Лидия Миленина
Жена для вождя-дракона
Глава 5
Гор вышел из шатра, хоть ноги несли его обратно. Хотелось вернуться к девушке и закончить начатое. Он не на шутку распалился с ней. Сперва – когда она стояла перед ним такая испуганная, но не согнувшаяся от своего страха.
Потом – когда их обоих накрыло волной желания, но она упрямо умоляла его позволить стать служанкой… А Гор чувствовал, как ее влечет к нему. Влечет, как и большинство женщин, ведь очарование его народа слишком сильно для них. Особое тело, особая атмосфера. Они делали женщин безотказными.
Влечение этой девушки завело его так, что остановиться было очень и очень сложно.
Впрочем, Истинный вождь и без особых свойств своего народа, не знал отказа. И это делало игру с маленькой городской купчихой особенно интересной, необычной. Хоть Гору было непривычно обидно, что женщина не стремится оказаться в его объятиях. Слишком привык он, что степнячки делают все возможное, чтобы привлечь его внимание.
Гору хотелось приручить эту необычную девицу. Сделать так, чтобы она сама потянулась к нему. Чтобы умоляла взять ее. И еще… чтобы она хотела его, а не познать страсть, доступную лишь с драконами.
Он не взял ее поэтому. А еще потому, что знал, сделай он ее наложницей прямо сейчас, и навсегда останется для нее насильником. В девочке было упрямство, но женщины так просто ломаются… Стебельки их душ бывают гибкими, они могут виться вокруг твердой мужской души, но их легко помять, испортить. Тем более, что девушка явно не обладала этим свойством.
Скорее в ней был стержень, характер несгибаемый, хоть и нежный. Такой бывает у некоторых степнячек. Тех, кто умудрился стать воином, равным мужчинам.
Нельзя ломать ее. Интереснее получить целиком это существо. И взять его не силой, а хитростью, игрой.
Проклятье! Девчонка осталась в его шатре. Не он, вождь, выставил ее, овладев, а сам ушел, давая ей мгновения покоя.
И вообще он должен был уже забыть о ней, как только она перестала маячить перед глазами, как только удовлетворил первое любопытство и понял, что за существо перед ним. Впрочем, положа руку на сердце, Гор мог сказать, что еще не понял этого. В ней было что-то странное.
Хотя бы эти ее степные скулы… Может быть, это хорошо разбавленная степная кровь делает ее такой наглой и упрямой?
Гор усмехнулся, распорядился, чтоб девчонку помыли, дали ей приличной одежды – пусть сама выберет себе наряды. Чтоб разбили для нее хороший шатер – недалеко от его собственного. На всякий случай велел приставить к шатру охрану. Никто не тронет рабыню вождя. А то, что он еще не овладел ее, никто не знает. В глазах всех – она уже его красивая новая наложница, которую он опробовал прямо у себя в шатре и сразу после подарка. Ничего удивительного.
Но… было у Гора какое-то неприятное чувство. Он ощущал любопытство, что его люди испытываю по отношению к девушке. И ему хотелось закрыть ее от всех, оставить для себя.
Сел на свое почетное место и принялся наблюдать за празднедством. Совершенно скучное действо… Он видел уже много таких.
Перед глазами стояло разгоряченное, растерянное лицо девчонки. Ее затуманившиеся глаза. Рука помнила ощущение от ее кожи и несравненное чувство, когда он провел пальцем по ее губам. Гор чуть не взвыл. Когда ее подарили, он не подумал, что так сложно будет справиться с желанием.
Он встал, поднял руку, прощаясь со своими людьми и пошел в шатер утех – туда, где проводил время с наложницами во время длительных стоянок.
Можно было бы позвать всех троих постоянных наложниц. «Меч страсти» стоял, как каменный, он чувствовал, что одной девушки сегодня будет мало. Горячая кровь его народа позволяла взять за вечер сразу несколько девиц. Но… Почему-то Гору не захотелось.
Он представил, как Мира, Ната и Сая, мурлыкая заскользят стройными обнаженным телами по его плоти, как будут тереться об него и просить ласки. Как Сая, хорошая наездница во всех смыслах, будет насаживаться на него, выгибаясь и прося господина взять ее еще и еще.
Почему-то не хотелось.
В упрямой и глупой чистоте городской девушки что-то было… Хотелось чего-то похожего. Поэтому он распорядился, чтобы привели Нату – саму скромную и неискушенную из трех. Ту, кого он взял в наложницы совсем недавно. Она еще не успела привыкнуть к наслаждению плотской страсти с Истинным. Каждый раз, когда с ее губ срывался стон, она словно бы смущалась.
В шатре наслаждений он возлег, на мгновение прикрыл глаза, вспоминая губы Алиры. Надо было хотя бы поцеловать ее. Впиться в ее чуть-вспухшые от неконтролируемого желания губы… Нужно было, подумалось ему.
В этот момент полог при входе зашуршал и вошла высокая девушка в блестящей повязке на бедрах, золотых браслетах на руках и ногах, с налитыми обнаженными грудями. Пышные волосы спадали ей на плечи, прикрывая татуировки, которые наносились лишь воинам.
Гор привстал на локтях и строго посмотрел на девушку.
– Камира, я говорил тебе больше не приходить. Я велел привести мою наложницу. Что ты здесь делаешь?
В его голосе не было особой злости, но звучала спокойная равнодушная сталь. Девушка остановилась на мгновение, потом тряхнула головой, словно отбрасывая страх, и пошла к нему.
– Вождь мой, Гор, – проговорила она низким красивым голосом. – Я знала, что эта малышка из города не сможет дать тебе того, что тебе нужно. Дать тебе это могу я…
Она встала прямо подле постели, провела руками по своей пышной, упругой груди – очень неплохой, этого Гор не мог не признать. Потеребила пальцами соски и начала склоняться к ложу вождя, изгибаясь и отводя попу назад, хищная, как тигрица.
Возбуждение у Гора не спадало с тех пор, как он стоял рядом со своей рабыней. Наверно, было бы хорошо выпустить его со страстной воительницей. Но он не собирался потакать ее самоуправству. Уступишь один раз – и она будет знать, что можно сыграть на его желании.
… Да, Камира была одной из немногих женщин-воинов в племени Мэй. Она росла сильной, крепкой, и отец, которому не повезло иметь сыновей, обучил ее воинскому искусству. Закон не запрещал женщинам участвовать в состязаниях, на которых их признают воином.
Камира прошла их вместе с юношами, вошедшими в возраст и с тех пор участвовала в битвах на равных с мужчинами.
Два года назад, когда Гор взял под свою опеку племя Мэй, она всячески пыталась привлечь внимание Истинного вождя. Свободная женщина сама выбирала мужчин, никто не принуждал ее выходить замуж и срочно рожать детей. При желании она могла бы даже участвовать в состязаниях за лучших красавиц племени и брать наложниц, а то и жену, себе. Но сексуальные интересы Камиры были совершенно женскими. Ее привлекали лишь мужчины, и всегда – лучшие воины племени.
А лучше Гора никого не было.
В итоге ей удалось добиться своего. Однажды они сражались с горцами в Далеких горах. Камира отличилась и вышла из битвы героем, ее признали лучшим воином той схватки. А лучший воин мог просить у вождя любой награды… Камира попросила – совместную трапезу с Истинным вождем.
Трапеза закончилась вполне закономерно… Воительница была привлекательной женщиной, искушенной в постельных утехах, она сделала все, чтобы понравиться вождю.
Гор провел с ней одну ночь. И ни разу не жалел об этом. Но ему совершенно не хотелось продолжать с воительницей какие-либо отношения. Она не трогала в нем ничего, кроме грубых инстинктов и любопытства, которое он удовлетворил с ней за один раз.
А вот Камира не успокоилась. С тех пор она постоянно пыталась вновь привлечь его внимание. Гор подозревал, что она мечтает стать его женой.
Гор усмехался и снисходительно смотрел на ее усилия. И как раз, чтобы не давать женщине ложных надежд на сближение, никогда не повторял ту их страстную ночь.
Впрочем… прежде Камира не позволяла себе таких выходок, как сегодня. На самом деле за подобное он мог жестоко наказать ее, а то и казнить. В шатер утех, как и в шатер вождя, можно было входить лишь по его личному приглашению.
Несмотря на неумирающее возбуждение, он резко встал с ложа, сложил руки на груди и пристально посмотрел на Камиру.
Поднял руку останавливающим жестом.
– Хватит, Камира. Ты знаешь, что я могу казнить тебя. Где Ната?
Кажется, девушка поняла, что шутки закончились. Он распрямилась и перестала призывно облизывать губы, да касаться своих восхитительных грудей.
– Стоит у входа. Я сказала ей, что займу ее место сегодня.
– И она согласилась?
– Да. Она боится меня, – искренне сказала Камира.
– Ты строишь себе погребальный костер, Камира, – бросил ей Гор, девушка едва заметно вздрогнула. Она знала, что Истинный вождь не жесток, но справедлив и строг. А она действительно совершила недопустимое. – Почему ты пришла сюда именно сегодня?
– Я видела, что ты быстро покинул свой шатер, где была твоя рабыня, – при упоминании Алиры губы Камиры брезгливо скривилась, а Гору стало неприятно. На самом деле то, что купчиха была городской, не делала ее ничем хуже воительницы. – И я подумала… – теперь Камира сделала голос мурлычащим, – что она, неопытная, не могла дать тебе того, что нужно. А, может быть, ты не хотел навредить ей, совсем недавно невинной, ведь ты благороден вождь! И я решила, что тебе нужна… разрядка, женщина, страстная, как и ты… Я виновата, я совершила недопустимое, накажи меня, великий вождь!
В ее голосе появились просящие нотки. Резкая злость ударила из сердца.
Гор сделал стремительный шаг к девушке и резко схватил ее за волосы, заставил нагнуться.
– Ах! – только и вырвалось у Камиры. Какой бы воинственной она не была, но скорость и сила драконов вошла в легенду, она знала, что для Гора она такая же игрушечная, какой для нее, вероятно, была бы Алира.
Она подняла на него глаза, явно затуманившиеся желанием.
– Накажи меня, я заслужила! – повторила она.
– Хочешь, чтоб я отымел тебя, как строптивую дикую кошку?! – Гор крепче намотал на кулак ее волосы, заставил выгнуться еще сильнее.
– Да, мой вождь! Накажи меня, как ты можешь!
После чистоты и упрямства Алиры, раскрепощенная похоть воительницы, вызвала неприятное брезгливое чувство.
– Пошла вон! – бросил Гор, резко отпустил девушку, и Камира невольно отлетела в сторону.
– Но, мой вождь… – чуть испуганно прошипела Камира.
– Пошла вон! – повторил Гор. – Еще раз сделаешь так – не пожалею.
В глазах девушки появилось понимание и настоящий страх. Она кивнула, перекинула длинные волосы так, чтоб они закрывали грудь и выскользнула из шатра.
Гор выдохнул. Пожалуй, то, что он не взял наглую воительницу, будет для нее лучшим наказанием. А вообще, нужно будет еще припугнуть ее. И… охрана возле шатра Алиры явно не лишняя, теперь это стало очевидно.
– Ната, войди! – подойдя к выходу, громко сказал Гор. Перепуганная маленькая шатенка робко вошла внутрь.
* * *
Камира не была унижена. Она была готова принять от своего вожделенного вождя и грубость, и наказание. Но она испугалась. Даже не столько казни, сколько того, что теперь он совсем для нее недоступен.
И она знала, что тому виной!
Эта мелкая рабыня, которую ему подарили. Эта изнеженная городская сука. Это ее появление сделало вождя таким.
Нужно придумать, что с этим делать. Ведь вождь должен быть с ней, Камирой. Ни одна из его наложниц не достойна места подле него. Все эти девки только и могут, что раздвигать ноги. А она, Камира – хороший воин. Она умна, она умеет держать себя. Она – личность. Из нее получится хорошая жена для вождя.
Камира распрямила спину, хоть внутри родились обычные девичьи слезы от того, что возлюбленный отверг ее. Даже не захотел выпустить с ней сексуальное напряжение…
Камира сглотнула и ничуть не смущаясь своего почти отсутствующего наряда пошла между шатрами. В ту ночь в стане было много нетрезвых людей. Те, у кого не было дела, веселились на празднестве, в стороне от площади было безлюдно.
И вдруг сильная рука уже второй раз за этот вечер схватила Камиру за волосы и потянула назад.
Камира прокляла свои длинные волосы. Перед битвой она всегда убирала их в гладкую прическу, прикрывала туго завязанной повязкой, чтобы точно было не ухватить. Сейчас же она была беззащитна, без оружия, почти голая, с распущенными волосами, которые так удобно наматывать на кулак. А это она могла позволить только своему вождю и господину…
Кто же это так напился кумыра, что отважился напасть на нее? Должно быть, не узнал по пьяни, что за женщина идет в зазывном наряде, за одно мгновение пронеслось у нее в голове.
К счастью, воинские инстинкты сработали хорошо.
Вырваться, когда тебя тащат за волосы, очень сложно. Для этого нужно сделать противнику очень больно…Чтобы он разжал кулак. Видимо, нападающий не ожидал отпора. Алира перехватила его запястье, нащупала мизинец и резко отогнула к внешней стороне. А в следующее мгновение, когда кулак чуть разжался от боли, дернула руку на себя через свое плечо, одновременно подныривая под его тело. Противник перелетел и шлепнулся на землю.
Это был настоящий воин… То, что он не ожидал отпора, дало Камере преимущество, но теперь он молниеносно взлетел на ноги и… Он не кинулся на нее, в темноте блеснули его глаза, а в них отсветом пронеслось понимание. Мол, ты и верно умеешь драться, женщина. Сколько раз Камира видела подобное в глазах противников…
Неожиданно налетел ветер, дернулся огонь в одном из факелов-светильников и высветил его лицо.
Ага, подумала Камира. Это тот здоровенный воин из племени Гран, что перешел под власть Гора. Одновременно ветерок донес до нее запах его давно немытого тела.
– Стой, где стоишь! – презрительно бросила она. – Я наложница вождя. Он убьет тебя, если узнает, что ты меня тронул.
Камира понимала, что сейчас в настоящей драке у нее нет шансов. Этот иноплеменник был в полтора раза больше нее, старше – то есть искушен в схватках намного сильнее, и, в конце концов, она перед ним почти голая! Второй раз у нее не выйдет сработать на неожиданности. Нужно договориться.
Она не хотела, чтоб ее, воительницу, изнасиловал пришлый вонючий мужчина. Конечно, его сотрут в порошок за это. Но она не выдержит такого позора.
– Нет, – разглядывая ее лицо, сказал воин, сделал шаг и к ней и угрожающе навис над ней. – Я видел тебя среди воинов. Ты не наложница вождя. И ты пришла к нему сама, я заметил. Ушла слишком быстро, похоже он вышвырнул тебя, – воин нехорошо усмехнулся.
– Что тебе нужно? – прошипела Камира.
Проклятье! Этот бугай понял, что вождь не принял ее. Ей хотелось убить его уже за одно это знание.
Вероятно, сейчас он предложит ей себя для того, зачем она пришла к Гору. И Камире все же придется драться в неравном бою. Или кричать, звать на помощь, как обычная девица. На это она не пойдет.
На мгновение в сердце пронеслась робкая надежда, что сейчас из шатра утех выйдет Гор, заметит происходящее и сотрет в порошок этого выскочку, чтобы защитить ее…
– Мне не нужно твое тело, – словно прочитав ее мысли, презрительно бросил мужчина. – Ты была в шатре утех. Скажи… – он неожиданно замялся. – Он был там со своей новой наложницей, поэтому прогнал тебя?
Несколько мгновений Камира испытующе смотрела на него, потом наклонила голову набок и издевательски расхохоталась.
– Ах вот оно как! – сказала она. – Тебе нужна эта девка, поэтому ты перешел в наше племя! Знаешь, что с тобой сделает вождь, если узнает об этом? А я могу рассказать ему… – она сделала угрожающий шаг к нему.
– Тогда я убью тебя прямо сейчас! – прорычал воин, бросился к ней и схватил за горло одной рукой.
Камира понимала, что может умереть прямо сейчас. Но пройдя много битв, она умела не бояться. Равно как и понимала, что дать отпор сейчас – значит начать схватку, в которой она проиграет. Поэтому она не ударила противника в глаза, не попробовала уйти из захвата круговым приемом. Придется принять и это унижение. Прежде чем мучительное давление и удушье лишили ее сознания, она прохрипела:
– Тогда тебя казнят… И ты точно не получишь свою девчонку!
Воин выпустил ее также резко, как схватил. Камира пошатнулась, приложила руку к горлу и пыталась отдышаться.
– Тебе нужна девчонка, а мне нужен вождь, – прямо глядя на воина произнесла она, когда стало получше. – Я могу стать твоим союзником, дикарь. Но если ты еще раз меня тронешь…
Камира сделала характерный жест, показывающий, что перережет ему горло.
Помолчала и добавила:
– Ее не было там. Я думаю, Гор ее пожалел.
Кажется, плечи воина облегченно опустились, он выдохнул.
– Что ты предлагаешь, женщина? – сказал он.
– Помочь друг другу. Я сохраню твою тайну. И мы поможем друг другу получить желаемое.
– Хорошо, – с пониманием кивнул он. Потом пошарил по Камире взглядом, усмехнулся. – Скрепим наш союз? Я – мужчина, ты – женщина… И вождь явно не взял тебя, как ты хотела.
– Помойся сначала, – бросила ему Камира. Ей хотелось как то задеть его, отомстить за унижения, что он ей причинил. – У нас не принято вонять, как куча навоза. Пока я тебя не хочу.
Глава 6
Алира проснулась выспавшаяся и даже бодрая. Еще не открыв глаза, она ощутила, что лежит на чем-то удобном, не слишком мягком, но и не жестком. Такой была ее постель дома, в городе Гортаме. Не открывая глаз, она даже подумала, что у нее был кошмар, а сейчас она спит в своей кровати, и скоро нужно просыпаться, идти в лавку…
В лавку! Там же полно дел, а она валяется!
Продавщица Сития недавно проворовалась, и Алира нашла в себе силы уволить ее, хоть Сития работала на их семью еще, когда Алира была маленькой. Теперь вместо нее за прилавком стояла молоденькая девушка, которая пока плохо ориентировалась в товарах и ценах на них. Алира знала, что нужно скорее натаскать ее, а значит – еще несколько дней почти целый день самой торчать в лавке.
Алира распахнула глаза, в очередной раз покорив себя за лень. Судя по всему, она спала слишком сладко и слишком долго. И в этот момент реальность ударила в нее острым мечом.
Еще несколько мгновений она удивленно рассматривала помещение, увешанное красивыми коврами. Ковры застилали и пол, а в центре – в окружении двух ширм стояла… кажется ванна или небольшой переносной бассейн. Сама Алира лежала под легким покрывалом на удобном ложе. Это было именно ложе, ведь кроватей у кочевников вроде как нет. На пол клалось что-то вроде высокого матраса, а поверх него – всякие шкуры и покрывала.
Воспоминания бурным потоком устремились в голову, она пожалела, что проснулась.
Лавки, говоришь, усмехнулась она себе. Нет у нее теперь никаких лавок. И неизвестно, кому они достались. Дай Бог, чтобы власти города оставили их брату, и чтобы он смог руководить ими. Вообще-то брат не очень тяготел к торговой деятельности, все мечтал стать стражником и просил сестру оплатить обучение военному делу. Алира вздыхала, подсчитывала прибыль и обещала, что через год она сможет это сделать. Пока – нет.
При мысли о Киртасе в сердце резко шевельнулась боль, слезы комом встали в горле… Сможет ли он выжить без нее? Она привыкла нести ответственность за брата, представить, что парнишка должен теперь выживать без нее, было сложно. Как некоторые матери и старшие сестры, она не верила, что он на это способен.
Но Алира сжала кулак, сдержала слезы и выдохнула, чтоб обрести способность думать. Да, лавок у нее не осталось. Не осталось и положения в обществе – статуса купчихи средней руки.
Да вообще ничего не осталось!
Только собственное тело. И им она тоже не может распоряжаться по своему усмотрению. То есть пойти, куда хочет, делать, что считает нужным, принадлежать мужчине, которого захочет сама… если захочет.
Ее телом, ее жизнью распоряжается теперь Гор. Истинный вождь кочевников. При мысли, о том, что он – ее хозяин, о том, что у нее в принципе есть теперь «хозяин», Алиру взяла злость вперемешку с горечью и досадой.
… Но если честно посмотреть внутрь себя, она была благодарна вождю за то, что он для нее сделал. Да, он не дал ей свободы, был откровенен и признался, что не хочет отпускать ее, намекнул, что она так или иначе будет принадлежать ему. Но он дал ей отсрочку. Дал ей возможность прийти в себя. Выделил ей отдельное жилье… И действительно не тронул ее беспомощную. Ведь, похоже, она заснула, как только он вышел из своего шатра. Ее перенесли сюда, уложили… и оставили спать.
Возможно, это лишь способ усыпить ее бдительность, но Алира чувствовала, как в сердце расплывается благодарность. Он дракон, принадлежит к высшей, цивилизованной расе, но живет среди кочевников. Он впитал их обычаи, и никто не заставлял его жалеть рабыню. Он был бы в своем праве, присвоив ее вчера. А он… пожалел. Не был с ней груб, даже не дергал и не щипал ее, как другие.
А еще он очень хорош собой и… умен, пронеслось у Алиры в голове. Он мотнула головой, чтобы откинуть образ, вставший перед глазами. Она стоит перед ним, а он касается большим пальцем ее губ, от него веет мужеством, силой, хищной и жесткой красотой.
У нее тогда подогнулись колени, захотелось чего-то странного. Может быть – позволить ему делать с ней, что хочет, отдаться в его руки. И… Алира не могла сказать, что ощущение ей не понравилось. Алира невольно облизала губы, вспоминая об этом.
И тут в шатер вошла темная фигура. Алира напряглась, но тут же расслабилась. Это была Зхоя. Та же женщина, что вчера принесли ей еду.
Хорошо, подумала Алира. Значит Гор приставил к ней эту женщину. Ее она уже знает, и, похоже, настроена степнячка вполне доброжелательно.
Она улыбнулись друг другу, Зхоя указала ей на эту ванну. Скраю она положила губку и чашу с чем-то ароматным. Даже издалека Алира ощутила, что оранжевая жидкость в чаше пахнет цветочным медом.
Зхоя снова улыбнулась, что-то произнесла на своем языке, картинно изобразила, как переносит ногу через край ванны, потом взяла в руки губку и краешком окунула в чашу с «мылом», сделала несколько круговых движений, как будто моет себя губкой. Потом кивнула на кувши, стоявший возле ванны, подняла его, показала, что им можно зачерпывать воду и поливать на себя.
Алира не удержалась от легкого смеха. Пантомима была хороша. Зхое, похоже, тоже стало смешно, она что-то сказала и опять широко улыбнулась, демонстрируя зубы. Кстати, они, на удивление, были совершенно прямые и почти белые.
Да, подумала Алира, долго жить, не зная местный язык она не сможет. Нужно учить. Вопрос, кто ее научит. Подумалось, что это мог бы сделать вождь… Она ведь не имеет никакого понятия, кто еще в племени владеет городским наречьем. А у вождя вряд ли найдется на это время. Она вообще ему нужна для другого…
И хорошо, что Зхоя так понятно объяснила, как здесь моются, подумала Алира. Ведь ей предстоит мыть вождя. При этой мысли внутри зародилась тревога и, одновременно – странное чуть-сладкое чувство. Оно кольнула в животе и растеклось по телу.
Ладно, попробуем с языком прямо сейчас… Хоть что-то можно узнать даже у этой женщины, подумала Алира. Мотнула головой, чтобы отбросить все лишние мысли. Ей нужно выжить. И выжить хорошо. А для этого нужно действовать, бороться, а не думать и рассуждать.
Она немного смущалась раздеваться перед Зхоей. Вспоминалась, как старуха Мэб жадно оглядывала и трогала ее тело. Алира боялась, что у кочевников такие нравы. Что женщины здесь тоже могут интересоваться женщинами. Но Зхоя реагировала спокойно. Она либо смотрела в сторону, либо скользила по Алире нейтральным взглядом. Видимо, «работа» интересовала ее намного больше. К тому же Алире так хотелось сорвать с себя мерзкий костюм, в котором ее подарили, в котором ей пришлось спать, что она с легкостью переборола бы любое смущение.
Все время, что Алира мылась ароматным мылом, нанося его на мягкую губку из неизвестного материала, Зхоя стояла рядом, чтобы объяснить или помочь, если потребуется. Но не рвалась мыть ее или как-то еще вмешиваться. Видимо, вождь сказал правду, здесь не положены «камеристки» в буквальном понимании, подумала Алира. Она была рада этому. Ведь она смущалась бы, если бы кто-нибудь начал делать для нее то, что каждый человек (по мнению Алиры) должен делать для себя сам. Да и после всех тычков, после грубого обращения, как с вещью, ей не хотелось, чтобы кто-нибудь к ней прикасался. Разве что …
Алира тряхнула головой, чтобы не думать лишнего.
И все же Алира использовала присутствие женщины себе во благо. Пока мылась, и когда накинула протянутую ей длинную рубаху с узким поясом, и когда Зхоя принесла ей завтрак, Алира указывала на предметы рукой и произносила их названия на своем языке, потом вопросительно смотрела на Зхою. Женщина понимающе кивала и называла предмет на языке кочевников. Иногда Алира просила ее повторить. Она очень старалась запомнить каждое слово.
К концу завтрака она знала названия многих предметов в шатре – ложа и покрывал, посуды, ванны и мыла, блюд, что стояли на столе… Запомнила несколько простых выражений вроде «дай мне», «я хочу», «возьми».
Занятия языком увлекли обеих. Алира чувствовала, что разум, привыкший думать об интересах дела, подсчитывать доход и убытки, выискивать удачные деловые решения, просыпается от сна, куда погрузился из-за страха и ужаса.
К тому же с детства она знала – если плохо, то нужно занять себя. Этому ее научила мама. Заставить свой разум решать задачи, а тело – хоть немного работать.
Зхое же понравилось объяснять что-то жестами, показывать предметы и называть их, показывать, как один предмет можно поставить на другой и, как это действие будет называться на ее языке.
Теперь она сама брала в руки что-нибудь, или показывала на что-то пальцем и говорила Алире название, дожидалась, чтобы Алира повторила это слово, следила за правильностью произношения. Жаль только таким путем женщина никогда не сможет объяснить ей особенно сложные выражения, научить грамматике языка. Ведь для этого нужно хоть какое-то объяснение на городском языке.
Женщины так увлеклись, что не заметили, когда штора откинулась и в шатер кто-то вошел. А когда Алира увидела, то испуганно вскочила на ноги.
Но бояться было нечего. Просто появление новых людей после пережитых ужасов вызывало у Алиры тревогу.
Зхоя успокаивающе покивала ей, и что-то сказала двум женщинам, вошедшим в шатер. Алира выдохнула. Теперь она разглядела, что они среднего возраста, не похожи ни на воительниц, ни на ревнивых наложниц вождя, которых ей стоило бы опасаться.
Просто две темноволосые степнячки, державшие в руках какие-то тряпки.
Оказалось, что это ей, Алире, принесли одежду. Зхоя знаками объяснила, что можно взять все, а можно выбрать и отправить обратно то, что не понравилось. Алиру это очень обрадовало. Это значило, что никто не будет заставлять ее надевать открытые наряды вроде того, что сейчас скомканный валялся в углу и вызывал чувство омерзения.
Ей до сих пор мерещились взгляды, которыми прожигали ее кочевники, когда она стояла перед вождем.
Женщины вышли, положив перед Алирой одеяния, вскоре вернулись с новой порцией. Алира начала выбирать, кое-что примерила – все явно было новым, пахло очень хорошо, и она испытала очередной приступ благодарности к вождю, который непонятно как организовал для нее одежду.
В основном это были узкие платья ниже колен, какие Алира видела на степнячках. Рукавов у них не было, руки всегда оставались открытыми, горловина либо изгибалась полукругом, либо превращалась в треугольный вырез. У каждого платья был длинный пояс, расшитый камнями и блестящими нитками. От платьев, что были на кочевницах, эти отличались лишь дорогими украшениями: вышивкой, камнями, да более изящным кроем. Наверно, в таких здесь ходят девушки из богатых семей.
Было несколько накидок на плечи, что-то вроде плащей, легких или подбитых пушистым мехом. На ноги предлагались удобные туфли без каблуков или сапожки. Все это Алире понравилось. В юбках, недостающих до пола, будет удобнее ходить, главное привыкнуть, что ее ноги все время немного видно, а обувь радовала мягкостью, в нее было приятно засовывать ногу.
А вот два наряда Алиру удивили. По ее представлениям это была мужская одежда. Штаны из мягкой кожи и жилеты с вышивкой. Алира удивленно поглядела на них, а Зхоя улыбнулась, немного присела и показала, как скачут на лошади. Ага, для верховой езды, подумала Алира. Ей стало немного тревожно. Она не умела ездить на лошади, а ведь придется. Это кочевое племя, рано или поздно оно тронется в путь.
На всякий случай она оставила эти костюмы, подумав, что нужно будет попросить кого-то… вопрос, кого, чтобы ее хоть немного научили ездить верхом. Иначе она может просто не выдержать потом дороги.
Вскоре женщины ушли, осталась одна Зхоя. Еще час они разбирали вещи, называли их на языке кочевников, улыбались друг другу. В какой-то момент Алире показалось, что жизнь начинает входить в какое-то нормальное русло.
Но прошло еще совсем немного времени и вошел высокий немолодой мужчина, судя по наряду скорее не воин, а слуга. Пристально посмотрел на Алиру, сидевшую с развернутым платьем в руках.
– Амар као Гор! – сказал он.
Алира уже знала, что значит «као» значит «Истинный вождь». «Амар…» не сложно было догадаться, что это слово означает что-то вроде «зовет тебя». Сердце тонко забилось.
В подтверждение его слов, Зхоя мягко подтолкнула ее под локоть, мол вставай и ободряюще ей улыбнулась. На негнущихся ногах Алира пошла к выходу.
Помнит ли вождь, что она должна только мыть его? И зачем он вообще ее вызывает?
Тысяча тревожных мыслей пронеслась в голове у Алиры за то время, что она шла к выходу, где ее ждал молчаливый слуга. Как-то она не ожидала, что вождь вызовет так скоро…
Ей казалось, что это произойдет вечером или вообще через несколько дней.
За пределами шатра Алира увидела стоящего при входе воина в полной боевой амуниции. Прежде она не думала об этом, но, оказывается, и тут вождь приставил к ней охрану. Алира поежилась. Если есть охрана – значит, ей есть чего опасаться…
Слуга указал ей куда-то между шатрами, а воин пошел за ними, как беззвучная стража. Непривычно, но присутствие вооруженного человека, призванного защищать ее, придавало Алире хоть какой-то уверенности.
… На нее смотрели. Она старалась не оглядываться по сторонам, но ощущала взгляды и усмешки. Понимающие кивки, какие-то фразы… Видимо, еще нескоро в племени привыкнут к новой наложнице вождя. Пока она для них – интересная диковинка.
Вскоре слуга остановился возле большого шатра, даже снаружи украшенного красивыми разноцветными узорами, отодвинул перед ней шторку. Алира несмело вошла.
Сердце билось, как сумасшедшее. Она не могла сказать, хочет она увидеть вновь вождя или боится его. И это точно был другой шатер, не тот, куда ее вчера притащили на плече.
Здесь приятно пахло благовониями – первое, что ощутила Алира. Стены были украшены коврами, как везде, но ее взгляд с ужасом выхватил, что в узорах с легкостью угадывались… странные сцены между мужчинами и женщинами. Кое где это были просто изображения красоток с обнаженной грудью, кое-где подле них – мужские фигуры. Всю дальнюю часть шатра занимало огромное ложе, а ближе ко входу стояла такая же ванна, как у нее в жилище, только несколько больше, настолько, что смогут поместить два или три человека.
