Лидия Довыденко
Дарить России
Болгария
Бабушка Никиты Дмитриевича – Вера Дмитриевна Лобанова-Ростовская (урожденная Калиновская), живя в Болгарии, написала объемную книгу «Воспоминания матери», которая была издана сначала в Болгарии в 1936–1937 годах в Софии на болгарском языке. На русском языке эта книга впервые увидела свет, и я горжусь причастностью к этому событию, опубликована в литературно-художественном журнале «Берега» с предисловием и комментариями профессора МГУ Е.С. Федоровой[39].
Никита Дмитриевич родился в Болгарии 6 января 1935 года. Эту страну его дед Иван Николаевич Лобанов-Ростовский выбрал для жизни после отъезда из России из-за революции 1917 года, потому что считал: в Софии, в соборе Александра Невского, самый лучший, самый красивый по своему звучанию православный хор, куда входили певцы Софийской оперы. Никита Дмитриевич говорит, что для деда существовало только две вещи: музыка и Православие. И ему удалось вывезти из России его скрипку Страдивари, которую из-за нехватки средств пришлось продать, а вот футляр от нее остался.
Никита Дмитриевич, рассказывая о своем отношении к Александру Сергеевичу Пушкину, отталкивался от мнения деда о великом поэте и его взаимоотношениях с Николаем Первым. Эти беседы происходили в Софии, и дед, для которого Пушкин был свят, говорил, что это были взаимоотношения отца и блудного, но одаренного и непредсказуемого сына. Они симпатизировали друг другу. Но неизбывный парадокс, что великий человек понимал свое величие и в то же время чувствовал себя униженным житейскими обстоятельствами, приведшими поэта к званию камер-юнкера при Дворе, то есть к социальным тискам.
И вот еще, что рассказал Никита Дмитриевич о своем дедушке:
«Мое желание – умереть в бедности. Поэтому занимаюсь благотворительностью. Сейчас участвую в покупке экспонатов для музея в монастыре Святых Кирика и Иулитты[40] в пригороде Асеновграда в Болгарии. Там когда-то была богословская школа, которую спонсировал мой дедушка князь Иван Николаевич Лобанов-Ростовский. Документы и вещи, связанные с этой школой, сохранились у потомков архиепископа Дамиана, и я выкупил их в качестве подарка будущему монастырскому музею.
С историей Болгарии связан также мой предок – дипломат Алексей Борисович Лобанов-Ростовский[41]. Побежденный в русско-турецкой войне султан Абдул-Хамид Второй[42] просил русского императора Александра Второго вернуть в качестве посла князя Алексея Борисовича Лобанова-Ростовского.
Именно он заключил с султаном Константинопольским мирный договор между Россией и Турцией, 140-летие подписания которого исполнилось 9 февраля 2019 года. Алексей Борисович включает в Константинопольский договор три существенных пункта из Сан-Стефанского договора, дающих основание положить начало независимому болгарскому государству и создать Тырновскую конституцию. В результате этого Договора и образовались четыре государства: Румыния, Черногория, Сербия и Болгария!
140-летие освобождения Болгарии от османского порабощения мы торжественно отмечали. По обеим сторонам западного входа храма-памятника святого Александра Невского установлены две плиты из каррарского мрамора. Текст на русском и болгарском языках гласит: «…сей величественный соборный храм сооружен и украшен по патриотическому решению Первого Народного собрания в Тырнове 13 апреля 1879 года на добровольные пожертвования всего болгарского народа для увековечения его братской любви и глубокой признательности великому русскому народу за освобождение Болгарии в 1878 году.
Первый камень в фундамент памятника был заложен на этом месте 19 февраля 1882 года. Сооружение храма началось в 1904 году и закончилось в 1912 году. Освящение храма состоялось 12–24 сентября 1924 года. Вечная слава павшим за освобождение Болгарии русским воинам!»
«Воспоминания матери»
Затем вышло два тома отдельного издания с названием «О российской трагедии XX века» в издательстве «Минувшее» в Москве в 2018 году. На блистательной презентации в Москве в Танеевском зале[43] с участием великолепных актеров, заслуживших подлинно народную славу, Евгения и Галины Киндиновых[44], Никита Дмитриевич сожалел, что не опубликовал эти трагические записки своей бабушки раньше, ведь они написаны без политической злобы верующим православным человеком, принадлежавшим к одному из самых знатных родов России, оказавшемуся в изгнании, изложены великолепным русским языком и очень важны для подрастающего поколения. Книга раскрывает неизвестные подробности взаимоотношений Григория Распутина[45] с аристократией, прекрасные страницы посвящены святому преподобному Серафиму Саровскому[46].
Дети Ивана Николаевича и Веры Дмитриевны – пять сыновей: Николай, работал библиотекарем во Французском институте в Софии; Никита застрелился в Булонском лесу в возрасте 23 лет в 1921 году; Дмитрий, крестник Великой княгини Елизаветы Федоровны, работал бухгалтером на обувной фабрике «Фортуна» в Софии, расстрелян в 1948 году, был женат на Ирине Васильевне Вырубовой, их единственный сын – Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский.
Младший брат Дмитрия – Яков – служил в Иностранном легионе, Иван был расстрелян в Киеве в 1932 году по решению судовой тройки, реабилитирован в 1989 году.
Дочь – Ольга Ивановна, в замужестве Улик.
Дети Веры Дмитриевны выведены в книге под другими именами, ведь за их жизнями судьбы многих русских людей, оказавшихся вне Родины.
Никита Дмитриевич говорил в письме о «Записках матери»: «Ожидаю, что книга в двух томах выйдет из печати в издательстве “Минувшее” в декабре и будет в этом случае представлена на книжной ярмарке в Москве. Сейчас публикую фрагменты романа в журнале “Берега” в Калининграде. Роман о дореволюционной России и жизни после переворота моей бабушки княгини Веры Дмитриевны Лобановой-Ростовской был издан в 1936 году в Болгарии.
Каюсь и считаю большим грехом своей биографии, что ранее я не издал эту книгу… А ведь оригинал попал ко мне во время перестройки, ещё 35 лет назад! Этот автобиографический роман пролежал у меня, и я в него даже не заглядывал…
Меня поразило то, что бабушка и дедушка были настолько религиозными людьми, что они предали себя всецело в руки Господа! Издательство печатает 500 экземпляров книги в 2-х томах.
Надеюсь на то, что книга попадет в руки архиереев Русской Православной Церкви, к митрополиту Илариону (Алфееву)[47], который сумеет оценить этот труд и издать его уже массовым тиражом для подрастающего поколения. Кроме прочих достоинств, книга написана на чистом русском языке, который был в обиходе во времена Толстого и Чехова.
Бабушка сделала точное наблюдение и противопоставила Распутину святого преподобного Серафима Саровского. Григорий не последовал стопами русских старцев, – пишет в книге бабушка: “Как Прохор Мошнин или в духе мирского, но мудрого человека. Да нет же, он просто вместо того, чтобы силою воли направить свои дары на добро, употребил их во зло и быв по фамилии Новых, получил прозвище Распутина. Он безобразничал, дрался, пил, не просвещал своего ума.
Но вот и у него наступил момент просветления. Григорий стал послушником одного из монастырей. Тогда-то многие из наших чтимых иерархов, встречаясь с ним, были поражены его дарами.
Оставив монастырь так же легко, как и всякое другое из своих увлечений и попав в среду, ему непривычную, он при первом успехе потерял голову. Тут-то дьявол окончательно и овладел им. Хам вышел наружу, и Григорий с тех пор не щадил ни двора, ни себя”. Бабушка была уверена, что из таких людей как Распутин выходят сельские колдуны. А заговаривать кровь наследнику могла бы любая деревенская бабка-шептуха. По мнению бабушки, императрица, в отличие от своей сестры, не сумела разобраться в вопросе старчества на Руси и ошибочно приняла за старца того, кто им не был, отчего получала неоднократно предостережения от своей сестры – настоятельницы Марфо-Мариинской обители милосердия Великой княгини Елизаветы Федоровны[48], изучившей вопрос русского старчества. Очень надеюсь, что книга бабушки выйдет и в России, возможно, в церковном издательстве массовым тиражом.
Книга вышла, и состоялся Литературно-музыкальный вечер:
«Чей разведчик?»
Лобанов-Ростовский дорожит Болгарией, у него там много друзей. На вечере в ДРЗ в 2021 году Никита Дмитриевич дарил гостям книгу, которую о нём написал болгарский автор Никола Филипов[49] «Разведчик ли Вы, князь Никита Лобанов-Ростовский?», София-Москва, 2020. В конце книги автор приходит к заключению, что Лобанов – разведчик в пользу РФ. Личность князя легендарна, и не удивительно, что, потрясённые встречами с ним, люди пишут книги о Никите Дмитриевиче.
Восемь лет назад он подарил мне книгу «Дерзкие параллели» Эдуарда Гурвича, который действительно дерзко проводит параллели между судьбой своей и жизнью Лобанова-Ростовского. И вот книга Николы Филипова. Со свойственным Никите Дмитриевичу юмором книгу Николы он подписывает: «Дорогой Лидии Владимировне от главного подозреваемого». Это биографическое исследование болгарского автора переведено на русский язык профессором МГУ Е.С. Федоровой, и ей же принадлежит предисловие, а также в книге вступительное слово Румена Петкова, бывшего министра внутренних дел Болгарии, который отметил, пожалуй, главную черту Никиты Дмитриевича из всех «осознанных необходимостей» – дарить и одаривать, и я лично с удовольствием это подтверждаю. Встречи с ним захватывающи уже от одной мысли, что он не только дворянин и не просто дворянин, а Рюрикович. Обретение целостности – вот что происходит, когда встречаешься с князем. Чувство целостности – оно постоянно ускользает от нехватки добра или радости. Но когда видишь Никиту Дмитриевича, ты понимаешь, что жизнь тебя щедро одарила.
Никола Филипов, рассказывая о собирательской и меценатской деятельности Никиты Дмитриевича, разоблачает домыслы о якобы агентурной работе, потому что героя его книги интересовали прежде всего культурные и исторические традиции, что позволяло ему встречаться с Елизаветой Второй, её племянницей Александрой Кентской, болгарским царём Симеоном Вторым, актрисой Катрин Денёв, основой чему была его выставочная деятельность в Европе и США. «Подозреваемому» было нелегко, требовалась выдержка и выносливость, а также высокий дух и благородство.
125 лет Восточно-Китайской железной дороги
16-го июня 2021года в Институте востоковедения РАН состоялась конференция на тему: «125 лет Восточно-китайской железной дороге».
125 лет назад состоялось заключение русско-китайского союзного договора, от имени России подписанного князем Алексеем Борисовичем Лобановым-Ростовским, который в то время был министром иностранных дел. Действующая на тот момент в Китае династия прислала своего наиболее выдающегося государственного деятеля Ли Хунчжана[50], Япония – маршала Ямагату[51], и Корея – Мин Ён-хвана[52], которому поручено было предложить России принять Корею под свой протекторат. Они прибыли на коронацию Николая Второго, но параллельно были приняты важнейшие документы экономического содержания о Союзном договоре с Китаем, одна из статей его давала России право пользоваться бухтой Киао-Чао (Цзяо-Чжоу) для стоянки Российского флота. Китай согласился на постройку железной дороги через Маньчжурию для кратчайшего соединения с Владивостоком.
Никита Дмитриевич рассказал, что договор дал Китаю эпохи империи Цин защиту от нападения Японии, облегчил экспорт китайских товаров в Россию. Расходы по постройке дороги были всецело за счёт России, а они были огромными из-за технических трудностей, сложного рельефа местности, отсутствия зачатков индустрии в Маньчжурии.
Россия пришла на помощь Китаю. При посредничестве и ручательстве России китайское правительство получило заем во Франции на 400 млн франков для уплаты контрибуции Японии. Это дало возможность России, Франции и Германии потребовать и добиться отозвания, без проволочек, войск Японии с полуострова и вообще с азиатского материка.
Правительство Японии вынуждено было уступить требованиям европейских держав и вернуть Китаю Ляодунский полуостров. Это была дипломатическая победа Лобанова, после которой его сразу стали называть русским Бисмарком.
И сейчас жизненной необходимостью России является поддержание дружеских отношений с Китаем, чтобы вместе противостоять двум таким гигантам, как ЕС и США. Экономическое сотрудничество и культурная интеграция России и Китая будут и дальше усиливаться.
Дорогу можно рассматривать как экономическую экспансию России, наподобие того, как сейчас Китай строит за свой счет, например, проект «нового шёлкового пути», который развивает Китай, – через Казахстан с выходом в Россию в районе Екатеринбурга, далее – через Казань, Нижний Новгород и Москву – в Белоруссию и далее – в Европу.
Сегодня это гигантское строительство делается для того, чтобы продавать легче и быстрее китайские товары. То есть, это последствие китайской экономической экспансии. КВЖД работала на пользу обеих сторон. Китайцы воспользовались этой дорогой, чтобы поставлять товары в Россию. Охрана от нападения Японии была реальна. Известно, что Лобанов-Ростовский не щадил своих сил на посту министра иностранных дел. Громадные задачи, выпавшие на его долю, расшатали его здоровье. Продолжительные переговоры с Ли Хунчжаном, и Ямагатой, Мин Ён-хваном, приведшие к благоприятному экономическому результату, сократили его дни.
Между тем, история заключения русско-китайского договора 1896 года показывает, что Пекин сам искал себе союзника в противостоянии Японии в лице России и был инициатором заключения союзного договора с Россией.
Аристократы – для России
С конца 1970-х годов представители русской эмиграции, старое дворянство, аристократы, казалось бы, в полной мере настрадавшиеся от новой власти России после 1917 года и после 1945 года, стали различными способами помогать своей исторической отчизне.
Вот как пишет об этом Никита Лобанов-Ростовский: «Назову здесь графа П.П. Шереметева[53], барона Э.А. Фальц-Фейна[54], Н.В. Вырубова[55], графа С.А. Капниста[56], Ю.А. Трубникова[57], князя А.А. Трубецкого[58], князя Д.М. Шаховского[59] (здесь можно назвать и многих других). Это и благотворительность, и содействие развитию российского образования, науки и технологии, и возвращение предметов художественной ценности и исторических документов в Россию».
Граф П.П. Шереметев обратил свои взоры к Иваново (возрождение традиций старинного хорового искусства, открытие Ивановского кадетского корпуса, Ивановского университета образования и имиджа); основал культурные «Шереметев-центры» в городах: Томск, Иваново, Ярославль.
Князь А.А. Трубецкой с 70-х годов старался содействовать техническому росту России, работая на фирме «Томпсон» и поставляя компьютерные системы связи для Академии наук, ТАСС, Морфлота, РАО «ЕЭС России» и Газпрома. Благодаря его финансовой помощи, были опубликованы монографии об Итальянском и Швейцарском походах А.В. Суворова и о Средиземноморском походе эскадры Ушакова; он помог открыть в Москве выставку и затем опубликовать собрание акварелей военного художника Кадоля, офицера наполеоновской армии, писавшего виды Москвы.
Н.В. Вырубов и его племянник Ю.А. Трубников, последовательно занимавшие пост главы «Земгора» в Париже, передали большое количество ценных даров музею И.С. Тургенева «Спасское-Лутовиново», Дому русского зарубежья в Москве, многим библиотекам малых и средних городов России.
Граф С.А. Капнист, как представитель Российского института стратегических исследований во Франции, долгие годы содействовал решению для России промышленных, экономических и торговых вопросов, оказывал помощь русским, попавшим в беду и затруднительное положение за границей.
И вот что удалось князю Лобанову-Ростовскому. Работы русских творцов Серебряного века – 150 имен – возвращены из небытия, составляя коллекцию театрально-декорационной живописи Нины и Никиты Лобановых-Ростовских. Кроме живописных работ, нашли своё место в музеях России множество других историко-культурных предметов, документов, текстов и художественных произведений Летопись подобной деятельности обширна, и ей ещё предстоит быть описанной в каталогах, книгах по искусству и культуры. Сегодня можно говорить о сложившемся за полвека серьезном и ответственном отношении к России представителей её древних родов, о мере их морального долга перед отечеством и внушительных плодах деятельности.
Удивительные рассказы
Сильнейшее впечатление на меня произвел рассказ Никиты Дмитриевича о знакомстве и добрых дружественных отношениях с Сержем Лифарем[60], выходцем из Киева, который в течение почти тридцати лет был директором Парижской оперы, близким другом Сергея Дягилева, коллекционером произведений искусства и документов, связанных с Александром Сергеевичем Пушкиным.
Помню, как Оксана Карнович прислала в «Берега» интервью с Никитой Дмитриевичем о судьбе Сержа Лифаря[61].
Я впервые прочла подробности о том, как письмо А.С. Пушкина его жене Наталье Гончаровой попало в Советский Союз в 1988 году. Лифарь мечтал о гастролях в Советском Союзе и выступлении его труппы в Большом театре. Он предложил подарить письмо Пушкина в обмен на разрешение оказаться на сцене Большого театра и получил отказ. А письмо было лучшим и самым драгоценным в его Пушкиниане. Он благоговел и преклонялся перед поэтическим гением. Книга С. Лифаря была издана в Париже на русском языке в 1966 году «Моя зарубежная Пушкиниана», где помещены рисунки известных художников, посвященные великому поэту: А. Бенуа, Ю. Анненкова, А. Ремизова, Юбилейная медаль, выбитая в память Пушкинской Выставки в Париже. 1937 г.
Лифарь страстно хотел, чтобы западноевропейское общество как можно больше узнало о Пушкине и оценило его должным образом. В своей книге Лифарь пишет о начале коллекции книг, собранных Сергеем Дягилевым по всей Европе. Однажды тот нашел в Италии книгу, сделанную первопечатником Иваном Федоровым. Их в мире насчитывалось всего шесть, а это была седьмая. К сожалению, в посольстве СССР ею не заинтересовались. После смерти Дягилева она ушла в США. Правда, секретарь Дягилева Б. Кохно успел сфотографировать ее каждую страницу и отправить в Ленинград в Академию наук.
За 50 тысяч франков Дягилев приобрел письма Пушкина к Натали, когда она еще была невестой, которые хранились у леди Торби, внучки Пушкина, жены Великого князя Михаила Михайловича.
После смерти Дягилева их уже купил Лифарь. Он писал: «Средства на приобретение дягилевского архива и библиотеки я заработал «ногами»: мои выступления в Лондоне и в Парижской Опере оплачивались весьма крупными суммами. Контракт в Опере мне гарантировал выступления в 60-ти спектаклях в год».
Чтобы организовать Пушкинскую выставку в Париже в 1937 году к 100-летию гибели поэта, был создан Пушкинский комитет, и на ней был «весь Париж». Вот как писал об этом Лифарь:
«Побывали на Выставке: М. Алданов, Н.А. Бердяев, H.Н. Евреинов, З.Н. Гиппиус, А. Вертинский, А. Керенский, Д.С. Мережковский, Александр Мозжухин, Иван Мозжухин, Б.К. Зайцев, А. Плещеев, И.С. Шмелев, M.М. Фокин, Е.Н. Рощина-Иысарова, А.М. Ремизов, гр. Мусина-Пушкина, Н. Оцуп, Н.А. Тэффи, В.Ф. Ходасевич, М. Цветаева и многие, многие другие, имена которых украшают «золотую книгу» Пушкинской выставки, на которой можно было повидаться и побеседовать с потомками Дантеса, Керн, Дениса Давыдова, Плетнева, Пущина, Дельвига, Щербинина, Воронцова».
Было много чудесных отзывов, например, Плещеева: «Не верилось в успех вашей выставки, но ваша любовь к России, к вашей родине, победила все преграды и восторжествовала. Александр Плещеев».
Никита Дмитриевич рассказал, как это письмо Пушкина Гончаровой все-таки попало в Советский Союз:
«Лифарь мечтал поставить хотя бы один из своих балетов на сцене Большого театра. Я помню, как он предложил передать в СССР письмо Пушкина на условии, что ему разрешат осуществить постановку. Гонорара он даже не ожидал. И я помню, как ему было страшно обидно, как сильно Лифарь переживал, получив отказ. Он обвинял Советскую власть в том, что она не допустила в театр ни Мориса Бежара, ни его самого, ни любого другого иностранного хореографа. После смерти Сержа многое из коллекции перешло по наследству к графине Алефельд, в том числе и письма. Она “отомстила”, продав письмо Советскому Союзу через аукцион Sotheby’s за 1 миллион долларов. Сделка состоялась таким образом, что все остались довольны. В России нет зарубежных аукционных домов (только их представительства) из-за того, что когда вы ввозите произведения искусства на продажу, то Россия накладывает налог на ввоз и вывоз картин. И до тех пор, пока в России существует такой порядок, будет царить монополия местных аукционных домов. Даже после того, как Sotheby’s устроили свой первый и последний аукцион в России 7 июля 1988 года, это положение не изменилось, и вопрос до сих пор остаётся нерешённым. Чтобы аукцион был удачным, нужно иметь и иностранных покупателей. Для этой цели Альфред Таубман, главный акционер и председатель совета директоров Sotheby’s, заполнил свой самолёт потенциальными американскими покупателями и привёз их в Москву. По сути, уже была договорённость, что пушкинское письмо будет продано России. Это был взаимовыгодный обмен. Торги велись в иностранной валюте. Продавались работы русских художников, но иностранные покупатели не платили налог; они платили Sotheby’s, а аукцион расплачивался с Министерством культуры. Таким образом, для покупки письма Пушкина Министерством культуры СССР было выручено 1 миллион долларов с налога на прибыль от продаж. Налоговые отчисления пошли на оплату письма Пушкина. И Sotheby’s не потерял на этом ни единой копейки, и пушкинские реликвии достались России фактически бесплатно! Вот как всё обстояло. Но второго подобного действия не произошло. Так и не удалось провести закон, позволивший в России проводить международные аукционы, которые не облагались бы налогами на ввоз продаваемой живописи в добавок к налогу на стоимость купленной картины при вывозе из России. Правда, с помощью ходатайств Петра Авена налог на ввоз картин для личного пользования был убран. Сейчас вы можете ввозить в Россию любую живопись без налога и вешать у себя дома».
«…Серж Лифарь и Нина Вырубова[62] были гигантами французского балета. Существует анекдот про Лифаря. Однажды Лифарь, забыв театральный пропуск, не мог пройти в Парижскую Оперу мимо новобранца-жандарма, который исправно нёс свою службу. На слова: «Я директор театра, Серж Лифарь», жандарм ответил: «Не знаком» (Connais pas)! Лифарь отошёл, разбежался и элегантно перепрыгнул через чугунную ограду Palais Garnier. На что жандарм воскликнул: «Теперь я знаю, кто такой Серж Лифарь».