Лидия Гулина
Дар Евы
Глава 8
Спуск казался бесконечным.
Ева стояла бок о бок с капитаном в тесном пузыре. В начале, стараясь рассмотреть морских обитателей, она то и дело задевала Мортимера и сразу же в смущении отскакивала от него. Но вот они спускались всё ниже и ниже, и Ева сама схватила капитана под локоть, в изумлении озираясь по сторонам. Её охватило необъяснимое желание почувствовать физически живого человека, чтобы понять – это не сон. Так некоторые люди щипают себя, когда сомневаются в реальности происходящего. Еве хватило тепла и плотных мышц под тканью рубашки. Иногда она указывала на проплывающим мимо рыб, и Мортимер следил взглядом за её пальцем, улыбаясь краем губ. Они оба молчали, вслушиваясь в мелодию подводного царства, и тишина не казалась неловкой.
С приближением к глее Ева услышала и новый звук. Точнее даже почувствовала, положив руку себе на грудь.
Будум.
Её сердце билось в предвкушении. Чем ниже они опускались, тем громче и чётче звучало «Будум-будум», отдаваясь уже и в голове. На кончиках пальцев зазудело, и Ева недоумённо подняла руку с груди, всматриваясь в кожу, но ничего странного внешне не заметила. Зато внутри у неё словно проснулся смерч, закручивающий в себя внутренности. По всему телу раздалось покалывание, дыхание перехватило, а в ушах заложило. Яркая мигрень пронзила её голову.
До глеи оставались считанные биения сердца, когда жар накрыл Еву, и она навалилась на капитана, расшатав их пузырь.
– Ева? – обеспокоенно спросил капитан, подхватив Бездарную.
«Я сейчас упаду», – хотела ответить Ева, но не успела: её ступни коснулись дна, и одновременно произошло две вещи. Во-первых, от её ног и до макушки прошла волна, схожая с той, которая появляется, когда человек даёт Клятву острову-медузе. А во-вторых, Ева ожила.
Нет, конечно, она не была до этого мёртвой, но вдруг все её чувства обострились. Она всё ещё была погружена под тоннами воды в душном шаре, а вдох, который она сделала, обладал невозможной свежестью, словно она сейчас стояла на крыше своего дома в самом начале зоны цветения. Кораллы и рыбки вокруг стали ярче и заиграли новыми красками, будто до этого Ева не видела какого-то особенного, нужного всем людям цвета.
Прошла головная боль, сердце бешено билось, разгоняя горячую кровь, и Ева не сразу заметила, что ощущает не только своё сердце.
– Ты в порядке?
Даже голос капитана звучал по-другому. Она услышала в нём шум моря, утренний прибой, окатывающий побережье солёной водой, и мягкий скрип мачты, прогибающейся перед надвигающейся бурей. Этот голос прозвучал в унисон с сердцем Евы, и оно забилось ещё быстрее, придавая краску её бледному лицу.
Ева оторвала взгляд от играющих радугой кораллов и посмотрела на капитана, чтобы ответить ему, что с ней всё хорошо. Она уже открыла рот, и слова застряли в её горле. Если окружающий пейзаж сводил с ума своими цветами, то капитан сейчас был…
– Прекрасен, – выдохнула Ева. Её кончики ушей заалели.
– Что? – капитан недоумённо нахмурился, не понимая, о чём говорит Ева.
– Капитан, знаете, вы до безобразия красивый, – хихикнула Ева и привстала на цыпочки, пытаясь лучше рассмотреть лицо капитана.
Ева никогда не пила алкоголь. Дома его не водилось, а на вечерние игры с командой младшая Эмер, в отличие от своей старшей сестры, не ходила, предпочитая сидеть в своей каюте и читать книги. Она никогда не была пьяной, поэтому не поняла, что ощущает себя именно такой. Голову кружило от переполнявших эмоций, а свои слова и действия Ева совсем не контролировала, отдавшись неясному ощущению эйфории.
Зато капитан, увидев весёлый огонёк в глазах Бездарной, внезапно испугался, отшатнулся и споткнулся о неровность морского дна, увлекая в своём падении за собой Еву.
Пузырь прошёл дрожью, но остался целым, сдвигаясь вслед за людьми. Ева заливисто рассмеялась, ударившись о лоб капитана. Во власти накативших новых ощущений она даже не устыдилась положения, в котором она оказалась – распластавшись на капитане. И тут её пальцы – покалывающие от перевозбуждения пальцы – вжались в мокрую глею, пропуская её сквозь себя как влажный перетёртый порошок. Цвет глеи удивил Еву: обычно серая или голубая субстанция была тёмно-коричневой, как ствол деревьев в дождливый день. Она никогда не видела такой глеи.
– Здесь всё прекрасно, – улыбнулась Ева, оглядывая свою руку.
Внезапно Мортимер под ней затрясся, и Эмер очнулась, моментально осознав, что лежит на капитане. Теперь испугалась она и в ужасе посмотрела на человека под собой, боясь увидеть гнев и последующее за ним наказание. Но капитан не злился, наоборот, губы у него растянулись в яркой улыбке. Он лежал под ней, раскинув в стороны руки и ноги, а в следующее мгновение, заметив внимание Бездарной засмеялся в голос на удивление звонким и таким заразительным смехом, что Ева невольно присоединилась к нему.
– Какие же вы ненормальные, Бездарные, – пытаясь отдышаться, сказал капитан спустя время.
Грубые слова совсем не звучали обидно.
– Марк также чуть не сошёл с ума, когда я взял его на дно в первый раз, – поделился капитан. – Упал на колени, зарылся в глею чуть ли не по локоть, плакал и смеялся одновременно, а затем внезапно рванул в сторону ближайших кораллов (я кое-как угнался за ним, накрывая пузырём) и нашёл там сундук с украшениями, оборотов сто уж пролежавшими на дне. Как я мог забыть об этом случае? – он покачал головой и тут же стал серьёзным. – Может ты слезешь с меня?
Уже и так красная Ева вскочила на ноги и отступила к самой границе пузыря.
– Простите, капитан, – пролепетала Ева.
– Я же просил не «выкать» на меня, – проворчал Мортимер, вставая и отряхивая одежду.
– Прости, капитан, – покорно повторила Ева. Отчего-то эта ситуация снова её развеселила, и она сдавленно фыркнула, сдерживая рвущийся наружу смех.
Капитан по-своему интерпретировал реакцию Евы:
– Ах, посмеяться над замызганным капитаном решила, мола? – исподлобья спросил Мортимер.
– Нет, я…
– Так получай!
В грудь Евы прилетел огромный кусок влажной глеи, оставляя на её светлой рубашке тёмное пятно.
– Эй! – возмутилась Эмер. – Это была моя единственная рубашка!
– А нечего насмехаться над капитаном! – капитана явно веселила ситуация.
– Вот сейчас вы точно посмеётесь.
Ева не понимала, что на неё нашло. Она не стеснялась и не боялась грозного капитана, а перекидывалась с ним комками глеи, прямо как дети на побережье, которых она видела из окна. Глея, попадая на стенку пузыря, проходила сквозь него и опадала на дно мутным вихрем. Они оба перемазались с ног до головы, вспотели и устали, но смеялись громко и радостно.
И может поэтому не заметили опасность.
– Берегись!
Они отошли уже далеко от пустого участка и в пузырь то и дело попадали части кораллов или рыбёшки, затем ошалело уплывающие прочь, когда воздушная западня отпускала их. Так и сейчас острый плавник рассёк воздух перед Евой, обдавая брызгами, и вновь погрузился в воду. Капитан толкнул её в последний момент, иначе бы она лишилась глаз или сразу половины головы.
Мортимер и Ева застыли. Мутная вода вокруг пузыря мешала обзору, и они не знали, откуда ждать беды. Взбудораженная глея не спешила оседать на дно.
Внезапно Ева уловила движение – почувствовала его всем телом.
– Справа! – крикнула она, кидаясь к капитану.
Мортимер среагировал, выхватив свою саблю, но то, что было справа для Евы, оказалось слева для него, и он чудом избежал огромной пасти акулы, замешкавшейся, когда она очутилась в пузыре воздуха. Хищная рыба промазала и снова упала за пределы барьера, прячась в мути.
– Сверху, капитан! – Ева потянула капитана за руку вниз. Вовремя: острый как бритва плавник хвоста срезал часть треуголки, сбивая её.
– Порази меня Тимир, Ева! Как ты её видишь? – капитан озирался, пытаясь выловить хоть намёк на акулу.
– Не знаю, – ответила Ева, – я просто… чувствую.
Ей сложно было описать свои ощущения, но она правда чувствовала. Знала, где сейчас находится саблехвостая акула, известная своими острыми плавниками. Чудовище исполинских размеров, самое безопасное среди чудовищ, нападающее обычно на одинокие жертвы. Видимо пузырь акула приняла за цельное существо.
– Чувствуешь… – тихо, почти одними губами произнёс капитан.
Доли мгновений он размышлял, а потом схватил Еву, развернул её к себе спиной и обнял одной рукой. Правую, с саблей наперевес, капитан выставил вперёд. В страхе Ева прижалась к Мортимеру, оглядываясь.
– Мы отошли. Ты знаешь, где находится корабль? – вопрос прозвучал у самого уха Евы.
Она прислушалась к себе. Прикрыла глаза, чтобы не отвлекаться. Вот акула, оплывающая их, с каждым разом сужающая круг. Дальше кораллы с попрятавшимися обитателями морей. Ещё дальше небольшая пещера. Нет, это всё на дне. Ей надо искать выше.
Пусто. Пусто. Пусто.
Она не «видела» ничего выше того маршрута, где проплывала акула.
– Нет, – обречённо ответила Ева, толкая капитана чуть назад: акула снова попробовала достать до них плавником. Вопрос времени, когда она решит снова использовать пасть. – Ты не можешь отогнать её или переместить нас отсюда?
– Всё могу, но тогда, когда вижу, кого бить и куда идти, – ответил капитан. – Магия, проходя сквозь человека, питает его, но она не бесконечная. Чтобы восстановить её резервы, понадобится время. Я силён, но не всемогущ. Тем более вдали от Акупары.
Последнюю фразу капитан чуть слышно прошептал, но он стоял близко к Еве, и она его услышала.
– Есть идеи? – спросил Мортимер, отбивая саблей вновь возникший плавник. На глею брызнули тёмные пятна.
Ева указала вперёд.
– Там есть небольшая пещера. Мы могли бы в ней укрыться, – неуверенно пробормотала Ева.
– А дальше? – возразил капитан. – Воздух, как и магия, не бесконечный. Нет. Мы поступим по-другому. У саблехвостой гадины мозг находится сразу за глазными яблоками. Направь меня, и я ударю по ней своей силой.
Ева ужаснулась: Мортимер спрятал саблю, обхватил девушку, взял её руки в свои, соединил их и поднял, «прицеливаясь».
– Нет! – Ева попыталась вырваться, но капитан крепко держал её. – Я не смогу!
– Сможешь! – гаркнул Мортимер. – Верь в себя!
О, это было самое сложное для Евы – поверить в себя. Поверить в то, что она на что-то способна. Поверить, что капитан – человек с даром – надеется на неё, Бездарную. Нет, этого не могло быть.
Ева пошатнулась, ей снова начало казаться, что всё происходящее это сон. Очень дурной сон.
– Я верю в тебя, – прошептал капитан Еве на ухо.
По её коже прошли мурашки. Пальцы закололо, будто они затекли – так сильно сжимал их Мортимер. Ева снова прикрыла глаза, сосредотачиваясь. И она тут же нашла акулу. Ева всё же вырвала свои руки, но только для того, чтобы обхватить ими запястья капитана.
– Капитан, когда скажу – бей.
Он даже не дрогнул, только напрягся. А когда Ева крикнула: «Сейчас!», она почувствовала, как волна силы прошла от его тела к кончикам пальцев, и их отшвырнуло назад, снова закидывая девушку на капитана.
На какое-то время она оглохла. Удар капитана походил на взрыв из пушки, какой она слышала в порту на другом конце острова, но сейчас он произошёл в миллиметрах от её ушей. Затем звон сменился тишиной, и Ева рискнула раскрыть глаза.
Вода за пределами пузыря очистилась перед ними конусом, а у самой границы их защитного купола, заходя острым носом внутрь, лежало громадное чудовище. В его левом глазу зияла дыра, из которой выходили зелёные струи, вихрем поднимающиеся вверх.
– Получилось! – вскрикнула Ева. – Мортимер, у тебя получилось!
Она оглянулась и оказалась нос к носу с капитаном. Его обычно хмурый лоб разгладился, и он восхищённо смотрел на Еву. Капитан поднял руку, явно намереваясь потрепать её по голове, как ребёнка, но остановился. Вместо этого положил ладонь ей на щеку и хитро улыбнулся.
– У нас получилось, – капитан сделал сильный упор на слове «нас».
Эмер смутилась и отпрянула, резко вставая, отчего её голова закружилась, и она чуть было не потеряла равновесие. Вскочивший следом капитан, удержал её от падения.
– Ты молодец, Ева, – капитан всё же потрепал её по голове. – Смотри-ка, а вон и Акупара.
Ева оглянулась туда, куда указал капитан, и увидела далеко наверху черепаху. Она казалась такой маленькой с большого расстояния, что Эмер не сразу поверила, что это их корабль.
– На удар ушло много сил, и воздух заканчивается, – посетовал капитан. – Будем считать, что первое твоё погружение прошло успешно, а теперь давай возвращаться.
Ева оглянулась. Несмотря на нападение акулы, ей было грустно покидать это волшебное место, которое словно было создано для неё.
«Для таких, как я», – Ева вспомнила, что Марк тоже чувствовал себя на дне как рыба в воде.
– Давай возвращаться, – вздохнула она.
В глее под ногами валялся клык акулы, который капитан прихватил с собой, и они начали всплывать. Мортимер выглядел напряжённым: на подъём он тратил больше сил, чем на спуск.
До корабля оставалось всего ничего – Ева уже видела людей, переваливающихся через борт, – когда капитан вдруг сказал:
– Ты спасла нас, я должен тебе, Ева. Проси, что хочешь, – он вскинул руку, останавливая её от ответа. – Кроме вашей свободы. Прости, но я не могу нарушить Клятву.
Ева поникла. Там на дне она и забыла обо всех невзгодах, сначала взбудораженная эйфорией, а затем ужасом за свою жизнь. Весь остаток пути она размышляла над тем, о чём же попросить капитана, но ни одна хорошая мысль так и не пришла ей в голову. Уже почти подплыв к Акупаре, Ева вспомнила.
– Мортимер, – позвала она капитана. Он так глубоко задумался, что откликнулся не сразу, и ей пришлось позвать его вновь:
– Мортимер.
– Да? – капитан обернулся к ней. Немного потерянный, находящийся в своих мыслях, а не в пузыре.
– Я придумала, что хочу у тебя попросить, – произнесла Ева.
– Слушаю.
– Найди корабль моего отца.
Капитан удивлённо вскинул брови. И нахмурился. Снова нахмурился так, как ходил большую часть времени на корабле. У него на лице не осталось ничего от того парня, с которым Ева только что перекидывалась комьями глеи.
Капитан не ответил. Он отвернулся от Евы и сложил руки на груди, образуя между ними невидимую преграду. Эмер не рискнула просить у него ответа, решив, что это слишком сложная просьба. Других у неё не было, и она тоже замкнулась.
Воодушевление, посетившее её на дне, прошло. Краски вокруг снова стали поблекшие, а звуки – приглушёнными. Кожа потеряла былую чувствительность, и не было больше покалывания на кончиках пальцев.
Они подплыли к пузырю Акупары. Их собственный пузырь лопнул, когда они оба шагнули на доску, ведущую к палубе корабля. Там их ждала команда. Все переговаривались, в нетерпении ожидая рассказов капитана. Сверху должно было быть видно их битву с акулой. Ева смутилась, размышляя, а видел ли экипаж их игру перед этим.
– Я выполню твою просьбу.
Ева обернулась. Капитан снова вёл её перед собой, придерживая за плечи. Он напряжённо смотрел мимо неё.
– Я найду корабль твоего отца, но при одном условии, – капитан заглянул в глаза Евы, и та сразу же кивнула, готовая на любые уступки. – Не называй меня Мортимером.
Странная просьба удивила Еву, но она не успела расспросить о ней: они дошли до конца доски, где их уже под бурные овации встретила толпа. На Еву бросилась Изабель, а следом Анна. Обе ревели, а сестра больше не выглядела обиженной. Они причитали, извинялись, ругали её за беспечность, себя за то, что отпустили Еву на дно. Укрытая их заботой, Ева тоже заплакала, запоздало испугавшись того, что могло бы с ней произойти.
За спинами родственниц Ева увидела, как капитан показывает клык Марку и остальным членам команды. Потом он отвёл Марка в сторону и сказал ему что-то, отчего младший брат побледнел и бросил взгляд на Семью Эмер. Марк встретился глазами с Евой, встрепенулся и задорно помахал рукой, показав затем большие пальцы вверх.
Ева улыбнулась в ответ. Она ещё расспросит хорошенько Марка, а сейчас её ноги подгибались, тело требовало отдыха.
Сила, которую она ощутила на дне ушла, но уверенность в себе осталась. Она поменялась местами с акулой под водой, и сделает то же самое на поверхности. Ева больше не хотела быть жертвой.
Глава 9
Первый спуск изменил Еву.
Утром, на следующее море после битвы с акулой, она поднялась на завтрак в общий зал, немало удивив весь экипаж. Подсела к пушкарям, уже не казавшимися такими страшными, и даже весело обсудила с ними её маленькую экспедицию вниз.
На обед она снова поднялась в зал. Как и на ужин, и на следующий завтрак. Больше Ева не пропускала общие сборы, а через несколько морей даже присоединилась к вечерним посиделкам. Карты и алкоголь так и не привлекли Бездарную, а вот музыка, льющаяся из игровой комнаты, неизменно поднимала ей настроение. Пушка задавал ритм крупным барабаном. Рыжая девушка с кухни, Мирабель, аккомпанировала на лютне. Воздушная швея Инга, подарившая Еве штаны из своего гардероба, добавляла толику магии в музыку своей флейтой. Иногда её подменял хмурый врач Антон, оказавшийся её братом-близнецом, и Ева поразилась, насколько он преображался, играя.
В углу комнаты стояло накрытое тканью пианино, но играть на нём умел только капитан, что делал он редко к огромному расстройству команды. Сяо, девушка с суинских островов, что работала вместе с Изи, томно вздыхала, описывая выступления Мортимера. Другие подходить к музыкальному инструменту не решались, боясь испортить дорогую игрушку с еразийских островов, славящихся своими достижениями в культуре и искусстве.
Ева не помирилась с Изи: они предпочли не вспоминать предмет ссоры. Бездарная сделала то, что просила сестра, не лезла с расспросами, но всё равно каждый раз смотрела с подозрением, если видела, что Изабель разговаривает капитаном. Еве казалось, что всякий раз, когда она их застукивала, они, краснея, быстро расходились.
Время шло. Корабль принял Еву, а Ева приняла корабль. Всё это произошло благодаря Марку, рассказавшему ей о работе картографа, и капитану, позволившему ей попробовать себя в этом.
Раз в несколько морей Мортимер осуществлял спуски вниз, и каждый раз теперь его сопровождала Ева, записывая всё, что она видит. Марк ворчал, негодуя на половую дискриминацию и капитанов, предпочитающих молоденьких симпатичных девушек своим братьям, но с радостью взял себе небольшой отпуск, праздно шатаясь по Акупаре. Оказалось, что для первого раза Мортимер выбрал знакомое ему место, и впоследствии Ева осознала, как они неглубоко на самом деле тогда спустились.
Дно глеи предстало пред ней во всём своём разнообразном великолепии. Такие коралловые рифы, впечатлившие её в первый раз, встречались чаще, и все они располагались на небольшой глубине. Были и расщелины, мёртвой темнотой уходившие ещё ниже. Туда не рисковал спускаться даже Мортимер. По его рассказам там спали существа, превышающие в размерах самой большой из островов-медуз, и будить этих старейших чудовищ не стоило. Однажды команда Акупары заплыла в деревню, почитающую монстров с глубин, как богов. Жители, узнав, что корабль способен опускаться на дно, молили капитана разбудить их кракенообразного повелителя, обещав принести ради этого в жертву всех оставшихся девственниц на острове. Ни откуда больше команда Акупары так быстро не сбегала, впредь пересекая маршрут острова Азатот только в крайних случаях.
Иногда глея на дне напоминала здания, и капитан увлечённо пояснял, что это остатки древней цивилизации, потонувшей тысячи оборотов назад. Эти места считались проклятыми, поэтому туда экипаж Акупары тоже не заходил. Когда Изи об этом узнала, она ещё целое море жаловалась Еве на глупых капитанов, верящих в глупые суеверия, придуманные глупыми людьми.
А вот что интересовало Мортимера и его команду, так это затонувшие корабли, с которых можно было собрать товар и хорошо продать его на поверхности.
Сейчас капитан искал конкретный корабль, проходя по маршруту Агнес. Начиная с зоны цветения, они перебрались на зону солнцепёка, где предположительно и затонуло судно Брома. В каютах было нестерпимо жарко, и большую часть дня экипаж проводил в общем зале – наиболее проветриваемом помещении на всей Акупаре. Маги воздуха непрерывно гоняли прохладу, остужая горячие головы, и отдыхали только ночами и вечерами, когда губительное солнце уходило к закату.
Мортимер не афишировал команде их цель, а Ева не напоминала о его обещании. Она и так знала, где по карте они передвигаются. Это молчаливое выполнение данного ей слова было достаточным для неё.
Море за морем Ева привыкала к погружениям, которые больше не накрывали её пьянящей эйфорией, как в первый раз, хоть также наполняли силой. Каждый спуск будто дарил ей дни жизни. К шестнадцати оборотам Бездарные обычно чахли, совсем иссыхая и погибая до восемнадцати, но ни Марк, ни теперь Ева не выглядели умирающими подростками. И эта загадка не оставляла Эмер.
– Думаешь, все Бездарные на самом деле имеют такие способности? – всякий раз восхищённо спрашивала Ева Марка.
– Какие такие? – отвечал тот. – Лично я даже не могу объяснить, что мы такое делаем. Может, просто недостаток Дара компенсируется хорошей ориентацией в пространстве?
– Может, – соглашалась Ева.
Она чувствовала, что дело не только в этом, но, как и сказал Марк, объяснений её ощущениям не было.
В каюту капитана Ева ходила каждое море после завтрака. Впервые она отправилась туда после первого спуска, бодро поздоровавшись с Яном, снова дежурившим у двери. Он пропустил её без вопросов – так уверенно она шла, но прежде у них состоялся интересный разговор о небольшой пушке у него на поясе. Еву настолько заинтересовал предмет, что она, пока ещё в ней теплились воспоминания о подводной глее, рискнула расспросить моряка. Рыжий парень с восторгом принялся объяснять строение мушкетона, как он назвал своё оружие. Его придумали на суинских островах, как альтернативу огромных пушек, которые невозможно взять с собой на абордаж. Внутрь помещалось маленькое ядро и насыпалась растолчённая глея и уголь. Огненный маг поджигал смесь, и ядро вылетало из дула с огромной скоростью, поражая цель. Опасная вещь, и Ева порадовалась, что она ещё не получила своё распространение.
В каюте Ева встречалась с Марком, рассказывающим ей о тонкостях картографии. Обсуждали они и свои ощущения от соприкосновения с дном, а вот о его брате Ева расспрашивать не рисковала: за ширмой постоянно шуршали листы бумаги и звенела бутылка при соприкосновении с бокалом.
Время для расспросов настало внезапно, когда однажды Мортимер попросил своих картографов остаться на корабле во время одного из спусков. Это был обследованный вдоль и поперёк маршрут Аурелии, а капитан знал широту, на которой затонуло почтовое судно, потому с собой он взял только Вика и Дома, чтобы те помогли затащить сундуки на борт.
– Что сказал тебе капитан в мой первый спуск? Ты так побледнел, – напрямую спросила Ева, как только они с Марком остались одни.
Тот поперхнулся стащенным у брата вином и пролил несколько капель на бумаги, лежавшие на столе. В ужасе он начал оттирать пятна, пытаясь исправить оплошность.
– Когда он показывал акулий клык? – буркнул Марк, пряча под низ стопки особо забрызганный лист. – Ничего особенного: рассказал, как вы сражались.
– А может он рассказал, что я попросила его найти корабль моего отца?
Марк застыл, бегая глазами по столу, но затем продолжил вновь наводить порядок.
– Об этом он тоже упомянул.
– И почему это тебя испугало? – допытывалась Ева.
– Я испугался за ваши жизни, а не того, что мы будем искать корабль Брома.
– Ты называешь отца по имени. Вы были знакомы? Ты знал его? Ты знаешь, почему он продал нас Мортимеру?
Ева забрасывала Марка вопросами, подходя к нему всё ближе. Она отодвигала парня к столу, и вскоре они совсем скрылись за ширмой. Ева чувствовала исходящий от Марка запах вина и моря, так близко он сейчас к ней находился.
– Ева, я не был близок с вашим отцом в отличие от брата, лучше такие вопросы задать ему, – затравленно ответил Марк, вжимаясь спиной к столу. Отходить дальше ему было некуда.
– Ты почти не называешь брата по имени, – добавила Ева. – Почему ему так не нравится собственное имя?
– С чего ты взяла, что оно ему не нравится? – нахмурился Марк.
– Он попросил его не называть его так.
– Как так? —Марк напрягся и весь сжался, как пружина.
– Ну, по имени, – Ева никак не могла взять в толк, почему простой вопрос вызвал такую бурную реакцию у Марка.
– Какому? – Марк удивлённо склонил голову на бок, как дельфин, с любопытством выглядывающий из воды.
Ева буквально закатила глаза.
– Мор-ти-мер, – чуть ли не по буквам произнесла Ева. – Благородная Дана, Марк! Ты забыл имя своего брата?
– Нет, – пробурчал Марк, вытирая капли вина с губ. – Просто ты странные вопросы задаёшь, которые вообще должны быть предназначены, не мне, а брату.
– Вот снова, – Ева ткнула пальцем в грудь Марка. – Ты назвал его по имени только в день нашего знакомства, не больше. Почему?
Обычно весёлый и разговорчивый Марк замолчал, загнанный в угол. Он изучал лицо Евы, размышляя над вопросами, а та ждала, что Марк ответит хоть на один из них. И в момент, когда парень всё же что-то решил для себя и открыл было рот, дверь в каюту распахнулась.
– Марк! Ева! Вы тут? – голос капитана громом разнёсся по каюте.
Словно пойманные за чем-то неприличным Ева и Марк отпрыгнули друг от друга. Ева сбила на пол ширму, а Марк так тщательно собираемые им листы, которые тут же разлетелись по помещению. Оба начали извиняться, но капитан не обратил внимания на беспорядок. Его бледное лицо покрыл румянец, а в глазах играл азартный блеск.
– Мы нашли его! – объявил капитан.
Ева и Марк переглянулись, не понимая, о чём речь.
– Корабль Брома, – уточнил Мортимер, смотря только на Еву. – Он прямо под нами. «Пятнадцатая торговая бригада Агнес».
Ева почувствовала, как пол уходит из-под её ног, а голова закружилась. Внезапная слабость накатила на неё, и, пошатнувшись, она схватилась за стену, которая тут же прошлась тёплой волной, будто в поддержку.
– Отец.
Только это и вымолвила Ева, а затем из её глаз хлынули слёзы. Все вопросы и переживания отошли на второй план. Они нашли корабль её отца.
***
Ева не рассказывала Анне и Изабель о своей просьбе. Она не знала, получится ли у Мортимера осуществить её безумную идею, и не хотела зазря беспокоить родных. Поэтому, когда капитан позвал остальных Эмер в свою каюту и расположил их вокруг стола с картой, они были совсем не готовы к такого рода новостям.
Анна вновь замкнулась, поблекнув. Вернулась та матушка, какой она была последние три оборота на Агнес. Изабель тоже стала похожей на себя прежнюю: хмурая и мрачная. Она была темнее тучи.
– И зачем? – обратилась старшая сестра к младшей. – С чего вдруг ты решила бередить прошлое? Отца это не вернёт.
Ева вспыхнула. Она надеялась, что родные обрадуются обнаружению пропавшего корабля, но выходило всё совсем наоборот.
– Я хотела знать, как он погиб, – прошептала Ева.
Вместе с матушкой и сестрой она вернулась в прошлое, вновь став загнанной Бездарной, не имеющей права повышать голос.
– Он утонул, Ева. Что ты ещё хочешь знать? – устало спросила Изабель.
– Отец был отличным капитаном. Он прошёл множество водоворотов, сражался с морскими тварями, неужели он просто утонул? – парировала Ева.
– Да, Ева. Такое бывает, что корабли тонут, – Изабель повысила голос. Её лицо покрылось красными пятнами, а руки, сложенные на столе в замок, побелели от напряжения.
– А вдруг это были пираты или чудовище? Вдруг на корабле осталось что-то в память об отце? Я хочу знать, что с ним произошло, – Ева встала, отодвигая в сторону стул.
– Да какая разница? – Изабель тоже вскочила со своего места и ударила кулаком по столу, сбивая на карте фигурки. – Это не вернёт отца. Разве ты не понимаешь?
– Девочки.
Тихий голос Анны заставил сестёр замолчать и посмотреть на матушку. Бледная Анна сидела рядом с Изи. Матушка взяла старшую дочь за руку и посмотрела на младшую.
– Не ссорьтесь, родные, – попросила Анна. – Ева, мы с Изабель смирились с утратой, и тебе пора отпустить отца и жить дальше. Если тебе для этого надо удостовериться в его смерти, то так тому и быть. Я не хочу, чтобы эта трагедия омрачила твои последние обороты. Спустись на дно, увидь всё своими глазами и проживи остаток своей жизни в спокойствии, дорогая. Но я вниз не пойду: я оставила свою скорбь позади и хочу идти только вперёд, не оглядываясь назад.
Анна отпустила руку Изи и встала. Поклонилась капитану.
– Благодарю, капитан, что вы выполнили просьбу моей дочери. А теперь простите меня, мне нехорошо. Я прилягу.
Порывисто обняв дочерей, Анна вышла из капитанской каюты.
Ева взглянула на Изабель.
– А ты? Ты спустишься со мной? – с надеждой спросила она сестру.
Изабель покачала головой:
– Нет, Ева. Как и сказала матушка: я отпустила отца. Я не хочу снова делать себе больно, и тебе не советую. У меня новая жизнь. – Изи отвела взгляд на братьев, сидевших рядом и тут же вернулась к Еве. – Я иду дальше, и тебе пора. К тому же, там осталось его тело, Ева. Ты правда хочешь это увидеть?
Ева побледнела. Она понимала, что найдёт на корабле. Только смерть. Но она хотела увидеть его корабль хоть раз. Побывать в его каюте, посмотреть, как он жил вдали от семьи. В отличие от Анны и Изабель Ева никогда не была на корабле отца.
– Я хочу проститься с ним, – покачала младшая Эмер головой. – Я спущусь.
Изабель буравила сестру глазами. Возможно, ждала, что та передумает, но Ева была непреклонна. И тогда старшая, прикрыв глаза, глубоко вздохнула и подошла к младшей. Встала напротив неё, положила руки на плечи, а затем крепко, почти до хруста в рёбрах, сжала её в объятиях.
– Я люблю тебя, Ева, – нежно проговорила Изабель. – Чтобы ни случилось, я люблю тебя, хоть ты порой и сводишь меня с ума. – Изи отстранилась от сестры, продолжая обнимать ту за плечи. – Помни, что у тебя всегда есть я и матушка. Мы будем ждать тебя, приходи к нам после встречи с кораблём отца, ладно?
Со слезами на глазах Ева кивнула.
– Так значит ты спускаешься одна? – голос капитана встрепенул девушек. – Мы не можем долго стоять на месте: в это время здесь нередко видят пиратов. Так что предлагаю быстро сходить вниз вдвоём и поплыть дальше. Как вам такой план?
Мортимер переводил взгляд с одной сестры на другую. Они одновременно кивнули и, заметив это, улыбнулись.
– Отлично, – капитан встал и направился к выходу. – Жду через пятнадцать лучин у выхода на верхнюю палубу, Ева. Опоздаешь, я ждать дольше не буду. А ты, Марк, иди помогать Вику и Дому. Тот другой корабль мы тоже нашли, и достали с него два сундука. Надо их вскрыть и задокументировать содержимое. Понял меня?