Юлия (Ли) Ода
В пепел. Академия
– Не замечал раньше, чтобы оно было еще и целебно.
– О! – Дари заметно оживился. – А давай потом проверим? На мне. Столь ли исцеляюща любовь нашей Фэл, или это просто совпало…
– Пепел, – даже одной рукой Роши ухватил его за грудки так, что ткань затрещала, – если ты хотя бы попытаешься…
– Сдурел?! – освободил тот собственные лацканы и аккуратно их расправил. – Вчера на ужин было что-то настолько ядовитое? Тогда я уже перестаю жалеть, что его пропустил.
– Я тебя предупредил! – Трясти его Красавчик перестал, но тон не изменился ни капли. Как и злой прищур.
– Ага, – Дари оценил этот расклад и задумался всерьез. – Я понял. Вернее, не понял. Ты ли это?
– Я. Тебя. Предупредил.
– Не, ну это я услышал, оторвать ты мне пытался воротник, а не уши…
– Я тебе все на хрен оторву, если хотя бы попытаешься протянуть к ней лапы!
– Эк тебя пробрало… – Пепел наконец поверил в невозможное. – А у нее ты спросил? Может, ей как раз мои лапы милее?..
Отскочить он успел лишь чудом, кулак просвистел в миллиметре от его скулы.
– Демоны! Нокс, ты вконец охренел? Да не нужна мне твоя зазноба. Ну хочешь, поклянусь?
– Клянись!
Голос у него был таким, что ерничать дальше Пепел не рискнул. Сложил пальцы, как принято у рессов, и отмахнул ритуальный жест:
– Клянусь.
– Адовы демоны. – Братца отпустило прямо на глазах. – Не знаю, что на меня нашло.
– Ага. Зато я знаю. – Дари задумчиво почесал нос. – Разок что-то такое уже видел. Тогда, правда, все закончилось неплохо, но в твоем случае я бы на это ставить не стал. Она же…
– Я в курсе, кто она!
– И кем она может оказаться, тоже сообразил? В связи с этими малопонятными танцами вокруг нас?
Получив вместо ответа лишь упрямое молчание, Пепел вздохнул:
– Н-да. Вляпался ты, Красавчик, вот что я тебе скажу. Но кто бы мог подумать, а? Именно про тебя? Ладно, пошли уж, жертва любовного томления, пока не свалился тут где-нибудь посреди коридора. Когда вдруг закончится волшебное действие исцеляющего прикосновения прекрасной рессы Фаэлин…
Госпиталя как такового в академии не было – этим емким словом называли несколько смежных комнат, приспособленных для оказания первой помощи. Именно туда, в случае чего, можно было упечь какого-нибудь нерасторопного кадета, пострадавшего во время тренировок, – на радость всему факультету военной медицины: именно они в случае необходимости исполняли роль персонала. Как раз в связи с последним среди курсантов прижилось еще более емкое прозвище – вивисекторская.
Сегодня роль жертвы предстояло изображать Роши Ноксу, и ликование по этому поводу среди медиков было непритворным. С учетом того, что он побывал в постели доброй половины женской части факультета и нажил соперников среди недоброй половины мужской. Изгаляться над столь редким экземпляром выпало четвертому курсу во главе с деканом.
Едва увидев рессу Эрселин, Пепел не на шутку напрягся, но быстро сообразил, что зря. Декан отнеслась к нечаянному пособию по хирургии как к родному, если не лучше: все-таки настолько серьезные ранения доставались им нечасто. Процессом штопки руководила она лично, но десяток швов, наложенных на порез, по справедливости разделили на весь курс, чтобы каждому досталось хотя бы причаститься.
– У вас высокий болевой порог, Нокс, – выдала она, наблюдая за не слишком умелыми, но старательными попытками кадета Нэт Хотри завязать правильный узел на нити. Руки у девушки тряслись в том числе и потому, что это как раз в ее постели давеча чуть было не застукали Красавчика.
– Д-да, – не стал вдаваться в подробности Роши, опасаясь, что может подставить Фэл.
– Удачно для вас, – кивнула декан. – Но настоечку храмового корня все равно прихватите: к ночи наверняка разболится.
Не меньше внимания и заботы досталось и отбитой заднице кадета Равеслаута. Пострадавшая часть организма немедленно получила квалифицированный осмотр, компресс и какую-то вонючую, но действенную мазь – саднить перестало сразу же.
– И что думаешь? – озадаченно поинтересовался Роши, как только они вырвались из вивисекторской и отгородились от нее закрытой за собой дверью. – По поводу Эрс?
– Не знаю. – Пепел был озадачен не меньше. – Со своей десяткой нюха я не почуял ни хрена. А ты? Что тебе сказали твои двенадцать?
– Примерно то же самое, – пожал плечом Нокс. Через второе у него тянулась повязка, в которую уложили пострадавшую руку, и дергать им было неудобно. – Или в ней погибла дивная комедиантка, или мы что-то не так поняли.
– Н-да… Ну ладно, – смирился Дари. – Отложим попытки прояснить хоть что-то до ночной дегустации усилителя. А пока – рысью в столовую. Есть шанс, что там не все еще сожрали.
Глава пятая
Поздно вечером, как и договаривались, к Пеплу начали подтягиваться гости. Первой в дверь постучала кадет Фаон, и Дари, оказавшись наедине с девушкой, по идее, должен был почувствовать неловкость, если бы вообще знал, что это такое.
– Проходи, первой будешь, – пошире приоткрыл он створку, пропуская девушку в комнату, но оставаясь настороже: все-таки не вызывала она у него доверия, и мотивы ее он не понимал. – Располагайся. Как сможешь.
– Я думала, лордам здесь полагается что-то другое, – осмотрела она чахлую обстановку из узкой кровати, еще более узкого шкафа и приткнувшегося к стене стола, после чего устроилась на единственном стуле, придвинутом как раз к последнему.
– С чего бы? Если оно не полагается даже рессам, – удивился Пепел.
Но пометочку для себя сделал: или Фэл действительно за три года умудрилась не заглянуть ни к одному из лордов даже в гости, или она еще умнее, чем кажется.
Та молча пожала плечами и протянула руку к пузырьку, демонстративно выставленному на край столешницы.
– Это он?
– Да. Тоже усилитель, но другой. От которого рессы не будут дохнуть.
– Уверен?
– Нет, конечно, – удивился вопросу Пепел. – Зачем бы тогда испытывать?
– Желтый, – встряхнула она пузырьком. – А обычно розовый.
– Ну, извини, – развел он руками. – Многое пришлось менять.
– Но действовать будет?
– Вот сейчас и проверим.
Увы, но прямо сейчас вдруг стало не до усилителя.
Дверь в комнату распахнулась без всякого стука, с грохотом впечаталась в косяк и чуть было не захлопнулась обратно, остановленная в последний момент носком курсантского сапога. Вслед за сапогом к Пеплу бесцеремонно ввалилась сцепившаяся парочка.
– Тва-а-аю ж… – не удержавшись, прокомментировал Дари, как только сообразил, кто перед ним. Красавчик зачем-то пер к нему какую-то непонятную девицу. – Нокс, ты решил собрать здесь цветник со всей Шант Эли? Рехнулся?
Фэл тоже оценила это явление – спина у рессы неестественно выпрямилась. Впрочем, со второго, более пристального взгляда оказалось, что все наоборот: это девица тащит Роши. Но почему-то в комнату к Пеплу.
– Да что происходит? Ты кто?
Девушка подняла на него зеленые, чуть в рыжину глаза, и Дари охренел в очередной раз: на разбитой скуле у нее наливался кровоподтек.
– Рин. Помоги, – выдала она без паузы, на одном дыхании.
Первой пришла в себя Фаэлин. Соскочив со стула, та успела подхватить начавшего заваливаться Нокса с другой стороны и дотащить его до кровати – опрокинулся он уже туда. Причем опрокинулся со стоном, придушенным, но очень выразительным. Девица… как ее там… Рин выпрямилась и оказалась высокой, костлявой и вполне целой, если не считать ссадины на лице и стесанных костяшек. Странно. Последнее Пепел ожидал увидеть скорее уж у Красавчика. И увидел, как только перевел взгляд на его руки. А еще увидел пропитавшуюся кровью повязку. Рана, коллективно зашитая всем четвертым курсом, разошлась. Плохо, видать, шили.
– Что случилось, демоны вас задери!
– Да побили вот. – Девушка слизнула кровь с тыльной стороны ладони и покачнулась. – Из-за меня.
– Так, стоять! – Пепел успел поддержать ее до того, как крен стал действительно серьезным. – Нет, лучше сидеть.
И он подтолкнул ее в сторону кровати, в итоге чуть ли не силой усадив в ногах Нокса. Над тем уже вовсю хлопотала Фэл, начав почему-то со стягивания рубахи. Дари поржал бы, не будь ситуация настолько… острой. Рин же неудобно пристроилась на самый край, вздохнула, всхлипнула и… беззвучно заплакала. Совершенно беззвучно – слезы катились у нее по щекам словно сами по себе.
Пепел охренел. И растерялся. Никогда не думал, что способен на такое, но он впервые видел, чтобы плакали вот так. Присев перед ней, он попытался поймать взгляд девушки, почти не задумываясь, взял в руки узкие ладони и осторожно сжал, удивившись тому, насколько они твердые и жесткие.
– Все, Рин, все уже закончилось. Все теперь нормально. Сядь вот сюда, на кровать… Нормально сядь! – Он подхватил ее за талию и помог устроиться поудобнее, опираясь на стену. – Вот так. Если что – и Фэл заодно сможешь помочь.
– Нет, – с одного взгляда оценила та состояние неожиданной гостьи, – пусть в себя сначала придет. Сама справлюсь.
– Ну и ладно, – не стал спорить Пепел. Вместо этого он пальцами провел по щекам Рин, стирая слезы, и, подхватив прядку темных вьющихся волос, выбившуюся из косы, аккуратно заправил ей за ухо. – Легче теперь?
Та кивнула, и Дари снова, уже уверенно, завладел ее ладошками. Впрочем, вырываться девушка не спешила.
– Рассказывай, кто это был? – начал он, убедившись, что девушке и вправду полегчало.
– Гарлат, представь себе, – хрипло откликнулся вместо нее Роши. – И еще двое из его кодлы. Этот трофей я честно отбил у них. Ай! Фэл, цветочек, поосторожнее, а?
Пепел обернулся и хмыкнул, не удержавшись:
– Это ты, братец, поосторожнее. С выражениями. Мы, рессы, жуть какие злопамятные. И вообще злые.
– А то я не знаю. – Нокс тоже попытался ухмыльнуться, но получилось у него кисло. – Хотя, надо сказать, трофей и сам неплохо отбивался. На тот момент, когда подоспело подкрепление в лице меня, одного она уже сделала. Ну а потом мы уложили оставшихся и дали деру. Так, девочка?
Та опять кивнула и опять молча.
– Нет, Рин, – нахмурился Пепел, – говорить тебе придется, уж извини. Должны же мы знать, во что влезли благодаря этому рыцарю без страха и упрека. Поэтому выкладывай все. Кратко, но емко. Мы слушаем.
Краткий пересказ вышел действительно кратким. И емким.
Еще за ужином Рин договорилась с кадетом Гарлатом, что он ей кое-что передаст. Нет, ничего такого! Просто книжку. Редкую. С которой Рин никак не удавалось пересечься. Ну прям как назло, словно заговорил кто. А тут вдруг так удачно подвернулось: ей готовы были одолжить ее аж на неделю. И да, она ничего не заподозрила, повода не было. Даже когда местом встречи назначили совершенно безлюдный по вечерам проход к библиотеке. И даже когда вместо одного кадета увидела там троих – тоже не особо напряглась. Мало ли куда они собрались идти потом?
А вот когда ее стали хватать под руки и приглашать прогуляться «ну тут совсем недалеко», сообразила, во что вляпалась. И попыталась закричать. После чего ей заткнули рот и уже безо всяких намеков попытались куда-то утащить.
– Не понял, – и в самом деле не понял Пепел. – Они что, совсем рехнулись? Посреди академии? Вот так?
И, не получив ответа, продолжил сам:
– Это же не просто мгновенный вылет отсюда, это трибунал. И никакие отмазки не помогут.
– Угу. Если удастся доказать, – излишне спокойно откликнулась Фэл.
– А что тут доказывать? Достаточно Рин переступить порог ректорского кабинета и открыть рот… Черт! – До Пепла вдруг дошло, о чем она.
– Вот именно, – кивнула ресса. – Скандалы очень вредят девичьей чести и последующему замужеству. Даже больше, чем то… что их вызвало. Ну и трупы, в конце концов, обычно не слишком разговорчивы. Тоже как вариант.
– Да нет, – протянул он в сомнении. – Ну не до такой же степени они идиоты? Хотя думать об этом приятно, но, увы, случай не настолько клинический.
– Не знаю, как там про идиотов, – хрипло и прерывисто выдавая слова, вмешался Роши, – но не услышь я тот крик, сдается, для Рин все сложилось бы хре… плохо, в общем.
– Нет, – неожиданно откликнулась та. – Это был уже другой крик.
– А? – развернулся к ней Пепел.
– Просто, когда они меня потащили, я сначала не поверила и растерялась. А уже потом стала драться. И… Наверное, они этого не ждали. Я одного сильно приложила, вырвалась и вот тогда закричала. Всерьез.
– То есть, отбиваясь в одиночку от трех здоровых лбов, ты сумела вырубить одного из них? – Дари едва удержался от того, чтобы не почесать нос.
– Ну, кое-чему меня здесь научили. Только я не думала, что это будет так больно. – Она опять лизнула сбитые костяшки.
– Н-да… – Пепел еще не сообразил, как ко всему этому относиться, и вдруг спохватился: – Слушай, а ведь мы не с того начали. Знакомиться, вообще-то, принято по-другому. Так что… Леди, разрешите вам представить рессу Фаэлин Фаон.
Фэл сдержанно кивнула, на секунду оторвавшись от своего пациента, и получила примерно такой же кивок в ответ.
– Доблестный паладин, – продолжил Пепел, – положивший за вас… э-э… ну, что-нибудь положивший, – кадет Сарош Нокс. И, наконец, я, Эрдари Равеслаут, к вашим услугам. С кем имеем честь?
– Кадет Норин Сорвени. Первый курс инженерного факультета.
И тишина, накрывшая комнату на манер одеяла.
За секунду паузы Пепел успел сначала охренеть, потом прийти в себя и все-таки собраться с мыслями:
– Дочь лорда Сорвени?
«Тва-а-аю ж! Мало того, что к ним занесло единственную девушку железячников, так она еще оказалась дочерью одного из самых влиятельных лордов империи. Демоны, почему он раньше не сообразил, что за дама поступила в этом году в академию… Но как?! Представить себе подобное было нереально: леди Сорвени в Шант Эли. Бред как он есть».
– Да, – коротко согласилась Рин, ставя точку во всех этих метаниях.
Но зато теперь в голове у Пепла прояснилось, он начал наконец понимать ситуацию.
– Гарлат хотел тебя скомпрометировать? Чтобы с гарантией заполучить в качестве жены и пропуска к связям твоего отца?
– И его деньгам, – не стала спорить Рин. – Да, наверное, так и есть.
– Ну, насчет денег я бы не стал заявлять так категорично. Они вроде и сами не бедствуют.
– Пока нет.
– Ага, – почесал-таки нос Пепел. И повторился: – Ага. Похоже, какие-то новости прошли мимо меня.
– Это еще не новости. У них есть полгода, чтобы привести ситуацию в порядок. Отец так говорит.
– И как раз для этого им нужно крепко прихватить лорда Сорвени через тебя? Ладно. Главное я понял, принцесса, остальное после. Ты пока давай в себя приходи, а потом я тебя провожу. Чтоб уж без всяких случайностей. Хорошо?
Дождавшись кивка, Дари выпустил ее ладони так же осторожно, как взял, непроизвольно погладив напоследок. Девушка откинулась на стену и прикрыла глаза, а Пепел развернулся к Фэл. Ресса уже успела осмотреть все доступные ей части Красавчика и сейчас приступила к самому сложному – пыталась добраться до шва и понять, насколько там все плохо. Тот, не поднимая век, тяжело дышал, уже не пытаясь разговаривать.
– Что там? Сильно хреново? – Пепел не отрываясь следил за тем, как она сматывает последние витки бинта и склоняется над раной.
– Швы разошлись. Плюс еще несколько ссадин и ушибов. Ребра вроде целы. Но самое серьезное – болевой шок. Его дважды приложили прямо по руке, похоже, вполне сознательно. Боюсь, он сейчас потеряет сознание.
– Ну, так сними боль. Ты же ловец, нет? – Пепел испытующе глянул ей в глаза.
Девушка не возразила, но и подтверждать ничего не стала. Лишь чопорно добавила:
– Сделаю, что в моих силах.
Пепел видел, как тяжело ходят ребра Нокса, слышал, как со свистом вырывается дыхание сквозь стиснутые зубы, и этого ему оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя крайне нервно. И не особо морочиться, подбирая выражения:
– Так сделай уже, сиятельная ресса! Какого хрена возишься, а?
– Не могу, – через минуту отозвалась та. Казалось, Фэл дышит даже тяжелее Нокса.
– Почему?! Утром могла, а сейчас нет?
– Именно. – Она смотрела на него так, словно это лично Пепел был виноват в ее бессилии. – Никогда не умела контролировать свой дар. Даже предсказать, когда получится, а когда нет, невозможно. Утром вышло. Не знаю почему. Сейчас не выходит.
– Понял. – Пепел и в самом деле понял, почему за три года в академии никто так и не узнал, что она ловец. И немного расслабился хотя бы на этот счет. – Но как медик ты можешь ему помочь?
– Уже. Но это все, что можно было сделать здесь. За остальным придется доставить его в госпиталь.
– Заново шить нужно? – проявил Пепел понимание.
– Пару швов, но это не критично. А вот обезболивающее ему необходимо.
Дари встал и принес с полки пузырек темного стекла, от которого отчетливо тянуло травами и спиртом.
– Храмовый корень. Эрс утром выдала.
– Ну, хотя бы так, – скептически поджала губы Фэл. – Воду дай. В стакане! В тазу бы еще принес.
Пепел ошалело глянул на чайник, который держал в руках, и встряхнулся:
– А, ну да. Точно. Готовились-то к другим процедурам. Сейчас кружку дам. Стаканов не держим.
– Где только взяли? – Девушка продолжала недоверчиво смотреть на закопченного монстра литров на пять, пока Дари возился на полке, разыскивая заваленную другим барахлом посуду.
– На кухне, где ж еще? – пожал тот плечами, что-то с грохотом уронил и некуртуазно выругался. – Сперли.
– Веришь, не удивил. – Фэл заполучила наконец чашку, накапала туда из склянки и протянула обратно. – Лей. До половины примерно.
Он поднял чайник и плеснул – до половины, как и сказали, одновременно поинтересовавшись:
– Это ведь и снотворное, да?
– Да, – подтвердила ресса. – Прежде всего. Хотя и с обезболивающим эффектом. Но за неимением другого…
– Я понял. После такой дозы сколько он будет в отключке?
– Пару часов. Примерно.
– Годится, – прикинул Дари и шагнул с кружкой к кровати. – Давай, рыцарь плаща и кинжала, поднимайся. И чтоб все до дна!
– Нет, – попытался отмахнуться Роши, но очень неубедительно из-за все еще сбитого от боли дыхания.
– Да, Красавчик, да. – Пепел был неумолим. – Если не хочешь, чтобы влили силой, лучше сам. Вот так, молодец. Сладких снов тебе, кадет. Сам знаешь каких. Демоны! Драться-то зачем? А с виду прям совсем дохлый был.
Через пару минут, когда дыхание Нокса выровнялось, Эрдари развернулся к девушкам.
– Ну что, дамы, расходимся. Перед рассветом я его разбужу и сам до комнаты доставлю. Кого первой провожать?
На минуту в комнате повисла тишина – кроме дыхания Роши слышалось только негромкое тиканье часов, подаренных Ретеном еще при поступлении сюда. Почему-то этот звук хорошо подходил легкому запаху травяной настойки, витавшему в воздухе, и столь же легкому аромату духов рессы. А вот от Рин не пахло практически ничем, вдруг сообразил Пепел, только от ладошек немного машинным маслом, что для курсанта инженерного факультета было неудивительно. Он перевел на нее взгляд и увидел, что та все еще сидит, опираясь на стену и прикрыв глаза. Ладно, понятно. Тогда начнем проводы с Фэл, та вполне бодрячком…
– Зачем же расходиться? – Кадет Фаон небрежно откинулась на спинку стула, сбивая его с мысли. – Может, все-таки сделаем то, зачем собрались? Если не хочешь сам, давай попробую я.
Дари замер на секунду, обдумывая, что сейчас услышал, а потом встал и шагнул к ней вплотную, нависнув над стулом.
– Так ты за этим сюда пришла, да? Тоже причаститься из этого флакона? – Он повертел в пальцах пузырек, пошуршав пересыпающимися кристаллами. – Надеешься, что усилитель поможет контролировать твой дар? Сделает его стабильным?
– Умный ты, Равеслаут. – Фэл и не подумала опустить взгляд. – Все-то ты угадал. Так как? Испытываем?
– Нет.
– Ты мне не веришь, – девушка не спрашивала. Она озвучивала очевидное.
– Не верю, – ни капли не смутившись, подтвердил он.
– Равеслаут, если хочешь, я готова поклясться. Что не имею отношения ни к попытке тебя убить, ни к попытке лишить вот этого, – ткнула она в сторону пузырька.
– Ни к рессе Эрселин?
– Почему? – Фэл удивилась. – Имею. Она мой декан.
– И все?
– И все. А что ты имеешь в виду?
– Неважно. Клянись. – Пепел и не подумал стесняться: сама напросилась, вот пусть и делает. Не смутил его и странный взгляд Рин, брошенный сквозь полуопущенные ресницы. И она тоже слушает? Опять же – пусть. Зато ему станет легче разгребаться со всем этим дерьмом: все-таки какой-никакой, а факт. Потому что старая кровь никогда не лжет, давая слово. Им нельзя. У них на это каким-то странным образом дар завязан. Если подтвердит – значит, и вправду непричастна.
Кадет Фаон поднялась, оказавшись с ним глаза в глаза, и со всей необходимой торжественностью отмахнула положенный жест:
– Клянусь!
– Ладно, годится, – смирился Пепел и отошел в сторону. – Будем считать, что мою подозрительность ты слегка развеяла.
– Давай уж, – хмыкнула она, протягивая руку за флаконом. – С одного кристалла начинать?
– Еще чего! – возмутился Дари. – Так я тебе и дал свое выстраданное. Нет уж, главная роль моя. А ты ассистировать будешь, как и договаривались.
– В смысле? – непонимающе приподняла она брови.
– В смысле, будешь смотреть, чтобы я не успел загнуться, если все-таки напортачил с рецептурой. План действий простой: вот чайник с водой, вот тазик. Ты же медик, наверняка в курсе, как их нужно применять. Четырех раз должно хватить, проверено.
– Кем проверено? – опять не поняла Фэл.
– Мной. Я разок нажрался обычного усилителя и чуть не помер. Слава всем богам, нашлось кому прополоскать меня изнутри.
– Идиот!
– Было такое дело, – не стал он спорить. – Зато процедура уже отработана. Вопросы?
– Кто тебя тогда вытащил?
Дари удивился неуместному любопытству, но, подумав, все-таки ответил:
– Ресс Ретенауи лично не побрезговал.
– Да, – кивнули ему в ответ. – Понимаю. Он, говорят, вообще не брезгливый.
Пепел снова шагнул вплотную и вперился в нее нехорошим взглядом.
– Ну, договаривайте уже, сиятельная ресса. Раз начали.
Фэл и не подумала смутиться или отвести глаза.
– Сначала к твоему отцу в подручные пойти не побрезговал. Потом вообще дочку лавочника за себя взять.
– Его жену зовут Лаисса Нокс, – жестко, с нажимом произнес Дари.
– Я знаю, как ее зовут. И чья она сестра знаю тоже.
– Вот как? – Пепел непроизвольно оглянулся на Роши. – Так тебе, ресса, оказывается, просто интересно, что же в них такого, в этих Ноксах?
– Мне неинтересно обсуждать это с тобой.
– Смеском?
– А это здесь при чем? – непритворно удивилась она. – Полагаешь, достаточно быть беловолосым, чтобы лезть в дела, которые тебя не касаются? Зря.
– Странно. А сама лезешь. Или считаешь, такое позволено лишь тебе?
– Один – один, – сдалась через пару секунд Фэл.
– Один – ноль. Причем не в твою пользу, ресса. Впрочем, этот раунд для тебя с самого начала был безнадежен. Так как, поищем еще темы или уже займемся делом?
И кадет Фаон вполне предсказуемо предпочла дело.
А Пепел поставил для себя еще пару галочек. Похоже, в том, что происходит у рессов, Фэл разбирается очень неплохо. И руку на пульсе держит – даже отсюда. По крайней мере, кое-какие разговоры точно слышала. Но сама согласна далеко не со всем. А раз так, имеет смысл поболтать с ней подробнее – и на эту тему, и заодно на кое-какие другие. Потом.
