «шевроле-субурбан», не старше двух лет. Черного цвета, с тонированными стеклами, безукоризненно чистый и сияющий лаком. На крыше три короткие антенны ультравысокой частоты. За рулем женщина. Ричер бросил на нее быстрый взгляд, потом еще один. Светловолосая, лицо спокойное, и в то же время видно, что в любую секунду готова решительно действовать. Рука высунута из окна – что-то в этом жесте привлекло его внимание. Симпатичная, тут и говорить нечего. Есть в ней нечто притягательное. Он отвел взгляд, зашел в офис и забрал деньги. Сунул купюры в карман, вышел и увидел, что женщина уже выбралась из машины, стоит прямо напротив него и смотрит в глаза. Смотрит так, словно сверяет то, что видит, с неким мысленным образом. Знакомый взгляд. На него уже раз или два так смотрели.
– Джек Ричер? – спросила она.
Ричер на всякий случай порылся в памяти: не хотелось бы ошибиться, хотя вряд ли. Короткие светлые волосы, большие глаза смотрят прямо на него, держится со спокойной уверенностью. Такую женщину он бы запомнил. Это как пить дать. Но нет, он ее не помнит. Следовательно, раньше никогда не видел.
– Вы, наверное, были знакомы с моим братом, – сказал Ричер.
Кажется, она удивилась и вместе с тем немного обрадовалась. Но слов в ответ не находила.
– Я понимаю, – продолжил он. – Когда человек так на меня смотрит, ему кажется, что мы с братом очень похожи и в то же время очень разные.
Она все еще молчала.
– Приятно было познакомиться, – сказал он и двинулся прочь.
– Погодите, – окликнула она.
Он повернулся.
– Нам надо поговорить. Я вас искала.
– Можно поговорить в машине, – кивнул он. – А то от холода у меня задница скоро отвалится.
Еще секунду она стояла неподвижно, не сводя глаз с его лица. Затем вдруг встрепенулась и открыла перед ним пассажирскую дверцу:
– Прошу вас.
Он забрался в машину, а она обошла капот и села со своей стороны. Завела двигатель, но только для того, чтобы включить печку; машина продолжала стоять на месте.
– Я очень хорошо знала вашего брата, – сказала она. – Мы с Джо когда-то встречались. Вообще-то, больше чем просто встречались. Какое-то время у нас все было очень серьезно. Перед тем, как он погиб.
Ричер молчал. Щеки женщины вспыхнули.
– Ну да, очевидно, что перед этим, – сказала она. – Глупость сморозила.
Она замолчала.
– Когда? – спросил Ричер.
– Вместе мы были два года. А за год до того, как это случилось, расстались.
Ричер кивнул.
– Меня зовут М. Э. Фролих, – представилась она.
В воздухе повис невысказанный вопрос: «Говорил ли он когда-нибудь обо мне?» Делая вид, что ее имя для него что-то значит, Ричер снова кивнул. Но это было не так. «Никогда про тебя не слышал, – подумал он. – К сожалению… наверное».
– Так вас, значит, зовут Эмми? Как телевизионная премия?
– М. Э., – поправила она. – Все меня называют по инициалам.
– А что за ними стоит?
– Не скажу.
– А Джо как вас называл? – после паузы спросил Ричер.
– Фролих, – ответила она.
– Ну да, это на него похоже, – кивнул Ричер.
– Мне все еще очень его не хватает, – призналась она.
– Мне, думаю, тоже, – сказал Ричер. – Так вы хотели поговорить о Джо или о чем-то другом?
Она помолчала еще секунду. Потом встряхнулась, словно пытаясь унять невидимую другим дрожь, и перешла к делу.
– И про Джо тоже, – ответила она. – Впрочем, главным образом еще кое о чем.
– Выкладывайте.
– Хочу предложить вам работу. По своего рода как бы посмертной рекомендации Джо. Я довольно много про вас знаю. Он часто о вас со мной говорил.
Ричер кивнул.
– И что за работа?
Фролих снова сделала паузу и для начала осторожно улыбнулась.
– Эту фразу я даже репетировала, – призналась она. – Пару раз.
– Так позвольте мне ее услышать.
– Я хочу, чтобы вы убили вице-президента Соединенных Штатов.
Глава 2
– Прекрасная фраза, – сказал Ричер. – И предложение любопытное.
– Что скажете? – спросила Фролих.
– Нет, – ответил он. – На данный момент, думаю, это во всех отношениях самый надежный ответ.
Она снова улыбнулась, все так же несколько неуверенно, и взяла сумку.
– Позвольте я покажу вам свое удостоверение личности, – сказала она.
– Нет нужды, – покачал головой Ричер. – Вы работаете в Секретной службе США.
Она посмотрела ему в глаза:
– А вы быстро соображаете.
– Догадаться об этом нетрудно, – сказал он.
– Правда?
Ричер кивнул. Потрогал правый локоть. На нем явно образовался синяк.
– Джо ведь тоже работал там, – объяснил он. – Я прекрасно знаю его характер: вероятно, он пропадал в офисе и, как человек застенчивый, встречаться мог только с коллегой, а иначе знакомство просто бы не состоялось. К тому же у кого еще двухлетний «субурбан» бы так блестел, если не у того, кто работает на правительство? И кто еще припарковался бы рядом с пожарным гидрантом? Ну и только сотрудник Секретной службы способен столь успешно отследить меня по банковским операциям.
– Да, вы быстро соображаете, – повторила она.
– Спасибо, – ответил он. – Но я что-то не вижу связи между Джо и вице-президентом. Он работал не в службе охраны Белого дома, а в отделе финансовых преступлений.
– Мы все начинаем в отделе финансовых преступлений, – кивнула она. – Исполняем свой долг как борцы с фальшивомонетчиками. Джо как раз возглавлял эту борьбу. Да, вы правы, мы познакомились в офисе. Но тогда встречаться со мной он не стал. Сказал, что это неправильно. А я давно планировала перевестись в службу охраны, и как только смогла, мы начали встречаться.
Она снова замолчала и опустила взгляд на сумку.
– И что дальше? – спросил Ричер.
– Однажды ночью он сказал мне одну вещь. – Фролих подняла голову. – Я тогда была до работы жадной, честолюбивой – ну знаете, только что пришла на новое место и все такое. Постоянно пыталась разобраться, можно ли что-то улучшить в нашей системе. Мы с Джо дурачились, и он сказал, что единственный реальный способ проверить это – нанять совершенно постороннего человека и поставить перед ним цель. Чтобы посмотреть, возможно ли ее достичь в принципе, понимаете? Он назвал такую проверку «аудитом безопасности». Я спросила, что за человек это может быть. И он ответил: «Мой младший брат». Мол, если кто и способен на такое, то только он. Ваш образ у него вышел довольно пугающим.
– Очень похоже на Джо, – улыбнулся Ричер. – Совершенно безумная затея.
– Вы так считаете?
– Джо был парень толковый, но иногда ему в голову приходило что-то совсем идиотское.
– Почему? Что в этой идее идиотского?
– А потому, что, если вы завербуете чужака, надо будет лишь посидеть и подождать, пока он нападет. Что-то уж слишком просто.
– Да вовсе нет, идея была в том, чтобы человек действовал анонимно, никого не предупреждая. Как сделала вот сейчас я, например: про вас абсолютно никому ничего не известно, одной только мне.
– Ладно, – кивнул Ричер, – может, идея не такая и идиотская.
– Он был уверен, что иного способа нет. Знаете, как бы упорно мы ни работали, мы всегда мыслим стереотипами. А Джо считал, что мы должны быть готовы к проверке неожиданным вызовом извне.
– И он предложил мою кандидатуру?
– Сказал, что вы для этого подходите идеально.
– Тогда зачем вы так долго ждали? Ваш разговор состоялся как минимум шесть лет назад. Неужели все шесть лет меня разыскивали?
– Это было восемь лет назад, – уточнила Фролих. – В самом начале наших отношений и сразу после того, как я получила разрешение на перевод. А отыскала я вас всего за один день.
– Выходит, и вы быстро соображаете, – отметил Ричер. – И все-таки почему ждали восемь лет?
– Потому что теперь я начальник. Четыре месяца назад меня назначили руководителем группы охраны вице-президента. Я по-прежнему честолюбива и хочу выполнять свои обязанности как можно лучше, мне по-прежнему важно, что мы делаем правильно, а что нет. Поэтому я решила последовать совету Джо – теперь, когда отвечаю за все сама. Решила провести аудит безопасности. А вас мне, так сказать, порекомендовали. Много лет назад, причем рекомендовал человек, которому я всецело доверяла. И вот я здесь, перед вами и хочу спросить: согласны ли вы на сотрудничество?
– Не хотите ли выпить со мной чашку кофе?
На лице Фролих мелькнуло удивление, как будто в повестке дня никакого распития кофе у нее не стояло.
– Ответить на мой вопрос надо срочно, – предупредила она.
– Для кофе не может быть ничего срочного, – парировал он. – Так подсказывает мой опыт. Отвезите меня в мотель, и пойдем в бар в полуподвале. Кофе там приличный и еще очень темно. Для такого разговора будет в самый раз.
В приборной панели правительственного автомобиля была встроенная навигационная система, и Ричер с любопытством наблюдал, как Фролих запускает ее и из длинного списка возможных пунктов назначения в Атлантик-Сити выбирает адрес мотеля.
– Я мог бы и сам подсказать, где он находится, – заметил он.
– Да я уже привыкла к этой штуковине, – отозвалась она. – Она даже разговаривает со мной.
– Вообще-то, я тоже не собирался объяснять вам дорогу жестами, – сказал он.
Она улыбнулась и вырулила на проезжую часть. Машин на улице было немного. Опускались вечерние сумерки. Все так же задувал ветер. В казино, возможно, дела будут идти неплохо, но вот набережные, пирсы и пляжи в ближайшие полгода, скорее всего, ждет тишина. Ричер тихо сидел рядом с Фролих, наслаждался теплом обогревателя и думал о ней и об умершем брате. Потом ни о чем не думал, просто смотрел, как она ведет. Получалось у нее хорошо. Она остановилась у дверей мотеля, заглушила мотор, он провел ее внутрь, и они спустились на несколько ступенек в бар. Воздух здесь оказался затхлый и какой-то липкий, зато было тепло, а за барной стойкой стояла кофемашина. Он указал бармену на нее, потом на себя и Фролих, и тот занялся своим делом. Ричер скользнул в угловую кабинку и прислонился спиной к виниловой обивке, сев так, чтобы видеть весь зал. Старая привычка. У Фролих явно были те же привычки, потому что она повторила все в точности то же самое – в итоге они оказались бок о бок. Их плечи почти соприкасались.
– Вы очень на него похожи, – произнесла она.
– В чем-то, да, – отозвался он. – А в чем-то и нет. Например, я все еще живой.
– Вас не было на похоронах.
– Время смерти он выбрал неподходящее.
– И голоса у вас похожи.
– У братьев так часто бывает.
Бармен принес кофе на испачканном пивом пробковом подносе. Две чашки с черным кофе, два пластиковых стаканчика порошкового молока и бумажные пакетики с сахаром. Две дешевые ложечки из нержавеющей стали.
– Людям он нравился, – сказала Фролих.
– Ну да, думаю, парень он был нормальный.
– И это все, что вы можете сказать?
– Считайте, что я, как брат, похвалил его.
Он приподнял чашку и убрал с блюдца молоко, сахар и ложечку.
– Вы пьете кофе без молока, – отметила Фролих. – Как и Джо.
Ричер кивнул.
– Никак не укладывается в голове: я всегда был для него младшим братом, а теперь на три года его старше.
– Понимаю. – Фролих отвела взгляд. – Он просто перестал существовать, а земля по-прежнему вертится. Она должна была измениться, хотя бы чуть-чуть.
Она отпила кофе. Черный, без сахара. «Как и Джо».
– А кроме него, никому больше не приходило это в голову? – спросил Ричер. – Для аудита безопасности использовать постороннего человека?
– Нет, никому.
– Секретная служба – довольно старая организация.
– И что?
– А то, что я хочу задать вам один резонный вопрос.
Она кивнула:
– Президент Линкольн подписал указ об организации нашей службы четырнадцатого апреля тысяча восемьсот шестьдесят пятого года, сразу после обеда. А вечером отправился в театр, и там его убили.
– Ирония судьбы.
– Это мы сейчас понимаем. Но тогда задача службы состояла только в борьбе с фальшивомонетчиками. Потом в тысяча девятьсот первом году убили Мак-Кинли, и власти решили, что кто-то должен постоянно следить за президентом, – эту работу поручили нам.
– Потому что до тридцатых годов ФБР не существовало.
– На самом деле существовал ранний его вариант под названием Управление главного инспектора, – покачала головой Фролих. – Эта контора была основана в тысяча девятьсот восьмом. А в тысяча девятьсот тридцать пятом ее переименовали в ФБР.
– Джо наверняка знал все эти формальности.
– Кажется, именно он и рассказал мне об этом.
– Еще бы. Он любил углубляться в историю.
Фролих явно сделала над собой усилие, чтобы снова не замолчать.
– Вы, кажется, хотели задать мне какой-то резонный вопрос? – спросила она.
– Впервые за сто один год существования Секретной службы вы хотите воспользоваться услугами постороннего, и причина, должно быть, кроется не только в вашем перфекционизме?
Она хотела было ответить, но осеклась на полуслове. Повисла пауза. Ричер понял, что Фролих решила не говорить ему правду. Почувствовал это по движению ее приподнявшегося плеча.
– На меня очень давят, – произнесла она. – В профессиональном плане, как вы понимаете. Многие ждут не дождутся, когда я напортачу. Я должна предусмотреть все.
Ричер не отвечал. Ждал продолжения. Лжецы всегда приукрашивают.
– Меня назначили на должность не сразу, перед начальством был трудный выбор, – сказала она. – Женщин не так уж часто ставят во главе целой команды. Фактор пола у нас, как и везде, думаю, играет большую роль – так, впрочем, было всегда. Кое-кто из моих коллег так и остался чуточку неандертальцем.
Он кивнул. Но ничего не сказал.
– Я все время об этом думаю, – продолжила она. – И должна положить этому конец.
– О каком вице-президенте идет речь? – спросил он. – Новом или старом?
– О новом, – сказала она. – О Бруке Армстронге. Избранном, но, строго говоря, еще не вступившем в должность. Руководить группой его охраны меня назначили, когда он еще был только участником гонки. Конечно, в таких случаях надеешься работать и дальше, так что мы, можно сказать, тоже участвуем в выборах. Наш человек побеждает – мы остаемся на коне. Проигрывает – мы снова в пехоте.
– Так вы за него голосовали? – улыбнулся Ричер.
Она не ответила.
– А что еще Джо тогда сказал обо мне? – спросил он.
– Что вы с удовольствием примете вызов. Что вы из кожи будете лезть вон, но решение найдете. Еще сказал, что вы изобретательны и отыщете три или даже четыре способа справиться с этой задачей. Что мы у вас многому научимся.
– И что вы на это ответили?
– Не забывайте: разговор произошел восемь лет назад. Я тогда, наверное, была слишком высокого о себе мнения. Заявила, что вы и близко к цели не подберетесь.
– А он что?
– А он сказал, что эту ошибку делали многие.
– Восемь лет назад я еще служил в армии, – пожал плечами Ричер. – Был, наверное, тысячах в десяти миль отсюда и по уши в дерьме.
– Джо об этом знал, – кивнула Фролих. – Мы говорили теоретически.
– Но сейчас, похоже, вопрос вышел за рамки теории. – Он посмотрел ей в глаза. – Спустя восемь лет вы решили воплотить идею. А я все еще гадаю почему.
– Я же говорила, теперь я отвечаю за все сама. На меня давят, и я должна хорошо себя проявить.
Он промолчал.
– Ну что, подумаете над моим предложением? – спросила Фролих.
– Об Армстронге я мало что знаю. Никогда о нем раньше не слышал.
– О нем никто раньше не слышал, – кивнула она. – Выскочил как черт из табакерки. Младший сенатор из Северной Дакоты, стандартного образца семьянин, женат, взрослая дочь, заботится о больной матери-старушке, которая живет далеко, на государственном уровне никогда никакого влияния не имел. Для политика человек неплохой. Лучше, чем большинство. Лично мне он пока очень нравится.
Ричер кивнул, но промолчал.
– За работу мы вам, конечно, заплатим, – сказала Фролих. – Это не проблема. Ну, знаете, как профессионалу – в разумных пределах, конечно.
– Деньги меня не очень интересуют, – отозвался Ричер. – И работу я не ищу.
– Тогда могли бы вызваться добровольцем.
– Я был солдатом. Солдаты ничего не делают добровольно.
– Джо говорил про вас совсем другое. Говорил, что вы занимались многими вещами.
– Я не люблю работать по найму.
– Что ж, если вам не нужна плата, мы возражать, конечно, не станем.
– Если выполнять такую задачу как следует, думаю, будут расходы, – помолчав, сказал Ричер.
– Естественно мы все возместим. Все, что потребуется. Официально и честно, но потом.
– И что же именно требуется сделать? – Он опустил взгляд на стол.
– Во-первых, мне нужны именно вы. Во-вторых, нужно, чтобы вы поставили себя на место наемного убийцы. Внимательно изучили нашу систему со стороны. Нашли слабые места. Доказали, что Брук уязвим, привязав все ко времени, датам, местам. Могу начать с информации о нашем расписании, если хотите.
– Вы всем убийцам предлагаете такую информацию? Если уж что-то делать, так делать по-настоящему, вы так не считаете?
– Хорошо, – согласилась она.
– Вы до сих пор думаете, что к Армстронгу никто близко не подберется?
Свой ответ Фролих обдумывала тщательно, секунд десять.
– В общем-то, да, думаю. Мы очень много над этим работаем. Мне кажется, у нас все под контролем.
– Значит, вы считаете, что Джо тогда ошибался?
Она не ответила.
– Почему вы расстались? – вдруг спросил он.
– Это личное. – Она на секунду отвела взгляд и покачала головой.
– Сколько вам лет?
– Тридцать пять.
– Значит, восемь лет назад вам было двадцать семь.
– А Джо – почти тридцать шесть. – Она улыбнулась. – Старик, можно сказать. Тот день его рождения мы праздновали вместе. И тридцать седьмой тоже.
Ричер слегка отстранился и снова заглянул ей в глаза. «У Джо был неплохой вкус», – подумал он. Фролих и вблизи оказалась очень хороша собой. Да и пахло от нее приятно. Чудесная кожа, прекрасные глаза, длинные ресницы. Красивые скулы, маленький прямой нос. Выглядит гибкой и сильной. Да, хороша, что уж тут говорить. Интересно, каково это – обнимать ее, целовать? Ложиться с ней в постель? Он представил, как Джо задавался теми же вопросами, когда она только появилась в отделе, которым он руководил. И в конце концов брат узнал ответы. Молодец Джо.
– Кажется, я забыл тогда отправить ему поздравительную открытку, – сказал Ричер. – И в другой раз тоже.
– Вряд ли он обиделся.
– Мы с ним были не очень близки, – признался Ричер. – Сам не знаю почему.
– Он вас любил, – возразила она. – И ясно это показывал. Часто вас вспоминал. Даже по-своему гордился вами.
Ричер промолчал.
– Так вы мне поможете? – спросила она.
– Расскажите, каким он был? В смысле, как начальник.
– Потрясающий. Суперзвезда в профессии.
– А как ваш парень?
– Тоже весьма неплох.
Ричер ничего не сказал. Наступило долгое молчание.
– Где были вы с тех пор, как ушли со службы? – спросила Фролих. – Об этом нет никаких документов.
– Так и задумывалось, – ответил Ричер. – Я предпочитаю держаться особняком.
